Глава третья
Пенные облака
Денис и Лика. Лика и Денис. Пусть я согласилась распечатать приглашения на офисном принтере, выбросить все наработки по монограммам я бы не смогла даже под страхом смерти. Слишком много труда и времени я в них вложила. У меня рябило в глазах. Графичные, стильные с вензелями и инверсиями… Как будто не одноразовую бумажку для мусорного ведра делаю, а логотип корпорации разрабатываю! Постельное бельё с этим шедевром заказать что ли? Или хотя бы майку? Отправлю итог Антону с этими пожеланиями. Чтоб с подарком не мучился.
Взгляд невольно блуждал по имеющемуся в моём распоряжении пространству. Не такой уж глобальный обзор открывался с кровати. Узоры на стене в виде объёмных треугольников, занавески с разлетающимися одуванчиками, прорисованные тонкими белыми линиями. Элегантные красные торшеры. Мой вклад в наше серое идеально-линейное помещение. Я судорожно надеялась найти там ответ. Большое зеркало. Лысый ковёр. И ни одной чёртовой монограммы! Телефон настойчиво завибрировал, оповещая о новом сообщении.
– Как там проводит ночь моя принцесса?
– Для тебя у окна со спущенной косой. На случай твоего внезапного возвращения.
– Моего возвращения лучше ждать со спущенными джинсами. Я слишком давно тебя не видел. И нашей встречи они могут не пережить.
– А я переживу?
– Дааа… Ты мне ещё понадобишься.
– Я очень соскучилась.
– Знала бы ты как я сейчас хочу тебя. Вспоминаю твою нежную кожу, сочные губы, тонкую талию. Как же сейчас хочется схватить её руками и посадить тебя сверху. А может и насадить…
– Ммм… я может и не против. Но тебе не кажется, что я до тебя не допрыгну?
– Ничего, я представлю, как задираю твою ночнушку… Помнишь у тебя была такая белая шелковая? Под ней каждый изгиб твоего тела видно, как будто на тебе ничего нет…
– Я сейчас в ней.
– Расскажи мне. Хочу представить всё. Что на тебе?
– На мне белые кружевные тонги. И твоя любимая ночнушка.
– Я бы хотел легко приподнять её, отодвинуть кружево белья, засунуть в тебя два пальца… И ласкать ими там… Так долго, как смогу… Чувствовать, как они становятся мокрыми. Ты хоть знаешь какая там нежная?
– Я тоже хочу этого.
– Хочу увидеть, как ты откидываешь назад свои шикарные волосы, изгибаешься, стонешь…
– Думаешь, я бы долго так продержалась?
– Это уже не тебе решать. Я бы ласкал тебя пальцами сначала аккуратно. Проникаясь моментом… Смотрел как, ты заводишься. А потом увеличил бы напор.
– Я уже хочу!
– Тогда представь, как он плавно заходит в тебя. Мне совсем не хочется торопиться.
– А у тебя сейчас… стоит?
– Я ласкаю его и думаю о тебе. Как он скользит у тебя внутри, как набухает ещё сильнее. Становится твёрже.
Я решила собрать волю в кулак и поддержать разговор.
– Я ласкаю себя пальчиками и представляю, что это твои.
Ничего подобного я делать естественно не собиралась. Интересно кто-нибудь пытался представить себе девушку «ласкающую себя» при этом сосредоточенно набирающую об этом сообщение?
– А я бы проводил по твоей груди ладонями, сжимал соски, покручивал их… чувствовал бы как ты откликаешься каждым движением, как твои стоны отдаются в ушах…
– Ммм…
На трёх одинаковых буквах моя фантазия скончалась в муках.
– А потом схватил бы тебя за бёдра. Грубо. И просто начал драть. Жестко. Загонять его в тебя со всей силы. Смотреть как ты падаешь на него и входить снова и снова. Сильнее и сильнее. Хочу, чтобы ты кричала в голос!
Нет… Ну человек явно старался. Надо было и мне напрячься в устном изложении.
– Я хочу, чтоб ты трахал меня… Хочу чувствовать твой горячий член у себя внутри, хочу чувствовать тебя всего…
– Я сейчас кончу! Хочу тебя видеть! Пожалуйста! Так хочу! Помоги мне!
