Фармакопея. Часть 2

Через двадцать минут, и три дополнительных повтора всех своих и Роминых действий, обе девушки из «Института коррекционной педагогики» вышли из кабинета Светланы, мило распрощались с охранником, и вышли из школы-интерната, незаметно пройдя мимо стоящего перед воротами черного Ауди, и его отчаянно скучающего водителя. А Светлана осталась беспокоиться о том, как бы ей своим волнением не выдать себя, когда они с Ромой будут записывать для Юры последнее видео сообщение.

Глава 29.

***

Аэродром Казлу Рудос, Литва, 03.07.2020

– ОК, открой сразу два снимка, нового объекта и того из Сунчхона, чтобы мы могли сравнить, – сказал Коттен Юрию, всматриваясь в его монитор. – Потому что я не вижу ничего похожего на то, что ты нам показывал вчера.

В штабе, за спиной Фадеева снова сидели Коттен, Лоше и Юбер, которые напряженно всматривались в новый снимок, пытаясь в мешанине разноцветных пикселей найти что-то определенное. Юрий, как и рассчитывал, вчера к вечеру нашел бункер, соответствующий их макету. Но он был так тщательно замаскирован, что ему стоило большого труда по всем архивным снимкам собрать отдельные элементы, которые подтверждали бы его догадку и убеждали в этом его нынешнее начальство. И сейчас, видя недоумение на лицах трех французов, усиленно рассматривающих экраны, он решил еще раз с самого начала объяснить суть своего поиска.

– Да, визуально этот бункер отличается от того, что я нашел в Сунчхоне, но это только из-за отличий в местном ландшафте и более тщательном подходе к маскировке этого объекта, – сказал Юрий, начиная свою «лекцию». – Смотрите, на вершину этой горы. Первый признак того, что здесь скрывается искусственный объект – это лес, который на площади почти сто на сто метров высажен заметно ровными и плотными рядами, как в саду. А дальше этого пятна, как видите, деревья растут хаотично и не везде так плотно, вперемешку с кустарниками и более низкими деревьями.

– Может раньше здесь была вырубка леса или лесной пожар, после которого все так заросло? – с сомнением сказал Юбер.

– Для вырубки леса здесь слишком узкая и сложная дорога, чтобы вывозить бревна, да и кто занимается вырубкой на вершине? – ответил Юрий. – А после такого локального пожара, если бы он тут был, никто обычно не занимается засадкой пепелища, и все отдают на откуп матушке природе. В Северной Корее тем более никто не ставит вопросы экологии выше интересов государства и экономики. Так что нет, Эрик, это явно новые посадки, на месте завершенных строительных работ.

– Судя по тому, что новые деревья в высоту такие же, как и старые, значит не такие они и новые. Им наверное лет двадцать или тридцать? – произнес Лоше.

– Думаю, что больше тридцати, – уверенно ответил Юрий, – но продолжим. На всех летних снимках из-за густого леса этого не видно, но на зимнем, где деревья стоят без листвы, видна дорога от военного городка, которая такой S-образной петлей по склону горы подходит к входу бункера. Вот здесь это видно лучше всего, потому что дорога почищена от снега и просматривается вся траектория снизу вверх.

– А это что за черточки перед входом? – Коттен пальцем указал заинтересовавшее его место на снимке.

– Это тень от противоракетных столбов.

– Каких столбов? – хором спросили все трое.

– Противоракетных. Для того, чтобы защитить входы бункеров от прямого попадания крылатой ракеты, которая летит горизонтально и огибает ландшафт, – объяснял Фадеев, – Корейцы перед входом в бункер вбивают в землю в шахматном порядке бетонные сваи, примерно в метре друг от друга, и ракета не может пролететь в такую щель, не разрушившись. А поэтому прямого попадания не будет, и взрыв ракеты произойдет перед входом, не пробив защитную дверь. Дешево и эффективно.

– Неплохо они придумали, – сказал Жером. – Впервые о таком слышу.

– На всех важных объектах у них такая дополнительная защита, – сказал Юрий. – Но, с другой стороны, это является хорошим демаскирующим признаком. Мне это тоже помогло найти бункер.

