Признание убийцы
Получив желанный котёл, Эгир отдал приказ слугам наварить вдоволь мёда, чтобы гостям не было отказу в напитке. Это те сразу же и сделали.
В огромном пиршественном зале расставили столы, подали на них обильные яства. Освещали помещение не только факелы, но и груды светящегося золота, которое принесли из сокровищницы по велению гостеприимного хозяина.
Сюда прибыли все асы со своими жёнами, отсутствовал только один Тор, который срочно убыл на восток, ибо получил сведения о появлении там льдистых великанов. Бог грома звонам чаш с хмельными напитками на пиру предпочитал шум битвы.
Эгир угощал богов на славу, все были довольны. И наперебой хвалили угощение, порядок и умелую прислугу. Вспоминали Тора, который сумел добыть котёл в логове самого опасного гримтурсена. Опьяневший Локи почувствовал себя обиженным, ведь он тоже принимал участие, и без него всё могло обернуться иначе, не расположи он к себе хозяйку. Но об этом никто не говорил, словно его там и не было.
Один из слуг по имени Фимаген, проходя мимо, неосторожно задел своим локтём Локи. Тот только и ждал повода, дабы излить переполнявшую его злобу: тут же выхватил меч и одним ударом убил неосторожного слугу.
Асы вскочили на ноги, поднялся возмущённый шум. Бог обмана и хитростей испугался немедленной расправы и убежал из дворца. Его никто не преследовал.
Постепенно гости успокоились и пир продолжился, пусть и менее шумно, чем прежде. Осадок от произошедшего в их душах остался, несмотря на все старания от него избавиться.
В смятённых чувствах прыткий Локи несся изо всех сил всё дальше и дальше, а когда пришёл в себя, то увидел, что он находится в лесу. Прислушался: погони за ним не было. Несколько успокоился.
Скоро всё случившееся стало видеться ему в несколько ином виде. Слуга сам виноват, что допустил такое. Любой другой бог отреагировал точно также. Ну, может быть, не стал убивать виновника. Но раз так получилось, что уж тут поделать…
Хмель снова забрал власть над сознанием бога огня, ему стало обидно находиться в тёмном лесу, в то время как все остальные пируют у Эгира.
Он повернул обратно, зорко поглядывая по сторонам: нет ли где затаившихся асов или ещё кого?..
Скоро показался дворец с ярко освещёнными огнями и нестройным шумом пиршества.
Локи осторожно прокрался во двор. Здесь заметил слугу Эльдира, занимавшегося каким-то делом. Окрикнул его и начал выспрашивать:
– Постой, Эльдир, не спеши, скажи мне, что делают асы?
– Вспоминают былые битвы, обсуждают своё оружие, хвалятся, у кого оно лучше. А богини ведут разговор о нарядах, – сразу же покорно ответил слуга, боясь вспыльчивого нрава бога огня.
– А что они говорят обо мне?
– О тебе, Локи, никто из них не сказал ни одного доброго слова.
– Ах, так! Сейчас я пойду к ним, хочу послушать своими ушами их мнение о себе и пристыжу каждого, мутными им покажутся пиво и мёд! А ты пока побудь здесь и обо мне им ничего не говори.
– Не скажу, Локи, – закивал Эльдир, – но тебе следует быть осторожным, твоё злословие до добра тебе не доведёт.
– Замолчи! С кем бы я не бранился – последнее слово всегда оставалось за мной! – вспыльчиво выкрикнул Локи. – И сейчас будет точно также!
С этими слова бог плутовства и коварства воинственно расправил плечи, вскинул заносчиво голову и, уже не скрываясь, направился в чертог.
Увидев виновника скандала, пирующие словно по команде замолчали.
Локи обвёл их дерзким взглядом и вызывающе обратился ко всем:
– Томясь жаждой, я свершил долгий путь и прошу вас: не даст ли мне кто чудесного мёда и вкусного пива? Что вы молчите? Почему никто не хочет отвечать? Укажите мне место в зале или прикажите уйти.
Ему ответил смелый Браги:
– Никто из нас не пригласит тебя, не даст тебе места рядом с собой. Боги сами прекрасно знают, кого пригласить к столу или отказать.
