– Не понимаю, что есть такого сложного в том, чтобы взять своё одеяло? – осведомилась блондинка, обладательница шерстяной шали.
– Оно не вмещается в мой рюкзак.
– Разумеется, ведь он у тебя миниатюрный, а я говорила: смотри на размер!
– Не будь занудой, как говорится, в тесноте да не в обиде.
– Любительница пословиц…
– Итак, кто объяснит, развитие какой отрасли хозяйства процветало в азиатской части бывшей Руси до индустриальной революции? – вторгся в девичью перепалку голос учительницы.
Пока школьницы думали, спрятаться ли им под столом, ибо лишняя двойка никому из них не нужна, пришло неожиданное спасение, откуда не ждали. Подружки-отличницы за первой партой синхронно подняли руки.
– Я готова отвечать! – выкрикнула первая.
– Нет, я готова!.. – перебила соседку вторая.
– Эти дуры готовы отвечать, – пошутила Лиза.
Преподавательница, не в силах больше слушать стоны умирающих чаек, спросила правую девочку, Алёну. Та сперва показала приятельнице язык, а потом почти дословно пересказала несколько абзацев параграфа из учебника.
– Замечательно, Клюквица, – перебила на половине ответа ученицу женщина. – Отлично, как всегда. Но хотелось бы, чтобы и другие работали!
Она строго обвела глазами класс, и каждому присутствующему показалось, что именно на нём она остановила взор. Мучительный опрос вскоре закончился, и ребята приступили к новой теме: «Добыча полезных ископаемых на Плоском хребте в семнадцатом веке».
– Давай послушаем ради разнообразия, – предложила Сонечка.
– Ты на каждом занятии истории так говоришь, – фыркнула Лизавета.
– А ты постоянно отказываешься. Плоский хребет – это же Юрган, Лиза! Неужели неинтересно узнать побольше о месте, где живёшь?
– Юрган? – Заболоцкая была удивлена. Рыжая девочка ткнула пальцем в строку следующей главы в учебнике. – Да, правда. Ты меня убедила, – девушка подпёрла голову обеими руками, изображая почти неукротимую тягу к знаниям.
Из часовой лекции Елизавета усвоила только одно, впрочем, единственно значимое, но растянутое на весь урок: на территории, где находился второй особняк Заболоцких, раньше велась добыча различных драгоценных металлов и камней, в том числе и ростерита – самого распространённого полезного ископаемого в Азии. Глубоко под землёй проходила целая система туннелей, и несколько веков назад толпы рабочих людей спускались туда каждый день в надежде найти новые залежи. Сегодняшнее занятие Лизавета признала весьма познавательным и отнюдь не таким узкопрофильным, каким представлялось на первый взгляд: ученикам рассказали о разнообразии этого драгоценного камня, тяжёлых условиях труда шахтёров, а также об очевидной связи названия молодого государства и ростерита: оказывается, вплоть до семнадцатого века основным занятием и способом получения прибыли на Руси была добыча полезных ископаемых: в западной части обнаружили огромные месторождения так называемого «чёрного золота», а в восточной – берилла, так что все жители Зауралья носили прозвище «Нефтяники», а Послеуральцы стали «ростерянами». Люди так привыкли к кличке, что после раздробления старой страны надвое бОльшая часть нареклась в честь основного рода деятельности её жителей, то есть Ростерией.
– Сейчас, разумеется, раскопки в той области и многих других запрещены, – заключила учительница. – Наша земля и так истощена по милости предков, и мы должны быть благодарны Жизни за то, что она поселилась в наших краях, поэтому больше мы не оскверним её лопатами и молотами.
Блондинка недоверчиво мигнула: если добыча остановлена, то откуда на безымянном пальце девушки дорогой перстень с огромным аквамарином?
– Лирическое отступление закончилось, вернёмся к теме урока: юрганские туннели больше не используются, так что около двух десятков лет назад их засыпали.
– Но если где-то под Плоским хребтом до сих пор существуют пустоты, – тоже прочитала между строк Алёна, – значит ли, что у некоторых там живущих есть возможность провалиться под землю? – елейным голоском закончила она. Софья толкнула соседку локтем.
