Ну надо же быть такими идиотами. Прикармливали перловкой, а ловили на хлеб. Случайно на крючки донки кашу насадил. И благополучно забыл про нее. А когда повернулся вижу, что леска донки ослабла. Подтянул. Ослабла снова и так несколько раз. Хоть и совсем тупой был, но сообразил – вытягивать надо. Чувствую, леска сопротивляется и уходит в сторону. Еще подозрительней. Тут уже быстренько вытягиваю. Ребята офонарели: четыре карпенка за один раз.
Донка была только у меня. И до отъезда успел еще десяток рыбок поймать. Небольших – грамм по двести-триста каждая. Но уже весомо. Мои рыбаки обиделись. Слишком разные уловы оказались. И больше со мной не ездили. Да и не могли удержать мою скорость на трассе, отставали.
Родители свежатинке обрадовались, вдоволь жареной рыбки поели, а то ведь предыдущую мелочь коту скармливали.
И так дважды в неделю у нас к столу была рыба. Уже в больших количествах. Иногда до сотни карпят привозил. Маме надоела частая чистка, да и рыбная диета всех уже достала. Родители дружно заявили: «Лови только большую рыбу».
Ладно. Заказ принят. Уже знал тропу, где большая рыба ходит. Только донкой туда добросить не мог. Тем более удочкой.
И вот, с утра пораньше расставил снасти на прикормленном месте и пробую использовать спиннинг, переделанный на донку. Здоровенное свинцовое грузило должно было обеспечить дальние забросы на рыбную тропу.
Не получилось. Сноровки не хватило, да и силенок тоже. Полсотни метров – это круто. Пришлось использовать дополнительный вариант. Раздеваюсь, натягиваю ласты и вперед. Спиннинг закреплен на берегу, леска с катушки разматывается, а я тяну снарягу за грузило. Осторожненько, чтобы не запутаться. Вода теплая, в ластах плыть легко. Вот и на месте. Отпускаю грузило, звонко так булькнуло. Посмотрел назад и срочно рванул выручать оставленные снасти. Удочки и донка уже задергались и ползут к воде.
Успел. Снял четырех карпят. Надел на крючки огромные насадки, чтобы мелочь больше не хватала и закинул снова. Только после этого подошел к спиннингу. Выбрал слабину лески и жду, когда натяжка ослабевать будет. Чтобы подсекать.
Наивный. Катушка на тормозе заверещала так, что я подпрыгнул. Схватил удилище. Понятно – подсечка уже не требуется. Снимаю катушку с тормоза и пытаюсь ее крутить. Тут уже не до техники: дать животине воздуха глотнуть, а потом ошеломленную и покорную вываживать. Куда там, индейский чум! Изобразил бурлака на Волге. Тупо волоком тянул рыбку на берег. Когда вытянул, бросил спиннинг и пулей к добыче. Трясущимися ручками заталкиваю карпа в большую сетку. Да, тут не на одну сковородку жарехи получится. Врать на счет веса не буду. Не взвешивал. И не измерял. Только хвастал.
А рыбку даже уполовинить не смогли, сухая оказалась. Да и ости надоело выковыривать. Через пару дней выкинули недоеденную. После этого азарт резко снизился, и я вернулся к чтению и беговым тренировкам. Все друзья разъехались в гости по родственникам, велосипед надоел. Опять один.
Небольшое разнообразие внесли соседи. Приглашали ездить на речку купаться со своими детьми. Старшая дочка оказалась крупненькой такой деткой. И на пару лет старше меня. Ей очень нравилось зайти в речку по грудь, широко расставить ноги, и чтобы ребятня между ними проныривала. Меня тоже пригласила. Пронырнул. Вода взбаламученная, с илом. Глаза открывать нельзя. Приходится плыть наощупь. Выныриваю – у детки личико такое довольное. А вот у родителя… В общем, больше меня не приглашали.
От скуки познакомился с соседским парнем. Слава Шифрин. Младше на класс, но одногодок и очень даже развитой. Долговязый, выше меня на полголовы, красивый… девчонки штабелями укладывались. Завидно мне было. Подружились на основе беговых заморочек. Часто вместе утренние тренировки молотили. Настораживало то, что он заботился постоянно только о себе любимом.
Выпендривался по поводу и без. Хвастался своей девушкой. Маленькая стройная. Бегунья Зина. Жила в Заводском, на соревнования постоянно к нам приезжала. Школьница, но взрослым не уступала. Постоянно призы брала. Красота у нее была неброской, зато после небольшого макияжа и в нарядном платьишке – хоть на подиум.
