Лейтенант, слегка покраснев, вернулся к Молотову.
– Извините, мы не знали кто вы. У нас новые порядки. Очень жёсткие, – извинился, а заодно и пояснил лейтенант.
Ваня спрятал пистолет в полагающееся для него место и взял бумаги с тумбочки.
– Всё правильно, ребята, вы делаете. Так и надо, – похвалил Молотов. – А то, представляете, в Самаре, в управлении, я вхожу, а меня даже документы не спросили. А потом удивляемся, почему покушения в кабинетах начальников происходят. Вот с КПП всё и начинается… Так что продолжайте в том же духе, – поддержал их Ваня, в конец раздобрившись.
– Спасибо, товарищ старший лейтенант. Так и будет, – поблагодарил часовой.
– Пойдём, провожу к капитану Голованову, – предложил лейтенант.
– Да, конечно, – согласился Молотов.
Пройдя пару коридоров, они вошли в просторную комнату, с трудом подходящую под определение кабинета. В ней никого не было, за исключением, как моментально догадался Ваня, того самого капитана Голованова. Поднявшись к нему навстречу, он протянул первым руку и улыбнулся.
– Рад видеть тебя, Ваня, – крепко пожимая ему руку, поприветствовал Андрей. Увидев в его глазах удивление, он опередил его вопрос. – Сначала представлюсь. Капитан Голованов. Для тебя просто Андрей… Я всё знаю. Буквально час назад разговаривал с полковником Долгневым.
У Молотова не нашлось что ответить. Он только молча опустился на предложенный капитаном стул. Андрей присел рядом. Лейтенант же без лишнего напоминания вышел.
В комнату вошёл ещё один офицер в форме и с капитанскими погонами. Голованов остался сидеть, не удосужившись даже повернуть голову в сторону вошедшего. Из этого Ваня сделал вывод, что Голованов старше данного человека по должности.
– Ну вот, все в сборе, – обрадовался Голованов. – Ну что же, тогда начнём. Представлю тебе моего заместителя. Капитан, как видишь, Жжёнов Роман Алексеевич. Для тебя просто Рома. А это, – он обернулся к Роме, – старший лейтенант Молотов.
– Иван, – представился Молотов, протягивая руку.
Крепкое рукопожатие скрепило их знакомство. Присев к ним третьим за стол, Жжёнов достал из папки какое-то дело.
– Ты как, обедал? – спросил Ваню Андрей, не обращая внимания на зама.
– Да, я пообедал, спасибо.
– Мы тоже. Тогда поехали, – взглянув на Рому, он увидел как тот готов к интеллектуальной работе, и сам весь подобрался. – Нам слишком много надо обсудить с тобой…
Через два часа, все трое были близки к потере сознания. Никогда им ещё не предоставлялась возможность так испытать свой организм. Дикая жара, мёртвый неподвижный воздух в комнате, поскольку открыть окна не было возможности из-за того, что они были забиты гвоздями перед зимой и до сих пор ни у кого не доходили руки, чтобы их откупорить, постоянная напряжённая работы мысли без малейшего права на перерыв – всё это сказалось на молодых ребятах. Первым не выдержал Голованов.
– Всё. На сегодня хватит, – схватив мокрый насквозь платок и всё равно вытирая со лба пот, сказал Андрей.
Его действие повторил и Рома.
– Эркенов будет здесь. А вот Мухамадиев может и не появиться. Ему тут делать нечего, – рассуждал в заключении их долгого обсуждения Голованов. – Все предварительные распоряжения, как видишь, я уже отдал. Люди работают по твоему делу. Их ищут. И найдут рано или поздно. Хоть одного, этого Эркенова, если он здесь, то его из-под земли достанут. Я тебе лично это обещаю… А завтра, Ваня, – он посмотрел на часы, – я тебя жду часов в 11. Не раньше. Я с утра на совещание уеду.
– Хорошо, до встречи, – поднялся Молотов.
Он пожал им руки и с облегчением покинул эту адскую комнату. Свежий вечерний ветерок приятно обвевал лицо, когда он покинул здание, миновав бедного часового.