– На тебя намекает.
– Ага, – средняя Заболоцкая ответила механически – в её голове постепенно формировалась мысль: если глубоко под Юрганским поместьем Заболоцких проложены ходы, и теперь они находятся в открытом доступе, то…
– Лиза, ты в трансе или медленно замерзаешь? – отвлекла подруга рыжая девочка.
– Тихо! – цыкнула та. – Возможно, я решила загадку.
– Что? – не поняла Соня. – Объясни, будь добра.
– Только если уверюсь, что права, – Елизавета поплотнее закуталась в плед, пряча в колючую шерсть побелевший нос.
Весь оставшийся учебный день девушка не могла дождаться того, чтобы пойти домой – так хотела она проверить свою догадку. Она знала, что до поездки в Юрган ещё далековато, но отчего-то окончание занятий в воображении блондинки приближало дату отъезда.
Почти всю неделю девушка прожила в ожидании, но домашние не обратили внимание на взвинченное состояние Лизы: помимо дежурных и необходимых фраз они с родителями не общались, а у Саньки был плотнейший учебный график, и девочкам редко удавалось поговорить.
– Ох, я совсем не успеваю доделать задание по бионауке, – пожаловалась Саня.
– Если у тебя нет времени, почему бы не отказаться от нескольких занятий? Я же живу, посещая всего семь дисциплин, а не двадцать.
– Меньше, шестнадцать.
– Не вижу разницы. Лишние, бездарно потраченные четыре часа, тебе не привыкать.
– Как ты не понимаешь, я не могу пропустить ни одного урока, они все одинаково важны.
– Конечно, ведь ты обязана знать всё лучше всех. И не отрицай. Кто в здравом уме и светлой памяти заинтересуется лекциями о многообразии похоронных обрядов? Это же дикость!
– Не поверишь, но много людей посещает эти занятия, например, Августа и Октябрина Столяровы, Настя Корина, Артём Забиякин… Перестань насмехаться! Алёна Клюквица…
– Можешь дальше не продолжать: уроки, на которые ходит Алёнка, однозначно извращённые. Кроме истории, разумеется. А остальных перечисленных тобой я не помню…
– Конечно, они же на прошлой недели перевелись к нам.
– Да? – лицо девушки вытянулось от удивления. – И того уже девятнадцать, – провела какой-то собственный подсчёт она.
– У тебя опять паранойя? – понимающе вздохнула Саша, но увидев, что сестре не по душе её слова, перевела тему. – За что ты так не любишь её? Я имею в виду Алёну. Из-за того, что она отличница?
– Да, я ей, конечно же, завидую: всегда мечтала нервничать до истерик и слёз перед финальным оцениванием. А потом с рыданиями курить за школой дешёвые сигареты.
– ????????
– Ты не знала? Считай, я открыла тебе глаза. Ах, да, ещё она нос задирает и лицемерит. Так что пусть оставит свои баллы себе, а я из её рук тетрадь не возьму, даже если очень понадобится, – она хмыкнула и глубокомысленно изрекла. – Уж очень много от хороших девочек больших проблем!
– Эммануил Кант нервно курит в сторонке, – захихикала Сашка.
– Ага, за школой, рядом с Алёнкой.
И так из раза в раз.
***
А девушка действительно заболела идеей скорейшей поездки в деревенский домик – ей казалось, чем дольше она будет медлить, тем скорее потеряет свою гениальную мысль, а порой она просыпалась ночью в холодном поту, стряхивая обрывки сна, в котором их дом засасывало под землю со скоростью света, а потом почва мгновенно смыкается над их головами, словно ничего не произошло. Дворянка очень тяжело переживала бездействие. Она с детства слыла увлекающейся особой – загоралась молниеносно и ярко. Пожалуй, именно поэтому Лизавета не хотела терять времени – боялась, что по приезду в особняк уже не сочтёт нужным принимать какие-либо меры предосторожности. А ещё при малейшей мысли о подземных лазах мозг начинал нестерпимо чесаться, как будто невидимая свеча вспыхивала, освещая что-то важное, но вмиг затухала. Отвратительное ощущение. За прошедшую неделю оценки Елизаветы ощутимо испортились, а родители либо не заметили, либо сделали вид, и всех такой расклад событий устраивал. «Я всегда успею всё исправить, – легко утешилась девушка: а сейчас главное – уговорить семью на ближайших долгих праздниках поехать в Юрган». Совпадение или удача – непонятно, но на выходных днях, посвящённых чествованию плодородия и урожайности, Олеся с Николаем сами предложили детям посетить их второе поместье. Саша без сомнений радостно согласилась, а старшая дочь вызвала всеобщее удивление, когда без скандалов собралась в дорогу. Мать и отец, наивные, сочли это благим знамением и, расщедрившись, вызвали шофёра.
