Теперь мы можем разделиться на два дома. Я и Насса направимся в его дом, а Яника и Корнелиус поедут ко мне. Исходя из того, что Гвид, скорее всего, будет в доме Насса, я не посмел отправить туда Янику.
Надеюсь, что они смогут быстро рассказать моей семье историю, как Яника вернулась из больницы, в которую она попала якобы без памяти. Не очень убедительно, но сейчас совсем ни к чему рассказывать все как есть: это вызовет слишком сильные эмоции.
Мы разделили зелье. Как заставить Гвида его выпить – мы не знаем. Придется действовать по обстоятельствам. У нас нет других вариантов. Мы знаем, на что идем. Мы прекрасно осознаем, что отступать некуда. Теперь на карту поставлено куда больше жизней, нежели ранее. Нам остается только одно – обезоружить Гвида и себя от всех наших сверх способностей, вернуться в мир людей и уничтожить образ зла в лице Гвида.
– Что там, Аксей? – сквозь дремоту спросил Насса.
– Снова бензин заканчивается. Нужно заправиться.
– Доедем?
– Я не знаю, возможно, – отрывисто ответил я.
Места мне не знакомы. За долгий путь мы встретили лишь несколько встречных автомобилей, катившихся по битой дороге.
Наступает утро. Очередное холодное октябрьское утро, богатое густым туманом. Нам приходится ехать медленнее. Возможно, Гвид впереди нас, а возможно и нет. Чем выше наша скорость, тем сильнее надежда, что он где-то позади.
Я понял то, что мы не знаем о нем равным счетом ничего. Есть лишь имя, которое возможно даже не настоящее, есть его внешность. Это ничто в сравнении с тем, что он редкостный психопат с повышенной жестокостью. Он питается чужой болью, по большей части душевной, и на сей раз его жертвами стали мы. Я заставляю себя не думать об этом. Сейчас нужно думать о других вещах. У нас кончается бензин. Дотянуть бы до заправки. Я жму на педаль газа.
Должен был наступить рассвет, но после недолгих утренних сумерек время будто пошло вспять. Свет начал куда-то отступать. Он не нарастал, а наоборот, начал становиться менее ярким, нежели ранее. Меня это встревожило, но я решил, что это связано с тем, что сейчас мы едем в низине. Дорога пошла вверх. Выехав и низины, я увидел, что слева от нас туман отступил. Теперь на его месте появились огромные черные тучи, щедро светящиеся молниями. Они движутся прямо на нас, причем скорость их необычно высока. В машину проник приглушенный раскат грома. Небольшой участок между землей и тучами побелел. Дождевая стена приближается подобно волне. Дорога снова устремилась вниз. Здесь все еще туман. Туман – и кое-что еще…
Наверное, я раздавил педаль тормоза об пол. Машину повело. Удар пришелся в область правой фары. Мы взлетели в воздух, сделав несколько кувырков. Последовал менее жесткий удар о землю, нежели тот, когда я кого-то сбил.
Я выбил дверь. Быстро оглядевшись, я заметил, что Корнелиус вылетел из салона и лежит в грязи несколькими десятками метров позади. Насса сидел на прежнем месте. Он был пристегнут и возможно только благодаря этому не вылетел через лобовое стекло.
Яники нет. Задние сидения пусты.
– Яника! – кричу я охрипшим за последние дни голосом, который эхом полетел прочь. В ответ я услышал лишь глухой треск грома.
За последнее время мне приходилось часто переживать внезапное и необъяснимое исчезновение Яники, но с каждым разом волнение становится лишь сильнее. На то есть причины. Мы все ближе и ближе подходим к грани, которая таит за собой пугающую неизвестность.
«Спокойно! Возможно, она просто вылетела вместе с Корнелиусом!» – подумал я.
Как только мои ноги понеслись в сторону Корнелиуса, где я надеялся найти Янику, я услышал крик Насса. Автомобиль загорелся, и он не мог выбраться наружу. Я мчусь ему на помощь. Огонь разрастается на глазах. Я вырываю дверь. Правая нога Насса зажата. Одним толчком я отгибаю железо в сторону. Яркая вспышка. Все в огне. Я кричу вместе с Насса. Еще один рывок – и мы оба в нескольких метрах от машины. Я швыряю друга на землю и закрываю его своим телом. Раздается взрыв.
