Расколотая мечта. Арка 2. Великие богатырские состязания

После первого удара мгновенный прыжок и добивание. Очень грамотно ровно в то место, куда катился Ярополк ровно в тот момент, когда он должен замереть в самой беззащитной позиции.

Граум. На сей раз Лексий попал. Ярополк снова принял удар на запястья, но удар был такой мощи, что сына воеводы впечатало в землю, разбросав в стороны снег.

– Чего же он?! – Любимка так взволновался, что не ухвати Стоян его за шиворот, вывалился бы со своего места на арену. – Он собирается вообще драться?

– Он не успевает, – проговорил наставник, наблюдая за битвой. – Лексий для него слишком быстр.

– Это чего же выходит, – оглянулся на него Любимка, – Ярику надо сдаться?

– Неждан очень быстр, но Ярополк сумел с ним совладать, – ответил первый наставник. – У Лексия к чудовищной скорости добавляется такая же огромная сила. Любой здравомыслящий человек в такой ситуации сдался бы.

Любимка так и подскочил, всем видом выражая, что подобный исход для него невозможен.

– Но есть и другая сторона, – проговорил Стоян, не спуская глаз с арены. – Сражение с соперником превосходящим тебя силой и умениями – это именно то, что способно вывести поединщика на новый уровень. Этого не заменят никакие другие тренировки.

Любимка другими глазами взглянул на сражающихся.

– Ярополк не намерен сдаваться. Знаешь почему? Он желает догнать тебя. Это для него даже важней победы на этих состязаниях.

Поединок продолжался. Чем дольше он длился, тем больше это походило на избиение. Ярополк ничего не мог противопоставить молниеносным ударам потомственного тягателя. Раз за разом его бросало на землю. И раз за разом он подымался. Лексий хмурился, презрительно кривился. После десятого удара его лицо исказило раздражение.

– Сколько можно вставать?! – взревел он. – Давно уже все ясно!

Клин невозмутимо качнул головой.

– Пока противник не сдался и подымается – я не стану останавливать бой.

– Хорошо же! – Лексий оскалился, вглядываясь в Ярополка. Тот едва не падал, но все равно упрямо глядел на противника.

Раз! Раз! Р-р-раз! Первый удар Ярополк принял как обычно стоя, второй настиг его в полете, подкинув высоко вверх. Третий вонзился навстречу и кинул парня вниз.

Лексий явно разгонял кулак усиленной массой. Когда Ярополк врезался в землю, содрогнулась вся арена. Любимка ощутил дрожь собственной спиной. Как будто сидел не на мягкой лавке, а на брыкливом коне.

Сына воеводы вмяло в твёрдую землю. Любимка вскочил:

– Остановите бой!

Лексий отпрыгнул и опустил руки. Он тяжело дышал, по вискам струился пот.

– Психанул парень, – констатировал Стоян. – Этак может перегнуть палку…

С чем перегнуть палку он так и не договорил. Ярополк шевельнулся и начал подниматься. Лексий отшатнулся, его лицо больше не было невозмутимым:

– Прекрати! В этом нет никакого смысла! – закричал он. – Ты даже не атакуешь!

– Да! Ярик, вставай! – заорал Любимка во все лёгкие. – Ты его переможешь!

Лексий зло зыркнул на трибуны, глаза опасно сузились.

– Ясно, вы пытаетесь ослабить меня перед следующим боем.

Он снова сделался холодным и сосредоточенным. Удары снова сделались экономнее и точнее. Порой они проходили мимо скрещенных рук. Тогда голова Ярополка дёргалась, и он летел совсем уж страшно распластав руки и мотаясь в воздухе, как тряпичная кукла.

Через какое-то время уже все зрители в один голос кричали:

– Не вставай! Ты не должен вставать!

Но Ярополк, словно превратился в одного из големов Данилы-мастера, который выполняет единственный приказ – встать. Подняться во что бы то ни стало.