– Сегодня поедем на автомобиле, – сказал папа, чем несказанно обрадовал девочек, особенно Сашу.
В общем, машина очень плавно шла и имела множество других преимуществ: бОльшая скорость, элегантность и изящность – блестящий чистый корпус винного цвета – и, самое главное, специальный отсек для угольного дыма – забота об окружающей среде. Также внутри было довольно просторно и уютно, так что сёстры, вставшие рано утром во избежание задержек на дороге, хорошо выспались. В Юргане сложилась чудесная погода, и, если бы не прохладный ветер, Лиза бы даже похвалила местный климат. Вместо этого она со снисходительным видом просунула руки в тёплое пальто.
– Лизон, до особняка идти несколько минут, – удивилась Александра.
– А чтобы заболеть достаточно одной секунды, – проворчала блондинка.
– Мы задержимся здесь на пару дней, так что будьте всегда готовы, чемоданы не следует полностью опустошать, – повернулась к дочерям Олеся.
«Маловато времени, – нахмурилась девушка: попробую успеть». Шанс подвернулся почти сразу, стоило Заболоцким переступить порог дома. Родители получили приглашение от одних их своих хороших знакомых, живущих неподалёку (и, вероятно, именно поэтому решили приехать в Юрган) и собирались завтра посетить их поместье – замечательная возможность обыскать участок без посторонних: из-за охранников девушка не беспокоилась. Дело оставалось за малым (опять эти Сонькины поговорки!) – убедить родственников, что на будущем празднике ей находиться необязательно.
– Что это значит? Тройчановы пригласили всех нас!
– Да, так же, как и Лихоборовы летом, – возразила блондинка.
– Тогда у Саши имелась уважительная причина, – поддержал Олесю Николай.
– Но ведь я не хочу идти! Мне просто неинтересно, – Елизавета почти не кривила душой: она сомневалась, оценит ли по достоинству приём, если на сердце неспокойно.
– А ты думала, нас развлекаться зовут? Нет, выстраивание отношений и связей – кропотливая работа, требующая наличия навыков дипломатии и терпения.
– Неужели вы не можете расслабиться всего лишь на один день?
– Ты, если судить по твоим отметкам, делаешь это за всех нас, спасибо.
Заболоцкая средняя скрипнула зубами: конечно же, родители не упоминали о снижении её успеваемости, чтобы припрятать в рукаве такой козырь. Но и девочка подготовилась.
– Мама, папа, пожалуйста! Вы же знаете, какая я плохая примета…
– Не говори глупостей!
– Я хочу отдохнуть: посижу одна, попробую почитать учебники. А стража и кухарка Лариса находятся здесь круглосуточно.
– Лиза права: необязательно ехать всей семьёй, – миролюбиво промурлыкала внезапно появившаяся Саша и, подойдя к отцу, тихо шепнула ему «Позвольте ей выпустить пар» и незаметно подмигнула. Николай обдумал слова каждого и потёр переносицу: придётся идти на компромисс.
– Лизавета, я согласен, можешь оставаться в особняке…
– Коля! – ахнула Олеся, прервав супруга и заломив руки.
– … Если пообещаешь, что по возвращению мы не обнаружим разрушенный замок, – закончил он.
– Положитесь на меня! – слишком быстро пообещала им старшая девочка, хотя и не была уверена, возможно ли огромную дыру в земле прикрыть соломкой, ибо родители вряд ли обрадуются находке.
