Последний мыслитель

– Я…. Это будет звучать банально, но мне хочется знать больше остальных, чтобы придумать нечто такое, что сможет помочь людям и обогатит меня. Хотя…. Есть еще одна причина.

– Ты для этого придумал экзоскелет? И какая?

– Да, – ответил я, готовясь отвечать на второй вопрос, но желания говорить об этом не было никакого – после того, как она меня отвергла, доверия к ней стало поменьше, потому я отрезал коротко, отведя взгляд: – Второе неважно.

– Он может разве что военным пригодиться, – пожала плечами Хелена, проигнорировав недоверие: судя по тому, как она скривила губы уголками вниз и приподняла брови, ей было совершенно все равно.

– Неправда. Его могут использовать грузчики или рабочие, которым необходимо постоянно иметь дело с тяжестями.

– Твоя правда, – согласилась Хелена, переведя взгляд в окно. – Смотри. Ты хотел видеть Дзар.

– Ну, да, – я живо перевел взгляд на окно, но не видел там ничего, кроме волнистых холмов облаков. – И где?

– Смотри.

И тут прямо в воздухе медленно поднялся невидимый и грузный блокировочный шлюз, открывая взгляду внутреннее пространство приемного дока, находившегося будто в параллельном измерении. Секундой позже по светоотражающей поверхности Дзара заходили волны, создававшие искажения, город демаскировался. Громадная летающая крепость, заключенная в толстую скорлупу непробиваемых стен, делающую ее похожей на огромных размеров летающий купол. У меня чуть челюсть от удивления не отвалилась. «Подумать только, воздушная крепость! Это же надо было до такого додуматься!» – восхитился я с детской искренностью. Присмотрелся получше: виднелись надстройки с устройствами геолокации и слежения, торчавшие из специальных ниш сотни танковых орудий, служившие городу огневой силой. Еще я заметил крупный крепостной шлюз, сконструированный так, будто был предназначен для использования в моменты пребывания крепости на земле.

Пилот плавно вошел в приемный док, посадив турболет на специальную посадочную площадку, которых я насчитал несколько десятков. На некоторых стояли турболеты, некоторые пустовали, но в целом я понял, что у крепости имелась внушительная военно-воздушная мощь (если судить по тому, как быстро турболет разделялся с тремя машинами бандитов).

На площадках суетился обслуживающий персонал, проверявший целостность двигателей и вооружения, при необходимости производивший ремонтные работы. Механики открывали капоты турболетов и, ругаясь отборным матом, производили в двигателях манипуляции с помощью специальных инструментов, валявшихся на столах поблизости или полу. На каждой посадочной площадке была своя маленькая экосистема, в которой турболеты окружали своеобразной любовью и заботой.

– Внимание, шлюз приемного дока закрывается, – сообщил механический женский голос по системе общего вещания.

Шлюз грузно опустился, под вой сирены встав на место и с грохотом щелкнув огромными замками. Одностороннее защитное поле, защищавшее проем шлюза, вдруг стало видимым и рассеялось. А, так вот почему в доках не было разгерметизации. Когда шлюз открывают, то включаются защитные экраны, не позволяющие воздуху выйти.

– Пойдем, – Хелена спрыгнула на посадочную площадку и поманила меня за собой.

Мы вышли из приемных доков на оживленные улицы города. Он освещался мощной системой искусственного освещения, установленной на крепостных стенах и дававшей отличный свет. Дома и здания были однообразными монолитными многоэтажными коробками из прочного металла, поставленные практически в упор друг к другу для максимальной плотности застройки. По улицам бродили вполне умиротворенные жители, продавцы в магазинах на первых этажах обслуживали покупателей, приобретавших всякую всячину. Воздух был пропитан разнообразными пищевыми ароматами, исходящими из столовых, которых здесь было валом. Одежды на всех были чистые и гражданские, только потрепанные, небрежно сделанные из дешевых материалов. Но это никого не смущало. Нередко мне доводилось даже видеть улыбки на лицах людей, радостно обсуждавших что-то друг с другом. В целом мне показалось, что народ Дзара доволен жизнью.

