Палач

© Aleksei Dem, 2019

ISBN 978-5-0050-6210-9

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Обложка: фотограф – Евгений Ковров, модель – Алексей Ишмаев

казнить нельзя помиловать

В мрачной пятиэтажке в этот поздний час сиротливым огоньком горели два окна. Издали из-за дождливой погоды и плохой освещенности улиц они походили на неопознанные летающие объекты, которые зависли в воздухе на уровне третьего этажа. В одном из окон беспорядочно металась фигура человека, взмахивавшая руками, совершавшая неопределённые движения. Если подойти поближе к дому, то можно услышать дикие крики, издающиеся из светящихся окон и звон бьющейся посуды.

– Тварь! Где она? – это кричала та самая фигура в окне.

Грубый мужской голос к кому-то обращался, но объект нападения был в соседней комнате.

– Где моя бутылка? Я не всё допил! – еще одна чашка, сбитая с полки, канула в небытие. – Ты глухая, что ли?! Отдай то, что у меня взяла! – требовал мужчина на кухне.

Возможно утром он будет выглядеть лучше, но сейчас кричащий человек мужского пола лишь отдаленно напоминал высшую ступень эволюции: всколоченные, давно нестриженные волосы, красный нос, недельная щетина, жуткий перегар изо рта, бегающие расширенные зрачки, трясущиеся руки, опухшее лицо.

– Где моя заначка, Катька?! Чтоб тебя перекосило! – ложки и вилки, дело дошло до них, со звоном посыпались на пол. – Отвечай, сука!

Катька же, утерев слезу, продолжала обнимать маленькую дочку Лёльку, прибежавшую на шум из комнаты. Рядом с ними, на кресле, находился Стас – старший сын. В данную секунду он сжимал кулаки и преодолевал желание зайти на кухню и отвесить отцу пару оплеух, чтобы тот успокоился. Удерживала его просьба матери, что не стоит ещё сильнее травмировать Лёльку. Нехорошо, если она увидит дерущихся отца и брата.

– Он уже долго кричит, – устало закрыла глаза женщина, – сейчас прекратит.

– Мама, папа снова заболел? – дрожащий голосок Лёльки отнимал у Екатерины последние силы.

– Да, девочка моя. Но он скоро поправится, – рука Кати неотрывно гладила малышку по голове.

– И тогда дома будет тихо? – Лёля с надеждой посмотрела на мать.

– Да, конечно.

Стас не верил ни одному слову матери. Семнадцатилетний парень уже понимал, что такое алкоголизм. Но младшей сестре он, естественно, об этом не рассказывал. Сейчас ему хотелось одного – лечь спать. Ведь завтра снова в чёртову школу, а он не выспится из-за полоумного придурка, орущего на кухне. Однако мальчик понимал, что не может уйти, так как гнев отца может с посуды перекинуться на мать, как уже неоднократно бывало.

– Убью, падла! – вопль отца потонул в каком-то шкафчике. – Возвращай, кому сказал!

– Может, соседи придут? – надеялась Екатерина.

– Вряд ли, – пожал плечами Стас. – По такому поводу они уже к нам не заходят. Давай зайду к нему, попытаюсь поговорить.

– Не нужно. Ты отлично знаешь, что это вызовет еще больший скандал. Когда он пьяный, то не воспринимает никого.

– Но у нас нет его бутылки! – воскликнул Стас.

– К сожалению, мы ему этого не объясним…

Катя почувствовала, как Лёлька засопела у неё на руках. Девочка опять уснула в беспокойстве, подумала она. Так до заикания и нервных срывов недалеко.

– Отнеси сестру в кровать, – попросила мать старшего сына.

Стас покорно взял малышку на руки и понёс в комнату. Может, и не проснётся от диких воплей пьяного идиота…

Положив сестру на кроватку, парень заботливо накрыл её одеялом и поцеловал в щеку. Так, подумал он, десятисекундная передышка и снова в бой! Переведя дух, он вернулся к матери, которую увидел на полу, подобравшей под себя колени и обнявшую их. Ещё чуть-чуть, и Екатерина будет на грани нервного срыва. На кухне в данную минуту поутихло.

– Уснул? – спросил Стас.

Мать нервно пожала плечами.

