– А когда это случилось?
– Судя по тому, что часы над дверью идут не туда, рискну предположить, что мы снова опоздали. Возможно, что это случилось уже вчера.
– Как же люди с этим живут? Это же чертовски неудобно, смотреть на время задом наперед.
– Их это не касается! То, что время повернулось вспять, заметно лишь избранным, прошедшим временную петлю. Так что добро пожаловать в наш клуб!
Шофер снова присосался к трубке, сделав пару серьезных глотков, он указал взглядом на прикроватную тумбочку, на которой лежала пресса.
– Ну-ка прочти. – Сказал он.
Иван развернул газету и стал зачитывать заголовки статей:
“У Чечни новый хозяин” – Рамзан Кадыров стал новым главой республики.
“Мюнхенская речь” – Выступление президента России положило конец “однополярному миру”.
“Колонный залп” – В день победы президент и коммунисты защищали памятники советским воинам.
– Ну-ка, покажи! – Перебил Ивана шофер. Тот протянул ему газету с фотографией главного дирижера парада, на груди у которого вместо красной гвоздики красовался гвардейский бант.
– Ну, что ж. – Сказал шофер. – Добро пожаловать взад! Где-то там, с февраля по март и случился этот тектонический сдвиг. Увы, дружок, мы снова опоздали. Время неуклонно бежит назад, и мы все равно за ним не поспеваем. Придется действовать по старинке, идти к нему навстречу – лоб в лоб! В общем, ничего нового! Хотел сделать лучше, а вышло как всегда. Я же говорил! Будет только хуже! Ладно, говно вопрос. Что-нибудь придумаем. Тут, главное, на ноги встать. Придется искать меня молодого, горячего. Получается, что он уже прошел сквозь время, но еще этого не понял. Устроим симпозиум и придумаем, что-нибудь. А то я боюсь, что рано или поздно эти игры со стрелками превратятся из шутливых забав в серьезную проблему и приведут к какому-нибудь глобальному коллапсу в виде большого взрыва или ядерной зимы.
Иван притих. Слова шофера не пробуждали энтузиазма и лишь наводили тоску. Он надеялся, что шофер и разбитые жигули смогут вернуть его обратно, а получается, что нет. Нахождение здесь небезопасно не только потому, что за ним охотится молодой Иван и возрастной Василий, но еще и тем, что рано или поздно все может закончится ядерной зимой.
– Хули ты раскис, юнга?! – Спросил шофер, не отрываясь от трубки. – Я же говорил, прорвемся! Победа будет за нами. Нам просто нужен маленький прорыв. Верь в меня и все наладится! Даже моя жена, уж каким бы стервозным не был ее характер, и та признавала, что у меня золотые руки!
– Знаю, знаю. – Сказал Иван. – Слышал, слышал.
– Так что, не грусти. То, се, пятое-десятое, и мы обязательно добьемся поставленных целей! Мы же не в первый раз в пятый класс. Я уже исколесил прошлое. В будущем, правда, еще ни разу не был. Эта технология мне не поддалась. Да и кому она нужна. Все хотят отмотать время назад. На самый чуток, на времена молодости. Дальше и не надо, ведь именно там всегда самая зеленая трава и голубое небо. Ностальгия хорошо продается и на нее всегда есть покупатель. В общем, не пропадем! Главное, машинку под капотом настроить.
– В смысле, настроить? Привести в порядок малый коллайдер?
– Не малый коллайдер, а уменьшенную копию большого адронного коллайдера. Малый коллайдер – это совсем другое.
– Ну и душнила. – Подумал Иван, из вежливости прикрывая газетой зевающий рот.
– Салага! Учи матчасть! – С досадой произнес шофер, покачивая, вылезшим из-под гипса указательным пальцем. – Надо знать разницу, что большой и малый адронный коллайдеры это две совершенно разные вещи!
Большой адронный коллайдер – ускоритель заряженных частиц на встречных пучках, предназначенный для разгона протонов, тяжёлых ионов и изучения продуктов их соударений. Находится он под Женевой на границе Швейцарии и Франции, а его уменьшенный прототип под капотом моих жигулей.
