Тактика малых групп. Часть 1

Слайд четвёртый

– Издеваешься? – он злится, что я в очередной раз прерываю его игру.

– Нет. Мне приходила в голову такая идея, но нет, – успокаиваю смотрителя арены.

– А! – его лицо озаряет улыбка. – Я понял! На! – протягивает мне бумажный пакетик. – У тебя кончились, да?

– Су-у… – Неимоверным усилием воли сдерживаю себя и то слово, что рвётся из уст. – Пока есть ещё, спасибо.

– Тогда что тебе опять?

– Войти.

– А что уходил?

– Вот за этим, – хлопаю по бёдрам, на которых закреплены новые ножны с парными дагами.

– Весь арсенал вынести хочешь? – неодобрительно щурится смотритель. – Тебе что, этого переростка мало?

Он указывает на мою секиру. И где он увидел переростка? Обычная двуручная секира, широкое лезвие полумесяцем по правому хвату и малый крюк по левому, да шип-трёхгранник на полторы ладони торчит вперёд. Ну да, она выше него, если упереть в землю, но мне-то по подбородок, а значит самое то, что надо.

– Раз навесил на себя лишнюю тяжесть, значит мало. – Не злиться, отвечать спокойно!

– Барахольщик? Или, как говорят ваши, – нуб?

– Нуб, нуб, – послушно киваю. Как меня только ни называли, и этим словом особенно часто. Мне всё равно, у меня на это иммунитет.

– Ну проходи. – Смотритель освобождает проход.

– Не туда. – Зачем мне вход на зрительские места?

– О! – У него хорошо получается разыграть удивление. Но он послушно пропускает меня туда, куда нужно.

Если выход на зрительские места проходит под открытым небом, то вход непосредственно на боевую площадку идёт по крытым коридорам.

Ещё один пункт против мысли, что я в виртуальности. Каждый камень кладки в коридоре индивидуален. Ну кто будет заниматься «прорисовкой» каждого блока в стене? Конечно, возможно, и программа, но… Они даже на ощупь разные, все отличаются. Да и стыки различаются – каждый имеет свою толщину и рисунок. Хотя… Нет, всё же это не может быть аргументом. Если уж нельзя по ощущениям определить, реален мир вокруг или нет, то такая мелочь, как камни коридорной кладки – право несущественна.

– На песок? – Меня останавливает смотритель внутренней арены.

Секунд пять соображаю, что он имеет в виду под этой фразой.

– Да. На песок.

Смотритель, якобы подслеповато прищуриваясь, отступает на два шага и скептически оглядывает не столько меня, сколько мою броню и вооружение.

– Н-да. – Он о чём-то задумался, потирая лоб. – Сейчас подберу тебе противника.

– Нет. Мне не нужен ваш противник, мне нужен тот воин, что победил волосатую обезьяну.

– Экий ты быстрый! – качает головой смотритель. – Но увы. Первый бой на мой выбор, второй можно и на твой.

– Но…

– Не согласен? – Усмешка кривит его лицо. – Так иди отсюда, поблюй ещё.

Сволота! А он-то откуда знает?! Впрочем, вопрос глупый. Он может быть как посланником богов, так и программой, и в обоих случаях его осведомлённость о происходящем на острове может быть чуть ли не абсолютной.

– Согласен.

– Тогда жди.

И оставляет меня одного. Ещё раз проверяю, как сидит броня. Чёрт! Как непривычно! Сколько я не носил такого? Пять лет? Да. Целых пять лет. Телу долго придётся привыкать снова. Не теряю времени даром. Чем мне нравится готика, так это тем, что при той защите, что она даёт, она очень подвижна. В отличие от того же максимилиановского доспеха. И пусть у того защищённость выше, и он может даже остановить пулю, к примеру, пистолетную, приняв ту на ребро жёсткости нагрудной пластины, но в нём так не подвигаешься. Крутанул вертушку секирой и едва не выпустил её из рук! Дерьмо! В смысле перчатки плохие. Надо будет заменить. Но сейчас времени нет. Хотя я в любой момент могу и уйти отсюда, но ведь… Засмеют козлы-смотрители! И всё равно, что они – программы или полубоги, главное, что их остроты достигают цели. И я от них выхожу из себя. Пять лет затворничества дают о себя знать. Я отвык от общения в реале. Тьфу! Да может, я в виртуале?! Но это не меняет того, что мне приходится разговаривать с кем-то лицом к лицу. Это напрягает. Приходится вспоминать уже подзабытые навыки социального, а не сетевого общения.