Нечто, вроде меня, было для местных в диковинку. Когда мы с Хеленой брели через толпу, направляясь к ее дому, перед нами все расступались, с удивлением глядя на меня. Впрочем, я бы тоже удивился, если бы на Земле увидел бредущего по улицам боевого робота.

– А это что за фигня? – послышалось из толпы.

– Не знаю даже. Никогда такого не видел. Смотри, какой здоровый.

От такого количества внимания я стал чувствовать себя неловко, старался не смотреть ни на кого, чтобы не смущать. Жалко, что никто не хотел сделать для меня того же. Спустя несколько кварталов пути я увидел длинную очередь, состоявшую преимущественно из мужчин и направленную к приемному окну в здании, на котором было белой краской по трафарету написано «Вербовочный пункт». В глаза бросился низкорослый крепкий парнишка, с черными, коротко постриженными волосами и дерзким взглядом. Он был как минимум на голову ниже мужчин в очереди, но это не помешало ему проявить изрядную долю отваги и бесцеремонно влезть вперед всех.

– Эй, да ты охренел, малорослик! – послышалось возмущение.

– Очередь тут для кого?!

– А ну катись отсюда, Себастьян! Ты уже всех достал!

Я остановился, с любопытством наблюдая за развернувшимся действом. Парня пытались оттянуть прочь, но он крепко вцепился в подоконник, отбрыкиваясь и не позволяя двинуть себя с места, одного оттолкнул спиной, сбросил руку второго с плеча. Себастьян этот чуть ли не голову в окно приемного пункта засовывал, нагло глядя на вербовщика и требуя:

– Возьмите меня в двадцать пятую бронетанковую! Я все умею! Обещаю, что не подведу вас!

– Господи, – вербовщик с раздражением закатил глаза. – Пацан, как же ты меня достал! Ну сколько раз тебе повторять, что не подходишь ты! Ну не вывезешь ты службу в бронетанковой! Парни, – вербовщик обратился к мужчинам в очереди, – уберите его нафиг!

– Нет! – возмутился Себастьян, когда его схватили под руки и стали утягивать прочь. Он брыкался и сопротивлялся. – Вы охренели! Не имеете права!

Двое мужчин кинули Себастьяна прямо к нам под ноги (цепочка на шее парня порвалась, зацепившись за руку одного из «конвоиров», рядом с ним звякнули блеснувшие в свете военные жетоны, упавшие на землю), с раздражением на него посмотрели, один из них пригрозил пальцем и проговорил сердито:

– Еще раз, пацан, без очереди вломишься, я тебя жалеть не стану, и зубы выломаю. Сколько можно с тобой по-человечески? Ты уже двадцать пятый раз пытаешься влезть!

– Да пошел ты! Это вам все ворота открыты!

– Что ты сказал? – мужчина закатил рукав и злобно оскалил зубы, шагнул к мальчишке.

– Не лезь…. Те, – попросил я почти вежливо, преградив мужчине путь. Он оглядел меня сверху донизу, хотел что-то возразить, но вид окровавленной руки бронекостюма и поврежденной брони поубавил в нем спеси. – Его и так выкинули. Он все понял.

Товарищ мужчины напрягся, испугавшись и взяв друга за плечо, стал уводить его прочь. Мужчина раздраженно смотрел на меня, но говорить ничего не стал, молча вернувшись в очередь вместе с другом. По мне было видно, что я побывал на поверхности, а гражданские в Дзаре, судя по всему, питали к фронтовикам то ли страх, то ли уважение.

А может, всё вместе.

Я поднял с земли жетоны, взглянув на них, разглядев рисунок танка под которым было написано: «Двадцать пятая бронетанковая».

– Держи, – я протянул жетон Себастьяну. – Ты уронил.

– Спасибо, – поблагодарил Себастьян с легким раздражением. Не хотел он нас обидеть, но настроение ему явно подпортили. – Спасибо, правда.