На первой же совместной встрече, после беспардонного Славкиного козыряния, она переключилась на меня. И в кино рядом присосеживалась и на танцах. Я был совсем не против. Славка взбесился: «Она твою руку тоже к своей груди прижимала?» Неожиданно это он меня уел, в краску вогнал.
С магнитофоном и записями музыки Славка вообще не мог со мной конкурировать, мои родители позволяли быть в этом крутым. Некоторые записи были такими «интересными», что в компании с девушками мог за них и по шее схлопотать. Языком молоть – начитанность у Шифрина слабовата была. Ну и как крутость ему доказать?
Подловил, свиненок. Сижу на скамейке у своего подъезда. Тут Слава подваливает. В спортивной форме, легких кедах. Настойчиво так приглашает пробежаться 300 метров. Отнекиваюсь. Лень переодеваться, да и дистанция для меня коротковата. Врет, что ему нужна тестовая пробежка на время и нужен спарринг партнер. Ничего страшного, если я буду бежать в брюках и башмаках. Мой результат ему не нужен.
Надоел. Чтобы отвязался – согласился.
Приходим на стадион и понимаю – полная подставуха. Десятка полтора его болельщиц нас ожидают. Перемигиваются, шепчутся. Ладно, побежали. Как ни упирался, но пришел я вторым. Девки от восторга кипятком писяют. Еще – бы. Дружок одного из лучших бегунов школы на раз сделал.
Осенний кросс на первенстве школ, конечно, расставил все по своим местам. На километре я привез Славке больше десяти секунд. Но ведь это было потом. И девок тех не было.
Лишь за одно я ему остался благодарен. Когда Слава притащил ко мне домой гитару. Для записи на магнитофон его вокала. Записал. Дал ему прослушать и беспощадно комментировал. А потом мы исполнили одну песню вместе. С записью, естественно.
Прослушал и стер запись. От двойного стыда. Такого убожества я от себя не ожидал. Сухо, безэмоционально и с жуткой брехней по музыке. Никакого совпадения с гитарой. Комментировать не стал. После этого афронта долго не решался петь. Не мое.
Правда, Шифрин тоже больше не музицировал.
Выпускной
Следующей осенью, уже в десятом классе, мои спортивные приоритеты резко поменялись. Миша снова затащил меня на отбор в секцию волейбола. На тестах я кокетничал, притворялся, что ногу потянул. Но пробежал быстрее всех и прыгнул дальше. Координация тоже не подкачала. Даже при своем мелком ростике прошел номером первым. Тренер и не вспомнил, как три года назад меня бортанул.
И начались по-настоящему серьезные тренировки. Лавкин жестко искоренял все колхозные приемчики, ставил правильную технику. Оттачивал все движения, тестировал изменения у каждого игрока и никакой жалости к нам не испытывал. Физподготовку на зубах вытягивали. Приняли тебя – работай по полной. Хорошо, что Миша, который уже был ветераном и лучшим игроком, меня опекал. Все время со мной в паре работал. Четкая защита, мягкий прием как сверху, так и снизу, ажурнейшие пасы, настолько точные, что при нападении не приходилось подстраиваться. И бил вполне осознанно, зряче. Оставалось смотреть на него и повторять зеркально. Ну и подсказки, как без них. Через пару месяцев я только немногим Мише уступал. Что значит друг. Сыгрались настолько, что не нужно было думать и высматривать – где партнер. Красиво начало получаться. Следом за ним до баскетбольного кольца допрыгивал. Тренер только головой крутил от скорости становления. И заставлял нас работать на инстинктах, не раздумывая. Тянуть все мячи, даже неберучки. Моментально приходить в рабочую позицию из любого, самого неудобного положения, за счет мелких шагов с легкими поворотами – подтанцовки, и в падении со скольжением на груди (рыбкой). Самое жуткое творилось, когда Лавкин становился напротив меня и швырял мячи в разные стороны. Доставай их все и отбивай. Вот лечу рыбкой за мячом в одну сторону, а в это время следующий уже летит в противоположную. Как хочешь, но ограничиваться только намеком на движение нельзя. Без оглядки бросайся и доставай любым способом не заморачиваясь раздумьями о реальности принятия мяча. Времени, чтобы погордиться своей крутостью не остается, некогда. Минута такой работы, и кабздец – да я в беге так не выматывался. Зато воспитал мгновенное исполнение принятого решения.