– Дядька Стоян! Прекратите это избиение! – взмолился Любимка, обратившись к наставнику.

– Не могу, – ответил тот мрачно. – Это выбор Ярополка, и мы должны его уважать.

– Но ведь…

Грохнуло особо сильно, Лексий снова стал выходить из себя.

– К тому же Лексий прав. Упрямство Ярополка работает на тебя.

Любимка яростно запыхтел, но на арене снова грохнуло, и он отвернулся.

– Да когда же, наконец, ты кончишься! – закричал Лексий. Удары его ускорились. Он наносил их один за другим, постоянно убыстряясь. В какой-то момент Ярополк дрогнул и обмяк, перестав защищаться. В тот же миг – шух – Стоян исчез со своего места.

Граум-м! – последний удар Лексия сотряс всю арену и зрительские места. Все застыло в немой сцене. На земле распластавшийся Ярополк, Лексий вбивает в него кулак, который упирается в подставленную ладонь Стояна. Рядом и чуть ниже ладонь Клина, который лишь на волосок отстал от наставника.

– Простите, я позволил себе вмешаться, – сказал Стоян, убирая ладонь. Лексий скривился, словно ощущал сильную боль. Кулак свело судорогой, не сразу сумел разжать.

– У меня есть такое право, как у наставника, – проговорил богатырь. – Ярополк не сдался до последнего. Поэтому я снимаю его с соревнований.

Любимка выдохнул, ощущая, что все тело будто бы завязалось в один большой и крепкий узел.

– Уф, – он утёр лоб и поймал взгляд Коропейко. Смущённо рассмеявшись, проговорил: – Заставил он нас поволноваться, да?

Тот поглядел на арену, потом снова на Любимку. Уголок губы его дёрнулся.

– Сплоховал парень, – разочарованно протянула Сойка. – Не выбил спесь из этого…

Она смерила уходящего Лексия недобрым взглядом.

– Надеюсь, мы встретимся… – услышал Любимка её шёпот.

– Следующие поединщики! – объявил Клин. – Сойка и Конопат!

Ярковолосая девица замерла, губы её растянулась в торжествующей улыбке.

– Ха! – сказала она, сунула два пальца в рот и лихо свистнула себе под ноги. Её закружило, по широкой дуге она перелетела на арену.

Конопат не расслышал своего имени и долго недоумевал, кого это все кричат. Потом Стоян ткнул его в бок, пыхтя и покряхтывая, он спустился на арену. Любимка глядел на его мощные плечи с жалостью.

– Такому не победить Сойку. Он силен, но девчонка шустра и умеет атаковать издали…

Никто с ним не спорил. Стоян ещё не вернулся, помогая уложить Ярополка на носилки лекарей. Димитрий внимательно следил за происходящим.

Ярополка унесли, Стоян вернулся к тягателям, Клин уже толкал очередную соломинку от одного уголка рта к другому.

– Сойка готова? Конопат? Начали!

Он взмахнул рукой и отскочил подальше.

Фьють! Фьють! Фью! Внучка разбойника тут же выдала боевую трель, одновременно отскакивая назад. Вокруг Конопата взвихрился снег, который полосовали видимые ветряные лезвия.

– Ха-ха! Подавайте мне Лексия! С ним желаю сража…

Лицо Сойки вытянулось. Снег осел, сквозь него видна стала улыбающаяся фигура здоровяка.

– Я не понял, можно уже сражаться? – спросил он, простовато улыбаясь, и как бы извиняясь за свою глупость.

– Что? Она даже не поцарапала его?! – сунулся вперёд Любимка.

– Конопат – богатырь силового типа. Его так просто не пробить, – проговорил Стоян.

– Мы забыли, что они, как и мы, тоже прошли золотыми вратами, – раздалось сзади. Любимка оглянулся, к ним шагал Наум – бледный и осунувшийся, но вполне твёрдо ставя ноги.

– Умка! – воскликнул Любимка и осёкся. Кто знает, быть может следующий поединок будет как раз между ними. Не стоит жалеть своего будущего соперника.