Дверь вербовочного пункта открылась. Оттуда вышел важного вида седоволосый мужчина с густой щетиной и одетый в офицерское легкое пальто серого цвета, напомнившее мне пальто морского капитана. Его сопровождал молодой и крепкий мужчина с волевым лицом, приходившийся ему, видимо, телохранителем.

– А вот и Ричард, – сказала Хелена, увидев седоволосого.

Себастьян тут же подошел к Ричарду и, без какого либо страха и церемоний, стал требовать:

– Господин командующий обороной крепости! Требую взять меня на службу в двадцать пятую бронетанковкую! Я правда все умею, и смогу служить на благо Дзара!

– Интересный экземпляр, – Ричард окинул Себастьяна оценивающим взглядом. Дерзость парня возмущения в нем не вызвала, он отреагировал на удивление хладнокровно.

– Так, давай, вали отсюда, – молодой мужчина, сопровождавший Ричарда, хотел выпроводить парня. Нос у него был поломан, на лбу виднелись морщинистые складки, от того, что он часто хмурился. – Пока не навалял.

– Брось, Дункан, – Ричард осадил телохранителя. Тот, в ответ, безразлично пожал плечами и достал из военного кителя сигарету, прикурив. – А ты, – Ричард обратился к Себастьяну. – Тебе стоит понять, что в тебе достаточно крепкий дух, чтобы попасть в армию, но не хватает тренированности. Если ты будешь тренироваться, то, когда подрастешь, я первым делом определю тебя в двадцать пятую бронетанковую.

– Но я готов уже сейчас! Почему из-за того, что мне шестнадцать, ко мне относятся как к недоразвитому? Чтобы управлять танком не сила нужна, а ум!

– Себастьян, иди домой, – велел Ричард, в этот раз уже жестче и с нажимом.

– Слушаюсь, господин командующий обороной крепости, – Себастьян покорно склонил голову, недовольно зашагав прочь и скрывшись в толпе.

– Расходитесь! – скомандовал Дункан зевакам, собравшимся на представление. – Чего уставились?! Заняться нечем?!

Толпа послушно разошлась, не желая вступать в спор с военным.

– А это что за чудо техники? – Ричард с удивлением взглянул на бронекостюм, поманив меня и Хелену пальцем. – Подойдите ко мне.

– Дело в том, господи командующий, что это изобретение моего нового друга, – поспешила объяснить Хелена. Впервые я видел ее такой кроткой и покорной. – Он рэйкин без физических данных, но с умением влиять на кей-материю.

– Без физических данных? – приглушенно и ошарашенно выдохнул Ричард, вскинул от удивления брови, в глазах его загорелся огонек непонятной мне надежды. Он, очевидно, увидел во мне нечто очень ценное. – Ты уверена, Хелена?

– Да, господин командующий, – кивнула Хелена. – Уверена. Без этого костюма он опасности не представляет, но в нем может дать фору трем вооруженным рэйкинам. Я видела это лично.

– Интересный костюм…. Ты не возражаешь, молодой человек, если Дункан изучит его? – Ричард обратился ко мне. А я что? Разве мне стоило быть против? Наоборот, такой интерес к созданной мной вещью порадовал. Это могло привести меня к тому, что я хотел.

– Я? Да, – ответил я взволнованно. – Конечно.

– Дункан, осилишь ремонт? – Ричард обратился к Дункану.

Дункан посмотрел на меня, оглядел с головы до ног, задумчиво помял сигарету пальцами.

– Да. Этот материал мне знаком. Справлюсь.

– Отлично, – улыбнулся Ричард. – Парень, как тебя зовут?

– Уолтер, – представился я.

– Уолтер, оставишь костюм у Дункана, отдохнешь часа три, и явишься ко мне в кабинет, хорошо? У меня к тебе очень важный разговор. Я бы с радостью дал тебе больше времени на отдых, но разговор не может терпеть отлагательств.

