В стране волшебников
Нередко асы слышали чудесные истории о волшебной стране Утгард далеко на востоке и её удивительных обитателях. Однажды Тор решил её отыскать и самому убедиться, правду ли говорят о ней. Бог-громовик сел в свою колесницу, запряжённую козлами, взял в качестве спутника хитроумного Локи и они вместе понеслись сначала по земле, а потом и по облакам в небесной выси.
Близился вечер, боги заметили одинокий дом и решили переночевать в нём.
Подъехали, постучались. Им открыл суровый мужчина. Он не отказал в крове, но посетовал на то, что не сможет достойно принять гостей, ибо беден и запасов больших не имеет.
– Не беспокойся об этом, – успокоил его Тор.
Он зарезал своих козлов, освежевал, разделал их туши, мясо сложил в котёл и поставил вариться на огонь.
Когда оно сварилось, он пригласил к столу хозяина с хозяйкой и двух их детей, сына Тьяльви и дочь Рескву. Тор расстелил перед очагом козьи шкуры и предупредил, чтобы мясо ели, а кости не трогали и целыми складывали на них.
Во время ужина мальчик не удержался, украдкой расколол ножом одну из маленьких косточек и выковырял из неё мозг, который очень любил.
Встав рано утром, Тор оделся, взял свой волшебный молот Мьёльнир, освятил им шкуры и козлы ожили. Только один немного хромал на заднюю ногу. Это не укрылось от взора бога грома, он понял, что его слова не были исполнены. Тор пришёл в такую ярость, что готов был тут же предать смерти всю семью. Они повалились ему в ноги, слёзно моля о пощаде и предлагая забрать всё их имущество. Рыжебородый бог смилостивился, оставил в живых хозяев, но их детей забрал с собой и с той поры они стали служить ему, находясь при нём неотлучно.
Из-за хромоты козла, Тор оставил свою колесницу у дома, поручив супругам следить за ней, а дальше на восток отправился с Локи, Тьяльви и Ресквой пешком.
Шли они долго. Перед ними оказалось море. Тор с Локи срубили несколько деревьев и построили лодку. На ней перебрались через море. За ним оказался большой густой лес. Первым по нему двигался бог грома, топча мелкие деревья, а покрупнее ломал руками или сшибал своим чудесным молотом. За ним двигались остальные. Быстроногий Тьяльви нёс мешок со скудными припасами.
Шли до тех пор, пока совсем не стемнело. Ничего подходящего для пристанища не подвёртывалось под руку. Наконец они увидели какое-то странное строение с входом во всю ширину дома. Вошли внутрь и расположились на ночлег.
Ближе к утру вдруг раздался страшный шум, заходила ходуном земля, дом принялся трястись. Все путники поднялись на ноги. При более пристальном осмотре они обнаружили небольшую пристройку. Тор велел всем зайти в неё, а сам встал у входа, сжимая Мьёльнир, готовый отразить нападение врага.
Когда рассвело, они осмелились осторожно выйти наружу. Только тут Тор обнаружил то, что было всему виной. Неподалёку прямо на земле лежал великан, во сне он храпел и от его могучего храпа тряслась земля и дом.
Бог грома опоясался своим волшебным поясом, силы в нём прибавилось вдвое. Он взял поудобнее молот. Тут исполин поднялся и он оказался столь внушительным, что впервые у Тора не хватило духа пустить в ход своё оружие. Спросил исполина о его имени. Тот ответил:
– Меня зовут Скрюмиром. А мне тебя и спрашивать нет нужды, я знаю, что ты – Тор. Это не ты уволок мою рукавицу?
Великан огляделся и поднял её.
Только тут могучий Тор понял, что ночь он провёл в ней, приняв её за дом, а большой палец – за пристройку. Это привело его в оторопь.
Скрюмир спросил:
– Мы с вами идём в одном направлении, не возьмёте ли меня в попутчики?
Тор отказать ему не решился, а потому согласился.
Сели завтракать, каждый достал свои припасы.
