ИНТУИТ

***

Туман плотным, но объемным прозрачно белеющим одеялом окутал огромную зеленую равнину, деревья и дома на редкость причудливых форм. Только две исполинских горы не покорились ему – он истончился у самого подножия и на их фоне выглядел уже не таким всепоглощающим.

Меня занесло в какую-то неведомую деревушку, поначалу решил я. Но удостовериться в этом окончательно не мог. Белая пелена закрывала все далеко виднеющиеся ряды домов, и было совершенно непонятно, что там: деревня, поселок или мегаполис.

Ночная гостья из моих снов терпеливо стояла рядом, не сводя с меня своих пронзительно синих глаз. Они были настолько прелестны, что хотелось каждому дать имя, тем самым увековечив красоту.

– Почему?

– Что почему, Илья?

Она выглядела озадаченной и говорила так, словно мы были давно знакомы.

– Почему ты мне снишься? – я требовал объяснений.

– Считаешь это сном? – она посмотрела вокруг себя и сочувственно покачала головой. – Должна тебя огорчить.

– А что же это? Я мертв, меня убили эти пьяницы.

Последние события вспоминались с трудом. Но то, что мне неслабо досталось, было неоспоримо – язык чесался назвать последствия своими именами…

– Вот, значит, как ты думаешь. По-твоему, я сейчас гонялась за мертвецом? – кажется, теперь она возмущена.

Да, девушка была в прекрасном расположении духа, чего не скажешь обо мне. Я все еще был уверен, что это посмертные образы и с секунды на секунду меня попросту не станет. Точнее, нас не станет, или… Черт, как сложно, она же мое видение, а посему не станет меня – не станет и ее. В общем, всем нам крышка.

– Ты не умер и уже давно не спишь, – подтвердила она. – Тут сложно прийти к чему-то конкретному, скорее всего, ответ находится где-то посередине. Просто наконец-то ты пришел. Сам. Я ждала и делала все возможное, чтобы помочь. Залезать в твои видения очень сложно.

Девушка вздыхает. Вероятно, залезать в видения та еще работенка. Особенно в мои.

Ситуация полностью бредовая, но я не спешу прекращать эту комедию. А зачем? Напоследок можно и поразвлечься. Поэтому сочувственно замечаю:

– Что верно, то верно! Каждый раз ты была словно статуя, которую расшевелить по силам было только мне.

– А вот и нет! Только благодаря собственной воле я смогла донести до тебя послание! – в ее словах звучали возмущение и гордость за достигнутое.

Однако я в этом сомневался… Обычно она открывала рот только после того, как у меня возникало неодолимое желание ее слышать. Но спорить с собственным видением дело неблагодарное. Я и не стал, углубившись в размышления: «Сейчас я могу лежать в коме. Меня обкололи, следствием этого стал бред – вполне логичная версия. Но нельзя исключать остальные варианты, поэтому возможных ответов три: сплю, умираю или все-таки в коме».

Хотелось придать ситуации хоть какую-то конкретику.

– Ты сказала, что ждала меня. Не хочу разрушать иллюзии, девочка, но я не настолько важный человек, чтобы усердно являться мне целый день, даже в образе такого прекрасного видения.

– Что?!

Наверное, я задел за больное место, потому что от возмущения она перешла почти на крик:

– Мало того, что видением меня обозвал, так еще и девчонкой!

Она и ухом не повела, напротив, комплимент оказался скорее оскорбительным, чем приятным.

– Между прочим, мой обряд посвящения пройден десять лет назад! Так что я давно перестала быть девчонкой, – огрызнулась она.

– Ладно, ладно, – попытался я ее успокоить, – ты взрослая. Но ты и правда стала для меня сегодня наваждением – я вижу тебя целый день! Ты грезилась ночью, и в метро, и даже после того, как меня выперли с работы, хотя это к делу не относится. Да и я тебя не могу выкинуть из головы, постоянно думаю.

