Через несколько дней мне пришло сообщение от Гая со словами: «Прости меня». Я была рада, что он первый написал мне, потому что я никак не могла найти в себе силы, чтобы позвонить ему. Последние дни меня мучили мрачные мысли. Слова Гая принесли радость и облегчение в мою душу. Мы договорились встретиться, когда закончиться практика. О Нэнси мы больше не говорили. В весенние дни всё чаще приходили мысли о любви. Практика постепенно приближалась к концу. Через неделю наступит месяц май. Впервые моё сердце так жаждало любви. Смотря на Джун и Грэга, мне хотелось тоже с кем-то встречаться. Я не понимала Вила. Он относился ко мне, то хорошо, то по-свински. А может мне просто хотелось, чтобы он был мил со мной. Он позвонил мне вечером, когда я только вернулась с практики. Иногда бывали такие дни, когда он не спрашивал о документах. Сегодня был именно такой день.

– Как у тебя дела? – спросил он.

– Нормально, – удивленно ответила я. – А у тебя?

– Скучно, – ответил он.

Это было в новинку. Вила редко интересовали мои дела. Я хотела вновь завести тему о встрече, но не знала под каким предлогом. Вдруг в трубке послышался какой-то посторонний звук, напоминающий стандартный мобильный рингтон.

– Сегодня не звони мне. Надо ещё с одной девкой пообщаться, – быстро ответил Вил и отключился.

Я ошарашено посмотрела на мобильный телефон. Я чувствовала, что вскипаю как чайник. Пару минут постояв на месте, сжимая и разжимая кулаки, я набрала Вилу. Пошли губки, но они прекратились. Я повторила звонок, но он вновь прервался. Стало понятно, что это Вил скидывает мои звонки. Я стала злиться ещё сильнее, но успокоила себя. Я не собиралась показывать ему свою ревность. Он этого от меня не дождется! Дозвониться Вилу я не смогла, потому что он был недоступен. Остаток дня я была злой и взвинченной. Даже дядя, который придя с работы, как всегда засел в комнате, раздражал меня. Я понимала, что он пытается разобраться в прошлом отца и помочь Джун, но я всё же продолжала злиться на него по непонятным причинам. В итоге я позвонила Гаю и высказалась. Разговор с ним всегда помогал.

Весь следующий день я была занята мыслями далекими от любви. В обеденный перерыв я искала в интернете значение слова агнец. Тот разговор с дядей не оставлял меня. Я часто вспоминала тот день. Эти воспоминания наводили меня на разные мысли. Я никогда не слышала этого слова и долго думала, стоит ли искать это слово в интернете. Джун не могла понять, почему у меня такой задумчивый и угрюмый вид. То, что рассказал мне дядя, оставалось в секрете от других людей. Я удивилась, когда узнала, что такое слово существует. На сайтах было написано, что агнец – это древнее слово Старого Мира. Значение этого слова нигде не было указано. Я расстроилась. Грэг и Джун поели и принялись за работу. Они поглядывали на нетронутую еду на моём столе. Я отложила телефон в сторону и стала обедать. После я продолжала искать значение слова. Меня уже стала раздражать эта процедура. Как вдруг я нашла то, что искала. Агнец – это ягненок. Я зацепила рукой стопку документов. Они упали и разлетелись по всему полу. Я наскоро собрала документы обратно в стопку и продолжала читать. На сайте объясняли, что ягнёнок – это не половозрелый барашек. Это всё, что было написано. Я перечитала значения агнца, как бы ни веря собственным глазам.

– Баран? – удивилась я. – И всё?

Грэг взглянул на меня, насупив брови.

– Это не тебе, – поспешно сказала я.

– Это ты о Виле? – спросила Джун, читая бумаги.

– Ага, о нём самом, – ответила я.

Он мне так и не позвонил. Я вспомнила, как он говорил про какую-ту девушку. Чувство ревности вновь защекотало мои нервы. Я вышла в туалет.

– Значит, я ещё одна девка! Ещё одна! Вот как! Девка! Теперь всё понятно! Ну и чёрт с ним! – возмущалась я, намывая руки по нескольку раз.

Я умылась холодной водой и посмотрела на себя в зеркало. С мокрого лица капала вода. Я прислонилась к стене и позвонила дяде. Джек знал, что агнец это ягнёнок.