– А почему ты считаешь, что это военный городок? – спросил Юбер. – На мой взгляд это просто три каких-то сарая, которые втиснули возле горной тропы.

– Почему же сараи? Это традиционные постройки для военных городков в горной местности, да и вообще для всей Северной Кореи, – ответил Фадеев. – Вот это длинное здание – казарма с оружейкой, квадратное здание рядом – штаб, а домик напротив них, скорее всего столовая и склад всякой всячины.

– Да какой штаб, Юрий, – не унимался Юбер, – это рядом с ним что, огород?

– Да, огород, – спокойно сказал Юрий. – Из-за ваших западных санкций, Северная Корея живет очень бедно, и чтобы не голодать, все стараются выращивать овощи на всех свободных участках. И военные в том числе. Посмотри, на аэродроме даже между капонирами распаханы маленькие огороды с грядками, – и Юрий переместил изображение к аэродрому.

– Ну хорошо, допустим что так. Но ведь ты говорил, что гарнизон охраны таких бункеров состоит минимум из двадцати человек. Я не понимаю, как в такую казарму, которая меньше нашей полевой палатки, впихнуть целый взвод и еще оружейку? – продолжил свои вопросы Юбер.

– Ты не понимаешь, потому что смотришь на это со стандартов вашей французской армии, где казармы как Версаль. Поэтому любой ваш военный городок можно вскрыть за три минуты. А у корейцев все несколько иначе, поэтому и за неделю не всегда можно найти то, что нужно, – сказал Фадеев. – Конкретно это здание почти четыре метра в ширину и восемь метров в длину. Половина здания – это оружейка и общая комната для активного отдыха, а оставшаяся часть – спальная комната.

– Чего? За три минуты? Да ты.., – начал Юбер.

– Фигня какая-то, – вмешался в разговор Лоше, прервав Эрика. – Получается, что двадцать человек спят в комнате размером всего четыре на четыре метра? Как номер в дешевом мотеле? Это невозможно.

– Во-первых, офицеры спят в штабе, поэтому не все спят в казарме, плюс к этому у них же караульная служба, поэтому всегда кто-то находится на дежурстве, и одновременно спят человек десять-двенадцать, – ответил Юрий.

– Да все равно, дюжину человек не уложить в такой комнатенке, даже в два яруса. Кровати просто не влезут, – продолжил Лоше.

– А у них вообще нет кроватей, – ответил Юрий. – В казарме, я однажды был с в одной такой с экскурсией, построен большой подиум во всю длину комнаты, со ступеньками, и на нем один большой длинный матрас и подушки. Так все бойцы спят рядом друг с другом, без промежутков между кроватями, поэтому много людей помещается в маленьком помещении.

– Да ну, хрень какая-то. В обнимку спят, что ли? – скривившись сказал Коттен.

– Можешь не верить, но это действительно так. А еще вместе не холодно, особенно зимой и в горах, – закончил Юрий.

Все замолчали, переваривая услышанное, а потом Юбер сказал: – если найдешь за три минуты первый военный городок, где я служил, с меня сто евро. Не найдешь, сотку мне!

– Договорились, – ответил Юрий, и пожал протянутую Эриком руку. – А теперь продолжим. Здесь я так же обнаружил полный набор подземных укрытий для РЛС, но в развернутом состоянии попалась только ПРВ-16. На зимнем снимке они особенно хорошо просматриваются, здесь и здесь.

– Я не вижу здесь радара, – сказал Жером, почти упершись носом в монитор. Как ты их рассмотрел.

– Вот эта небольшая темная проплешина чуть севернее вершины, и две параллельные черточки на ней, видишь? – спросил Юрий, и Жене утвердительно кивнул. – Это шахта под всю РЛС П-15, которая закрыта бронированной крышкой, а черточки – это рельсы, по которым крышка отъезжает.

– Не может быть! Они всю РЛС сумели затолкать под землю? – выпучил глаза Лоше.