Наум сел, Сойка тем временем выхватила кинжал и побежала вокруг Конопата. Парень улыбался и едва поспевал поворачиваться к ней лицом.

Фиу-фиу-фьють! З-з-з-зиц! З-з-зиц!

Подобную атаку Любимка уже видал в Сойкином исполнении, как раз против Лексия. Сын богатыря в тот раз победил только благодаря хитрости.

Атака исполосовала землю перекрещивающимися росчерками, настигая застывшего Конопата. Одежду его порвало в клочья, самого парня отбросило назад. Он вскрикнул от боли, губы задрожали и скривились, словно парень собирался расплакаться.

– Да его же обижать, как ребёночка… – проговорил Любимка.

– Не спеши, – отозвался Стоян, напряжённо глядя на поединок. – С Конопатом мы кое-что разучивали ещё до состязаний. Коли он вспомнит…

Вдохновлённая удачной атакой, Сойка подскочила ближе, дабы ударить уже наверняка. Конопат протянул в её сторону мускулистую руку. Девица расхохоталось, это был жест бессилия. Чтобы ухватить её, Конопату потребовалось бы сделать никак не меньше трёх шагов, она уже сунула пальцы в рот – сейчас выдаст новую убойную мелодию. С такого расстояния даже защита земной тягой не устоит.

Конопат сжал кулак и дёрнул его на себя. Любимка засмеялся, но тут же захлебнулся смехом. Сойка охнула, её потащило вперёд, прямо на Конопата. Парень поймал её за горло и грянул оземь. От места, куда впечаталось хрупкое тело девушки разошлись волны мощи и снежной крошки.

Конопат вскинул кулак второй руки и замер.

– Хватит? – рявкнул он, оглядываясь на распорядителя. Тот подскочил ближе. Сойка вяло трепыхалась, но не было похоже, что она способна защититься от нового удара.

– Есть! – воскликнул Стоян. – Не зря мы тренировали этот навык!

– Как это?! – брови Любимки взлетели. – Как он ухватил её?

– Конопат силовой тип тягателей. Он способен создавать кокон мощи, который защищает его. В этом он очень хорош. Даже лучше меня.

– И что же? Я все равно ничего не понял…

– Я задался мыслью, а что будет, если Конопат создаст этот кокон вне своего тела и поймает в него соперника.

– Вне своего тела? Разве так можно?

– Гляди внимательно.

Пока распорядитель игр молчал, Сойка вяло трепыхнулась и поднесла пальцы ко рту. Конопат невозмутимо сделал жест, словно кого-то пытался сжать. Сойка закричала, из горла её брызнули тёмные капли.

Конопат улыбнулся и развёл руки. Он словно готовился нажать в полную силу. Сойка выглядела плохо, Клин подался вперёд, словно спрашивая её – не закончить ли бой. Девушка отрицательно мотнула головой. Личико сделалось решительным, она вложила в рот свои любимые свистящие пальцы.

Конопат сложил руки. Воздух с всхлипом вылетел из сжимающихся лёгких Сойки. Одновременно она выдала боевую трель, которая только усилилась стараниями Конопата.

– Я так и знал, что он увлечётся, – махнул рукой Стоян.

Удар Сойки вонзился в здоровяка, словно у него больше не было защиты. Его отбросило в сторону, как тряпичную куклу. Атакующий кокон тут же пропал. Сойка рухнула на ноги, они тут же подломились. Шатнувшись и закатив глаза, она завалилась в бок. Одновременно с ней в снег рухнул Конопат.

Клин прислушался к себе и вскинул руки.

– Победителей нет! Пара Сойка – Конопат выбывает из состязаний!

Сказ 16 – Любим против Коропейко

Тульские земли. Тула.

– Что?! Ёшь-матрёшь! Нет победителя?! – Любимка не мог прийти в себя.

