Автобомба 4х4. Запчасть 1

1.4.

К вечеру все рассортировали, а у сарая снова была крыша, которая правда больше напоминала жалюзи, потому что тоже пропускала свет, только теперь свет в полосочку, колоритно высвечивая сваленные по углам кучи рассортированных ржавых железяк.

Мало того, у них теперь даже сварочный аппарат был, немного газа в баллонах и еще много всякого инструмента: кувалда, топор, кирка, пара здоровых отверток и саперная лопатка!

Вечерело и потому начинать творить было уже не столько поздно, сколько темно, да и в камере телефона все выглядело не ахти. Парни ведь все снимали. Не для себя – исключительно сюжет для Джереми, чтобы ему показать, как они Бомбу на колесиках творили и что не только в Англии, но и у них в кишлаке народ не лыком шит!

Само собой, про Ютюб они в общем и целом слышали. Но с учетом нестабильного интернета в локации их горного кишлака, где не то, что про 5G, а и про жалких 3G говорить порой сложно было, Ютют был для них скорей мечтой, чем текущей реальностью. Не дошла пока эта американская видеоинновация в реальности до их горных глинобитных краев, где даже нормальные дома до сих пор из сушеных бараньих какашек строят и верблюжьей колючкой сверху покрывают. А то бы несомненно, положили бы они и на него, Ютюб то есть, чего такое поувесистее, типа болта. Ведь что такое выложить в сеть видос они пока как-то мало представляли.

Ну, а раз так дела складывались, точнее, не складывались, решили перенести творческий и видео процесс на завтрашнее утро. Как говорится в пословице – утро вечера посветлее будет.

Только было уходить собрались, как в дверях нос в нос столкнулись с Ханной, это девчонка у них в деревне такая была, к слову, сестра их то ли двоюродная, то ли троюродная, ну или еще какая-то там, точнее сложно определить их запутанные генеалогические связи, где все в этой горной местности хоть каким-то да родственником друг другу приходится. Старейшина ее настоящим Дядей кстати был, отличие от пацанов.

Раньше они дружили и играли вместе, пока поменьше были. Но теперь она выросла и стала невестой, почти совершеннолетняя все-таки. Хотя, если так подумать головой, как они, старовата она для невесты даже, пожалуй. Но это во всем виноваты были ее родители – слишком долго подыскивали выгодную партию. А тут вдруг уж нашли, так нашли, и мигом надумали замуж выдать в соседний кишлак за бакшиш в десяток другой курдючных породистых баранов.

Так вот, с тех самых пор ей теперь положено было паранджу носить. Короче, дружить им с ней, а ей с ними в этот самый настоящий момент никак нельзя уже было. Ведь эти восточные женихи – народ горячий, как шмальнут из Калаша и все, поминай как звали – не Ханна, а хана им самим придет! Или, если на нормальным семейном итальянском наречии – финита ля комедия, мафия капут! Не, не мафия – капут, а капут – мафия. Или наоборот – запутался я совсем. Короче, вы все сами поняли. С мафией шутки плохи – вот!

– Э, ты еще кто?! – удивились парни, ведь под черной одеждой не видно ничего было, кто это там.

– Это же я, Ханна! – сбросила паранджу девушка.

– Ты чего тут?! – удивился Джи, – Тебе же нельзя…

– Одень, одень назад скорее!!! Нас на кусочки размотают, если твои родичи узнают! – шарахнулся от нее Бо, как черт от ладана.

– Парни, да вы что… Тоже туда же?! Моджахеды чертовы!

– Никакие мы не моджахеды! Это твой прЫнц – вот он точно!

– Да уж… Слушайте, возьмите меня с собой! Я не хочу за него! Я на свободу хочу – в Лондон! Не представляете, как достала меня эта черная тряпка на лице! И все остальное тоже – никакого стиля, сплошная гендерная дискриминация! Я так не могу, не желаю и не буду!!!

– Неее, мы не можем… – хором попятились они, под ее решительным напором.