Малый адронный коллайдер – это ручной ударный инструмент, предназначенный для коллайдинга адронной материи. Состоит из пучка (иногда называется бойком) и рукоятки, которая обслуживается непосредственно оператором коллайдера путем прочной фиксации в левой и правой кисти оператора и разгона пучка по круговой траектории до колорелятивистких скоростей. Иными словами – кувалда!
Шофер заржал. Слова о кувалде напомнили про 2022 год, где она стала символом того времени. Иван сидел напротив шофера и, не выпуская из рук газеты, читал о том, что в минувший четверг правительство выделило миллиарды на развитие нанотехнологий. С 2007 по 2022 год миллиарды вложены и освоены, а страна сделала широкий шаг от большого коллайдера к малому.
Откровение
В стенах больницы время текло крайне медленно, превращая в томительную пытку тоской практически каждую минуту, вне зависимости от того, в какую бы сторону она не шла. Выздоровление шофера затянулось, да и самому Ивану прописали больничный покой на ближайшие пару недель. Иван старательно выхаживал шофера, здоровье которого шло на поправку изо дня в день, постепенно высвобождая того от бинтов и гипса. Его шумные исторические очерки продолжали радовать всю палату, но даже Ивану было трудно отделить правду от лжи. Уж больно гладко стелил старик о своих похождениях. Излечение шофера проходило по восходящей. Первыми от бинтов освободились ноги. Он еще не решался вставать, но уже мог чесать не только языком, но и пяткой, натирая ее о мысок стопы.
Отношения с Олей укреплялись изо дня в день, и каждая новая встреча походила на маленькое свидание. Их рандеву в тесном медицинском кабинете, пропитанном запахом спирта и микстур, превращались в романтические приключения. Они скрывали свои отношения, прекрасно понимая, что утерянная любовь, вновь наполняла их сердца. Иван держал ее за руку, смотрел в глаза и не знал, насколько она ему верит. Кем она считает его? Бравым “Индианом Джонсом”, способным путешествовать во времени в поисках священного Грааля или юродивым “Человеком дождя”, который, хорошо сохранившись за последние 15 лет, вызывал сострадание и жалость. Наверное, она и сама еще не поняла, где правда. Но то, что лед, с которым она встречала его на площадке во дворе, растаял и вытек сквозь слезы не вызывало никакого сомнения. Ее сердце было для него открыто. Несмотря на то, что вместе они провели всего несколько дней, каждый из них превратился в целую вселенную, заполненную экзистенциальным ядром, связывающим их судьбы в узел, вне зависимости от эпохи. Она спасла на озере ему жизнь. Не ему – сорокалетнему гостю из будущего, а познающему мир мальчишке, который кинулся спасать подаренного ему же им же щенка. Они вместе пережили смерть дяди Коли и его заточение в тюрьме. Они были настолько близки, что даже зачали ребенка, который пятнадцать лет спустя вновь спасет его от проблем. Иван наверняка не знал, его ли это ребенок или нет, но то что он любит маленького Колю как родного не вызывало сомнений.
– Так чей он сын? – как-то спросил Иван, глядя ей прямо в глаза. Она отвела смущенный взгляд и убрала его ладонь от своей коленки. Он и сам удивился тому, что решился вновь подойти к этой теме, но мысли об этом сверлили его каждый день.
– Я серьезно. – Сказал Иван. – Я ни в коем разе не хотел тебя обидеть или чем-то задеть. Я долго сторонился этого вопроса, но рано или поздно он все равно встанет ребром. Скажи, чей он сын!
– Мой! – Твердо ответила она, уткнувшись в него осуждающим взглядом. На этот раз, смущенно в сторону отвернулся он.
– Это мой сын! – Повторила она. – И больше ничей! Это я его вынашивала и растила, бегала за ним с пеленками, водила в школу, таскалась по учителям и вылавливала его во дворе. В то время, как больше никого со мной не было. Спасибо, конечно, Василию, что он был рядом, подставил плечо, обеспечил кров, но ему явно по барабану на моего сына. А где был ты все это время?
– Я же уже все рассказал.
– И ты думаешь, что я поверила в этот бред? Я уже один раз доверилась, растворилась в твоих объятьях, а ты бросил меня. Что ты делал все эти 15 лет? И ты думаешь, что после этого я тебе сразу все расскажу? А вдруг ты снова куда-то исчезнешь? И что? Дважды я так поступить с собой не позволю!