– Да, они так делают и с РЛС, и с ракетными шахтами, и бункерами для ракетных катеров, да и почти все военное прячут под землю, – сказал Фадеев. – А на южной стороне, как раз видна выдвинутая из шахты РЛС ПРВ-16. Тут рельс не видно, потому что крышка отъехала по ним, но за то видна сама шахта и тень от тарелки радара, – Юрий курсором отметил кусочек снимка.

– Этот черный кружок с хвостом – шахта для РЛС? – спросил Коттен.

– Да, майор, это шахта такой специальной формы. Радар ПРВ-16 установлен на крыше вагончика на колесах, внутри которого оборудование управления. Он устанавливается на специальные опоры по сторонам вагончика и вращается всем корпусом, поэтому шахта сделана круглой. А вот этот хвост сделан для того, чтобы поместилась мачта радара, когда он складывается на крышу вагончика, – ответил Юрий. – Сама РЛС прячется в шахте в сложенном положении, а когда крышка отъезжает и подъемник выдвигает РЛС на поверхность, мачта поднимается и можно работать. На все развертывание нужно буквально несколько минут.

– Охренеть, как же они серьезно подготовились, что даже такие здоровые тарелки спрятали под землю, – сказал Жером, посмотрев на своих командиров.

– Ну и самое главное, – продолжил Юрий. – Вентиляционной шахты, на которую вы делаете ставку при проникновении, ни на одном снимке, из тех что у нас есть, четко не видно. Но ровно в сорока семи метрах от входа, на всех снимках просматривается заметный бугор, из-за чего деревья здесь растут как будто вокруг него. Тем более, на зимнем снимке, где листьев нет, виднеется небольшое темное и плоское пятнышко. Я думаю, что это снег тает от теплого воздуха, который выходит из вентиляции. Я почти уверен, что это она, но она так замаскирована, что не видно четкого контура входа. Таким образом, я могу утверждать, что этот бункер соответствует всем параметрам того, что мы ищем.

– Бункер около Сунчхона тоже соответствует всем параметрам, но у тебя было много сомнений на его счет, – сказал Коттен. – С этим бункером сомнений нет? Ехать недалеко, населенных пунктов нет, и что там тебя еще беспокоило?

– Конечно есть. От аэродрома до бункера ехать десять с небольшим километров, и тоже через парочку городков, а вертолетов тут нет, и нет даже маленького пятачка для груза в военном городке, – признал Юрий. – А еще здесь, даже ближе чем у Сунчхона, всего в полутора километрах от самого бункера, есть небольшая гражданская деревня. И главное, что Боинга на этом аэродроме я так и не нашел. Так что стопроцентной гарантии я дать не могу. Но я чувствую, что это именно то место.

В штабе повисла тишина, и каждый сидел со своими мыслями, пытаясь найти какое-то решение.

– Значит получается, что у нас есть два одинаковых объекта, которые по всем характеристикам нам подходят, и нужно точно определить, какой именно из них наш, – подвел итог молчания Коттен. – Как это можно проверить, Юрий?

– Самый объективный, и почти единственный способ – это использовать данные радиоразведки, – ответил Юрий. – Тогда мы бы точно смогли установить параметры РЛС, которые там работают, регулярность их включения и многое другое. В лаборатории наверняка не работает вся линейка радаров, потому что это им не нужно, а значит менее активный в радиодиапазоне бункер и есть наша лаборатория.

– Но ты знаешь, что мы не можем достать данные спутников радиоразведки, – сказал Коттен. – Какие еще есть варианты?

– Я смотрел их в инфракрасном диапазоне, но оба объекта одинаково горячие, так что это ничего не дает. Других вариантов пока нет, – разочарованно ответил Юрий.

– Ничего, ты умный, – похлопал его по плечу Коттен, – что-нибудь обязательно придумаешь. Продолжай работать, а мы пойдем тренироваться.

– Постой, Венсан, он мне обещал за три минуты найти мою первую базу. Три минуты и сто евро, – с хищной улыбкой сказал Юбер.

– Боюсь, ты потеряешь свои сто евро, и я даже останусь на это посмотреть, – ответил Коттен.