– И всё? – спросила я. – То есть проект назвали бараном! Проект Ягнёнок! Это же смешно! – недоумевала я.

– Агнец может означать не само животное, а человека такого же кроткого, как ягнёнок, также это слово имеет отношение к вере, – сказал дядя.

– Как ты думаешь, что это за проект такой? – интересовалась я.

– Я разве не говорил тебе, что это теперь тебя не касается, – напомнил Джек.

– А может ты, просто не знаешь? – спросила я.

Я услышала, как дядя усмехнулся.

– Пока ничего существенного я не знаю, – ответил он.

– Вот, видишь, я угадала, – улыбнулась я. – Если отец участвовал в незаконных опытах…– я не закончила фразу. – Я хочу знать, если такое было, – добавила я.

В туалет зашла сотрудница. Я спрятала кнопочный телефон за спину. Женщина не обратила на меня внимания и вошла в кабинку. Дядя попросил меня быть осторожной, говоря о таких вещах. Я вернулась в кабинет. Мне было интересно, что значит слово агнец в христианстве, но узнать об этом в интернете я не могла. Хватит одного запроса о христианстве, как за мной приедут и кинут за решетку. Моя голова разрывалась от разных мыслей, вертящихся у меня на уме. Может цель этого проекта сделать людей послушными? Или он был связан с верой? А может задача проекта скрестить людей с баранами? Или это были опыты только над баранами? Возможно, людям подсаживали органы овец или наоборот? Я положила голову на стол. Я не понимала, как связана вера и ягненок. Я тихонько стучала головой о рабочий стол.

– Рэнго, с тобой всё в порядке? – спросил начальник, удивленно смотря на меня.

Я даже не заметила, как он вошёл. Мужчина стоял возле моего стола. Я выпрямилась. Джун озабоченно смотрела на меня. Грэг прятал улыбку.

– Да, – ответила я.

– Битьё головой об стол не ускорит работу. Мозг быстрее не заработает, – сказал начальник и вышел из кабинета.

Ребята рассмеялись. Я почесала лоб.

– Ускоряешь мозговой процесс? – любопытствовал Грэг. – И как? Помогает?

– Иди ты, – отмахнулась я.

– Нашла способ найти того типа? – продолжал он.

– Отстань! – воскликнула я и кинулась в него ручкой.

Мне было не до смеха, но слушая смех друзей, и вспоминая выражение лица начальника, я не смогла сдержать улыбку.

Наконец-то практика закончилась. Мы облегченно вздохнули. Мне хотелось петь от радости. Грэг обнимал довольную Джун. Они были счастливы вдвойне. Грэг целовал её. Я смотрела, как его губы касаются её щёк и губ, не выдержала и сказала:

– Вот вы целуетесь на виду у всех, а люди может быть завидуют! Так неприлично с вашей стороны!

Джун показала мне язык. Я состроила обиженную гримасу и отвернулась. Мы решили отметить окончание практики и заглянули в первое попавшееся кафе. Мы заказали закусок и слабоалкогольных напитков. В кафе играла танцевальная музыка. Мы чокнулись бокалами, дополняя звенящим звуком музыку. Это было прекрасное окончание дня. Я и Джун танцевали под популярные песни, не имеющие смысла, но зажигающие кровь. Грэг встал из-за стола и присоединился к нам. Кто-то из посетителей заказал плавную, романтическую музыку. Грэг пригласил Джун на танец. Я вернулась за столик и, наблюдая за парочками, попивала пиво из бокала. Мои мысли были все о Виле. Смотря из окна кафе, я искала его глазами в каждом прохожем. Заиграл зажигательный трек. Грэг и Джун отплясывали вместе с другими посетителями кафе. Я достала сенсорный телефон и написала Вилу сообщение: «Сейчас я отмечаю окончание практики. Я выпила и теперь всё что я хочу сказать тебе, это то, что я люблю тебя. Но я не хочу любить тебя, потому что всё, что тебе нужно от меня это документы. Ты та ещё сволочь! Ты только и делаешь, что издеваешься надо мной! Терпеть тебя не могу за те гадости, что ты говорил мне! Но поганец, я хочу тебя!». За столик сели Джун и Грэг. Я положила телефон на стол.