Ее щеки горели. Легкие, чуть заметные морщинки проходили бороздками по лбу и чем-то напоминали окопы, в которых она держала защиту от его атак. Несмотря на то, что перед ним стояла взрослая, повидавшая виды женщина, в ее чуть влажных глазах он видел всю ту же девчонку, с которой когда-то обнимался на озере и чуть не разбился на мотоцикле, и даже запах спирта и микстур не мешал ему чувствовать аромата вишневой жвачки доносившийся когда-то от ее губ.
– Я тебя больше никогда не брошу. – Сказал Иван.
Он поцеловал ее. Они снова слились в объятьях, его ладонь коснулась ее колена и пошла вверх под халат. Шорох за дверью заставил их отпрянуть друг от друга. Ведь никто, абсолютно никто не должен был знать о их нарастающей близости. В противном случае скверные слухи могут дойти до Василия и тот захочет их навестить. Дожив до солидного возраста, они не теряли юношеского максимализма, продолжая встречаться в условиях абсолютной секретности. Повышенный риск добавлял страсти и делал их отношения еще более романтическими. Пока Иван находился на лечении, его встречи с Ольгой не вызывали больших подозрений. Она просто приходила на работу и выполняла ее на совесть, вылечивая тело и душу своего главного пациента. Никто, кроме шофера не знал о том, что они близки. Чтобы не побуждать подозрений у коллег и домашних, Ольга не стремилась к сверхурочным и приходила в клинику только по графику. Иван ждал ее дежурства, как праздник. Он буквально высчитывал дни и часы в ожидании новой встречи. И каждый раз, когда приходило время, он подстерегал ее у входа в травматологическое отделение.
Так было и в этот раз. Два дня разлуки превратились в целую вечность, которая вот-вот должна подойти к концу. Иван стоял у окна посреди длинного коридора и смотрел на входные двери. Привычная суета еще не настигла больницу, а из душных палат доносился синхронный храп. Тусклый свет едва восходящего солнца лениво просачивался сквозь окно, но Ивана это не смущало. Еще мгновение и Ольга зайдет сюда, чтобы ослепить его лучезарной улыбкой. Он терся исколотым иглами задом о подоконник, отсчитывая минуты до очередной встречи с ней. Влюбленный взгляд не отрывался от входных дверей и когда те открылись, сердце его замерло.
Белый халат – первое, что бросается в глаза, при виде входящего. Но на этот раз в белом халате вошла не Ольга или кто-то из персонала больницы. Это был он сам. Молодой Иван и его бессменный напарник, словно волки в овечьей шкуре, пробрались в отделение и поднялись на нужный этаж. Его снова застали врасплох. Что им от него надо? Новая взбучка была ни к чему! Пока незванные гости шарили взглядом по сторонам, Иван плавно сполз с подоконника и нырнул в палату.
Пациенты дремали на койках. Кто-то сопел, кто-то ворочался, издавая командный храп, а шофер, даже находясь в отключке, продолжал что-то бубнить под нос. Шум шагов, доносящихся с коридора, стремительно нарастал. Отсчет шел на секунды и, по доброй привычке, Иван снова нырнул под кровать.
– Ты куда полез, дубина?! – Проснулся шофер. – Если ищешь заначку, то зря, там уже ничего нет.
– Мне спрятаться надо. – Засмущался Иван.
– От кого?
– От разъяренного мужа!
– Да ладно?! Как он узнал? Клянусь, я никому не говорил. Я могила! Может это твоя Ольга нашептала ему?
– Ольга тут не причём!
– Как это? – Брови шофера уползли под бинты. – Если она тут не причем, тот как ее муж узнал о тебе.
– Так это не ее муж, а Дашин!
– Аааа. – Звонко протянул шофер, будто у него вытащили из задницы клизму. – Да ты, батенька не просто ловелас, ты бабник!
– Сам ты бабник!
– Все относительно, юнга! Я-то чужих жен в гарем не увожу. У тебя они что, по одной на каждый день недели?
– Да не чужая она жена, а моя!
– Ты же говорил, что он ее разъяренный муж.
– Да, говорил. Все так!
– Как так?
– Долго объяснять. – Иван с досадой махнул рукой. – Ты лучше прикрой меня, а то жопа будет!
– А вот, кстати, и она. – Сказал шофер, устремив взгляд ко входу.