– ОК, Эрик. В каком городе ты начинал службу? – спросил Фадеев.

– Город Ним, – гордо ответил Юбер, и остальные мечтательно улыбнулись.

– Так как у меня нет снимков Франции, – сказал Юрий, – я воспользуюсь спутниковыми снимками из Гугл-карт. Засекай время. – Он открыл на компьютере фотографию города Ним, убрал все надписи, и стал двигать изображение, рассматривая его детали. Юбер демонстративно сидел с часами в руках, демонстрируя друзьям бегущие цифры.

– Очень красивый город, – сказал Юрий, укрупняя цент города. – Это у вас настоящий Римский амфитеатр?

– Да, не хуже Колизея, – ответил Юбер.

– А это железнодорожный вокзал с поворотными платформами? Шикарно, – сказал Юрий, и еще немного сдвинул снимок. – Вот твой военный городок, Эрик, останавливай секундомер.

– Твою мать, Юрий, всего минута и десять секунд! – удивленно воскликнул Юбер, – Как тебе это удалось?

– Это элементарно, Эрик, – усмехнувшись ответил Фадеев. – Такое здоровенное и квадратное пятно на ландшафте всего города, сразу же бросается в глаза, как бельмо. Вначале его можно принять за склады, но этот здоровенный стадион внутри территории, и полоса препятствий рядом с ним, опровергает эту версию. Дальше смотрим на технику, а это бронетранспортеры и грузовики в камуфляжной окраске, плюс вертолетная площадка армейского образца. А как вишенка на торте – плац с флагштоком, на котором клумба оформлена как шеврон легиона. Гони сотку!

Коттен и Лоше сочувственно похлопали Юбера по спине.

– Тебе просто повезло, Юра, что у легиона такие приметные клумбы, – разочарованно сказал Юбер.

– Конечно повезло, – ответил Фадеев. – Но чтобы ты не сильно горевал, я тебе покажу один фокус, – он снова открыл снимок из Северной Кореи, и что-то немного поискав на нем, повернулся к Юберу. – Посмотри Эрик на это фото, и скажи мне, как ты думаешь, это деревня или военный городок?

Юбер и все остальные приблизились к экрану и стали его рассматривать, покрутив снимок так и этак, Юбер наконец сказал: – простая деревня, потому что есть центральная улица и у каждого дома очень большие огороды.

– Хороший вывод, логический, – ответил Юрий, заговорщицки улыбнувшись. – А если ты посмотришь на вот этот маленький участок в ста метрах от крайнего дома, что ты скажешь? – все опять уставились на снимок.

– Это что, танки? – удивленно спросил Юбер.

– Да, это танки, – спокойно ответил Юрий. – Как видишь, их тут восемнадцать штук. Почти две танковые роты. И что ты теперь скажешь про эту деревню?

– Видимо, это все же военный городок, – признал Юбер свое очередное поражение.

– А вот и нет. Это обычная деревня, – сказал Юрий. – Просто со времен Корейской войны и последующего противостояния с Югом, в КНДР настолько сильно зациклены на теме обороны, что почти у каждой деревни на равнинных участках устроены стоянки старой боевой техники. Местные жители за ней ухаживают и поддерживают ее в исправном состоянии, потому что, в случае войны, они должны будут выйти из своих домов, сесть в эти танки и идти в бой.

– Не может быть, – удивлено произнесли все в комнате. – Все жители готовы к боевым действиям?

– Не все конечно, но, в той или иной степени, многие, – ответил Юрий. – Если присмотритесь, то увидите, что эти танки – это еще старые советские Т-34, оставшиеся после Корейской войны. Но как стратегический резерв они вполне способны воевать, даже с крестьянами в качестве экипажа.

– Охренеть, майор, во что мы ввязались, – сказал Лоше, когда они все направились к выходу.

– Расслабься, Жером. Мы там будем иметь дело только с горсткой янки, а не со всем населением страны. Все продумано до мелочей, а ты тщательнее готовь свое направление, – ответил Коттен.