Дункан оставил Ричарда, поманил нас за собой, и привел к здоровенному ангару, сделанному под ремонтный цех. Изнутри доносился визг болгарки, треск торцовых ключей, стук молотка о металлическую поверхность. Почувствовался резкий запах автомобильного масла. Мы вошли под своды высоких потолков. В открытых ремонтных боксах я видел стоявшие танки и внедорожники, по типу того, на котором каталась Хелена. Ремонтный бокс Дункана пустовал. Я встал на широкую бетонную площадку перед ремонтной «ямой», думая, каким образом мне открыть костюм, если я даже включить его смог с великим трудом. Он двигался, в точности повторяя мои телесные движения, а значит, и открывался, наверное, по велению мыслительного импульса.

Так и оказалось.

Стоило мне подумать об освобождении от пут костюма, как он тут же неожиданно раскрылся. Меня перестало зажимать в коконе оператора, я с криком кубарем покатился вниз по лестнице, рухнув в ремонтную яму. Пару крепких ссадин получил точно, ибо бедро и голень теперь порядочно болели. Я с шипением приподнялся, поглаживая поврежденные поверхности.

Дункан быстро спустился с лестницы, взглядом оценил мое состояние: я показал ему большой палец вверх.

– Отлично. Я уже испугался, что ты свернешь себе шею. Ты что, не знаешь, как твой костюм работает?

– Не совсем, – честно ответил я. – Не думал, что он раскроется полностью и меня выкинет из него.

– Охренеть…. Давай, – Дункан протянул мне руку. – Поднимайся.

Я охотно воспользовался помощью и встал. Не смотря на кажущуюся хмурость Дункана, он был более добрым, чем ему самому того бы хотелось. Я огляделся. Ремонтная яма была хорошо освещена, и, по сути, была длинным коридором, ведущим к толстой металлической двери с кодовым замком.

– А это что? – я взглянул на дверь с интересом.

– А это вход на мое личное стрельбище. Мне повезло иметь бокс с помещением, которое раньше использовалось под какой-то секретный склад. Я его немного переделал, теперь после работы большую часть времени провожу здесь.

– Ого, – искренне удивился я. – Круто иметь свой тир.

– Ты там не сдох? – Хелена опустила голову в яму и глядела на нас вверх тормашками. – Живой. Отлично. Я уже испугалась, что убьешься.

Мы с Дунканом поднялись наверх. Дункан принялся оглядывать повреждения на бронекостюме, перебирал позвякивающие инструменты на столе, подбирая нужные и откладывая их в сторону.

– Ладно, нам пора идти, – Хелена взглянула на меня с едва скрываемым желанием и взяла за плечо. В глазах ее блеснул озорной огонек. – Дункан, ты сегодня пойдешь на праздник, кстати? – она перевела взгляд на Дункана, который взял маленький слесарский гравитационный ключ, направив излучение на лист брони, лист, вибрируя, плавно отлетал от основной конструкции бронекотюма.

– Я? Нет. Ты же знаешь, меня от таких тусовок наизнанку выворачивает. Лучше тут постреляю.

– Меня тоже, – ухмыльнулась Хелена. – Однако там иногда можно найти много интересного. Пошли, – Хелена поманила меня за собой.

– Стой, – обратился ко мне Дункан, они с Хеленой пересеклись взглядами. Блеснуло между ними что-то неприятное и едва заметное. – Поговорить надо.

– Я снаружи подожду, – Хелена пожала плечами.

Дункан проводил ее взглядом до выхода, посмотрел на меня пристально, произнес серьезно, отелив лист брони и поместив его на верстак гравитационным лучом:

– Ты, парень, не вздумай в нее влюбляться. Я по глазам твоим вижу, что ты уже почти по уши, так вот – даже не думай.

– Но….

– Ее половина Дзара перетрахала. Если хочешь стать рогоносцем – вперед. Это лишь мое тебе напутствие. Хочешь плотских удовольствий – вперед. Но любить не вздумай.

– Не надо так о ней, – попросил я тихо, скрывая дрожь в голосе и с возмущением поглядев на Дункана.

– Я ничего, – Дункан вскинул руки и взглянул на меня искоса, видя, что я чувствую себя неловко. – Она своеобразный человек, очень честный, правда, но для отношений просто не созданный. Не удивлен, если она сама тебе уже об этом рассказала.