– Не мудрено, это же я тебя искала. – Слово «искать» для нее, по всей видимости, означало что-то запредельно важное, магическое. – Поэтому образовалась такая тесная связь. Но это ничего особенно не значит, заверяю тебя сразу! Все твои мысли обо мне – результат моей работы.

«Конечно ее, а чьей же еще?» – думаю я и улыбаюсь до ушей. Она замечает мой лукавый взгляд, начинает краснеть и тут же меняет тему:

– Я зашла в твое пог… да, не важно, все равно ты ничего не поймешь, так же, как и я не пойму, что такое «метро». Главное сейчас другое: тебя, действительно, ждали, и не только я, а целый клан! – многозначительно добавила она.

– Честно говоря, все это похоже на какую-то деревню посреди альпийских гор, а ты пытаешься меня разыграть или что-то вроде того! – говорю я, не в силах поверить ее словам.

– Ничего, я объясню – вздыхает она. – Хоть ты и думаешь, что видишь меня впервые, это не так: наши встречи случались множество раз. Я тренировалась ловить именно твой дух. Выслеживать его. Ты, наверное, даже не помнишь, как меня зовут?

– Не помню, – признался я, – более того, совершенно уверен, что увидел тебя впервые сегодня утром.

– Думай что угодно, Илья. Но я не просто так тратила время на тебя, покинув освободительный отряд. Все для того, чтобы сделать нашу встречу реальной. Тогда ты, наконец-то, сможешь говорить со мной свободно и пребывать в «иной форме», а не как раньше… Наконец-то, это стало действительностью, а посему тебе придется выслушать меня.

Она задумалась, подбирая нужные слова. Беседа предстоит нелегкая, нутром чую. А потом… потом в ней вдруг что-то резко переменилось, как будто кто-то нажал невидимую кнопку. И перемена эта была столь разительна, что я даже оторопел.

– В тебе долгое время блуждала надежда найти мужество для того, чтобы встать на свой путь. Поздравляю – это случилось! – искренне сказала она. – Однако времени у нас мало. Твои силы ограничены, и пробуждение не за горами. Так что давай поторопимся.

Черт меня подери, если я до этого считал ее просто девчонкой. Сейчас она стала по-настоящему взрослой и рассудительной. Вот так, в мгновение ока! След простыл от смущения, а на его место пришла готовность к поступкам, серьезным и необходимым, если того пожелает судьба. Я вдруг понял: до этого мне попросту давали время привыкнуть к окружающему миру, чтобы прийти в норму. А сейчас все, хватит! Я тут, по сути, на фиг никому не нужен со своими шутками и кокетством. Она проделала огромную работу ради меня и не собиралась больше тратить ни капли собственных сил, если я окажусь неподобающим кандидатом. Примерно это ощущалось в ее новом отношении ко мне, которое, повторяю, разительно быстро пришло на смену старому!

– Хорошо, – не переставая удивляться переменам, согласился я. Казалось, что время, и правда, ограничено, а узнать то, что она скажет, жизненно необходимо.

– Все, что мне от тебя требуется, – получить ответ. И раз ты способен не только выдавать комплименты, но и более-менее хорошо соображать, то сможешь оценить ситуацию и расставить все свои риски и приоритеты в нужном порядке. Немало времени я потратила, чтобы привести тебя к этому. Слушай, пожалуйста, внимательно, – сказала она. – Я поведаю только самую суть. Повторяю еще раз – слушай внимательно!

Я был готов внимать словам этой девицы и даже забыл о возможной коме и смерти. Интересно, что же она сейчас расскажет? Я предвкушал дивную историю, и вообще, сама ситуация начинала мне нравиться. Но как только она произнесла свое имя, я понял: тут, действительно, что-то не так.

– Мое имя Кая, я интуит из свободного народа интуитов, что живут на славной равнине, которая носит имя Атмосферика. Сейчас ты можешь наблюдать то, что осталось от нас, – она указала в сторону домов, – теперь тут живут только дети и старики; дома, некогда населенные, пустуют. Почти все, кто тут жил, давным-давно ушли в поход. Изначально на этой равнине нас было очень много, миллионы интуитов, а те, что сейчас в походе, лишь маленькая горстка – многих убили логики. Впрочем, постоянные войны изредка давали передышку, и тогда население планеты слегка увеличивалось, однако по сравнению с вашим миром наш крайне малочислен. Хотя так было не всегда, но это уже другая история.