Кто-то хватает меня за воротник. Я инстинктивно хватаю Насса и мы несемся прочь от разыгравшегося пламени.
– Аксей! – прокричала Яника. – Ты цел? Насса цел?
Я приподнял голову. Увиденная мной картина мигом привела меня в чувства. Сквозь языки пламени, исходящие от машины, которая находилась между нами и лежащим Корнелиусом, я увидел идущего к нему Гвида.
Я вскочил на ноги. Гвид двигается быстрее, чем я. Он схватил Корнелиуса за горло одной рукой и поднял его бессознательное тело в воздух.
– Надо же! Еще жив! – произнес он злорадно.
– Нет! – раздался душераздирающий крик Насса. – Отец!
Сделав кроткий шаг в его сторону, я остановился, как только услышал легкий хруст шеи Корнелиуса – пока еще не смертельный, но явно близкий к нему.
– Обожаю такие моменты, но, пожалуй, можно немного растянуть удовольствие!
Он швырнул свою жертву в сторону как тряпичную куклу. Вместе с ударом о землю Корнелиус пришел в сознание. Первый тому признак – кровавый кашель из его легких.
Гвид повернулся ко мне. В его черных глазах заиграли огоньки от горящей между нами машины. Его грязные волосы подхватил ветер. Его плащ трепался в разные стороны.
Прошло совсем немного времени, но от прежних увечий на его теле ни осталось и следа. Как же так? Есть ли способ убить его, если он настолько стоек?
– Аксей, – начал Гвид, – Аксей-Аксей! Главный герой истории, не так ли?
На его лице засияла мерзкая улыбка, которая заставляла меня злиться куда сильнее, чем стоило бы.
– История, история… Как все забавно выходит! – чуть ли не крича, произнес Гвид.
– Закрой свою поганую пасть, животное! – мой голос был тверд.
Шагающий полубоком Гвид резко замер. Его холодный взгляд пал на меня. Его огромные черные глаза от удивления стали еще больше. Ехидная улыбка сменилась оскалом.
– Попробуй заткнуть меня, мальчик!
– Тебе действительно было бы неплохо прикрыть свой поганый рот! – откуда-то прохрипел Корнелиус.
– Отец! – вновь раздался душераздирающий вопль Насса.
Он пытался было рвануться вперед, но Яника не спускала с него глаз.
– Нет, стой!
Крайне бесполезные в данной ситуации мольбы Яники мало кто воспринимал бы, но она удерживала Насса насильно: исключительно для его же блага.
Глаза несчастного сына налиты кровью. Они безумны. Его руки чуть ли не до ломоты выгибаются в негнущихся руках Яники. Его ногти ломаются о ее кожу, оставляя на ней кровавые полосы. Невзирая ни на что, ему хочется оказаться рядом с отцом, особенно если тот сейчас доживает свои последние мгновения.
– Аксей, ах, Аксей… – с лживым сочувствием в голосе вновь заговорил Гвид. – Ну зачем они тебе? Взгляни на них! Кучка беспородных людишек! А ты! – прокричал он. – Ты ведь все еще не понял, кем ты стал! Таких, как ты была лишь пара-тройка за всю историю бытия!
– Не слушай его, Аксей! Не отвлекайся на его болтовню! – прокричала Яника.
Она права. В прошлый раз его прием сработал. Я пытаюсь заострить все внимание на его движениях. Но он сразу же понял это.
Я сосредоточен. Блики молний и раскаты грома теперь где-то далеко. Начался холодный ливень, который я не ощущаю. Пора что-то делать. Корнелиусу необходима срочная помощь. Между нами стоит Гвид. Нужно ликвидировать преграду.
– Какой дождь! Какой дождь! Настоящая стихия! – Гвид взмахнул руками. – Да вы отличная пара, признаю! Яника со снегом балуется, ты с грозами и ливнями, да еще и ветры!
Я понемногу приближаюсь к Гвиду, стараясь не слушать его.
– Аксей и Яника. Как звучит! Когда-нибудь вы могли бы стать великими, но я не допущу этого, таков уж я.