В конце завтрака великан предложил богу-громовику положить его котомку в свою. Так и сделали. Скрюмир её увязал и двинулся в путь. Он шагал такими огромными шагами, что его попутчики едва успевали за ним и к вечеру совсем выбились из сил.
Остановились под огромным дубом. Великан сказал:
– Я сразу лягу спать, а вы берите котомку и сами готовьте себе ужин.
После этого он улёгся и скоро захрапел.
Тор принялся развязываться его котомку, но сколько ни бился, ни одного узла развязать не сумел. Разъярился, ухватил обеими руками молот, шагнул к лежащему Скрюмиру и ударил его по голове.
Великан открыл глаза и спросил:
– Уж не листок ли упал мне на голову? А что вы не спите, поужинали ли вы?
Тор ответил:
– Да, да, поели. Сейчас ляжем.
Великан повернулся на другой бок и уснул, похрапывая так, что тряслась земля.
Тор со спутниками расположились под соседним дубом. Но им было не до сна рядом с таким спутником.
Среди ночи Тор встал, приготовился и нанёс Скрюмиру удар Мьёльниром прямо в темя. Почувствовал, что молот ушёл глубоко в голову исполина. Он проснулся, потянулся со словами:
– Уж не жёлудь ли упал мне на голову? И что с тобой, Тор, что ты тут стоишь?
– Я только поднялся, думал уже утро, а оказывается, ещё глубокая ночь и время спать. Некстати я проснулся.
Скрюмир согласился с ним и снова задремал.
Ас же долго лежал без сна, думая: «Вот представится мне случай, уж тут я нанесу такой удар, что ты больше не проснёшься».
Незадолго до рассвета по храпу исполина понял, что тот крепко спит. Посмотрел Тор, Скрюмир лежит с обращённым кверху виском. Поднялся, подскочил, собрался, размахнулся и нанёс удар, вложив в него всю свою огромную силу. Весь молот ушёл в висок.
Исполин погладил себя по голове, поднял её вверх, посмотрев вверх:
– Уж не птицы ли свили там гнездо? Постоянно что-то от них сыпется вниз. Вот сейчас на меня упал сучок. А ты уже встал, Тор? И правильно, уже светает, пора и мне вставать. Здесь мы с вами расстанемся, мне в другую сторону. А вы идите прямо и скоро попадёте в Утгард.
Тор со спутниками вовсе не жалел, что избавляется от такого попутчика. Тот же напоследок сказал:
– Я слышал ваше перешёптывание, что вы сочли меня человеком росту не маленьким, но в Утгарде вы встретите людей и повыше. Примите добрый мой совет: не слишком заноситесь, тамошние обитатели не потерпят насмешек от такой мелюзги, как вы. А лучше всего вам повернуть обратно и вернуться домой.
С этими словами Скрюмир повернул вправо, к северу и зашагал к виднеющимся на горизонте горам. Скоро совсем скрылся из глаз Тора, который двинулся в прежнем направлении, на восток. Про себя он высказал пожелание, никогда не видеть такого великана.
Тор с сотоварищами шёл до полудня, когда перед ним предстал посередине поля величественный город. Здания были настолько высокими, что при приближении к ним богам пришлось запрокидывать головы, чтобы увидеть высоко над собой причудливые крыши с расписными куполами и острыми шпилями.
У городских решётчатым ворот пришлось остановиться. На петлях висел внушительный замок. Как Тор ни бился, но ни открыть его, ни сломать не смог. Тогда он кое-как протиснулся между прутьями решётки внутрь. Его спутники последовали за ним.
Не привыкший чего-либо и кого-либо бояться Тор направился к самому огромному дворцу и смело вошёл через открытые двери в большие палаты. Там по обеим сторонам находились длинные скамьи, на которых восседали великаны. Иные были больше ростом, чем встреченный в лесу Скрюмир.
На богато украшенном троне сидел конунг Утгарда. Он не сразу заметил гостей, а потом обратился к ним с улыбкой:
– Того, кто так далеко забрёл, нет смысла спрашивать о новостях. Мы и сами можем ими поделиться, если они покажут себя достойными уважения. Ты действительно Тор или я ошибаюсь, приняв за него такого коротышку?