– Она изменилась, – парировал я.

– Ты уверен, что это реальность, а не твои фантазии?

– С каких пор тебя интересует моя личная жизнь? – возмущение перерастало в злость, но я держал себя в руках.

– Мое дело предупредить, – пожал плечами Дункан, вернувшись к работе.

Не знал я, действительно ли Дункан обо мне позаботился, или просто хотел отбить от Хелены, чтобы самому завладеть ее вниманием, но его слова заставили меня всю дорогу к дому Хелены провести в томительном молчании. Ведь, по всем признакам, он был прав, но я не верил ему, искренне полагая, что рядом со мной Хелена изменилась. Жила она, кстати, в одном из верхних металлических боксов, находящихся на уровне третьего этажа. Серые металлические ступеньки скрипели у нас под ногами, пока мы не вышли на лестничную площадку и не остановились перед серой железной дверью. Хелена приложила к замку голографическую ключ-карту, дверь волнообразно сделалась прозрачной, почти невидимой.

Проходить сквозь нее, признаюсь, было немного страшно. Вдруг она неожиданно снова станет обычной, врезавшись в структуру моего тела, и я в ней застряну? У меня мурашки по спине пробежались. Даже думать не хотелось об этом. Когда мы вошли, дверь вновь обрела материальный облик. Жилище Хелены явно не напоминало убежище милой девушки, которой она казалась на первый взгляд. Первым в глаза бросился рабочий стол, который, будто у детектива, был завален листами с записями и распечатками фотографий. На стене перед столом висела доска, обклеенная заметками и картами, в которые были воткнуты булавки, соединенные между собой красной нитью.

Кровать была самой простой и металлической, даже не заправленной. Обувь в обувнице исключительно без шнурков, шкаф с одеждой стоял так, что находился аккурат на пути из ванной, чтобы можно было быстро, не нарезая лишних крюков, что-нибудь оттуда достать. Все эти вещи, в совокупности, навели меня на мысль, что Хелена постоянно куда-то спешила.

– У тебя стол, как у детектива, – заметил я, пока Хелена снимала верхнюю одежду и бросала ее в корзину для стирки. – Я так и не спросил, что тебя привело в Эркан? Что ты найти пытаешься?

– Не твое дело, – с недоверием сказала Хелена. – Но сказать могу, что что-то очень важное.

– Понятно, а чья это ручка? – я взял со стола золотистый «Паркер». Увесистый и гладкий на ощупь, блестящий в свете лампы комнатного освещения, сконструированный так, что с ним в руках я сразу начинал чувствовать себя важным и авторитетным. На ней красивыми буквами было выведено «Эмили».

– Не трогай! – неожиданно крикнула Хелена, у меня даже волосы на голове зашевелились. – Положи на место, и никогда не трогай ее без моего разрешения!

– Ладно-ладно, прости, – я положил ручку на место. – А кто такая Эмили?

– Твое любопытство начинает меня раздражать, – Хелена скривила губу. – Еще один вопрос задашь – спать будешь на полу.

– А так? Разрешишь спать с тобой в одной постели? – я игриво изогнул бровь. В ответ Хелена с улыбкой поманила меня к себе.

Мы приняли душ, приятный и освежающий. Я чувствовал себя перерожденным, и, к тому же, меня ожидал еще приятный сюрприз. Хелена даже не дала мне одеться, сразу после душа встала на коленки, она обхватила пока еще вялое мужество нежностью мягких губ. Вид оголенной груди и возбуждающих холмов ягодиц моментально заставил орган затвердеть, потому Хелене не пришлось долго стараться, чтобы привести меня в готовность. Вскоре она облизывала его вдоль, обхватывала нежными влажными губами и водила по головке языком. Получалось у нее так умело, что тело схватывали судороги удовольствия, едва не сгибавшие меня надвое. Я взял ее за затылок, регулируя интенсивность движений головы и выбрав самый приятный для себя темп. Орган пульсировал сладким теплом, от которого по спине бегали мурашки.

