Чувствую, как холодеют ноги. Милый добряк Подик должен сражаться с Кераном? Но это невозможно! Немыслимо! Взгляд выхватывает гогочущего во всю глотку Тарина в окружении дружков. После того, как мы тогда провалились под лед и вернулись в Клерстар, я не знала участи Подика из Белого замка из-под Эсмита, но если бедняга попал в лапы Тарина, то ничего хорошего с ним точно не приключилось. Не имея возможности мстить напрямую Керану, Тарин отыгрывался на юных новобранцах, которых набирал Керан в отряды, и больше всех он не возлюбил именно Подика.

Мое сердце сжалось от боли при виде старой лошадки, которая тогда так послушно везла нас двоих, на ее поседевшие уши и полысевший круп.

– Где ты откопал эту клячу! – не унималась толпа.

И очередной взрыв хохота прокатился по трибунам. Король Джеральд и принц Джастиан смотрели равнодушно, бургомистр Верон спрятал глаза под насупившимися бровями, Агнесс сидела холодно и величественно, словно изваяние богини, наверняка именно такой – божественно прекрасной – она казалась самой себе в этот час.

Меж тем звуки труб возвестили о начале сражения. Керан мрачно смотрел на Подика.

– Говорю вам, дорогая, – зашептала вдруг на ухо мне одна из моих тучных соседок, – мы с вами сегодня станем свидетелями самого быстрого поединка в истории турниров, клянусь богами.

Но ее слова почти не долетели до моего слуха. Я неотрывно смотрела на Керана. Правила турнира не позволяли отказаться от поединка, но он в его силах сделать сражение максимально безболезненным для соперника

Медленно надев шлем, Керан протянул руку, и оруженосец поднес ему турнирное копье. Вижу, как через открытое забрало зеленые глаза Керана оценивающе скользят по древку копья, затем он делает легкое движение головой.

– Он хочет поменять копье! – воскликнул кто-то.

Раздался громкий возглас и затем смех.

– Вестник выбрал тренировочное копье! Вот же унижение для этого неженки с юга!

С колотящимся сердцем вижу, как оруженосец вкладывает в руку Керана другое копье – в его древке были сделаны пропили, чтобы оно ломалось под меньшей нагрузкой, а наконечник имел не острую форму, а корончатую, чтобы при ударе о доспех не пробивал его, а соскальзывал.

– Сэр Керан такой великодушный, – раздались за спиной женские вздохи. – Самый прекрасный рыцарь Нордесса!

– Пусть сначала сегодня сразиться с серьезным соперником, – тут же осадил женские восторги какой-то строгий старик, – а то со слабаками каждый может сражаться.

– Да что вы такое говорите, граф! – тут же ахнули оскорбленные дамы. – Сэр Керан буквально накануне сразил одним ударом сэра Магнуса из Северной Гряды по прозвищу Глыба! Вы несправедливы к нему!

– А! – махнул рукой упрямый старик. – Если в тебе ключом бьет энергия богов, то хоть Глыбу поставить, хоть Скалу, понятное дело, что победа будет на стороне любимца богов! А вот настоящий соперник сэра Керан здесь только один.

Старик умолк, тем самым доведя нетерпение слушавших его дам до предела.

– Кто же это, граф! Не томите! – вскричали они хором.

– А вот кто, – и старик направил палец на королевскую трибуну прямо на замершего за троном Маркабра. Он стоял неподвижно, широко расставив ноги, и смотрел куда-то поверх трибун, словно пытаясь прозреть грядущее.

Тем временем участники сражения встали на свои места. Керан сидел как влитой на своем черном коне, слабый ветерок чуть развевал полы плаща, а свет отражался от доспехов. Я перестала дышать. Да, после этого поединка Дарине не придется вновь отпаивать меня успокоительными травами, как после вчерашнего сражения с Глыбой, и все же мне было страшно.

Над трибунами раздался финальный звук труб, Керан уже пришпорил коня, как тут Подик медленно поднял руку.

– Небось сдается уже! – раздался хохот. – Поди штаны обмочил!

– Подик из Белого замка, вы желаете остановить турнир? – спросил Верон, поднимаясь.

Вместо ответа Подик подвел лошадь прямо к королевской трибуне и снял шлем. И что-то жуткое кольнуло мое сердце, так как Подик изменился.

– Ничего себе, а говорили, он чуть красивее борова, – раздались удивленные шепотки сидевших рядом дам, – а смотрите какой красавец.