«А почему ты думаешь, что что-нибудь отыщешь? – нахально поинтересовался внутренний голос: Готова так просто положиться на интуицию?» Но Лиза догадывалась, что завтра ей улыбнётся удача: во-первых, она знала, что и где предположительно спрятано; во-вторых же, Елизавета чувствовала, что ей должно повезти. Итак, у неё получилось приехать, весь следующий день никто не побеспокоит её, можно сказать, лазы найдены, следовательно, разгадана какая-то головоломка. «Как же мне дождаться?!» – с кипящей в венах кровью ложилась в холодную постель девушка, предвкушая невероятные приключения. А родителям и Сашке она, конечно, ничего не расскажет. Рано утром, едва позавтракав, скорее перекусив, она надела самую старую и потрёпанную одежду, хотя таковой у Лизаветы не нашлось, если не считать выцветшего оранжевого сарафана. Елизавета покрутилась перед зеркалом, дабы заставить юбку расправиться и полететь, когда вспомнила о своих планах, спрятала волосы под шляпку, а нежные пальцы в рабочие рукавицы, что любезно одолжила ей Лариса, и отправилась на поиски. Первые полчаса Заболоцкая старалась: она тщательно протоптала землю вокруг дома, ища пустоты, скрытые слоем почвы. Дальнейшая работа не сопровождалась подобным рвением – девочка постепенно уставала и разуверялась в правильности сделанных выводов. Она наскоро промяла газон на целом участке, и к концу третьего часа тщетного расследования неосмотренной осталась лишь земля у изгороди, где росла особо живучая, наглая, злая и высокая крапива, своего рода достопримечательность – её не скашивал ни один серп. Лизавета застыла в нерешительности – а ей это надо? Придётся довести дело до конца, недаром же она пропустила сегодняшний приём. Максимально обезопасив руки, блондинка начала методично раздвигать стебли.
– Ой, – она потёрла пострадавший локоть, – как только такое растение земля носит… – она обиженно пнула ботинком обильный куст, а в следующий момент громко закричала.
– Юная мисс, с вами всё в порядке? – обеспокоился ближайший охранник, немного тугоухий.
– Д-да, – растерянно протянула девушка и добавила, повысив голос, – не беспокойтесь, Родион! И перестаньте звать меня на английский манер, – тихонько пожурила мужчину она.
Потом поплотнее натянув на руки перчатки, она разгребла заросли и заглянула внутрь – её нога после мстительного удара не ощутила под собой твёрдой поверхности и провалилась куда-то, вынудив свою владелицу рухнуть на землю, дабы не последовать за конечностью. Под крупным кустом обнаружилась широкая тёмная яма, которую девочка поначалу ошибочно приняла за компостную и брезгливо выдернула стопу. Но нет, ведь кто осмелится выкопать углубление для разных объедков в дворянском поместье? «Медленно же я соображаю, – рассеянно потёрла лоб девушка, вглядываясь в темень подземного туннеля: кажется, нашла».
***
«Неплохо было бы исследовать ход – куда он ведёт, что из себя представляет», – Заболоцкая средняя постепенно замуровывала свиную котлету в картофельный цемент, слушая щебетание Саши. По мнению той, старшая сестра пропустила невероятный бал, и она считала своей обязанностью рассказать Лизе о приёме в подробностях.
– А какие ковры! Ты нигде не увидишь таких ковров. А тюли…
– Насколько я знаю, Тройчановым принадлежит крупнейшее ткацкое предприятие, – еле сдерживая смех, произнёс папа.
– Это не имеет значения. Зато какие платки, салфетки! Ты однозначно должна жалеть, что не поехала!
– Теперь мы квиты, – хмыкнула блондинка.
– Лизавета, прекрати издеваться над ужином, – вступилась за несчастную котлету мама. Старшая дочь закатила глаза и демонстративно откусила кусочек и моментально подавилась.
– Так тебе и надо. Нельзя играть с едой, – несильно приложив ладонью Лизу по спине, сказал отец.
