Никто не обратил внимания, как на площадке появилась целая группа девиц в купальниках. В руках одни девушки держали маленькие черные коробочки, обшитые черным бархатом, к которым крепились блестящие цепочки. Другие несли напитки и закуску на элегантных подносах, украшенных ярким клеймом фирмы.
Оживление и радостное возбуждение охватило представительную кампанию, завязалась шумная дружеская беседа, то тут, то там, прорывался чуть сдерживаемый смех… Впечатления всех переполняли…
Громкий, усиленный искусно припрятанной акустикой, властный голос шефа разом оборвал все разговоры.
– Господа! – Тим по привычке вытянулся. – Господа, вы только что были зрителями заключительного испытания нашего детища. Как оно вам? Как оно вам? Или вы его заметили? Тогда взгляните на то, что предлагают вам наши сотрудницы. Да.. не удивляйтесь, эти маленькие коробочки и есть наш аппарат, спасающий человека от всего, что намеревается оборвать его драгоценную жизнь.
Единый возглас удивления и гром рукоплесканий вызвали эти слова.
– По давней традиции наша фирма дарила уважаемым гостям модели наших изумительных изделий. Сегодня мы развиваем эту традицию, мы идем дальше, мы дарим вам настоящие действующие образцы, навсегда и безвозмездно!
Девицы мило улыбаясь, повесили каждому на шею дар фирмы.
– Пользоваться ими очень просто, достаточно нажать маленькую кнопочку с низу… и все… Надеюсь, вы оцените, господа, товар по достоинству!
Девицы исчезли…
– Господа!, – министр обороны сиял, как начищенная бляха. –В наших руках панацея!.. Эти.. гм… украшения будут прекрасно смотреться на могучей груди наших солдат, они сделают их поистине непобедимыми и неуязвимыми!
– Это прекрасно будет смотреться и на нас, – склонился к президенту один из советников. – По крайней мере можно будет отправить этих назойливых громил-телохранителей на биржу труда.
Все, кто услышал слова советника тихо засмеялись…
– Да, – сказал вице-президент. – Теперь я могу позволить себе заглянуть в бар вечерком, как когда-то в молодости…
Смех стал громче…
Наконец, президент, который стал как-то более смело смотреть вокруг, сам попросил слова.
– Господа, пожалуй, день этот войдет в историю, – президент расчувствовался. – Храни нас бог и наш талисман!
Рука его потянулась к своей коробочке. Пальцы с заметной суетливостью нащупали кнопочку и торопливо нажали ее. Остальные с воодушевлением сделали тоже самое.
Тим протиснулся к лестнице и, указывая рукой на бункер, весело и облегченно воскликнул:
– А теперь, господа, прошу… – и осекся.
Плотный, как вата, белый, как снег, туман бесшумно, как во сне или сказке, укутывал ноги оцепеневших членов комиссии. Медленно он поднялся до пояса, укрыл грудь, слился в одно плотное облако и заполнил всю смотровую площадку.
Шеф вскочил с кресла и оцепенел. Его пробила мелкая дрожь, челюсть отвисла, из ослабевших пальцев вывалился стакан. Тонкий звон разбивающегося стекла вызвал к жизни остекленевшие от ужаса глаза шефа. Они суетливо забегали и, наконец, остановились на одном из телефонов. Рука молниеносно и жадно схватила трубку и прижала ее к голове. Он мучительно сглотнул, как будто горло его высушили пески Сахары, и прохрипел в микрофон.