– Ты писала Вилу? – спросила Джун.

– Ну, – протянула я, допивая алкоголь. – Немного.

– И что же ты ему написала? – поинтересовалась она.

– Как он ей нравиться, – усмехнулся Грэг.

Джун хихикнула, а я кивнула. Они сразу стали серьезнее и переглянулись друг с другом. Я не понимала, почему у них такие удивленные лица.

– Ей просто алкоголь в голову ударил, – сказал Грэг.

– Ничего меня ударило! – возразила я. – Помню как, он назвал меня милашкой.

– И я мог назвать тебя милашкой, – сказал Грэг, улыбаясь.

Лицо Джун изменилось. Она взглянула на него ледяным взглядом.

– Не смешно! – недовольно воскликнула она.

– Кто угодно мог назвать её милашкой, – затараторил Грэг. – И что ты бы в них влюбилась только потому, что тебя так назвали? – спросил он у меня.

Джун встала и пошла к выходу. Грэг схватил её за руку, но Джун выдернула её.

– Мэй, хватит уже говорить об этом идиоте! – воскликнула она и ушла.

Мы оплатили счёт пополам. Грэг был хмур и что-то бубнил себе под нос.

– Иди, догони её, – сказала я.

Грэг вышел из кафе и побежал вдогонку за Джун. На улице стемнело. Позвонил Джек, он узнал, где я, и когда приду домой. Дядя сообщил мне, что уходит сегодня в ночную смену вместо коллеги. Я надеялась, что Джек не поймёт по моему голосу, что я выпила. Даже если по закону мне уже можно было пить алкоголь, дядя не одобрял распитие алкогольной продукции в моем возрасте. Прохладный ветер освежал. Вновь зазвонил телефон, но уже другой. Я знала, что это Вил.

– Мэй, ты хочешь, встреться со мной? – спросил он. – Хочешь?! – засмеялся Вил.

Его слишком громкий смех разозлил меня. Я остановилась и спросила:

– Что смешного?!

– Встретимся на твоем восемнадцатилетие, и я подарю тебе игрушку для взрослых, – продолжил смеяться он.

– Как мило. Буду ждать, – ответила я и добавила. – Ты идиот? Не вижу ничего смешного! Ты совсем, что ли урод?

– Но ты же любишь меня, – ответил Вил, и я поняла, что он усмехается. – Так и расскажи мне про документы, сучка!

– Да пошёл ты! Свинья! – крикнула я. – Чёртов наркоман! – я скинула вызов.

Волна злости и обиды захватила меня. Я отключила телефон. Всё, что ему нужно это документы. Этому козлу просто нравиться издеваться надо мной! Слёзы наполнили глаза. Я развернулась и пошла в другую сторону. Самое обидное то, что я до сих пор хочу увидеть его, хочу, чтобы он обнял меня, хочу, чтобы Вил любил меня. Солёная вода струилась по моим щекам. Я купила ещё пива и спряталась подальше от людских глаз в подворотню. Сев на лавку в каком-то дворе, я пила купленный алкоголь. В моей голове всё смешалось. Я ненавидела это чувство. Ненавидела желание увидеть его. Я включила телефон и позвонила Вилу.

– Ты скотина! – вскрикнула я.

– Это ты нажралась, как свинья, – ответил он. Я услышала, как он вдыхает что-то, втягивая в себя.

Я встала с лавки. Меня пошатывало.

– А ты по жизни свинья! Баран тупорылый! – кричала я, выходя из дворов. – Агнец недорезанный!

– Агнец, – протянул Вил. – Ты знаешь про проект?

– А ты, тупица, что ли знаешь? – усмехнулась я.

– Я умнее тебе, курица, – сказал он.

– Правда? Что ты хочешь от меня? Ах, да! Документы! Но тебя ждёт разочарование! – воскликнула я. – Они на Ирие и их охраняют ирийские военные, – тихо сказала я, чтобы никто посторонний не услышал. – Никто кроме меня не сможет добраться до этих документов, – я улыбнулась. – Вот беда! Да? Бедняжка! Фиг тебе, а не документы!

– Дрянная сучка, что ты раньше об этом не рассказала?! – вскрикнул Вил. – Твою мать! До них фиг доберешься!

– Выкуси, тварь! – засмеялась я.