Ивана снова застали врасплох. Он в ловушке. Спереди гости, что пару недель назад отправили его сюда, позади окно и четвертый этаж. А между ними загипсованный с головы до пояса шофер, устроивший им эту встречу.
– И, правда, жопа! – Прошептал шофер, фиксируя общий анамнез.
– Вот он. – Сказал Сергей молодому Ивану, тыча пальцем в Ивана постарше. А тот стоял и думал, как ему поступить.
Прыгнуть с окна, забиться под диван, или с криком о помощи попытаться разбудить всех. Был и четвертый довольно мужественный вариант – дать отпор обнаглевшим налетчикам! В конечном счете в чем он не прав? Он уже понес наказание за грехи. Забыл о Дарье и толком даже не вспоминал о ней, как только снова увидел Ольгу. Он и обидчиков не сдал участковому. Уж, если и этого им мало, то придется рубиться наотмаш.
Молодой Иван шагнул вперед.
– Ребята. – Жалобно произнес шофер. – Вы только с ним полегче, пожалуйста, а то я ж без него, как без рук.
Он пошевелил пальцами, едва выглядывающими из под гипса, но это не произвело никакого эффекта. Молодой Иван сделал еще несколько шагов и вплотную приблизился к Ивану постарше, а тот встретил его апперкотом. Старый добрый отцовский удар вонзился в бороду оппонента, опрокинув того на пол.
Сергей оторопел. Он растерянно подхватил друга за подмышки и поставил на ноги. Иван сделал шаг назад и занял боевую стойку. Он уже жалел, что нанес удар первым, но в данный момент время назад не мог отмотать даже шофер. Поэтому приходилось готовиться к бою. Молодой Иван сплюнул кровь с разбитых губ.
– Понимаю, заслужил. – Неожиданно сказал он, извиняющимся тоном. – Что ж вы сразу мне все не сказали? Если бы я знал… Мы же цивилизованные люди и можем уладить любые вопросы. Кстати это вам – витаминчики и средство от микробов, чтобы лечение шло веселее.
Он вытащил из пакета тюк мандарин и бутылку коньяка.
– Вот это другое дело! – Заохал шофер. – Я же говорю, нормальные ребята. А ты жопа-жопа. Жопа у меня от уколов болит!
– Ну что, мир? – Спросил молодой Иван.
– Мир. – Растерянно ответил Иван постарше.
Хруст крепкого рукопожатия стал гимном примирения поколений.
– Я думал вы в отдельной палате лежите, а вы и здесь ближе к народу держитесь. Мировой человек! – Похвалил старшего Ивана младший.
– Да ладно тебе, Вань. – Скромничал старший, ощущая как невидимые крылья возвышают его над палатой. – Я человек простой, всегда готов к разговору. Ты приходи, если что.
– Знаю, что у вас не так много времени. Поэтому не смею больше задерживать. Полагаю, что вопрос закрыт? Мы квиты?
– Ну конечно.
Взрослый Иван проникся сентиментальной близостью к своей молодой копии, воспринимая ее, как младшего брата, который пришел за прощением после очередной хулиганской выходки. Он даже обнял его, едва сдерживая слезы от умиления. Иван по-отечески на прощание похлопал его по плечу.
– Вы только иск отзовите, пожалуйста. – Сказал молодой Иван. – А то у меня квартира в ипотеке, машина в залоге, дети в памперсах и жена без т…
На последнем слове он сделал паузу, но после добавил. – Без тормозов, когда выпьет. Молодая, ветер в голове. Да и я не ангел.
– Какой иск? – Удивился Иван.
– Как какой? Тот, что вы подали на меня из-за той нелепой ситуации, что случайно сложилась у нас. Вот повестка пришла, уже на суд вызывают. Все мы люди, все мы ошибаемся. Мы же вроде все порешали. Баш на баш, око за око. Отзовите, пожалуйста, иск, а то у меня денег даже на адвокатов нет, что уж говорить о компенсации.
– Что-то я не пойму, о чем ты?
– Василий Петрович, я все понимаю. У вас сотрясение, возможно пробелы в памяти. Но вы подали на меня иск и требуете компенсацию за причиненные ущерба. Я же не знал, что вы это вы. Знал бы, не распускал бы рук. Я еще понимаю, что вы требуете за вред здоровью, но очков-то на вас не было, зачем вы мне их пришили? Вы же честный человек! Я слышал, что скоро снова в депутаты пойдете. Я обязательно за вас проголосую.