– Нас Старейшина размотает…

– И, что еще хуже, твой жених из-под земли потом достанет, из Калаша продырявит, на кол посадит, а потом повесит за…

– Ну что вы, мужики или девки трусливые?! Вы же раньше нормальными смелыми парнями вроде были?! Или я ошибаюсь?..

– Это чегой-то были? Мы и сейчас ого-го!

– Ну возьмите… Я хорошо себя вести буду! Слушаться вас стану…

– Нам еще пожить охота… С Джереми повстречаться…

– А это еще кто такой?! – удивилась она.

Женщинам ведь телевизор у них смотреть нельзя было. Не то, чтобы совсем религией запрещено, просто, во-первых, он был один. А во-вторых, по вечерам его мужчины смотрели, днем же он практически ничего не ловил с этой враждебной американской тарелки.

Хотя будем честны, женская община его тоже смотрела, только по утрам – «мыльные оперы» всякие мексиканские, да колумбийские, но, типа, тайком. А STop Dear по утрам не показывали, да и до машин местным дамам было совершенно фиолетово. Их вполне устраивали ишаки – они куда проходимее в их краях были, да и доступнее. И никакого вам антиэкологичного вонючего бензина.

– О, какая же ты темная, Ханна! Это великий человек! Куру авто!

– Какая еще авто Кура?! – не поняла Ханна.

– Ну, да, такой… – Джи и сам толком не знал, что означает слово Гуру, да и не совсем правильно его расслышал в эфире передач, однако взялся с умным видом объяснять, – Ну, значит, куру – это типа такого главного петуха в телевизоре, важного ведущего в общем…

– Типа петуха?! – совсем запуталась Ханна, – Как это? Голубь, что ли?!

– Почему голубь?! – не поняли теперь парни, ведь они были не особенно продвинуты в теме сексуальной революции, что по цивилизованному европейскому и американскому миру уже давно прокатилась и про которую из своих «мыльных опер» уже прекрасно знали все их дамы, – Ну такой, большой и важный. Его там все парни уважают! – продолжал объяснять Джи.

– Сэр что ли?!

– Вот, точняк. Этот, как его, сыр!

– Ааааа… Поняла. Там у них теперь в Лондоне это сейчас модно, когда парни парней ублажают!

– Ну да, типа того! Нас тоже будут!

– И вы туда же?! Вот уж не думала! Какой кошмар, я думала у нас тут все чин по чину…

– А что?! Мы то чем их хуже?!

– Да нет, ничего! Вы только Старейшине не говорите…

– А что?! Думаешь, он позавидует?!

– Ага! Ну, типа того, и орешки вам поотрывает в порыве страсти! – засмеялась она.

– Вот если тебя тут без паранджи твой папаша увидит, тогда точно все нам поотрывает! – заметил благоразумный Бо, – Шла бы ты уже хохотушка…

– Бо, ну какой ты вредный… Давай я тебя поцелую! Тогда возьмешь?!

– Изыди, сатана! – отскочил Бо, – Я еще жить хочу!!!

– Вот трус! А тебя, красавчик Джи?!

– Не, не, не… Бо прав! Мы уедем жить в Лондон. Как там у Лепса с Тимати в песне поется. Станем, как ты говоришь, сэрами-голубями!

– Тьфу на вас, извращенцы чертовы. Я думала, что они только в Лондоне расплодились! Нет, на те вам и до нас добрались извращуги!

– Да чего ты, чего?! Ну мы же…

– И валите в свой Лондон, придурки! – хлопнула она дверью так, что с крыши осыпались половина новоделаных заплаток.

– Ух, горячая дивчина! – сказал Бо, чуть переведя дух.

– Да, огонь! – согласился Джи, – Всегда вот нами помыкала. Пипец ее мужу придет! Эх, тоже мне, а ведь крутой моджахед был, уважаемый аксакал. Ха, она из него быстренько сделает подкаблучника!

– Прям рифма у тебя!

– Какая?!

– Ха-ХА. Ханна, строчка из стиХА!