– Привези их! – воскликнул он.

– Мне неизвестно где их прячут, – ответила я.

– Ха, думаешь, поверю?! Тупица! – крикнул Вил. – Курва, привези их немедленно!

– Я тебе не псина, чтобы ты мне команды раздавал! Сгори в аду, гнида! – крикнула я и скинула звонок.

Злость постепенно сошла. Я ощущала тяжелую печаль. Мимо меня проносились автомобили. Моя цена – это документы. Я стою каких-то бумажек, каких-то проектов. Я всего лишь вещь, которую выкинут после использования. Я проходила по мосту. Здесь машины проезжали реже. Я остановилась у перил. Внизу бежала река. Я смотрела на воду. Все в этом мире предатели. Люди говорили правду о моем отце. Друзья говорили правильные вещи о Виле. Я хотела выкинуть сенсорный телефон в воду, но не смогла разжать пальцы. Я ждала, что он позвонит мне. Я ненавидела себя за это. Я хотела умереть. Навсегда исчезнуть и забыть всё, что я знаю. Забыть всё об опытах, обо всех важных документах и о своей жизни. Хочу навсегда забыть эту жизнь. Будет ли Вил скучать по мне? Я хотела спрыгнуть вниз, сжимая перила до боли в пальцах.

– Хочу умереть. Я хочу быть рядом со своими родителями, – шептала я. – Моя жизнь ничего не стоит в этом мире. Я хочу быть рядом с вами. Заберите меня, мою жизнь! Слышите, я не хочу жить! Не хочу! – говорила я, переходя с шепота на крик.

Я облокотилась на перила и засмеялась. Я плакала и смеялась. Смех не стихал, как и поток слёз. Под мостом проплыла моторная лодка. Я стала успокаиваться. Проезжающий мимо автомобиль притормозил. Я сделала вид, что просто смотрю на реку. Пожилой мужчина выглянул из окна и поехал дальше. Я в последний раз взглянула на темную воду и пошла домой. Я чувствовала опустошение. Все эмоции разом покинули меня, оставив холодную пустоту. Возле перил стоял мужчина в чёрном длинном пальто и чёрной шляпе. Он взглянул на меня. Мужчина снял свою шляпу и кинул её в реку. Я удивленным взглядом смотрела на падающий головной убор. Мужчина подошёл ко мне. Вблизи он выглядел намного моложе. Я всмотрелась в лицо парня. Я никогда не видела такого красивого человека. У него были волосы насыщенного чёрного цвета и ровная светлая кожа. Его чёрные глаза притягивали взгляд. Из моей головы вылетели все мысли. Я была словно одурманена его красотой и не могла оторвать взгляд от его лица.

– Пойдём со мной, – услышала я, хотя молодой человек не открывал рта.

Он протянул мне руку. Я непонимающе посмотрела на его ладонь.

– Куда? – спросила я.

– Ты сама этого хотела, – послышалось мне.

Я смотрела на губы парня. Он не открывал рта. Я не понимала, как я могу слышать то, что он мне говорит.

– Нет, – наконец сказала я.

Молодой человек не убрал руку, всё ещё протягивая мне свою ладонь. Услышав мой ответ, он улыбнулся. Я остановила взгляд на его улыбке. Она была странной, но и изумительной. Его губы завораживали. Выйдя из оцепененья, я обошла парня и пошла домой. Пройдя немного, я обернулась. Сзади никого не было. Я развернулась и пошла дальше. Я подумала, что мне всё это показалось.

– Наверное, не стоило столько пить, – тихо сказала я.

Я ступала вверх по лестнице. Мне хотелось спать. На моём этаже ярко горел свет. Впервые, работали все лампочки. В конце коридора стоял молодой человек в длинном пальто и чёрной шляпе. Я мотнула головой и вошла в квартиру. Закрыв дверку, я посмотрела в дверной глазок. В коридоре было темно и ничего не видно. Мне казалось, что я не выключала свет на этаже. Не предав этому никакого значения, я пошла спать. Мне позвонила Джун и спросила, почему я не отвечала на её звонки. Я проверила телефон. Она звонила мне несколько раз.

– Я не слышала, – ответила я.

– Ты видела время? Ты ещё пила? – спросила Джун.

