Соломон вытащил из-под ёлки большой прямоугольный конверт. Рагнар увидел это, с готовностью встал с дивана, подошёл к Мари.
– Этот подарок от нас двоих, – произнёс Соломон, протягивая конверт.
Мари с радостью расцеловала обоих ведьмаков, затем открыла конверт, извлекла несколько бумажных листов, немного удивившись такому подарку, сконцентрировалась и начала читать. Время идёт, с каждым мгновение лицо её становится всё серьёзней, глаза всё шире. Закончив чтение и лишившись дара речи, она потрясённо опустилась на диван, отложила бумаги в сторону.
– Ты всегда мечтала о своём винограднике, – с нежностью произнёс Соломон.
Мари жадно набрала воздуха в лёгкие, а затем разом выдохнула. Спустя полминуты она потянулась к бокалу вина, сделала хороший глоток.
– Мы с Соломоном не обеднеем, – сказал Рагнар, садясь рядом. – Знаю неожиданно, но отказаться ты не можешь, потому не спорь. Эти прекрасное место, когда-то созданное ведьмаком Кистусом и теперь оно твоё. Ты заслуживаешь этого.
Чародейка минуту помолчала, подумала, а затем смущённо улыбнулась.
– Я владелица виноградника, – ломким голосом неверующе произнесла она. – Лучше бы вы мне просто перчатки подарили. Ха-ха. Спасибо мои хорошие.
Растроганная женщина заплакала, вскочила на ноги, обняла их обоих.
– Моня это тебе от меня! – Оклус хлопнул конвертом по ноге Соломона.
– Это что письмо? – Соломон развернул бумажный конверт, вытащил небольшую записку, нахмурил брови. – «Больше никогда не суй свои ноздри на мою кухню и в мой погреб… иначе огребёшь!».
Соломон, ожидая объяснений, посмотрел на Оклуса. Коварная усмешка исчезла с лица лепрекона. Напустив на себя серьёзный вид, он объяснился:
– Ну, каким же я другом буду, если не уберегу тебя от опасности? А ты друг мой Моня, прямо по лезвию бритвы ходишь. Я должен был вмешаться.
– Благодарю за старания, – с серьёзным видом кивнул ведьмак, и сразу растянул на своём лице натянутую улыбку. Одна секунда они оба хором фальшиво рассмеялись. – Знаешь, я тоже приготовил тебе подарок, – Соломон магией призвал большую бутылку с праздничным бантом.
– Мать моя лепреконка… этот виски стоит целое состояние, – изумлённый Оклус бросился к бутылке, которая с него размером, обхватил её руками, вынул пробку, сделал глоток и с ошарашенным видом захлопал ресницами. – Это минеральная вода? Ты налил в бутылку минералку?
– Оклус, – тяжело вздохнул ведьмак, нарочито изображая тревожность на лице. – Ты много пьешь, думаю тебе пора это прекращать и переходиться на здоровый образ жизни. Я должен был вмешаться. Ведь каким же я буду другом, если позволю тебе катиться в пропасть? Поэтому и только поэтому я заранее выпил весь виски – только чтобы тебе было полегче. Можешь не благодарить.
Оклуса передёрнуло, но он сдержался и с ледяной злостью молвил:
– Это день слишком хорош, чтобы тратить на тебя нервы.
– Хорошо, потому как виски я, правда, специально выпил.
Лепрекон вдруг рассвирепел, громко ругаясь, с кулаками бросился на Соломона, благо Рагнар моментально предотвратил драку.
Скоро раздача подарков возобновилась. По просьбе Уильяма Соломон достал и вручил Павлу три больших тома по истории. Подарки для себя Соломон оставил на конец, а даров ему приготовили много. Паша всё нервничал в ожидании момента, когда Соломон откроет подарок от него, поскольку выбор подарка был сложным: что подарить человеку, у которого всё есть и который может получить что угодно? И вот момент настал. Ведьмак добрался до небольшого свёртка, посмотрел на подпись, улыбнулся, снял обёрточную бумагу.
– Это так, пустяк, – поспешил предупредить взволнованный Паша.
Соломон сел на краю дивана, вытащил из футляра новые солнцезащитные очки, надел их, повернул голову в сторону гостей. Гости оценили подарок.
