Ключи к Акаше

Глава 2

СВИДАНИЕ

Наше время.

Санкт-Петербург.

Савелий Гордин не любил опаздывать, особенно когда дело касалось первого свидания. Но с фирмы, где работает ландшафтным дизайнером и дизайнером по интерьеру, как назло до сих пор не пришла необходимая информация. Он несколько раз звонил в течение дня, отвечающие обещали переслать и всё никак. Время начало поджимать.

Встретиться они договорились в семь вечера на центральной площади у памятника «Неизвестному герою». За Савелием помимо славы дизайнера в определённых кругах закрепилась и слава продвинутого хакера, поэтому отследить сигнал девушки и определить адрес не составило большого труда. Через купленную недавно на рынке базу данных удалось узнать кое-что о личности, а через спутник определить расположение дома и лучшего подъезда на машине. Савелий мог преподнести девушке приятный сюрприз и неожиданно заявится в гости, но не стал этого делать, словно подобным поступком нарушилось бы некое таинство, магия, что несёт первое свидание.

С Милавой познакомился по Интернету. Случайно зашёл на страничку знакомств с красочными резюме, и сразу бросилось в глаза объявление, о желании познакомится с крайне сухим перечислением данных: рост, вес, цвет глаз, волос и электронный адрес. Именно оно почему-то зацепило. С девушкой удалось связаться с первого раза. Оказалось, что и у неё тоже есть камера, поэтому при первом разговоре они смогли присмотреться друг к другу. Из монитора на Савелия глянула детское, слегка вытянутое, личико. Нос тонкий, благородный, с небольшими «крыльями», лоб высокий, губы полные, придающие лицу ещё большую чувственность и глаза, словно наполненные светом далёких звезд. Волосы цвета каштана убраны в короткое каре. Савелий, так и не женившись к двадцати девяти годам, понял, что «погиб». Милава тоже обратила внимание на собеседника: лицо мужественное, глаза серые как сталь, губы в меру широкие, нос с небольшой горбинкой, волосы русые, острижены по молодёжному с небольшим вихром. Шея широкая, как и плечи. Но больше всего поразило выражение глаз – спокойное, уверенное, тёплое. Первый же разговор, обычно всегда «не клеящийся», поскольку не знаешь увлечений и пристрастий собеседника, продолжался два часа. И это если учесть, что по телефону Савелий мог говорить не более двух-трёх минут. Он с удивлением узнал, что Милава работает археологом-программистом в Петербургском филиале Международного Института Социологических Исследований. На закономерный вопрос, как связаны социология, археология и программирование, Милава заявила, что занимается расшифровкой и восстановлением древних текстов и рисунков. По ним узнают быт, поведение, традиции предков и определяют, какие изменения в социуме произошли за разные промежутки времени. Для расшифровки необходимы специальные программы, достать которые невозможно. Приходится самим.

– Могу похвастаться, – сказала с улыбкой девушка, – слышал что-нибудь о декодировании шумерского текста «О царствовании семи Владык?»

Не услышать об этом было невозможно. Газеты, радио, телевидение и Интернет обсуждали известие об открытии ключа к расшифровке древних текстов две недели. Учёные с помощью него начали «щелкать» древние тексты как гнилые орехи. Открытия пошли одно за другим.

– В этом есть и моя заслуга, – скромно заявила она.

– Я так полагаю, – сказал Савелий, – что только ты одна и приложила к дешифровке руку.

Девушка пожала плечиком, улыбнулась. Эта улыбка позже спасала в ночных кошмарах, одолевающих не первый год. Он к ним даже привык. Теперь даже кошмар становился чем-то удивительно прекрасным.

Савелий считал себя профи в дизайнерском деле. Причуды богатых клиентов заставляли изучать не только современную мебель, предметы искусства, материалы, но и предметы старины: статуи, амфоры, мебель, драпировку, геральдику и многое другое. Иногда клиент настолько влюблялся в какую-то старинную, купленную на аукционе вещь, что решал менять интерьер комнаты под неё, выбрасывая абсолютно всё, даже комнаты перестраивал. Савелию приходилось прикладывать массу сил и тратить много времени на изучение мира, в котором некогда существовала реликвия. Но результат и гонорары стоили того. А теперь и перед девушкой можно было блеснуть знаниями. Он рассказал о жизни семи повелителей, уделив большую часть рассказа особенностям построек зданий, размещения комнат и интерьера. На лице Милавы появилось удивление, в глазах запылал интерес и уважение, отчего Савелий едва не бросился стучаться головой о монитор и прыгать как сумасшедший. Два часа пролетели незаметно. Они проболтали бы больше, но разговор грубо прервали. У Милавы что-то запищало. По звуку Савелий определил вызов из сети. Милава быстро окинула монитор взглядом. На лице отразилась целая гамма эмоций от удивления до страха. Она извинилась и сказала, что обязательно свяжется с ним завтра. Контакт оборвался. Комп пискнул. На экране монитора возникло сообщение о приходе почты. На фирме вспомнили о нём.