– Немного, – сказала я. – Потом расскажу.

Джун пожелала мне спокойной ночи. Я сняла одежду, раскидав её по полу. Забравшись под одеяло, я быстро заснула.

Когда я проснулась, Джек ещё спал. На часах было полдвенадцатого. Я собрала всю раскиданную одежду. Моя голова слегка болела. Я подошла к входной двери и выглянула в коридор. Там никого не было. Я включила свет. Работало, как обычно, только две тусклые лампочки. Я поплелась в ванную комнату. Мои волосы спутались, лицо было бледным, а под глазами красовались мешки. Я постаралась как можно лучше привести себя в порядок. Сделав себе крепкий чай, я села возле телевизора. Я взглянула в сенсорный телефон и перечитала своё сообщение.

– Какой стыд! – воскликнула я, закрывая глаза. – Зачем я это написала? И какого чёрта я вообще пила?

Я закрыла лицо руками. Мне было ужасно стыдно. Вспоминая вчерашний день, моё лицо начало гореть. Я ужасалась своим вчерашним поступкам. Я услышала шум из комнаты дяди. Я взяла кружку чая и скрылась в своей комнате. Дядя вышел из своей комнаты и пошёл в ванную. Я стояла возле двери, гадая, догадался он, что я вчера пила или нет. Я не помнила, во сколько вернулась домой. Я предполагала, что было где-то час ночи. Если бы меня остановили сотрудники СОА в пьяном состояние то, мне бы влетело не только от дяди, но и от директора. Я посмотрела последние вызовы. Джун звонила мне в третьем часу ночи. Я удивленно вскинула брови. Дядя не понял, что я пила алкоголь. Он думал, что я как всегда допоздна сидела за компьютером. Я согласна кивала. Перед разговором с Джеком, я предусмотрительно закинула в рот мятную жвачку и хорошо проветрила комнату. Вечером позвонил Вил. Меня это удивило. Я долго думала, стоит ли отвечать на звонок. Телефон перестал звонить, но через минуту зазвонил вновь. Я ответила.

– Чего? – спросила я.

– Протрезвела? – усмехался Вил. – Мне за тебя стыдно!

– Что? Тебе? Да ты сам пьёшь и употребляешь наркоту! Думаешь, что я этого не понимаю? – ответила я. – Поменьше наркотиков употребляй, а то мозги совсем съедут! И вообще с таким отношением у тебя никогда не будет девушки! Сначала матерись поменьше и будь поласковее с женским полом. Ведешь себя как моральный урод!

– А ты не напивайся, а то совсем противно с тобой общаться! – ответил он.

– Да мне плевать на тебя и твоё мнение! – воскликнула я.

– Воу! – Вил усмехнулся. – Ты уверена, детка?

– Детки у тебя в штанах! – ответила я.

В трубке послышался хохот.

– Я уже сказала, что не знаю, где прячут эти бумаги! Всё что я знала, я тебе рассказала! – воскликнула я и прислушалась к шуму на кухне. – Так что ты теперь хочешь от меня? – спросила я.

– Давай встретимся, – предложил Вил.

Я удивленно открыла рот. После секунды молчания я вздернула бровь, прищурила глаза и спросила:

– Зачем?

– Прогуляемся, – ответил он.

Я задумалась. Всё это казалось странным.

– И как я тебя узнаю? Может, сообщишь мне, как ты выглядишь? – интересовалась я.

– Я тебя узнаю. Я буду с цветком. Какой тебе нравиться? – спросил он.

– Лилия, – ответила я, улыбнувшись, а потом недоверчиво поинтересовалась. – С чего вдруг ты захотел встретиться со мной?

– Я же сказал прогуляться, пообщаться, – ответил Вил.

Я не доверяла ему. После того как я рассказала ему о местонахождение документов, он резко захотел встретиться со мной. Я проболталась, что никто кроме меня не может добраться до них. Его желание встретиться было крайне подозрительным! Вил высмеял мои чувства, а теперь желает встречи со мной. Да, он точно издевается! Вил явно что-то задумал!

– Скажи, как ты выглядишь, – настаивала я.

– Я уже говорил, что узнаю тебя, – упирался он.

– Я не хочу видеться с тобой, – отрезала я и отключила сенсорный телефон.