– Они действительно намного лучше и удобней прежних, – согласился светловолосый ведьмак обаятельно улыбаясь. Угловатый дизайн новых очков отличается от тех, что Соломон постоянно носит, он намного сложнее и красивее. С отцовской теплотой мужчина поблагодарил сына и взлохматил его волосы. Подарок и оказанное внимание явно понравились ведьмаку.
Лепрекон, решивший напиться в хорошей компании, мигом захмелел. Вечер продолжается, веселье закипело с новой силой.
– Это лучший мой день за многие годы! – счастливо объявил опьяневший Эммануэль. – Не помню, когда я в последний раз заканчивал год без тоски в душе.
– А что разве Соломон тебя раньше не приглашал? – спросил по-прежнему трезвый Рагнар, при этом выпивший уже не одну бутылку виски.
– Приглашал. Каждый год приглашает, но у него тоже, что не год то сплошная депрессия. До Сами-знаете-кого мы ещё как-то праздновали, а после…
– Это вы про кого? – заинтересовалась Мари, стоя с бокалом у окна.
– Ну, про – Маргарет, – понизив голос, ответил Эммануэль.
– Маргарет?! – громко зарычал лепрекон и глаза его вдруг вспыхнули злобой, а лицо перекосило в чудовищной гримасе. Шумно и порывисто вдыхая ноздрями воздух, он схватил бутылку и с дрожью прошипел: – Ненавижу…
Все притихли, уставились на пузатого коротышку.
– Ну, всё, – сердито с ноткой обреченности в голосе вздохнул Соломон. – Его теперь неделю крыть будет.
– Прости, – извинился Эммануэль.
– А кто такая Маргарет? – тихонько полюбопытствовал Павел.
– Это женщина, – убито начал Эммануэль, – которая когда-то удивилась тому, что я от одиночества ещё не покончил с собой.
Чародей совсем раскис, вид ужасно несчастный, того гляди заплачет.
– Ну что Соломон? – возмутилась Мари. У неё настроение тоже заметно испортилось. – Этой Змеи уже давно нет в твоей жизни, а яд остался.
– Причём одним напоминанием о своём существовании бьёт по больному, – слёзно добавил Оклус. – Всё дурное разом вспомнил… эх, не буду материться.
Мальчик удивлённым взглядом оглядел морально-раздавленных взрослых.
«Да кто же это Маргарет такая?» – с трепетом подумал он.
– Любовь преподносит немало сюрпризов, – заключил неунывающий Уильям. Чем заслужил улыбку Соломона.
Скоро они все вместе встретили наступление нового года, а после детей отправили спать. Выйдя из гостиной с частью своих подарков, мальчик и девочка поднялись по лестнице и мирно разошлись по своим комнатам.
Вдоволь наигравшись с дарами, Павел лёг в кровать, но сна ни в одном глазу. Это самый счастливый день в его жизни. Кроме дедушки он был никому не нужен и неинтересен, а сейчас… не иначе мир перевернулся. Столько доброты и столько радости. Ещё совсем недавно, он считал, что не заслуживает подобного, что такое только у других бывает, а у него никогда не будет, а теперь…
Даже Элис была к нему добра и с подарком он ей угодил. Может они смогут подружиться? Может завтра их отношения, наконец, наладятся? Сама мысль об этом будоражит.
Долго не мог уснуть, пролежал больше часа с головой полной мыслей. Вдруг в тишине послышался чей-то вой. Приподнялся на локте, прислушался к звуку – судя по голосу это Оклус.
Павел слез с кровати, подошёл к двери, вышел на площадку второго этажа, посмотрел в темноту холла. Лепрекон блестя слезами, сидит на диване возле гостиной с бутылкой в руках и громко ревёт как дитя, прерываясь на невнятные бормотания. Павел сумел разобрать всего одну фразу: «Я не никчёмный, змея ты подколодная…».
«Кем бы ни была эта Маргарет, она явно умеет оставить о себе яркие воспоминания» – подумал мальчик.
Вернулся к себе, лёг, но всё ещё взбудораженный праздником, снова и снова начал прокручивать этот день в голове, без конца вертясь в постели. Памятуя о подарках, которые лежат недалеко, хочется кричать от восторга. Тут он вспомнил про дар Мари, соскочил с кровати, метнулся к столу, взял музыкальную шкатулку. Музыка и сладкий голос быстро погрузили его в глубокие сновидения.