Ему все это кажется забавной игрой. Он абсолютно уверен в себя. Но сейчас наш козырь дает знать о себе. Гвид недооценивает своих противников. И именно сейчас я полон решимости. Я полон сил, злобы и ненависти. Смесь всех этих чувств заставляет меня совершить бросок.
– Яника, что бы ни случилось – не оставляй Насса, – сказал я, не оглядываясь.
В глазах Гвида я четко разглядел волнение. Нужно действовать напористо. Сейчас или никогда.
– Если ты сейчас же навсегда уберешься из нашей жизни – я не стану тебя убивать, – сухо и невозмутимо отрезал я.
Дыхание Гвида притаилось. Притаились все звуки, кроме дождя, грома и глухо свистящего ветра. Земля под ногами быстро превратилась в скользкую грязь. Местами появились небольшие лужи, в отражении которых все еще мелькают языки пламени сгорающей машины.
– Аксей, тебе придется убить меня, – совершенно нежданно заговорил Гвид.
Я ожидал нападения, которое не требует объяснений и прочих лишних слов. Так было в прошлый раз, но сейчас Гвид почему-то решил говорить. Наверняка он понял, что для него все не будет так просто, как хотелось бы.
– Иначе никак. Я не остановлюсь. В этом смысл всего моего бытия, о котором тебе ничего не ведомо.
– Отец, отец! – я расслышал вопль Насса.
Чем скорее я разберусь с Гвидом, тем скорее мы сможем добраться к Корнелиусу и сделать для него все, что в наших силах.
Я мчусь навстречу несущемуся на меня Гвиду. Жесткое столкновение доставило нам обоим сильную боль. Я схватил его за грязные волосы и швырнул на горящую машину. Не успел он рухнуть, как я схватил его за горло и плотно придавил к горячему металлу.
– Это мелочи по сравнению с тем, что тебя ждет в аду! – сказал я, разбивая кулаком его голову.
Один упущенный момент – и мой кулак пролетает мимо. Я пробиваю капот автомобиля, на несколько долей секунды моя рука застревает там. Гвиду вполне хватило этого времени, чтобы вырваться и оттолкнуть машину в сторону. Тем временем я успел освободить руку.
Удар в спину. Я падаю в грязь. Не дав Гвиду шансов повторить, я быстро вскочил на ноги. Он вновь мчится на меня. Я готовлюсь к столкновению. На этот раз боли было куда меньше. Гвида снова и снова подводят его длинные волосы, за которые я хватаю его в очередной раз.
Я снова с размаха опускаю его на горящую машину. Он влетел в салон через то место, где раньше было лобовое стекло. Я запрыгиваю на крышу и начинаю вдавливать ее в пол ударами ног, не оставляя тем самым Гвиду пространства, через которое он смог бы выбраться наружу.
Внутри меня что-то оборвалось. Я резко почувствовал землю под ногами. Я снова слышу душераздирающей вопль Насса. Яника всячески пытается удержать его. И тут я все понимаю. Гвид швырнул машину точно в то место, где лежал Корнелиус.
– Следующей сдохнет твоя жена! Жаль, что ты этого не увидишь! – нет сомнений в том, что эти слова адресованы Гвидом Корнелиусу.
Я перепрыгиваю автомобиль. Они лежат лицом к лицу, только вот Гвид заблокирован в машине, а Корнелиус лежит рядом с ней. Я замечаю в его руке два кольца от гранат.
– Беги, сынок, – прохрипел он.
Я не могу оставить его здесь, хоть даже если он вот-вот умрет. Одной рукой я оттаскиваю его на несколько десятков метров. Я слышу два мощных взрыва. Я накрыл его своим телом. Оглянувшись назад, убедился в том, что автомобиль разлетелся.
Насса бросается к окровавленному телу отца. Яника судорожно ищет зелья в рюкзаке, чтобы помочь Корнелиусу.
– Книга, где она? – отплевываясь кровью, проговорил Корнелиус.
– Вот, вот она, – суетливо ответила Яника, показывая дрожащими руками край книги.
– Не отдавайте ее ему, – его речь вновь прервал кровавый кашель.
– Отец, держись! Все будет хорошо!
– Сынок… я горжусь тобой, – приложив свою ладонь к лицу сына, проговорил Корнелиус.
Мучения прекратились в одном теле и начались в другом. Насса замолк вместе с отцом.
