Двое солдат раскопали снег и мерзлую землю, чтобы разжечь огонь. Едва костер вспыхнул, как мы с Подиком инстинктивно подсаживаемся ближе, чтобы согреть онемевшие члены. Мы выглядели жалко. Правда Подику повезло намного больше, чем мне. Ему сразу нашли во что переодеться, мне же просто кто-то из сердобольных солдат накинул на плечи старый плащ.

– Отвезите этих двух олухов в Клерстар, – приказывает Керан четверым из своих людей, – иначе обратно мы привезем два обледеневших трупа.

Затем его острый взгляд останавливается сначала на поникшем Подике, а затем и на мне.

– Ты, Подик, сразу иди на штрафную. В следующий раз будешь сперва думать, прежде чем брать лишний груз без приказа командира, – чеканит он слова холодно.

– Слушаюсь, сэр, – смиренно опускает голову бедняга Подик, шумно шмыгая носом и вытирая его рукавом.

– А ты…– Керан пронзает меня взглядом. – Во имя всех богов, сделай всем одолжение, вернись в город и не подвергай больше ничью жизнь опасности, в отличие от ведьм, люди не могут себя оживлять.

Судорожно сцепляю пальцы на завязках плаща. Я не понимаю. Он ничего не помнит? Как отчаянно звал меня там под водой. Как называл по имени. Как целовал. Словно этого ничего не было. Или мне все то пригрезилось? Теперь на меня вновь смотрел прежний Керан, холодный и безжалостный вестник богов, чьи речи, обращенные ко мне, сочатся ядом и насмешкой. Я молчала, пытаясь осознать все произошедшее, и Керан, окинув еще раз меня пристальным взглядом, пришпорил коня, и вновь умчался прочь, за ним последовал его отряд. Оставшиеся солдаты проводили рыцарей тоскливым взглядом, им явно не хотелось оставаться няньками возле неуклюжего новобранца с юга и пугающего вида девушки, больше похожей на ведьму или вампира.

Зябло кутаюсь поглубже в плащ. Несмотря на то, что дыхание весны ощущается в воздухе, ветер колючий и холодный, так и пробирается между складок плаща, холодит и без того окоченевшее тело. Оставшиеся солдаты обращаются со мной вежливо, но предпочитают держать дистанцию, то и дело бросая хмурые недоуменные взгляды. Иногда до слуха доносятся их сдержанные разговоры:

– Это та самая?

– Да. Она исцелила дочку бургомистра.

– А говорят другое…

И сразу чувствую на себе косые взгляды, но то ли я слишком устала, то ли уже привыкла к такому шепоту за спиной, так что внутри остаюсь спокойной.

Один из группы солдат отделяется и подходит к нам с Подиком.

– Пора выдвигаться.

Несчастный Подик понуро встал и поплелся к своей Звезде Юга, которую благополучно вытащили из полыньи и обсушили. Наблюдая за тем, как он неумело карабкается в седло, я почувствовала укол совести. Мне не хотелось признавать, но в глубине души понимала, что я невольно стала виновницей неприятностей, свалившихся на голову этого славного малого с юга. Чтобы хоть как-то заглушить чувство вины, про себя решила, что по возвращению в город, я первым делом дам Подику потренироваться с моим мечом.

Для поездки меня посадили в седло к другому солдату, долговязому парню с лицом, обезображенным оспой, он единственный, кто не побоялся ехать со мной в седле. И так наш невеселый отряд направился в сторону Клерстара. А тем временем за горизонтом все сильнее разгоралось зарево нового дня, и, замерев, я прислушивалась к звукам леса. Это капель! Самая настоящая капель! Носом втягиваю сырой воздух, и пытаюсь привести мысли в порядок, но это плохо у меня получается, едва впереди начинают проступать крыши Клерстара и чернеть горбатый мост.

– Простите, сэр, – обращаюсь, немного замявшись, к везшему меня солдату, – могу ли я перейти мост пешком?