– Интересно выходит, – Стоян потёр подбородок, хрустнув волосками. – Что они станут делать, коли оставшиеся поединки пройдут как положено? Устроят дополнительный бой?

– Следующий поединок! – объявил распорядитель. – Димитрий против…

Он выдержал роскошную паузу. Зрители повизгивали от нетерпения, Любимка был готов прыгать на арену и драться хоть со всеми сразу.

– Наума.

Губы княжича дрогнули, словно он удержал торжествующую улыбку. Наум посуровел. Пальцы его побелели, когда вцепился в перила, подымаясь.

– Давай, Умка! Ты сможешь! – закричал отрок, когда толстоватый тягатель пробирался мимо него.

Поединщики спустились и подошли к Клину. Тот невозмутимо ждал, покусывая очередную соломинку.

– Готовы? – он поглядел на одного, потом на другого. – Начали!

Он дал отмашку и отскочил назад. Но поединщики не спешили нападать друг на друга. Они стояли и смотрели. Потом над ареной раздался голос.

– Ты, небось, думаешь, что я как Остап стану звать тебя порченым, оскорблять твоё нескладное строение тела?

Говорил Димитрий, его усиленный голос разлетался над ареной и достигал ушей всех зрителей. Наум нахмурился.

– Нет, я…

– Или, быть может, у тебя были предположения, что я припомню насколько плохо ты бегаешь по лесу? – продолжал княжич.

– Нет, но…

– Я даже не стану рассказывать всем, что у тебя нет девицы, хоть ты и тягатель. Я слыхал, даже у Болти есть поклонницы, которые желают иметь парня тягателя, а к нам с Лексием подступиться боятся. А вот у тебя…

– Хватит! – закричал Наум. Любимка вытаращился на толстоватого тягателя. Кто бы мог подумать, что упоминание о девицах настолько выбьет его из колеи.

– Ты же сказал, что не станешь об этом говорить?! Тогда зачем перечисляешь?! – прокричал толстоватый тягатель.

– Да, – Димитрий очень натурально смутился. – Прости. Я только хотел сказать, что мы оба умные люди, и я как никто другой способен оценить твои таланты.

Наум изумлённо вскинул брови, потом нахмурился.

– Не веришь? – улыбнулся княжич. – А ты вспомни. В битве замков мы оба руководили своими командами. Тебе повезло меньше, ты попал под Лексия. Он не пожалел тебя. Вашего Любима интересовал только флаг…

– Я в порядке, – быстро сказал Наум.

– Ты не в порядке, – проговорил Димитрий. – Когда ты говорил это, ты не кивнул, а помотал головой. Как будто ты сам не веришь в сказанное.

– Нет! – Наум снова хотел мотнуть головой, поймал себя на этой мысли, удержал движение и тут же понял, что это означает. – Ты меня запутал! Я готов к бою!

– Вот, опять, – сказал княжич. – Ты говоришь, что готов, но у тебя на лице гримаса отвращения. Ты не хочешь сражаться. Тебе приходится заставлять себя.

Наум вспыхнул и отступил.

– Но… Как же… Я не могу…

– Не стыдись, в этом нет ничего плохого. Тебе не повезло родиться в Запорожской Сече. Там от тебя требуют не того, в чем ты силен. Только представь, если бы ты родился здесь.

Он раскинул руки, словно хотел разом объять все тульские земли.

– Ты ведь слышал, от Тулы в состязаниях нет богатырей. Ты понимаешь, что это означает?

Наум неуверенно кивнул, но Димитрий все равно сказал:

– Здесь не стыдятся использовать свою силу и таланты не на воинские забавы. А у тебя, без сомнений, есть и сила и талант.

Наум неуверенно улыбнулся. Слышать подобное из уст Димитрия, обычно язвительного и презрительного, было приятно.

– Но они не связаны с поединками, – продолжал княжич. – Голос его звучал необычайно мягко, почти нежно. – Если бы ты остался здесь, Данило Мастер принял бы тебя с радостью. И никто больше не заставил бы тебя впустую расходовать свои силы в сражениях и бессмысленных поединках.

