– На самом деле уменьшить воздействие гравитации не так уж и сложно. Практики нам достаточно, чтобы воссоздать условия Марса, где, как известно, сила притяжения на 62% меньше земной.
– А как же невесомость? – взгрустнула Наталья. Капризно закушенные красивые ее губки сделали девушку похожей на хорошенькую барышню, которая вот-вот гневно топнет перед провинившимся кавалером ножкой.
Александр Игоревич казался растерянным, не зная, как парировать в ответ на такой напор.
– Ладно, хватит судьбу искушать, – вступился за друга Иннокентий. – Это вам не игрушки… Ишь ты, невесомость им подавай, – полушутя, продолжал он. – Просто так у нас шагу не ступить. Тем более что за нами тут глаз да глаз имеется. Одна Клавдия Петровна чего стоит. Когда она на посту, у нас и мышь не проскочит.
– Кстати, она сегодня не на посту, – задумчиво протянул Александр, посмотрев на коробку с подарком. Переведя взгляд на Иннокентия, добавил. – И, скорее всего, она уже ушла.
Друзья несколько секунд смотрели друг на друга.
– Тогда можно и до Луны долететь, – вполголоса произнес Александр и, взяв папку с программой испытаний, пошел к главному пульту.
Не сводя глаз с удаляющегося ученого, Ксения спросила:
– А «до Луны долететь» – это что значит?
– Это значит, что сегодня идем на рекорд. Гравитация будет как на Луне, а точнее – в шесть раз слабее земного. Такого вы точно не забудете, – заторопился за своим другом и руководителем Иннокентий, жестом пригласив подруг идти с ним.
– Кто же такое может забыть! – воскликнули журналистки в ответ, догоняя его.
Заняв свое место за главным пунктом управления, Александр Игоревич моментально преобразился. Словно капитан корабля на капитанском мостике, он короткими командами мгновенно привлек к себе внимание всего персонала. Буквально через несколько секунд человеческая масса превратилась в четко действующий и слаженно работающий механизм. Отдавая команды, этот молодой ученый как опытный руководитель мастерски лепил из отдельных элементов системы и людей – сотрудников института – по сути единый организм, который был призван осуществить научный замысел своего гения.
Убедившись, что Клавдия Петровна ушла, он собрал вокруг себя всех своих сотрудников. Объявление о внесении корректив в программу эксперимента вызвало если не всеобщее ликование, то одобрение точно. Дух авантюризма, присущий молодым ученым, время от времени побуждал их «похулиганить». Все быстро включились в работу, и началось обсуждение. Предложения вперемешку с предостережениями сыпались со всех сторон. «Чтобы нам достичь этого состояния, нужно пройти пик замедления взаимодействия, я бы не стал доверять это автоматике, потому что очень затруднительно рассчитать параметры, придется делать все в ручном режиме…» – неслось с одной стороны. – «Да и для того, чтобы переписать перфокарты, потребуется уйма времени», – вторил кто-то с другой.
– Самое страшное, если сработает группа реле, настроенных на максимально допустимые значения физических полей, – высказали обеспокоенность сотрудники, ответственные за аварийное отключение. – Хотя пиковая нагрузка будет в виде краткосрочного импульса, который ни на что не повлияет. А вот чувствительные датчики могут сработать. Произойдет рассинхрон с внешним контуром. Также есть вероятность запуска аномального процесса работы «Кокона», который приведет к генерации высокоинтенсивных импульсов. А это уже чревато последствиями.
– Трагическими? – боязливо переспросили девушки.
– Более чем! Жидкость внутри клеточных структур начнет резко закипать и взрываться как кукурузный початок в духовке, – громко пояснил кто-то из специалистов.
– Ой, что-то мне страшно стало, – произнесла Ксения, на лице которой действительно отразился нешуточный испуг. – Может, и не стоит она, эта невесомость, того?
Высказав свое сомнение по поводу проведения эксперимента, девушка оглядела присутствующих, но не заметила ни доли страха в их глазах. К ее удивлению, почти все улыбались.
– Высказываемые здесь предположения – это часть мысленного эксперимента. Мы просто перед началом «обкатываем» все варианты развития событий и выстраиваем алгоритмы противодействия. Да, в процессе эксперимента могут возникнуть отклонения, но, достигая критических значений, мы вместе с этим открываем для себя новые горизонты, – стал успокаивать девушек «самый молодой доктор технических наук». – И обратите внимание: все, о чем мы говорим, конспектирует и просчитывает наш аналитический отдел,– с этими словами он указал на группу молодых ученых, которые действительно не только записывали, но и что-то высчитывали, периодически сверяясь с таблицами в толстых справочниках. При этом двое из них вычерчивали какие-то схемы на чертежном кульмане.
