– Это точно, иначе, зачем она нам, ведь она не простой гражданин Аспы. Вернее всего она знает что-то очень секретное, и её решили переманить на нашу сторону или она сама решила предать…

Когда я услышала слово «предать» мои нервы вскипели. Почему меня всегда считают предателем? Я вскинула голову и злобным взглядом уставилась на женщин.

– Я не предатель! – воскликнула я на ирийском языке. – Если жители считают меня предателем, я покину вашу страну!– закричала я. Женщины с удивлением смотрели на меня. Близко стоящие люди стали оборачиваться.

Я встала и сделала шаг навстречу к женщинам. Кровь кипела в моих жилах. Гнев овладел мною. Они с испугом отпрянули от меня. Я остановилась. Злость ушла. Я не понимала, что я хотела сделать с этими женщинами. Они ни в чём не были виноваты. Эта злость не была связана с ними, она была связана с моим прошлым. Я испугалась сама себя и нервно взглянула на женщин.

– Простите, – сказала я.

– Это вы нас простите, – сказала женщина.

Я нелепо улыбнулась. Люди смотрели на меня с удивлением. Мне хотелось провалиться сквозь землю.

– Вы так хорошо знаете ирийский, – сказала другая женщина.

– Я с детства знаю его, – ответила я. – Когда я была маленькая, я часто бывала на Ирии со своими родителями, до тех пор, пока отношения двух стран не ухудшились.

Женщины удивились. Я видела, что они сожалеют о своих словах. Я тоже жалела за столь необузданный порыв гнева. Мы улыбнулись друг другу. Они позвали меня прогуляться вместе с ними, но я отказалась. Я вернулась на лавку и уставилась в землю. Люди продолжали смотреть на меня с удивлением. Меня взволновал мой сильный порыв гнева. Это меня испугало, как и тех женщин. Я откинула голову на спинку и посмотрела вверх. Меня волновал вопрос, почему я оказалась здесь. Я точно знала, что не предавала свою страну. Я не стану предавать свой народ. Но всё же это не значит, что я не могла предать кого-то. Возможно, я насолила кому-то очень важному. И почему эта страна укрывает меня и Джун? Почему сохранили нам жизнь и не отправили обратно в Аспу? Почему я не задавалась этими вопросами раньше? Какая я глупая! Надо было узнать всё у Демида. Скорее всего, это он помог нам. Но даже если и так, я не думаю что это в его полномочиях. Может, здесь замешены и другие люди. Я вздохнула. Эти вопросы стали терзать мои мысли. Я постаралась успокоиться. Излишнее волнение здесь не поможет. Вдруг перед моими глазами возникло лицо Джун и её холодный взгляд. Смутные чувства овладели мной. Что-то похожее на чувства вины и в то же время отвращения.

***

Я стояла в коридоре, прислонившись к стенке. От скуки я изучала старые полосатые обои. Грязные следы от обуви и жирные пятна «украшали» стены. Мимо меня проходили молодые люди в форме с эмблемой красного ромба с белым кругом внутри него. Они косо смотрели на меня и с любопытством осматривали моё опухшее лицо, покрытое синяками. Вдруг послышался какой-то странный шум за дверкой. Я огляделась по сторонам, подошла к двери и прислушалась.

– Тебе надо лучше следить за этой девкой! – воскликнул мужской голос. – Ты ничего не узнал о документах, но ещё и допустил, чтобы она нарушала закон! Будь благодарен мне, что тебя не отправили на каторгу!

– Не забывайте, что она его племянница, – сказал другой мужик. – Может, ты бережешь её? – спросил он.

Я заглянула в замочную скважину. Здоровенный мужик закинул руку на плечо Джека и крепко обнял его. Лицо Джека было напряженно и серьёзно. При словах здоровяка обо мне он пренебрежительно усмехнулся.

– Предательство у вас в крови! – здоровяк заржал. – Всё же я быстрее справлюсь с этой девчонкой, – он как-то сладко улыбнулся.

От этой улыбки у меня ком в горле встал. Я сжала зубы. Моя кровь вскипела от злости.

– Девка будет доверять своему дяде. Хоть он и жалкий мусор, но к родственникам доверия больше, – говорил мужик, которого я не могла рассмотреть. – Ты знаешь, что будет, если ты ещё раз допустишь ошибку!