Хелена тоже не могла себя сдерживать, желая близости, потому стала рукой ласкать увлажнившиеся складки женского лона, затем введя в себя пальцы, тихо постанывая от удовольствия. Она увеличивала темп, активнее ласкала себя и меня, приближая пик удовольствия, постепенно захватывавшего мое тело. Она брала в рот глубже, жадно облизывала его, обхватив орган рукой и интенсивно работая ей, усиливая наслаждение. Затем она стала обсасывать, лизать яички, рукой открывая и закрывая красную от возбуждения головку. У меня аж ноги удовольствием сводило.

Я постанывал, чувствуя, как влюбляюсь в Хелену все сильнее. Мне казалось, что она только моя, что кроме меня ей никто не нужен, ведь она не пошла после прихода домой к кому-то другому, оставшись именно со мной, хотя вариантов у нее была масса. Я привязался к ней, осознав, что она мне очень нужна. Почувствовав, как я содрогаюсь в спазмах удовольствия, она обхватила головку губами, став сосать ее и рукой вызвав во мне взрыв оргазма. Орган пульсировал, Хелена с наслаждением глотала семя любви, продолжая ублажать себя до тех пор, пока у нее самой не задрожали колени. Были у нас общие биоритмы, определенно. Ведь даже в коротких сеансах наслаждения мы умудрялись одновременно достигать точки кипения, выплескивая друг на друга накопившееся в нас возбуждение.

Я надел висевшую в шкафе серую мужскую кофту, затем натянул брюки и кроссовки. Хелена отвела меня к Ричарду. Всю дорогу я чувствовал себя бодро и восхищенно, меня распирало от радости, я улыбался прохожим, с подлинным интересом разглядывал улицы, мне было хорошо. Но вот о Хелене такого точно было не сказать. Из страстной и любящей она снова превратилась в сосредоточенную и холодную.

– Хель, что с тобой?

– Все нормально. Дел просто по горло. Иди к Ричарду. Он ждет тебя.

Хелена привела меня к большому и монолитному сооружению, выделявшемуся на фоне остальных грозной и милитаристской архитектурой. Сразу было видно, по первому взгляду, что строение принадлежало правительству. Внутреннее убранство тоже внушало восхищение. Видимо, обычные жилые дома раньше использовались как солдатские казармы, потому что со штабным помещением по обстановке их было просто не сравнить. В штабе стояла современная и высокотехнологичная мебель со встроенными дополнительными функциями для повышенного комфорта, чего в доме Хелены, например, я не наблюдал.

Кабинет Ричарда, вопреки моим ожиданиям, был обставлен довольно скромно. Ричард сидел за современным рабочим столом на манер тех, которые я видел в холле, и курил толстую кубинскую сигару. Честно, никогда не понимал тяги к подобным табачным изделиям, но запах в воздухе стоял, так скажем, специфический. Даже приятный, отличный от вони простых сигарет.

– Отлично, – спокойно сказал Ричард, увидев меня и выпустив густое облако дыма. – Рад, что ты пришел.

Радости в его лице я не увидел, однако соблюсти формальность счел нужным, и улыбнулся. Сказать, честно, было нечего, потому я просто молчал.

– Тебе, наверное, интересно, зачем я тебя сюда позвал, и куда ты вообще попал, так?

– Ну, так, – неуверенно кивнул я. Мне казалось, что я не в своей тарелке. – Интересно.

– Я расскажу тебе. И так же покажу кое-что очень важное. Ты, видимо, не совсем понимаешь, кто ты, и какая роль тебе отведена.

– Я рэйкин, – вспомнил я слова Хелены, но вдруг испытал в них сомнения. – Или нет?

– И да, и нет. Сейчас я кое-что тебе покажу, и ты все поймешь.

На столе появилась голографическая пепельница. Как только Ричард затушил в ней сигару, то она закрылась, полностью аннигилировала пепел, а затем исчезла, не оставив от него и следа. Я удивился этому не меньше, чем фотонной пушке и прозрачной двери в доме Хелены, мне стало интересно, на что еще был способен стол. Будто прочитав мои мысли, Ричард взмахом руки вызвал голограмму монитора с клавиатурой, ввел на клавишах несколько коротких команд, предупредил меня:

– Стой на месте и не пугайся.