– А вы завтра случайно никуда не собираетесь, к Лихоборовым, например? – невинно спросила блондинка.
– А ты нас выпроваживаешь? – с подозрением прищурилась Олеся. – Кстати, как поживают учебники? Наверное, от корки до корки зачитаны? Мы тоже хотим отдохнуть, с книгой в кресле посидеть…
– Как будто я вас выгоняю! Любой вопрос воспринимаете в штыки. Я хочу погулять завтра, – поставила ультиматум она. – Недолго.
Родители махнули рукой, показывая, что не запрещают, и девушка победно выпрямилась. Пора покончить с четвертованной котлетой и ложиться спать – завтра сложный день. Утро началось по обычному сценарию – раннее пробуждение, настройка часов, семейный завтрак (отец сварил манную кашу без комочков!) и последующее разделение – Саша, судя по глазам уже что-то заподозрившая, пошла читать очередной роман или сочинять письмо школьным подругам, родители заняли залу с главным мехкамином, а Елизавета поняла, что сегодня придётся лучше подготовиться – борьба с крапивой и прогулка под землёй – немного разные вещи. Девушка влезла в узкие тянущиеся брюки, такие же мягкие сапоги до колена, рукава водолазки спрятала под Ларискиными перчатками, волосы туго стянула на затылке и натянула шляпу до бровей, глаза защитила очками без диоптрий. Тонкая свеча и огниво в карманах, крепкие ножницы для крапивы под поясом штанов.
– Я немного прогуляюсь! – крикнула, спустившись на первый этаж, девушка, стараясь быстрее выбраться на улицу, чтобы не шокировать домашних своим гардеробом.
Услышав одобрительное мычание со стороны Николая, блондинка выскочила из дома, злорадно обкромсала пучками растение-привратник, поправила очки на носу и спустила ноги в лаз. Там, кажется, холодно – голени словно тонкими иголочками закололо. «А вдруг глубоко? – внезапная мысль заставила девушку замедлиться и приглядеться: Хотя, нет, видно дно». А если выбраться без снаряжения не получится? Осторожность никогда не была превалирующим качеством Заболоцкой средней, но инстинкт самосохранения присутствовал. «Пожалуй, это самая безумная моя затея», – собралась вытаскивать ноги из туннеля Лиза. У всего существует предел допустимого – в данном случае самое меньшее, что понадобится юной исследовательнице – верёвка, крюк и надёжный спутник. Разум бы одержал верх над любопытством, если бы не досадная случайность: на веранде послышались чьи-то шаги. Выход был только один: девочка, не медля, зажмурилась, глубоко вдохнула, как перед погружением в воду, и соскользнула вниз.
«Ого, – всплеснула руками Лиза, забыв о грязном пятне на штанах, что пыталась оттереть, и озираясь вокруг: никогда бы не подумала, что подземелье… именно такое». Спуск оказался не слишком длинным – глубина составляла примерно пару метров. Девушка приземлилась довольно удачно, на ноги, но почувствовав, как разряд боли пробежал от ступней до затылка, упала на колено; конечно, в грязь. Лизавета брезгливо, двумя пальчиками тёрла снятой с правой кисти перчаткой кляксу, лишь сильнее размазывая её, и вдруг поняла, что стоит в туннеле в полный рост. Она не великан, но всё же и это не гостиная зала; Заболоцкая всегда представляла себе шахтёрские лазы как длинные, узкие и низкие – пробираться только ползком – извивающиеся тёмные ходы, с сыплющимися сверху насекомыми и почвой, а ещё очень жаркие и душные. Всё оказалось наоборот: потолки достаточно высокие, чтобы здесь мог пройти один из нанятых охранников, ширина коридора соотносилась с размерами отцовского письменного стола, глиняные своды гладкие, ровные, даже блестят, холодно (надо было надеть курточку!) и, самое удивительное, коридор идеальной цилиндрической формы. Лизавета сняла очки и напрягла глаза – да, обратно без посторонней помощи она точно не залезет – стены вертикальные и скользкие, ни