Моя просьба показалась парню странной, он недоуменно уставился на меня, но спорить не стал, позволяя спрыгнуть на землю. Отряд двинулся дальше, и я смотрела как они благополучно переехали на другую сторону и направились к только что открывшимся воротам города. Я же растерянно замерла перед ощетинившимися деревянными волками-оберегами, которые смотрели на меня негостеприимно.

– Ничего, Элая, – подбадриваю себя, касаясь руками серег-антиоберегов, подаренных мне Клодом, – это просто надо делать быстро. Ничего и не почувствуешь.

Набрав в легкие побольше воздуха и посильнее зажмурившись, с разбега забегаю на мост – сразу тысячи маленьких иголочек впиваются в тело, словно пчелиные укусы. Прикусываю губу, а ногтями впиваюсь в ладони до боли, до хруста.

– Ну же! Ну же! – ноги одеревенели, но боль придавала новые силы. Я должна научиться переходить этот треклятый мост. Должна!

Собираю последние силы. Вот уже и другой берег, я даже различаю замерших солдат не без испуга наблюдавших за мной, двое даже очертили защитные знаки в воздухе. А вот это совсем ни к чему! И в дополнение к боли от разрывающего меня на куски защитного поля моста добавились порезы на лице от полетевших в меня игл.

– Ай! – одна игла попала в правое веко, зажав рукой глаз, касаюсь ногой снега и падаю на колени.

– Я смогла, – шепчу, с трудом переводя дыхание. Да в этот раз не без некоторых сложностей, но я уверена, что с каждым разом у меня будет получаться все лучше и лучше. Главное не сдаваться и падать духом. Но дергающая боль в глазу заставила съежиться.

– Во имя богов, да помогите ей уже кто-нибудь! – раздался возглас одного из солдат.

– Вот сам и помогай! – был ответ.

Резким движением отрываю кусок юбки и прижимаю глаз, чтобы остановить кровотечение. Боже мой, я не хочу ослепнуть! Кое-как сумев совладать с членами, поднимаюсь на ноги и ковыляю к оцепеневшему отряду.

– Все хорошо, мальчики, – улыбаюсь я, хотя понимаю, насколько это выглядит странно и глупо, – можем ехать.

– Тебе надо к врачевателю, – сочувственно выдохнул Подик, в добрых глазах которого светилось самое настоящее сочувствие, а не испуг и отвращение, как у остальных.

– Приказ сэра вестника везти ее в замок, а не к врачевателю, – пробасил один из вояк, назначенный за главного.

Подик был не настолько храбр, чтобы спорить с ним, и потупил взор, я же умудрилась обвязать ткань вокруг головы, и теперь походила на странного вида пирата.

Замок бургомистра встретил нас глубоко погруженным в предрассветную дремоту.

– Ого, вы только гляньте, кого это к нам занесло? – раздался насмешливый голос, от которого у меня по спине тут же пробежал холод.

Прямо к нам шел Тарин собственной персоной в сопровождении стражников. Губы Тарина искривились в злорадной улыбке, едва он разглядел всего съежившегося Подика и прячущуюся за солдатами меня.

– Думаю, сегодня его сиятельство бургомистр будет очень недоволен сообщением о том, каких никчемных бойцов набирает в отряд наш непобедимый сэр вестник, – сладко промурлыкал Тарин.

– Подика приказано на штрафные, – только ответил несколько растерявшийся от язвительности Тарина старший.

– Этого южного недоноска? – и брови Тарина так и изогнулись в картинном удивлении. – Ох, да как же так-то. Ведь сэр Подик проявлял столько храбрости, столько меткости.

Стражники поддержали своего командира дружным злым хохотом, а солдаты из отряда переглянулись и неуютно помялись с ноги на ногу.

Тарин меж тем приблизился к бедняге Подику и бухнул своей лапищей по его плечу.

– Ну что, сэр Подик, а ты поди вместо того, чтобы стать героем, просто наелся лошадиного дерьма.