Я смотрела и не верила. Это точно Подик? Тот самый робкий добряк, кто сжалился надо мной и взял к себе в седло? Черты его лица изменились, приобретя гармонию и мужскую привлекательность. И взгляд… Он взирал на сидевшего короля и принца прямо без тени робости.

– Я желаю изменить оружие боя! – прозвучал его голос, глубокий и звучный.

Такое удивительное изменение новобранца с юга произвело гипнотический эффект не только на меня, бургомистр Верон так же потерял на время дар речи.

– Я же могу изменить оружие для сражения? – переспросил Подик, останавливая на нем взгляд. – Кодекс это позволяет?

– Конечно, – неуверенно закивал Верон, нервно откашлявшись. – Какое оружие ты выбираешь?

– Меч, – был короткий ответ Подика.

Верон переглянулся со стоящими рядом изумленными рыцарями и, подумав, кивнул.

– Что ж, если сэр Керан не возражает, сражение начнется с битвы на мечах.

Керан уже стоял рядом с Подиком и открыл забрало.

– Я не возражаю.

– Отлично, – оскалился Подик.

Я сидела на своем месте ни жива ни мертва. Страшное предчувствие какой-то неминуемой беды закралось в сердце. Как возможно такое преображение? Ведь это совершенно другой человек! Он выглядит, говорит и двигается совершенно не так, как Подик, которого все помнили. Из прежнего Подика у него осталась разве что лошадь.

– Элая! – неожиданно кто-то шепнул мне в самое ухо.

– Ай! – я была так напряжена, что от испуга подпрыгнула на лавке и тут же увидела довольную физиономию Клода. Любимый ученик Его Мудрейшества непостижимым образом умудрился протиснуться между одной из дам и мной. Правда, учитывая тщедушное телосложение парня, такие способности не должны меня удивлять.

– Элая! – снова позвал он, сияя как медный чайник.

– Чего тебе! – зло буркнула я, так как была вся на взводе из-за этого пугающего преображения Подика.

– Кажется я кое-что нашел, – зашептал мой горе-друг, доставая из глубокого кармана потрепанной мантии очередной комок исписанных бумажек.

– Клод! Во имя всего святого, что есть в этом мире давай в другой раз! – взмолилась я, еле сдерживаясь, чтобы не стукнуть Клода.

– Но у меня и правда важная новость, – обиделся парень, – я все никак не мог найти перевод одного слова…

Обреченно вздохнув, я перевела глаза обратно на арену и уже ничего не видела и слышала. Керан держал обнаженный меч, и Подик потянулся к рукояти….

– Это слово все никак не выходили у меня из головы… – не переставал самозабвенно вещать Клод, старательно раскладывая у меня на юбке свои записи.

– У него другой меч, – судорожно выдыхаю.

– Что? – не понял Клод, останавливая на мне удивленный взгляд.

– Откуда у него другой меч? – повторяю, чувствуя, как внутри все холодеет.

Клод смотрит в сторону Подика и не понимает. Еще бы, ведь он ни разу не видел меча Подика. Я же видела. То был громоздкий железный меч с медной рукоятью дешевой ковки. Тот же, что сейчас сжимал в руках Подик, выглядел совершенно иначе.

– Что это за металл? – спрашиваю я, во все глаза рассматривая сияющее на свету лезвие.

– Э…– Клод задумчиво взъерошил рыжую копну, тщетно пытаясь вспомнить название металлов, использующихся при создании мечей.

Не успел он ответить, как в напряженной тишине притихших трибун раздался звон сошедшихся клинков. Бой начался. Толпа затаила дыхание. Десятки глаз следили за двумя фигурами посередине арены.

Керан наступал и бил поначалу в пол силы, явно остерегаясь навредить сопернику, ловко уворачиваясь от прямых ударов и каждый раз оказываясь за спиной южанина. Но вот Подик… Откуда взялась эта сила? Эта свирепость? Это страшное коварство? Его явно злила та уверенность, с которой Керан отражал его удары, после очередного неудачного выпада, он издал яростный рев и сорвал с головы шлем. Пот градом стекал с его потемневшего лица и капал на железный нагрудник, и глаза стали абсолютно черными и безумными… Схватив меч обеими руками, он издал еще один звериный рев и обрушился на стоящего над ним Керана с такой мощью и силой, что разом сбил его с ног.

Толпа ахнула, а у меня перед глазами потемнело.

– Как это возможно…– шепчу сухими губами, – Клод, скажи?

Клод и сам перестал давно болтать, напряженно наблюдая за поединком.