Очень понравились фишки планирующей подачи, когда, используя легкую несбалансированность мяча, искажаешь траекторию полета настолько, что принимающий только клювом щелкает, бессильно провожая мяч глазами. Правда, тренер особого внимания другим подачам не уделял. Закрутки и усиления считал излишними. Силовую подачу крюком сам не делал и у нас не приветствовал. Главное – точность. Это у всех он выдрессировал.
Тут пригодились навыки из моей войны с физичкой. Которая Дильбара. Молча сам разрабатывал технику различных подач. Ведь фактически это атака с начала ввода мяча в игру. Самой удачной оказалась подача с максимально быстрым разбегом по дуге. Что придавало дополнительную скорость мячу. И амплитудная работа корпусом. Плюс легкие смещения удара от центра мяча. Бедные принимающие бросались совсем не в ту сторону, куда мяч прилетал.
Конечно, не все сразу. Сначала много мячей шло в сетку, но зато с такой силой, что даже тренер опасался попасть под такую подачу. Бурчал. Но не мешал.
Выступали на небольших городских соревнованиях. Начали отвратительно. Проигрывали всем. Но постепенно уровень команды повышался. Парни строго слушались тренера, выполняли его установки, тянулись за Мишей и не обижались на мои выходки. Мало того, даже кое-что копировали. Так, во время игры от противника прилетела очень жесткая подача. Снизу принять не получается – высоковато. А прием подачи сверху наказывался – считалось, что без ошибки такой прием невозможен. Ну я и боднул мяч головой. Удачно так получилось – жесткая ответка прилетела подающему, тот изобразил что-то коряжистое и принять мяч, в свою очередь, не смог.
Рожа у меня была такая ошалелая, что ржали не только зрители, но и наша команда. Лишь Витек Тюрин заподозрил неслучайность плюхи. Бывший боксер многое замечал. Сообразиловка у него хорошо работала. Вот только вместо головы он использовал отбой мяча грудью. Нацеленно. А мышцы у него были ого-го. И засудить его за такой прием никто не мог. Нет запрета в правилах на такой прием. Потом остальные начали не только копировать, но и свое придумывать. Команда взрослела на глазах.
Первый раз мы поняли, что с техникой у нас получается, во время игры с командой, ориентированной на одного человека, члена сборной города. Пашу Белова. Левша с хорошо поставленным ударом. У него коронным приемом было показать направление удара правой рукой в центр площадки, а самому левой рукой направить мяч по боковой линии. Все блокирующие попадались на этот финт. А тут еще Паша со своими шебутными воплями. Полнейшее разложение противника.
Нет, тренер нам ничего не подсказывал – справляйтесь сами. И мы выложили все, что могли. Бедный Паша. Мы играли строго, как учил Лавкин. Без фантазий. И наглухо закрыли Пашу двойным блоком. Миша перекрывал линию удара по центру, а я боковую.
Сначала Паша тупо лупил в мой блок. Стопроцентный фигвам. Переключился на Мишин центр. Здесь вообще полнейший атас. Начал обманывать, а тут наша защита четко поддержала. Подбирали все мячи. Узрев мою ехидную улыбочку, Паша взбесился, начал орать и полез с кулаками на нашу площадку. Тут его и удалили.
А мы стали четко работать атакующий вариант. Ребятишки разошлись. Били и с первой, и со второй линии. Безошибочно. Миша, хоть и такого же маленького роста, как и я, четко уводил мяч мимо блока. Под хохот зрителей попадал в головы защиты. Больновастенько и обидно. По кривым рожам было понятно. Когда мне давали пас я откровенно издевался: показывал, что бью, а сам обманывал, укладывая мяч рядом с блокирующими. Защита растерялась в ноль. Разорались: «Что ты как еврей, только обманывать и можешь…». Разуверил. Мочканул пару полновесных, когда их блок перестал прыгать. Получалось все. Грамотно мы их разделали. Тренер сиял.
Потом узнал, что и отец смотрел эту игру. Таким довольным я его никогда не видел. Приятно.
До сих пор не понимаю, как Лавкину и Мише удалось за полгода поднять меня от тупой зелени к реальному первому разряду, взрослому естественно. Да и остальные парни работали уже явно выше второго разряда.