Я начинала заводиться. Причём в самом грустном смысле этого слова. Как же он с этим достал! Ну вот что тут делать. Разумеется, никакой ночнушки на мне не было. Моё одеяние представляло собой безразмерную мятую футболку, да ещё и с пятном от сока. Бесшовные хлопковые трусы тоже доверия не внушали.
– Подожди секунду
Я кинулась к шкафу, вытащила треклятую ночнушку и комплект кружевного белья. Судорожно напялила это всё, поправляя грудь поближе друг другу, чтоб не разбредались, выгнулась в адски неудобной позе, художественно приподняла шелковую ткань и щелкнула телефоном. Лицо было таким сосредоточенным, что хоть плач. Ладно, кажется, как раз лицо на том конце связи никому было не нужно. И то радует. Но ноги! Они выглядели короткими, плечи огромными, а на животе, поперек всех усилий пролегла предательская складка! Следующая попытка позировки для одного зрителя, кажется, вывихнула мне спину! Зато фигура наконец-то смотрелась так как надо! Скрюченное выражение мимики, мне на радость полностью закрывали волосы.
– Ну же! покажи мне себя! Ты даже не представляешь, как мне сейчас это нужно. Он сейчас такой твёрдый… Как жаль, что не хочешь увидеть.
Вставший член на фото мне видеть решительно не улыбалось. Ещё больше мне не хотелось опять корчиться у зеркала изображая чудеса растяжки. Но мой следующий снимок улетел по адресу.
– Тебе нравится? Фотографировать себя для меня?
Честный ответ было подобрать очень сложно. Но я справилась.
– Мне нравится, как ты на меня смотришь
– Я сморю на тебя, как на свою женщину. Которую хочется снова и снова. Хочу увидеть тебя без одежды. Сними её. Для меня.
Сознание ныло: «ну за что мне всё это?!» Я снова поплелась к зеркалу, проклиная весь белый свет. Ночнушка полетела куда подальше. Грудь уже успела разъехаться, как будто между ними шла гражданская война. Я собрала их одной рукой в кучу втянула живот, так, что дышать стало нечем, прогнула спину отвела руку с телефоном, чтоб попасть целиком кадр и следующее фото полетело по адресу.
Телефон пиликнул.
– ЕЩЁ!
Это было уже слишком! Я уже проклинала себя за то, что вообще в это ввязалась. После всех моих мучений и это был весь ответ. Мне казалось, что он просто издевается. Хоть бы смайлик поставил!
– Я уже кучу раз говорила, что чувствую себя некомфортно обнажённой перед камерой, не мучай меня, хорошо? А вдруг кто-то увидит!
– Но это же только для меня…
Я часто велась на уговоры, но каждый раз покрывалась холодным потом, представляя, что снимки случайно или специально привлекут ненужное внимание. Того хуже, если они уйдут в сеть… Да, на них не было моего лица. Но даже мимолетная мысль, что это может оказаться на каком-нибудь сайте, была моим самым страшным кошмаром, пусть даже я никогда об этом не узнаю. О том, что будет если узнаю, я старалась не думать, чтобы не сойти с ума.
– Я не могу
– Знаешь, как мощно от этого можно кончить? Дай мне увидеть тебя. Раскрытую… Смотрел бы снова и снова
– Приедешь – посмотришь!
– Ладно, не злись, моя хорошая… Может продолжим там, где остановились… Как я ласкал тебя, как трахал, как чувствовал тебя изнутри…
– Давай ты всё увидишь и почувствуешь, когда приедешь!
– Хорошо. Прости. Я всё испортил.
– Ничего, всё нормально, просто надо немого подождать и как только ты приедешь сразу компенсируем все бесцельно прожитые дни.
Телефон молчал. Сообщение оставалось непрочитанным.
Дэн просто обожал дразнить меня в текстовом формате. Иногда это даже заводило, но он всегда хотел большего, что сильно сбивало и раздражало. Какие-то его сообщения здорово смущали, а некоторые вызывали настоящую волну, накатывающую изнутри. Он хотел меня всегда. При любой возможности. Уставший, засыпающий и только проснувшийся. С учётом того, как редко мы виделись, наверное, это было закономерно. Но всё же ничто не могло сравниться, с тем парнем, который увёз меня в ночное озеро.
А потом были…
Разговоры. Поцелуи. Кофе. Завтрак. Такси. Первое свидание. Парк. Кафе. Кино. Выставка.