Украдкой парень заглянул на кухню. Отец уселся на табурете и злобно смотрел на газовую плиту, будто она была источником всех его несчастий. Но Стас знал, что через какое-то время продолжение сумасбродной эпопеи не заставит себя ждать.

Решетовы не понимали причины пьянства и такого поведения главы семейства. Беда пришла в дом тихим сапом. Сначала сто граммов после тяжелого трудового дня, бутылочка субботняя, бутылочка воскресная. Жена не запрещала кормильцу отпотчевать очередные пол-литра. Ведь всё, как в любой семье: захотелось мужчине расслабиться, что тут особенного! Главное, с ребенком младшим погулял, у старшего проверил успеваемость в школе и поделился какой-нибудь мужской хитростью. Гвозди в доме вбиты, техника работает. Но быстро и незаметно очередная зарплата не упала в семейный бюджет. Я мало денег приношу? Такой вопрос задал Игорь Николаевич. Это и послужило первой ссорой. Затем бутылки стали бесконечными, задержки после работы, по итогам которых муж приходил в стельку пьяный домой тоже. Очень резко благополучное семейство скатилось по наклонной…

– Что уставился? – отец заметил Стаса.

– Смотрю на тебя, – спокойно сказал сын.

– Интересно?

– Очень.

– Ты как с отцом разговариваешь, крысёныш? – много ли надо пьяному человеку, чтобы завестись с полоборота.

– Также, как ты с нами! – огрызнулся Стас.

– Ох ты! – мужчина было подскочил с табурета, но неудачно. Алкоголь в организме дал о себе знать. Он растянулся на полу. – На отца руку поднял?!

– Никто тебя не трогал! – вскричал Стас. – Хватит! Иди ложись спать! Прошу тебя! Лёлька уснуть не может из-за твоих пьяных выходок!

На шум прибежала Екатерина:

– Пожалуйста, Игорёк, прошу тебя!

– Пошла вон, стерва! Будете мне ещё указывать, что делать! Денег дай, в магазин пойду!

– У меня нет денег, – голос Кати задрожал. – Не забывай, что мы долгое время живем на мою зарплату воспитательницы детского сада. Ты ни копейки не даёшь на своих детей!

– Ты в чём меня упрекаешь? – попытка присесть на табурет окончилась плачевно. Мужчина ударился головой о плиту и разразился гневной тирадой мата.

– В том, что нам двоим завтра на работу, а детям в школу и сад. Из-за тебя мы не можем уснуть! – начала кричать Катя. Нервы все-таки не выдержали, хотя она пыталась хотя бы сегодня не срываться.

– Дай денег и ложитесь спать. В чём проблема? Ещё лучше со мной выпей! Раздели горе с благоверным!

– Какое горе? Ты себя слышишь? – Стасу удавалось сохранять спокойствие.

– Горе в том, что жена у меня непутевая, запрещает мне все. Выпить даже не дает! Да, Катька! Ведь так?

– Ты пьешь уже больше года! Хватит, опомнись!

– Ага, договорились. В клинику меня ещё сдай!

– Так и сделаю скоро! – визг Кати точно услышала вся округа.

– Вот дрянь! – вторая попытка подняться оказалась удачной. Мужчина выпрямился, но стойкости в ногах не наблюдалось. – От мужа решила избавиться! Получай!

Кулак Игоря угодил в плечо жены. Стас не успел перехватить удар, и мать отлетела на добрых полметра, прямиком в коридор.

– Еще раз услышу такие слова, вообще убью, – пробормотал отец семейства.

Подбородок Стаса задрожал, глаза застлала пелена.

– Уходи, – сквозь зубы процедил он. – Пошел прочь!

– Не вмешивайся, малыш, – посмеялся пьяный зверь.

Стас не сдержался и треснул отца кулаком в живот.

– Не надо, Стас! – драки между отцом и сыном Екатерина боялась больше всего.

– На отца руку поднял, паршивец! Да я тебя одним ударом по стенке размажу! Научу, как со взрослыми разговаривать!

– Давай, учи, выродок! Только с себя начни, – пелена с глаза спала, Стас уже был готов к потасовке.

– Пошли вы все! – вскричал Игорь и выбежал в коридор, чуть не задев лежащую на полу жену.

Быстро нацепил ботинки на ноги, набросил куртку и громко хлопнул дверью.

Стас облегченно вздохнул. Он знал, что отец не вернётся до утра. Теперь можно перевести дух и успокоить мать.