***

Аэродром Казлу Рудос, Литва, 04.07.2020

Проработав вчера до самого вечера, Юрий так и не нашел решения вопроса, как же определить, какой из двух объектов гарантированно является их лабораторией. Решив последовать народной мудрости, что утро вечера мудренее, он отправился спать. Однако за ночь в голове никаких решений не сформировалось, и утром он так же собирался всматриваться в каждый сантиметр этих двух объектов, в надежде что-то найти. Но за завтраком Коттен сказал ему, что нужно устроить выходной и отдохнуть.

– Какой тут в лесу может быть выходной, или вы решили отпустить меня на местную дискотеку? – попытался пошутить Фадеев.

– Лучший отдых – смена деятельности, – сказал ему Коттен. – Поэтому, сегодня пойдешь отрабатывать с нами штурм лаборатории, а после обеда Фернандо устроит тебе стрелковую тренировку. Уверен, тебе это поможет прочистить мозги.

– Спасибо, майор, но так мы потеряем целый день работы, а вы и так ежедневно меня подгоняете, – ответил Юрий.

– Мы все еще в графике, и один день перезагрузки нам всем не повредит, – сказал Коттен. – Кроме того, это не просьба, а приказ. Иди вместе со всеми в оружейку и получай на себя амуницию.

Таким образом, первая половина дня пролетела в лазании на животе по холодному полу боксов, под аккомпанемент выстрелов, взрывов светошумовых гранат, и ругани его компаньонов. А после обеда Фернандо натыкал по всему аэродрому разноцветных воздушных шаров, и выдав ему свою винтовку, заставил расстрелять их все, с разной скоростью назначая ему цели в разных сторонах. Дважды они надували новые партии шаров, и сожгли наверное пару сотен патронов, но это действительно прочистило Фадееву мозги, и позволило расслабить психику. После ужина Коттен даже разрешил всем выпить по банке пива, что было встречено радостными возгласами, включая и Юрия. Спать он ложился уверенный в том, что завтра точно найдет правильное решение. Но будущий день подкинул ему неожиданный сюрприз.

***

Литва, аэродром Казлу Рудос, 05.07.2020

Как только Фадеев уселся за свои мониторы, и попытался углубиться в изображения замаскированных бункеров ПВО, его слух уловил далекий жужжащий звук, проникающий в комнату через окно. Звук постепенно усиливался, и уже через минуту стало очевидным, что к их заброшенному аэродрому подлетает самолет. Тут же, Юрий в окно увидел, как их пикап помчался в сторону взлетно-посадочной полосы, поэтому вышел на крыльцо посмотреть, что происходит. Выйдя на улицу, он успел заметить мелькнувший справа над деревьями хвост самолета, заходящего на посадку, а через пару десятков секунд голубой фюзеляж остроносого самолета L-410 промчался по полосе в просвете центральной дороги. Постояв еще пару минут, и не увидев никакого движения, Юрий вернулся в помещение штаба, и сел заниматься своей работой. За этим занятием его застал Эрик Юбер, который минут через двадцать зашел в штаб и плюхнул на стол, соседний с Фадеевским рабочим местом, большой красный рюкзак.

– Знаешь, что это такое? – спросил Юбер.

– Парашют, – ответил Юрий, разглядывая ранец.

– Мы сегодня будем заниматься прыжками, и шеф сказал подключить тебя к прыжкам, – сказал Эрик, и положил рядом сумку. – Здесь комбинезон и все остальное снаряжение, переодевайся пока.

– Какого хрена, Эрик, какие прыжки? – удивленно спросил Фадеев. – Ты не забыл, что я здесь офисный интел, а не штурмовик десантник.

– Решай эти вопросы с майором, – безразлично ответил Юбер.

Юрий снова вышел на улицу, где Коттен разговаривал с остальными бойцами, разбиравшими парашютное снаряжение из кузова пикапа.

– Майор, Эрик сказал мне, что я должен сегодня вместе со всеми заниматься прыжками с парашютом, – нервным голосом начал Фадеев. – Объясните ему, пожалуйста, что у меня здесь другая роль.

