Восстановление
Вот и сейчас без фанатизма, спорт помогает возвращаться к нормальной жизни. Добрался уже до тридцатиминутных кроссов. Ускорения и скоростную выносливость пока не возобновляю. Тем не менее, вес сбросил с 82 до 66 килограммов и это еще не предел. А сердце продолжает работать, как часики.
Несмотря на эти очень даже положительные моменты настороженность сохраняется. Как ни странно, из-за цвета пота. После тренировок на майках появляются розовые пятна вместо желтых. Особенно полукружья подмышками. Причем стабильно. То есть вместе с потом через кожу и кровушка просачивается. Значит подлянка еще сидит в организме. И готова в любой момент его грызануть. Буду давить ее положительным настроем и аккуратной работой – очень даже помогает. Жалко, что не могу назначить сам себе проверку по анализам. Картинка яснее бы стала. Но без направления врачей это невозможно. Здесь они доминанты, что я категорически не приемлю.
Да и наплевать на них. Весна в разгаре и настроение соответствующее. С каждой новой пробежкой возрастает уверенность в своих возможностях. Бег снова стал кошачьим – легким и быстрым. Дыхание, разработанное йоговскими упражнениями, изумительное. Можно увеличивать интенсивность тренировок. С горок ускоряяюсь даже лучше, чем до болезни. Красота. Кроме того обнаружил, что резко усилилось периферийное зрение. Замечал такие мелочи, на которые раньше внимания не обращал.
Это помогло найти особые подснежники во время кросса в степи. Вообще-то они называются сон-травой. Большенькие такие цветочки, белые и желтые. Очень редко встречаются фиолетовые. Повезло, нашел пару семеек ярко фиолетовых. Все драть не буду, возьму только малую часть. Иду с букетом к подъезду дома своего. Возле двери на скамеечке одиноко сидит девочка лет пятнадцати-шестнадцати. Явная школьница. Тоненькая, угловатая. И с такой тоской смотрит на цветы… Не выдержал, подарил. Какой благодарный взгляд в ответ… Природа шепчет: солнышко, небо ярко-синее, ветра нет, гулять надо… В общем, побыстрее смылся домой, от греха подальше.
От скуки частенько забегал в городскую библиотеку. Интересные книги быстро перечитал. Чехова полное собрание сочинений одолел. Вот же злобный человечишка, как и большая часть врачей. Немудрено, если вся жизнь посвящена общению с убогими. Одно только вызывает взаимопонимание – недоверие к любовным отношениям.
На мой взгляд самая правильная формулировка взаимоотношений мужчины и женщины сделана братьями Стругацкими: «Любовь – это остроизбирательное чувство полов». Женские романы, наполненные тонкими рассуждениями и лишенные логики, совершенно не прельщают. Даже знаменитая «Джен Эйр» вызывает только недоумение..
Вот появилась в читальном зале очень эффектная девушка. Высокая, стройная и ухоженная. Вроде бы пора козликом вокруг нее выплясывать. Но что-то останавливает. Приглядываюсь. Ба, да это же младшая сестричка Славы Шифрина – моего соперника по бегу в школьные годы. Он все пытался нас подружить. Подошел, пообщался. Без сомнений делаю неутешительные выводы: «Как была дурой, так и осталась. В библиотеке она только для того, чтобы мужа соответствующего отловить. Отваливаю…» К счастью, наше общение оказалось очень коротким. Обоюдно этим не огорчились.
Зато с ее братцем пообщался продолговато, целый один раз. На большее меня не хватило. Приехал он на каникулы из медицинского института Целинограда. Хвастал, что кого-то из тамошних именитых бегунов надрал на дистанции. Сомнительное достижение. Неожиданной оказалась его будущая специализация – гинеколог. Вполне понимаю, что за красивым парнем девушки табуном носятся. Со школы это очень даже заметно было. Но сочетание этих вроде бы близких сторон жизни обязательно порождает анекдоты:
– Подсудимый, за что вы убили эту девушку?
– Она распахнула плащик и потребовала с меня деньги за «посмотреть». А я сам беру деньги за «посмотреть». Уже насмотрелся – гинекологом работаю.