– Всё вали отсюда! – сказал здоровяк. – Мы ещё заедим тебя навестить, – он усмехнулся.

Я отпрянула от дверки и отошла подальше. Джек вышел и махнул мне рукой. Дверь закрылась. Я пошла за ним. Джек молчал. В его глазах теплилась злость. Он стиснул челюсть. Я чувствовала злость и обиду на Джека. Вдруг я услышала шаги сзади. Я обернулась и увидела спину здоровяка, а за ним чье-то толстое тело. Здоровяк обернулся и оскалил зубы в улыбке. Я отвернулась, чтобы больше не видеть эту противную рожу.

– Жирная свинья, – сказал Джек.

Я остановилась и дёрнула его за руку.

– Что всё это значит дядя?! – злобно спросила я. – Ты работаешь на этих козлов? Ради каких-то чёртовых документов ты вот так просто готов предать меня! – злилась я.

– Тихо! – сказал он. – Не мели чепуху! Помнишь, что я тебе говорил?

– Да, но…

– Да, я работаю на них, – перебил Джек. – Если бы я не вёл себя так, как сейчас, мы оба оказались в настоящей преисподней!

– Джек, иногда я тебя ужасно ненавижу! – воскликнула я, и немного помолчав, сказала. – И много чего не понимаю. Точнее я вообще ничего не понимаю! Но ты мой дядя, – я на минуту замолчала, – и ты обещал, что не обидишь меня. Я помню того дядю которого любила, поэтому я тебе верю. Всё лучше, чем быть с тем здоровяком!

Джек серьёзно посмотрел на меня, потом отвёл взгляд и улыбнулся.

– Ты просил, чтобы я подыграла тебе, – задумчиво сказала я. – Но я не могу врать, как ты. Дядя, ты двуличен!

– Хорошо разговариваешь в свои четырнадцать лет! – сказал Джек, стрельнув в меня гневным взглядом. – Но не забывай, что я не твой ровесник!

– Не злись, – улыбнулась я. – Как жизнь научила, так и разговариваю.

– Ты ещё не пожила толком! Даже молоко на губах не обсохло! Жизнь тебя ещё многому научит, – сказал он. – Я не заставляю тебя врать. Лгать плохо, это знает даже младенец. Но если хочешь жить, умей вертеться!

Я промолчала, смотря на серьезное лицо Джека. Мы поднимались по лестнице. Мимо нас прошли двое мужчин, споря о чём-то своём.

– Джек, как думаешь, я плохо поступила с Джун? – спросила я.

Он взглянул на меня и спросил:

– А она с тобой?

– Она бы так не поступила, если бы я не предала её доверие, – сказала я.

– Ты как овечка, такая же наивная, – вдруг сказал Джек.

Я обижено посмотрела на него.

– Джек, я просто чувствую себя предателем, – понурив голову, сказала я.

– Меньше слушай всяких идиотов, – сказал он, замолчал, но потом вновь продолжил. – Самое скверное, не просто слушать, что про тебя говорят, а верить в это.

– Со временем начинает казать, что всё, что про тебя говорили, правда. Как говориться, окружающим тебя людям виднее, – сказала я.

– Какая же ты всё-таки глупая! – засмеялся Джек. – Надо слушать никого попало, а близких тебе людей. Дурёха!

– Вот не надо называть меня дурой! – обиделась я.

– Хорошо, – ответил он. – Овечка.

Я фыркнула. Мы подошли к нашей квартире. Джек отворил дверь. Я вбежала внутрь и с интересом стала осматривать новое жилище. Прихожая была довольно маленькой с потертыми обоями. Наши сумки уже ждали нас. Я скинула обувь и вошла в зал. Просторное помещение, красивый паркет и старые однотонные обои. Я включила телевизор, упала на диван и стала щёлкать каналы. Джек направился в кухню. Он чем-то загремел. Я пришла на звук. Он рассматривал шкафы и изучал содержимоё холодильника.

– Пока что будем питаться полуфабрикатами, – сказал он.

– Ты тут разбирайся, а я в душ, – ответила я. – Кстати, ты говорил, что мы будем жить в общежитие для работников, но это больше похоже на обычную квартиру.

– Так только на пятом этаже, – неохотно ответил Джек.

– А с чего это нам такое счастье привалило?! – удивилась я.