Вдруг ужасный раздражающий звон, проник ему в уши, разбудил его. Он открыл слипающиеся глаза, пытаясь понять, что происходит. За окном ещё темно, на часах семь утра, а кажется, только что глаза сомкнул. Шкатулка закрыта. Звон похожий телефонный доноситься за дверью, это показалось ему странным: никто не звонит сюда так рано. Звон нестерпимо и возмутительно бьёт по ушам.
Скинул одеяло, опустил ноги на пол, ощутил резкую боль по телу (каждое утро магия в теле напоминает о себе). Вышел из спальни, положил руки на перила, посмотрел вниз. Звон внезапно стих. Внизу ещё ночь и только свет из гостиной через открытые двери падает на ковер в холле, двери в библиотеку тоже открыты.
Услышал шорох позади, обернулся, встретился взглядом с Элис. Девочка в халате, открыв дверь, сонливыми глазами смотрит на него. Желая понять, что происходит, он спустился вниз по лестнице, услышал отголоски из библиотеки.
– Да-да я тебя слышу… – кричит кому-то по телефону Эммануэль.
Мальчик, стоя посреди холла краем глаза уловил движение чей-то тени справа, повернул голову – это Соломон приближается к нему.
– Всё-таки телефон тебя разбудил, – с сожалением произнёс его отец.
– Угу, – подтвердил Павел и взглянул в гостиную – взрослые в полном составе, ещё не расходились. Они смотрят на них – все кроме Оклуса который, широко раскинув руки, спит на полу к верху пузом.
– Подожди, с кем хочешь соединить? Повтори?! – прокричал Эммануэль. – А что у него случилось? Ладно-ладно, соедини нас.
Через несколько секунд Эммануэль смолк, его едва различимая тень дрогнула во мраке, замерла на секунду и вдруг поспешила к ним.
– Соломон, – испуганным голосом, молвил чародей. – Звонит Кормак из Ирландии, он говорит, что колокол в башне – зазвонил.
Слова Эммануэля прозвучали негромко, но отчётливо и каждый их расслышал. Повисла мёртвая тишина. Вдруг у всегда невозмутимого Соломона волосы на голове встали дыбом. Рагнар с потрясённым видом резко вскочил с дивана. Старый Уильям с полными ужаса глазами вцепился в подлокотники своего кресла. А Мари затаив дыхание, испуганно поднесла ладонь к шее.
Павел понятия не имеет, что значат эти слова, но общий страх парализующим холодом пробежал и по его венам.
Глава
XII
. Башня Пленённого Пророка
Воздух за окном автомобиля холодный и влажный. Непроглядное небо над лесом охвачено густыми свинцовыми тучами, оттого сейчас здесь даже в полдень по-прежнему темно. Вся земля усыпана уже почерневшей опалой листвой, сырые грубые камни заметно выступают из неё. Кое-где раскинулись огромные лужи, а вдалеке низко блуждает туман. Ссохшиеся деревья в безмерном количестве торчат везде и всюду, на их когтистых ветвях восседают чёрные птицы, неподвижно наблюдающие за движением автомобиля. Павел с тревогой смотрит на эту гнетущую чёрную атмосферу меланхолии за окном. Их машина медленно двигается по неровной грунтовой дороге (если её вообще можно назвать дорогой), стараясь не увязнуть в грязи. Не таким он себе представлял начало января.
Жуткое холодное и неуютное место. Павел ещё надеется, что они здесь проездом, но по мере движения автомобиля эта надежда угасает. Въезд в это пугающее место был сокрыт, как собственно и весь раскинувшийся на несколько километров лес. Всё это огромное пространство накрыто непроницаемым барьером, который имеет ограниченное количество входов.
Автомобиль едет всё дальше и дальше, всё глубже погружаясь в лес, который становится всё темнее, несмотря на полное отсутствие листвы.
– Моня, у тебя тут стёкла запотевают, – позёвывая, с заднего сиденья заявил лепрекон. – Ты окошки приоткрой что ли.
– А из-за кого они запотевают? – зарычал ведьмак, сдерживая свою ярость.
– Ну, прости, перебрал я вчера немного. Ну не люблю я расставания.
– Немножко? Да в тебе уже столько спиртосодержащих жидкостей скопилось, что впору твоим дыханием алхимическую утварь стерилизовать.