Подходя к гостинице, Иван вдруг почувствовал спиной на себе взгляд. Пристальный взгляд. Не придавая значения, мог и ошибиться, могла подвести и интуиция, он поднялся по немногочисленным ступенькам центральной лестницы. Но, шестое чувство… Открывая дверь, он резко обернулся. Взгляд жадно пронзил сквер, располагавшийся напротив гостиницы, заскользил по лавочкам с мирно беседующими стариками, по молодым мамашам с колясками, по детворе, гоняющей мяч на газоне… Взгляд из сквера пропал. Так был он? Или всё-таки показалось? Перегрелся, наверное.
Словно срывая маску невыносимой жары с тела, Ваня с превеликим наслаждением забрался под прохладный душ в номере. Почувствовав себя гораздо бодрее, чем час назад, на что он даже усмехнулся, представив себя в тот момент, он приготовил себе ужин из того, что купил по дороге к гостинице. С аппетитом голодного волка он уничтожил всё без остатка, отметив, что завтракать будет нечем. Но зато очень довольный и сытый на данный момент, не думая о завтрашнем утре, он расстелил постель и улёгся в кровать. ''Завтра будет завтра'' – и с этой мыслью он, едва коснувшись подушки, провалился в глубокий сон.
21.10, 23 мая, Михайлово
Выдался очередной жаркий день. Ближе к вечеру прошёл сильный дождь, принёсший с собой свежесть и прибивший к земле эту весеннюю жару. Но несмотря ни на что, они втроём – Молотов, Голованов и Жжёнов – поработали очень плодотворно. По сути у них был готов план захвата Эркенова и Мухамадиева на случай их нахождения в любом месте города и даже района в любое время суток. Была готова, способная сорваться с места в любую секунду, группа захвата. Ещё они к сегодняшнему вечеру имели данные от своих осведомителей о новых приезжих в городе и о состоянии всех заведений любого характера в городе и в его окрестностях, о людях, которые в них побывали в последнее время. Но среди них не было тех, кого искали по всей стране.
На это нужно время. Медленно, но верно, круг сужался вокруг них. Рано или поздно на них должны были выйти или они сами должны были объявиться.
Так поздно Андрей давно не возвращался домой. Он даже удивился и порадовался своему такому трудолюбию. Давно он так не пахал. Но к тому обязывала служба, которой он посвятил свою жизнь. Неизвестно, чем может обернуться расхлябанность и невнимательность по отношению к такому преступнику как Яков Эркенов. Сколько трупов ему, капитану, придётся сосчитать, прежде чем они его прихлопнут? И это хорошо, если прихлопнут. А если он уйдёт? Об этом не хотелось думать. Они должны предугадать его ходы, как в шахматах. Должны вычислить его. Но у него был пока главный козырь на руках – он был невидим. И где он объявиться и как будет действовать – они не знали.
Позвонив домой, Андрей сказал жене, что уже выходит. Закрыв последним кабинет и сдав ключ дежурному, он повернул в сторону дома.
Он шёл домой. К жене, к маленькому сыну, которые с нетерпением ждут его. Он знал и предвкушал своё появление. Его ждал хороший сытный ужин, умело приготовленный руками любимой жены. Его ждал сын, любящий перед сном полетать под потолком, когда отец его подбрасывал. Его ждали, его любили…
Солнце упало за дом. Наступили сумерки, переходящие всё быстрее в ночь. Подойдя к дому и словно уловив запах ужина, Голованов смело шагнул в тёмный подъезд. ''Какая зараза выбила лампочку? Только позавчера вкручивал!'' – рассердился про себя Андрей, открывая на ощупь вторую дверь. – ''Увижу, уши надеру сорванцам''. С верхнего пролёта с трудом пробивался сюда, вниз, свет с улицы. Андрей занёс в полной темноте ногу, чтобы поставить её на первую ступеньку лестницы, но в этот момент… оступился.
– Чёрт! – ругнулся он. – Ни черта не видно!
Лучше бы он промолчал. Тот, кто стоял в этот момент рядом с ним словно ждал этих слов для более лучшей ориентации, поскольку сам с трудом видел, что происходит. Короткий замах тяжёлого предмета, коим оказался пистолет, и в тишине прозвучал глухой удар по затылку. Голованов обмяк и рухнул на лестницу, не издав ни звука, лицом вниз. Нападавший склонился над ним, прощупал пульс на шее, и, видимо вполне удовлетворённый проделанным, достал рацию и односложно буркнул в неё. Через мгновение в подъезд ворвались ещё двое незнакомцев. Одетые во что-то тёмное, их невозможно было опознать. Да и некому, собственно говоря, было их опознавать. Они подхватили под руки тело Голованова и понесли на выход. В этот момент у подъезда резко тормознула машина. Сидевший за рулём высунул голову в окно и поторопил:
– Давайте быстрее! Быстрее! Сматываться надо!