Катя на полу сотрясалась в беззвучных рыданиях. Снова её законный муж и отец детей поднял на неё руки и был готов убить сына. Сколько это будет продолжаться? Ведь была нормальная семья!..

Стас подал руку матери и успокаивающе произнес:

– Он ушел. Давай умоемся и пойдём спать. Хоть несколько часов, но поспим.

– Прости меня, Стас, прости! Я… Это все из-за меня…

– Не говори глупостей! Возьми себя в руки. Иди в ванную, я посмотрю, не проснулась ли Лёлька.

– Хорошо.

На ватных ногах Екатерина отправилась умываться.

Лёлька спала и даже не шелохнулась, когда старший брат вошёл в комнату. Измаялась так, что не слышала последнего скандала. Оно и к лучшему.

Через несколько минут Решетовы забылись тревожным сном. Два огонька в мрачной пятиэтажке погасли до следующей бессонной ночи.

***

– С добрым утром, мамочка! – весело чирикнула Лёлька, заходя на кухню.

– Привет, солнышко! – улыбнулась Катя. – Умылась?

– Ага!

– Буди брата, сейчас будем завтракать. Справишься?

– Конечно!

Лёлька, гордая, что получила столь важное задание, побежала тормошить Стаса.

– Как ты? – спросил Стас, усаживаясь на табурет.

– Нормально, – устало произнесла Катя. – Выспался?

– Уж куда там!

– Где папа, мам? – еле разборчиво пробурчала Лёлька.

– Во-первых, не разговаривай с набитым ртом, – сделала замечание мать. – Во-вторых, он уже ушёл на работу. Его вызвали.

– Опять он меня не поцелует перед уходом! – скуксилась Лёлька.

– Я тебя поцелую, – пообещал Стас.

– И отвесишь щелбан, как всегда!

– Я любя, – улыбнулся Стас.

– Заканчивайте препираться, иначе опоздаем. Одевайтесь! – командовала семейным парадом Катя.

– Ты поела? – озаботился Стас.

– Да, попила чай.

– Хватит убиваться из-за этого урода!

– Мам, Стас ругается! – вскрикнула младшая.

– Вот за это можешь отвесить ему щелбан! – улыбнулась мама дочери.

Лёлька хитро сощурила глазки, радуясь в душе, что одержала победу над старшим братом. В голове она уже представляла картину самого процесса.

– Теперь по коням. Вперёд! – махнула рукой Катя и невольно поморщилась.

– Болит? – участливо спросил Стас.

– Пройдёт, – отмахнулась мать, – как всегда пройдёт.

Стас укоризненно покачал головой и покинул кухню.

Утренние мысли бешеным потоком неслись в Катиной голове. Стас поможет Лёльке одеться, сама она успеет помыть посуду, накраситься. Не забыть вечером купить творог и фруктов. В идеале, конечно, успеть бы прибраться сегодня, но это по обстоятельствам. Ровное течение жизни могло быть с легкостью разрушено.

– Выходим, ребят! Готовы? – крикнула Екатерина, когда завершила свои утренние дела.

– Конечно! – в один голос ответили дети, выбежавшие из комнаты.

– Вот и славненько! Молодцы! – похвалила мать.

Дай сил на еще один день, Господи, подумала Катя, закрывая дверь.

Она не знала, где сейчас её муж. Да и не хотела знать. Когда вот так внезапно посреди ночи он уходил, она надеялась, что он больше не придёт. Что больше никогда он не потревожит покой детей. Даст им и ей дышать полной грудью. Нет, она любила его, уважала, заботилась о нём. Ровно до того момента, когда в их дом вошел алкоголик. Катерина не заметила, как это случилось. Возможно, и был шанс что-то исправить, изменить. Но момент безнадёжно упущен. Катя пыталась уговорить Игоря закодироваться, принимать таблетки, лечь в клинику, взять волю в кулак в конце концов. В лучшем случае образовывался скандал, в худшем – женщина закрашивала синяки. Причин и пьянства, и агрессии она не видела. Но с этим жить больше не могла. Ежедневная моральная боль сводила её с ума. Боль за детей. Лёлька, которая вырастет неврастеником. Стас, который вот-вот не в шутку сцепится с отцом, и непонятно, кто выиграет в схватке. Она и думать об этом не хотела. Подать на развод? Квартира у них одна, совместно нажитая. Как делить? Городок маленький, значит, встречи неизбежны. Переезд? Менять в корне свою жизнь? Она и предположить не могла, как отреагирует на столь радикальные меры Игорь. Скандалами? Побоями? Преследованиями? Да как бы не отреагировал, детей вытаскивать-то надо из этой пропасти!