Лепрекон без тени раскаянья ехидно улыбнулся, пробормотал что-то невнятное. Одет он сегодня в пиджак, жилет и брюки светло-коричнево цвета.
– А что это за место? – впервые за всё время поездки заговорил Павел. – Ты сказал, что мы едем проверить твои владения – этот лес, он твой?
– Мой, – подтвердил ведьмак. – И вся прилегающая территория, а так же треть всей Ирландии.
– А что здесь произошло? – Павел продолжил разглядывать округу.
– В этом лесу таится источник силы – скопление духовной энергии, которое привлекает сюда всякого рода нечисть. Духи сходятся здесь, чтобы питаться силами этого источника. Но когда я был здесь в последний раз, это место не было в таком запустении. Земля быстро увядает, а это значит, что печать быстро слабеет.
– Духи? – пугливо спросил Паша. – В смысле человеческие духи, приведения?
– Не совсем. Дух бывает не только человеческим, тут всё намного сложнее. Людские души существую иначе, чем духи из Междуцарствия. Человеческая душа в Подлунном мире может существовать только в телесной оболочке, и, лишившись её, без привязки, не остаётся в нашем мире. А духи из Междуцарствия на людей не похожи вовсе и людьми не были никогда. Для людей они чаще всего невидимы, хотя животные, рыбы и птицы могут даже с ними общаться. Некоторые сильные духи и сами могут превращаться в зверей птиц насекомых и т.д.
– А что такое Междуцарствие?
– Это особое измерение за приделами нашей реальности. Никто не знает, что оно из себя представляет. Кроме тех, кто прибыл оттуда, но от них не жди ответов.
– Значит из-за этих духов и этого источника здесь так безлюдно?
– Именно. Эта энергия сама неблагоприятно влияет на людей, и соседство с духами так же ничего положительного не сулит. На источнике лежит магическая печать, что блокируют выбросы энергии и защищает его, но всё же понемногу энергия просачивается наружу.
– Магическая печать это?..
– Это запирающие чары, что-то вроде замка. С их помощью можно запереть что угодно или кого угодно.
– Даже человека?
– Даже человека, – невесело подтвердил Соломон.
Павел ещё больше смутился, нехорошее предчувствие возникло в нём.
Машина остановилась, они одновременно покинули автомобиль, сходу ощутили пробирающий до костей холод и палитру здешних ароматов – болотистая местность и запах соответствующий. Вокруг беззвучная тишина, даже дуновения ветра неслышно, лишь мёртвая листва шуршит под ногами.
– Мы к тому дому идём? – спросил Павел, указывая пальцем на одинокое чудное строение вдалеке.
– Да, там живёт чародей по имени Кормак, он состоит в моём ковенанте. В прошлом я назначил его хранителем этих мест.
– Не слыхал я о таком, – бодро заявил Оклус. – Что он за человек?
– Большой, честный, сердобольный, добросердечный. Когда выпьет становиться весёлым, так же не прочь в карты перекинуться за большим столом и в хорошей компании. Далеко не дурак, но иногда почему-то прикидывается таковым.
– Золотой ведать человек, – с одобрением изрёк лепрекон. – А что он тут делает? Это не самое приятное место и компании хорошей тут точно не найдёшь.
– Он специалист в духологии и лучше чем кто-либо знает это место, а так же является искусным оборотнем – здесь это крайне полезное умение. А если хочешь узнать его личные мотивы, то лучше сам спроси его об этом.
Внезапно Паша услышал чьи-то голоса, поднял голову – вороны сидят на ветвях, кричат, обсуждая двух ведьмаков и лепрекона. Он не слышит слов, но находясь вблизи от них, понимает их примитивные сигналы. Постепенно приближаясь к дому, Паша вдруг кожей ощутил невидимую ауру, что окружает строение. Он предположил, что этот барьер по типу того, что окружает дом Соломона. Вот только барьеров тут несколько и все разные по ощущениям.
Вышли на твёрдую тропу, направились к широкой неоднородной постройке в два этажа. Основное здание выстроено из грубого камня, примыкающие к ней пристройки сложены из брёвен. Окон много, но все грязные. Входная дверь с облупившейся краской давно потемнела, ступени глубоко расцарапаны чьими-то когтями. Рядом с домом штабелем лежат толстые потемневшие от плохой погоды доски, чуть дальше под навесом проржавевший металлический хлам.