Уязвлённый до глубины души бог-громовник подтвердил, что это именно он.
Конунг сказал:
– Среди нас нет места тому, кто не способен отличиться в каком-нибудь искусстве или хитрости. Что лучше всего умеете вы?
Локи не удержался и выступил вперёд, хвастливо заявив:
– Я берусь показать, что никто здесь не съест своей доли скорее меня.
Властелин Утгарда воскликнул:
– И впрямь это искусство, если только сумеешь подтвердить свои слова делом.
Он тут же подозвал из сидевших ниже всех человека по имени Доги и велел ему помериться с Локи.
Принесли огромное деревянное корыто, доверху наполненное отваренным мясом. Локи уселся с одной стороны, а Доги – с противоположной. Когда был подан знак, они принялись за дело и скоро встретились на середине: Локи съел всё мясо, чисто обглодав кости, а его соперник сожрал мясо с костями и со своей частью корыта. Доги и признали победителем.
Конунг спросил:
– В чём ещё намерены посостязаться гости?
Тьяльви сказал Тору, что ещё не встречал себе равного в беге, и готов бежать взапуски с любым, на кого укажет правитель Утгарда. Тому так и сказали.
Конунг одобрил намерение:
– Это доброе искусство, и ты, верно, знатный скороход, ежели хочешь показать себя в нём.
Велел устроить состязание.
Все вышли из палат к ровному полю, удобного для состязания в беге.
Соперником Тьялви был выбран парнишка по имени Хуги. Выглядел он невзрачно, но едва дали команду, помчался так, что только его и видели. Когда Тьялви несся в одну сторону, Хуги уже возвращался обратно.
Тоже самое повторилось и во второй и третий разы. Как ни старался Тьяви, но всегда намного отставал. Его признали побеждённым.
Конунг Утгарда обратился к Тору:
– А что за искусство можешь показать ты, ведь столько рассказывают о твоих подвигах. Не могут же все они быть выдумками.
Тор ответил:
– Готов с любым из вас посостязаться в питье.
Правитель сказал, что это устроить нетрудно. Повёл в палаты, позвал стольника и приказал подать штрафной рог, из которого обычно пьют его люди.
Тотчас же рог принесли. Он был узким, но длинным, его противоположный конец свисал до пола.
Конунг показал на него:
– Самые искусные наши питоки осушают его с одного глотка, остальным требуется на это два глотка. Среди нас нет ни одного, кто не способен сделать это за три глотка.
Тор испытывал сильную жажду и думал, что справится с рогом за один раз. Взялся за него обеими руками и сделал громадный глоток. Посмотрел, а воды в роге против прежнего почти не убавилось.
Конунг усмехнулся:
– Выпил ты недурно, но только не слишком много. Верно, ты всё оставляешь на второй раз.
Тор смолчал и принял за дело…
Отвалился от рога только тогда, когда у него перехватило дыхание. Поглядел на рог, а там воды убыло даже меньше, чем в прошлый раз, и было её чуть ниже края рога.
Правитель Утгарда уже не скрывал насмешки:
– Что ж это ты, Тор, столь много оставил на третий раз? Теперь третий твой глоток должен быть таким, что большего нельзя и помыслить. Только не заслужишь ты наше уважение, если не отличишься больше прежнего раза.
Взъярился Тор, ухватил рог, приник к нему губами и, собрав все свои силы, сделал длинный-предлинный глоток. Опустил рог, внутрь заглянул, а там воды всего лишь на палец ниже края. Не захотел больше пить, отставил в сторону рог, тут же подхваченный стольником.
– Теперь ясно, что твоя мощь сильно преувеличена, – сказал конунг Утгарда. – Не хочешь ли испытать себя ещё в чём-то ином, в чём ты более силён?
На это Тор ответил:
– Только у меня дома асам не показались бы мои глотки маленькими, но можно попробовать и другое. Что ты можешь мне предложить?