Мысли путались в Катиной голове. К Игорю ничего кроме ненависти она больше не испытывала. Годы счастливой жизни вспоминались как сон. Когда-то он был чутким мужем, заботливым отцом. Они прекрасно жили и строили далеко идущие планы, которым так и не суждено было сбыться. Почему он запил? Почему? Почему не хочет лечиться? Господи, в чём она провинилась? За что такое наказание?

– Лёлька, давай к ребятам, – дочь ходила в тот же детский садик, где Катя и работала.

Весёлая Лёлька побежала к остальным детям делиться утренними новостями. Что она сейчас расскажет, подумала Катя. Мой папа целую ночь кричал и ударил маму? Женщину передернуло от этой мысли.

– Привет, Катерина! – поздоровалась коллега.

– Привет, Мариша.

– Что-то грустная ты! Снова придурок этот возникал?

Катя молча кивнула. Марина – лучшая подруга, которой можно доверить самые сокровенные секреты.

– Я не знаю, что сказать, – тяжко вздохнула Мариша. – Все возможные варианты мы с тобой прорабатывали и обсуждали. Пора менять ситуацию, и ты отлично это понимаешь. Ради детей и самой себя.

– Я знаю, – подбородок у Кати задрожал, – знаю.

– Решайся, я помогу, чем смогу. Сама знаешь. Но мучить себя больше нельзя!

– Марин, почему так случилось?

– Почему? Это известно одному Всевышнему. Потом спросишь, нескоро. Не угадаешь ты причину, ломать нужно последствия.

Катерина посмотрела в светлые Маришкины глаза и ей сразу стало легче. Хорошо, когда есть на кого опереться и кто подставит плечо.

Закружился очередной рабочий день.

***

Мужское население 11 «А» класса высыпало на улицу и мгновенно скрылось за углом школы: пятнадцать минут на перекур после физкультуры и на солнышке погреться не помешает. Октябрь не баловал погодой – ночью дождь, утром ясно, днём сквозь солнце снова на небе проскакивают тучки.

Парни смачно затянулись синим «PallMall» и также смачно сплюнули. Не забывали и по сторонам оглядываться, чтобы никто не засёк.

– Уморил физрук сегодня, совсем озверел! – переводил дыхание Денис. – К Олимпиаде нас готовить, не иначе.

– Не говори! – поддержал Сашка. – Колени трясутся до сих пор. Скоро вместо шести кубиков десять покажутся! Меня так в качалке не терзают, – он занимался в спортивном зале и очень гордился своей фигурой.

– Мужиков из нас делает, пацаны. С большими яйцами! – хихикнул Тёма. – Реализовывает собственные несбывшиеся мечты!

Парни весело загоготали.

– Кстати, о яйцах, – выдохнул дым Саша. – Что со Светкой, Тёмыч?

– Что с ней? Нормально вроде, – пожал плечами одноклассник.

– Вчерашняя прогулка закончилась заточкой карандашика? – локоть Дениса игриво задел рёбра Тёмы.

– Так и не дала. Только целовались, блин. Губы уже болят!

– Бросай ты её, – посоветовал Денис. – Вы с ней уже три недели ходите, а она всё ломается. Бросишь – сама прибежит на кровать, вот увидишь.

– Ну ты и знаток женских сердец, – скривился Тёмыч. – Сам от онанизма еще не отошёл, а уже советуешь, как баб драть!

– Замяли, пацаны! – сплюнул Сашка. – Чего вы на пустом месте затеваете? Все тут спецы по раздвиганию девкам ног, смотрю. Даст она тебе, даст! На выпускном точно, если не сейчас!

Вся компания снова взорвалась диким смехом.

– Чего такой хмурый, Стас? – поинтересовался Денис. – Молчишь сегодня на удивление.

– Не выспался, – бросил парень, втирая окурок в асфальт.

– Химию учил весь вечер. Поэтому и с нами оттягиваться не пошёл, – улыбнулся Саша.