– А чего я должен испугаться?

В следующий миг пространство преобразилось. Сначала мы с Ричардом оказались в белой пустоте, вокруг стали вырастать голографические силуэты многоэтажных небоскребов, между которыми протянулись голограммы дорог. Спустя секунду они обрели материальный облик, по дорогам стали ходить люди, а в воздухе, гудя гравитационными моторами, летали гравимобили. Улицы освещались ярким светом полуденного солнца. Я оказался в предельно реалистичном городе будущего, столь резкая смена обстановки показалась мне неожиданной и удивила настолько, что мне и звука издать не удавалось. Взглянув вверх, я увидел, как в прорехах между облаками плыл колоссальных размеров космический корабль, держащий курс на север.

– Идем. Не волнуйся, – Ричард успокаивающе на меня посмотрел. – Это всего лишь проекции, и они не могут нанести тебе вреда.

Мне навстречу шагал мужчина, я не успел отойти в сторону, но он просто прошел сквозь меня и совсем не заметил. Я ошарашенно глядел ему в след, удивляясь тому, настолько все реалистично.

– Как? – во мне разгорелось любопытство.

– Технологии Эркана. В столе содержится проекторное устройство, настроившее наши мозговые излучения на одну волну и создавшее для нас общее воображаемое пространство.

– А мы….

– В кабинете мы просто застыли на месте. С тобой ничего не случится. Идем, – Ричард зашагал по улице, маня меня за собой.

В лицо подул теплый летний ветерок, воздух был на удивление свежим и полностью чистым. Дышать им было легко и хорошо. Меня даже взбодрило. Во время прогулки я увидел в небе несколько летающих крепостей, на подобии Дзара, плывущих по определенным маршрутам и патрулировавших воздушное пространство. Гулять по городу оказалось настоящим удовольствием. Вокруг, не смотря на суету, царили спокойствие и порядок.

– Люди, Уолтер, Земные люди, очень далекие потомки тех, чьи проекции ты видишь сейчас, – Ричард достал из кармана сигару, прикурив и с наслаждением затянувшись. – Тебе могло показаться, что рэйкины – какая-то сверхраса, но на самом деле все относительно. Настоящая родина людей – Эркан, находящийся в созвездии Альфа Центавра и параллельном от Земного пространства. Тут немного другие законы физики и экосистема, под которые человеческий организм приспособился в ходе эволюционных процессов. Да, люди на Земле являются потенциальными рэйкинами, но их способности умышленно были подавлены.

– Да. Хелена рассказывала мне об этом, – кивнул я.

Мы подошли к пищевому автомату. Ричард нажал на пару клавиш на голографической панели, в специальной нише заработали принтерные лучи, нарисовавшие объемную модель гамбургера. Он были горячим, испускал чарующий мясной аромат вперемешку с запахом специй. Сначала я взглянул на еду с недоверием.

– Ешь. Организмы рэйкинов лишены человеческих недостатков, потому ты можешь есть что угодно и пить что угодно, не боясь нежелательных последствий, вроде переизбытка в крови вредных веществ и полноты. За счет таких особенностей, кстати, рэйкины живут, в среднем, лет по четыреста.

– Четыреста? – изумился я, откусив кусок гамбургера.

Каким же он был вкусным. Мясо сочное и хорошо прожаренное, зелень свежая и хрустящая во рту, а главное, что насыщенность наступила практически сразу же после того, как я его проглотил.

– Образ жизни людей на Земле и их питание построено так, чтобы они чаще находились в буферных зонах. Обмен веществ умышленно нарушен. На самом деле человек может есть столько, сколько ему захочется, не заморачиваясь о режиме приемов пищи.

Пусть я уже об этом слышал, но чувствовать это лично было совсем новым переживанием. Не успел я доесть, как рядом с нами, у тротуара, сел роскошный гравимобиль представительского класса. Впрочем, доедать мне не пришлось: я насытился несколькими укусами. Почувствовав мою сытость, система испарила гамбургер прямо у меня в руках. Никакой усталости или переедания, как происходило обычно после сытного обеда, я не ощутил.