– Мой друг помог, – буркнул дядя, рассматривая содержимое кухонных шкафчиков.

– Друг?!! – ещё больше удивилась я. – Он тут работает?

Дядя перевел взгляд на меня и тяжело выпустил воздух из ноздрей. Я сделала невинное лицо и стала рассматривать кухню.

– А наши соседи, они…

– Их нет. Мы одни на этаже, – сказал Джек. – Иди уже мойся!

– Хорошо, – улыбнулась я. – Хороший у тебя друг! – воскликнула я. – Познакомишь?

Дядя вытурил меня из кухни и недовольно закрыл дверь. Я догадалась, что лучше сейчас к нему не лезть, села на диван и уставилась на свой багаж. Я открыла сумки и раскидала одежду на диване. Закинув нужные вещи на плечо, я пошла в ванну. Я мигом обустроила её: расставила шампунь, гель и всякие ненужные баночки, поставила наши щётки, развесила полотенца и халаты. Больше всего в ванне мне понравился пушистый коврик. Было приятно стоять под тёплой струей и знать, что никакая сучка этому не помешает.

– Ты чего тут всё покидала? – спросил Джек, когда я вышла из ванной комнаты. – Раскидала всё, а теперь убирай!

– Хорошо, капитан! – весело сказала я.

Я сложила вещи в шкаф, выбрав себе самую просторную комнату с зеркалом. Я взглянула на своё отражение и ужаснулась.

– Джек, когда эффект этого препарата пройдёт? – спросила я.

Он тщательно осматривал комнаты, пристально вглядываясь в каждый уголок. Я застала его рассматривающим телевизор. Увидев меня, он улыбнулся.

– Ты что делаешь? – спросила я.

– Ищу камеры и прослушивающие устройства.

– Нашёл что-нибудь? – я взволновано оглядела комнату.

– Всё чисто, – ответил Джек. – Насчёт препарата не волнуйся, эффект скоро пройдёт.

– Насколько скоро?

– Этого Лиза мне не сказала.

– Лиза? – удивилась я. – Я думала, что она меня возненавидит!

– Она не такой человек. Зря ты не попросила помощи у неё. Лиза бы помогла той девочке.

– Тогда я думала иначе, – сказала я. – Большое ей спасибо.

– Я передам твои слова, – ответил он.

– Вы с ней встречаетесь? – заинтересовалась я.

– Видимся иногда, – лицо Джека стало серьёзным.

– Видитесь, значит, – я улыбнулась. – И что она в тебе нашла?

– Так, иди, разогревай поесть! – раздраженно сказал дядя.

Я лукаво посмотрела на Джека и зацокала языком. Он зыркнул на меня и сделал такую рожу, что у меня пропал аппетит.

– Вот человек шуток не понимает, – пробурчала я. – И как с таким жить?

– Я не глухой, – сказал Джек, стоя сзади меня. – Сейчас язык оторву!

– Всё я молчу, – ответила я. – Дядя, я не хочу есть. Я, пожалуй, пойду.

– Садись и ешь, – сказал он спокойным голосом. Когда я взглянула в его глаза, то послушно села и стала есть. – Еда по расписанию, – добавил дядя.

После обеда Джек ушёл в свою комнату. Мне хотелось поговорить с ним. Я заглянула в его спальню. Джек лежал на кровати с обнажённым торсом. Его глаза были закрыты. Я увидела кровоподтеки на его теле. На кровати лежал мешок со льдом и обезболивающие таблетки. Джек нащупал мешочек со льдом и приложил его к больному месту.

– Мерзкие свиньи, – сказал он. – Я выпотрошу ваши зажравшиеся желудки.

Я аккуратно прикрыла дверь и пошла в свою спальню. Лежа на кровати, я спрятала своё лицо в подушку.

***

Рядом со мной села маленькая девочка и любопытно стала смотреть на меня, пододвигаясь всё ближе и ближе ко мне. Её появление развеяло мои воспоминания. Я не знала, как общаться с детьми, поэтому сначала смутилась, а потом улыбнулась ей. Она села вплотную ко мне и с широкой улыбкой смотрела на моё лицо.

– Привет, – сказала я.