Не скажу, что его профессия вызвала у меня интерес. Зато опыт, полученный им в полевых условиях, впечатлил.
Третьекурсник гинеколог Слава вместе с пятикурсником хирургом попали в маленький казахский аул на практику. Притащили им девочку с острым аппендицитом. Вот-вот перитонит начнется. До ближайшего города полторы сотни километров. Живой не довезти. Связи нет, транспорта тоже. По закону делать ничего нельзя. Только совесть шебуршит.
Переглянулись. Хирургические инструменты есть. Спирт есть. Местные товарищи простынок накипятили. Вместо хирургического стола дверь гладенькую сняли. Девочку накачали наркозом, как положено. Пора разрез делать. Ни у кого практики нет, только ассистировали в больничках. Друг на друга резню перекладывают. А время идет… Решились. И понеслось.
Через сорок минут операция завершилась. Слава затянул последний шов, как он назвал – «кисетом». Красиво и надежно получилось. Девчонка совершенно спокойно перенесла операцию и через пару дней уже сама вставать начала.
Вот это парни, такую ответственность на себя взвалили и все грамотно сделали. А за то, что Слава пересилил свой страх – уважаю безусловно. Это самое крутое достижение по жизни.
Весна в разгаре. Снег давно растаял. Ветра нет. Гулять на природе – одно удовольствие. На первых порах в прогулки меня сопровождает двоюродный брат Сережа. Он с семьей уже два года, как перебрался в Казахстан. Сначала жил у нас в квартире, но ему быстро дали новенькую двухкомнатную квартиру от Цеха железнодорожных перевозок, где он и работает. Пока машинистом, заочно учится на инженера-механика. Как только закончит, так его сразу переведут главным инженером. Человек занятой и наверняка выгуливает меня только по просьбе подстраховавшихся родителей. Совершенно не обидно. Как и в детстве – он огромный, сильный и добрый. Всегда поможет. Уютно с ним.
Бродим по лесу, на солнышко лениво щуримся. На березах почки вот-вот лопнут. В сосняке резвится дятел. Огромные сосны избавляет от червяков, только треск стоит. По центру леса в ложбине бежит весенний ручей. Летом он высохнет, а пока не позволяет вытаптывать траву и мелкий кустарник. Народа нет, тишина.
И «з якого переляку» меня потянуло хвастаться своим лозоходством? Захотелось удивить Сергея. Показал. Сначала с витком проволоки, как научили на практике в институте, а затем собственную наработку с тонким прутиком – рогулькой. Этот прутик я зажимал пальцами так, что он крутиться не мог. Так этот прутик изгибался, вроде как сам по себе. Конечно, доказать честность эффекта сложновато. А тут еще вырезал Сергей что-то вроде рогатки с толщиной прута около сантиметра. Вращать такую «рогатку» даже с мошенничеством невозможно. Посмеялись. А затем я поднес прут к стволу березы. Кошмар. На конце прута торчит щепа. Приличная по размерам. И не очень-то подвижная. Не касался я ее. Но, когда поднес прут к стволу, щепа вдруг явно отклонилась назад. Когда отнес – притянулась. Ну как можно заставить щепу двигаться на конце прута сантиметровой толщины? Причем невозможно пристегнуть объяснение направления движений ни электрическим, ни магнитным полем. Я физик, Сергей – механик. Ну, не может такого быть. И вот оно, чужое…
Что-то нам обоим покривело. Не появилось желания «удовлетворять свое детское любопытство». Весна краски свои потеряла, зябко стало. Бросили эту рогатину и пошли по домам. Испортил я прогулку.
А перед сном, когда занялся раджа-йогой. Как и ранее в больнице внезапно прорвался за порог привычных ощущений. И опять не по себе стало. Испуганно выскочил из этого состояния и больше в него не заходил. Перебор, однако. Да и не хочется.