– Как странно, – дивится он, – разве это не тот новобранец с юга, которого за глаза называют соплей? Что-то он совсем не соответствует своему названию…

– Он изменился…-бормочу и картины, одна ярче другой мелькают перед глазами, – совсем как Ясмена… Ах, Клод!

И я судорожно стискиваю рукав мантии друга, более не в силах наблюдать за сражением.

– Надо остановить турнир!

Лицо Клода так и вытянулось.

– Остановить турнир, Элая? – опешил он. – Но это невозможно.

– Ты не понимаешь! – вскричала я. – Подик больше не человек! Он вампир!

Светлые глаза Клода моментально потемнели, а брови сдвинулись.

И тут же толпа разом ахнула и вскочила на ноги.

– О боги!

– Не может быть!

И затем испуганный возглас, донесшийся из королевской трибуны.

– Сэр Керан! Нет!

Я скрутила до судороги рукав Клода, стараясь не потерять сознание. Его серьезное лицо без тени смеха пугало даже больше грохнувшихся в обмороки дам с перьями.

– Что с ним? – спрашиваю сдавленно, смотря под ноги.

Клод напряженно молчит, и уже тогда я поворачиваю голову. Земля на арене была истоптана и забрызгана кровью. Керан стоял, шатаясь, без шлема, а у него в ногах лежал Подик, лицом в землю. Из его спины торчал меч. Грудь Керана тяжело поднималась и опускалась, из поврежденных доспехов в области плеча капала густая кровь, а лицо и волосы были измазаны в грязи.

– Слава сэру Керану! – вдруг раздалось со всех сторон.

– Слава сэру Керану! Ура!

Керан же не обращал внимания на ликование толпы. Он в упор разглядывал рану Подика. И я уже знала, что его насторожило – из нее не шла кровь…

Глава тридцать четыре

Вестник Маркабр поднялся на ноги и в один нечеловеческий прыжок оказался возле замершего Керана и лежащего неподвижно возле его ног Подика. Он склонился над юношей и стал внимательно осматривать его.

– Что он делает? – раздались встревоженные голоса вокруг.

Бургомистр Верон, король Джеральд и принц Джастиан поднялись со своих мест с застывшими лицами, и, заметив их волнение, толпа замолкла и замерла. В одну секунду ликование исчезло, и над трибунами повисло тягостное молчание и нарастающий страх неведомого.

Маркабр перевернул на спину Подика, глаза юноши были широко распахнуты, словно он не умер, а просто смотрел в небо.

– Элая, – прошептал Клод, чью мантию я все еще скручивала в руках, – я чувствую что-то нехорошее.

Я неотрывно смотрела на арену. Керан вытер кровь со лба и опустился на колени рядом с Маркабром. Люди, затаив дыхание, наблюдали, как два вестника богов о чем-то в полголоса переговаривались. Их белые лица с яркими зелеными глазами оставались бесстрастными, и по ним невозможно было разобрать их разговора.

– Сэр Маркабр! – наконец возвысил голос король. – Что происходит?

Старший вестник повернулся и, поклонившись Джеральду и всей королевской ложе, звучно произнес:

– Ваше величество, турнир необходимо немедленно прекратить, а вас с его высочеством сопроводить в безопасное место. Этот павший юноша…, – он замялся, а белые брови чуть сдвинулись, образуя две вертикальные черты на переносице, – этот юноша не человек.

Толпа мгновенно ахнула.

– Вампир! – заголосил кто-то.

И, не успел никто опомниться, как в одну секунду Подик вскочил на ноги и оскалил длинные клыки.

– Нечисть! Помогите! – объятые паникой и ужасом, люди, не помня себя, разом бросились прочь со своих мест, роняя веера, носовые платки, путаясь в длинных подолах и плащах, толкаясь и давя друг друга.

Две большие дамы, продираясь к выходу, стиснули нас с Клодом с такой силой, что у меня потемнело в глазах, а Клод не удержался и едва не свалился на нижнюю трибуну, но зацепился подолом мантии.

– Держись! – протягиваю другу руку, помогая встать на ноги.

– Защищать короля! Защищать дофина! – доносились голоса стражи.

Все смешалось перед глазами. Я хотела броситься на арену, но Клод потащил меня в сторону.

– Элая! Там два вестника! Они справятся сами! – кричал он мне, но его голос тонул в криках.

– Но Керан ранен! Я не могу уйти! – пытаюсь вырвать руку, но толпа напирает сзади.

– Нас сейчас растопчут! Бежим! – и Клод еще крепче схватил меня и стал протискиваться вперед.

Мне уже отдавили в кровь пальцы ног, один пожилой господин, падая, ухватился за рукав моего платья и разорвал его, я обернулась, чтобы помочь этому человеку, но, к счастью, его уже поставили на ноги.