Я следил за рассказом и делал выводы. Первое: я оказался не просто в деревушке, а в ином мире. Второе: Кая – до чего чудное имя – принадлежала к, так сказать, фракции каких-то интуитов. Третье: интуиты вовсе не единственный народ, населяющий эту планету, есть также захватчики – логики. Четвертое: их мир малонаселен, потому что войны не утихали практически никогда, а посему это крайне опасное место, где смерть – дело обыкновенное.

В забавное местечко я попал, если верить словам Каи. Она тем временем продолжала:

– Логики также несли огромные потери – это еще один народ, проживающей здесь. Нашу планету называют Небо, – сказала она. – И ты сейчас находишься на ней в качестве духа. Не совсем бесплотного, впрочем, но тебя точно нельзя причислить к одному из нас. Общеизвестный факт: люди, попавшие сюда в качестве духов, почти неуязвимы, ну, по крайней мере, тебе не причинишь физического вреда.

Эта девушка, Кая, подготовилась к моему визиту. Рядом с тем местом, где мы сидели, над разожженным огнем висел котелок. В чашках дымился ароматный напиток, напоминающий зеленый чай с привкусом лимона и молока. Только это был точно не чай – что-что, а его я унюхаю в любом виде. Пока Кая рассказывала, я делал маленькие глотки, и все становилось более реальным – это чувствовалось. А может, я окончательно съехал с катушек…

– Меня назначили быть твоей провожатой, Илья. Врожденные способности позволяют мне находить таких, как ты. Тренируясь, я научилась настраиваться на определенного человека, но на это уходят все силы. Вот и сейчас я практически валюсь с ног: слишком долго поддерживала связь. Но важно не это. Наш вождь – Лео, думает, что ты именно тот человек, который сможет нам всем помочь. Он полагает, что связан с тобой, что на Земле ты вроде как его брат, только родство у вас иное, не кровное. Никто, честно говоря, не знает этого наверняка. Больших шансов нет, потому что раньше никто никогда не был на Земле. Это считалось невозможным, и среди нас, интуитов, невозможно и сейчас. В общем, Лео просит тебя с ним встретиться, – наконец-то подытожила она.

Выходит, Кая уверена только в том, что интуиты не могут попасть на Землю, а вот остальные, как их там… логики, вполне могли обладать этой способностью.

– И все? – удивился я. – Тогда просто отведи меня к нему.

Она тут же возразила:

– Нет, ты не понимаешь. Лео – предводитель, и сейчас направляет свое войско к «Нулевой Платформе», там он начнет свой путь. И еще: ты не можешь просто появиться около него – сил не хватит. Твои визиты сюда были очень странными. Порой тебя не видели несколько месяцев, прежде чем ты приходил снова. И даже это большая редкость. Лишь благодаря мне ты теперь стоишь там, где стоишь.

– Приходил? – удивился я. – Ты хочешь сказать, что я действительно тут бывал? И не один раз?

Она уже упоминала о встречах, и это было для меня загадкой… Но с каждой секундой я все меньше верил в нереальность происходящего. Это не было сном – факт. Иначе он должен был давным-давно развеяться.

– Каждый раз, когда человек засыпает, он получает возможность попасть сюда, на Небо. У некоторых это просто получается – и все. Как у тебя, Илья. Но у тебя эта связь гораздо прочнее, чем у кого бы то ни было. Поэтому мы и стали питать надежду. Все, кто сюда попадал, задерживались ненадолго, а после пары визитов и вовсе пропадали, к тому же в свой второй визит они ничего не помнили. А ты помнил, ты стремился сюда каждую ночь. Наверное, благодаря твоему упорству у тебя раз за разом получалось вспоминать.

– Однако сейчас я ничего не помню! – воспротивился я.