Объятия. Прикосновения. Опять поцелуи. Почему-то в тот момент даже самые обычные вещи казались такими смешными и вызывали необъяснимую бурю радости. Может он стал моим личным наркотиком.
Дэн много раз приглашал меня зайти под разными предлогами.
Я много раз отказывалась.
Делала всё возможное, чтобы не оставаться с ним наедине.
Достаточно констатировать факты такими как они есть, без романтичной обёртки, как вся атмосфера рушится и ответ становится очевидным.
– Хочешь зайти на чай?
– Хочешь, чтобы я пила чай, пока ты будешь меня трахать?
– Можно без чая.
– Ты предлагаешь пойти потрахаться?
– Ты предложила потрахаться – я только чай.
– Я уточнила.
– Так что зайдёшь?
– На чай или потрахаться?
– На чай.
– Я чай не хочу.
– А трахаться хочешь?
– Нет!
– Почему?
– А ты хочешь?
– Я да! Удивляюсь, как стояком тебя не проткнул, пока мы целовались!
– Так ты потрахаться предлагаешь?
– Да!!!
– Не пойду.
– Женская логика убивает.
Следующий текст я выпаливала, вдохнув побольше воздуха, на максимально возможной скорости.
– А вот нечего обвинять весь женский пол, что, якобы, мы намёков не понимаем! Видишь, как отвратительно звучат без намёков ваши предложения? Мало того, что вы сами сознательно стремитесь к обману, в полной мере понимая его заведомую бесполезность, сами настаиваете, чтоб вам в этом подыгрывали, а завуалированный отказ участвовать в вами же придуманном фарсе принимаете за чистую монету! Или же искренне оскорбляетесь нормальным человеческим решением на свободу волеизъявления! Кто ж после такого будет с вами честно разговаривать? Конечно всему разумному населению проще участвовать в проверенном спектакле по сценарию…
Зная, что конца мини-лекторию имени меня не существует, он был готов на что угодно лишь бы я заткнулась.
Получалось у меня виртуозно.
А между тем время перемежающее словесные баталии текло удивительно приятно.
Больше всего на свете мы любили кино. После того, как нас пару раз пытались выгнать из зала, как ни странно, не за страстные поцелуи на заднем ряду, а за несдержанные комментарии, которые, впрочем, иногда имели успех, началась великая эпоха. И имя ей авто-кинотеатр. Лучше места и придумать было нельзя. Во-первых – наконец-то можно было во весь голос обсуждать всё происходящее на экране. Во-вторых, в просторном салоне машины были только мы. И третье. Самое интересное! Можно было притащить любую еду. Хоть из шикарного ресторана. Хоть из фаст-фуда. Я даже придумала какое-то подобие переносных столиков!
– Лика, ты что жрать сюда приехала?
– У меня есть еда. И я определённо приехала сюда. По всему выходит, что так.
– А как же прикоснуться к высокому? К искусству кинематографа?
– Так у меня и глаза и уши свободны будут. Только рот занят.
– Дайка посмотреть! – он развернул моё лицо к себе. Пригляделся, слегка прищурился…
– Да нет. Пока свободен. – Его глаза смотрели с хулиганским интересом. – Сейчас исправлю.
Губы прильнули к моим. Он впивался в них, ласкал языком, покусывал, вжимался со всей силой и снова отпускал. Затем собрал мои волосы в хвост и легонько потянул вниз. Шея выгнулась ему навстречу. Губы и язык терзали меня пока руки сжимали талию. Ласки продолжались долго. Он изучал меня. Чуткими ушами ловил каждый стон. Его тяжёлое дыхание обжигало кожу. Он скользнул лицом в декольте. А рука поползла мне под кофту.
Я резко рванула от него.
– Ты что-то перепутал. Это мои сиськи! И я тебе их не предлагала.
Вид у него был как у человека, на которого опрокинули ведро холодной воды.
Он вдохнул полные легкие воздуха. И медленно сквозь зубы выдохнул.
– Ладно. Раз собственный секс мне сегодня не светит, постараюсь не пропустить хотя бы чужой. Надеюсь у них с этим всё будет в порядке.
Какой же тирадой о несправедливости жизни и угнетении его слабых беззащитных братьев он разразился, когда захватывающее начало эротической сцены в фильме было нагло прервано ворвавшимися бандитами!