На улице никого не было, но водила явно нервничал. Самым же спокойным из этой четвёрки был тот, кто непосредственно стукнул капитана по голове. Его действия были чёткими и безошибочными. По ходу дела, он был старший здесь, хоть и сам исполнял грязную работу. Значит, не доверял остальным. Или они просто не смогли бы это сделать так, как сделал он.
Ловко погрузив бессознательное тело в багажник, все трое впрыгнули в машину. Водитель резко нажал на газ и машина скрылась за домом. Сворачивая на неосвещённые улочки и проносясь по ним с бешеной скоростью, они выскочили кратчайшим путём на основное шоссе. Сбавив скорость, они проехали меньше километра и вновь свернули, на этот раз на грунтовую дорогу, ведущую через лес.
21.55, 23 мая, Михайлово
Жена Андрея Голованова – Татьяна, ждала любимого мужа дома. ''Что случилось?'' – недоумевала она, поглядывая то на часы, то на накрытый стол. – ''Уже как 15 минут должен быть дома. Опять какого-нибудь дружка встретил, небось. Ну, получит у меня!'' – начинала она сердиться.
Сын, которому недавно исполнилось пять лет, лазил под столом, гоняя с превеликим удовольствием по всей комнате новую игрушечную машинку, и вовсе не собирался идти спать.
Прошло ещё полчаса. Татьяна занервничала. Уложив всё же сына в кроватку, после чего маленький крепко заснул, она решительно подошла к телефону. Набрав его рабочий номер, она услышала только длинные гудки. Значит, на работе никого нет. Теперь дежурному. Глухой голос неясно представился, словно жевал резинку, причём не одну, а всю пачку.
– Извините, пожалуйста. Это жена капитана Голованова. Подскажите, пожалуйста, когда мой муж ушёл с работы, и он ничего не просил мне передать, если я позвоню?
Память сержанта напряглась так, как будто он поднимал штангу на Олимпийских играх в борьбе за золото. Мозги захрустели и он сотворил ответ.
– Вы знаете, он ушёл примерно в половину десятого, не позже. И он никакой информации мне не оставлял.
Более чем вразумительный ответ. На том конце провода не знали, что ещё можно спросить, чтобы хоть как-то наткнуться на подсказку, где может быть муж.
– Можно вас попросить?
– Да, конечно.
– Если муж позвонит вам, то дайте ему знать, чтобы срочно позвонил домой. Хорошо?
– Да. Обязательно передадим.
– Спасибо. Извините, – грустно произнесла Татьяна. – До свидания.
– Всего доброго, – равнодушно попрощался сержант.
Таня не находила себе места. Закусив от беспомощности кулак, она нервно ходила по комнате, посматривая всё время на часы. Ужин уже давно остыл, а муж и не думал появляться.
Она постаралась себя успокоить. Во-первых, такое происходило впервые. Во-вторых, если бы у Андрея были планы на вечер, он не звонил бы и не говорил, что уже выходит. Из этого следует, что он куда-то делся по пути домой.
От этой мысли она чуть сознание не потеряла. Только собрав всю волю в кулак, она прошла в спальню и стала шарить по его полкам… Вот она! Слава Богу! Может она поможет! Его записная книжка. Как кстати сегодня он её оставил дома.
Пролистывая страницы и тщательно их изучая, Таня натыкалась на телефоны его друзей по работе, которых она знала, брала телефон и звонила. Но ей отвечали, что Андрей оставался в тот момент на работе и ни с кем не собирался никуда уходить.
Вскоре Татьяна наткнулась на свежую запись. ''Молотов Иван, телефон 32-28-12, добавочный 15. Гостиница ''Янтарь''. Номер 15''. Такого человека в друзьях своего мужа она не знала. Хотя… Она вспомнила их вчерашний вечерний разговор. Да, он говорил о человеке, приехавшем из Москвы. Тоже следователь, как и он. Говорил, что они работают вместе. Может он что-то знает?