– И впрямь! Надо бы записать!

– Не, не надо. Найдут – порвут нас на кусочки вместе с бумажкой… Лучше запомни, а еще лучше – забудь… Вспомни ее прЫнца моджахедского… Зверюга! И сразу все забудь…

– Ну да – зверюга…

– Вот…

– Пошли уже спать… Завтра доделаем тачку и в путь!

1.5.

С утра пораньше братья были уже в гараже. Утренняя прохлада помогала и работать, и снимать видео для отчетности. Поутру хотя бы телефон не перегревался и не выключался. А то ведь коварные афганцы подсунули вместо настоящего, да еще с плюсом айфона, что, реально несколько напоминающее огрызок из помойки. Видимо свистнули у темных америкосов бэушную китайскую подделку, которая только и делала, что глючила и пыталась иероглифами писать. Хотя, очень может быть, что они ее не у америкосов, а из китайской гуманитарной помощи стрельнули по ошибке. Короче – дело темное, такое же, как и тот самый сам телеайфон.

Парни взялись за дело. Им надо было теперь к раме в пустой моторный отсек приладить двигатель. Дело хитрое и сложное, особенно для тех, кто этого никогда не делал. Но, благо, мотор Запора был не слишком тяжел, да и всяких проводочков, также, как и прочей новомодной в современном автомобильном комьюнити ерунды на нем висело минимально, не говоря уже об электронике. Во времена юности советских Запоров даже слов таких нехороших еще не знали. Так что вдвоем парни легко справились. Взяли они его в руки, подняли и засунули в здоровый моторный отсек русского классического внедорожника военного образца под названием УАЗик.

Места осталось хоть отбавляй. Еще бы один такой же агрегат запросто уместился бы, если бы только он у них был.

Привинтили мотор к чему-то металлическому его болтами. Все подошло, ну практически все. То, что не подошло, кувалдой подравняли. Короче – справились.

– Крепче крепи! Мотор все-таки! – советовал Бо, снимая процесс на горе-смартфон.

– Умник… Не видишь, все чин по чину делаю! Не бормочи под руку. А то в лоб сейчас гаечным ключом схлопочешь!

– Да я так, советую! Чего ты злишься?!

– Сам попробуй, попривинчивай… Ай, блин…

– Чего?!

– Палец…

– Ну, ерунда, у тебя еще двадцать осталось…

– Почему?!

– А что, ты не мужик что ли?! Гы-гы!!!

– Ха, остряк недоучка, тоже мне! Сейчас у тебясамого, смотри некомплект пальцев будет!

В таком духе все и продолжалось. Разве что они сменялись: кто снимал, кто крутил железки. Все по-честному. И вот где-то часа через три тачка стала обретать-таки вид более-менее нормальной машины. Ну, это если с точки зрения монстр-траков смотреть конечно. Так что пришла пора попробовать ее завести…

Накапали чуть-чуть бензинчику в шланги… Крутили-крутили стартер – ничего! Чихает и все. Не схватывает, вот беда! Решили, что маловато бензина, чтобы прокрутило двигатель…

Налили в бак бензина… А он взял и потек на землю. Бак малость то ли проржаветь успел, то ли по нему из Калаша когда-то шмальнули. Но текло прямо как из душа, который у них на улице стоял и был из жестяного ведерка ровно таким же образом сделан.

Пришлось бак снимать, да дырки латать. Только вот незадача, бензин редкостно едкий оказался. Замазку разъел тут же и снова все потекло на землю.

Полумерами оказалось не обойтись – пришлось варить.

Взяли сварочный аппарат. Никто из них, само собой им пользоваться не умел, раньше они только паяльной лампой орудовали. Да и то больше, когда ведра дырявые односельчанам латали, или как их там – однокишлакчанам и однокишлакчанкам.

А тут целый сварочный агрегат, техника сами понимаете – серьезная, сноровки и умения требующая. Потому, Джи послал Бо к отцу Ханны, что как раз этот самый аппарат им и притащил давеча, за помощью.