Так продолжалось раз за разом. С каждым новым свиданием его прикосновения были грубее и настойчивее. А после очередного решительного отказа, он становился всё угрюмее. Последний раз было совсем плохо. Когда мы перебрались на заднее сиденье (из-за раздельных кресел, мешавших наслаждаться друг другом) и продолжили начатое, он взял в тиски мои запястья и впился зубами в шею, оставив значительный след. Перехватил мои руки одной ладонью, и рванул кофту на себя так что она треснула по шву. Отбиваться в тот вечер от него не пришлось. Он сам медленно отпустил меня. Пересел на место водителя и молча отвёз домой, так и не проронив ни слова.
Казалось он свирепел с каждым днём. Иногда было страшновато, но меня накрыл какой-то подростковый азарт и прекращать эту сомнительную игру совершенно не хотелось.
Но в одно отвратительно-великолепное утро меня выдрал из блаженной дрёмы раздражающе-бодрый и обескураживающе-весёлый голос.
– Просыпайся, соня! Один замечательный человек, напрочь обделённый чувством прекрасного, без твоей помощи сейчас обустроит худший домашний кинотеатр за всю историю открытого космоса! От этого Вселенское равновесие пошатнётся. Чтобы восстановить баланс, придётся создать целую расу совершенных существ, которые поработят человечество, и мы все умрём! И всё из-за тебя! Не стыдно?
– Дэээн. Ну какооой ещё конец света? – спросони я сильно тянула слова – Ты что несёшь с утра пораньше?
– Вставай, давай! Стонать потом будешь. Я помогу! А сейчас одевайся! Можешь сильно не стараться! Это не свидание! Я уже к тебе еду – через пол часа заберу.
Не стараться?! Ага! Как же! Естественный макияж делать не проще, чем вечерний. Нарисовать натуральное лицо поверх своего собственного, куда сложнее, чем расписать, как ёлочную игрушку! Плюс самое страшное. Расчесаться. Моя неисполнимая мечта – короткий ёжик. Но мольбы всех друзей и родственников, вместе взятых, каждый раз берут своё. «Делай что хочешь, только не трогай волосы!»
Пол часа. Ну и ладно! Я твёрдо решила, что успею, и не подведу сама себя!
Он ждал у машины. Идеальная стрижка, тёмно-синяя рубашка-поло и дизайнерские джинсы с брендовыми нашивками. Я решительно не понимала за что мне такое счастье.
– Я тебя уже тридцать пять минут жду! И через каждые 3 ты говорила, что выходишь! Тебе столько времени надо чтоб из-под одеяла вылезти?
– Думаешь меня не стоило ждать? – Он внимательно обвёл наглым взглядом узкие легинсы, приталенную спортивную кофту. Задержался на лице.
– Стоило! Хотя могла бы просто прыгнуть из кровати ко мне в машину.
– Спорим ты бы предпочёл обратный вариант.
– А можно?
– Нет, не можно!
– Ладно, тогда за дело! По дороге всё объясню!
За окном мелькали аккуратные домики с уютными садиками. Я же пыталась победить дремоту, что в огромном сидении его джипа было не так уж и просто.
– Давай рассказывай, что за апокалипсис у тебя там случился? Пока я не заснула так глубоко, что никакой поцелуй не поможет.
– Тут не поцелуями будить надо, а в башню по косе залезать! Объясняешь, объясняешь! А ты никак не запомнишь!
– Ну и зачем я тебе такая бестолковая?
– За неимением полного отсутствия бестолковости выбирают минимальную. В данном случае – твою. Ты заметила, что у меня нет телика?
– Ну… Ноут есть. Как у всех нормальных людей!
– А если я хочу посмотреть эпичный фильм, в котором кроме картинки больше ничего нет?
– Сходишь в кинотеатр – меланхолично протянула я.
– А если он там уже не идёт?
– Пойдёшь… – я сладко зевнула – к друзьям… с теликом…
– А если я хочу сам быть другом с теликом?
– Купишь телик.
– Какая ты у меня догадливая!!!
– А я думала бестолковая.
– В процентном отношении.
– Я всё… – новый зевок – поняла. Мы едем. Выбирааать… Тееелик…
– Эй! Да проснись ты уже! Не надо ничего выбирать! Мне надо понять, что с ним теперь делать! Куда поставить, как оформить пространство, как подключить.
– Рядом… с диваааном. Диван… клааасный. – я попыталась свернуться калачиком на сидении. Получалось не очень.
– ЛИКА! Хватит спать! Мы почти на месте!