– Можно и так сказать, – отмахнулся Стас. – Сегодня куда идём?

– Да можно пивка тяпнуть в парке, – медленно протянул Тёмыч.

– Заодно и познакомимся с кем-нибудь, – поддержал мысль Сашка.

– Если Изольда нам мозги не вынесет на последнем уроке, – подытожил Денис.

Людмила Борисовна – Изольда – педагог по химии держала в строгой дисциплине всех и требовала безоговорочного знания предмета, считая его самым важным из остальных наук. Ведь «химия – это жизнь». Изольда прикрепилось к ней так давно, что никто и не помнил предыстории прозвища.

– Факт, – согласился Стас. – Пойдёмте в класс, к ней опаздывать нельзя.

Накинув рюкзаки, парни двинулись на урок, предварительно проверив, нет ли зорких глаз директора или завуча.

***

Стас вошёл домой и вздохнул с облегчением: никого в квартире не наблюдалось. Тишина и покой ему сейчас были нужны как никогда. Глядишь, и поспать удастся. Бросив рюкзак в коридоре, он заглянул в холодильник. Йогурт не помешает. Потом сделаем бутерброд и запьем всё это чаем с печеньями. Готовить не хотелось. Хотелось просто насладиться одиночеством.

Одиночества ему очень не хватало в последнее время. Постоянные проблемы с отцом выбивали его из колеи. И за мать с сестрой он очень сильно переживал. Он судорожно искал выход из сложившейся ситуации, но придумать ничего не мог.

До запоев отношения с отцом складывались у него хорошо. С ним хотелось делиться новостями, обсуждать школу, спрашивать совета. Словом, была крепкая мужская рука. С ним он чувствовал себя защищённым. В какой-то момент крепкий тыл рухнул и осталось одно: отвращение к слабости сильного мужчины.

Отец скатился в один миг, он даже не успел ничего предпринять. Хотя бы просто поговорить с ним вечером в своей комнате, как они часто делали. Отец в лучшем случае плохо работал языком, в худшем – семейная ссора со всеми вытекающими.

Вчера он снова ударил папу. Сорвался. Защищал мать. Но для Стаса это были не оправдания. Парень не любил решать что-либо силой. Он не понимал, почему отец так себя ведет. Ведь он мужчина. Мужчины так не могут себя вести, он сам этому учил. Вследствие грязных выходок отца у сына копились отвращение и нелюбовь к ближайшему родственнику, съедающие его изнутри.

Стас плохо спал. Почти не гулял с друзьями, предпочитая посидеть на всякий случай дома. Общение с одноклассниками и ровесниками также почти прекратилось. Постепенно он замыкался в себе, таская в душе нерешённую проблему с отцом. Растущий червячок ползал по нему внутри, превращаясь в хищника, отрывающего плоть. В американских фильмах показывают, что в таких случаях ходят к психологу, но Стас ни за что бы не доверил решение собственной проблемы чужому человеку. Он мужчина в доме, ему защищать свою семью и справляться с внутренним хищником, так неистово терзавшим его.

Парень завалился на кровать и подумал, что надо бы сделать уроки. Хотя бы сегодня. Матери он всегда говорил, что делает их. На фоне семейных неурядиц она верила ему. Учителя отмечали, что примерный ученик стал хуже заниматься, и это при выпускном классе. Стас отмахивался, что сейчас только сентябрь, начало года. Вот с отцом наладится всё, и учёба наверстается.

Делать ничего не хотелось. Ни загрузить фильм на компьютере, ни читать, ни даже переворачиваться на другой бок, спина уже затекла. Хотелось просто смотреть в белый потолок. Убивать себя дальше или искать какое-то решение.

Стас заставил себя подняться. Если получиться, подумал он, встречусь сегодня с ребятами. Из кармана выпала пачка сигарет. Так, это нужно спрятать. Мать точно не одобрит. Да и Лёльке потом объяснять, что за коробочка.

Время пять, можно начать кипятить воду на ужин. Мама скоро придёт и займётся готовкой. Лишь бы ублюдок не заявился, молился Стас. Хотя бы день отдыха, который иногда давал папаша, пропадая в неизвестном направлении, требовался всем. Из шкафа Стас достал макароны, из морозилки котлеты. Почему бы не помочь маме? Она тоже устала и находится на пределе своих сил.