В томительном ожидании прошёл остаток дня и ночь, благо было чем заняться. Но ни на следующий день, ни на второй, ни на третий, Милава не объявилась. Савелий вытоптал круговую дорожку на ковре, раз сто пытался связаться сам, но попытки заканчивались одинаково, как говорят по мобильнику: «Абонент временно недоступен». В десять вечера четвёртого дня из сети «постучался» гость. Сердце Савелия болезненно дёрнулось и забилось как у весеннего зайца. С монитора на Савелия глянули две галактики. Милава извинилась за невыполненное обещание, такое с ней бывает редко. О причине долгого отсутствия и невозможности связаться сообщила, что безвылазно находилась в институте, где «загрузили» по самое не могу. Двое суток не сомкнула глаз, а потом восполняла утраченное. Они снова долго болтали ни о чём, но Савелий заметил, что девушка постоянно поглядывает на монитор. Глаза то холодели до мороза между лопатками, то удивленно распахивались во всю ширь, отчего личико становилось как у трехмерных анимешных девушек: трогательным и забавным одновременно. В конце разговора Савелий, взяв себя в руки и в ноги, сжав волю в кулак и наступив робости на горло, предложил Милаве встретиться. Девушка улыбнулась так тепло, что снова возникло желание биться головой о монитор и прыгать придурком.

– Это значит да? – спросил он.

Дрожание голоса удалось скрыть с трудом.

– Это значит да, – ответила девушка.

В голове загрохотало, в глазах поплыло, захотелось обнять весь мир и расцеловать каждого встречного и поперечного, даже если будет активно сопротивляться. На радостях Савелий едва не забыл назначит место встречи, а девушка ждала, понимала, что об этом должен сказать именно он. Традиционно для таких случаев использовался памятник «Неизвестному солдату». Девушка одобрила выбор. Савелий прервал связь. До утра маялся, не мог заснуть, прикидывал, как одеться, хотя никогда особенно не задумывался о своём внешнем виде, какие цветы купить и вообще чем поразить красавицу. Такой девушке нужно что-то неординарное. На обыкновенные драгоценности она и не посмотрит, разве что на какие-нибудь древние раритеты. Идея пришла мгновенно. Он вскочил и как был в трусах, метнулся к компу. Но даже ему, юзеру с десятилетним стажем, не сразу удалось отыскать необходимое. За украшения древности запрашивали баснословную цену. То же самое касалось древних фолиантов. Но поскольку книга является лучшим подарком, он одну выбрал. Заказ обойдется почти в шестьдесят четыре тысячи рублей, но Савелий мог себе это позволить. Кликнув на заказ, вдруг понял, что, во-первых, на первом свидании делать такие подарки как-то не принято, а во-вторых, Милава археолог и подобных вещей навидалась поболее любого.

– И пускай, – подумал Савелий. – Одно дело – увидеть, а другое – иметь дома, в библиотеке. А подарить можно и потом, когда случай представится.

После этого вернулся в постель, но сон не шёл. Он крутился, вертелся, фантазия рисовала один вариант свидания за другим, представлялось, как подойдёт, поздоровается, поцелует ручку. Нет, не так, по-другому надо… Уснуть удалось под утро.

Разбудил крикливый звонок телефона. Савелий мимоходом взглянул на часы. Половина одиннадцатого. Окончательно разбудил громкий радостный голос Карамзина Ивана, друга и коллеги.

– Дрыхнешь? – заорал он в трубку так, будто хотел докричаться до совести Савелия. – Давай «ноги в руки» и сюда. Есть тема, нужно решить.

Гордин отодвинул трубку на расстояние вытянутой руки.

– Что за тема, говори яснее?

– Приходи, узнаешь, – «пояснил» Иван и в трубке раздались быстрые гудки.