травинки, за которую можно ухватиться; более того, тоннель вовсе не казался заброшенным или когда-либо закопанным – он чистый (если не считать единственной грязевой лужи, куда умудрилась упасть девушка). Девушка поймала крохотный лучик света, достала огниво и свечу, несколько раз чиркнула кремнём по кресалу – искра упала на землю, заметалась на влажной почве, зачадила. Не теряя времени, Лиза подожгла фитиль, затоптала огонёк и поднялась. Досюда долетали обрывки голосов: Олеся о чём-то разговаривала с охранниками, Лиза попыталась подслушать, но крапива, которая, к счастью, мгновенно скрыла ход за толстыми стеблями, также и заглушала звуки. Судя по материному тону, она была чем-то недовольна (впрочем, это не новость), а глуховатый стражник талантливо делал вид, что не разбирал слов нанимательницы, что раздражало Заболоцкую старшую ещё больше. Пару раз в монологе фигурировало имя юной исследовательницы, и она на всякий случай отошла подальше от входа в туннель. Придётся идти вперёд: вернуться таким же путём не получится, не выдав себя, а девушке стало любопытно, куда же ведёт тропинка. И Елизавета пошла. Хотелось сохранить в памяти каждую минуту. «Невероятно, – восклицала про себя она: я одна, здесь, самостоятельно расследую… что-то. Невероятно!» Девушка действительно с трудом верила – а она же готовилась, ждала несколько дней, но ни разу не размышляла о немыслимости своего плана. Только сейчас сильнейшее удивление накатило на девочку. Она тайком ползает по тёмным тайным туннелям как самый бесстыжий рабочий мальчишка! Лизин восторг, как всегда, быстро угас; путешествие затянулось на полчаса, пламя свечи не грело, и блондинка изголодалась по скудным лучам местного бледного солнца. Но она твёрдо решила, что пока не проголодается, возвращаться не станет, поэтому ещё десять минут шла вперёд. Вдруг Лизавета, не отличавшаяся хорошим глазомером, заметила, что лаз стал расширяться, как будто готовился разделиться надвое. «Замечательно. А ведь Алёнка, хотя и глупая, но верно сказала: как мы все в тартар не провалились? Слой коры маленький, опорных столбов нет, и вода рядом! Даже жутко». Вскоре, как Лиза и предполагала, она оказалась у распутья. Подобие стенки делило подземелье пополам, причём левый туннель ничем не отличался от основного лаза, лишь немного уже; а правый… больше походил на кроличью нору, по крайней мере, размерами. Заболоцкую передёрнуло.
– Даже проспорив, не полезла бы, – убеждая себя, пробормотала вслух Лизавета. Зрение сыграло с ней злую шутку: из крохотного тоннеля мигнул солнечный зайчик. Но как? Больше девушка не раздумывала и распласталась на животе: где-то невдалеке действительно горел свет! И веяло теплом. Лиза оценила свои габариты – влезет ли? Нет, она не собирается, просто из любопытства! Осторожно просунула голову. Потом плечи. Бёдра. Она полностью внутри. Один метр, и расширение. Как же быть? Поколебавшись, она плюнула, в переносном смысле, разумеется, рывком подтянулась, выползла… И спустилась на каменную кладку. Нора привела в просторную рекреацию, которая заканчивалась очередным тёмным тоннелем. Серые кирпичи облицовывали помещение, справа аркой огибали огромные запертые ворота. Даже Лизавета, достаточно повидавшая для своего возраста, впала в ступор, не зная, пугаться или восхищаться. Чудеса… «Только осмотрюсь и вернусь», – пообещала себе и нерешительно шагнула к дверям. Свеча давно потухла, но девочка не замечала этого. Приблизилась к створкам, дрожащими пальцами провела по узорам, в которых угадывался неизвестный алфавит. Потрогала тёплые ручки. Кстати, забавно, что здесь температура была выше, чем в подземелье ранее. И светлее, хотя до поверхности неблизко… Девушка вмиг вспотела, сообразив, как сглупила; повернула