– Отзовет, отзовет. – Вмешался шофер и с укоризной посмотрел на старшего Ивана. – Ишь ты, сутяжник! Хорошие же ребята, отстань ты от них. Вот заботятся о старших, мандаринки принесли.
– Да-да. – закивали гости.
– Витамины это хорошо, но нам бы еще пару микстур для борьбы с микробами. – Шофер обвел жадным взглядом контуры бутылки коньяка.
– Обязательно принесем! Завтра-послезавтра все будет!
– Вот и хорошо! Считайте, что иска больше нет. – Ответил шофер за Ивана и за Василия Петровича.
– Хорошая, все-таки, у нас молодежь. – Философствовал шофер, глядя вслед уходящим ребятам. – Заботятся о старших, чтут справедливость, а ты, Василий Петрович, на них иски в суд подаешь.
– Я не Василий Петрович. – Возразил Иван.
– А это и не важно! Что стоишь, глаза вылупил? Наливай!
***
В стенах медицинского кабинета никто не мог помешать их страсти. Иван и Ольга любили друг друга. С каждым касанием и вздохом они отчаянно наверстывали все, что упустили за 15 лет. С милым рай и в шалаше, вот и на узком массажном столике они как-то вмещали бездонную страсть и растворялись в ней без остатка. Завершив романтические процедуры, они лежали в обнимку, умело балансируя на краях массажной кушетки. В такие моменты Иван и правда, чувствовал себя моложе на целых 15 лет.
Иван потянулся к лежащим на полу штанам, залез в карман и вытащил оттуда скомканный клочок бумаги.
– Это что? – Спросила Ольга. – Любовная записка?
– Что-то вроде того. – Он вложил бумажку в ее ладонь.
– От тебя?
– Нет, от твоего Василия. Согласно этому извещению он подал на меня иск в миллион рублей.
– Он, что? Был здесь? – Воскликнула Ольга. На ее лице отразился испуг.
– Нет. Его тут не было. Вряд ли он о нас что-то знает и уж тем более понятия не имеет, где я.
– А кто тебе тогда ее передал?
– Да был здесь один почтальон Печкин, вот и принес заметку про нашего мальчика.
– Да ладно тебе. – Хихикнула Ольга. – Ты уже давно не мальчик. Да и я говорила тебе, что Вася совсем не тот, что раньше. Время сильно изменилось, а вместе с ним и он. Сейчас адвокаты страшнее киллеров.
– Где я возьму миллион! – Возмутился Иван. – Это же бред какой-то! Сколько стоят его очки? Он что? Офонарел? У меня же квартира в ипотеке, машина в кредите, дети в памперсах и жена…
– И жена?
– Да это я так, одного классика процитировал. Нет у меня жены, только ты. Но иск на миллион – это издевательство!
– Да успокойся ты. – Прошептала Ольга, приложив указательный палец к его губам. – Тсс. Все наладится. Вася мужчина вспыльчивый, но отходчивый. Напугает тебя судом и отступится. Ему эти деньги ни к чему, у него и так все есть. Да и про случай этот он уже почти забыл. Так, просто взвел курок правосудия и шестеренки задергались. Потерпи немного и все пройдет.
– Откуда он узнал мой старый адрес?
– Не знаю. Может по имени пробил. Ты же ему представился после того, как врезал. Стоял перед ним, как студент на экзамене и четко назвал фамилию, имя отчество. Вот тебе и ответ.
– Как там Коля? – Спросил Иван первое, что пришло в голову, лишь бы сменить неудобную тему.
– Как всегда. Меня не слушает, огрызается. Постоянно сидит у компьютера, а когда я его выгоняю на улицу, то ковыряется там в мопеде.
– Весь в отца?
– Возможно. – Интригующе ответила Ольга.
– И, все-таки, кто он?
– А ты сам, как думаешь?
– Не знаю.
Ольга огорченно вздохнула, она явно ждала иного ответа. Нерешительность Ивана и постоянное повторение одного и того же вопроса начинало ее раздражать.
– Ну, раз не знаешь, то и не надо. – Сказала она. – Рано или поздно, ты наверняка сам найдешь на это ответ.