Мы с Яникой отошли в сторону. Насса на какое-то время нужно остаться наедине с телом отца.
Я подошел к воронке, оставленной взрывом гранат. Гвида там уже не было и в помине.
– Дадим ему несколько минут, – сдерживая слезы, сказала Яника.
– Нужно быть внимательнее. Возможно, Гвид все еще рядом.
– Да, ты прав.
– Он сказал, что следующей умрет мама Насса. Нужно обогнать его.
Надеюсь, что теперь машины здесь ездят куда чаще, чем ночью. Мы остановим первый же автомобиль, захотят этого его владельцы или нет.
Дождь сменяется снегопадом. На улице стало еще темнее. День точно повернулся вспять, едва над горизонтом взошло солнце. В темных сумерках уже не мерцает огонь. Догоревший автомобиль начало заметать снегом. Я помог Насса аккуратно уложить тело Корнелиуса в воронку от взрыва. Мы обязательно вернемся сюда за его телом, а сейчас нужно спешить. Я утаил от друга услышанные мною слова Гвида. Сейчас Насса не нужно казнить себя еще и тем, что над жизнью его матери нависла угроза. Над жизнью матери, которая только что потеряла любимого мужа, и удар для нее в виде этой новости уже мчится в их дом.
Мы выходим на дорогу. Под нашими ногами хрустит первый снег. Именно таким он навсегда останется в нашей памяти. Первый снег, который мы никогда не посмеем забыть. Первый снег, до которого Корнелиус не дожил лишь несколько минут.
Прежний Насса умер сегодня утром. Я не узнаю человека, который сейчас идет рядом. В его глазах холод, пустота и злоба, которая ищет путь наружу. Возможно, винить нужно только меня. Почему мы не смогли отговорить Корнелиуса идти на все это? Почему мы позволили ему рисковать ради нас своей жизнью? Я не смогу до конца понять это, даже после того, как окончательно переберу в своей голове все возможные за и против. Как бы то ни было, винить себя меньше прежнего я не стану.
Глядя на Янику, я надеюсь, что в ней сейчас нет тех чувств, от которых страдаю я, а если есть, то хочется верить, что они хотя бы слабее, чем мои.
Мы прошагали несколько сот метров, когда на горизонте появился полицейский автомобиль. Я и Насса спрятались за кустами на обочине. Яника осталась на дороге. Ей нужно остановить этот автомобиль мирно, а если нет – тогда насильно.
Девушка, стоящая босыми ногами в снегу, в испачканном платье, в такой дали от ближайшего населенного пункта не могла остаться без внимания. Сквозь налипший на ветви снег я вижу лицо Яники. Оно серьезно и сосредоточено. Лишь пар, идущий из ее рта, указывает на то, что в этом стоящем под снегопадом человеке все еще сохранилось тепло.
– Девушка, что с вами? Как вы сюда попали? – посыпались вопросы от выскочившего из машины полицейского.
Яника сделала несколько шагов вперед, не проронив ни единого слова.
– Нам поступило сообщение, что неподалеку случилась авария, – продолжил полисмен.
– О, да. Да-да, – заговорила Яника. – Наша машина вылетела с дороги. От нее ничего не осталось. Она сгорела.
– Ваша? Там был кто-то еще?
– Отдайте нам свою машину.
Полицейский потерял дар речи.
– Что, простите?
– Аксей, выходите. Нельзя терять время.
Мы вышли из кустов и направились к машине. Яника подошла к сидевшему за рулем напарнику говорившего с ней полицейского.
– На выход, живо!
Насса достал винтовку. Полисмен потянулся за пистолетом. Тут же прогремел предупредительный выстрел Насса.
– Аксей, забери его оружие, – сказал он, продолжая смотреть сквозь прицел на вытянувшего вверх руки полисмена.
– Я не советую тебе этого делать! – Яника открыла двери и насильно вышвырнула наружу потянувшегося за пистолетом полисмена, только что сидевшего за рулем.
Теперь и его пистолет у меня.
– Эй, ищите их там, – я швырнул их в наметенный на обочину снег. – Простите, но ваш автомобиль нам сейчас нужнее.
Я прыгаю за руль. Прикрывавший нас Насса уселся последним. Преодолев легкий занос, машина быстро скрылась из виду. Надеюсь, что эти ребята не будут долго мерзнуть.