Ключ повернулся в замочной скважине, и Стас услышал веселое щебетанье сестрёнки. Семья в сборе.

***

Игорь опрокинул ещё пятьдесят граммов и шумно выдохнул. Где-то на столе оставался солёный огурчик, который отправился прямиком в пасть нетрезвого мужчины. Постепенно привкус дешёвой водки уходил из гортани. Мужчина выдохнул еще раз, довольный и разомлевший, и оглядел заведение, в котором пребывал.

«БАР-КАФЕ» гордо обещала уличная вывеска. На деле – тёмное подвальное помещение вдали от центра города. В зале горело не больше пяти лампочек, не имевших даже плафонов. Замызганные столики и трещащие стулья не смущали посетителей: вонявший потом и перегаром опустившийся контингент. Бородатые личности без определённого места жительства, доходящие до белой горячки непризнанные гении.

Барную стойку здесь замещала касса. Рядом стояла официантка принимавшая заказы из разнообразного меню: шпроты на хлебе, соленые огурцы на тарелке, «Столичная» и «Подмосковная». Иногда присутствовали и горячие блюда в виде голубцов и котлет, если клиент захватил их из дома.

Решетов чувствовал себя здесь абсолютно комфортно. Света не хватало только.

У Игоря появились здесь и знакомства. Товарищи очень хорошо понимали его беду и безмерно сочувствовали. Беда заключалась в непонимании со стороны близких: почему же не выпить всем вместе, а потом накатить ещё по одной. И так, собственно говоря, без передышки.

На плечо мужчины легла ухоженная женская рука. Игорь непроизвольно дёрнулся и оглянулся.

– Пойдём отсюда. Моя смена закончилась, – ангельски пропел голосок.

Игорь согласно икнул, опрокинул последнюю рюмку и вышел вместе с дамой.

– Снова? – не смотря на пьяного спутника спросила женщина.

– Ну, Лид, – затянул Игорь, – ты туда же.

– Да, туда же. Когда ты уже прекратишь пить? Твоё пьянство переходит всякие границы! Не нажирайся хотя бы там, где я работаю!

– Я тебя в кафе просто жду…

– … и успеваешь опрокинуть бутылку за раз, да?

– Не передёргивай, Лид.

– И не пытаюсь. Молодой, здоровый мужик каждый день вытирает собственные слюни, которые не в состоянии сдерживать! Противно!

– Виноват, – вздохнул Игорь, – будем исправляться.

Какое-то время шли молча.

– Мы ведь к тебе? – с надеждой поднял глаза Игорь.

– Нет, к тебе! – огрызнулась женщина. – Куда мы ещё можем пойти?

– Не знаю… Погулять, может…

– Шагов через двести ты упадёшь! Хорошо до дома – сто.

Игорь не спорил с Лидой, этой женщине он беспрекословно подчинялся. Она была его любовницей вот уже без малого год. Но он не любил этого определения. Любовница. Мерзко как-то. Жена, вот точное слово. Правда, пока ещё незаконная. Любимая и боготворимая.

Он познакомился с ней случайно. На улице встретил школьного приятеля, с кем и решил зайти в первое попавшееся заведение. «БАР-КАФЕ» радушно принял их. Раздавить по стопочке с хорошим товарищем – милое дело. Эффектная кассирша приглянулась ему с осоловевших глаз. Да и приятель решил поспорить, что Игорь никогда не узнает даже имени особы за кассой. Женщина смотрелась в убогом заведении как луч яркого солнца, как исключение из правил.

Приятель спор проиграл в пух и прах. Женщина решила даже пофлиртовать с неведомо как зашедшим в такое заведение приличным мужчиной. Игорь, подначиваемый спором, решил тряхнуть стариной и вспомнить искусство съёма. По-другому не назвать. Кассирша также не прочь была развлечься.

Вечер прошёл незабываемо. Игорь вырвался из семьи и глотнул свежего воздуха. Приключение понравилось обоим. Кассирша по имени Лида оставила свой телефон. На следующий день Игорь перезвонил…

– На этаж поднимешься или грузчиков вызвать? – ворчала, впрочем без особой злобы, Лида.

– К тебе – долечу, – пошутил Игорь и моментально схватился за перила, чтобы не упасть.

– Крылья только забыл спьяну нацепить, – поморщилась Лида. – Зайдёшь – сразу в душ.