Часы на кухне пикнули 23.00. Она набрала номер. Присев на стул, она ждала ответа. Серия длинных гудков не прерывалась. Неужели никого нет? А может это не тот номер?
Но трубку сняли. Заспанный, но приятный молодой мужской голос произнёс:
– Молотов. Слушаю Вас.
– Здравствуйте, Иван. Меня зовут Таня. Я жена капитана Голованова, – быстро и с большим волнением произнесла она. – Извините, пожалуйста, за такой поздний звонок, но я вынуждена у вас спросить кое-что.
Иван интуитивно напрягся, и с него сон как рукой сняло. Он был весь во внимании.
– Да, спрашивайте, конечно. Я Вас слушаю.
– Понимаете, Андрей сегодня поздно с работы возвращался. Как сказал мне дежурный, он вышел около половины десятого, – и тут она не выдержала и сорвалась в слёзы. – Помогите, Ваня, пожалуйста, найти его. Куда он мог деться? Такого никогда не было, – говорила она сквозь слёзы.
– Успокойтесь, пожалуйста, – как можно более спокойным и мягким голосом сказал Молотов. – Мы его обязательно найдём и доставим домой.
Таня постаралась взять себя в руки. Смахнула слёзы и вытерла платком нос.
– Я Вам позвоню как только что-нибудь узнаю о нём или как только найду его. Договорились? – как можно убедительнее сказал Ваня.
– Да, – уже более спокойно, без слёз, ответила она. – Спасибо вам.
И она положила трубку. Таня ещё долго сидела на кухне, в ожидании звонка в дверь или по телефону. Она его ждала. Она надеялась, что ничего страшного не произошло. Организм ослаб от нервной встряски и с этой надеждой она так и уснула в тревожной позе – облокотившись на стол, подложив под голову руки. Ей снились кошмары. Она вздрагивала во сне, но не просыпалась.
А Иван, положив трубку после разговора с женой Андрея, решительно поднялся с постели, быстро оделся, выпил стакан кипячёной воды из графина и набрал номер дежурного по отделению. И снова неразборчивый голос, только на этот раз ещё и сонно, представился.
– С кем я разговариваю? – повысил голос Молотов, не разобрав ни слова. – Вы там нажрались все, что ли?
Сержант мгновенно проснулся. Первым же впечатлением у него было, что звонит командир. Но всё же он осмелился спросить.
– Сержант Васильев. А с кем я разговариваю?
Ваня не ожидал такой наглости, но ответить пришлось. Тем более нужно было вести дальнейший разговор с ним, и просить прислать машину. Поэтому он сменил грозную интонацию на более мирную и начал диалог.
– Старший лейтенант Молотов, – представился он. – Сержант Васильев, вы знаете, что произошло с капитаном Головановым?
Паузы, как не странно, не было.
– Кое-что, товарищ старший лейтенант, – ответил он и без лишних слов начал рассказывать. – Около половины десятого капитан Голованов закрыл дверь, поскольку уходил последним сегодня, сдал мне ключ и ушёл домой.
– Точно домой? – перебил его Иван.
– Да, поскольку я краем уха слышал, как он звонил домой и говорил своей супруге, что выходит. В здании было уже тихо, поэтому я отвечаю за свои слова.
– Хорошо, хорошо. Что ещё известно?
Вот тут наступила длинная пауза. Которая могла в один момент и спасти и наоборот, погубить…Она погубила.
– Нет, больше я ничего не знаю.
Ваня решил действовать. Ждать нельзя было.
– Я беру полномочия капитана Голованова на себя. Мы работали с ним равноценно над одним и тем же делом, и поэтому я имею точно такие же права по расследованию. Вам ясно? – заявил Молотов.
– Так точно.
– Тогда так. Через сколько будет у меня машина с тремя членами группы захвата? – спросил он.
– Гостиница ''Янтарь''? – уточнил сержант, на что получил в трубку ''Да'', и тогда добавил. – Максимум через 15 минут.
– Отлично. Я жду, – и бросил трубку.