– А что скажешь ты, Один? – обратил Локи в Всеотцу. – Хочу напомнить тебе, что в своё время мы заключили с тобой кровное братство, и ты тогда поклялся, что не коснёшься губами пития, если оно не поднесено нам обоим. Забыл об этом?
Один нехотя произнёс:
– Встань, Видар, и уступи место Локи, чтобы он прекратил свои поношения здесь, в доме гостеприимного Эгира.
Видар послушно поднялся и подал рог с мёдом Локи со словами:
– Я с радостью отдал бы и коня, и меч, и драгоценный свой перстень, лишь бы избавиться от тебя и никогда не слышать твоих ядовитых речей!
Приняв рог с напитком, всё ещё озлобленный бог плутовства воскликнул:
– Хвала всем и каждому здесь, кроме Браги!
– С огромной радостью я бы отдал коня, меч и свой драгоценный перстень, лишь бы не слышать твоих пропитанных ядом речей, – ответил Браги.
– Никогда не было у тебя ни хороших коней, ни мечей, ни перстней! Ты первый из всех обращаешься в битву при виде малейшей опасности. Тебя пугает даже карканье вороны из кустов! – с насмешкой бросил Локи.
Браги с трудом сдержал гнев, сказав:
– Если бы я не находился в гостях у доброго Эгира, то снёс бы тебе голову с плеч.
– Ты смел на словах, сидя на скамье за столом, но никогда не показываешь свою отвагу в деле, на поле битвы, – насмешливо ответил злоречивый бог.
Богиня вечной юности Идунн вмешалась в их перебранку:
– Не трать зря слова, Браги, не состязайся с Локи в обидных речах, тут этому не место.
– А ты кто такая, что суёшься в наши дела? – взъярился бог коварства и обмана. – Жри лучше свои гнилые яблочки, иначе без них превратишься в трясущуюся от бессилия старуху со сморщенным лицом, как у печёного яблока!
Один вступился за Идунн:
– Неразумно ведёшь ты себя, Локи, и напрасно нападаешь на нас.
– Молчи, одноглазый Один! Ты забыл, что получил от меня задаром чудесное копьё Гунгнир и жеребца Слейпнир, а платишь теперь чёрной неблагодарностью? И в прочем ты столь же хорош, ни на что не способен сам по себе без своих помощников! Ничего не знаешь, рассылаешь бегать по свету волков жадного Гери и прожорливого Фреки, всё высматривать и выглядывать, а потом доносить тебе. Для этого же посылаешь парить в небесах воронов Мунина и Хугина. Что бы ты делал без них?! Нехорошо это! Ты первый пролил кровь Ванов, ты обманул Гуннлед, подло украв у неё «Поэтический мед». Несправедливо решаешь судьбу боя, нередко отдаёшь победу слабейшим. Нехорошее это дело. Нет, Один, больше я не буду тебя слушаться.
– Молчи, безумец! – вскричал однорукий Тюр, поднимаясь со своего места. – Как смеешь ты так разговаривать со старейшим и мудрейшим из нас! Молчи, или ты дорого заплатишь за каждое своё слово!
– Ты, Тюр, вспомни о руке, которую тебе отгрыз мой сын, и перестань мне грозить, – насмешливо ответил Локи, – а не то потеряешь и вторую.
Попыталась было утихомирить скандалиста Фригг, но и в свой адрес услышала такие же оскорбительные речи. Махнула рукой и опустилась на своё место с багровеющими от румянца щеками.
Локи продолжал буйствовать оскорблять всех подряд, находя для каждого колкие слова.
Только одна Сив благоразумно молчала, но и её за это осудил скандалист. Это стало его роковой ошибкой, ибо именно в это время в зале появился её супруг, могучий Тор. Услышав оскорбления, он взревел, заглушив всех:
– Молчи, если не хочешь испробовать на себе мой молот! Или я тебя отправлю к восточным гримтурсенам, которые на тебе отыграются за всё то, что они отстрадали от нас!
– Тебе лучше не вспоминать похода на восток! – не унялся Локи. – Забыл, как ты трясся от страха в пальце рукавицы?
