Макс, безуспешно, пытался транслировать «телу» свои мысли. Вдруг, как в замедленном кино, из тела брызнули фонтанчики крови, выбитые пулями, прошившими его насквозь, очередью сзади и биплан клюнув носом начал крутое пике.

Макс заскрежетал зубами, и пришла БОЛЬ. Пальцы впились в рукоять выводя машину из неуправляемого полёта к земле и задрав нос Максим на автоматизме, вбитом в сознание тысячами виртуальных боев дал очередь в промелькнувшее брюхо сто девятого. С садистским удовлетворением, увидев фонтанчики искр в местах попаданий. Эх, вот бы ему шаг винта увеличить, да лобовое сопротивление уменьшить, подумал Максим, а если ещё дополнительным лонжероном, прочность крыла увеличить и движок форсировать, чудо машинка была бы. Как-то отстранённо, сквозь боль пронизывающую тело, пришла мысль.

Максим наклонился машину в пологое скольжение и посмотрел на карту, ага, вон эта деревня, подправил положение машины, только бы долететь, тело стало ватным и все хуже слушалось, но все же, он одного ссадил… и невольная улыбка поползли по щекам студента.

–Вот, этот эшелон, разгружаются гады

Макс прошёл на бреющем вдоль вагонов, разряжая остатки боекомплекта. Сделав резкий вираж почувствовал три удара в ноги, земля стреляла ему вслед и направил избитую машину в цистерны с топливом, закрыв глаза, крикнул любимое и знакомое с детства:

–Ребята, будем жить!…

– Максим, что с вами?

Макс открыл глаза и непонимающее посмотрел, на стоящего перед ним Андрея Петровича, взгляд скользнул на надпись, на приколотой к лацкану пиджака, георгиевской ленте.

– Помним, гордимся! Да!

– Что? Простите?

– Всё хорошо, Андрей Петрович, уже всё хорошо, просто в глазах потемнело. Но уже все прошло.

– Ну – ну, может вам в медкабинет сходить?

– Да нет, всё хорошо, правда! Андрей Петрович, а сегодня консультация будет?

– Как обычно, после шестнадцати тридцати.

–Я буду, обязательно буду!

Конец второго эпизода.

Эпизод третий.

– Оксан, просыпайся.

Мамин голос, прервал сон на самом интересном месте, они с Петром Васнецовым, второкурсником, по которому сохло половина группы, только начали целоваться.

– Мам, ну я ещё полчасика…

– Оксан, ты обещала, бабушке помочь съездить в храм.

– Блиииин, ладно – ладно, встаю. М-а-а-а-м, дай две тысячи, хотим с девчонками в «руки вверх бар» сходить вечером. Не на долго…

– Ок, только давай уже, умывайся, завтрака и к бабуле, звонила она уже, ждёт.

…..

Оксана с бабушкой сидела в электричке и скучала, до Голицино оставалось минут десять девушка, а айфон уже сдох, провод она благополучно забыла дома, собираясь впопыхах. Пришлось предать я мечтам о сегодняшнем пати в клубе и обнимашкам с Петькой. Он же такой классный, шмотки у него круче всех в универе, и отцовский порш… Оксана приоткрыла, замутненные сладкими грезами, глаза и посмотрела на плакат, откуда на неё смотрел лик памятника, переплетенного георгиевской лентой… Вдруг георгиевская лента, с грохотом близкого взрыва, прыгнула на неё. Оксанка испуганно завертела головой. В ушах звенело, а вокруг был лес и какие-то люди, в старомодной одежде и окровавленных бинтах, лежали прижимаясь к земле и стреляя куда-то в лесную чащу из знакомых по фильмам ружей, Как-то по нелепому передергивая затвор.