голову. В лицо дохнуло жаром. Горел факел. Как она их не заметила? Но сразу же всплыл другой вопрос: топливо стоит слишком дорого, чтобы жечь его без нужды. И огонь невозможно поддерживать долго без периодического человеческого вмешательства. Значит, тот, кто осветил помещение… Раздался шорох, дверные ручки начали медленно прокручиваться. Ужас. Детский ужас, сравнимый со страхом темноты, подобный которому Лиза не испытывала уже давно. Её как будто толкнули, она взмыла на целую секунду в воздух, отскочила от ворот. Замерла, а потом, как будто её разбудили, затравленно заметалась. И ринулась к незнакомому тоннелю, скорее на подсознательном уровне сообразив, что не успеет выбраться обратно через узкий лаз. Услышала удивлённый восклик и топот погони. Ноги сами понесли девушку быстрее, а преследователю нипочём! Лизавета снова ускорилась, в глазах замельтешило: камень, выложенный по спирали, завращался вместе с круглым коридором, и Лизе почудилось, что она бежит по стенам, по потолку, а человек сзади всё догоняет… Задыхаясь, не видя дальше пары метров вдаль, девушка обернулась и врезалась в земляную стенку. Она окаменела, поморгала, ткнулась в две другие стороны – тупик! Она закружилась, отчаянно ища выход. О, чудо! Стенка была немного наклонена. Где-то наверху темнело… темнела откидная деревянная крышка! Девочка судорожно выдалбливала коленями и локтями углубления в глине, хваталась за любые бугорки, целеустремлённо карабкалась на поверхность. Упёрлась плечами и спиной в тяжёлый люк, поднатужилась, выдохнула. Посыпалась земля и червяки, дверца вылетела, солнечные лучи обрушились на голову Лизаветы. Она последним усилием забросила туловище на газон, и распласталась на лугу. Шляпа, подвязанная под подбородком, съехала на щёку. Свеча, конечно же, потерялась в начале погони.
– Какого, – нервный голос прямо под ней озвучил такое ругательство, знанием которого не похвастала бы и Соня, – ты ушёл с поста?
– Я думал, ты останешься! – ответил второй.
– А я думал, ты!
– Дарий, Артём, прекратите сейчас же! Вы видели, кто это был?
Дослушивать блондинка не стала; открылось второе дыхание, она вскочила и понеслась прямиком к деревьям, чернеющим неподалёку. «Похоже, я выбралась около «Бутылочного горлышка». Так быстро лес бы не закончился». Больше она не думала и не останавливалась. Наконец замелькал впереди светло-серый особняк, высокий забор-частокол, калитка. И охранник, преградивший путь.
– Я не видел, чтобы Вы выходили, Елизавета Николаевна, – и опять замолчал.
– Разумеется, в таком шлеме и слона заметить трудно, – стражники действительно стояли в латах и средневековых забралах (отец развлекался). – Я уже давно гуляю, ушла утром, правда! –она подавила желание закашляться, вытереть пот или упереться ладонями в колени.
– Не припоминаю, – прошумел он.
– Какая вам разница? – взорвалась она. – Я здесь живу и хочу войти! Пожалуйста, пустите! Пустите же!
Неизвестно, о чём подумал мужчина, но вскоре посторонился, и Лизавета влетела на участок, в дом, вверх по лестнице, к себе в комнату. Там её ждал сюрприз: поднос с чайником и сервизом на тумбочке, Сашка у окна, с чашкой в руках.
– Ой, ты вернулась, – обрадовалась она. – а я ждала тебя, ждала, а тебя всё нет. Я решила, чтобы не пропустить, посидеть у тебя, ты же не в обиде? – она нахмурилась, уловив настроение сестры, бешено вращающей совершенно безумными глазами. – Или в обиде? Что-то не так? Лизон?
В следующий миг блондинка порывисто подошла к тумбе, плеснула остывший чай в свободную посудину, одним глотком осушила и плюхнулась в кресло.
– Лизон? – встревоженно повторила Сашка. Внезапно девушка прижала ладонь к губам, скривилась и взвыла, всеми силами сдерживая слёзы.
***
– Итак, что же я пропустила?