– Наши молодые парнишки забавляются тем, что кажется здесь пустяком: они поднимают с земли мою кошку. Я бы тебе такое не предложил, если бы не увидел, что ты далеко не так могуч, как о тебе говорят.
Сразу после его слов в палатах словно бы ниоткуда появилась серая кошка. И не маленькая.
Тор ухватил её снизу под брюхо и принялся поднимать, но чем выше она оказывалась, тем сильнее выгибалась в дугу. Неимоверным усилием Тор поднял её предельно высоко, тогда у кошки одна нога оторвалась от земли. Большего асу добиться не удалось.
Властитель Утгарда молвил:
– Всё оказалось, как я и думал: кошка слишком большая, а ты слишком маленький против наших великанов, они одной рукой поднимают кошку.
Оскорблённый Тор воскликнул:
– Как я не мал, по твоим словам, но пусть только кто попробует подойти и схватиться со мной. Я сильно рассержен!
Конунг окинул взглядом скамьи палаты и ответил:
– Тут нет никого, кого бы я счёл достойным побороться с тобой. Но ежели ты так этого хочешь, то пусть позовут мою няньку Элли, никого иного я не вижу твоим противником. Ей удавалось победить людей, которые мне казались посильнее тебя. Попробуй одолеть её.
В палату вошла сухая, сгорбленная старуха с землистым лицом, в изношенной грязной одежде, словно припорошенной пылью. Конунг приказал ей бороться с Тором.
Ас думал, что легко с ней справится, но едва схватился со старухой, как она ухватила его своими руками, как стальными тисками. Что только ни старался сделать Тор, ничего у него не получалось, она давала ему отпор. А затем сама перешла в наступление и Тор в конце концов не сумел устоять на ногах, припал на одно колено. Его выручил правитель Утгарда, который велел прекратить борьбу. Элли сразу же ушла из палат.
Конунг сказал:
– Всё ясно, нет нужды вызывать на поединок ещё кого-то.
Время близилось у ночи, аса со спутниками расположили в удобных покоях.
Утром в их честь расставили столы, на них не было недостатка в еде и напитках, которым они воздали должное.
Затем правитель Утгарда взялся самолично проводить гостей.
Когда они вышли за городские ворота, конунг спросил:
– Доволен ли ты, Тор, о пребывании у нас? Что ты думаешь о своих соперниках?
Ас омрачился:
– Не время мне говорить о своей силе, ибо всё тут обернулось для меня позором. А мне это всё очень не по душе. Такого со мной нигде и никогда не бывало. Хочется уйти и забыть всех вас.
Конунг Утгарда с улыбкой произнёс:
– Теперь, когда ты покинул пределы моего города, мне уже нет нужды притворяться, и я могу сказать тебе полную правду: пока я жив и властен решать, не бывать тебе в нём снова. Кабы ведал я наперёд, что столь велика твоя сила и что ты едва не причинишь нам великой беды, ты бы сюда и не попал. Знай, обманул я твои глаза, навёл морок. Это я повстречался вам в лесу в виде великана Скрюмира. Когда тебе пришлось развязывать мою котомку, она была стянута путами из волшебного железа, потому ты и не смог их распутать. Позже ты трижды ударил меня молотом. Первый удар слабее прочих, но и его одного с лихвой бы хватило чтобы убить меня, если бы только я не подсунул вместо себя гранитную скалу. Ты мог видеть её, но не обратил внимания, она лежит подле моего чертога, а на ней три четырехугольные впадины, каждая последующая глубже предыдущей – это следы твоего молота.
Так же было и с играми, когда вы состязались с моими слугами. Первым был твой Локи, он сильно проголодался и ел быстро, но тот, кого звали Доги, был огонь, и сжег он не только мясо, но и корыто. Тьяльви же бежал наперегонки с тем, кого называли Хуги, а так Хуги – это моя мысль, то и нельзя было надеяться, что бы Тьяльви мог поспорил с ней в скорости. Когда же ты пил из рога, тебе казалось, что ничего не получается по той причине, что другой его конец был соединён с морем, этого я не позволил тебе заметить. Свершилось истинное чудо, которое я никогда не счел бы возможным: ты выпил воды столько, что море обмелело, Выйдя к морю, ты теперь увидишь, что уровень его сильно понизился.