– Он упал в реку, – хотел было вставить слово старший из отряда, но Тарин бросил на него свирепый взгляд, и тот потупил взор.

Тарин схватил побледневшего Подика за шею и наклонился к его уху.

– Я теперь такую тебе сладкую жизнь устрою, недоносок, что все предыдущие дни, проведенные в казармах, тебе покажутся благословением богов, уж поверь мне. Тарин из Железного Когтя всегда держит свои обещания. Отвезти его на штрафную!

И двое стражников накинулись на Подика и потащили. Он то и дело жалобно оборачивался и бросал на меня взгляды, пока его вели по галерее в сторону казарм.

– Пойдемте, – скомандовал мне старший, – вас я доведу до крыла для слуг. Там решат, что с вами делать.

Я быстро закивала, настолько мне хотелось побыстрее отойти от злобно ухмыляющегося Тарина, который теперь рассматривал меня пристальным липким взглядом.

– А куда эту красавицу? – поинтересовался Тарин, и внутри меня все сжалось, так что я невольно вцепилась в рукав рубахи старшего.

– В крыло для слуг, – кивнул тот.

– О, Марк, дружище, ты иди отдыхай, – вдруг сменил тон гад, – мы и сами сопроводим леди до ее покоев.

Горло сдавил спазм. Видимо мои родственники триста лет назад и впрямь хотели укокошить всех пяти богов этого мира, иначе почему одно несчастье сменяет другое. Меня не убила жуткая Тень, не выпили кровь вурдалаки, не утонула в реке, я даже смогла перебраться по мосту без посторонней помощи, но зато теперь проклятые боги посылают мне этого похотливого ублюдка. Старший перевел растерянный взгляд с ухмыляющейся рожи Тарина на меня, я пыталась одним уцелевшим глазом передать всю свою мольбу.

– Ну не знаю, Тарин, – протянул неуверенно солдат, видимо что-то подозревавший, – сэр Керан…

– ДА СДАЛСЯ ТЕБЕ ЭТОТ СЭР КЕРАН! – рявкнул Тарин с такой силой, что я подпрыгнула, а где-то в стойлах испуганно заржали лошади.

Он испепелял упрямого солдата взглядом, было видно, что он едва сдерживается, чтобы не врезать ему.

– Я. Провожу ее. Сам, – надвинулся Тарин, здоровым плечом оттесняя совсем потерявшегося солдата, и тот решил, что жизнь ему дороже какой-то израненной ведьмы.

– Ну что, леди Элая, пройдемте в ваши покои, – Тарин навис надо мной темной горой, а во мне было так мало сил для борьбы. Я откинула голову, чтобы встретить его жуткий звериный взгляд, и повязка с моего глаза упала на каменный пол.

– Ох, бедняжка, – снова мерзко протянул Тарин, довольно облизываясь и не без удовольствия рассматривая мои рассеченные бровь и веко, – позвольте я вам помогу. Я мастер в обработке ран.

Он с напущенной галантностью поклонился, пропуская меня вперед. И, гордо выпрямив спину и вздернув подбородок, я пошла, стараясь напустить на себя безразличный вид, хотя каждая клетка моего тела была напряжена до предела. К счастью, утро разбудило множество слуг и лакеев, они носились по галерее и коридорам, так что до самого крыла слуг мы с Тарином не остались ни разу одни. Всего одно мгновение, когда мы завернули за угол, я почувствовала, как он приблизился.

– Леди Элая! – раздался звонкий возглас, вызвавший из моего нутра вздох облегчения, и заставивший Тарина зареветь от досады. К нам навстречу спешила взволнованная Дарина в сопровождении других девушек. Поняв, что снова опростоволосился, Тарин вдруг не выдержал и схватил меня за предплечье, притягивая.

– Теперь, когда ты совсем рядом, я приду к тебе сегодня ночью, крошка, – зашептал он, стискивая мою руку до онемения, – ты станешь моей, или я не Тарин.