''Да что могло произойти, чёрт возьми?'' – пока не понимал Молотов, усаживаясь в глубокое кресло. – ''Вместе с ним сегодня работали, устали порядком. Он говорил, что планов на сегодня нет. Значит домой. Больше ему некуда. Это точно известно… А что, если… Нет, не может быть! Слишком быстро всё как-то произошло. Хотя мы же не знаем, с какого дня он здесь. Может он выслеживал его целую неделю, поджидая момент. Но зачем он ему нужен?'' – Ваня терялся в догадках. Он попытался применить способ рассуждений, который использовал Иван Валерьянович Беркутов. Он закрыл глаза, сосредоточился головой и в тоже время попытался расслабиться всем телом. ''Так… В одиночку ему здесь не резон появляться. Вряд ли у него есть связи с местными информаторами, которые и вывели его на Голованова. Значит как минимум у него один помощник, который это и сделал… Дальше. Его всё ещё нет в городе. Что-то здесь не так. Он же должен где-то укрываться. Не приезжает же он из другого города каждый раз!… Значит, он скрывается на окраине. Тут кругом много крупных деревушек. Вот бы их все прочесать! Наверняка он где-то там околачивается. Наверняка… Но зачем ему Голованов?'' – беспокоил Ивана этот вопрос. – ''Стоп! Дело Арзена Эркенова заводил и закрывал Андрей. Значит, он знает или во всяком случае догадывается, кто мог учинить эту разборку ''Чёрным''. И если Яков Эркенов приехал отомстить за брата, что наверняка, это у них в крови, то на убийц брата его может вывести только Голованов!''
Вот он – страшный вывод из всей горы информации. Что делать теперь? Где искать Андрея? И где найти тех ребят, которые убрали Арзена Эркенова? Им теперь тоже угрожает смертельная опасность, если они здесь, в Михайлово. И где искать самого главного – Якова Эркенова? Хотя очевидно – там же, где и Голованова. И где они?…
Внизу раздался скрип тормозов ментовского ''уазика''. Молотов вскочил, захватил с собой через плечо лёгкую курточку и покинул номер. Впрыгнув в машину, он поздоровался с ребятами и обратился к водителю:
– Ты знаешь где живёт капитан Голованов?
– Знаю, – бойко ответил тот.
– Тогда вперёд, – скомандовал Молотов.
Водитель выжимал из своего ''уазика'' по ночным спящим улицам города практически всё. 90 километров в час – это был предел. Больше казённая машина не тянула.
Прибыв через 10 минут к дому, где находилась квартира Андрея, вся гвардия высыпала к подъезду.
– Вы двое проверьте подъезд, вы двое вокруг дома всё пройдите. Возьмите фонари и рации. Если на что наткнётесь – немедленно мне доклад. Вопросы? – распорядился Молотов.
Все молча кивнули. Мол, задача ясна, вопросов нет. ОМОНовцы достали фонари и разделились. Молотов проследовал с двумя в подъезд. Кромешная тьма приняла их к себе в объятия. Но два тонких луча нарушили эту мёртвую гармонию. Они выхватывали их темноты куски упавшей штукатурки на полу, разрисованные стены, немытую лестницу и… маленькое пятнышко крови.
– На экспертизу, – моментально бросил Молотов одному из них, забирая фонарь и протягивая спецпакет.
– Есть.
Ваня перешагнул через две ступеньки и продолжил подъём, внимательно всматриваясь в световые пятна, скользящие, то ускоряясь, то замедляясь по ступенькам и по стенам. ОМОНовцы остались внизу, возле пятнышка крови. Предстояло доставить его в лабораторию, получить данные и только потом сопоставить их с данными капитана Голованова. И будет это известно лишь к полудню, не раньше.
Не найдя больше ничего интересного, Молотов спустился на первый этаж. ОМОНовцы закончили обработку улики и вернули спецпакет Ивану.
Ваня медленно водил световым пятном по полу, пытаясь найти ещё хоть что-нибудь. Вдруг пятно выхватило около стены два тёмных следа продолговатой формы. Было ясно, что кто-то здесь очень долго стоял. И стоял сегодня. Капельки влаги ещё оставались. А сегодня вечером был дождь… Значит это покушение. Его выследили. И взяли… Но ещё есть сомнения. Может всё-таки он где-то в другом месте, а не у этого убийцы, Эркенова?