Наум кивнул. Взгляд его сделался задумчивым. Любимка задрожал от возмущения. Нет! Как же так?! Он хотел вскричать и возмутится, но тяжёлая рука Стояна легла на плече.

– Не стоит. Это поединок, и Димитрий проводит его весьма талантливо.

– Но ведь… – небесные глаза отрока взглянули на наставника. – Он говорит… правду.

– В нужное время и в нужном месте правда может оказаться самым действенным оружием.

– Эй! Я протестую! Он не должен такое говорить нашему тягателю! – громыхнул голос Панаса. Огромный казак стоял на ногах и гневно глядел на арену. Голос его не усиливался земной тягой, поэтому тонул в шуме трибун. Любимка услышал его только потому, что их места располагались ровно под княжескими.

Он оглянулся. Данила-мастер что-то успокаивающе говорил казаку, улыбка и выражение лица очень походили на те, которые использовал Димитрий. Панас вспыхнул и сел, пожирая глазами Наума.

– Видишь? – проговорил Димитрий. – Эти люди все время пытаются принять решения за тебя и одновременно ругают тебя за то, что ты не справляешься. Если останешься с ними, то всегда будешь на вторых ролях.

Наум глянул наверх, презрение Панаса ударило его, будто палка. Он отвёл глаза и втянул голову в плечи.

– И самое главное, – приблизил к нему свою голову Димитрий и приобнял за толстое плечо. Голос его стал вкрадчивым. – Даже если ты сейчас начнёшь со мной сражаться, даже если каким-то чудом победишь – они…

Он ткнул пальцем в сторону казаков.

– Они не поменяют своего отношения к тебе! Они все равно станут тебя презирать, потому что на твоём месте они все сделали бы в несколько раз лучше!

Наум застыл перед ним, дрожа и сжимая кулаки.

– Правда, – восхищённо проговорил Любимка. – Он говорит ему правду! Но что это даст?

– Гляди внимательней, – сказал Стоян.

Наум стиснул челюсти и глянул исподлобья. Димитрий будто что-то понял, отступил в сторону, давая сопернику простор.

– Скажи им! Это твоё решение! Ты сделал его сам!

– Я!.. – сказал Наум. Голос его сорвался, он ещё более набычился. – Я сдаюсь!

И с вызовом поглядел на Панаса. Тот взмахнул рукой, губы шевелились, явно выпуская крепкое словцо.

– Поединок окончен! – Клин был тут как тут. – У нас есть победитель!

Лицо Димитрия разом преобразилось. Больше не было ни участливости, ни добродушия – лишь хитрость и презрение.

– Княжич Димитрий из Тмутаракани!

Трибуны шумели. Не все остались довольны отсутствием драки, кто-то гудел, кто-то топал.

– Видишь? – молвил Стоян. – Победить в битве можно и не расчехляя меча.

– Меча? – Любимка удивлённо глянул на арену. – О чем вы? У них и мечей то не было.

Наставник возвёл глаза и помотал головой. Клин тем временем объявил последних поединщиков. Любимка встал и отправился на арену. Димитрий шёл навстречу донельзя довольный собой.

– Чего радуешься?! – сказал Любимка. – Боя то не было!

– Но ведь он сдался. Ты сам видел, – улыбнулся княжич и отвернулся. Коропейко вышел откуда-то с другой стороны, используя тайные известные только ему проходы.

Последняя пара соперников сошлась посреди арены. Невысокий щуплый отрок с золотыми слегка вьющимися волосами и невообразимо толстый парень с ёжиком на голове.

Любимка глянул на трибуны. Видимо невидимо зрителей. И все смотрят на них. Переживают и ёрзают от нетерпения.

"Герой! Любимка – наш герой!" – донеслось далёкое. В груди проснулся и заурчал приятный зверь. Чёрный пёс в глубинах сознания открыл глаза и вильнул хвостом.