– Это мой приказ, Фадеев, – строго ответил Коттен. – Сегодня все будут прыгать, и не один раз.

– Но майор, условия, на которые…

– Из твоего личного дела я знаю, что ты некоторое время занимался парашютным спортом, и у тебя записано двадцать девять прыжков, – не дал ему сказать Коттен. – Ты не просто человек с улицы, а член моей команды с нужным мне опытом. И я сказал, что сегодня ты будешь прыгать вместе со всеми. Вопросы?

От этих слов у Юрия озноб пробежал по коже, потому что, наконец, он понял всю глубину информации, которую Пьер Жене собрал на него в свою синюю папочку. А еще больше от того, что вся эта совместная стрельба, учебные штурмы и эти сегодняшние прыжки является проверкой, потому что Коттен явно планирует взять его с собой в Корею.

– Вопросы? – еще раз спросил Коттен.

– Вопросов нет, – ответил Юрий, решив поломать голову над этой проблемой позже, после прыжков. Сейчас нужно думать о безопасности, и срочно вспоминать все навыки, которые он получил в парашютной школе.

– Эрик наш инструктор по прыжкам. Он лучший из всех десантников легиона, и профессионально занимается парашютным спортом, – сказал Коттен. – Первые прыжки будешь проводить с ним в паре, а уже потом будем прыгать все вместе. Иди готовься.

Пока Юрий переодевался в черно-красный комбинезон, и подгонял ремешок шлема, Юбер вышел на улицу, и разложил на траве все парашюты, чтобы сложить их самостоятельно. Делал он это умело и очень быстро. Пока остальные мужчины возились каждый со своим ранцем, он успел сложить два парашюта, вдобавок постоянно поглядывая на остальных и раздавая им указания. Когда Фадеев вышел к остальным, Эрик, облаченный в белый комбинезон с надписью France, уже закончил сборку и проверял крепления обоих ранцев.

– Я все подготовил, можешь выбирать любой, если думаешь, что я хотел бы тебя укокошить таким способом, – сказал Юбер, указывая рукой на лежащие на траве ранцы. Юрий взял ближайший ранец, и стал одевать его на спину, а Эрик помогал затянуть крепления.

– Интересная у тебя форма, – сказал Юрий, когда Юбер стал надевать на себя шлем, весь в спонсорских логотипах.

– Я три года был в основном составе сборной Франции, и дважды брал золото в трех дисциплинах, – гордо ответил Юбер. – А сейчас я главный инструктор в Нормандской лиге. Так что можешь быть спокоен, у меня ни один курсант даже синяка не заработал.

– Я спокоен, – ответил Фадеев, и пошел за всеми грузиться в пикап.

Через несколько минут все дружно залезли в открытый люк самолета, и расселись на жестких откидных сиденьях. Юбер и Коттен быстро переговорили с пилотом, после чего майор остался в кабине, а Эрик сел рядом с Фадеевым. Самолет запустил двигатели, минуту погудел ими, как большой шмель, и резко добавив мощности покатил к началу взлетной полосы. Вырулив на взлетку, не задерживаясь ни секунды, пилот дал максимальный газ и после быстрого разбега плавно взлетел. За несколько разворотов, во время которых маленький самолетик заметно потряхивало, что всегда вызывало взрыв веселья у всех бойцов, он набрал нужную высоту. Коттен вышел из кабины, дал знак рукой, и все бойцы выстроились возле открытого люка, готовые к десантированию. Крикнув Юберу, что ждет нас внизу, он хлопнул по плечу Лорана, стоявшего первым, и проследив как все по очереди выпрыгнули, прыгнул следом. Юбер подошел к люку, посмотрел на то, как спускаются его товарищи, и жестом позвал к себе Юрия.

– Прыгаем как договорились, с двух тысяч, – прокричал он ему в ухо. – Я хочу увидеть как ты держишься в воздухе, и как управляешься с крылом. Парашют открываешь по моей команде. Понял?

– Понял, – крикнул в ответ Юрий.