Что и было беспрекословно исполнено.

Лида присела на кресло и устало вздохнула. Смена вымотала её. Два выходных впереди – как отдых на Гавайях. Только Игорь бы не испортил отдых своими загулами.

Она выбила из пачки сигарету, изящно прикурила и блаженно затянулась. Отношениям Игоря с водкой пора положить конец. Пока мужик совсем себя не сгубил. Любимый как-никак. Пусть ещё не полностью её, но это вопрос времени, который уже решается.

Тогда в кафе она и не думала, что мимолётная связь обернётся крепкими отношениями. Она отлично понимала, что двое мужчин наверняка поспорили на неё, но Лида не прочь была подыграть. Мужское внимание подчас обходило её, так как днями и ночами пропадала в ненавистной забегаловке, а крутить шашни с тамошним контингентом совсем не с руки. Она уважала себя и знала себе цену.

Обходительный кавалер приглянулся ей. Мужчина в полном расцвете сил, чуть за сорок, не урод, воспитанный, работящий. Он и приставал к ней не как сидящее вокруг быдло. Мило, интеллигентно выглядели его ухаживания. В постели всё тоже оказалось на высоте.

Игорь также попался на её крючок. Иначе не перезвонил бы буквально через день. Так и завертелся долгоиграющий роман.

Лида не чувствовала себя разлучницей. В этой жизни кто как умеет, так и вертится. Ей немного за сорок, самое время создавать семью и рожать. Ведь не хочется получить ребёночка абы от кого. Да и мужика в доме иметь не помешает. Если он ещё любимым будет, так вообще прекрасно. А Игоря она полюбила всем сердцем. Она дышала и жила им. И пусть эти слова звучат как из дешёвых романов. Лида не впервые познала прекрасное чувство, сейчас была готова за него бороться. Вода в ванне затихла. Женщина поднялась, открыла шкаф и посмотрела на себя в зеркало. Сорок два года пока не отразились на её лице. На лбу и под синими глазами ни одной морщинки. Аккуратный носик так и хочется укусить, пухлые губки поцеловать, в пшеничных волосах зарыться. Фигура крупноватая, но ведь она занималась спортом, вот и получились крупные плечи. Груди в самом соку, топорщатся и бесстыже выглядывают из выреза. На бочках появились небольшие отложения, но уж очень аппетитно они смотрятся. Есть за что ухватить. Ножки тоже не подкачали. С возрастом, конечно, сложнее поддерживать красоту, но она старается.

Постарается отучить от пьянства и Игоря. Ребёнок должен быть здоровым. Пить он начал около года назад, когда встала проблема выбора. Лида не думала, что Игорь так отреагирует на вопрос, с кем он хочет остаться. Но здесь любой мужик, имеющий детей, мог дать слабину. Слабина проявилась в пьянстве. Однако, всё это лечится, сказала себе Лида, будет таким же здоровым, как и год назад.

Игорь показался в дверном проеме с полотенцем, накинутом на бедрах. Женщина оглянулась и поймала на себе хищный взгляд любовника. Немного протрезвевшему алкоголику определённо понравилось женское самолюбование в зеркале. Полотенце пришлось теперь придерживать руками.

– Пришёл в себя? – спросила Лида.

– Как тебя увидел, так сразу, – облизнулся Игорь.

– Пошло и банально, – поморщилась женщина.

– Но чистая правда.

Махровым куском ткани больше не имело смысла прикрываться…

Зажигалками они щёлкнули одновременно. Также одновременно и затянулись сигаретами. Лида пребывала в сладкой истоме. Ноги подрагивали, грудь учащённо вздымалась. Никотиновый дым приятным теплом расходился по телу.

Игорь всегда любил курить после секса. Что в этом, что в том. Хотя для себя он так и не решил, где у него настоящий дом. Мужчина знал, решение придется принимать. И Лида всё чаще спрашивала о том, кто она ему. Ничего, немного времени, и он определится. Ведь выбор-то простой. Но одновременно и сложный.

Пепел сорвался с сигареты и опалил волосы на груди Игоря.

– Курить в постели опасно, – медленно и нехотя протянула Лида.

– Но чертовски приятно!

– Вот не понимаю, Решетов, откуда у тебя силы на постель остаются? Пришёл, лыка не вязал. Но на высоте каждый раз!