– Это потому, что ты, наконец-то, набрался мужества прийти сюда, более-менее сохранив разум. Все наши прежние встречи хранятся где-то глубоко в твоем подсознании, и вполне закономерно, что ты сейчас ничего не помнишь.

Для меня этих закономерностей вообще не существовало, а вот Кая утверждала это совершенно уверенно. «Ну, приходил, так приходил», – обреченно согласился я.

– Кая, даже если все, что ты говоришь, правда – это слишком фантастично звучит. Несколько месяцев! Уму непостижимо! Сколько же я сюда уже хожу? – спросил я, хотя слово «ходить» не вполне уместно в этой ситуации…

– Интуиты помнят о тебе уже четырнадцать лет, – просто ответила она.

– Как? – воскликнул я. – Черт, это все так странно! Ты, этот мир, война… ведь сейчас война? Я прав?

– Да, – кивнула она.

– Так, хорошо, – я пытался расставить все по своим местам. – А зачем Лео встречаться со мной, чего он хочет добиться? Просто, боюсь, я совершенно непригоден для войны, а назвать себя воином могу только в онлайн-игре.

Вопросы вдруг посыпались из меня один за другим, только руки подставляй да лови.

– Прости меня, Илья, у нас совсем нет времени для объяснений. У Лео свои причины с тобой встретиться, он должен кое-что у тебя узнать. Что именно – понятия не имею, а то спросила бы сама прямо сейчас. Я, конечно, могу догадываться, но порой судьба ведет его таким путем, что он и сам умудряется заплутать.

– Как к нему попасть?

Раз время поджимало, вопросы, как бы мне ни хотелось их задавать, можно и на потом оставить…

– Ты должен стать одним из нас – интуитом. Тогда сможешь с ним увидеться, и я смогу «ловить» тебя в любом месте. А здесь меня питает сила равнины и гор, поэтому все легче дается. Кстати, именно к этому месту тебя и самого тянет. Крайне удачное совпадение! – сказала она. – В общем, Лео полагает, что у тебя есть все шансы. Это и есть мой вопрос, Илья: ты согласен стать интуитом и отправиться к вождю?

Предложение было интересным. Даже больше: я был настолько рад его услышать, что мое лицо вопреки всем ожидаемым реакциям стало каменным. Если все вокруг не обман сознания и кто-то жаждет у меня что-то спросить, то я не знаю большего счастья, чем согласиться и исследовать этот мир. К тому же без Каи у меня ничего не получится. Она, похоже, полжизни положила на то, чтобы научиться связываться со мной. Не считаться с этим было бы слишком сурово с моей стороны. «Да и к тому же она такая красивая…» – не без ехидства в свой адрес подумал я. Честно говоря, моя симпатия к ней сыграла весомую роль в принятии решения. Как же я падок на приключения, а когда они случаются… нет, такие не случались никогда. Просто с ума сойти можно!

– Хорошо!

– Хорошо? – Кая приподняла бровь, как бы сомневаясь и удивляясь одновременно, и уставилась на меня.

Этот взгляд выражал следующее: «Этот парень вообще вменяем? Он и думать-то особо не стал. Могу поклясться – сейчас заулыбается, и тогда пиши пропало: пригнали с Земли какого-то идиота».

– Да, именно так, я согласен, – со всей ответственностью заявил я, и, не выдержав, расплылся в той самой идиотской улыбке. Даже хихикать начал…

– Но… ты не понимаешь… – запинаясь, проговорила она.

– Чего я не понимаю, Кая? Опасности? А ты не понимаешь меня. Я всю жизнь делал то, для чего не был рожден. Лишь только утром выпала счастливая случайность найти свой путь. Считай, что я стою в самом начале своей дороги, и меня так же ведет судьба, как и твоего вождя. Я не хочу отказываться. Ты же посвятила этому так много времени, поэтому я помогу. Встречусь с ним, с этим Лео, и узнаю, чего он от меня хочет.

– Дурак! Просто легкомысленный дурак! – не выдержала Кая.

Отчасти я ее понимал: она просила другого человека рискнуть жизнью ради незнакомых людей.