– Тогда пошел! – Юбер хлопнул его по спине. Фадеев на секунду задержал дыхание, а потом пружинисто оттолкнувшись от края, выпрыгнул из самолета. Воздушный поток от двигателей мгновенно подхватил его и попытался закрутить, но за его спиной тут же раскрылся стабилизирующий купол, а сам Юрий, как его учили, раскинул в стороны руки и ноги, чтобы ровно спускаться к земле. Под собой он увидел, окрашенное всеми оттенками зеленого, большое море леса, и среди него две серые полосы их аэродрома. Через пару мгновений рядом с ним очутился Юбер, который поднятым большим пальцем оценил его положение, а потом жестами попросил развернуться в обе стороны и приблизиться.

– Все хорошо, Юрий, я отхожу. Через пять секунд раскрывай парашют, – крикнул Юбер, и отлетел от него на несколько метров. Фадеев досчитал до пяти, правой рукой потянул кольцо, и раскрыл свой парашют. Большой желтый купол развернулся над ним, дернув его вверх, и падение резко замедлилось. Взявшись за стропы, Юрий подкорректировал свое положение и оглянулся, ища глазами Эрика. Справа и чуть сверху к нему быстро планировал Юбер, на своем разноцветном парашюте. Показав рукой вниз, на спускающиеся разноцветные купола их товарищей, Эрик крикнул Юрию, чтобы он приземлялся следом за ними, и постарался попасть на ту же поляну между стоянками для самолетов, что и остальные. Фадеева такие слова даже немного задели, потому что с точным приземлением у него никогда не было проблем, и он даже послал Эрика подальше на русском матерном. Но возле земли были ощутимые порывы ветра, и действительно пришлось очень постараться, чтобы сесть на указанную поляну, а не шмякнутся на бетон. Буквально через десять секунд, следом за ним приземлился Юбер, а еще через минуту сел их самолет.

После получаса отдыха и новой укладки парашютов, они снова поднялись в небо, и отработали прыжок и посадку с минимальными отрывами. Потом они снова прыгали, теперь уже с Юбером во главе, который задавал маршрут планирования, и все должны были точно так же спускаться за ним по цепочке. Завершением всего дневного прыжкового марафона стал подъем на четыре тысячи метров, где Юбер потребовал от пилота достичь максимальной скорости, доступной этому самолету. Когда пилот объявил, что уже триста шестьдесят километров в час, и быстрее уже не получится, Эрик скомандовал всем прыгать и снова первым шагнул из самолета. Это оказалось сложнее, и их цепочку заметно разметало по небу, но в итоге все сумели приземлиться с небольшими отрывами и довольно компактно по площади. Через час, переодевшись и загрузив все снаряжение в самолет, Коттен отпустил пилота, и вместе с Юбером пошли к зданию КДП пешком. А остальные на машине поехали вперед, чтобы помочь Фернандо в столовой приготовить ранний ужин, так как время обеда давно прошло.

– Ну что скажешь, Эрик, как мы себя показали? – спросил Коттен, шагая по высокой некошеной траве аэродрома.

– В целом очень неплохо, навыки никто особо не растерял, – ответил Юбер. – Но, обязательно нужно будет еще потренироваться в прыжках с грузом и в ночных прыжках.

– А как русский? – продолжил Коттен.

– Русский, конечно, не профессионал, но держится уверенно, высоты не боится и действует довольно умело, примерно на уровне Эдуардо и Фернандо, – сказал Юбер, и остановившись внимательно посмотрел Коттену в лицо. – Ты уверен, Венсан, что мы должны брать его с собой?

– Да, Эрик, я в этом уверен. И мы это уже обсуждали, – нахмурился Коттен. – Даже если бы он жмурился при стрельбе, и падал с парашютом как кирпич, я бы все равно взял его с собой, просто чтобы похоронить его там. Он слишком много знает, и я ему до сих не доверяю, чтобы просто оставить его под присмотром Жене, ибо тогда точно информация о нас утечет кому не следует.

– А если он будет нам мешать, или вообще выдаст корейцам?