Привык к тому, что могу прогнозировать результат своих действий. Помогает в болезной ситуации. Но здесь шизятина буйным цветом расцветает. Не до жиру, быть бы живу. Ведь моя жизнь дана именно мне, а не кому-то другому, в том числе и борзому раджа-йогу. Спрятался, скотина, за строчками своего учения. Информацию распространяет, а ответственность за результаты применения лежит на дурачке-неофите. Мол все упражнения должны идти под контролем учителя. Это что, в Индию ехать к безграмотному дервишу? Тем более, что для достижения понимания-просветления используется ЛСД. Ну, да. Под кайфом можно внушить себе любое состояние. Даже придумать полное здоровье. Еще круче, если это будет внушено извне. Что-то доверия такие «учители» не вызывают. Без сожаления забросил раджа-йогу и тупо воспитал в себе элементарного хатха-йога эгоиста. «Нам не нужны шибко умные. Нам верные нужны» – мудрость от Стругацких. А мне нужна быстрая и надежная победа над болячкой с минимальным риском.
Волейбольная секция прикрывается на летние каникулы – не страшно, беговые тренировки все скомпенсируют. Курсовые проекты завершены. Это уже хуже – скушновато становится. Полевые и лесные дороги просохли. Можно бегать. Но целыми днями бегать не будешь. Новых интересных книг нет, а перечитывать старые поднадоело. В библиотеках тоже нет ничего интересного. Нужно искать развлечения.
Кружок умелые руки
В гостях у Сергея случайно обнаружил обломки янтаря, привезенного из Прибалтики. Серовато-желтые, неопрятные. Обточил их. Ну вот, многие из них прозрачными стали, ярко-желтыми. Поработал надфилями и придал парочке из них формы кристалла. Попробовал подвесить их на цепочки в виде кулонов – не получилось, крепление слабое. Ладно, закрепляю янтарь на серебряной основе, которую уже надежно пришпандориваю к цепочке. Ну вот, совсем другое дело. Одно изделие дарю жене Сергея, а второе вешаю себе на шею. И все. Как отшептали ювелирные потуги. Чувствую – не мое. Ну и на фиг. «Будем искать»…
А чего искать? Профессию свою надо осваивать дальше. Учиться, пока есть возможность. И она не замедлила себя ждать. Вечером спросил папу о возможности поработать в геологоразведочной партии. Он спросил:
– Здоровье – то позволит?
– Если в поле не выезжать – то вполне.
На следующий день позвонил Слава Пермяков:
– Знаешь, я таких матов еще не слышал. Твой отец позвонил главному геофизику и дал ему кучу люлей и один день впридачу, чтобы тебя устроить на работу. Ну очень бледный вид у Данилова был…
– Результат какой?
– Тебя без медосмотра берут на временную работу. Сначала в ремонтную мастерскую, а после получения допуска – на обработку геофизических данных.
Работа в мастерской мне понравилась. Заведующий сначала на меня криво поглядывал, но Слава рассказал ему о моих подвигах по настройке магнитометров. Мне тут же радостно спихнули старенькие магнитометры. Туговато пришлось с оборваными нитями, на которых подвешивались рабочие магниты. Но в ремкомплектах нашлись нужные запчасти. Приборы заработали.
Дальше – больше. Настроил приборы до идеальной азимутальной кривой. На кольцах Гельмгольца проверил цену деления на каждом приборе. Точь-в-точь соответствуют паспортным данным.
Девчонки – операторы пришли проверять. Через оттопыренные губы разговаривали, слова как сплевывали. Еще-бы, какой-то пацан трындит, что сделал работу, которую только в спецмастерских творят крутые зубры. Похихикал:
– Проверяйте девушки. Не понравится – можете поиметь мое комиссарское тело.
После проверки девчонки потребовали, чтобы эти пожилые приборы им отдали в поле для работы вместо новых. А я порекомендовал им читать нужные книжечки. Думал разберутся и сами все сделают со своими приборами. Ни фига. Заставили меня все остальные магнитометры настраивать. Трясогузки…
Потом из ОНИСа Слава притопал. Настраивать и калибровать нейтронный датчик для каротажа скважин. О! Это для меня оказалось новым и очень даже полезным. Сообща справились.
Настройка и градуировка скважинных инклинометров – да ради Бога, хотя это делают обычно сами каротажники. Ну, были небольшие плюшки, где требовалось недотыкомку включать.
В конце концов дошло до того, что все настроено и отградуировано. Целыми днями сидим анекдоты и полевые байки травим. Откровенно делать нечего. И тут поступает срочный заказ – отремонтировать полевой радиометр СРП-2. Съемка на участке остановилась.