Рыжебородый бог грома рассвирепел ещё больше:
– Если не замолчишь, то мой Мьёльнир навсегда закроет твой рот, не оставив ни одной кости целой!
– Ты напрасно грозишь мне своим молотом, я ещё поживу! Забыл, как ты чуть не сломал себе пальцы в стараниях развязать ремни на котомке Скрюмира? Тогда ты мог умереть с голоду, лишившись сил!
– Молчи, негодяй, не хочу я проливать твою кровь в чужом доме, потому уходи отсюда, иначе поплатишься за свои слова!
– Никому и никогда не удавалось заставить меня замолчать! Но тебе, Тор, и только тебе, я покоряюсь, ибо знаю, ты скор на решения и поступки, а твой Мьёльнир бьёт без промаха и смертельно. Потому я уйду. А ты, Эгир, на славу угостил всех, но только не меня, так что пусть вселенский огонь пожрёшь и тебя самого, и все твои хоромы с прислужниками и гостями!
Уже в дверях он остановился и, не совладав с обуревавшей его великой злобой, громко выкрикнул:
– Я ухожу! Но ещё не всю правду я вам сказал: знайте же, что именно из-за меня погиб ваш Бальдр, ибо я изготовил стрелу из омелы и направил руки Хёда!.. Это я в личине великанши Текк не стал плакать о Бальдре, а потому Хель не вернула его вам из царства мёртвых!
Огласив это, Локи бросился бежать быстрее, чем бегал когда-либо в своей жизни. Он понял, что совершил самую большую ошибку в своей жизни, сделав такое признание, но ничего изменить уже было нельзя.
Поражённые открывшейся им правдой асы бросились в погоню не сразу, а потому бог хитрости и коварства сумел убежать очень далеко.
Оказавшись в далёких, очень далёких краях, он на высокой одинокой горе построил дом с четырьмя дверями. Через них Лорки оглядывал все стороны, дабы суметь обнаружить преследователей.
Так и вышло. Своевременно заметив погоню, он украдкой спустился к реке, к водопаду Франангр. Превратился в лосося и скрылся у дна. Но боги догадались о его уловке, сплели сеть и забросили её в водопад. Один конец тащил Тор, а другой держали все прочие боги. Так проволокли сеть, но Локи сумел ускользнуть от неё, прижавшись плотно ко дну.
Тогда асы к низу сети привязали тяжёлые камни, протащили её вновь. На сей раз Локи перепрыгнул через сеть.
При следующей попытке асы разделились на две группы и потащили сеть с немалым трудом, а Тор вошёл в воду и пошёл за ними посередине реки. Лукавый бог задумал повторить свой маневр, улучил момент и прыгнул через сеть, но был ловко пойман Тором.
Потом были изловлены его дети Вали и Нарви. Асы превратили первого в волка, одурманили его и он загрыз своего брата. Кишками Нарви связали его отца, Локи, которого поместили в подземной пещере, приковав цепями к трём каменным глыбам.
Явилась великанша Скади, пылающая гневом мести за своего отца Рьяци, который погиб в огне костра по вине коварного бога и над ним сверху подвесила змею, её яд капает на голову бога обмана и коварства. Сипон, верная жена Локи, осталась с супругом, постоянно находится при нём и держит над ним чашу, в которую собирает капающий сверху яд. Когда она уходит опорожнить сосуд, то яд капает на Локи – от невообразимой муки он дико кричит и рвётся так, что трясёт всю землю. Это люди называют землетрясением. В таком положении он будет находиться до конца времён – Рагнарёка, дня гибели богов.
День ото дня копится злоба злополучного Локи, на бушующее пламя похожа его внутренняя жажда мести и она всё растёт и растёт…
Гибель богов
Всеотец богов Один не забывал о Рагнарёке (Гибели богов) и помнил, что одним из признаков приближения конца света станет смерть светлого Бальдра. Это случилось, а потому ситуация сильно тревожило его, даже кара виновника не принесла удовлетворения.
Асы продолжили править миром, постепенно забывая трагическую смерть Бальдра. Росло их богатство и власть. Люди поклонялись им, великаны боялись и обходили стороной Асгард, а самых дерзких настигал беспощадный молот громовержца Тора. Но Один понимал, что с каждым днём всё ближе сумерки богов и конец света.