Это все пошло настолько в пользу, что я забыл про проблемы с сердцем и дыханием. Силенки и скорость резко добавились. А уж нахальство…
Наибольшую трудность вызывала наработка командной игры. Миша был слишком добрым капитаном, даже не кривился от глупых ошибок своих игроков. Никогда не орал. Очень спокойно подсказывал, как правильно нужно сыграть. Фактически он был теневым лидером. Но в спорте без злости никуда. Требовалось команду собрать в кулак и настроить на выигрыш. Поэтому Лавкин потихоньку подтягивал и меня к капитанству. Заставлял следить и правильно реагировать на все действия игроков. Самым сложным оказалось сдерживание истеричных воплей, причем не только игроков, но и своих, собственных. И в то же время поддерживать поплывших, павших духом ребят. Плюс своевременные замены. Этот баланс трудно было поймать. Особенно пацану, который сам рвется быть первым.
А рядом со спортом совершенно спокойно уживалась учеба. Математику еще в восьмом классе нам поставила бывшая зенитчица – очень шустрая старушка из блокадного Ленинграда. Зеленская. Образец для подражания. Ей было наплевать на родителей – что заработал, то и получи. Сынкам начальников туговато пришлось, на тройки и четверки съехали. Мне без жалости влепила двойку за контрольную. Ну навалился на меня приступ тупости. Бывает. Без комментариев. По сумме баллов за четверть только четверка светила. Но бабуля наплевала на статистику и проявила принципиальность – пятерку поставила. Респект и уважение от меня. Непредсказуемость ее поведения привела к замене на другую математичку – Ларионову. С ней было все правильно и очень скучно. Вероятно, это было заметно по моей роже. Ну и отомстила принародно: «Что я могу сказать о Романове? Пятерочник. Но берет протиранием штанов». Красиво влепила. От всей широты души. Все грохнули. Вот только не знала, что домашние задания я делал на переменках – дома некогда было. Спорт плюс книги.
Информация из книг позволяла без проблем справляться с историей и биологией. По химии учительница осмелилась мне двойку поставить за ответ, строго цитирующий учебник. Понимаю, что это была дурь составителя учебника. Но химичка не дозволила продолжить ответ до конца и раскрыть этот маразм во всей красе. Мстя моя была ужасной. На каждом уроке я задавал ей вопросы строго по темам, но расширенным до институтского уровня. После ее неправильных ответов усаживался без комментариев, но с гаденькой улыбочкой. Глядя на эти улыбочки, остальные нерешительно ухмылялись. К концу школы химичка откровенно меня боялась и даже на родительском собрании жаловалась. Ей это не помогло.
А как я гордился, получив на тесте IQ 114 баллов – круто выше среднего уровня. И как меня опустила сестричка, получив на 10 баллов больше, хотя училась седьмом классе.
Ничего, в спорте я был круче. В начале 1968 года волейбол приобрел дикую популярность. Даже самое мелкое предприятие считало за честь иметь свою команду, которая играет на первенстве города. Более двух десятков команд играло. В том числе и наша ДЮСШ. Болельщиков в залы набивалось до отказа, причем не все могли попасть.
За зимний сезон на первенстве города мы потихоньку пробились на первые места таблицы. В финальной игре за первое место схлестнулись с командой чекистов – сборной дивизии. Это был серьезный соперник, почти все перворазрядники, а капитан – кандидат в мастера. Рослые, дисциплинированные, техничные.
В отличие от нашей команды чекисты шли вообще без поражений. И нам для первого места нужен был только выигрыш. Смешно, но на разминке я увидел, что они нас побаиваются. Их блок пытался приноровиться даже к моему удару, хотя у остальных ребят получалось лучше. Пас у вояк был неплохой, удары резкие, полновесные. Вот только все как-то надрывно. Ну и замечательно.
Первые две партии мы выиграли под ноль. Полная деморализация противника. И тренер решил выпустить запасных. Поскольку капитанил я, то взвыл: «Евгений Петрович, нельзя это делать. Мужики взбесились. Сейчас нам будет вава. Видно ведь, что игра начала ломаться. В темпе нужно добивать последнюю партию…». Тренер озверел: «Романов и Ребриков – на скамейку. И молчать!!!» Команда осталась сразу без двух основных.
Тут вояки воспряли. Третью партию они вытянули, хоть и с трудом. Нашей она должна была быть!!! В четвертой партии вообще бессовестно разошлись. Делали, что хотели. Били – залюбуешься. Класс и мужская силушка сказали свое веское слово. Наши полностью рассиропились. Ни паса, ни удара. Защита в шоке, еле шевелится. Даже пяти очков не набрали. Мишка и я молча бесимся. Злость зашкаливает.