– На что ты надеешься, парень? – тихо спросил Коропейко. – Помнишь, каким беззащитным ты был?

– Я помню, каким стал ты, после того, как Болтя приземлил зад на твоём лице, – улыбнулся Любимка, изображая высокомерную улыбку Димитрия. Толстяк покраснел, он больше не был так спокоен.

– Этот мелкий зелёный, злобный тип даже не пришёл сюда… – слова лезли из него, как мерзкие слизняки. – Иначе я бы…

– Но воспоминания остались на всю жизнь, – Любимка рассмеялся. Коропейко заскрипел зубами. Толстое лицо покраснело.

– Ну-ну, успокойся, – сказал распорядитель состязаний. – Ты должен добыть победу нашему княжеству…

– Эй, а разве распорядитель не должен быть беспристрастным?! – воскликнул Любимка. Клин дёрнул плечом.

– Я не сказал ничего запретного.

Он сунул в рот свежую травинку. Любимка вытянул шею, пачка у него что ль этих соломок?

– Раз!.. Два-а!.. Три! – травинка полетела в снег.

Ш-ш-ш-ш! Любимка тут же уловил знакомое шуршание. Снег завихрился и сложился в голема.

Кап. Кап. Любимка не раздумывая перешёл на сверхскорость. Коропейко застыл, словно вмороженная в воздух лягушка. Любимка хихикнул и ринулся к нему, отодвигая руку в замахе. Ужо я тебя!

Бам! Шух-шух-шух!

Кулак влетел во что-то твёрдое. И это твёрдое не отлетело, как застывшая статуя. Во все стороны брызнули мелкие камушки и глиняные комочки. Перед Коропейко неведомым способом выросла преграда, как будто созданная изо льда и камня. Рука провалилась и тут же – шух – её зажало.

Капли все ещё застилали взор, противник стоял неподвижно. Любимка рванул назад кулак, увидел, как на запястье появляются раны, тут же проснулся Глаз Ворона, защищая земной тягой.

Отрок вырвал руку и отскочил назад. Что это было? Как толстяк защитился? Убыстряя время, понёсся вокруг противника. Глаза того дрогнули, губы изогнулись в лёгкой усмешке. Он поворачивался, немного запоздало, но уверенно.

Его защищает сам снег! – восхищённо подумал Любимка. – Хорошо же. А что ты на это скажешь?!

Не стараясь попасть по Коропейко, выбросил перед собой ладони. Шух. Защита появилась сама собой, напитанные земной тягой ладони шлёпнули по ней, выбив из затвердевшей стенки прямоугольный фрагмент. Он вылетел и врезался в лицо толстяка. Тот зажмурился и потерял бдительность.

Бах. Любимка шлёпнул уже по его пузу. Глаз Ворона щедро качнул земную тягу. Коропейко завертело и унесло. В последний момент снег подхватил его и смягчил удар.

Капли пропали, Любимка остановился, тяжело дыша. Коропейко не двигался. Отрок оглянулся, судьи не спешили останавливать поединок. Чего он там? Отрок осторожно стал приближаться, вглядываясь в толстый живот, торчащий над ареной.

Ш-ш-ш-ш! Под ногами что-то зашевелилось. Как тогда, меж двух замков. Любимка хотел рвануться, но ноги уже не касались твёрдого. Снег мягко обволакивал тело, его приподняло над землёй. Последнее, что увидел через быстро сужающуюся дыру вокруг лица – внимательный взгляд Коропейко.

И снова он завис в беспросветной мути. Где верх, где низ? Куда тянуться, чтобы вырваться. Он не знал. Рот и нос залепило снегом, глаза пришлось зажмурить. Словно попал под лавину, снег был со всех сторон и постепенно уплотнялся. Навалилась паника, едва удержал себя в руках.

Спокойно! Успокойся! В прошлый раз поддался панике, поэтому едва не проиграл. Сейчас Болтя тебе не поможет, а на поединок смотрит тьма тьмущая народа. Если проиграешь, смерть покажется другом, ибо спасёт от позора.