– Вопишь, как моя любимая мамочка. А мы точно не в школу приехали?
Знакомый газон. Знакомая плиточная дорожка. Знакомый минималистичный дом с огромными окнами и просторной верандой.
– Ещё в прошлый раз хотела спросить. Птицы не бьются?
– Бьются! Вон братская могила! Жалко, конечно! А что прикажешь делать!
– Диски повесь.
– Какие ещё диски?
– Обычные CD. На верёвку привяжи.
– Как скажешь, моя госпожа. Слушаюсь, и повинуюсь. – он картинно сложил руки и поклонился.
Прохладный ветер окончательно привёл меня в чувство. Я засучила рукава и упрямо шагнула навстречу новому тех-заданию.
– Показывай свой недоделанный кинозал!
И мы принялись за дело. Огромная часовая стрелка на всю светло-серую стену явно играла со мной в прятки. Стоило отвернуться, как эта подлая деталь времяизмерительного механизма перемещалась на пару делений, не спросив ни у кого разрешения. По квартире раз за разом разносились вопли.
– Нет! Поставь на место! Эта колонка останется тут! Ты что тренажёры не заметила? Она здесь по делу!
– Тут грузчики нужны!
– Да не переживай ты! Он разборный!
– Чего сидишь в телефоне? Тебе заняться нечем! Ну так стойку протри!
– Мы же договорились – комод! Ты сам сказал, что он там не нужен! А я нормальные колонки ищу! Вот – есть! Через час привезут!
– Я один это не потащу!
– ДЭН! У тебя тут за диваном разумная форма жизни из пыли мегаполис строит! И требует объявить его суверенным государством!
– Ты чем пол моешь?
– Вот тряпку нашла!
– Да это не тряпка! Это футболка! Я её стирать отложил!
– Под кровать?
– Значит скинул, когда спать ложился!
– Она дырявая!
– Я заплатку … НЕТ… Положи ножницы! СТОЙ!
– Да куда ты поднимаешь! Я же ещё не схватилась! Убить меня решил???
– Сколько можно возиться?
– Ага сама попробуй! Думаешь понятно куда это совать?
– Ну сунь уже куда-нибудь!
– Я тебе сейчас суну!
– Ага разбежался!
– Ты разобрался куда провод тянуть?
– Не тянуть, а прокладывать!
– Вокруг твоей шеи проложу – будешь знать!
– Да держи ты его!
– Рука устала.
– Держись боец! Война ещё кончена!
– А теперь что? Эта колонка не такая, и ты ищешь новую? Или филонишь, пока тут люди работать пытаются!
– Нет! Сюда нужен ковёр! Не спорь – это подарок! Тебе понравится! Тут у тебя просторная студия в светло-серых тонах. Вот. Смотри шикарный шерстяной ковёр с длинным ворсом! Чёрно- белый… с вытянутыми треугольниками! То, что, надо! И срочная доставка не дорого!
– Ты богиня гармонии?! Признавайся!
– Я богиня интернета! Вот решила пост занять, пока другие не подсуетились!
– Отвёртку дай!
– Их тут пять!
– Ну какую-нибудь дай!
– Вот!
– Да это вообще не отвёртка!
– Я больше не могу убей меня!
– Вставай с пола!
– Нееет! Он чистый! Я его мыыыла!
– Моей любимой майкой!
– Моей любимой тряпкой!
– Ковёр привезли!
– Стой! Я открою! Вдруг не тот! Ещё вернуть можно!
Планета уже окончательно отвернулась нами от своего светила, когда диванная кино-зона засверкала новоиспечённым великолепием.
– Картины не хватает. Каркасной. Из пяти элементов. Лучше выбрать абстракцию, чтоб со стыками не считаться. Цветную. А то от серого тошнит уже. Сейчас закажу!
Я рванула за телефоном, но не успела. Дэн свистнул его раньше и схватил меня в охапку не давая пошевелиться.
– Ты больше ничего не закажешь, не переставишь и не переподключишь! Поняла?
Он смотрел внимательно, как будто старался разглядеть что-то одному ему известное.
– Ты сокровище! Знаешь об этом? – Проворная ухмылка, уже до боли привычная, сверкнула на его лице. Невозможно было не поддаться. В окутавшей тишине мы молча изучали друг друга, утопая во внезапно нахлынувшей теплоте. Он откинул прядь моих волос. Провёл рукой по щеке. И прошептал, слегка шелестя по коже.