Девочка засмеялась и убежала, изредка оборачиваясь в мою сторону с радостной улыбкой. Я в недоумении сидела на своём месте, смотря на скрывающуюся в толпе девочку. С её исчезновением, я опять осталась одна. Я огляделась вокруг в поисках знакомых лиц, но не найдя никого, так и продолжила сидеть, слушая музыку и приятный голос певицы. Когда я рассматривала жителей Ирия, моя кожа казалась мне белой, как молоко. Кто-то из толпы начал танцевать. Люди стали присоединяться к танцующим. Я вновь погрузилась в воспоминания.

***

Будильник орал что есть мочи. Я недовольно застонала и спряталась под подушку. Будильник заглох. Я вновь задремала, с удовольствием погружаясь в сон. Вновь зазвенел будильник. Я лениво встала. На тумбочке лежала записка: «Я сегодня патрулирую. Вернусь вечером. Завтрак на столе». Внизу было примечание: «Нужно уметь довольствоваться малым». Джек впервые проявил ко мне такую заботу, и меня это порадовало.

На кухне я обнаружила булку с маслом и кружку чая. Я посыпала булку сахаром и принялась завтракать. Время поджимало. Я допила чай, наскоро собралась и побежала в учебный корпус.

На меня смотрели с интересом, изучая новое лицо. Мальчики скрытно осматривали, девочки обсуждали. Я наконец-то нашла нужный кабинет. Возле него я заметила Джун. Её лицо приобрело прежний вид, мои отеки тоже сошли. Эффект препарата практически спал, и на теле остались лишь еле заметные пятна. Только вот моё левое ребро иногда напоминало о себе. Я нащупала в кармане обезболивающее таблетки, что спасали меня после побоев. Я всё еще помнила предательство Джун, но старалась, как можно скорее забыть об этом. Она стояла ко мне спиной. Я давно хотела поговорить с ней, много чего хотела сказать и спросить, поэтому не стала упускать момент и решительно подошла к ней.

– Прости меня, Джун, – сказала я. – Я не знала, что тебя обижают из-за меня. Если бы ты не стыдилась и сказала мне…

– Стыдилась? – Джун усмехнулась. – Может быть, когда-то мне было неловко, что ты меня защищаешь, но потом мне не нужна была твоя помощь, потому что из-за неё становилось только хуже. Ты пытаешься сделать храбрую защитницу, а на деле просто тупая тварь! Я бы справилась сама и без твоих сильных кулаков. Ты не умеешь думать мозгами, как и та тупоголовая Лидия! Твоя защита делала мне только хуже, разве ты этого не понимала? – её лицо изображало злобу, губы сомкнулись в ядовитой усмешке. – Если бы нас не поселили в одну комнату, я бы не за что ни стала общаться с тобой. Мне хотелось наладить с тобой отношения, только потому, что мы соседи по комнате. Сначала я была рада твоей помощи, но теперь нет! Спасибо девчонкам, они, наконец, открыли мне глаза! Я наконец-то перестала просить твоего внимания, как подачек! Я вытерпела всю ту боль из-за тебя! Я хочу общаться с нормальными девчонками, а не с тварью! Все знали кто ты такая, кроме тебя самой! Тоже самая и та мерзкая Лидия, которая получила своё! Ты всего лишь ничтожество! Понятно, сучка?

Я слушала Джун и злость подбиралась к моему сознанию всё ближе и ближе. Моё терпение закончилось. Я дала ей пощечину. Джун замолкла.

– Я считала себя виноватой перед тобой! Думала, что относилась к тебе слишком плохо и не считалась с тобой! Хотела простить твоё предательство! Но теперь вижу, что зря! – злобно крикнула я. – Ты лживая подлиза, готовая притворяться, кем угодно лишь бы тебя погладили по головке! Знай, что ты получишь своё! Гадкая змея! – гнев пылал внутри меня.– В следующий раз я втопчу твою сучью рожу в землю!

Джун хотела ответить на мою пощечину, но я схватила её руку и злобно улыбнулась. Я сжала её шею и стала давить на её горло, сжимая кадык. Кто-то остановил меня, хватая за плечи. Я отпрянула от Джун, и только сейчас стала осознавать, что я делала. Меня схватили и скрутили в три погибели. Джун закашлялась, опустившись на колени. Мой гнев прошёл, уступив место страху. Я смотрела на Джун, боясь, что она умрёт. Я взглянула на высокого, плечистого мужчину. Он отпустил меня и позвал за собой. Это был наш учитель. Он отчитал меня и назначил наказание. После уроков я прошла определенное тестирование. Была проведена специальная беседа по мою душу.