Софья шла по школьным коридорам рядом с Лизой, прижимая к груди перебинтованную кисть, которую умудрилась сломать самым мастерским образом: в трёх местах. Елизавета предположила, что мелкие косточки приходилось собирать по кусочкам, а потом спросила, где же подруга ухитрилась пораниться. Та рассказала душераздирающую историю о том, как на работе взяла слишком тяжёлый поднос, и когда блюдо начало падать, официантка неуклюже подхватила его и услышала хруст в нескольких пальцах сразу. Ни одно кушанье не пострадало, зато девушка провела две недели дома.
– Не могу точно сказать, на большинстве дисциплин меня не присутствовало. Гулять по местному парку гораздо интереснее: землю припорошило снегом, а цветы и листья пока не завяли. Такая красота! А ещё теплее и светлее стало.
– Кто бы сомневался, что ты найдёшь занятие себе по вкусу, – вздохнула Кунжутова.
– Ах, да, – спохватилась она, потирая руки. – Нет. Больше ничего не помню. Или… В начале недели в нашей группе появился новый мальчик, из провинции. Глупый и драчливый.
– Нашёлся судья, – хмыкнула Софья и спустя пару минут раздумий неуверенно добавила. – В мой класс, кажется, тоже собираются перевести ученика из другой школы.
– Ты шутишь! – получив опровержение своим словам, блондинка крепко сдавила виски руками, словно надеясь, что сможет поймать ускользающую мысль, но она рыбкой вильнула и затерялась в подсознании, оставив после себя тревогу. – Мне не по душе.
– Взаимно. Набирают совершенно неподходящих детей. Наша школа такими темпами лишится второго места, и из прилежащих территорий исключат парк!
– Ты серьёзно лишь об этом беспокоишься? – бледный лоб собеседницы пересекли морщины.
– Я простая официантка, мне не дано узреть то, что доступно вам, аристократам, – желчно отозвалась Сонечка.
– Ты бываешь такой злой и обидчивой.
– Сама догадаешься, от кого научилась?
В пылу перепалки Лиза забыла о прежних опасениях и не вспоминала о них ещё долгое время: жизнь для большей увлекательности решила подкинуть неприятностей, а так как девушка была заметной фигурой на социальной арене, то и огорчение случилось соответствующее. После уроков обе Заболоцкие вместе шли домой, но внезапно дорогу им преградила кибитка, очень знакомая.
– Смотри, наша старая повозка! – дёрнула за рукав сестру Саня, заметив фамильный знак на боковой стенке, выжженный по дереву.
– Я вижу, – недоумённо откликнулась девушка. Что же родителям на этот раз взбрело в голову?
– Разве раньше мы не могли дойти до поместья самостоятельно? Или мы стали настолько важными персонами? – спросила младшая девочка у спрыгнувшего с козел лакея – посыльного, что приглашающе распахнул дверь. – Тимур, что произошло?
– У нас мало времени, объясню по дороге, если позволите, – скороговоркой выплюнул давний служащий Николая, дёргая за ручку створки, чтобы та нетерпеливо поскрипывала.
Тройка лошадей в яблоках злились, мотали головами, прижимая уши, и били копытом. Александра первая поднялась по складным степнячкам, усевшись на мягкий диванчик. Лиза же старательно парировала колкости на тему нежных ножек аристократии, прилетавшие со стороны однокурсников, из-за чего немного задержалась и влезла в коляску только после вежливого шипения кучера.
– Какие отвратительные дети! – поцокала языком, оправляя складочки на брюках.
– Полностью с Вами согласен, – с затаённой злорадностью ухмыльнулся мужчина.
– Тимур Остапович, расскажите, что случилось? – напряжённо повторила Сашка. – Почему за нами отправили транспорт?
– Ваши родители попросили меня сопроводить вас во второй особняк.
– Зачем? – девочки были поражены, но блондинка не стала вмешиваться в диалог – у сестры лучше получается поддерживать светскую беседу.
– Они несколько часов назад срочно уехали в Юрган и не успели предупредить вас. Теперь, чтобы не оставлять вас в пустом доме, так как слуги тоже на время разместились в том поместье, они послали за вами. Не беспокойтесь, меньше, чем через полдня, окажемся на месте.