Не меньшее удивление вызвало и то, что ты приподнял кошку. Правду сказать, были напуганы все, кто видел, что она подняла с земли одну лапу: ведь то была не кошка, как тебе мерещилось, а Мировой Змей, всю землю обвивающий. И едва достало у него длины удержать на земле хвост и голову. Настолько высоко ты поднял его, что уже близко было до неба. Великое чудо удалось тебе и тогда, когда ты так долго сопротивлялся и упал только на одно колено, сражаясь с Элли, имя которой – старость. Никто в мире не способен перед ней устоять.
Правитель Утгарда криво усмехнулся и заключил:
– А теперь мы распрощаемся здесь, и для всех нас будет лучше, чтобы вы больше ко мне не приходили. В другой раз я сумею оборонить мой город, такими же или какими другими хитростями, и уж никакой силой вам до меня не добраться. Так что прощайте!
Осознав всю правду, в безудержном гневе Тор хватился за свой молот и высоко вскинул его для удара, но… властелин Утгарда исчез.
Ас поспешил к городу, желая расправиться со всеми теми, кто оскорбил его, покрыл позором, но увидел на его месте лишь голое поле. Как ни искал рассвирепевший громовержец, найти не смог.
Украденный молот Тора
Несколько лет яростно сражался Тор на восточных границах Митгарда, отбивая непрестанные нападения великанов Ётунхейма. Гримтурсены были многочисленны и грозны, было много боевых схваток и поединок, но громовержец, стремительно носясь над облаками, неожиданно появлялся то здесь, то там, метко поражая их противников своим чудесным молотом. Один за другим падали бездыханными великаны.
В конце концов, не выдержав натиска громовержца, они панически отступили обратно в свой Ётунхейм, чтобы там залечить раны и подготовиться для новых вылазок на богов.
Одержав победу, Тор, не спеша, возвращался в Асгард. В дороге он вечером остановился на привал в маленьком уютном леску. Распряг своих козлов Тангиоста и Тангризнира, отпустил пастись рядом. Вкусно поужинал и улёгся спать под красивой рябиной, положил возле себя молот Мьёльнир.
Спал не очень спокойно, а проснувшись утром сразу потянулся к своему оружию, но к ему ужасу рука нащупала пустоту: молота не было. Тор с ужасающим рёвом вскочил, озираясь по сторонам: кто посмел забрать его Мьёльнир? Увы, никого вокруг не увидел, кто осмелился похитить молот, понять не мог.
В гневе он рвал свою рыжую бороду, бегал кругами, топая ногами так, что дрожала земля, а вся живность попряталась по своим норам и убежищам, устрашившись ярости громовержца.
Но в конце концов ему пришлось запрячь козлов и отправиться безоружным в Асгард. Он не спешил, ибо ему было стыдно асам показаться без Мьёльнира. Потому Тор решил сказать об этом лишь одному Локи, известному своим хитроумием и сообразительностью. Надеясь, что тот даст ему уместный совет.
Так и сделал. Отыскал бога огня и поведал ему о том, как проспал свой молот.
– Его могли унести только великаны, – сразу заявил Локи, – никто другой и поднять бы его не смог. Да и мало кто дерзнул бы приблизиться к тебе, даже спящему. Искать Мьёльнир нужно у великанов.
– Но кто из них стал дерзким вором?
– Нам нужно идти к прекрасной дочери Ньёрда и попросить соколиное оперение. Получив его от Фрейи, я птицей полечу в Ётунхейм и там постараюсь выяснить, у кого находится Мьёльнир. Затем вернусь и сообщу тебе. После этого ты будешь знать, что делать.
Тор согласился:
– Ты прав, идём к Фрейе. Она не откажется дать нам своё оперение, и тогда ты в нём отправишься к гримтурсенам.