В конце концов он поднял из страны мёртвых провидицу Вёльву и спросил о будущем, о Рагнарёке. Та открыла ему неминуемое…
Случится «великанская зима», всем зимам зима, которая получит имя Фимбулвинтер. Она продлится три года. Ледяные ветры пригонят плотные тёмные тучи, наступят жестокие морозы. За ними не будут видны солнце с луной, и день мало чем станет отличаться от ночи. Землю покроют глубокие снега, с севера на юг неодолимо поползут холодные языки ледников.
Где-то вообще не удастся обработать поля и засеять их, а в иных местах посевы не успеют взойти или созреть. Одну зиму сменит другая. В массовом количестве начнут гибнуть животные, насекомые, птицы и рыбы, а также – деревья и вся растительность. От холода будут замерзать люди или сходить с ума от голода, грабить и убивать друг друга. Настанет пора жестоких войн: брат пойдёт на брата, сын на отца, отец на сына; милосердию не будет места даже в отношениях между самыми близкими. Выживать будут самые сильные, безжалостные, слабым не будет от них пощады.
После Фимбулвинтера начнётся великий – всемирный – потоп, который погубит почти всех оставшихся в живых. Небо расколется на части и звезды станут падать на землю огненным дождём, давая начало жестоким пожарам.
Почувствовав приближение рокового дня, примется рваться из пут предельно озлобленный долгими муками Локи. Ему начнёт вторить его сын, волк ужаса Фенрир. Земля будет ходить ходуном от постоянных землетрясений, пробудятся многие вулканы, извергая огненную лаву.
Глубоко внизу, в самых тёмных и беспросветных недрах земли издаст крик ржаво-красный петух правительницы страны мёртвых Хель, голос кочета всколыхнёт все миры. В Ётунхейме ответно прокричит багряный петух Фьялар, и по его крику поднимутся великаны. Затем в Асгарде тоже прокричит золотой кочет Гуллинкамби, и крик его воскресит всех воинов Валгаллы.
В пещере Гнипахеллир зальётся лаем чудовищный пёс с окровавленной пастью Гарм (Жадный). Услышав его, карлики застонут в своих каменных жилищах.
От всего этого поколеблется и затрещит ствол Мирового древа – Иггдрасиль, начнут опадать его старые листья. Пробудятся древние чудовища, восстанут и выйдут из своих укромных логов. От их тяжёлой поступи застонет земля.
Возбуждённый великой яростью, Локи порвёт все путы и, торжествующе хохоча, вырвется на свободу, готовый мстить всем богам.
Ободрённый вестью об отце, Фенрир выплюнет из пасти вставленный в неё меч. Напряжётся что есть сил, магические путы не выдержат и разлетятся. Волк за время заточения приобретёт такие размеры, что вход пещеры окажется меньше его огромного тела, и Фенрир выйдет наружу, проломив крепчайшие скалы. Со своими сыновьями-волками Сколлем и Хати он устремится на небо, первый проглотит Солнце, а второй – Луну, после чего наступит вечная тьма. Затем все волки, предельным аллюром, поспешат на последнюю битву.
На помощь им из морских глубин поднимется, вздымая высокие волны, другой сын Локи, исполинский змей Ёрмунганд, отравляя своим дыханием все мировые воды, океаны и моря, реки и озёра, поля и леса, которые станут безжизненными.
В невообразимо глубоких и мрачных подземельях Хельхейма с начала времён мёртвые искусники-мастера строили чёрный корабль Нагльфар (Корабль мёртвых) из когтей мертвецов, скрепляя их леденящим ужасом и беспросветным мраком. На его мачты повешены паруса из человеческой кожи. Завершится строительства Нагльфара точно к Рагнарёку. На его палубах разместятся все мертвецы, которыми правит свирепая богиня смерти Хель, дочь Локи. К ним присоединятся все сторонники бога хитрости и обмана, который встанет у руля корабля.