– Только сунься ко мне, – бросаю ему в ответ, стараясь одновременно плюнуть в его противную физиономию, – попробуй, и для тебя откроют отдельную вакансию в замке – евнуха, уж в этом можешь не сомневаться.

Глаза Тарина сладострастно заблестели, в них вспыхнул огонь, а губы растянулись в злобно-ехидной усмешке.

– Ох, и горячая ты штучка, – выдохнул он, склоняясь к моим волосам и со свистом втягивая их аромат, – я отлично понимаю, почему рядом с тобой, даже наш замороженный сэр вестник теряет самообладание. Но я доберусь до твоих прелестей быстрее, чем он, вот тебе мое слово.

Он похотливо облизнулся и опустил жадный взгляд в вырез платья, в котором угадывалась грудь.

Пока я обдумывала, куда получше ударить кулаком мерзавцу – в зубы или беспроигрышно в глаз, к нам наконец подоспела Дарина.

– Леди Элая… какое облегчение… госпожа Мирей так волновалась… – ее грудь быстро вздымалась от бега, щеки раскраснелись, – позвольте проводить вас в ваши покои.

И оставив Тарина, который от досады стиснул кулаки, а на его бычей шее так и загуляли желваки, я поспешила за Дариной, едва сдерживаясь, чтобы не перейти на бег. Этому придурку не нужно знать, что я до дрожи боюсь его. Боюсь, что однажды он в самом деле явиться ко мне.

– Мне просто надо быть на чеку, все время на чеку, – рассеянно бормочу под нос, невольно стискивая рукоять своего меча. Порой люди из плоти и крови оказываются хуже последнего вурдалака из леса.

– Ох, леди, что же с вами! – всплеснула руками Дарина рассматривая мое израненное лицо и затекшее веко.

– Жизнь ведьмы – штука непростая, – попыталась отшутиться я, но вышло коряво. Другие девушки испугано поглядывали на меня, держа безопасную дистанцию. Видимо думают, что я сейчас наброшусь на них дабы отведать молодой кровушки. Может подыграть им? В конце-то хорошей меня здесь считать будут не скоро, а быть может и никогда. И, обернувшись на шедших позади служанок, я сладко им улыбнулась.

– О, не волнуйтесь, милые девушки, на сегодня я абсолютно сыта, позавтракала свежатинкой в лесу, – и я облизнула губы.

Девушки ахнули и сбились в стайку. Вжавшись в колону галереи, они испуганно замерли. Я довольно хмыкнула и повернулась, но тут же встретила недовольный взгляд Дарины. Брови над красивыми глазами были неодобряюще сдвинуты. Мне стало неловко от своего поведения, и дальше до покоев мы прошли в тишине, правда перепуганные служанки держались теперь еще дальше.

Наконец Дарина распахнула высокие резные двери, и мы вошли в просторную комнату.

– Принесите лечебные пасты и бинты, – распорядилась она, – и еще леди Элая наверняка голодна, потому передайте мой приказ на кухню, чтобы приготовили завтрак.

Девушки попытались что-то возразить Дарине на это, но она заговорила еще строже:

– Нет-нет, его сиятельство бургомистр дал мне четкие указания по поводу леди Элаи. Она – дорогой и желанный гость в замке, а потому ее покой и благополучие – первостепенная наша с вами забота. Его сиятельство распорядился, чтобы леди не знала ни в чем нужды.

К тому времени как Дарина закончила раздавать указания слугам, я уже блаженно развалилась на широкой мягкой кровати с балдахином и стремительно погружалась в сон.

– О, нет-нет, леди Элая, – запротестовала настойчивая Дарина, мешая мне спать, – вам необходимо умыться и обработать ваши раны, вы же не хотите, чтобы на вашем лице остался шрам.