Вскоре они явились… втроем. С ними была… наверное, Ханна. Короче, курица какая-то в черных одеждах, через которые ни лица, да вообще ничего видно не было, кроме белых кроссовок китайской марки Adibas.

Да и вообще, смотреть некогда было – мужчины работали. Потому, ее в уголке поставили, чтобы не мешалась в серьезных делах и под руки не попадала.

Ну сами посудите, какая женщина в реальном восточном гараже может находиться?! Правильно, разве что невидимая. Вот она и должна была быть в темном уголке именно такой. Тем более в своем черном маскхалате.

Ее папаша раскочегарил аппарат, надел маску железного человека и с умным видом сказал:

– А ну ка кыш все! Не мешайтесь! Учись – молодежь, пока я жив! – положил бак посередине сарая и приступил…

– Вот ведь хорошо, как сказанул! Ну натуральный пророк… – благоговейно прошептал Бо.

Но… бак то ведь был хоть и худым, да маленько бензина в нем осталось. Стоял полдень, жарко было, как в аду. В общем к чему я это все говорю? А к тому, что бензин в таких условиях очень хорошо испарялся. Так что бак наполнился очень и очень взрывоопасными углеводородными парами. А тут открытое пламя сварочного аппарата, ну и сами понимаете…

БАБАХ был громким!!!

Точнее – оглушительно-разрушительно-сногсшибательно громким БАБАХом!!!

Морда железного человека вместе с самим сварочным аппаратом пробили крышу и улетели в неизвестном направлении. Сам горе-сварщик был отброшен взрывом и вынес вместе с собой, а может самим собой ворота. Благо они были деревянными и довольно ветхими.

Парней и Ханну по стенкам приплющило. Сарай крепким оказался, в целом он устоял, не развалился. Не совсем целым конечно устоял, но все же, справедливости ради замечу, полностью же не развалился!

На этот грохот сбежалась вся деревня. Думали, что американская ракета по-случайке залетела.

Оказалось все прозаичнее – всего лишь свои шалили… Ну, а раз так, тогда это еще ладно – ладно, что свои эти отделались еще легким испугом, а не разлетелись клочками по горным закоулочкам, вот что главное.

А все почему? Да потому, что бензина в баке мало было, чтобы третью мировую начать. Было бы больше, тогда все могло быть. Но это не точно – точно говорю!

Стали сельчане стали приводить бедолаг в чувство. Первыми очухались парни и Ханна, ведь находились дальше от эпицентра взрыва. Как только они пришли в себя, все втроем бросились к папочке-сварщику.

Ханна скинула паранджу, точнее, дымящиеся лохмотья, что от нее остались, и собиралась уже было зарыдать. Но рано… Он взял, да и очухался, потряс головой, потер уши и как заорет:

– Да все со мной нормально! Где эти бараны недоделанные! Я их сейчас размотаю! Дайте мне Калаш!!!

– Тихо, тихо, брат!!! Успокаивал теперь его уже сам Старейшина… Тебя маленько контузило… Давай ка мы тебя домой перенесем?!

– А, чего?! Чего ты шепчешь?! Громче говори! Не слышу ничего! – продолжал орать он.

Но всё обошлось. Все отделались лишь легким испугом. А слух к нашему сварщику вернулся минут через пятнадцать, вместе с удвоенной злостью на парней.

– Ханна, ты чего опять паранджу сняла! Ну ка немедленно домой! Хватит шляться по улицам! Живо домой! Скорей бы тебя уже замуж отдать, пока сам концы не отдал с этой свадьбой. Ух бараны горные – поймаю, порву!

Бо с Джи сидели в кустах саксаула на склоне горы на безопасном расстоянии и с осторожностью наблюдали за всем издалека. А когда все стихло и народ разошелся, они выбрались из укрытия и направились в гараж, оценить масштабы разрушений.

Крышу с гаража опять снесло… Правда, теперь уже целиком. Запчасти разметало и перемешало и лишь машина гордо и незыблемо стояла посреди гараж-сарая. И ничего-то с ней не сделалось, только грязь да пыль сдуло!