Ужасное начало дня. После уроков я должна буду вымыть полы в коридорах. Настроение было испорчено. Я села за свою парту. На меня все настороженно смотрели. Джун косилась на меня мстительным взглядом. Я усмехнулась и презрительно на неё посмотрела. Она показала мне своё отвращение и отвернулась.

***

Я впала в осадок. Никогда не думала, что воспоминания настолько могут нарушать душевное спокойствие. Я разочаровалась. Джун предстала передо мной как омерзительная личность. У меня в голове появился вопрос не сильно волновавший меня раньше. Какого чёрта эта гадкая змея оказалась со мной в одном самолете? Я трепетала от возмущения. Меня злили одни только мысли о ней. Да, я знаю, что я импульсивный и горячий человек, и это не является моим плюсом. Я поняла это ещё подростком. Всё же странно, что это девица оказалась со мной в одном самолете. Возможно, что потом всё изменилось, но всё-таки женскую неприязнь друг к другу никакими волшебными способами изменить нельзя, лишь что-то невероятно важное для нас обеих могло вновь объединить меня и Джун.

Ко мне подсел молодой человек с крепким телосложением в белой рубашке с золотыми узорами. Я взглянула на него. Это был Леопольд. Его нельзя было не узнать по его тёмно-рыжей голове. У него было овальное лицо, усеянное малым роем веснушек, и более светлая кожа, чем у жителей острова.

– Привет, – улыбнулся он.

– Привет, – ответила я. – Ты напоминаешь мне одну мою знакомую. У неё точно такие же волосы. Я её ненавижу.

– И меня тоже? – спросил Лео.

– Нет. Ты здесь не причём. Просто мне не нравятся рыжеволосые люди, – грубо ответила я.

Я была не в духе. Настроение было на нуле. И присутствие Леопольда меня совсем не радовало. Он был мне не интересен. Но этот мужчина будто не услышал моих слов, спросил:

– Прогуляемся?

– Нет.

– И что никакой надежды? – с легкой улыбкой спросил он.

– Никакой, – твердо сказала я. – Поищи другую девушку для прогулки.

– Меня интересуешь именно ты, – ответил он, взглянув на моё лицо.

Я встала. Его зелёные глаза внимательно смотрели на меня. Я отвернулась и сказала:

– На свете много интересных девушек. Мне пора. До свидания.

Я ушла. Он остался сидеть на скамейке в полном одиночестве. Я отошла как можно дальше, чтобы больше не столкнуться с ним.

– Надоедливый, как муха, – пробурчала я. – Ещё и чудик, тем более рыжий, – я обернулась, ища его глазами в толпе, но вновь отвернулась и пошла дальше. – У него даже имя странное – Леопольд, – протяжно произнесла я.

Мне было приятно наблюдать за людьми и за их радостью. Мне нравилось гулять среди счастливых людей и не куда не спешить. В моей голове вновь проснулись чьи-то силуэты и образы.

***

Наступил вечер. Я возвращалась в общежитье. Осень уже вступала в свои права. Под вечер слегка похолодало. Я застегнула ветровку и посмотрела на желтеющие листья. Я ужасно устала, хотела есть и спать. От моих рук воняло средствами для мытья полов.

– Чёрт бы их побрал с этими коридорами! – возмущалась я. – Беседа в честь агрессивного поведения и тупое психологическое тестирование! Меня что за психа держат? – я устало передвигала ноги. – Я спокойная если меня не доводить! Идиоты! Достали! Ещё мне успокаивающие таблетки пропишите! Шуты гороховые! – злилась я. – Не задушила бы я эту мерзкую змею, я же не убийца! Я бы остановилась, – я на секунду задумалась. – Чёрт! Все мозги мне промыли! Теперь чувствую себя маньяком каким-то!

Я прошла мимо маленького магазинчика. Возле него толпились молодые парни в форме. Они были намного старше меня. Ребята мельком взглянули на меня. Их взгляды меня раздражали. Я постаралась как можно скорее скрыться с их поля зрения.

– Как дура сама с собой разговариваю, – прошептала я.