– Ты прелесть…
Его губы прильнули к моим, слегка касаясь. Они были лёгкими, невесомыми. Он ласкал меня медленными движениями. Осторожно. Как будто боялся спугнуть. Руки обхватили талию, прижимая ближе. Упругим языком он провёл по моим губам. Обхватил нижнюю, аккуратно посасывая и снова впился в меня. На это раз сильнее и настойчивее. Ладони сжали бёдра. Крепко.
Я отпрыгнула, оттолкнувшись кистями от его груди.
– Прости… прости меня… я… – он был сильно смущён.
– Да нет. Тут дело не в этом…
Не думаю, что он правильно понял причину моего рывка. А дело было в том, что от нежного аромата духов после сегодняшних подвигов не осталось и следа. Мне и думать не хотелось, что там осталось.
– Я… мне надо в душ!
Брови на сосредоточенном лице поползли вверх, постепенно собираясь в выражение искромётного понимания. Он расхохотался. Я недоумевала, что его так развеселило.
Он наконец отсмеялся, поднял на меня искрящиеся глаза и рванул в ванную с криком:
– Обойдёшься!
Дверь захлопнулась.
Я так и осталась стоять с разинутым ртом и вытянутой рукой. Кажется, я собиралась что-то возразить.
«Так ну что. Ситуация обостряется. Пора вызывать такси. А где мой телефон… Стоп!»
– Дэээн! – я колотила дверь в ванную! – Отдай телефон, сволочь! Быстро!!!
– Не могу! Я голый! Я стесняюсь!
– Только выйди оттуда!
– И что ты мне сделаешь?
– Урою!
– Хорошо!
– Что хорошо?!
– Не буду выходить!
Я изо всех сил лупанула по двери.
– Ауч. – удар оказался сильнее, чем я думала – Больно!
– Так тебе и надо! Нечего в чужие ванны врываться!
– В них мой телефон!
– Следить надо за вещами!
– Ты ВОР!
– А ты растяпа!
Продолжать разговор было бесполезно. Мой парень произвёл успешную оккупацию ванной комнаты и теперь вовсю наслаждался отвоёванным трофеем!
Мой парень.
Странно. Я впервые так о нём подумала. Может совместные бытовые катастрофы каким-то мистическим образом объединяют людей.
И что теперь делать. Можно дайджесты полистать. Рука инстинктивно дёрнулась к карману.
– Ай, да чтоб тебя!
Ну и ладно! Я плюхнулась с пультом на диван. Зря что ли весь день эту конструкцию сооружали! Не одному Дэну наслаждаться победой! Это была война! И мы победили! Под моим чутким руководством!
Шла уже третья серия познавательной программы.
– Что смотришь?
– Да тут про романтичную парочку преступников передача. Я так поняла, в криминале они были не сильны, но стали первыми в истории, как бы это сказать с учётом минувшей эпохи… Они фотографировались больше чем грабили. В общем они были первыми звёздами соц. сетей.
Я обернулась.
В полосатом пушистом халате и тапочках с мышатами он смотрелся более чем забавно. И как-то… уютно.
Заметив, как я вылупилась он решил дать объяснение.
– Друзья на день рождения подарили. С открыткой «это тебе крысёныш». Ну они реально удобные! Я же не виноват!
В кармане халата я заметила знакомые прямоугольные очертания. Теперь была моя очередь.
Я выдавила самый соблазнительный взгляд, на который только была способна.
«Так соберись тряпка! Ты богиня! Ты королева! Ты его хочешь!» – настраивала я себя – «Поехали!» Я придвинулась ближе. Положила руки на его сильную грудь. Заинтересованная улыбочка поползла вверх. Он качнул грудными мышцами, брови инстинктивно дёрнулись, выражая максимальную степень самодовольства.
«Ну держись!» Я поглаживала его стоя почти вплотную, уставившись прямо в глаза. «Только бы не спалиться!» Начала спускаться ниже. Кажется, моя жертва старалась не дышать.
Я выхватила телефон и со всех ног забежала в ванную, дернула ручку на себя до звонкого хлопка и защёлкнула замок! Снаружи послышался раскатистый смех.
– Фух!
Я развернулась, облокотившись спиной на дверь.