– Девять три пять, всем постам. Совершено нападение на полицейский автомобиль, – посыпались слова из рации.
Недолго думая, я вышвырнул ее в приоткрытую на миг дверь.
Вскоре мы въедем в небольшой город, который практически в нескольких десятках километров от дома Насса. Наверняка нас там уже ждут. Придется идти на все, чтобы войти в дом раньше Гвида. Надеюсь лишь, что по нашей вине никто из горожан не пострадает.
Я только сейчас увидел на правой щеке Насса кровавое пятно. Она рассечена. Его ногти переломаны, а чуть выше на обеих руках краснеют ожоги.
Но Насса будто совсем не чувствует боли. Он молча смотрит в лобовое стекло. Мне страшно думать, что сейчас творится у него внутри. Мы опасались подобного, все мы знали, на что идем, и что нам придется столкнуться с действительно опасным противником, но я не хотел верить, что смерть все же настигнет нас.
Раны на теле Насса заживут, но душевные раны не затянутся никогда.
Мы влетели в город на предельной скорости. Не церемонясь, Яника включила сирену. Я высматриваю полицейские машины, которые вскоре должны появиться рядом, но их нет и нет. Все это начало казаться подозрительным.
Все автомобили и пешеходы смиренно уступают нам дорогу. На их лицах читается удивление, скорее всего вызванное тем, что в машине вместо полицейских в форме находится крайне странная компания. Но эти мысли покинули мой разум столь же быстро, как и попали в него. Я вновь зацикливаюсь на том, что за нами никто не гонится. Вскоре я дождался своего.
Проехав очередной перекресток, я увидел в зеркале сразу пять полицейских машин, выехавших с разных сторон.
– Прижаться к обочине? Им самим не смешно? – зло сказала Яника.
Никаких остановок. Я стараюсь выжать из двигателя максимум. Нас практически догнали. Два автомобиля сравнялись с нами по обе стороны. Только они начали прижиматься, как я резко затормозил и вывернул руль. Одна из машин переворачивается и вылетает прямо перед нами в бок идущего слева автомобиля. Мы поворачиваем вправо. На хвосте осталось еще три автомобиля. Послышалась стрельба.
– Твою мать! – выпалил я. – Насса, ложись.
Насса даже на миллиметр не пригнулся. Он перезарядил винтовку, разбил ею заднее стекло и открыл огонь.
– Гони! – прорычал он.
Один из трех автомобилей потерял управление и въехал в витрину магазина. Кажется, что Насса никого не зацепил. Остальные два автомобиля тут же остановились. Очередной поворот вправо – и мы скрылись у них из виду. Мы заехали во двор какого-то заброшенного завода.
– Выходим! – скомандовала Яника.
Схватив рюкзаки, мы выскочили из машины. Я схватил Насса под плечо. Так он сможет двигаться наравне с нами, что в данной ситуации необходимо.
– Сюда, – скрываясь за углом, сказала Яника.
Мы оказались на поросшей высокой травой и кустарниками площадке. Нам нужно добежать до забора и перебраться через него.
– Ложись! – это сказал Насса.
Он заметил то, чего не увидели мы.
Мы прыгнули в пожелтевшие кусты. Я пытаюсь высмотреть то, что упущено мной из виду. Подняв голову, я разглядел сквозь плотную дождевую стену кружащий вертолет.
Мы срываемся с места, как только он отлетает на безопасное расстояние.
– Внимательнее, Яника, – заодно я подчеркнул это и для себя.
Яника ответила мне кивком.
– Вперед, – на сей раз скомандовал я.
До забора остается с десяток метров. Переглянувшись, мы с Яникой схватили Насса под руки и синхронно перепрыгнули вместе с ним через забор. Посадка пришлась на самый центр глубокой лужи.
Я оглядываюсь. На улице довольно темно для этого времени дня, но это не мешает мне видеть все детали происходящего вокруг. Вновь сменившие снег капли дождя все чаще барабанят тут и там. За этим шумом я с трудом концентрирую внимание.