Я прошла в зал, упала на диван и включила телевизор. Ко мне подошёл Джек.

– Ну как первый день в новом коллективе? – спросил он.

– А разве тебе ещё не доложили, какая я маньячка? – усмехнулась я.

– Уже нажаловались, – улыбнулся дядя. – Ты импульсивна. Стоит научиться себя контролировать.

– Мне уже рассказали об этом, – ответила я. – Будто я и сама не знала, – я выключила телевизор и села, поджав ноги. – Я знаю, что перегнула палку, постараюсь больше такого не допускать. Просто я сильно разозлилась. И если честно обидно. Не думала, что она такая, – я отвела взгляд. – В общем, я сама виновата. Просто дура вот и всё. Глупая, нервная и не держу себя в руках.

Дядя крепко сжал меня в своих объятиях. Мне показалось, что я услышала треск своих костей.

– Отпусти меня. Я сейчас помру!

– Переодевайся и иди есть, – сказал он с довольной ухмылкой.

– За несколько месяцев ты превратился в домохозяйку, – усмехнулась я.

Джек стрельнул в меня разгневанным взглядом. Я виновато опустила голову, скрывая свою улыбку. Он хмуро на меня посмотрел и ушёл на кухню. Я быстро переоделась в домашнюю одежду и аккуратно повесила свою форму. С кухни доносился запах жареных яиц.

– Неужели свершилось чудо! – воскликнула я, появляясь на кухне. – Наконец-то случился тот день, когда мы не будем, есть полуфабрикаты!

– Вот взяла бы и приготовила уставшему дяде плов, – сказал Джек.

– Я бы с удовольствием, но я сегодня тоже устала.

– Ну, это только сегодня, а все прошедшие дни? – он улыбнулся и воскликнул. – Лентяйка!

– Я как-нибудь приготовлю плов, – сказала я. – В выходные.

Дядя сильно закашлял. Он подошёл к раковине и сплюнул. У него снова начался сильный кашель. Дядя вновь плюнул в раковину.

– Вот видишь, что происходит из-за курева, – сказал он, смывая всё водой.

– Ты уже неделю не куришь, а кашель всё не проходит. Может тебе в больницу обратиться. Мне кажется, что тебя скоро вырвет от такого кашля.

– Это нормально за 25 лет курения. Лёгкие восстанавливаются. Ты ведь знаешь моя, курилка, что происходит у курящего в организме? – спросил он, смотря на меня с укором. – Весь организм страдает от яда. Знай, что те наименования на пачке как никотин и смола, это всего лишь маленькая часть того что там находиться. Всё, что содержится в сигарете не поместиться на этой пачке. Сигарета – это сплошные ядохимикаты и никакого табака.

– Все знают, что это опасно, – ответила я. – Только никого это не волнует. У некоторых в жизни настолько плохо, что им вообще уже всё до фени, – я смотрела на Джека. – И вообще я не курю.

– Куришь, – ответил Джек. – Тягаешь по сигарете в день, – он кинул себе в рот леденец. – Это твоё дело курить или нет. Это твоё здоровье и твоя жизнь. Ты выбираешь, что тебе делать, и только ты будешь в ответе за свой выбор.

– Я всё понимаю и осознаю, – ответила я.

– Да не чего ты пока не осознаёшь, – усмехнулся он. – Можно было снять с производства сигареты, но тем, кто на этом яде сколотили большие деньги, это не выгодно. Они перекроют воздух всем, кто будет стоять на пути их заработка. То же самое и с алкоголем, есть люди, которым выгодно, чтобы народ спивался. – Джек взглянул на меня. – Ладно, не буду наскучивать тебе этим разговором, курилка.

– Не называй меня так! – возмутилась я.

– Ходящая пепельница, – сказал Джек.

– А сам-то до не давнего времени был похуже меня в сто раз!

– Вот я и плачу за это своим здоровьем, – ответил он.

Дядя вновь начал кашлять. Меня пугал этот кашель. Он прикрыл рот рукой и ушёл в ванну. До меня доносился приступ кашля. Мне стала жалко Джека. Вдруг я почувствовала сильный запах горелого. Я подбежала к сковороде, но было уже поздно. Яичница превратилась в уголь. Я печально вздохнула. Джек вошёл на кухню и посмотрел на наш ужин. Мы долго рассматривали чёрное произведение, а потом выбросили его в мусорное ведро.