– Ты можешь погибнуть. Ты же не понимаешь, о чем я тебя прошу. Прости, некоторые просили тебе об этом не говорить, но я уважаю свободу и должна сказать правду.

– Если верить твоим словам о том, что я призрак или дух, значит, мое тело сейчас находится в коллекторе. Меня избили и сбросили туда неприятные люди, когда я вступился за бездомного пса, – мой путь привел к нему. Но в итоге я здесь, рядом с тобой! Это чудо, Кая. Поэтому спасибо за предупреждение, конечно, но я, пожалуй, соглашусь. Что бы там впереди ни ожидало.

Лицо Каи оставалось виноватым – она была уверена, что я не понимаю, на что подписываюсь. Девушка встала и протянула мне руку. Я поднялся. В этот момент наши ладони утонули в оранжевом свете. Я хотел было отдернуть свою, но вовремя сообразил – у нее все под контролем, так надо.

– Я создала метку, – пояснила она, – особая техника, разработанная мной за долгие годы тренировок. Она будет помогать «видеть» тебя, когда ты начнешь засыпать в своем мире. Этой связью, Илья, я подтверждаю, что получила твой ответ и ты принял предложение Лео о встрече с ним, тем самым согласившись стать интуитом.

– Сколько формальностей, – ухмыльнулся я.

– Так нужно, – заупрямилась Кая. – Это придаст тебе сил как будущему интуиту. А сейчас время уже на исходе, я буду готова к следующей встрече.

Было очевидно: на плечи девушки только что легло очередное бремя. Мое согласие очень расстроило ее. В глубине души она надеялась на отказ. А теперь, выходит, она в каком-то роде несет за меня ответственность.

– Надеюсь, ты не обманываешь, прекрасный мираж, – я не мог оторвать от нее глаз. – А когда это произойдет, у нас есть еще немного времени?

Кая улыбнулась: конечно же, его у нас не было.

– К сожалению, приходится быть крайне экономными. Будь осторожен, Илья, и не забудь свое обещание.

Как я мог забыть о том, что согласился стать интуитом и увидеть новый мир? Я уже собрался было ей об этом сообщить, как мое тело дернулось в сторону. Или это было не тело, а сознание? Фиг разберешь! Мир завертелся по спирали, Кая растеклась по нему. Лишь ладонь светилась желто-оранжевым светом. «Прямо как уличные фонари по вечерам», – вдруг всплыло в голове воспоминание. Быстро и стремительно меня засасывало какое-то огненное кольцо, а потом выплюнуло с другой стороны.

«Значит, именно так и выглядит изнанка любого сна», – подумал я, прежде чем раствориться в черной пустоте.

глава вторая
КАЯ

7:52

Самое трудное – открыть глаза. Даже сквозь сон чувствую, как мир кружится вокруг меня. Слегка подташнивает, но это полбеды. Тяжелые веки поддаются далеко не с первого раза, но как только мне удается их поднять, реальность становится более-менее четкой.

Пес рядом: лежит, положив морду на мою ногу, рядом с тем местом, где кожа проколота ножом. Неужели он зализывал рану?.. Тщетно растираю виски, четкости от сознания ожидать не приходится. Оглядываюсь по сторонам, и запоздалый ужас от сознания того, что могло бы произойти, но не произошло, накатывает на меня. А вслед за тем меня переполняет горячее чувство признательности и уважения к собачьей преданности: вокруг валяется десятка три мерзких крысиных тушек. Вряд ли они лежали тут до нашего появления, значит, пес всю ночь спасал мне жизнь, пока сам не вымотался настолько, что сон свалил его с ног.

Слезы наворачиваются на глаза. Рука ложится на загривок пса – прижимаю его ближе, наклоняюсь и шепчу в лохматое ухо: «Спасибо тебе, спасибо огромное». Он открывает глаза и сладко зевает, даже не думая отстраняться.