– Готов?

А у меня так и чешется язык спросить: «Я точно не умру?» И ведь знаю, что смерть в этих местах – она не настоящая. Нет, не то что я боюсь. Вот чего-чего, а смерть не входит в число моих главных страхов. А то, что меня пугает до обморока, осталось там, где-то в ином мире или иной реальности. Но как-то нелепо было бы склеить ласты по своему желанию, выйдя на гладиаторский бой. Но этот вопрос остаётся не заданным. Я только произношу:

– Готов.

– Ну так иди, что встал? – И эта улыбка, что бесит до скрежета зубовного!

И когда он успел ворота поднять на площадку? Теперь выгляжу, как дурак! Хотя перед кем выгляжу – не понятно, но внутри именно такое гадкое состояние.

Песок на арене тёплый. Это я чувствую даже через твёрдые подошвы берцев. Да, я предпочёл современную обувь средневековым сабатонам. Впрочем, я и шлем не взял из оружейки – не могу, когда что-то перекрывает обзор и мешает дыханию. Смешно я, наверное, выгляжу: фулплейт готического доспеха и непокрытая голова. Ах да – и ботинки вместо латной обуви. Но мне плевать, мне так удобнее – и это главное. Тут же убивают и то понарошку.

О! Замечаю, что мне кто-то машет со зрительских мест. А! Это любитель травки. Надо было шлем всё же взять, а то ишь ты – узнал! Кричит что-то подбадривающее. И вообще, за те полчаса, что я ходил до оружейника за дагами, народу в амфитеатре прибавилось едва ли не втрое. Человек семьсот сидит. Это примерно одна десятая от всех, кто находится на этом непонятном острове. Много…

Со скрежетом открывается дверь с противоположной стороны. Арена сама по себе невелика – не больше цирковой, метров тринадцать. Ну… Кого мне приготовили смотрители? Их выбор приводит меня в недоумение.

Из тени прохода выползает нечто непонятное. Эдакая черепаха размером с малолитражку. При этом у данной рептилии голова крокодила. Осложняется всё тем, что голова располагается на очень длинной шее, метра в два длинной. Плохо. Очень плохо.

Этот противник будет атаковать сверху. А я там минимально защищён. Также он намного сильнее меня. Получается, что его удары нельзя принимать на блок. Спасение в маневренности. Но и тут засада! Нет, я встречал людей, что в фулплейте колесо крутили и на шпагат садились, но я точно не из их числа. Скинуть броню? Не успею. В данной ситуации она скорее мешает. А взглянув на зубки этого динозаврика, понимаю, что сталь кирасы – не лучшая защита.

Секунд десять «черепаха» топталась на месте, но потом сфокусировала на мне взгляд и уверенно поползла в мою сторону. Именно поползла. У неё вместо ног ласты! Так вот почему такая длинная шея! Это земноводное, что нападает из воды, прячась под берегом. Только так я могу объяснить сей выверт эволюции. И опять, может это не эволюция, а просто горячечный бред какого-нибудь гейм-дизайнера!

От первого удара ухожу легко. Чудище пыталось меня не сожрать, а так, надкусить, скорее, на зуб попробовать, что я за блюдо. Поэтому действовало осторожно и медленно. В ответ я попробовал отсечь одну из ласт, но он так ловко наклонил корпус, что сталь столкнулась только с панцирем и отскочила, не причинив вреда.