Послышался выстрел. Кажется, после него наступила абсолютная тишина. Повернул голову влево, я увидел двух людей в форме спецназа. Послышался второй хлопок. Он разрушил воцарившуюся тишину. Все вернулось. Дождь забарабанил, как и прежде. Блики молний засияли с прежней яркостью, а вот гром показался мне более оглушительным, нежели доселе.
– Аксей! Останови их!
Руки Яники в крови. Насса валяется в быстро краснеющей луже. Нет! Только не это. Насса, только не ты…
Я вдавил асфальт ногами. Мои движения никогда прежде не были столь быстрыми.
Дурман. В голове не осталось ни капли здравого рассудка, который в данный момент мне крайне необходим. Я кричу себе, что эти люди не должны пострадать.
Мое тело начало замедляться. Второй спецназовец дал мне очередь. Если я сейчас свалюсь, то Насса погибнет в грязной луже. Наша история окажется дописанной совсем не так, как стоило бы. Мы не должны остаться на этом бетоне, умытые от собственной крови холодным октябрьским ливнем.
Боли нет. Нужно забыть о ней. Еще несколько шагов… Еще несколько шагов…
Я смотрю в лица людей, стреляющих по мне практически в упор. На них читается страх. Они перепуганы. Им нельзя останавливаться, иначе я настигну их. Либо я, либо они. Все честно.
Последний шаг оказался самым длинным. Я сумел разглядеть на пальцах одного из полицейских обручальное кольцо. Я посмотрел в его глаза. Боже… Мне нужно найти в себе силы остановиться.
Прежде я никогда не сталкивался с подобными ситуациями. Еще никогда раньше ни один живой человек не смотрел на меня таким взглядом. Никогда прежде я никого так собой не пугал. Я разглядел в его взгляде ждущую его дома жену. Я увидел, каким честным, мужественным и справедливым он предстает перед своими детьми. Скорее всего, он таковым и является.
Я не должен их убивать. Я хватаю его автомат и сгибаю его пополам. Его товарищ развернулся и пустился бежать, за что в данной ситуации осуждать его было бы глупо.
Парень, только что стрелявший в меня в упор, свалился на спину. Он отползает назад, а я медленно шагаю.
– Успокойся. Я не трону тебя, – сказал я ему.
Парень держится достаточно мужественно. После моих слов он замер.
– Пожалуйста, не убивай меня!
Кем же я стал. До чего меня довела жизнь. Я корю себя за то, что начал приносить боль и страх ни в чем не повинным людям.
Я склонился над ним и протянул ему руку.
– Успокойся. Тебе нечего бояться, – я потянул его вверх. – Вот видишь! Все хорошо! – надеюсь, что мой голос сейчас достаточно спокоен и убедителен.
– Пожалуйста, пожалуйста, – забормотал парень.
Я легонько хлопнул его по плечу.
– Мы не те, за кого вы нас приняли. Не мы ваши враги и не вы наши. Мы не хотим, чтобы кто-то пострадал.
Парень уловил мои слова. Его лицо в один миг переменилось. Кажется, он понял, что ему не стоит бояться меня.
– Уходи.
Он мигом развернулся и побежал прочь без оглядки.
Я бегу к Янике и Насса. Она, вся в слезах, сидит в луже, прижимая Насса к себе. Об их тела разбивается холодный дождь. У Насса изо рта идет пар. Это меня немного успокоило. По крайней мере, он все еще жив. Я падаю на колени рядом с ними.
– Что с ним?
– Я не знаю. Я дала ему отвар, но могло быть слишком поздно. Нужно подождать какое-то время, – сквозь рыдания выдавила Яника.
– Нет, Насса! – из моих глаз покатились горькие слезы.
– Что же делать, Аксей?
Мы не собираемся оставлять его здесь, а сидеть на месте – безнадежный вариант. Нам нужно двигаться, несмотря ни на что.
– Вставай, – я помог Янике подняться.
– Но как же Насса?
– Я понесу его. Идем!
– Куда?
– Подальше отсюда. Нам нужно найти более сухое и теплое место, – я осторожно закинул Насса на плечо. – Только бы успеть…
Яника взяла рюкзаки. Мы помчались вперед. Дождь скрыл наши отдаляющиеся силуэты. Он же смыл с ледяного бетона кровавые пятна, и вновь перешел в снег, на котором совсем ненадолго отпечатывались наши следы.