Ваня молча вышел на улицу. Подняв голову вверх, он глубоко вдохнул свежий ночной воздух. Луна одиноко освещала землю. Небо было затянуто тучами. Звёздный свет не мог пробиться через них, как ни старался. Как не мог пробиться сейчас к ним капитан, оказавшийся в железных руках убийцы. И ни какой подсказочки, ни весточки, ничего…
Подошли двое, проверявшие окрестности дома.
– Ничего, – сообщили они. – Только вот здесь, – и один указал на небольшой след, – была пробуксовка у легковушки. Это произошло сегодня после дождя. Машина скорее всего отечественная, заднеприводная… След практически не затёрт. Или кто-то спешил или просто молодёжь. Последние любят с пробуксовками с места дёргать.
– Спасибо, ребята, – поблагодарил Молотов и бросил уже всем. – Поехали. Больше мы здесь ничего не найдём.
Все молча загрузились в повидавший всё в жизни ''уазик'' и не спеша направились в отделение милиции.
23.10, 23 мая, Михайлово
Сергей Фомин, поцеловав ложившуюся спать Инну, убавил звук телевизора. Футбол он мог смотреть вообще без звука. Ему не нужно было слышать речи комментаторов. Он сам великолепно разбирался в футболе и без них.
Неожиданно раздался телефонный звонок. Схватив трубку, Сергей вышел в коридор, прикрыв за собой дверь, чтобы не мешать Инне отдыхать. Звонил Витя Шестов.
– Завтра выходной у тебя? – спросил он. – Слушай, Серёж, давай завтра на рыбалку махнём. Рыбки хочется свеженькой. А? Как ты?
Сергей вспомнил давно забытые их посиделки с удочками в детстве. А какие рыбины в озере они ловили! Просто загляденье. Сейчас уже такой рыбы там нет. Мужики говорят, озеро обмельчало и рыба сгинула. Остались, в лучшем случае, либо карась либо плотва.
Но для них, заядлых рыболовов, главное был процесс. Поэтому Сергей не раздумывая согласился.
– Всё. Замётано. Конечно едем, – обрадовал он друга. – Удочки сам возьмёшь?
– Я беру всё что надо. Ты главное проснись завтра с утра, – пошутил Витя.
– Я то проснусь. А вот ты!… Тебя Света отпускает? – в свою очередь пустил шутку Сергей. – Вот я ей скажу, что ты теперь называешь рыбалкой: сам по бабам, а потом, на обратном пути, в гастроном за рыбкой. Главное замороженную не покупай, а то не прокатит фишка. Сразу раскусит, – и он рассмеялся.
– Ой-ой, как смешно, – ехидно скривился Витя. – Я и тебя ещё прихвачу с собой, чтобы сам молчал, – отшутился он.
– Ладно-ладно, всё. Тогда пора спать, – подытожил Сергей. – Ты во сколько заедешь?
– В полпятого буду.
– Тогда до завтра, друг.
– Спокойной ночи. Инне привет.
– Она уже спит, – прошептал в трубку Сергей.
– Тогда ладно, – в ответ прошептал Витя. – Ну, всё. Будь здоров.
Сергей вошёл в комнату, поставил телефон на место. Сев в кресло спиной к отдыхающей Инне и закинув ноги на журнальный столик, он приготовился ко второму тайму. Футболисты уже выходили на поле.
– Это кто был? – неожиданно громко спросила Инна, привстав на постели.
Сергей не ожидал. Он нервно вздрогнул и резко обернулся.
– Тьфу ты, чёрт! Ты чего не спишь? – возмутился в шутку Сергей. – А ну ложись… Витька звонил. На рыбалку завтра зовёт… И вообще, ты мне дашь футбол посмотреть или нет?
– Не дам, – лукаво ответила она. – Ну а ты что? Согласился?
– Нет. Как я могу без твоего ведома согласиться, – ответил Сергей и отвернулся к телевизору, скрывая наступающую улыбку.
– Как? И мы теперь без свежей рыбки останемся? Как ты мог! Звони Вите и скажи, что ты завтра с ним едешь! Понял? – и она от возмущения села на кровати.
Сергей не сдержался и хохотнул. Она всё тут же поняла.