Савелий пробормотал проклятия. Наверняка опять ерунда, о которой можно и по Инету поговорить. Но глава фирмы, Иркутов Давид Моисеевич, любит всё держать под контролем, и чтобы подчиненные всегда были на глазах, для чего в кабинетах и коридорах установили камеры. Туалет – единственное место, где они отсутствуют. Но зато камеру установили перед входом. Так что можно узнать, сколько времени провёл подчинённый вне рабочего места и, если что, вынести порицание, а в особо злостных случаях «ударить рублём» и не одним. Контроль никто не любит, а тотальный тем более, поэтому Савелий сразу поставил Иркутова перед выбором: либо он работает дома, либо – адью. О Давиде Моисеевиче говорили всякое, но никто и никогда не называл дураком. Иркутов долго кряхтел, шлепал губами, но согласился. Ведь главное, чтобы работа делалась, а присутствует Савелий на рабочем месте или нет – не важно. Прецедентом решило воспользоваться несколько работников. Безрезультатно. Но давать задание лично Иркутов не перестал, и Савелию приходилось два-три раза в неделю посещать кабинет начальства. Проклиная идиотство начальника, наспех привёл себя в порядок. Когда брился, в зеркале отразилось хмурое лицо, с ненавидящим весь мир взглядом.

– Нет, – сказал Савелий, – с такой рожей на свидание не ходят.

Мысль о предстоящей встрече заставила губы раздвинуться в глупой, блаженной улыбке, в глазах появилась патологическая мечтательность и легкая придурковатость. Из зеркала взглянул совершенно другой человек. Настроение поднялось, в движения появилась лёгкость, тело приобрело воздушность и испортить настрой не смогли ни пробки на дорогах, ни недовольный взгляд Иркутова, ни задание, которое можно было обговорить по телефону. Единственная проблема заключалась в том, что «пакет» с конкретной информацией придёт в течение дня, а сделать работу нужно к утру. В два часа Савелий вернулся домой. Обед состоял из двух блюд: бутербродов с сервелатом и чая. Очень хотелось связаться с Милавой, но воздержался.

Сначала часы показали 16.00, затем 17.00, время приблизилось к шести вечера, но комп молчал. Савелий позвонил на работу. Секретарша, Ирина Степанко, вежливо сообщила, что необходимо подождать. На вопрос: «Сколько?» – ответила, что не знает. Вообще-то она никогда ничего не знала, и ответ был ожидаем. Тогда он связался с Карамзиным. Иван буркнул что-то несуразно-грубое и отключился.

В шесть тридцать комп сообщил о поступлении почты. Савелий быстро скинул «посылку» на CD, поскольку несколько раз терял сведения: сначала, когда только начинал карьеру, информацию уничтожил неожиданно активизировавшийся вирус, затем вышел из строя хард, а потом влез хакер и похозяйничал в файлах. И во всех случаях копии ни он, ни на работе не удосужились сделать, поэтому пришлось снова связываться с заказчиком и составлять заказ по-новому. За ротозейство «по башке настучали» так, что на всю жизнь запомнил, поэтому взял за правило перегонять информацию сразу либо на диски, либо на флешки.

DVD-ROM заработал едва слышно. Информация переписывалась омерзительно медленно. Савелию показалось, что на прожиг ушло не меньше сорока минут, хотя часы убедили в обратном: минута, не больше. Как не торопился, но профессиональный интерес заставил взглянуть на поступившую информацию. Почему-то открылось окно «Worda».

– Что за ерунда? – сорвалось с уст.

Савелий даже сел. Ни слова, ни даже буквы знакомой. Такое бывает, когда в старом редакторе, открываешь файл нового: какие-то чёрточки, палочки, крючки и завитушки. Савелий промотал документ, всего страница, до конца. Лишь последнее предложение оказалось записано на кириллице, но от этого понятнее не становилась.

– Тхаберлок авреста кхумар сархртхон Акаши, – вслух прочитал он.

От яркой вспышки на несколько секунд ослеп, а когда зрение вернулось, увидел на опустевшем экране только последнюю надпись. Савелий попытался снова посмотреть полученную информацию, но послание словно стёрлось. Глаза, как бы напоминая, упёрлись на часы в мониторе. Без четверти семь.

– Ладно, – немного озадачено сказал Савелий, – потом разберусь.

Комп оставил включенным, ведь и дураку понятно, что полученное послание работой не является, значит надо ждать. Как бывает при спешке, ноги попадали мимо штанины, а руки застревали в рукавах. Если бы не джинсовая ткань, в рубашке, куртке и штанах появились огромные дыры. Естественно и шнурок на правой кроссовке вовремя порвался. Савелий ругался и шипел как чёрт в церкви. Но шнурок от этого длиннее не стал. Пришлось искать другой. Благо за день до этого он, словно предчувствуя будущую мелкую неприятность, купил парочку. Осталось только найти.