– Фуууу… – выдохнул Джи.

– А я всегда тебе говорил, русская техника – это надежно. Это тебе не японец какой!

– Точно, УАЗон на базе броника – это будет брутально: мощно и стильно!

– Что теперь вот с бензобаком делать?!

Реально, бензобак сейчас больше напоминал скорее ромашку, напрочь ободранную зловредной гадалкой за неимением кофе, нежели резервуар для топлива.

– Вон, смотри, в углу…

– Что там?!

– Это внешний бензобак от танка! Его взрывом видно подняло на поверхность из завалов металлолома…

– О, да это то, что доктор прописал!

– Значит его ставим?!

– Точняк!

Бак на двести литров соляры ровно встал в кузов УАЗона, сделав его практически реально похожим на бензовоз-лимузин Людоеда из безумного Макса. Короче – вышло стильно и емко, причем, как в прямом, так и переносном смысле. И главное, дырок в нем никаких в помине не было. Потому что он был похоже бронированным!

Плеснули в него бензинчику и…

Ну нет, никаких теперь вам И и прочих бабахов не было! Теперь все было исключительно по технике безопасности.

– Заводи! – заорал Джи.

Стартер от грузовика крутанул легонький моторчик и – о, Боже…

Он чихнул раз, два и с немыслимым ревом и тарахтеньем завелся, испуская клубы сизого дыма!

– О, брат, мы сделали это!!!

– Да, брат! Завтра с рассветом выезжаем!

– Немного доведем дизайн и вперед!

– Но только сегодня надо бы сначала тачку протестировать на ходу!

– Так сейчас и сделаем…

1.6.

– Эй, парни! – подошел к ним Старейшина, наблюдавший после злополучного взрыва манипуляции с тачкой с безопасного расстояния!

– Да, Старейшина!

– А вы подумали, как документы получить?!

– Какие документы?!

– Ну, как… Права, бумаги на машину, загранпаспорта, визы там всякие… Может еще чего… Вас в Англию без этой всей бумажной бюрократии точно не пустят. Там вам не тут! Бюрократ на бюрократе сидит и бюрократом погоняет. И Калашом им там для ускорения дела, чтобы лучше работали, не пригрозишь.

– Это еще почему?! – удивились братья.

– Да у них там монархия…

– И что с того?!

– Там Калаши под запретом.

– Зачем?

– Революции боятся, равенства и братства. Короче, отсталые они люди, капиталисты, буржуазия.

– Как же они там без Калашей-то в Лондоне?!

– Так они там все вопросы деньгами решают. Говорю же – капиталюги они, узурпаторы!

– Ну вот… И как же быть?! У нас значит ни Калаша с собой, ни документов, ни денег, – пригорюнился Бо.

– Что делать-то, Старейшина?! – спросил Джи.

– Есть мыслишка… Кое-что из бумажек я вам сам уже смастерил… А еще есть у меня старый знакомый в столице, так вот он раньше очень хорошо занимался такими их бумагами. Я дам вам его адрес, да письмишко чиркну ему. Может он вам тоже чем пособит, особенно по заграничным документам, визам, картам и всему такому прочему.

– О, спасибо! А то мы без бумажек-то недалече уедем!

– Все за вас молодежь думать нужно! А самим голову приложить невдомек?!

– Да мы…

– Бараны горные вы! Правильно батя Ханны бранил вас! То ли дело ее жених! Настоящий джигит! Учитесь, олухи! Перенимайте опыт наших праведных афганских братьев!

– Да куда нам до него! Мы же простые парни, а не бандиты какие!

– Молчите уже, если дожить до моих лет хотите. Узнает – не только вам конец, так и нам пипец придет!

– Да мы чего, мы только вам … по секрету!