– Если будет мешать, застрелишь его, – ответил Коттен. – Хотя, я думаю, что будет как раз наоборот. В Корее он будет таким же диверсантом, как и мы, и выдавать нас ему незачем. От этого никаких дивидендов – шлепнут вместе со всеми. Поэтому он будет нам помогать, и будет очень стараться, чтобы вернуться живым и целым. И нам он тоже будет полезен, потому что знает и язык, и географию, и местные обычаи. При отходе это нам очень поможет.

– Ну как знаешь, Венсан, – ответил Коттен, но сомнения в его голосе было не меньше.

– В конце концов, Эрик, может так статься, что он после этого тоже войдет в нашу команду. Ведь он изгой в прежних структурах, и сейчас реально на мели, как и все мы, когда решались на это, – Коттен хлопнул Юбера по плечу. – Вспомни в какой ситуации был ты, когда пришел ко мне. Фадеев сейчас точно в таком же дерьме, при том что он реально профессионал в своем деле, и очень неплох в нашем.

– Согласен, – сказал Юбер, – мы все были выброшены и шли ко дну.

– Вот увидишь, после миссии в Корее, у нас будет новый член команды, и вдобавок наша цена на рынке существенно подрастет. Так что тренируй его получше. И давай прибавь шагу, а то я уже голоден как волк, – сказал Коттен, подталкивая Юбера в сторону здания.

Глава 29.

***

Москва, 06.07.2020

Несмотря на прием успокоительного вчера вечером, и даже сегодня за завтраком, Светлана была в диком стрессе, потому что волновалась что-то забыть или напутать. При этом Ромка воспринимал все это, как продолжение большого шпионского приключения, и был спокоен и расслаблен, от чего она чувствовала себя еще более нервно. В принципе, пока все шло как по нотам. Вчера она спокойно встретила «специального» курьера Яндекса, который забрал собранные ею на первое время личные вещи. Единственное но, что этот юноша еле взвалил на спину свою желтую сумку, которая в теории должна была выглядеть пустой, и его красноречивый взгляд заставил Светлану совестливо покраснеть. Однако, все следующие дела быстро выгнали эти мысли прочь. До вечера она пыталась придать квартире вид, похожий на окончательный уход жены – освободила холодильник от скоропортящихся продуктов, кое-где раскидала Юрины вещи, и демонстративно оставила несколько ящиков открытыми. Как ей было рекомендовано, перед тем как переписать прощальное письмо для Юры, она посмотрела откровенно тупое и неприятное кино «Ведьма из Блэр», но так и не смогла понять, изменило ли это как-то ее почерк или нет. И сейчас, помыв после завтрака посуду, она жестами еще раз объяснилась с сыном, как он должен действовать. Оглядев на прощание свою квартиру, которую она очень любила, Светлана положила на кухонный стол это фальшивое письмо, прижав его солонкой, и поехала на работу.

Добравшись до школы, она сразу же отправилась к директору, где заявила, что ей нужно срочно уехать на несколько недель. На вопросы начальницы ей пришлось ответить, что причина в разладе с мужем и его сложных отношениях с пасынком. Договорившись с директором, что проведет первый урок, пока та внесет изменения в график и подготовит документы, Светлана отправилась к своим ученикам, где наконец-то смогла расслабиться за работой.

***

Рома, как ему было велено, должен был с самого утра гулять во дворе. День выдался солнечным, и сначала он с друзьями играл на площадке. А когда тень полностью ушла с их футбольного поля, и стало припекать, они всей толпой отправились на самокатах гонять по окрестным дворам. Как раз в этот момент в кармане зазвонил телефон, который дала ему мама.

– Алло, – ответил он на звонок, отстав от приятелей.

– Рома, здравствуй, меня зовут Андрей, твоя мама должна была предупредить тебя о моем звонке, – сказал в трубке мужской голос.

– Да, я знаю, – ответил Рома.

– Отлично. Нужно, чтобы ты сейчас сказал своим друзьям, что мама дала тебе задание заехать в магазин и купить продуктов, – сказал Андрей. – После этого поезжай в Пятерочку, которая через два дома от вашего, и там иди в отдел с соками. Я встречу тебя там и скажу, что нужно будет делать дальше.