В решающей партии Лавкин выпускает Мишу на площадку. Меня – нет. Ну что Мишка может сделать один в разложившейся команде? Летим фанёркой. 13—2. ПОЗОРИЩЕ. Тренер наконец-то смилостивился. Выпустил меня на площадку. Блин, элементарная прикидка: даже если мы с Мишкой сыграем на уровне, а команда восстановится, все равно нам не догнать вражин. Поздно, доктор. Нужен другой вариант. Иду на подачу. Как в коридор проваливаюсь. Решение приходит само. Ломать с подачи и давить, давить беспощадно. Не позволять противнику принять мяч. Ребята не помощники. Значит, работаю на атаку сам. Без оглядки. Сразу. В подаче. От бешенства потряхивает. Все. Обратной дороги нет. Играю опасную штуку. Разбег, удар из всех силенок и мяч врезался в чужую площадку между стоячими защитниками. Ага! Получи фашист гранату. Так, еще одну. На третью подачу они уже оттянулись назад. Пытаются принять силовую. Индейский чум вам от кота Матроскина. Даю планера и мяч не торопясь опускается перед ошарашенными харями на трехметровую линию. Бинго! Команда задергалась. Вот и самый слабый стал виден. Рожа растерянная, суетится. Подряд три силовых подачи в него. Мячи, как от пенька, отлетают в аут. Его пытаются прикрыть остальные игроки. Ню-ню. Издеваться, так это наше все. Делаю навесную подачу на голову бедняге. Он трусливо закрывается ручонками. Мяч лениво отлетает в аут. Парня выгоняют с площадки. А замены то нет. Впятером играют и в центре здоровенная дырища. Получите туда по самое никуда! Капитан матом орет на своих, те опустили головы. Стоят, как потраханые. Капитан вопит и не смотрит на нас. В профиль, удобно так подставился. Вовремя судья просвиристел на подачу. Полновесно, от всей души всаживаю мяч злыдню в недотыкомку. Рожа у него стала двуцветной. Одна половина, куда прилетела плюха, бордово красная, а вторая, от бешенства – зеленоватая. Как у вурдалака. И ведь заткнулся.
Уже 13—13. Баланс колышется. У меня проблема. На мяче красные пятнышки. Блииин! Кровь из-под ногтей сочится. Больно – то как. Меняться нельзя – облико морале нашей команды еще не воспрял. Динь-динь нам сделают. Не готовы еще ребятишки к драке. Риск проигрыша стопроцентный. Низзяяя! Обычно при таком счете требуется подавать простейшим способом слабую подачу. Лишь бы подать. Но это в теории. А силовуха именно сейчас требуется, когда они ждут тихую размеренную подачку. Ладно. Пить, так с королевой в обнимку.
Хотя все дружно и твердят, что подача крюком тупая, не нацеленная, полновесно всаживаю мяч в пустое место. Никто не ждал. Лепота. Раздрай у вояк полнейший.
И тут чувствую – все. Выпал из коридора. Ручонки – ножонки ватные, трясутся. Тузик сдох. Страх накатил. Зато наши ребята уже встрепенулись, горят глазенки. В чувство пришли. Еще чуть-чуть потерпеть. Свисток. Мяч с подачи еле-еле переползает сетку. Его приняли, но с испугу, без розыгрыша, тут же отправляют на нашу сторону. Заученный прием, ажурный Мишкин пас со второго номера. Боренька, давай!!! И наш гигантик всаживает в три метра…
Только сейчас я услышал рев болельщиков. Это было круто. Сил не осталось даже на приветствие. Мишка вместо меня командовал. И ребята меня повели в раздевалку. Чего-то меня качает. Плюхнулся на скамейку. Потихоньку оттаиваю. Радость ушла, боль прорезалась. Была вспышка и сгорела. Больше не повторится. Жалко.
В коридоре зашумели, затопали. Дверь от пинка отлетела. Противники всей командой ввалились. Злобные, как с … (цепи) сорвались. Мы оторопели. Парни рассасываются по стенкам. Но меня прикрыть пытаются. Капитан вражин ко мне прорвался:
– Ты, мать-перемать…
Понятно, прелюдия к битию. Потихоньку задвигаюсь в угол. Чтобы сбоку не прилетело. Какая драка? Против убивцев со спецподготовкой? Не смешите мои копыта. Тут любой из них в одиночку всю нашу команду с запасными в тонкий блин раскатает. Грустно это… И тут:
– Ты куда после школы?