– Присаживайся. Давай прокатимся, – пригласил Ричард.

И мы полетели между зданиями. Плыли мимо ярких неоновых вывесок и красивых голографических билбордов. Даже не верилось, что от этого города остались только призрачные руины, населенные монстрами и бандитами.

– Я не понимаю…. Как еда появляется из воздуха? И эта ваша пепельницу, дверь в доме Хелены…. Каким образом это происходит? И зачем вы мне это показываете? Как я насытился, съев воображаемый гамбургер?

– Безопасные вещи, вроде еды, система стола создает для тебя в реальной форме, способной влиять на организм. Реальность для Эрканцев была очень…. Необычным и гибким понятием. Я хочу, чтобы ты понял, за что мы сражаемся. Нас лишили права быть собой, Уолтер. Как только Мыслители поняли, что зет-гормон способен наделить их неограниченной мощью, они пошли на страшное предательство. Человечество Эркана обладало знаниями о кей-материи, которые обеспечили ему мощный технологический и эволюционный прогресс. Кей-материя – основа всего, и если ты управляешь ей, то управляешь самим мирозданиями. Чтобы выжить на Эркане, людям так же пришлось учиться управлять кей-материей своего тела, и умение это сделало их так называемыми сверхлюдьми по Земным меркам.

– Но на Земле способности пробужденных рэйкинов заблокированы, – я задумчиво нахмурился.

– Недостаток реликтового света, – сказал Ричард. – Этот фактор, наряду с нашей малочисленностью, не позволяет нам раз и навсегда одолеть нашего врага, Уолтер. Именно поэтому ты нужен Эркану.

– А что я могу сделать? Я ведь беспомощен.

– О, нет, – Ричард впервые ухмыльнулся. – Ты очень-очень себя недооцениваешь. Взять даже твой бронекостюм. Без него ты никто, а вот в нем в несколько раз превосходишь рядового рэйкина. Это тебе ни о чем не говорит? Ты ведь там, на Земле, интуитивно пришел к идее создания того, что в Эркане является бронекостюмом, ты подсознательно стремился его сделать. И это, мой друг, не просто так.

Гравимобиль резко изменил направление, рванув по диагонали вверх, к небесам. Меня вжало в кресло. Мы пронеслись сквозь поток гравимобилей, пролетели через густые белые облака, оказавшись над ними. Гравимобиль выровнялся и направился к огромной башне, вершина которой была выполнена в форме ромба, она высилась над облаками.

– Это, – Ричард указал на башню, – Эпицентр знаний рэйкинов. Центральный компьютер, в который были загружены абсолютно все знания о кей-материи, обеспечившие Эркану процветание. Он же и был единственным носителем информации на планете.

– А как же простые люди? Они разве ничего не знали о кей-материи и не могли получать знания?

– Сначала могли, но потом все изменилось. Знания стали давать исключительно по усмотрению Верховного правления и в строгих рамках определенных образовательных программ.

– А кто обладает полными знаниями?

– Это самая важная часть нашей экскурсии. Полными знаниями обладали Мыслители. Да, они не обладали физическими качествами, присущими рэйкинам, однако их особенностью являлся мозг. Простые рэйкины управляли кей-материей тела, а Мыслители управляли кей-материей разума, имея возможность получать любое количество знаний максимально быстро. От Мыслителей не было секретов, они знали совершенно все и обо всем, что позволяло им управлять реальностью во всех смыслах. Не просто же так говорят: «Владеешь информацией, владеешь миром». Мыслители понимали гибкость мира, понимали, что контролируя кей-материю, они могут быть богами. Именно это понимание, в итоге, заставило их предать собственный народ и сделать из него настоящий скот, забивая который можно контролировать кей-материю более тотально, чем в обычном случае.

Я слушал все это с отвисшей от удивления челюстью. То есть, выходило, что Мыслителям нужен был зет-гормон, чтобы контролировать в своем укрытии кей-материю и жить в свое удовольствие?