– Поэтому в процессе эксперимента мы обязаны корректировать ход испытаний таким образом, чтобы, достигая наивысших показателей, не уходить в аварийный режим. Так что будем контролировать. Тем более, не следует забывать, какой сегодня день. У Александра Игоревича день рождения. И если у нас получится создать условия, близкие к невесомости, это будет ему лучшим подарком. Так что давайте все дружно поучаствуем! – закончил свою речь Иннокентий Семенович.
– Только я что-то уже сомневаюсь, готовы ли мы… – попытался сдержать накал страстей Александр.
Но настрой коллектива было уже не остановить.
«Да мы готовы на 200 процентов…» – «Не сомневайтесь, мы не подведем…» – « Вам все по плечу…» – подбадривали уверенные и бодрые голоса.
– Да ладно, мы же к этому эксперименту давно готовились, потом перед комиссией повторить гораздо проще будет, – обращаясь к другу, резюмировал Иннокентий.
– Ну что ж, тогда вперед! – сдался Александр.
После того как провели все запланированные эксперименты, настало время осуществить задуманное. Иннокентий повернулся к Александру и кивнул ему. Поймав одобрительный взгляд, он озвучил эту немую команду двум своим подопечным.
– Ну что, друзья-товарищи, готовы? Начинаем разгонять установку.
– Всегда готовы, Иннокентий Семенович, – послышался бодрый ответ.
Александр включил на пульте микрофон на небольшой стойке, повернул его к себе.
– Все по местам, начинаем работу. Внимание! Во время эксперимента ожидается кратковременное снижение воздействия гравитационного поля Земли, – предупредил он, услышав в ответ одобрительные возгласы зала. – Всему персоналу задействовать индивидуальные спецсредства и проверить максимальную готовность.
«Индивидуальные спецсредства» – конечно, сказано громко. Под этим определением подразумевались заранее предусмотренные удерживающие страховочные ремни на каждом кресле, специальные удерживающие клипсы для канцелярских принадлежностей на столах и пультах управления. Кстати сказать, сами кресла были необычные: в спинке с обратной стороны можно было обнаружить аварийный чемоданчик с противогазом, фонариком и небольшой аптечкой. Имелись еще у некоторых сотрудников специальные башмаки на магнитной подошве, вообще-то становившейся бесполезной, как только ослабевало магнитное взаимодействие.
После того как поступила команда, все тотчас проверили свою готовность. Сделал это и сам Александр. Первым делом он застегнул удерживающий ремень на кресле, подобном тем, что можно было видеть в салоне пассажирского самолета. Ручку, блокнот и карандаш закрепил в специально отведенных местах.
Все контуры установки требовалось разгонять в определенном порядке. Эту процедуру проводили на каждом испытании, и она была для всех уже привычной. Единственное, что отличало сегодняшний эксперимент, это то, что никогда не использовали установку на максимальную мощность. У всех ощущалось легкое волнение, потому что предсказать, как поведет себя аппаратура, никто не мог. Сегодня к установке подключили два дополнительных источника энергии, поэтому с питанием проблем не ожидалось. Можно превысить разрешенную пиковую нагрузку в несколько раз.
…В помещении стало заметно шумно, гул от установки нарастал, и в какой-то момент его стало невозможно перекричать. Но так как связь между персоналом осуществлялась через закрытые наушники и специальные микрофоны с подавлением внешних помех, кричать никому не пришлось. Не обращая внимания на шум, все продолжали работать. Через некоторое время почувствовалась легкая тряска и вибрации. Александр заметил, как лежавшая на полке рядом с пультом управления коробочка, подаренная Клавдией Семеновной, упала на пол. По залу испытаний пробежала волна скрежета, постукиваний и щелчков. Так аппаратура отреагировала на запредельные параметры, при этом все приборы стали выдавать некорректные данные.
– Александр Игоревич, что это?
– А на что похоже?
– Похоже на турбулентность, как в самолете.
Друзья переглянулись.
– И что будем делать? – снова послышался в наушниках голос Иннокентия.
– А что предлагаешь? – ответил он вопросом на вопрос.
– Показания приборов превысили допустимую погрешность, я не могу понять, на каких параметрах работает установка.