Моему взору открылась огромное стильное помещение в центре которого примостился громоздкий параллелепипед. Но шокировало не это. А необъятное облако, клубящееся над ним! Пенная шапка, парившая сверху конструкции, занимала чуть ли не такой же объём, как сама ванна. А может и больше. По комнате парил терпкий аромат миндаля…
Вот это сюрприз так сюрприз! Ради такого стоило подождать!
Я с радостью сбросила в угол грязную одежду, подобралась поближе к краю серого плиточного гиганта, чтоб не испортить красоту. И начала медленно заползать под пену. Я устроилась поудобнее, одним щелчком отправила резинку для волос в кучу одежды и наконец расслабилась. Гаркнув во всё горло, воодушевлённое «спасибо» (чтоб наверняка слышно было создателю сего шедевра) я погрузила голову в горячее небытие, и закрыла глаза. Вода окутывала всё тело, против воли заставляя парить над землёй. Мне стало хорошо и тепло. Кожа чувствовала, соприкосновение пены и воды. Оно было удивительно гладким. Хотелось в нём утонуть. Вовремя сообразив, что мимолётное идиотское желание начинает сбываться я резко подняла голову и распахнула глаза.
Зрелище, открывшееся мне этот момент, вызвало такую волну возмущения, что я как пойманная рыба могла только беззвучно открывать и закрываться рот, бесполезно хватая воздух совершенно неподходящий для моих жабр.
Этот… Этот! (слов у меня не было, чтоб его назвать) включал стиральную машинку!!!
На полу покоилась только резинка для волос.
– Ты… Ты как… Ты что… Ты зачем… Да ты!!!
– Уо-уо-уо! Сколько вопросов… Давай по порядку. Да, я. Я здесь живу. У меня есть ключ от этой защелки. Мне и без тебя её часто приходится снаружи открывать. Постоянно заедает! Что делаю? Стираю твою одежду. Затем, что ты чистая – одежда чумазая. Влезешь в неё – и все труды насмарку. И кто я после этого? Я – Молодец! К тому же – я тут по делу!
– Какое у тебя дело может быть кроме очередного воровства!
– Не воровства, а принудительной прачечной! Специально для всяких грязных девчонок!
Я скорчила обиженную моську, нагребла в руки увесистую кучу пены и фыркнула на неё во всю ничтожную мощь своих легких. Беспомощная попытка имеющимися средствами осуществить кровную месть.
– Эй! Это что за метеорологические эксперименты в моей собственной ванной! – он был в белой крошке с ног до головы – Теперь ты себя снежной королевой возомнила?
– И правильно! Сейчас как заставлю тебя Вечность из осколков собирать! Будешь знать!
– У меня есть идея получше!
Он придвинул табурет с сел сзади меня. В его руке уже была открытая бутылочка. В ноздри ударил приятный запах кокоса. Я почувствовала мягкие массирующие прикосновения к голове…
Силы, так необходимые на злость растворялись в мыльной ароматной пене и нежных поглаживаниях. Когда вся моя голова превратилась в пушистое облако, он пересел к другому краю, вытащил мою ногу из-под воды и положил себе на колено. Благо длина ноги позволяла. Его ухоженные руки, слегка разбухшие от воды, прошлись по моим ступням.
– Ммм… как хорошооо…
– У тебя такие узкие стопы.
– Ты хотел сказать длинные?
– Я хотел сказать изящные. Он вытащил встроенный душ согнул ногу в колене, и прошёл по ней тёплыми струями.
– Ты мне пену сбиваешь!
– Я её взбил! Я её и собью!
– В смысле как взбил?
– Руками! Вот этими! – Он надавил пальцем в центр стопы. И перешёл к пальцам.
Я застонала.
– Держи себя в руках. – лёгкая улыбка успокаивала – Если будешь так стонать, окажешься в моих.
–Ты классный массажист.
– Это мокрое дело, амиго! Но я возьмусь за него – его голос звучал хрипло. Он старательно парадировал матёрого преступника. Получалось скорее забавно, чем угрожающе. Он посмотрел на меня внимательно. Изучающе. Его пальцы двинулись вверх по ноге. Уголок губ дрогнул.
Я резко отдёрнула ногу, так, что брызги полетели по комнате и зарылась в пушистые мелкие пузыри, если бы могла, с головой. Обхватила руками колени. Глядя в угол, где одиноко лежала резинка я поджала губы.
Дэн подошёл ближе, присел на колени, опёр локти на край ванной и положил на руки подбородок. В таком положении его лицо было совсем рядом с моим.