Вылетая из квартиры, не рассчитал силу, от грохота закрывшейся двери в подъёзде задребезжали стёкла. Замок закрыл лишь нижний, итак опаздывает. Лифта ждать не стал, сбежал по ступенькам. Навстречу вышел охранник, чтобы посмотреть кто хулиганит. Савелий пролетел мимо ураганом.

Последний день августа порадовал теплом и солнцем. Воздух насыщен запахом лёгкой прели и асфальта. Во дворе лавочки оккупировала молодёжь и бабульки. В песочнице возится мелкота, а матери сгрудились и что-то обсуждают. И эта идиллическая картина освещена лучами заходящего солнца.

Машину решил не брать, до места свидания рукой подать, да и в пробках больше простоишь. По пути заскочил в цветочный магазин. Продавщица, девушка лет двадцати со смазливым кукольным личиком, хотела «раскрутить клиента на бабки», но он итак выбрал самый дорогой букет из бразильских орхидей. На эти деньги можно купить стиральную машину и цех китайских прачек, на случай, если машина сломается. Продавщица завистливо посмотрела на покупателя, мол, повезло же какой-то дуре, и томно вздохнула. Савелий выскочил из магазина и едва не «вынес» дверь.

На место свидания пришёл первым, хотя на часах четверть восьмого.

– Хорошо, что девушки опаздывают, – счастливо подумал он, – а то пришлось бы нам мужчинам оправдываться.

Прошло десять минут, двадцать, час, стрелка приблизилась к девяти, а Милава не пришла. Смутная тревога робко постучалась в душу и с каждой минутой начала расти. Он пытался объяснить опоздание девушки банальной забывчивостью или занятостью работой, мало ли что? Может опять загрузили, заработалась и увлеклась. С ним такое бывало часто, но рассуждения не успокаивали. Город погрузился в сумерки, часы показали десять вечера, тревога стала нестерпимой. Он не выдержал. Такси выскользнуло из потока машин, будто только и ждало, когда поднимет руку. Дом Милавы располагается на другом конце города, поэтому добираться пришлось полчаса.

Район узнал сразу, хотя видел его со спутника лишь сверху. Такси виляло между дворами, казалось даже ездило кругами. Савелий не выдержал, таксист явно не знал куда ехать, и стал указывать, где лучше свернуть и куда ехать. Таксист, кавказец лет сорока, принял помощь молча.

У подъезда Милавы столпилось несколько старушек. Сердце забилось быстрее, чувство тревоги усилилось. Он выскочил из машины, даже забыв заплатить. Взгляд прошёлся по окнам. Показалось… нет, точно, три на пятом этаже выбиты. Стена сверху почернела от копоти, а от подоконника вниз тянутся потёки. У цоколя образовалась лужа. Савелий хотел броситься к двери, но за руку кто-то схватил.

– Э, дорогой, а заплатить, – сказал таксист.

Савелий сунул первую попавшуюся в кармане бумажку. Мужик радостно присвистнул, дверь машины хлопнула, такси стремительно унеслось в неизвестном направлении.

– Какая девушка была хорошая, – услышал Савелий, пробегая мимо старушек.

Но попасть в подъезд сразу не получилось. Дорогу перегородил милиционер. В глазах презрение, подбородок высокомерно приподнят.

– Вы куда? – спросил он.

Савелий хотел дать ему в рожу, но что-то во взгляде человека в погонах остановило.

– Туда, – бросил Савелий.

– В какую квартиру?

– В тридцать восьмую.

– Она опечатана, – сказал капитан. – Там был пожар.

– А…

– Кем вам приходилась гражданка Хорошева Милава Игоревна?

– Что с ней? – спросил Савелий.

– Вы не ответили на вопрос, – грубо сказал капитан.

Руки Савелия словно зажили своей жизнью. Пальцы вцепились в китель, капитан дрыгнул в воздухе ногами, кусты затрещали от рухнувшего тела. Савелий бросился наверх. Запах гари и ещё чего-то гадко сладковатого усиливался с каждым шагом. На этаже, где жила Милава глаза защипало. Обугленная даже с внешней стороны дверь разлетелась от удара в щепки. От омерзительной вони слёзы потекли ручьём. Савелий ураганом пробежался по квартире. Сложилось такое впечатление, что пожар бушевал не один час. Мебель, полы, стены, вообще всё, что могло гореть, превратилось в пепел. Даже металл, который до пожара был светильником, раковиной или ванной превратился в лужи, теперь затвердевшие и схватившиеся радужной окалиной. Савелий не хотел верить увиденному. Он в каком-то ступоре остановился посреди комнаты. Неужели Милава погибла?