– Плевать, – пробурчала я сквозь сон, меня в этом мире за человека-то не все принимают, а уж за женщину и подавно, а со шрамом глядишь наконец Тарин потеряет ко мне интерес.

Я блаженно вздохнула, готовая снова погрузиться в сновидения. Но девушка, к моему несчастью, оказалась весьма упорной.

– Ну как можно быть настолько равнодушной по отношению к себе! – воскликнула она расстроено, и принялась меня поднимать, чтобы развязать грязный плащ и снять платье.

– Дарина, не нужно, уходи, – сопротивлялась я из последних сил, но увернуться от проворных рук Дарины было не так-то просто. В миг грязные вещи были сброшены на ковер, а еще через минуту я стояла внутри огромной мраморной купели и мне на голову лилась горячая вода. В отличии от Академии, ванны в замке бургомистра были обставлены с большей роскошью и удобством. Благодаря проворным действиям Дарины и помогавшим ей девушкам, я меньше, чем через час была тщательно помыта с ног до головы, одета в белоснежную до пят ночнушку с нежной вышивкой по подолу и на рукавах.

Мои ночные приключения настолько лишили меня сил, что я совсем не сопротивлялась и отдалась целиком и полностью в умелые руки Дарины.

– Я конечно попробую нанести целебные мази, – качала она головой, внимательно, по-врачебному, рассматривая мой распухший глаз. – Но боюсь, что лучше все же позвать лекарей.

– Не нужно, все пройдет само, – говорю, я уже сонно клевала носом.

– Зачем вы сделали это? – вдруг спросила Дарина. Мы были в комнате одни, другие девушки ушли.

– Что? – переспросила я, неуверенная что спросонья расслышала правильно вопрос.

– Зачем вы специально пугаете людей, представляясь кровожадной? – повторила вопрос девушка, заботливо накладывая повязку на висок.

Я замерла, задумчиво рассматривая свои исцарапанные пальцы с поломанными ногтями, наверное, именно так и должны выглядеть руки настоящей ведьмы…

– Люди хотят видеть меня такой, – наконец произношу сухо.

Дарина замерла, вопросительно склонив голову на бок.

– Не все люди хотят вас видеть такой, – произнесла она, и уголки ее губ тронула теплая улыбка, – я уверена, что если вы покажете всем свое настоящее сердце, то вы найдете множество друзей, вас полюбят так же сильно, как юная госпожа Мирей уже полюбила вас. Она не могла уснуть, так волновалась за вас.

– Увы, – горько усмехаюсь, ощущая разливающееся тепло при упоминании о моей маленькой подруге, – репутация моей фамилии говорит сама за себя. Я – воплощение зла и страданий, а эти предубеждения невозможно преодолеть.

Брови Дарины так и поползли вверх.

– Невозможно? – искренне удивилась она. – И это говорит та, которая способна исцелять людей от укусов вампиров? Та, которая вернула к жизни мою умирающую госпожу? Мне кажется, леди Элая, вам не хватает лишь одного – веры в себя.

Слезы подкатили к горлу, а глаза защипало, так что я поспешно отвернулась от девушки, чтобы скрыть то смятение, которое пробудили во мне ее слова.

– Отдыхайте, – поднялась она, улыбаясь, – вам принесут завтрак через пару минут.

Она вышла, тихо закрыв за собой дверь. Я же легла на кровать и забылась сном.

Проснулась я от громкого стука. С трудом поднявшись на ноги, я открыла дверь. На пороге стояла девушка, в ее больших от страха глазах дрожали слезы.

– О, прошу, простите меня, леди Элая! Я знаю, что вы еще отдыхали, но к замку принесли двух укушенных вампирами рыбаков. Его сиятельство распорядился вам немедленно приступать к врачеванию.

– Конечно, – я киваю.

За спиной у девушки тут же вырастает Дарина.

– Я помогу вам переодеться, леди Элая, – говорит она.

И мне сразу становится легче от ее присутствия. Потому что, я не знаю, что делать, просто растерянно мечусь по комнате, не зная, что мне надеть, как причесаться. Глаз ужасно дергает, и еще болит голова.