– Нашли секрет, тоже мне. Это только для американцев секрет. А у нас и там в Афгане это и так все знают, что он моджахедами руководит. Так что я вам серьезно говорю, не переходите ему дорогу, если пожить хотите еще некоторое время! И к Ханне на выстрел Калаша не приближайтесь. А то он теперь к ней охрану приставить хочет до свадьбы. И все после вашей подрывной деятельности!

– А что мы?! Это все ее папаша!!!

– Ух, вы ж не бараны!!! Вы козлы горные! Идите с глаз моих....

– Адресочек только…

– Держи, тупица! И вот вам еще загранпаспорта, да права, да на машину документы и номера – это от моей старой тачки. Все-равно она развалилась…

– О, класс! А откуда эти бумаги?! С печатями и всеми делами!

– Старые военные связи… Валялись тут без дела… Маленько подправил под вас, олухов.

– О, Старейшина, ты самый крутой!

– Потому и Старейшиной у вас тут работаю!

– Тебе бы в министерство какое – министром!

– Это бы можно… Но … мне нужно в тишине, да подальше от глаз посторонних. Нельзя мне возвращаться в большую жизнь… Старые дела, знаете ли…

– Какие?! – тут же оживился Джи.

– Меньше знаешь, крепче спишь, племяш! – обрезал Старейшина, – Своими делами займись! Я что мог, вам пособил. Теперь сами давайте! Кстати, как тачку назовете?

– Ну точно не знаем, Автобомба, наверное…

– Автобомба – это, конечно, звучит гордо. Но мы же не моджахеды бомбические. Надо как-то креативнее и миролюбивее, чтобы законопослушных англичан не смущать, а то они вас быстро закроют…

– И как же, например?…

– А давайте по фамилиям, вы – Ермаковы, я – Максимов. Если сокращенно ЕрМак, ну так великого русского первооткрывателя звали – Ермак Тимофеевич, атаман казацкий, путешественник великий.

– А что – звучит клево! – согласились парни, – Заметано, так и напишем на борту.

– Ну давайте, молодцы!

И старейшина ушел. А парни взяли краску, кисти и пошли писать.

– Слушай, бро, а ты слышал про этого, как его там Старейшина сказал, мистера Хермака? – спросил Бо брата.

– Нет, вроде… Да ты неправильно услышал, Старейшина сказал вроде, что это Гер Макс, ну помнишь фильм еще был, там по постапокалиптической пустыне какой-то чокнутый Макс катался на тачке, а за ним еще всякие психи гонялись? Мне кажется, старейшина его имел ввиду, только он по-немецки же больше. Вот он его Герром уважительно и назвал, ну господином, то есть.

– Аааа… – уважительно промычал Бо, – Наверное…

Писал Бо, Джи командовал. И только Бо начал выводить первую букву, как Джи его остановил.

– Ты что там по-нашему карякаешь?! Тупица, надо же по-английски!

– Это еще зачем?

– А как по-твоему они там в Лондоне поймут, что это у нас на тачке написано?!

– Точно! Я и не подумал… Бро, а как правильно этот Герр Макс пишется по-английски?

– Ээээ… Ну, давай я сам, а то ты сейчас ошибок наделаешь, грамматей-самоучка… По-моему, вот так должно быть…

Короче, смотрите, что у них получилось:

HERRMAX

От себя немного поясню. Несомненно, когда они это писали, то думали о путешествиях в стиле фильмов «Mad Max». Без плагиата само-собой и с определенными национальными деталями. Чтобы избежать лицензионных споров, у них получилось составное слово: Herr – по-немецки господин, err (or)– но по факту, естественно с ошибкой относительно имени Ермака Тимофеевича, Max – ну просто из Макс, из «Мэд макса».

И вообще в бизнес-школе они изучали маркетинговый подход к формированию названий. Вот и скрестили национальную специфику путешествий великого русского первооткрывателя Ермака Тимофеевича с господином, а также типичной англосаксонской ошибкой, местным колоритом и фамильной аббревиатурой.

Короче говоря, англичане однозначно должны были оценить и восторгнуться в неописуемом словами, то есть невербальном аутентичном ликовании.