Толпа все дальше уводила нас от трибун. Паника охватила весь Клерстар – вампир в городе! Люди спешили запереться в домах и задвинуть засовы и закрыть покрепче ставни, и даже сверкающий над храмом пяти богов священный Цитрин не мог сейчас спасти их от ужаса.

Едва мы вырвались из тисков толпы, как Клод потянул меня в сторону Академии.

– Элая, идем, там самое безопасное место, – он тяжело дышал, и без того поношенная мантия была разорвана во многих местах, – директриса Памплесса и другие профессора могущественные волшебники, они не позволят вампиру пройти.

Я с усилием вырвала руку и остановилась, и Клод тут же оторопело уставился на меня.

– Только не говори, во имя богов, что ты хочешь снова вернуться туда! – воскликнул он, пятясь. – Ты только будешь мешаться там! Вспомни, как упала в реку!

Я молчала, не двигаясь с места, Клод же от нетерпения подпрыгивал.

– Элая! Скорее! В Академии безопасно!

Он схватил было снова меня за руку, но я отпрянула.

– Как же ты не понимаешь, Клод! Вампир в Клерстаре! Его не почувствовали ни волки-обереги, ни два вестника богов! Нет больше безопасного места. Его не существует!

Клод было открыл рот, но тут же его захлопнул, понурив худые плечи. Я же, поняв, что он не собирается со мной спорить, продолжила с горячностью:

– Я чувствую, что все эти события – превращение Ясмены и Подика в вампиров, зловещая лавка кожевника Буряка и пропажа его дочери Дины – все это как-то между собой связано! И еще та жуткая Тень на лесных болотах!

– Тень? – удивился Клод.

Я запнулась и вдруг поняла, что так и не рассказала ему о той Тени, что встретила сначала на дороге, а затем в лесу.

– Она питается священными камнями и сердечными нитями людей! – вскричала я, вынимая из глубокого кармана пластину с кровью посередине. – А еще я нашла на болоте вот это!

Клод ошарашено склонился над моей ладонью, в его прозрачных глазах застыла тревога.

– Хм, – он потер плохо выбритый подбородок, – мне кажется, я где-то видел что-то очень похожее… Но где?

Я не успела ни о чем спросить его, как над городом раздался протяжный вой. Мы вскинулись и задрали головы. По крышам неслись обереги. В этот раз их было огромное количество, так как присутствие нечисти оживило не только волков на мосту, но и каждую статую, поставленную защищать горожан.

– Ну наконец-то! – всплеснул руками Клод. – А я уж думал, что мы что-то напутали в порядке написания рун!

Люди вокруг нас так же замерли, наблюдая, как обереги с громким воем и скрежетом металлических суставов стягиваются к турнирным трибунам.

– Тебе лучше уйти, – произносит Клод, не сводя глаз с деревянных волков, – они, чего доброго, снова за тобой могут погнаться. Они же не различают, где вампир, а где…

Он запнулся, явно подбирая подходящее слово.

– А где просто ходящий труп, – хмыкнула я и тут же поймала укоряющий взгляд друга.

– Не говори так. Ты не труп. У тебя бьется сердце, в твоих жилах течет кровь. Ты можешь смеяться…

Он замолк, словно та буря чувств, что бушевала в его груди, мешала говорить.

– И все же я не человек, Клод, – пожимаю плечами.

С каждым разом мне становится все легче говорить об этом. То горячее неприятие и непонимание своей природы постепенно стало проходить.

Мы стояли с Клодом посреди улицы. Я смотрела на волков, стучащих деревянными лапами по крышам, а Клод смотрел на меня.

– Я найду способ вернуть тебя к жизни, – вдруг произносит он почти машинально, словно не отдавая себе отчета.

Я перевожу на него взгляд и улыбаюсь.

– Не нужно, дорогой мой друг. Как только солнце вернется людям, я хочу уйти навсегда.

Глаза Клода потемнели, он шагнул ко мне, желая что-то произнести, как тут за спинами раздались испуганные голоса.

– Вампир бежит сюда! Спасайтесь!

Мы с Клодом вздрогнули, ахнули, но не успели пошевелить ногой, как увидели, что на нас несется Тарин, а за ним, оскалив клыки и сжав в руке свой сияющий меч, надвигался оживший Подик. Лицо Тарина перекосила гримаса глубочайшего ужаса, а на пробитых доспехах в области груди виднелся кровавый укус.