Так они и сделали.
Надев оперение, Локи превратился в могучего сокола и с предельной скоростью помчался на восток в страну великанов.
Долго летел над полями, лесами, долинами, горами и морями. Спешил изо всех сил, стараясь лучше исполнить поручение Тора.
На вершине высокой горы Локи увидел великана Трима, который был одним из самых знатных и богатых обитателей Ётунхейма. Лукавый бог спустился к нему. Гримтурсен посмотрел на необычную птицу и сразу понял, что видит перед собой бога. Спросил его:
– Как идут дела в Асгарде? Что у вас нового?
– Дела у нас не очень хорошие, Трим, – ответил Локи. – У Тора пропал его молот. Ты не знаешь, кто его взял и где он?
Трим оглушительно захохотал так, что затряслась гора:
– Ха-ха-ха! Мне ли этого не знать, когда это я сам его забрал у вашего сони! Я мог бы убить и Тора, пока он сладко спал, но не хочу ссориться с вами. Я готов даже вернуть вам Мьёльнир, если вы отдадите за меня замуж прекрасную Фрейю. А после, породнившись с вами, я, пожалуй, соглашусь перейти на вашу сторону.
– И где же ты спрятал молот? – поинтересовался Локи.
Трим с усмешкой покачал головой:
– Этого ты от меня не узнаешь. Мьёльнир находится в надёжном месте, где тебе его не сыскать, несмотря на всю твою хитрость.
Локи ещё немного поговорил с великаном, а потом подумал, что главное он уже знает, а потому отправился обратно в Асгард.
Там его ждал Тор, не находившись себе место. Увидев бога огня, сразу бросился к нему с вопросом:
– Узнал, где мой молот?
Лукавый бог ему всё рассказал. В том числе и о желании гримтурсена получить в жёны прекрасную Фрейю.
Громовержец сразу же поспешил к богине и с порога её дворца прокричал:
– Собирайся, Фрейя, ты должна отправиться к великану Триму и стать его женой, иначе он не отдаст мой Мьёльнир!
Но Фрейя этого вовсе не хотела. Прежде добрая и кроткая богиня рассердилась впервые в своей в жизни, в порыве гнева разорвала свое драгоценное ожерелье Бризингамен.
– Молчи, Тор, и уходи прочь из моего дворца! – воскликнула она. – Никогда я не поеду в Ётунхейм и никогда не выйду замуж за гримтурсена, хотя бы все боги пришли сюда и просили меня об этом. Ты сам проспал свой молот, так что и возвращай его сам.
Услышав справедливые слова, Тор молча вышел от Фрейи, опустив голову. Оказавшись снаружи дворца, он обратился к Локи:
– Посоветуй, что мне делать? Фрейя наотрез отказывается ехать к Триму, а без этого я не получу свой молот и не смогу дать должного отпора великанам, когда они снова нападут на нас. Всем будет плохо, а не только мне. Пострадают все боги.
– Тогда и следует рассказать всем асам об этом, пусть решают совместно, что делать?
Лучшего выхода громовержец не видел, а потому согласился.
Боги собрались на совет. Узнав о пропаже молота и о том, что Тор отныне безоружен, они испугались.
Долго обсуждали тяжёлое положение, спорили, но не смогли прийти ни к чему определённому.
Стражу радужного моста мудрому Хеймдаллю пришла идея:
– Если Фрейя не хочет ехать, тогда можно отправить к Триму под её видом самого Тора. Пусть наденет женскую одежду, а уж там на месте сообразит, как заполучить молот.
– Но Трим сразу же разоблачит обман! – воскликнул Вали.
– Нет, – покачал головой Хеймдалль. – Трим никогда не видел Фрейи и не знает, как она выглядит. Так что ничего не заподозрит. Пусть лишь Тор наденет платье подлиннее, чтобы не было видно его здоровущих ног, закроет фатой лицо и свою рыжую бороду, а голову повяжет платком. Тогда гримтурсены ни за что не догадаются, что перед ними не женщина.