Как оказался на улице не понял. Бабульки шарахнулись от него как от чёрта. Одна даже перекрестилась. Ноги переставлялись сами собой. Он бежал неизвестно куда и непонятно зачем. В тёмном переулке кто-то дёрнул за локоть. Савелий резко остановился, развернулся. Капитан теперь не выглядит бессердечным чинушей, и высокомерие куда-то подевалось. В глазах подавленность и тревога.

– Вы получали что-нибудь странное по электронной почте? – спросил он Савелия.

– Откуда вы…

До него вдруг дошло.

– Вы не милиционер.

– Ваша правда, – мрачно сказал капитан. – Я ответил на ваш вопрос, прошу ответьте на мой.

– Почему произошёл пожар?

– Это следствие покажет, – ответил псевдокапитан, но Савелию показалось, что он знает ответ. – Я повторюсь, вы получали по электронной почте странное сообщение?

– Да, – потерянно ответил Савелий.

– Вы сохранили его?

– Да.

– Оно с Вами?

– Нет.

– Мне необходимо его забрать, – твердо заявил псевдокапитан.

– А кто ты такой?

– Милава, – не обратив внимания на презрительный тон, пояснил незнакомец, – работает… работала вместе со мной.

– Археолог-мент – это что-то вообще из ряда вон выходящее, – бросил Савелий.

– Давайте не будем придуриваться. Вы же поняли, Савелий Иванович, что к милиции я не имею никакого отношения.

– Тогда кто… – Кожу ожгло. – Откуда вы меня знаете?

– Слишком много вопросов, а времени всё меньше и меньше. Послушайте внимательно Милава погибла и её не вернуть, но информация, которую переслала, может привести и к вашей гибели.

Савелий оскалился.

– Если ты хотел меня напугать, то напрасно. Насколько я теперь понимаю пожар – не случайность и Милаву убили. На её компьютере информацию не обнаружили, поэтому будут искать получателя, и я буду их ждать. Кстати, может ты один из них?

В лице капитана не дрогнул ни один мускул. Савелий развернулся и пошёл прочь. Попутчик не отстал.

– Ладно, Савелий Иванович, придётся мне…

Раздался глухой треск. Савелию показалось, что ноги попали в капканы. Боль заставила застонать. Он рванулся изо всех сил, но капканы вцепились мёртвой хваткой.

– Твою мать! – раздалось со спины.

Эхо многократно повторило ругательство.

Капитан что-то рявкнул, Савелий не удержал равновесия. Спасла хорошая реакция: вовремя выставил перед собой руки. Но ладони по запястья провалились в асфальт. В полумраке видел, как куски разного размера поползли к рукам, друг на друга. Если бы Савелий не успел приподнять тело над землёй, то наверняка оказался под схватывающимися, как хороший цемент, асфальтом. Руки и ноги быстро обросли каменным каркасом.

Капитан снова рявкнул что-то грозное, и асфальт жидким битумом стёк с Савелия. Он вскочил.

– Что за хрень? – крикнул Савелий.

– Я же предупреждал, – одновременно горько и зло сказал капитан. – Теперь заткнись и слушай.

На ногах Савелия появились ботинки. Он дёрнулся, но безрезультатно.

– Слушай, – крикнул капитан. – Обратишься в Международный Институт Социологических Исследований. Спросишь Адашева Игната Трофимовича. Скажешь, что от Милавы, он поймёт. А теперь не сопротивляйся.

Он выкрикнул непонятное словно, тяжесть на ногах исчезла, снял с шеи цепочку с чем-то круглым и надел на Савелия.

– Никогда не снимай, – сказал он.

Савелий посмотрел вниз. Куски асфальта замерли, словно потеряли жертву, но замешательство прошло быстро, и они поползли к ногам капитана.

– А как же… – начал Савелий.

– Беги, твою мать! – крикнул капитан. – Я справлюсь.

Савелий неохотно шагнул в сторону. Бросать человека в беде не в его правилах. Асфальтовые сапоги доросли до колена. Капитан выкрикнул что-то снова. Сапоги стекли лужицей, и он кинулся прочь от Савелия. Но уйти далеко не дали. Из арки вывалился кирпич. Если бы капитан не уклонился, пробил бы голову, а так удар прошёл по касательной. Но его вполне хватило, чтобы капитан упал. Куски асфальта поползли к телу как живые.

– Прошу тебя, – с мольбой сказал капитан, – беги, иначе Милавы погибла зря.

И Савелий бросился бежать. Но грохот сзади заставил оглянуться. Из стены дома вышел угловатый человек, только ростом метра в два с половиной. Савелий сначала не понял, что поразило. И лишь когда вышел к дороге, дошло – тело нового персонажа состояло из кирпичей.