***
– Надо валить!
Крайне неразборчиво, но почти философски пробурчал шофер. Зажав трубку в зубах, словно сигару, он цедил из бутылки коньяк, изредка поглядывая на Ивана.
– Надо валить, говорю! – Повторил он. – Сколько можно сидеть на жопе, когда в опасности целый мир?
– Куда валить? – Уточнил Иван.
– Куда-куда? На хер отсюда. Нужно срочно искать меня, молодого и красивого и придумывать что-нибудь, чтобы повернуть стрелки. Да и с моими руками я просто не в силах что-нибудь починить. Нам нужны целые золотые руки. Как говорится, одна голова хорошо, а две лучше.
– Так у нас и так их две: твоя и моя.
– Твоя не в счет. А с учетом последних обстоятельств, я вообще склоняюсь к тому, что у тебя не голова, а головка и мозгов в ней с кошкин кал.
Шофер качнулся. Потянулся загипсованными руками к ногам и попытался сесть. Затем снова повторил попытку. Затем еще и еще, постоянно повышая амплитуду. Болтающийся на кушетке товарищ напоминал Ивану игрушку из детства, только та постоянно вставала, как бы ты ее не ронял, а эта только и делала, что падала, после каждой попытки встать.
– Ты прям, как валяшка какая-то. – Сказал Иван, подойдя к шоферу.
– Помог бы лучше. – Кряхтел тот в ответ. – Времени на раскачку больше нет!
Иван помог шоферу занять горизонтальную позицию. Тот все меньше походил на мумию. За последнее время даже бинты на его голове носили, скорее, декоративный, чем прикладной характер. Они сняли бинт со лба и теперь лишь гипс на руках напоминал о том, что шофер пережил тяжелую аварию.
– Надо валить! – Повторил он.
– Нельзя. – Возразил Иван. – Доктор прописал строгий постельный режим.
– Пусть таблетки себе пропишет. Встали и пошли, я сказал!
– Как ты себе это представляешь? Ты же еле на ногах стоишь.
– Говно вопрос! Вместе доковыляем, как-нибудь
– Даже если и так, то кто нас выпустит?
– А мы и спрашивать не будем. Не ссы, юнга! У меня есть план. Скажем, что идем покурить, выйдем во двор, а там через дырку в заборе дадим деру. Мне соседи по палате уже рассказали про такие места. Прорвемся!
Иван задумался. Озвученный план, казался чистым безумием. Он взглянул на свою пижаму и сказал: “Нас в этих нарядах менты на первом же повороте скрутят”.
– Ну-ка, загляни в тумбочку. – Сказал шофер. За дверцей лежала скомканная одежда: брюки, футболка, рубашка лимонного цвета и рваные джинсы.
– Откуда это здесь?
– Учись студент. Чего только не сделает добрый самаритянин-санитар за пол-литра коньяка. Это наша одежда. Не уверен, что поглажена, но точно постирана. Так что, в чем пришли, в том и уйдем. Найдем меня молодого, починим машину, повернем время вспять и вернемся обратно. И все будет хорошо!
– Обычно ты говорил, что будет только хуже.
– Не в этот раз! Сегодня я оптимист!
***
Москва встретила гостей из будущего суетой и пробками. Загазованный воздух столичных дорог казался сладким после больничного духа. Бескрайние просторы из железа, стекла и бетона были украшены зеленью кустов и деревьев. Машины ехали, люди шли, стройка шумела. Город медленно готовился к юбилею, ведь ему, судя по разным вывескам, скоро стукнет 860 лет.
Блуждая по каменным джунглям, они искали нужный маршрут. Иван ковылял за Василием, как овца за своим пастухом.
– Где ты будешь его искать? – Спросил Иван.
– А хер его знает! У меня тогда был тяжелый период. В те времена я был неуловимым мстителем, как в фильмах из детства. Шарахался из стороны в сторону и постоянно мстил, напиваясь до отключки. Так как тогда, я никогда не пил. Поэтому почти ничего и не помню.
– И куда мы идем?
– Как куда? К жене!
– Ха! И что ты ей скажешь? Что-то типа – “Привет, я Вова из будущего, ты мне веришь?”
– Не хами старшим, юнга! Придумаю, что-нибудь? Уж поверь, я ее столько лет знаю, что за мгновение найду подход. Она у меня та еще цыпочка.