Заведующий за голову схватился: Привычная неисправность. Сгорел потенциометр для подстройки питания прибора. Деталюшка ерунда, простейшая. Вот только запасных на складе нет, у соседей в Степной экспедиции – тоже. Свои рабочие радиометры на других участках все при деле. Да, уж. Ждут вас гражданин начальник очень невеселые деньки.
Попросил разрешение у шефа поковыряться в сгоревшем потенциометре. Тот расстроенно махнул рукой:
– Хуже уже не сделаешь. Ломай.
Вскрываю потенциометр. Да сгорел бедолага. На рабочем колечке возле выводного контакта характерное пятно. Даже сгоревший уголек высыпался. Подчистил его немного и вижу, что по краям прогара тонкие полоски кольца остались целыми. Ток через них проходит. Если контакт движка попадает на это место, то начинается свистопляска. Уже легче. Так, а если поменять местами соединения контактов колечка? Работает! Правда крутить ручку нужно в обратном направлении. Ничего, перетерпят. Это сколько же радиометров снова можно ввести в работу? Для гарантии сутки погоняли прибор. Терпит, трудяга.
Вроде бы отработал все неприятности, связанные со мной. Зарплату так многократно оправдал. Шеф в экстазе.
Но, как обычно, все хорошее заканчивается. Закончился срок и моей проверки в режимном отделе. Пора перебираться в контору, заниматься обработкой данных.
Такой скучищи я не ожидал. Беру ленту с записью графика гамма-активности при движении спецавтомобиля по изучаемой площади. С помощью палетки определяю значения графика и полученные значения выношу на карту. Много нудных добавлений. Для ускорения работы я надиктовываю, а техник-геофизик выносит данные. Уже через день такого конвейера придумываю разнообразие: малые значения диктую тенором в ритме полечки, а большие – речитативом и басом, как в церкви. Техник-геофизик (среднего возраста женщина) хихикает с повизгиванием. На это безобразие из соседнего кабинета тянутся другие женщины и начинается трындеж с последующим чаепитием.
Не привык я к такому разбазариванию времени. Начал рисовать изолинии на картах значений гамма-активности. Красивые картинки получились. Благодарность выписали:
– Кто тебя просил? Зачем карту испортил? Ты просто рабочий, не твоего ума дело!
Разозлился: естественно:
– Работаю, как учили в институте. К моей раскрутке изолиний ни один из преподавателей претензий не имел. Проверяйте!
Проверили, заткнулись. Как обычно – с крайне недовольными харями. Но противно работать стало.
Счастью всегда помогают неприятности: утром торопился к служебному автобусу, прыгнул через лужу, оступился и вот оно, растяжение связок голеностопа. Как на блюдечке. Еле домой дополз. Дело привычное, но на работу недели две нежелательно ходить. Позвонил боссу, объясняю ситуацию. Чтобы не регистрировать «несчастный случай по дороге на работу» предлагаю к врачу не обращаться. Для предприятия несчастные случаи очень даже не приветствуется. Пришли начальники, посмотрели на отек, пальцем потыкали. Свидетели из автобуса подтвердили время и место ситуации. С предложением о сокрытии несчастного случая – согласились.
Чтобы не терять попусту время, попросил притащить ко мне домой диаграммы гамма-съемки и карты значений.
Все бумаги принесли и даже попросили раскрутить на карте изолинии – проверили охаянную ранее работу, убедились в качестве. Вот за две недели, не торопясь, сделал все. Приехал в контору и сдал с высокой оценкой.
Понравилось. И сообщают, что эта работа закончена. Следующая ждет меня в поле. Надо ехать в Рудоуправление №3, жить в общаге. В маленьких комнатах с четырьмя двухэтажными койками. И паршивой столовой. С посиделками под гитару и водкопитием. То, что сейчас мне никак нельзя. Приседать и объяснять не стал. Не люблю, когда нарушают договоренности на счет условий работы. Вава может прилететь. как нечего делать. Папе объяснил и не стал втравливать его в дрязги. Просто сделал морду ящиком и уволился. Одобрили родители мою осторожность.