Голова дьявольски болит. Делаю первую попытку подняться – спину пронзает раскаленное копье. Лицо искажается гримасой боли, и из засохшей ранки на губе начинает сочиться кровь, которую приходится вытирать рукавом рубашки. В конце концов, опираясь на грязную канализационную стену, с трудом удается встать.

Оцениваю ситуацию: люк находится на высоте трех метров надо мной, к нему ведет прикрученная ржавыми болтами лестница. Придется изрядно попотеть, чтобы открыть тяжеленную крышку из металла. Вчерашний быдлолюд позаботился о том, чтобы вернуть ее на место после того, как сбросили меня вниз. Собираю в кулак всю свою волю и силы, упираюсь спиной и плечами – кое-как мне удается сдвинуть металлический круг в сторону.

Похоже, во время полета я машинально сгруппировался в воздухе, и ноги смягчили приземление. Если бы не это, падая с такой высоты, не мудрено и шею свернуть. Следом приземлился пес. Сейчас можно благодарить судьбу за то, что она поступила с нами милостиво, организовав падение именно в этом порядке. Быть может, именно потому, что пес уцелел, свалившись на меня, мы оба остались живы.

– Черт возьми, – не замечая, что говорю вслух, произношу я, – мне снова привиделась та девушка. Продолжение вчерашнего сна.

Воспоминания давались с трудом.

«Кая. Так ее зовут», – вспомнил я. Она сама мне сказала и принесла послание, кажется, от своего вождя…

«Интуит» – это слово всплыло вслед за мыслями о девушке.

Ну конечно! Я принял предложение и согласился стать интуитом. Кая сказала, что только так можно встретиться с вождем, и добавила: «Он верит в тебя».

Как бредово все это выглядит. Меня избили, мне приснился невероятный сон, и почему-то не отпускает ощущение, что он был нереально длинным и правдоподобным: мы беседовали о многом, я даже попробовал местный чай – хотя чаем этот напиток не был – на этой бескрайней равнине.

Атмосферика – так ее называла Кая – подсказывает мне память. Безумство, конечно, но эти образы были слишком реалистичными для обычного сновидения. И еще… смысл – в сновидениях его днем с огнем не сыщешь.

Воспоминания, которым я начал вдруг предаваться на самом верху лестницы, прервал пес: он протяженно гавкнул, негромко, но давая понять, что пора бы и выбраться отсюда. Я был с ним полностью согласен.

Разница между воздухом канализации и его собратом на поверхности была колоссальной. Нутро ликовало от возможности ощущать свежесть и прохладу, глаза радовались яркому солнечному свету – я даже сощурился от удовольствия. За время пребывания в канализации обоняние свыклось с ужасным запахом, но теперь начало возвращаться к прежним параметрам. Поэтому за собакой пришлось спускаться, предварительно вдохнув свежести и удерживая этот райский, пусть и наполненный выхлопами, воздух в своих легких как можно дольше.

О том, чтобы оставить пса внизу, не могло быть и речи. Он не сопротивлялся, когда его неуклюже тащили наверх, и все больше изумлял своей сообразительностью. Оказавшись на поверхности, встряхнулся и уселся рядом с люком дожидаться, когда выберусь я.

Блаженное чувство, словно ты с кем-то породнился, пришло теперь и ко мне.

– Как же тебя назвать, дружок? – внимательные глаза косили на меня снизу вверх. Ему и самому было любопытно услышать, какое имя он сейчас получит. А я не стал долго ломать голову, уже зная, как его назвать. Похоже, сегодня день, когда нужные слова появляются сами собой, без разрешения.

– Джейк, – громко произнес я, – я назову тебя Джейком!

И он ответил не менее громким «гав», означающим, что кличка пришлась по вкусу. По всей видимости, как и новый хозяин, возможно, первый в его жизни. Последнее, кстати, было взаимно: у меня никогда не было собаки.

Прохожие кидали в нашу сторону презрительные взгляды, но это совершенно не волновало. А вот то, что мир вдруг показался выцветшим, было странно. Солнце по-прежнему воспринималось без изменений, но все вокруг почему-то стало серым, будто резко убавили насыщенность и заменили большую часть цветов привычной палитры множеством оттенков серого. Особенно это относилось к людям.