– Ах ты! А ну иди сюда! Сейчас я тебе такой футбол устрою! – и она, добравшись до него на коленках, сзади обхватила его руками за шею и стала заваливать кресло назад. Короткая борьба, и желания Сергея остаться в кресле было недостаточно. Кресло опрокинулось и он оказался на полу.
Быстро спрыгнув с кровати и сев на него сверху, она схватила пульт и выключила телевизор. Комната погрузилась во мрак. Лишь ночной фонарь с улицы немного подливал света. Им этого было достаточно. Инна соблазнительно провела пальцами по его груди снизу вверх, потом по шее и губам. Сергей не вынес томительной минуты и завалил её набок. Его рука скользнула к ней под ночнушку…
02.46, 24 мая, Лукьяновка
Тёмный подвал отдающий сыростью. Одинокая тусклая лампочка под потолком. Тонкий запах квашеной капусты и солёных огурцов. У бетонной холодной стены стул, на котором привязан человек. Повязали так, что он не в состоянии двинуть ни одной конечностью. Ещё и рот залепили пластырем. Затёкшие от побоев глаза, свёрнутый, но не сломанный нос, ссадины и порезы на лбу и висках от ударов тяжёлых и острых предметов, разбитые губы… Картина ужасная…
Яков спустился во двор. Потянувшись до хруста в позвоночнике, он мельком взглянул на часы. ''Почти три'' – заметил он. – ''Продолжим испытания на выносливость''. Он сам себе зло улыбнулся и направился ко входу в подвал. По пути он хлебнул стакан родниковой воды у колодца, и даже сравнил по вкусу с городской водой. Заметив существенную разницу, Эркенов набрал ещё один стакан и также залпом, на одном дыхании, осушил. После этого отрыгнув, он, наконец, спустился в подвал.
– Иди спать, – открывая дверь, произнёс Яков амбалу, который сидел рядом с привязанным. – Ты мне больше не нужен. И стул забери… Второго я сам разбужу, когда понадобиться. Иди!
Бритоголовый послушно, как молчаливая овечка, и быстро закрыв за собой деревянную дверь, покинул подвал. Эркенов подошёл к привязанному и хлопнул его ладошкой по окровавленному лицу. Хотя уже с трудом можно было сказать, что это лицо.
Голованов с неимоверным трудом и болью во всём теле открыл глаза. Он ничего не видел. Расплывчатые круги от единственной лампочки мешали ему увидеть, кто перед ним стоит. Прошла минута, пока глаза приходили в норму и, наконец, он различил черты Эркенова. Яков присел перед ним на корточки.
– Ну что, Голованов? Будешь говорить или так и будешь молчать?
С этими словами он резко сорвал пластырь со рта Андрея. Тот вскрикнул от пронизывающей боли.
– Говори, сука! Кто замочил моего брата? – кричал в лицо Эркенов.
Голованов молчал. Он опустил на грудь голову, и лишь только так его глаза могли видеть бандита. Взгляд полного и беспощадного презрения к Эркенову. Взгляд, говорящий, что будет с убийцей, если вдруг произойдёт чудо и Голованов окажется свободным. Тогда Эркенов не доживёт до суда. Просто не доживёт.
Яков поднялся, взял у противоположной стены пустое ведро и вышел во двор. Андрей даже не понял по началу, что тот задумал. Ну уж точно, ничего хорошего. Он уже готов был ко всему. Надеяться на чудо было нечего. Не успели они с Иваном вычислить убийцу. Вот и первый результат. И самое обидное было Андрею, что он не последний. Что после него, этот сущий брат дьявола пойдёт дальше по дороге в поисках виновников убийства его брата. И пока не найдёт – не остановится! Сколько он оставит трупов за собой на этой кровавой дороге? Сколько неповинных людей может лечь в могилу из-за этой мести? И кто может его остановить? Вот главный вопрос…
Яков быстро вернулся. С тем же ведром. Подойдя к Голованову, он взял второй рукой ведро под днище и размахнувшись окатил того ледяной водой из колодца. Тысячи и тысячи иголок в один момент укололи до самых нервов Андрея. Он закрыл глаза и сильная дрожь пробежала по всему телу. Отбросив с силой ведро в угол, Эркенов вновь опустился на корточки.