Я не стану вестись на его ложь. Вил знает, что он мне нравиться и пользуется этим. С этого дня я решила навсегда избавиться от своих чувств к нему! Я кинула телефон в ящик и вышла на улицу.

Ветер стал теплее. Был первый день мая. Я задумчиво смотрела в землю. Я вышла за территорию СОА. Мне повстречались мои одноклассники с парнями из параллельных классов. Я постаралась сделать вид, что не заметила их. Мне казалось, что они разглядывают меня и шепчутся обо мне. Я напряглась. Я думала, что они обсуждают мою семью. Я смотрела в другую сторону. Я боялась, что они видели меня вчера пьяной, и от этого я чувствовала себя ещё более неуверенно. Мне хотелось идти более спокойно, но я только ускорила шаг, чтобы поскорее пройти мимо них. И как назло, я спотыкнулась и чуть не упала на асфальт. Мне захотелось провалиться под землю от стыда. Чувство неловкости преследовало меня с самого утра. Мне хотелось, чтобы люди перестали смотреть на меня, хотя бы на несколько дней.

Глава 22

В мае нам предоставили выбор между обучением на водительские права по нескольким категориям и обучением стрельбы с разного рода оружия. Обучение продлиться три месяца. Класс шумел. Все были и так взволнованы выпуском из школы, а теперь нам предлагали ещё и целое лето учиться. Нам давали на отдых лишь последнюю неделю августа. Классный руководитель успокоил всех, сказав, что это обучение необязательно. В классе послышал вздох облегчения. Первые желающие стали записываться на бесплатное обучение. Классный руководитель раздал брошюрки. Грэг записался на обучение вождению. Джун полистав брошюру, выбрала тоже, что и Грэг. Она с интересом взглянула на меня, ожидая моего решения. Мне не хотелось учиться летом, но я развернула брошюру и стала читать. Это обучение давало преимущество. Нас могли научить тому, что не входит в нашу программу. Меня заинтересовала стрельба. Помимо стрельбы, обучали и искусству владения ножом. Я загорелась. Мне хотелось поскорее изучить что-то новое. Джун удивилась, узнав о моём выборе. Мне было совсем не интересно водить машину. Я считала, что стрельба пригодиться мне больше, чем водительские права. Джек, правда, считал иначе. Дядя был уверен, что я потом пожалею о своем выборе.

Когда с выбором летнего обучения было покончено и было назначено время занятий, класс успокоился, но лишь на время. Наступило волнительное время – день экзаменов! От их результатов зависило то, в какую группу ты попадешь и кем станешь. Будешь ты патрульным или оперуполномоченным? Может быть, ты будешь регулировать дорожное движение, а может тебя направят в подразделения специального назначения СОА? В классе царило напряжение. Сегодня, буквально решалась наша жизнь! Два дня было посвящено экзаменам. Два раза в день я пила успокоительный чай: утром и вечером. За нашими экзаменами следил комитет СОА. Это были совершенно незнакомые люди. Их взгляды заставляли обливаться потом. Когда был сдан последний экзамен, нас собрал в классе классный руководитель. Я разглядывала одноклассников. Мне бы хотелось продолжить обучаться вместе с ними, ведь я так к ним привыкла. Я взглянула на взволнованную Джун и Грэга, спящего на парте. Я надеялась, что они будут со мной в одной группе. Джун разделяла мои переживания. Она изредка кидала неодобрительные взгляды на Грэга. Он уже успел выпить с одноклассниками. Все парни в классе жевали жвачку. Физрук явно понимал, что они уже отметили окончание экзаменов и косо поглядывал на них.

– Поздравляю! Все отлично справились! – воскликнул он.

Класс радостно загудел, слушая поздравительную речь классного руководителя.

– То куда вас определят, будет известно только на вступительной линейке первого сентября, – добавил он, искоренив всю нашу радость.