– Что происходит, Лик? Ты самое прекрасное создание на свете. Лучшее из всех, что я встречал. Я готов ждать сколько надо. Но мне надоело прикидываться идиотом.
Я не шелохнулась.
– Можно я скажу, как есть? Ты же не любишь враньё и романтизацию?
Я кивнула, не переводя взгляд. Он говорил осторожно вкрадчиво, но чётко. С паузами, призванными удостовериться, насколько хорошо его поняли. Как будто охотился на зазевавшегося дикого зверя и пытался подползти к нему поближе.
– Я абсолютно уверен, что, если, пока целую тебя на прощание, насильно раздвину эти роскошные ноги и засуну в тебя палец по самое не могу, а я очень хочу это сделать. И, не поверишь, могу. То вытащу его вот таким.
На тыльной стороне фаланги проступали изощрённые узоры искажённой мокрой кожи.
– Скажи, что я не прав, не соврав. И мы больше не вернёмся к этому разговору.
Я молчала
– Я спрашиваю, как есть. Без разукрасок. Ты не хочешь меня?
Ответа не было.
– Это простой вопрос. И мне правда нужно это знать.
Я отодвинулась к противоположному борту и сжалась ещё сильнее. Лицо Дэна выражало… Не то чтобы ужас. Скорее испуг.
– С тобой что-то случилось? Что-то плохое?
Я резко замотала головой.
– Ты боишься? Что я тебя брошу? Что воспользуюсь тобой и уйду? Что поменяю к тебе отношение? Перестану восхищаться? Наобещаю с три короба, а поступлю как все и даже не замечу, что изменилось? Все девушки этого боятся. В этом дело, да? – Он приобнял меня за плечо.
– пси… хо… лог… хре… нов… – я всхлипывала и сжималась ещё сильнее. Из глаз потекли слёзы.
– Да в чём же дело! Чёрт тебя дери!!!
– Я… я… я… не… – я силилась преодолеть рыдания. Но ничего не получалось.
– ДА ГОВОРИ УЖЕ!!!
– я… ни…. ког… да… не…
Он осел на пол и хлопнул себя по лбу. Меня по-прежнему трясло. И тут дамба рухнула…
– Ты не поймёшь! Не сможешь понять! Все давно уже!!! ВСЕ. Ты хоть представляешь, как мне приходится выкручиваться! Типа моя личная жизнь тайна за семью печатями и не вашего носа дело! Я задолбалась делать вид, что понимаю, на чём весь мир свихнулся! Я как сливной бачок самых извращенных подробностей траха всех без исключения!!! ДА ПОЧЕМУ Я-ТО?! Потому что мне ответить нечего что ли?! Слушаю, не перебивая? Со своим мнением не лезу? А откуда оно у меня возьмётся? Я не виновата, что так получилось! Оно просто так вышло САМО!!! Я-то что могу изменить? Да я понятия не имею что делать! Не хочу быть бревном или….. или…. Не знаю кем!!! Никем не хочу быть! И всё испортить! И утром никого не найти! И на такси выпроваживаться не хочу!!! И боль ещё там какая-то непонятная должна быть!!! И последней дрянью себя чувствовать НЕ ХОЧУ!!! Ничего не хочу!!! Ты… смеёшься?
Он по-прежнему сидел на полу, сжимая в кулаке чёлку. Сначала его плечи просто подрагивали, но мне было не до этого. Нервный смешок пронзил глухую тишину. Он запрокинул голову и расхохотался в голос. Я задохнулась от возмущения.
– Лик! Ты дура! Полная, беспросветная дура! А я конченный идиот! И мы прекрасная пара!!! – он не просто хихикал, а заливался натуральным хохотом, так, что, наверное, соседи на том конце озера слышали.
Я почему-то тоже прыснула и шмыгнула носом.
Наконец его отпустило.
– Так тунеядец! Тебе не понять, а у меня тут незаконченное дело! – он вскочил одним движением поставил табурет на его законное место у моих (как он сказал… шикарных?) ног. И взял вторую стопу в свои умелые руки.
Я была похожа на суслика. Чуткого. Готового забиться в своё убежище при малейшем намёке на опасность. Навострила уши. Взгляд исподлобья. Захваченная в плен нога напряжена до предела. Пытаться её расслабить было занятьем чуть менее, чем бесполезным.