Поначалу думалось, что это последствия драки: ведь существуют люди-дальтоники, возможно, и у меня в глазах что-то сломалось. Палочки там какие-нибудь или колбочки. Собаки так вообще воспринимают мир черно-белым, и ничего. Значит, и я привыкну. Но после того, как пропали из виду привычные рекламные вывески, а люди в моем восприятии начали произносить весьма странные вещи, до меня дошло: то, что произошло со мной ночью, было настоящим.

Приняв предложение Каи, я согласился стать интуитом и встретиться с вождем по имени Лео, который видел во мне некую надежду. Я согласился вовсе не потому, что так уж хотелось свести дружбу с вождем интуитов, а потому, что еще позавчера жизнь для меня была унылым медленным умиранием. Сейчас же началась новая – та, о которой мечтал. Выпал шанс изведать лабиринты собственных снов и даже больше… Гораздо больше! Оказывается, судьба всегда готова была открыть мне новые горизонты и давала подсказки, а я, дурак, не замечал.

Обнаружить целый мир, настоящий и волнующий, внутри самого себя – невероятно. С другой стороны, это безрассудство, которое может повлечь за собой смерть: Кая что-то говорила о войне между кланами. Меня, однако, сейчас это нисколько не волновало. В данный момент мне хотелось попасть обратно, увидеть Каю и узнать все о ее мире!

Нужно действовать, времени катастрофически мало. Для начала потребуется укрытие, чтобы подлатать раны и затем уснуть. Необходима новая одежда: в этой я похож на избитого бомжа, что, впрочем, наполовину, а то и больше, было правдой. Рубаху необходимо выбросить, без нее будет значительно лучше – она вся испачкана в крови и грязи. Ближе всего было – дойти до дома.

– Джейк, за мной! – скомандовал я, – нам надо немного подлечиться, дружок.

Пес послушно зашагал рядом. Поначалу я переживал, что он даст деру или просто останется на месте, но скоро успокоился: Джейк хромал, но не отставал от меня ни на шаг. Стало вновь нестерпимо жаль эту чрезмерно умную собаку.

Обретя свой путь, я теперь без труда считывал, куда мне двигаться дальше. На табло, рекламных щитах, вывесках всплывали буквы, доступные лишь для меня. Больше не было человека с рупором, призывающего совершить тур по достопримечательностям города, не существовало назойливых маленьких цыганчат, пристающих с газетами или розами, никто не привязывался ко мне с предложением купить паленую сим-карту. Мир погрузился в тишину, мою личную нирвану.

Самое интересное изменение коснулось людей: они стали самой настоящей серой массой. Если расфокусировать взгляд – передо мной растекался сгусток серого облака, и лишь иногда в этом грязном тумане можно было случайно обнаружить очертания какого-нибудь лица. Это, конечно, не совсем подходящее описание, но, честное слово, по-другому не объяснить. Серая масса сливалась и всасывалась в воронку дверей магазина, входа в метро, концентрировалась на стоянках и прочих местах. Она плавала вокруг, словно дождевое облако. Было крайне трудно следить подолгу за кем-то конкретным.

Но это нельзя было отнести к недостаткам моего восприятия! Наоборот, все стало гармонично: ненужное сливалось в водосточные отверстия, а нужное теперь пребывало в непосредственной близости. Как, например, один бомж, что сидел на скамеечке: я отдал ему всю мелочь, которая завалялась в карманах. Несмотря на нечистоплотный вид, он был живым, как бы светлее и ярче на фоне остальных. По дороге домой я больше не видел таких фигур, разве что Джейк тоже отличался необычным сиянием вокруг своей взъерошенной шерсти.