– Я приготовлю яичницу заново, – сказала я. – Надеюсь, у меня получится лучше.

Я вбила четыре яйца в сковороду, добавила сосисок, посолила и поперчила. Я не отходила от плиты, нервно наблюдая за яичницей. Наконец всё было готово. Я раскидала ужин по тарелкам и отправилась в зал. Мы включили телевизор и уселись на диван. Я попробовала яичницу.

– Кошмар! Она солёная, – сказала я. – И перца много, – я расстроилась.

– Щедрая душа, – улыбнулся Джек. – Ничего нормально, – сказал он и продолжил есть приготовленную мною еду.

Делать было нечего. В холодильнике было пусто. Да и готовить больше не хотелось. Я налила себе стакан воды и вновь приступила к еде.

– Мне раньше постоянно говорили, что я на тебя похожа, – сказала я. – Теперь я в этом не сомневаюсь.

– Но готовишь, ты всё же хуже, – улыбнулся он и отпил из моего стакана.

– Говорят, что мужчины готовят лучше женщин, – ответила я.

Реклама закончилась, и по телевизору показали наследника короля и его дом. Показывали его шикарные апартаменты. Золотой телевизор, ванна, столовые приборы, украшения, золотой туалет и туалетная бумага из бархата. Я смотрела на это с выпученными глазами. Показали коллекцию принца – самые дорогие сигары, некоторые даже единственные во всем мире.

– Денег хоть в задницу суй, – криво усмехнулся Джек. – Олень.

– Он, наверное, скоро себе золотые трусы сошьёт, а может уже сшил, – смеялась я. – Скоро деньгами задницу подтирать будет. Лучше народу пару купюр дай на пропитанье, а то катается как сыр в масле и золотые туалеты с ванными делает. Свои экскременты в золоте купает.

Я переключила канал. Джек сделал для меня чай со вкусом лимона, а себе заварил какие-то успокаивающие травы. Он испытывал сильный стресс после отказа от курения и всеми силами пытался бороться с желанием покурить.

– Я не хочу мучиться как ты, – сказала я. – Это ужасно. Лучше не курить.

– Правильный выбор, Мэй, – улыбнулся Джек. – Ты куришь всего лишь год, так что бросай пока не поздно. Табачная зависимость не принесет тебе ничего хорошего, – сказал он.

С экрана телевизора рассказывали про Ирий. Говорили всё как обычно, Ирий – это необразованная, прогнившая страна, без современных технологий так нужным людям. С их слов эта страна наш враг номер один. Послушав телевизор, складывалось впечатление, что все наши беды из-за Ирия. Лицо Джека исказило недовольство и злость. Он стал щёлкать каналы и в итоге остановился на музыкальном.

– Пудрят людям мозги, – проворчал Джек.

Я смотрела на его длинный шрам и рубцы на лысой голове. Он казался ужасающим, будто убийца из фильмов ужасов. С экрана пела молодая певица. Её песнь была про хорошую жизнь, вечеринки и про всё остальное в этом духе. Клип закончился. Запел разукрашенный певец про любовь к стерве.

– Джек может, расскажешь, откуда у тебя этот шрам и рубцы на голове? – спросила я.

– От банды пьяных отморозков, – сухо сказал Джек. – Ещё в юности.

Я продолжала смотреть на Джека с интересом, ожидая продолжения.

– Когда твой отец был ещё подростком, то был похож на ботана, – ответил Джек. – Группа отморозков решили поиздеваться над ним. Обычное пьяное быдло. В тот момент я оказался рядом. Джон вырубился с одного удара. Эти козлы оставили мне эти шрамы, – рассказывал дядя с не охотой. – Во время драки я убил одного ударом в висок. Узнал я об этом только в больнице. Был долгий судебный процесс. Наняли дорого адвоката. Он смог доказать, что я действовал с целью самозащиты. Меня оправдали.

– Отец ничего об этом мне не рассказывал, – сказала я.

– Он не любил об этом вспоминать, – ответил Джек. – Этот олень во всём винил себя, – он усмехнулся. – Помню, его фразу: если бы я не был тряпкой… – Джек вновь усмехнулся. – Я спать.

– Спокойной ночи, – ответила я, провожая его грустным взглядом. – Я возьму твой компьютер?