Мы поникли, возмущаясь и негодуя. Учитель вскрикнул на нас. Класс замолчал. Разочарование постигло и меня. Ждать до сентября было мучительно. Джун перевела взгляд с учителя на меня. Мне казалось, что она вот-вот заплачет. Классный руководитель объяснил, что результаты экзаменов предоставляет и обрабатывает комитет. Он попытался нас взбодрить, но заметив, что мы не обращаем на него никакого внимания, вышел из класса. Грэг подошел к нам и подшутил над расстроенной Джун. Она ударила его и обиженно надулась. Одноклассники рассказывали друг другу их надежды и желания. Каждый надеялся попасть туда, куда ему больше всего хочется. Мне хотелось быть патрульным, как дядя, Джун хотела стать прокурором, а Грэг хотел регулировать дорожное движение. Вскоре вернулся классный руководитель. Все замолчали. Он решил занять нас, чтобы мы не галдели. Классный руководитель стал рассказывать о СОА. Я уставилась в окно. Дядя уже рассказывал мне об этих бесполезных изменениях. Когда образовали Специальный Отряд Аспы, объединив под этим названием не только полицию, но и суд, следственный комитет, прокуратуру и другие правоохранительные органы, сколько недовольства пришлось сносить правительству! Сотрудники правоохранительных органов переругались друг с другом! Повылазили все банды и преступные группировки! Следователи и оперуполномоченные ругались в кабинетах хлеще, чем хулиганы на улицах! Новая реформа не привела к существенным изменениям в их работе, всё осталось, так же как и было до этого. Каждый считал себя начальником! Преобразования прижились только после насильственных методов короля. Орган, осуществляющий правосудие так и называют судом, только в конце добавляют аббревиатуру СОА. Я считала такие изменения глупыми. Король жестокая и странная личность. Я никогда не пойму его решений! Учитель разъяснял классу, что в зависимости от того куда нас определят, программы обучения будут разные.

– Вы не должны думать, что судье легче, чем оперуполномоченному. Легкой профессии не существует, – утверждал физрук. – Обжалованию решение комитета не подлежит, так что готовитесь! – воскликнул учитель. Я удивленно посмотрела на него. – Не расстраивайтесь, если решение комитета не соответствует вашим желаниям, – говорил он.

Я переглянулась с Джун.

– Если что бери с собой на линейку носовой платок, – шепнула я ей. – И желательно побольше, может и мне пригодиться.

Джун легла на парту, уткнувшись лицом в руки.

– Да, не убивайся ты так, ещё ничего неизвестно, – сказала я.

– Лучше сразу взять с собой веревку и мыло, – пробормотала Джун.

Я ничего не ответила и стала смотреть в окно. Физрук подошёл к Джун. Я аккуратно толкнула её в бок. Учитель ударил Джун линейкой по голове.

– Хныкать будете дома! – вскрикнул классный руководитель. – Всем понятно?

Джун быстро кивнула. Она ошалела от такого крика. Физрук взглянул на меня и прошёлся по классу.

– Вы уже не дети! – кричал он. – Не будьте тряпками!

Грэг повернулся и улыбнулся Джун, подбадривая её. Она сразу повеселела. Теперь Джун мило улыбалась, смотря на своего парня. Я усмехнулась и отвернулась от этой парочки.

Настал день выпускного. Джун надела красивое зеленое платье и сделала прическу в салоне. Выбирали мы платья вместе, а вот в салон Джун пошла одна. Мы так долго таскались по магазинам, что я успела два раза проголодаться. Я выбрала себе черное прямое платье с белыми кружевными вставками. И сейчас стоя в новом наряде среди своих одноклассников, я чувствовала себя очень нервно. Парни были в костюмах, девочки в платьях и юбках. Помимо нашего класса было ещё четыре. Мы стояли на улице вокруг небольшой старой сцены, откуда вещал директор. На каблуках было неудобно стоять, а под платье постоянно поддувал ветер. Парни рассматривали девочек. Светловолосый одноклассник, стоящий рядом со мной, разглядывал меня. Мне было неловко под взглядами парней. Одноклассники впервые увидели меня в платье и их интерес ко мне зашкаливал. Я мечтала о том, чтобы это мероприятие скорее закончилось. Джун стояла рядом с Грэгом. Они держались за руки и улыбались друг другу. Грэг подарил Джун розы. Белокурый одноклассник слегка наклонил голову, чтобы взглянуть на мою грудь. Я сделала вид, что не заметила этого. Я не участвовала в танцах, предпочитая наблюдать. Джун и Грэг сияли от радости. Они наслаждались обществом друг друга. Я снимала их танец на фотоаппарат Грэга. Мне понравилось, как они синхронно двигаются, словно опытные танцоры. Я посмотрела на родителей выпускников. Джек стоял позади толпы взрослых. Его пугающее лицо выделялось на фоне остальных. Выпускники поглядывали на него и шептались между собой. Наконец после речей, танцев и песен наступил момент вручения аттестатов. В нашем классе было три отличника, но я была не из их числа. Назвали моё имя. Я выпрямила спину и вышла из толпы одноклассников. Все выпускники смотрели на меня. Мне казалось, что мои ноги трясутся. Я надеялась, что каблук не сломается и я не упаду на землю. Микеле вручил мне мой аттестат и сказал слова напутствия. Я поблагодарила директора. Он подмигнул мне, а я улыбнулась в ответ. Я вернулась к одноклассникам. Джун смущенно подошла к директору и взяла свой аттестат. Один из одноклассников шёл за аттестатом, пританцовывая. Грэг поднимался на сцену с лучезарной улыбкой во все 32 зуба. Он отвесил нашему директору комплимент, позабавив этим выпускников. Младшие классы, наблюдали за мероприятием издалека. Когда нашему классу выдали аттестат, на сцену поднялся наш классный руководитель. Ему на спину прикрепили плакат с распечатанным карикатурным изображением и подписью: «Я самый сексуальный физрук!». Все засмеялись. Учитель отлепил плакат от спины и воскликнул, улыбаясь:

– Лоботрясы!

Классный руководитель произнес речь, говорил он коротко и по существу, а закончил словами напутствия. Под конец вручения аттестатов у меня отнимались ноги. Ко мне подошел дядя и подарил букет лилий. Я обняла его. Играла музыка. Отцы танцевали с дочерями. Джек пригласил меня на танец. Я застеснялась, но дядя даже не хотел слышать возражений. Он закружил меня в танце. Джун держала букеты цветов, а Грэг снимал нас на фотоаппарат. С дядей было приятно танцевать. Я чувствовала себя легко, словно пушинка.

– Спасибо, – сказала я.

– Наслаждайся сегодняшним днём, – ответил Джек.

После фотографий с классом, классным руководителем и директором, мы отправились в кафе. Вечер был шумный. Ребята переоделись в забавные костюмы и устроили шоу. Впервые я чувствовала такую теплую атмосферу, находясь с классом. Я жалела, что не попробовала сблизиться с этими ребятами раньше. Каждый ел и пил, что ему нравиться. Я не отказалась выпить шнапса. Послышался звонок телефона. Я вышла на улицу. Джек спросил, где я буду ночевать. Я решила остаться на ночь у Джун. После разговора с дядей, я решила позвонить Вилу. Он сказал, что перезвонит и отключился. В трубке я слышала шум, музыку и громкие крики людей. Мне подумалось, что вдруг Вил – это мой одноклассник, и сейчас он находиться в этом кафе. Я продолжала стоять на улице, ожидая звонка. Вил не перезванивал. На улицу вышел одноклассник. У него были белокурые волосы и голубые глаза. Он был моего роста.

– Чего ты тут стоишь? – спросил он и закинул руку мне на плечи.

– Жду звонка, – ответила я, поглядывая на его руку.

Одноклассник был уже поддатый. Я подумала, что он может быть Вилом. Они казались мне похожими друг на друга.

– Не жди, – улыбнулся он. – Пошли лучше прогуляемся.

Я согласилась. Мы гуляли по тротуару. Одноклассник смотрел на меня и улыбался. Я думала, как спросить его о Виле.

– Мы с тобой раньше не созванивались? – спросила я.

– Если бы ты дала мне свой номер, я бы звонил тебе каждый день, – ответил он, рассматривая меня.

Я вспомнила, что это он стоял рядом со мной на линейке и смотрел на мою грудь. Стало понятно, чего именно он хочет от меня. Я вытащила мобильник и позвонила Вилу. Пошли гудки, я поглядывала на одноклассника. Он подмигнул мне. Вил скинул вызов. Я спрятала мобильник в карман. Я остановилась и хотела вернуться в кафе, как вдруг на телефон пришло сообщение от Вила со словами: «Не звони мне сегодня. Мешаешь». Я сжала телефон в руке. Мне хотелось, чтобы мобильник треснул и разлетелся на мелкие кусочки.