С выжженных пустошей Муспельхейма придут полчища огненного великана Сурта, пылающий огненный меч которого светит ярче множества солнц. Перед ним и позади него будет бушевать всё поглощающее пламя. Войско направится прямо на Асгард, но не сумеет преодолеть радужный мост Биврёст – он разрушится под копытами огненных коней. Потому Сурт поведёт свои орды на равнину Вигридр.
Хеймдалль протрубит в свой рог Гьяллархорн, предупреждая обитателей небесного города об опасности. От нестерпимого грохота расколется небо и затрепещет Мировое древо, зашумит листвой, загудит его ствол, заскрипят корни. Испуганно вскрикнут находящиеся на нём олени, белка, издаст тревожный клёкот огромный орёл. С вселенским грохотом распахнутся пятьсот сорок дверей Валгаллы, чтобы выпустить из каждой по восемьсот готовых к бою героев.
Выйдут на свою последнюю битву все боги Асгарда, волшебники-ваны и эйнхерии – души павших на поле брани героев. Предводительствовать ими будет Один в золотом шлеме на голове и с копьем Гунгнир в руке. Могучий Тор и Тюр поедут бок о бок с ним. На последнюю битву прибудут Ньёрд со своей воинственной женой-великаншей Скади, закованной в броню.
Великие полчища света и тьмы сойдутся на великой равнине Вигридр.
Волк Фенрир яростно набросится на Одина и проглотит его, но сразу же молчаливый Видар отомстит за смерть своего отца – разорвёт пасть волку наступив на нижнюю челюсть большим кожаным башмаком, а в верхнюю упершись руками.
Громовержец Тор выйдет против Мирового змея, к которому давно питает ненависть. Своим молотом расколет череп Ёрмунганда, возрадуется победе и, утратив бдительность, отскочит всего лишь на девять шагов, где его настигнет ядовитый поток крови уже издыхающего чудовища. Громовержец падёт замертво, продолжая сжимать могучей рукой ставший ему теперь ненужным Мьёльнир…
Однорукий храбрец Тюр сойдётся с псом Гармом, в конце концов сразит его, но и сам умрёт от страшных ран…
Ньёрд будут отважно сражаться рядом со своей воинственной женой Скади. Рядом с ними будет Фрейя
Локи с Хеймдаллем, в ужасном поединке нанесут друг другу многочисленные раны, от которых скончаются…
Эйнхерии, души павших героев, будут противостоять ожившим мертвецам и великанам…
У Фрейра не окажется с собой волшебного меча, который он подарит своему слуге Скирниру, а потому его убьёт огненный великан Сурт. Он же сразит Фригг и других богинь. Но и сам падёт мёртвым, выронив свой пылающий жаром меч на Мировое Древо. Иггдрасиль загорится. Его корни, сильно обглоданные снизу драконом Нидгёгом, не смогут удержать Ясень и он рухнет, обрушив небо и погрузив землю в мировое море.
Потери обеих сторон окажутся примерно одинаковыми.
Чёрные небеса повиснут над разрушенной вселенной, в которой уже не будет Асгарда, Митгарда, Ётунхейма и Муспельхейма, как и стран гномов и эльфов. На их месте станут перекатываться волны мирового моря.
Уцелеет лишь облепиховая роща Ходдмимир, огненный меч Сурта оказался бессильным против солнечно-оранжевых ягод.
Но в конце концов вселенские пожары пройдут, вода схлынет. Небо посветлеет, на них взойдут новые светила, ещё краше тех, что были, – дети прежнего Солнца и Луны. Возродившаяся земля вновь зазеленеет, покроется цветущими нивами, лесами.
По ней пойдут сыновья Одина молчаливый Видар, храбрый Вали и меткий Ульр, оставшиеся в живых, а ещё сыновья Тора – могучие Магни и Моди, которые принесут с собой чудесный молот отца. Из царства мёртвых вернутся живыми Бальдр и его брат слепой Хёд, который стал его невольным убийцей.
Из священной рощи Ходдмимир выйдут два выживших человека, красавица Лив и умелец Ливтрасир. Они дадут большое потомство и возродят род человеческий в новом мире. Начнётся великое возрождение, начнётся новая история совершенно нового мира – иного, но не менее удивительного, чем прежний.
Так пророчила Одину Вёльва.
И так будет…