– Особенность настоящего мужика! – гордо сообщил Игорь. – В любом состоянии истинные самцы готовы удовлетворять женщину!

Лида прыснула со смеху.

– Шутить умудряешься еще! – она затушила сигарету в пепельнице на прикроватной тумбе. – Тебе пора, – напомнила.

– Знаю. Уходить не хочется, – случился обмен дежурными фразами.

– Надо. Когда примешь решение, тогда и будешь оставаться. Пока же тебя ждет семья.

Игорь послушно встал с кровати, тоже затушил сигарету и обмотался полотенцем. Беспомощно оглядывался в поисках одежды.

– В ванной оставил, – подсказала женщина.

Он вышел на улицу и невольно поморщился от наступившей прохлады. Идти домой не хотелось. И так каждый раз. Он понимал, что обманывает и предаёт свою семью. Катю, с которой прожил не один год. Стаса, в котором души не чаял. Лёльку, которую обожал таскать на руках. Только ничего не мог поделать. Истинный самец затухал в нём в те моменты, когда должен был проявляться.

Лиду он полюбил. Истинно, безумно. Не хватало воли довести дело до конца: остаться с ней, либо остаться в семье. Выбор сводил его с ума. Подтачивало злостным червяком нежелание признавать собственную слабость. И он срывался. Уходил в запой. Последние месяцы его жизни – один большой запой. Он мучил себя, семью, Лиду. Но решение не принималось. Игорь и думать о сложившейся ситуации не хотел. Тем более на трезвую голову. Где же истинный самец?

Отец и муж ненавидел себя, но продолжал приносить горе семье. Он был уверен, что Катя не догадывается насчёт любовницы. Она всегда свято ему верила. Сегодняшнее поведение списывает на чёрную полосу, на помутившийся рассудок, на временные трудности. Об истинных причинах несчастья она не знает. Если признаться ещё и ей, что мужик не может определиться с выбором бабы, и потому пьёт, то в собственных глазах от точно будет ничтожеством.

Хуже всего, что Игорь не помнил себя, когда допивался до кондиции. Он не ведал, что творил. Рассудок услужливо стирал из памяти поступки, совершаемые под действием зелёного змия. Глава семьи не знал об истинной боли, причиняемой семье.

До дома оставалось метров триста. Чувство отвращения к себе овладело им. Игорь остановился и попытался представить, как он переступит порог дома. Улыбнется, будет мило общаться с детьми, обнимет жену. Тут же картина сменилась на другую. Как он объяснит, где был, почему так надолго отлучается, откуда сильный запах перегара. Желудок скрутило от страха. Он обязательно примет решение уже на этой неделе. Буквально через несколько дней кошмар закончится. Он начнёт дышать свободно. С одной из двух женщин. И она не будет знать, что он – слабак и трус.

Уличный свет внезапно погас. Игорь шумно выдохнул. Да, всё верно. Очень скоро проблема решится. Он сможет. Сейчас нужно расслабиться и только потом идти домой. Круглосуточный магазин совсем недалеко от дома.

После первого же глотка водки рассудок стёр мысли, которые имели место быть пять минут назад.

***

Отец сегодня не пришёл. Вечер выдался спокойным. Стас помог сестре с написанием пейзажа, пока мама занималась ужином. Телевизор о чем-то беззаботно рассказывал, перейдя через некоторое время к очередной серии мыльной оперы. Поэтому ужинали они под стенания Анхелики, потерявшей память.

Стас научился ценить тихие семейные вечера. Не так часто случались подобные события. Конечно, никто не застрахован от ночных выходок отца, но радоваться надо и одному безмятежному вечеру.

Парень решил было взяться за свои уроки (не исключено, что учителя скоро пожалуются матери, так как, цитата, «за несколько недель учебного года они совсем не узнают примерного мальчика») как внутри зашевелился червячок. На уроки Стасу действительно было наплевать, успеет, догонит, пусть только устаканится ситуация в доме, а вот на мучившее его животное внимание обращать приходилось. Еще немного и внутренности скрутит болью от низа живота до грудной клетки. Боль будет плавно перетекать от органу к органу, заставляя узника страдать. Страшно, что боль была не физическая, она исходила из глубин подсознания. Коктейль тревоги и страха. Словно случится самое невообразимое и пугающее дома, в городе, на планете.