– Прочь, тварь! – ревел Тарин, отмахиваясь мечом от настигающего его вампира. – Я не дам тебе сожрать меня! Прочь!

Подик уже был за его спиной, Тарин резко остановился и со всего размаху всадил лезвие прямо в грудь вампира.

– Понял! Проклятая тварь! – безумно хохотал Тарин, трясясь всем телом. – Никто не смеет связываться с самим Тарином! Я таким как ты головы резал на лету!

Подик опустил голову и посмотрел на торчащий из груди меч с некоторым недоумением. И с каждой утекавшей секундой хохот Тарина становился глуше, пока не оборвался совсем.

– Почему ты не падаешь! – дрожал Тарин, пятясь. – Сдохни! Просто сдохни!

И с жутким пронзительным ревем он кинулся на стоящего неподвижно Подика, сверкнуло лезвие острого кинжала. И дальше стон боли.

Я сжалась в комок, но не закрыла глаз. Подик вгрызся в бычью шею Тарина, его глаза стали абсолютно белыми, а вокруг них поползли синие прожилки.

– Спасите…-хрипел Тарин, водя глазами. – Спасите…

– Подик! – возглас Керана появился вместе с ним. – Отпусти его!

Он стоял плечом к плечу с Маркабром, и сияющие нити ползли по земле прямо к их ногам, слово они вбирали в себя энергию, необходимую для битвы с этим монстром.

– Ты давно пересек черту жизни, – голос Маркабра был таким же низким, пугающим, пробирающим до мурашек, как и голос Керана. Он медленно вынул тяжелый меч из-за спины, и клинок сверкнул в лучах Цитрина.

Подик уже стоял в кольце оскалившихся волков-оберегов, но даже это не заставило его вынуть клыки из шеи Тарина. С каждым новым глотком крови, он менялся, его тело наливалось мускулами, а меч сиял еще сильнее.

– Подик! – взревел Керан, и в следующую секунду понесся на него. Земля горела под ним, глаза сияли так ярко, что их свет заполнил полностью глазницы вестника.

Волки взвыли и тоже кинулись на замершего вампира. Камни под ногами задрожали, мы с Клодом бросились в ближайший темный переулок, в надежде укрыться там от жуткой битвы.

– Элая, скорее, сюда! – тянул Клод. – Там открытая дверь!

С колотящимся сердцем бросаюсь за ним, нам почти удалось добежать до найденного убежища, как тут что-то схватило меня сзади и развернуло.

Перед глазами прыгала жуткая обезображенная гримаса. И лишь через мгновение с ужасом понимаю, что меня держит Подик.

– Нам пора уходить, сестра, – его холодный голос звучит так пугающе спокойно. – Наша королева ждет нас.

– Что? – хлопаю глазами, ничего не понимая. – Какая еще королева? Подик,…

– Дракайна, – выдыхает тот и холод его ладоней передается моему дрожащему окоченевшему телу.

– Подик! – рев за его спиной был таким оглушительным, что задрожали деревянные ставни на окнах ближайших домов.

Сквозь пелену вижу застывшего Керана.

– Отпусти ее.

В его глазах горит ледяная беспощадность, он может сейчас схватить Подика, может срубить его голову, но почему-то не делает этого.

– Отпусти ее, – глухо повторяет он, делая шаг вперед.

– Одно движение, – отвечает Подик, не поворачивая головы, – и я перегрызу ей шею. Мы лишь хотим уйти. Она принадлежит нашей королеве. Королеве Дракайне.

– Нет! – ярость душит Керана, но он все еще не нападает. У него за спиной проступает мощная фигура Маркабра.

– Нечисть должна сгинуть! – бросает он.

Лезвие меча сверкнуло, готовое опуститься на голову Подика, но тут же раздается звон. Другой клинок остановил удар Маркабра.

Вестник поднимает тяжелый взгляд на Керана.

– Ты пытаешься остановить меня? – говорит он холодно.

– Пусть сначала он отпустит Элаю, – отвечает Керан, не отводя взгляд и сжимая меч.

– Ты отступник, – шипит Маркабр, напирая, отчего камни вокруг его ног задрожали и выступили.

Руки Подика стиснули меня с такой силой, словно желая выпустить мой дух.

– Нам пора, – прошипел он в ухо. – Королева ждет.

Я раскрыла было рот, но дальше произошло нечто невообразимое. Подик подпрыгнул, и мы оказались выше домов, выше башни с Цитрином. Казалось, еще чуть-чуть и можно коснуться небесной паутины.

– Дракайна нас ждет, моя сестра, – Подик погрузил белые зрачки в мои глаза. И я забыла все.