– Интересно было бы на это посмотреть. А она что на это ответит – “Я так ждала тебя, Вова”?
– Посмотреть не получится. Наш разговор будет слишком интимным.
***
За большой железной дверью послышался легкий звонок. Замок затрещал, петли заскрипели, из-за двери появилась ее лицо.
– Здрасте! – Приветливо улыбнулся Владимир.
– Добрый день. – Улыбнулась она, оголив золотой зуб. – Че надо?
– Нам бы Вову найти? Не подскажете, где он?
– Понятия не имею. Пьет, наверное.
– А когда он последний раз был дома?
– Не знаю, недели две назад.
– Вы не могли бы нам сообщить, когда он появится?
– Вы что? Менты что ли? – С подозрением спросила она, внимательно разглядывая лица гостей.
– Где-то я тебя уже видела! – Сказала она, посмотрев на Ивана. – Если менты, то покажите удостоверение, а если нет – то идите на хрен!
Она попыталась захлопнуть дверь, но шофер просунул ногу в проем.
– Убери лапоть! – Огрызнулась она. – А то закричу.
Владимир прислонился к ней и что-то прошептал на ушко. Иван ничего не расслышал, но лицо хозяйки смягчилось, и она вновь оголила золотой зуб. Хихикая, что-то прошептала в ответ. После этого, он буквально залез губами ей в ухо и тоже что-то сказал.
– Ну ладно, заходи. – Кокетливо сказала она, затягивая его в квартиру.
Дверь захлопнулась, разделив незваных гостей. Шофер оказался в квартире, а Иван нет. Он прижался ухом к двери, пытаясь услышать, что происходит за ней. Но ничего не мог разобрать. Легкий шум суеты межевался с кокетливым смехом. Потом все затихло. Из пугающей тишины раздался громкий и едкий визг!
– Извращенец! – Закричала она. Замок щелкнул, петли заскрипели. Из двери появился шофер. Приложив гипс к щеке, он скривил недовольную рожу.
– Дрянь! – Сказал он, как захлопнулась дверь.
– Кто? – Уточнил Иван.
– Дело дрянь! Переходим к плану “Б”.
***
Единственной, кто не чурался их была Москва. Она принимала их такими, как есть. Отдавалась целиком и не требовала ничего взамен. Вне зависимости от богатства и статуса, она бурлила кипящим котлом, переваривая каждого гостя. Москва всегда была большой и разной, а в середине нулевых она умудрялась одновременно быть яркой, угрюмой, продвинутой и архаичной, удобной и дикой, да абсолютно любой. Одним словом, столица была толерантной. Она ко всему относилась с терпимостью. Терпела дорожные заторы, с пониманием смотрела на машины, которые застилали собой тротуары, снисходительно поглядывала на мелькающие казино, принимала табачный дым, как родной запах, не чуралась эпатажной рекламы и одинаково любила всех, как чопорных белых воротничков, так и замызганных неформалов и даже нашумевшие гей-парады ей были не слишком страшны.
Шофер хромал от переулка к переулку. Иван молча следовал за ним. Побег из больницы немного тревожил его. С учетом того, что вылазка завершилась неудачей он сильно переживал, что за эту выходку влетит не только им, но и Ольге. Ему было совестно перед ней, что, впрочем, не в первый раз. В такой ситуации даже в толерантной Москве Иван чувствовал себя инородным телом. Что толку бесцельно шататься по улицам. Скоро закат и нужно переходить к плану “Б”.
– И каков он? – Поинтересовался Иван.
– Фу! И не спрашивай – холодный, горький и мерзкий, как у ядовитой змеи.
– Ты о чем?
– Я о поцелуе этой стервы. Пятнадцать лет прошло, а ничего не поменялось. А ты о чем?
– Я о плане. Ты же сказал, что переходим к плану “Б”.
– А! Ты об этом. Я его еще не придумал, но не сомневайся, он будет чертовски хорош!