И тут оно зашипело. Из его пасти в меня полетели какие-то непереваренные ошмётки и дыхнуло зловонием. Да так, что глаза заслезились! Новая атака рептилии была стремительной. Изогнув шею, будто уродливый лебедь, она атаковала отвесно сверху. Я не успел полностью уклониться, и один из зубов проскрежетал по наплечной пластине. Та, жалобно звякнув, отлетела с креплений, но свою задачу выполнила, защитив меня от раны. Вот это силища у моба! Мне сейчас проще думать, что это игра. Левое плечо заныло, будет синяк.

Но в этой атаке черепаха показала свою слабость. Да, она быстра, да, она сильна, да, она бронирована, но она тяжёлая и инертная. Мышцы её длинной шеи очень хороши тогда, когда надо броситься вперёд, а вот возвратные развиты намного хуже.

Будь я в цирке или на спортивной арене, меня бы попинали за то, что зрители недовольны таким быстрым боем. Но я не в цирке. Следующий выпад ящера встречает полумесяц лезвия секиры. И открытая пасть сама себя разрубает на две половинки. Нижняя челюсть черепашки-мутанта падает на песок, отсечённая отточенной сталью. А всего-то надо было дождаться момента и поставить секиру под нужным углом. Даже бить не пришлось. Монстр всё дальнейшее сделал за меня сам. Что говорить – безмозглое создание. Кто ж кидается зубами на лезвие? Взмах, и я прекращаю мучения чудища, перерубив ему шею. Хотя. Судя по тому, что тело монстра всё ещё билось в конвульсиях, когда я уходил с арены, может, сделал ему только хуже. Впрочем, он меня вообще съесть хотел, так что квиты.

– Теперь я могу вызвать того, кого хотел?

– Я не могу решить. – Смотритель явно расстроен моей победой и всячески даёт мне это понять, как мимикой, так и жестами.

– С чего бы это?

– Тот, кого ты хочешь вызвать – из свободных. Я могу ему только предложить бой. А его воля – принять вызов или нет.

– Свободный?

– Такой же, как ты. – И ему явно этот мой статус очень не по душе.

– Ну так сходи, узнай. – За что меня эти смотрители невзлюбили – не ведаю. Но менять ситуацию уже поздно.

– Может быть, схожу, – качает головой как болванчик.

– А разве это не твоя работа? – В ответ на эту простую фразу что-то изменилось во взгляде смотрителя. На долю секунды мне показалось, что в этом взоре прячется нечто тёмное, страшное и безумно мной раздражённое. Но только на долю секунды.

– Моя. Жди, – он отворачивается от меня и указывает жестом на скамью…

Слайд пятый

Нет, определённо, общаться из всех смотрителей можно только с одним – с оружейником. Приятнейшая личность. Даже назвать его программой, и то язык не поворачивается. А может, они и личности, эти непонятные создания с обликом людей?

Потянулся. Хорошо! В смысле, хорошо, когда ты без доспеха, свобода такая! У-ух! Это была здравая идея – оставить броню и оружие в арсенале. Смотрю вот на эти толпы людей, что бродят по острову, бряцая железом, и недоумеваю. Зачем оно им? Тут даже кулаком никого ударить нельзя – сразу парализует, что уж говорить о размахивании железом. Это, конечно, кроме арены – на ней можно всё что угодно, там правил нет, хоть ухо кому откуси, бой не остановят.

От чёрт! Спрятаться? Но негде! Чёрт, не успел! Он меня заметил.

– Привет! – и улыбка во все тридцать два.

Ну что за человек? Я же ему ясно сказал, чтоб отвалил. Но нет. Липнет как банный лист!

– Виделись часа три назад! – закатывая глаза, отвечаю растаману.

И как он меня нашёл-то?

– Видел твои бои!

– А то я не знаю! – он так орал в мою поддержку, что даже на арене у меня чуть уши не закладывало. И откуда такой голосище в таком хрупком и прокуренном тельце?

– Ты этого, рыжего, хитро так подловил! – он пытается изобразить мой удар-подсечку на обратном ходе, но у него плохо получается. – Где так драться научился?!