– У вас жар, – хмурится Дарина, прикладывая свою прохладную ладонь к моему лбу, – я сообщу его сиятельству. Вы не можете врачевать, вы больны.

На мне уже надето красивое платье василькового оттенка, а волосы заплетены в косу. Но смотреть на мое отражение в зеркале просто невозможно, я словно пьяная трактирщица после драки – щеки пунцовые, а глаз подбит и заплыл.

– Дарина, а где мои вещи из замка? – вдруг вспоминаю я, хватая девушку за рукав. – Там был белый плед! Он мне поможет!

– Все ваши вещи, как и сама прялка были установлены по приказу его сиятельства в башне в саду. Я не успела утром показать вам ее, так как вы были очень уставшие.

– Тогда веди меня скорее туда, и распорядись, чтобы укушенных людей несли тоже туда.

Девушка хлопнула в ладоши и быстро объяснила служанкам, что надо делать. А затем, помогая мне опереться о себя, ибо у меня кружилась голова, повела по галерее в заснеженный сад.

Морозный воздух немного помог разгоряченной голове, мне даже на какое-то мгновение показалось, что жар спал. Толстая приземистая башня с круглыми часами под крышей выросла перед нами, будто хмурый коршун.

– Это и есть та самая башня? – ахнула я, совершенно очарованная представшим мрачным жилищем, которое отвел для меня бургомистр. Какое счастье, так значит я буду жить не в самом замке, а отдельно. У меня будет целая башня!

– Честно говоря, не понимаю, почему его сиятельство отдал такой приказ, – пробормотала сбитая столку Дарина, – но конечно нашему господину лучше знать.

Я не обращала внимания ее скепсис, да, скорее всего Верона уговорил волхв Диодус запрятать нечестивицу подальше, видимо эта башня стала своего рода компромиссом в противостоянии бургомистра и служителя богов.

Несмотря на слабость во всех членах, я сама потянула за круглое железное кольцо, и с наслаждением услышала тугой скрип, с которым приоткрылась тяжелая дубовая дверь башни. О, мы точно подружимся с этим местом!

Огонь жарко полыхал за чугунной резной решеткой, на каменных стенах потемневшие от времени, все выцветшие гобелены, на полу густой ковер, а посередине, дыша таинственными символами красовалась моя прялка.

– Ну здравствуй, – ласково обнимаю колесо, словно родную сестру, – вот и настало наше время служения людям.

Символы разом вспыхнули и тут же погасли, словно кивнули одобрительно. Как же мне сейчас не хватало моих Белочки и Смуглянки, моих добрых крылатых подруг!

– А где же плед? – встаю и внимательно осматриваю комнату. Но целебной вещицы нигде не было.

– Я помогу в поисках, – тут же пришла на помощь Дарина, так как проступившая испарина у меня на лбу говорила о том, что я вот-вот лишусь чувств.

Вместе мы обыскали все сундуки и коробки, все углы, многое нашлось, даже плащ Керана, но пледа… Его не было.

– Ничего, – тяжело опускаюсь в высокое кресло возле камина и закрываю глаза, чтобы справиться с головокружением, – справлюсь и без него. Пусть несут больных.

Дарина в растерянности замерла надо мной, а затем коснулась моего лба.

– Леди Элая, – выдыхает она, в ее глазах дрожит тревога, – вы не можете сейчас никому помочь, вы вся горите. Позвольте сначала вызвать лекарей из Академии.

– Нет, – упрямо мотаю головой, – вампирский яд распространяется слишком быстро, намного быстрее яда вурдалаков. Пусть несут больных.

На какую-то долю секунды она медлит, и я срываюсь.

– Ну же! Иначе они умрут!

Дарина кивает и быстро выходит.

– Ничего, Элая, ты справишься, – откидываюсь на спинку и стискиваю ручки кресла.