До подъезда осталось совсем немного. В глаза все чаще стали бросаться красные надписи: стой! не надо! не сюда! еще рано! уходи! А когда приблизился, кто-то из мальчишек во дворе громко крикнул: «Беги!» – дети играли в прятки. Я поглядел на их игру – детей я, кстати, видел нормально, – они были обычными людьми, которые еще не сделали выбор, а поэтому оставались чистыми. Их судьба еще не скупится на подсказки, пока что они познают мир, исследуют и оценивают. Душа созревает, так сказать. А когда настанет срок, душа будет непременно просить у мира дать путь, и мир непременно ответит – он всем отвечает.

Я вдруг осознал, что эта истина была дана мне с самого рождения, а я как-то умудрился ее забыть. Поверить не могу, что отличался подобным склерозом. «Все мои годы прошли впустую», – печально признался я.

Ехать на лифте не хотелось – его не остановить и не вылезти просто так, если случится серьезная опасность, поэтому только лестница. Восьмой этаж, придется пошагать.

На первом лестничном пролете подкралась тошнота. «Давно не ел», – сначала подумал я: вчера за весь день в моем желудке побывали лишь две кружки кофе. При воспоминании о нем живот неприятно заурчал.

На третьем этаже мне и вовсе подурнело: откуда ни возьмись появилась тревога, которая возрастала с каждым проделанным шагом. Это было примерно так: одна ступенька – потихоньку начинает зудеть в голове, вторая ступенька – зуд усиливается, третья – появляются признаки асфиксии. На пятом этаже я просто свалился с ног. Не в силах подняться пополз обратно вниз. Прочь из этого ада, скорее убраться отсюда!

На улице – как только вывалился из подъезда – вновь пришел в норму, отходил от шока и размышлял: «Что это? Сила моих новых способностей? Зачем она такая нужна? Это было ужасно. Неужели там настолько опасно, что тело реагирует подобным образом, не давая мне добраться до двери собственной квартиры».

Поскуливая, на улице, рядом с подъездом, дожидался Джейк.

– Ну что, дружок, не смог я дойти. Придется нам обойтись пока так, без медикаментов. Раны, конечно, несерьезные, а вот поясницу что-то уж больно сильно ломит, мне бы обезболивающее сейчас. Теперь главное, чтобы нас с тобой пропустили в метро, это, знаешь ли, здорово сэкономит время. Следующий пункт назначения – «Каменный Истукан»! – гордо объявил я и поднял палец вверх. Пес с удовольствием разделил мой энтузиазм и завилял хвостом. Собаки, вообще, самые восприимчивые существа на планете: с такой легкостью перенимают настроение хозяина, с ума сойти можно.

Тут к миру не обращайся – и так все ясно: в КИ – использовать аббревиатуру гораздо сподручнее – нам должны помочь. Мастер Никлаус и Герыч выручат. Не зря же нам всем показалось, что наша встреча была вовсе не последней. Я рассудил так: «Именно с них все началось, а значит, у них и надо просить помощи». Вот только неизвестно, как они воспримут Джейка. Все-таки бродячий пес, грязный и неотесанный. Я вздохнул и решил, что как-нибудь выкрутимся.

– Верно, Джейк, помогут ведь? – спросил я у собаки. – А с тобой мы что-нибудь придумаем, уж я-то тебя ни за что на свете теперь не брошу. Честное человеческое!

На мое обещание пес громко гавкнул и завилял белым хвостом пуще прежнего.

«Лишь бы в метро пропустили», – я повторял эти слова до тех пор, пока они не стали мантрой. С квартирой повезло: она была куплена пять лет назад, а два года спустя рядом построили новую ветку метрополитена. Поэтому идти до станции недолго, быстрее, конечно, на транспорте добраться, но, увы, из него нас точно выпрут в мгновение ока за один только внешний вид.

Размашистый в плечах охранник подозрительно покосился в нашу сторону. Я сделал вид, что держу Джейка за ошейник, – благо народу было много, так что мы затерялись в толпе. Миновала нелегкая… В общем, купив билет и спустившись в подземку, я все время боялся, что задохнусь в облаке серого дыма, которое образовывали собой люди. Стараясь избегать патрульных и обходить любые погоны, которые могли встретиться на пути, мы все-таки добрались на нужную станцию. Все пока шло удачно, но впереди был последний охранный пост.