– А что, в ученики хочешь попроситься?

Ну лень мне было объяснять кому бы то ни было перипетии моей жизни – той жизни, что осталась где-то далеко.

– Не-е! Я не люблю эти все шварк, чавк, будум, – он жестами показал, что имеет в виду размахивания мечами и прочим колюще-режуще-дробящим.

– Ну-ну. Так я тебе и поверил! А что ж тогда играл в РПГ и онлайновые? – Здесь, на острове, нет никого, кто не был бы из разряда тех, кого всеми принято называть не иначе как «задротами».

– Так я в ЕВУ^[1] подвисал. Забью косячок и смотрю за процессом. Созерцаю. – Его взор подёрнулся пеленой воспоминаний.

Вот как. А я-то излишне однобоко смотрел на это. Почему-то решив, что раз задроты ролевух, то непременно из игр в жанре меча и магии.

– Мне бы пистолет или бластер! – продолжает почитатель Джа свою речь.

– Так сходи к оружейнику в арсенал. Благо близко, – тыкаю пальцем ему за спину.

– Был! – сокрушённо качает головой собеседник, при этом его дреды смешно колотят его по щекам. – Нет там ничего стреляющего. Даже арбалетов нет. Там и пращи не нашлось!

– Тебе же пояснили, что «смерть должна прийти от оружия, что сжимает рука врага», – цитирую я главного смотрителя.

– Ну так. Понятно. Но…

– Что, ожидал, что эти слова чушь? И тебе они… – указываю ладонью на одного из смотрителей, что проходил мимо, – врут?

– Не-е. Я им верю. Они прикольные! – А мне они видятся жуткими и вообще эдакими монстрами. Но, может, он укуренный и ему всё вокруг «прикольное». – Но проверить не мешало, – он подмигивает.

– Ну проверил, и молодец.

Замечаю, что его приставучесть перестала меня раздражать. А назойливость больше не кажется такой отталкивающей. Есть в нём что-то такое, что мешает на него злиться. Улыбка, жесты, дреды эти – они делают его похожим на какую-то игрушку.

– Ну, я на этом не остановился. – Опять он за своё. Его видимо тянет постоянно держать рот открытым и что-то говорить. Но с удивлением обнаруживаю, что его голос успокаивает.

– И? – срывается с моих уст. Вот ведь, не хотел с ним разговаривать вообще, а тут уже переспрашиваю.

– Ну так у них выбора доспехов нет!

– Что?! – У меня глаза из орбит чуть не вылезли! – Это как нет выбора?! Там тысячи наименований! Всё, что душа пожелает!

– Ну вот моя душа пожелала пауэрармор Анклава – нету, – он загнул один палец. – Костюм из Кризиса, – ещё один палец загнут, – тоже нет. На худой конец техноброню из Икскома^[2]… и той даже нету у них! Да что там говорить, у них отсутствует даже обмундирование из Хало!!!

Его возмущение искренне и неподдельно. Вот наивный! Мне от этого рассказа так хочется смеяться, что я не выдерживаю, и смех вырывается наружу…

Слайд шестой

– Эхо… – Джастин смакует это слово. – Необычное имя. Да, необычное. Врёшь ведь, что тебя так мама с папой назвали!

– А тебе не всё равно? Меня давно иначе чем Эхо никто и не называл! – Да, уже пять лет, и я привык. Для меня этот ник уже давно заменил данное родителями имя. Но как мне ни был симпатичен этот паренёк, что каким-то чудом сумел растопить мой лёд нелюдимости, объяснять ему эту деталь своей биографии меня не тянуло.

– Прикольно, да! Эхо… Звучно.

– Не более чем Джа! – я так же не верю, что паренька с Карпат могут звать Джастин. Но тут ты можешь представляться как угодно, проверить всё равно никто не сможет.

– Не Джа, а Джас. Если хочешь сократить. Джа – это бог.

– А тебе это важно?

– В свете последних со мной произошедших событий, я более трепетно отношусь к потустороннему. – Ничего себе речь. Разумная, внятная, логичная. Не вяжется она с образом растамана. Но я делаю вид, что не заметил.