– Никогда я не надену женского платья! – в бешенстве закричал громовержец. – Не буду позориться! Вы же сами потом будете смеяться надо мной.
– Ты забываешь о том, Тор, – примиряюще сказал ему Браги, – какая страшная опасность нам теперь угрожает. Хочешь ли ты, чтобы великаны перебили всех нас твоим молотом и захватили Митгард и Асгард? Ты должен попытаться любой ценой вернуть назад Мьёльнир. И ежели тебе это удастся, никто из нас не будет смеяться над тобой.
Видя, что громовержец всё ещё колеблется, Локи предложил:
– Если пожелаешь, что я тоже надену женское платье и отправлюсь вместе с тобой к Триму под видом твоей служанки?
Предложение бога огня очень понравилось всем богам, а особенно Тору, который после этого спорить перестал и согласился.
К Триму тотчас направили гонца с известием, что Фрейя скоро к нему прибудет. Между тем боги принялись облачать громовержца и Локи в женские платья, скрывая невольные ухмылки и едкие реплики. Затем Тор с лукавцем в такой же одежде отправились в страну великанов.
Получив весть о согласии Фрейи, Трим преисполнился великой радостью и приказал челяди готовить замок к роскошному пиру, а сам стал рассылать приглашения гостям.
И вот Тор с Локи в женских одеяниях пришли к гримтурсену. Он выбежал им навстречу, взял за руку мнимую невесту и провёл в зал, где усадил рядом с собой. Бог хитрецов и обманщиков, изображая служанку, скромно пристроился рядом.
Постепенно громовержец освоился, он видел, что Трим не подозревает обмана и принимает его за настоящую богиню, а потому расслабился. В долгой дороге Тор сильно проголодался, а потому, видя богато накрытый стол, стал отрезать от зажаренной туши быка огромные куски и жадно поедать их. Очень быстро он оприходовал всю тушу, не оставив ничего на долю остальных. Затем ещё съел восемь огромных лососей и запил их бочкой мёда.
Видя такой аппетит своей «невесты», Трим сильно удивился и воскликнул:
– Никогда за всю свою жизнь я не видел, чтобы какая-нибудь девушка так ела!
Находчивый Локи постарался загладить промах громовержца и шепнул на ухо великану:
– О Трим, тоскуя по тебе, Фрейя семь дней ничего не пила и не ела. Вот почему она сегодня так голодна.
Услышанные слова усыпили подозрения великана, он преисполнился гордости и потянулся к мнимой Фрейе, желая её поцеловать, но отшатнулся, увидев сквозь фату горящие огнём глаза Тора. Смущённо молвил гримтурсен:
– Ни у одной девушки в мире я не встречал ещё таких страшных глаз!
– Спокойнее, Трим, – снова шепнул ему Локи. – Семь долгих дней и столько же ночей плакала Фрейя, тоскуя по тебе, вот почему её глаза покраснели и воспалились.
Услышав о такой любви к себе, великан оказался донельзя растроган. Он вышел из зала, достал из тайника молот Тора и послал с ним к «невесте» свою сестру, чтобы она вручила той подарок, а взамен получила ответный, и тем самым совершив обряд венчания.
Сестра исполнила его приказание. С немалым трудом она принесла Мьёльнир и положила молот на колени громовержца, но больше ничего сделать или сказать не успела: увидев своё оружие, Тор обрадовался, вскочил и сбросил с себя ненавистный женский наряд, считая, что он ему уже не нужен. К ужасу великанов перед ними оказался грозный бог грома со своим грозным молотом, от которого уже пало множество гримтурсенов. Они бросились искать спасение в бегстве, но было уже поздно: вслед им летел Мьёльнир, разбивая черепа вдребезги, а затем возвращался в могучую руку Тора и сразу же посылался им в новую жертву…
На шум прибежал Трим. Увидев его, громовержец с гневным рыком, мстя за воровство и унижение, бросил в него молот, который тут же сразил насмерть великана. Затем громовержец добил оставшихся гримтурсенов и вернулся с Локи в Асгард, где их восторженно встретили остальные боги.