Грудь разрывалась от желания вздохнуть. Поджал ноги, выставил перед собой руки, полностью расслабившись. Коропейко специально держит снежную смесь вязкой, знает, что твёрдую я тут же раскрошу и выберусь. А так даже не ясно, где верх, где низ.

Но у него есть возможность это выяснить. Он сосредоточился и представил подарок тульских купцов. Коробочка с волшебной стрелкой сейчас при нем, лежит в кармане. Действует она с помощью земной тяги, а значит, он сможет прочувствовать положение стрелки, не заглядывая внутрь.

Глаз Ворона в кармашке проснулся и принялся напитывать поверхность тела земной тягой. Когда набралась достаточная концентрация, Любимка заставил её раздаться в стороны. Снег давил все сильнее, но отроку удалось, пускай на волосок, но раздвинуть его в стороны.

На один миг, словно проблеском, почувствовал положение стрелки в коробочке. Так, я вишу ногами к земле. Теперь надо рвануть. В последний момент его озарило.

Нет! Это было бы слишком просто. А грудь уже разрывалась от отсутствия воздуха. Ещё чуть и вдохнёт эту жижу и тогда конец…

Извернулся и вдарил земной тягой по снегу за спиной, одновременно склоняясь вперёд и закручивая тело. Вылетел из снежного кома неожиданно легко, по касательной шмякнулся о твёрдую землю и заскользил по арене.

Не смотря на то, что удар выбил остатки воздуха из груди, сумел вдохнуть. Коропейко пытался обмануть его, развернув в коконе головой вниз. Если бы не догадался наклониться, с такой скоростью сам бы расшиб себе голову о застывшую арену.

Толком не отдышался, уронил тёмные капли перед глазами. Тело стонало и рвалось, приходилось действовать на пределе возможностей, не вдохнув толком после долгой задержки дыхания. Но выхода нет. Если Коропейко заключит его в ещё один кокон, выбраться уже не хватит сил.

Побежал не прямо, а по дуге. Толстяк уже сидел, глядя чуть правее его. Значит противник не поспевает, надо этим воспользоваться. Вложил все силы в ноги, плотный воздух обдирал кожу, если бы не земная тяга уже свалился бы дымящимся куском плоти.

Глаза тульского тягателя расширились. Он потерял его. Совсем в спину забегать не стал, подпрыгнул и свалился на противника, выставив локоть.

Удар вышел жёсткий. Противника бросила на землю, снег вокруг уплотнился и пошёл волнами. Пуф! Толстое тело вмяло в плотную землю, жир колыхнулся, впитывая удар, в стороны разошлась круглая волна снега.

Увеличил скорость и вдарил ещё раз. Пуф! Пуф! Пуф! Взгляд Коропейко остекленел и потерял разумность. Любимка резко встал, возвращая времени привычный ход.

Грудь раздалась в стороны, до хруста в рёбрах заполняясь воздухом. Даже в глазах потемнело. Хлопнул по ушам уплотнившийся воздух. Для окружающих он просто возник из ниоткуда в эффектном вихре снега.

Коропейко замер, уставив распахнутые глаза в далёкое небо. Жирное тело обмякло и растеклось, будто стало безобразной медузой.

Рядом раздался тяжкий вздох, потом загрохотал мощный голос распорядителя.

– Победитель – тягатель Любим из московского княжества!

Шум зрителей звучал издалека, словно не стоял на арене, окружённой огромным количеством зрительских мест, а слышал все за десяток вёрст из леса.

Отрок хотел выпрямиться и помахать рукой, но тело согнулось. Упёрся ладонями в колени и стоял, как старый дед. Ребра хрустели от вдохов, никак не мог отдышаться.

Постепенно звуки стали нарастать, и вот уже со всех сторон, ещё плотнее, чем снег Коропейко, на него обрушились овации и крики многочисленных поклонников.