– Спокойной, – сказал Джек, улыбнувшись. – Бери, только не угробь его.

Дверка в комнату дяди захлопнулась. Я задумалась о рассказанном. Взяв компьютер, я ушла в свою комнату. Я открыла ящик, разгребла всё своё барахло, вытащила пачку сигарет и открыла окно. Мне нравилось смотреть вниз с пятого этажа. Моему взгляду открывались три общаги для студентов и учащихся, и ещё два общежития для сотрудников. Здания общежитий были длинными и напоминали большой забор с дырками. Я была неслыханна рада, что живу вместе с дядей. Мне бы не хотелось жить в общаге, где в одной комнате по пять коек, а ещё общий душ. Я улыбнулась, радуясь своей удаче.

Территория специального отряда была действительно огромна. Где-то далеко виднелись гаражи и тренировочные поля. Смотря на всё это, я знала, что когда я окончу эту школу, поступлю в академию, что виднеется за общежитиями, а потом буду работать в конторе. Это скучно. Всю свою жизнь торчать здесь и видеть один и тот же пейзаж. Я вздохнула, вновь взглянула на пачку сигарет и выкинула её в окно. Мне они были больше не нужны. Сигареты ни чем мне не помогают, а лишь прибавляют проблем. Я заметила бомжа. Он оглянулся и стал шарить в мусорном баке. Заметив выброшенную мною пачку, он мигом схватил её и исчез в кустах.

– И как он сюда пробрался? Может охрана напилась и спит? – размышляла я, смотря на выглядевшую из кустов заросшую голову бомжа. – Он из-за мусора готов глотку перегрызть, а пачка сигарет для него наверно великая ценность, – сказала я. – Хотя не только бомжи из-за мусора дерутся.

Пискнул компьютер. Это отвлекло меня от моих скучных размышлений. Я легла на кровать и посмотрела на экран. Мне отправил заявку в друзья какой-то Фил Гайский. Я прочла сообщение от него: «Привет, Мэй. Узнала?» Я посмотрела на фото парня со светлыми волосами, овальным лицом и орлиным горбатым носом.

– Гай? – удивилась я.

Я ответила ему. У нас завязалась переписка. Мы не видели ещё с младших классов. Я обрадовалась, что могу поговорить с кем-то знакомым. Оказывается, он давно искал меня в социальных сетях. С друзьями из поселка Лесного у него натянутые отношения. Он, так же как и я учиться в специальной школе, только медицинской специализации. Следующим летом он заканчивает обучение и автоматом поступает в институт. Мы созвонились, Гай настроил камеру и улыбнулся мне.

– Так тебе уже шестнадцать? – удивилась я. – Я и забыла что ты меня старше на два года.

Он кивнул. Его комната была плохо освещена. Где-то рядом с ним кто-то громко храпел.

– У тебя, что сосед храпит?

– Не один. Их пятеро, и все храпят, – смеялся он.

– Да ладно? Не сладко тебе, – улыбнулась я. – Как учеба? Ты хоть за голову взялся?

– Да, теперь послушный ученик, – усмехнулся он. – Четвёрки и пятёрки.

– Правда? В тихом омуте черте водятся! – воскликнула я. – Тоже мне прилежный!

Мы засмеялись. Гай спрашивал про дядю. Он никогда не верил в то, что говорили про моих родителей. Мне было приятно слышать эти слова. Он рассказывал, что результаты теста на профессиональную пригодность разочаровали его. Они были не такими, как он ожидал. О работе врачом Гай как-то не особо мечтал. Поступив в медицинскую школу, он взялся за ум. Ему понравилось обучаться в ней. Живет в общаге со студентами и на храп многочисленных соседей уже не обращает никакого внимания. Они весёлые ребята, любят поразвлечься и выпить по рюмочке, другой. Мы разговаривали до глубокой ночи и, в конце концов, я радостная легка спать.

***

Я слонялась в толпе, придаваясь воспоминаниям, которые постепенно возвращались ко мне, как блудные кошки. Вдруг я краем глаза заметила морозильник. Меня это настолько поразило, что я чуть не налетела на пожилую женщину. Я выбралась из толпы и направилась к предмету моего любопытства. Возле морозильника стояла женщина в фартуке и созывала покупателей.