– Ок! Как скажешь, Джас, так Джас.

– Ты смотри! Красненький какой! – Растаман срывает один из цветков под ногами.

– Э?! – Я и правда в ступоре, потому как он держит в пальцах цветок под названием мать-и-мачеха. – Ты что курил? Она жёлтая!

– Да-а? – Он зажмуривается, а потом резко открывает глаза. – И правда жёлтая.

Он вертит стебелёк в руках. То так посмотрит, то под иным углом. То на свет, то в тени. И потом уверенно заявляет:

– Внешне жёлтый. Да. Но и красный.

– Ты болен. – А что мне остаётся ответить?

– А мне пофиг! – равнодушно пожимает плечами на мою тираду Джас.

Вообще-то странно. Мы, наверное, единственные люди на острове, кто не суетится, не бегает, не рвёт волосы или не находится в глубокой депрессии. И спасибо за это надо сказать характеру растамана. Не думал, что когда-либо смогу обрадоваться живому человеку рядом, но…

Слайд седьмой

– Сколько мы уже тут? – пожёвывая очередную, какую-то особенную, по его мнению, травинку, произносит Джас.

– Помолчи, а! Рыбу распугаешь!

Всё же оружейник душка. Попросил удочки, так он нашёл и дал безвозмездно попользоваться. Нет, я понимаю, что сидеть, как мы, на берегу бескрайнего океана и закидывать в него удочки со скалы немного наивно. Точнее, глупо, но меня успокаивает сам процесс.

– Распугаю?!! – Лицо растамана на миг становится пунцовым. – Да тут орать надо, чтобы расслышать себя самого! Ты послушай этот рёв!

Он был прав. Волны накатывались на скалы равномерно и мощно бились о них, разбиваясь на тысячи брызг.

– Пошли лучше в фонтане на центральной площади половим! – и, хитро щурясь, добавляет: – Там тоже ничего не поймаем, но хоть брызги в лицо не летят.

– Ладно.

Я не стал говорить, что пришёл сюда в надежде, что он помолчит. Что не будет перекрикивать шум прибоя. Но мои надежды не оправдались. Нет, я не устал от общества поклонника Джа, но вот от его трёпа немного утомился, да.

Не знаю, в моём характере дело или в том эфемерном очаровании харизмы Джаса, но мне правда было даже немного больно смотреть на эти толпы неприкаянно шатающихся по острову людей. Ну что они в таком состоянии-то находятся? Разве от того, что они горюют, что-то изменится? Прилетят добрые ангелы и вернут их на Землю за такой домашний и родной комп? Три раза «ХА!» Судя по всему, ангелы в данном случае не на их стороне.

Народ инстинктивно кучковался, пытался создать группы, как-то объединиться, чтобы сложившаяся ситуация ослабила своё давление. У кого-то получалось, у кого-то нет. Но у всех без исключения если и мелькали улыбки, то явно наигранные и фальшивые. Похоже, кроме смотрителей на острове улыбалось всего двое – я и Джастин.

– Ну! Чем тебе не место для рыбалки?

Растаман широким жестом обводит центральный фонтан. Центральным его можно было назвать только из-за местоположения, так как по размерам он на такое звучное наименование не тянул никак. Пять метров в диаметре, и струя воды бьёт не больше трёх саженей вверх. А глубина у него с две ладони, и такая прозрачная водичка, что дно видно в мельчайших деталях. И, что характерно, ни одной рыбки.

– Тут рыбы нет.

– В океане тоже не факт что была! – мотает он дредами в ответ.

– Тут нет её даже теоретически, – для наглядности тыкаю пальцем в дно. – Или тебе тут грезятся невидимые рыбки?!

В последние два часа я нашёл себе развлечение – подкалывать спутника по поводу того, что ему что-то кажется.

– Нет, тут и правда рыбы нет, – разводит руками Джастин.

– Так что ж мы сюда пришли?