– Ты что, Голованов? Героем хочешь умереть? Это никого не спасёт. Ты просто тянешь время. Я их всё равно найду. Мне спешить некуда, – сквозь зубы, зло шипя как змея, выдавил из себя Яков.
– И… не… таких… мудаков… хоронили, – процедил Андрей, с трудом шевеля языком.
Эркенов вспылил. Почти подпрыгнув, он схватил стул за спинку и резко развернул его так, что Голованов оказался к нему спиной, за которой и были связаны руки. Яков ухватился своей громадной ручищей за мизинец Андрея и резким движением вывихнул его из сустава. Глухой стон вырвался из груди связанного.
– Сволочь! – прошептал Голованов еле-еле, превозмогая боль.
Яков его не услышал. Он развернул его обратно и уставился на него сверху вниз.
– Ты уже покойник, Голованов! – как суровый и необратимый приговор произнёс Эркенов. – Когда кончатся пальцы на руках и ногах, я отрежу твою голову и привезу её к тебе домой. Наверное твой сын очень обрадуется. И жена тоже будет рада… Так ведь? – криво усмехнулся Эркенов. Его глаза зло и ненавидяще блеснули в темноте. В них не было ничего человеческого в этот момент.
– Хорошо… я скажу, – неожиданно произнёс Андрей.
Яков даже не ожидал такого повиновения. Но он молча ждал от Голованова признания и рассказа.
– Это были… двое военнослужащих, – начал он говорить, делая паузы от боли во всём теле. – Алексей Васильев и… Михаил Гречкин. Адреса их я просто не помню… Но они, по-моему, сразу же покинули город… и больше здесь не появлялись. Адреса, если есть, то их там нет…
– Ты врёшь, мразь! – вскричал Эркенов. – Как могли два зольда моего брата и полбригады завалить?
– Их было двое! – твёрдо, негромко, поскольку на это не было сил, повторил Голованов. – Они спецназовцы в прошлом. Профессионалы.
– А-а-а…, – протянул Эркенов, теперь поняв что к чему. Но всё же веря с трудом. Голованов замолчал. – У тебя всё? – вскинул свои чёрные брови Эркенов.
– Да, – промычал Андрей.
– Ну что же…, – Яков задумался.
Что-то нехорошее зарождалось в его безжалостном мозгу. А разве могло появиться там, внутри нечеловеческого сознания, что-то светлое и доброе? Это исключено. Обделила его природа этим. Обидела. И очень сильно… Вот он и приносит проблемы человеческому обществу, будучи сам натурой жестокой и склонной к насилию, что выражается практически во всём, с чем и с кем бы он не имел дело.
Эркенов ушёл в дом. У Голованова появилось время обдумать и прикинуть свои шансы на спасение. Но их не было. Слишком хорошо его связали. Не шевельнуться. Да и вокруг ничего даже близкого к острому предмету нет.
Примерно через пятнадцать минут, как показалось Андрею, Яков вернулся. Но не один. Два амбала молча проследовали к нему, достали ножи и разрезали все верёвки. ''Неужели?'' – блеснула мысль у Голованова. Но… он рано размечтался о свободе. Ему так и не дали возможности размять разбитое, затёкшее от одной позы, тело. Откинув в сторону освободившийся от него стул, они вдвоём вновь его связали новыми верёвками, но на этот раз только по рукам и ногам. Всё это время Эркенов, не проронив ни слова, стоял около входной двери. Также безмолвно действовали вышибалы. Подняв с холодного пола Голованова под руки, они подхватили его, так что ноги его оказались на весу, и двинулись на выход. Андрею больше всего не нравилось эта неизвестность. Это молчание. Эта тишина, нарушаемая лишь шарканьем обуви.
Во дворе его бросили к забору. Он всё никак не мог понять, что же будет дальше. К чему готовиться? Пусть не физически, но хотя бы морально. Физическую форму его так нарушили, что чтобы восстановиться ему потребовались бы явно не одни сутки.
Один из амбалов проследовал в деревянный гараж, крыша которого было покрыта новым шифером. Выгнав машину и развернувшись здесь же во дворе, вышибала подогнал её багажником прямо к сидящему Голованову. ''Будут грузить меня'' – догадался он. – ''В город отвезут, скорее всего. Но куда точнее? Как сообщить своим, где я нахожусь?'' – крутились у него неразрешимые вопросы.