Однако Иван сомневался. Они бродили по Москве, как потерянные в лесу дети. Было ясно, что нужно возвращаться назад и надеяться, что все обойдется. Но путь к больнице надо было еще найти. Неизлечимая болезнь топографического кретинизма проявила свои симптомы. Без навигатора и иных технических средств гости из будущего, методом проб и ошибок, инстинктивно пробирались вперед. Иными словами, они шли по велению сердца, туда, куда глядели их глаза. Уверенным маршем пересекали проспекты, через парки срезали углы, спускались под землю и возвышались над ней, выходя на бетонный мост. А тот дрожал от пыхтящих грузовиков. Под ногами шумели поезда, которые длинными железными червями расползались по бесчисленным тропам, сотканным из рельсов и шпал. Иван, затаив дыхание, посмотрел вниз. Ограда шаталась, а причиной тому был подросток, который стоял на другой стороне.
– Стой! – Схватился за сердце Иван, подумав о Коле. – Но приглядевшись понял, что это другой пацан. Рыжий прыщавый засранец склонился над железной дорогой, набираясь смелости спрыгнуть.
– Эй, юнга! – Окликнул его шофер. – Ты чего за корму полез, как героиня Титаника? Так же и упасть можно.
– Я и хочу упасть. – Ответил мальчишка.
– Зачем? Это же больно!
– Вам не понять.
– Давай заканчивай балаган и лезь обратно! – Гаркнул шофер, но мальчишка лишь больше наклонился к железной дороге, заставляя ограду трястись.
– Я же говорю, что вы не поймете.
– Уж поверь, поймем. – Подбодрил его Иван. – Рассказывай.
Парень бросил недоверчивый взгляд. Рассыпанные по лицу веснушки блестели на щеках, как золотые монеты.
– Меня Настька бросила! – Хмуро ответил он. – Ну, как бросила. Она вообще не стала со мной встречаться. И это после того, как я ее поцеловал.
– Ого! Вот с этого момента подробнее. – Сказал шофер. – И куда же ты ее поцеловал?
Застенчивый парень замешкался и по-детски ответил: в щечку.
– И все?
– Разве этого мало?
– Тебе видней. А что было дальше?
– А дальше я ее взял за руку и предложил встречаться, а она засмеялась и сказала, что любит Петьку из параллельного класса, а я вообще дурак – рыжий-рыжий конопатый… – Мальчик зашмыгал носом. – Я никому не нужен. Меня никто не любит. Так вот пусть знает, кого она потеряла.
Шофер глубоко вздохнул.
– Ох, салага. – Сказал он. – Ты ей лучше спасибо скажи и купи шоколадку. Было бы хуже, если бы она согласилась. Сбылась бы сказка. Жили бы вы долго и не факт, что счастливо. Женились бы, нарожали детей, она бы росла, наглела, отрастила бы целлюлит, вставила золотой зуб и превратилась в стерву, требующую операцию по увеличению губ, а ты бы это терпел, чувствуя долг за ее согласие. А еще бы она тебе изменила, развелась и драла алименты. Как же я тебя понимаю, пацан. Но, если ты спрыгнешь с моста, то никогда не узнаешь, что будет дальше. Время лечит. Уже через недельку тебе станет легче и ты со смехом будешь вспоминать то, что хотел сейчас сотворить. У тебя обязательно будут подружки, да столько, что ты еще не раз вернешься сюда на эту ограду. Настолько сильно они тебя достанут. Какие твои годы, у тебя вся жизнь впереди. Так что лезь сюда и иди в магазин за шоколадкой. Ну, и для нас за пивком.
Бутылка холодной «Охоты» под конец очень жаркого дня стала отличной благодарностью за спасение юной жизни. Иван и шофер продолжали путь, в надежде добраться обратно.
За баннером с рекламой ритуальных услуг выглядывал большой купол храма, золотые выпуклости которого переливались под гнетом солнечных лучей. К белым стенам монументального строения примыкал железный забор, за которым хаотичными рядами торчали деревянные кресты и мраморные плиты. Это место было Ивану знакомо, в 2020 году тут похоронят его отца, а с девяноста второго покоится дядя Коля – человек, который спас ему жизнь и которого он, любил как родного папу. Трагическая смерть дяди Коли дважды травмировала Ивана, сначала мальчика, а затем мужчину. А еще дядя Коля, возможно, отец того мальчика, который тоже спас жизнь Ивану и не только ему. Мысли о дяде Коле теребили душу, он не мог позволить себе пройти мимо его могилы. Уж больно многое накопилось за это время, чего бы он хотел ему рассказать.