Фу, испугал, противный. Заикаясь, проблеял:
– В институт поступать…
– Вот тебе телефон. Если сорвется – звони. У нас служить будешь.
Вот такая дополнительная «радость». Очень даже нечаянная. Чуть неожиданностью не стала. Детской, имеется ввиду.
Потом всех ребят приглашали в команды предприятий, с обещаниями, что работать не надо. Только играть.
А Мишу взяли в сборную города. Маэстро.
Тренер молчал. Он знал, что чудес не бывает. Но ведь вот, оно. Вразрез всей практике. Такой камбэк… Жалко, что скоро придется расставаться. Еще задумки были. Могло и получиться.
Теперь моя котировка в классе взлетела. Ведь никто из баскетболистов до такого уровня не поднимался даже близко. Мало того, наши баскетболисты проигрывали даже девятому классу. Правда там была почти вся сборная школы. Но ведь не предприятий города, а?
Первые красавицы класса пришли в гости на мой день рождения. Миша и Леха были довольны. Мама накрыла стол, дозволила шампанское, и мы по-хорошему отметили. Мягко, по-семейному получилось. Расходиться не хотелось. Не было скучно нам в этой компании. И ведь все чувствовали, что это только дружеские посиделки. Не больше.
Наташа скоро уедет в Питер, Галина – в Караганду. Галина вообще была первой красавицей города. Весь горком сбежался на нее глазеть, когда нас в комсомол принимали. Девчонки ревниво так нашептывали, что у нее бедер и груди почти нет и рот постоянно мокрый. Какие ее годы – и бедра оформятся и сиськи нарастут. А где завистницы приобретут огромные темно синие глаза, в редком сочетании с темно-каштановыми волосами, ярко вишневые губы и безукоризненно правильное личико? Да, и еще. Если целуешь девушку с сухими губами, скрипа случайно нет? И, ведь умница. Единственная в классе без стеснения хохотала, когда я на уроках английского в диалоги лихо вплетал не то слово. Приходилось с обиженным видом врать, что слово имеет несколько смыслов. Остальные, в том числе и англичанка, внимали разинув рты. Да любой мужичок от нее в стойку впадает без сознания. Только в нашем классе попытки завоевать ее внимание уже давно не предпринимались. Все знали, что ее мама, жена комдива чекистов, готовит дочку к перспективной партии с будущим генералом. Вот уж где к месту: «Хороша Маша, да не наша».
Мы ее ведь за что ценили: когда нашу любимую классную руководительницу Антонину Романовну забрали из школы в ГорОНО, все нацепили траурные повязки. Репрессии руководства школы не помогли – весь класс не сломаешь. Но эскапада не прошла. Вместо Антонины Романовны новая учительница по русскому языку и литературе объявилась. Лидия Алексеевна. Кокетливая красотка с уродливо короткими ногами. Даже высокие каблуки ее не спасали. Начала с самоутверждения. Понятно, как и любой женщине ей потребовалось задавить без пощады самых красивых. Вызвала Галину и этой круглой отличнице ни за что влепила пару. У девочки челюсть отвалилась. Но молодец, быстро подобрала, не потеряла достоинства. Молча на место пошла. Весь класс был в шоке. И началась война, такая же, как у меня с физичкой. Ню-ню. На педсовете дурочке быстро мозги поставили на место.
И мне от Лидии заочно перепало. На родительском собрании эта дама выдала: «Романов, это такой серенький?» Ну, мама встала и рявкнула: «Мой сын не серенький!». Ушла с собрания и больше на такие мероприятия не ходила. Хотел бы посмотреть на ту, которая бы попыталась с судьей бодаться. Гы.
В общем, попала злыдня по полной. Просто в ненависти класса купалась.
Но потихоньку все устаканивалось. И вроде спорт удалялся в даль туманную. Но разве от него убежишь? Не прошло и месяца, как в наш класс вломилась пара мужиков в сопровождении завуча и физручки. Бежать на лыжах требуется за честь города на первенстве области, причем и юношам тоже. Меня клеят. А из соседнего класса Витю Тюрина, с которым вместе в волейбол играем. Не выдержал:
– Мужики, совесть имейте, да? Я на лыжах ноль без дырочки, а Витя даже бегом особо не занимался – волейболист плюс боксер, бочка на тонких ножках.
– Ничего. Нам важно только участие, лишь бы вы до финиша доползли.