– А что тут такого, ловить рыбу в фонтанах Ланейджа и Варкрафта^[3], значит, нормально, а тут?!

– При чём тут игр… – но осекаюсь на полуслове, поняв, что он меня подколол и изрядно веселится, глядя на мою реакцию.

Тьфу! Гадина мелкая! И что самое удивительное, мне самому смешно, а не обидно. Размотал удочку, насадил катышек булки на крючок, выправил поплавок на нужную глубину и закинул леску в воду…

Слайд восьмой

– А вам тут что, мёдом намазано? – Растаман в наигранной ярости накидывается на зрителей, которых столпилось чуть ли не полсотни. – Рыбу распугаете!

– Так нет тут никакой рыбы! – с натужным смешком отвечает кто-то из толпы зрителей, что собралась спонтанно.

Как я думаю, люди просто по приколу тут собрались посмотреть на двух идиотов, что ловят рыбу в фонтане.

– Нет? – Из Джаса вышел бы хороший актёр. Если бы я не знал, что он просто веселится, то мог бы поверить в его наигранное удивление. – Теперь нет! – с нажимом утверждает он.

– Теперь? – пятится от вроде невысокого, но такого агрессивного растамана вопрошающий.

– Из-за вас и нет! Распугали.

В общем, Джас веселится, а я думаю. Мне толпа вокруг не мешает нисколько. Толпа – она безлика и очень похожа на аватарки в сети. Чем – не знаю, просто у меня мелькает такое сравнение.

Раста меня и правда удивил, не знаю как, но через пять минут вокруг фонтана не было празнолюбопытных. Он умудрился всех разогнать. Точнее, не всех, остались три смотрителя, что увлечённо спорили меж собой, поймаем мы хоть рыбку или всё же нет. Но они не считаются.

– Героем себя чувствуешь? – Без улыбки не могу смотреть как напыщенно надулся Джас, когда зеваки разошлись.

– Да. – Вот ведь. Он непрошибаемый. – Честно! Я один – их десятки, и я тут такой…

Ма-а-ать! Ну вот как можно пересказывать, да ещё в лицах и красках то, что произошло всего минуту назад, и я был тому свидетелем? Растаман же считает, что сейчас самое время поведать о своём «подвиге», а вдруг я что-то пропустил?

– Эй! Сказочник! – окликает смотритель Джаса, прерывая того на полуслове. – У тебя клюёт!

И, видимо, инстинктивно, а как иначе объяснить действия моего спутника, тот замолкает и подсекает. Леска натягивается как пружина и резко, как оборванная тетива, вдруг вылетает из-под воды. А на крючке… Нет, не рыба, а какая-то тряпочка разноцветная. Джас снимает её с крючка и недоуменно вертит в руках.

– Подарок, – кивает на улов смотритель. – Повязка для волос. За улыбку. Одень, она не простая.

Послушно Джастин следует указанию, перевязывая подарком свои дреды.

– И у тебя клюёт! – это уже другой смотритель, и на этот раз он ко мне обращается.

Послушно подсекаю, не глядя. И мне в руки из воды прямо-таки прыгает что-то тёмно-синее. Вот оно срывается с крючка и ударяется мне в грудь. Это что-то вроде амёбы – склизкой, вонючей и очень пачкающейся, еле стряхиваю её обратно в фонтан.

– Что это? – с омерзением произношу я.

– А тебя мы не любим, – хитро щурится смотритель и улыбается.

Но вот улыбка эта – не из добрых. И мне кажется, что сейчас, через миг, его зубы удлинятся, превратятся в клыки и вопьются мне в шею.

– Э?! – Я так удивлён этой прямотой, что вопрос: «За что собственно?» так и застревает в горле.

– Просто так не любим, – будто прочитав мои мысли, произносят все трое хором.

И так же синхронно они разворачиваются и уходят от фонтана.

– Что это было? – спрашивает раста.

– А я знаю?

А что мне ещё ответить? Для меня поведение этих неадекватов ещё более загадочно! А воняет-то от меня теперь как!..