Дверь открылась, высокий большерукий мужчина с выпирающим животом вышел на улицу. Лицо у него красное, на котором особенно выделяется большой нос. Его короткие тёмные волосы слиплись на лбу, на них и на короткой бороде заметна проседь. На нём большие не зашнурованные ботинки с высокими берцами, тёмно-синие штаны, серая рубашка в клетку и что-то похожее на распахнутую шерстяную кофту на пуговицах. Нетвёрдой походкой, он вышел на ступеньки.
– О-о, какие люди! – радостно закричал пьяный мужчина. – А я только подумал, чё я всё один тут пью, должные же люди подъехать.
Его пьяная интонация похожа рёв зверя. Он не глядя, выставил ногу перед собой, забыв, что под ногами у него не пол, а ступеньки. Мальчик зажмурился, зная, что сейчас будет и чудовищный грохот подтвердил его правоту. Мужчина, упав, завалился на бок, на лице великое изумление. Всего одна секунда и он уснул.
Соломон тяжело вздохнул, недовольно покачал головой и, пройдя мимо пьяного тела, вошёл в дом. Следом за ним радостно помчался Оклус. Павел удивился такому любопытству со стороны лепрекона, но быстро сообразил, что там внутри есть алкоголь. Мальчик с большой опаской обошёл спящего мужчину.
– Фу блин! – каркнул Оклус. – Ну и вонь! Ке-ке-ке!
Павел, зайдя в дом, сходу убедился в правдивости слов лепрекона.
– Запах и впрямь отвратный, – согласился ведьмак, зажав нос. – Оклус открой окна со своей стороны.
Изнутри дом Кормака оказался немногим лучше, чем снаружи: большое серое пространство со старой пропыленной мебелью, часть из которой уже переломана. Этому жилищу прекрасно удаётся хранить гнетущую атмосферу уныния и холода что царят снаружи. Стены голые, ничем неукрашенные – только камень и древесина. Но одна приятная деталь всё же есть: дом может похвастаться хорошим освещением из-за обилия больших окон, но все окна располагаются только со стороны фасада.
Соломон открыл дверь в небольшую комнатку впереди, заглянул внутрь, спустя пару секунд он развернулся, прошёл мимо Павла, вышел на улицу и через мгновение без труда, словно большого плюшевого мишку занёс спящего Кормака в дом, и напрямик пронёс его в ту комнату впереди.
Павел, стоя спиной к входной двери оглядел конструкцию двухэтажного дома. Незастроенное пространство первого этажа условно разделено на три части. В правой части стоит длинный дубовый стол со скамейками, большая каменная печь с выступающим очагом и кастрюлей, рядом громоздкий стеллаж высотой до потолка и ещё несколько шкафчиков – похоже, это кухня и столовая. По центру дома старый диван и пару кресел, одно из которых перевёрнуто на бок. Одна из ножек дивана отсутствует, вместо неё кирпич. На полу лежит чёрный от грязи ковёр. В левой части расположился большой письменный стол с множеством книг, сложенных высокими стопками. На стене весят полки, плотно заставленные магическими предметами и оберегами, рядом с ними дверь, очевидно ведущая в пристройку.
Позади этой мебели устроены две небольшие комнатки, в ту, что слева Соломон уволок Кормака, а та, что справа закрыта. Между ними пустота, даже мебели нет, но там есть дверь во двор. А прямо на этих комнатках как на опорах держится второй ярус дома, граница которого ограждена периллами, а не стенами.
Пыль толстым слоем разлеглась по всему полу, где-то больше где-то меньше. Протоптанные места можно пересчитать по пальцам, а по углам пыль вовсе скопилась большими клочками. Лепрекон после четвёртого чиха, рассерженно вытащил волшебную палочку, магией собрал в одно облако всю пыль с пола и мебели и прогнал её прочь из жилища.
– Я сейчас вернусь, – предупредил Оклус и ушёл во двор.
Ведьмак вернулся через пару минут, а минут через пять появился и хозяин дома. Он вышел, шатаясь, словно одеревенелый; голова сырая, глаза ошалелые. Один раз он не устоял на ногах и приложился плечом о дверной косяк. Тяжело дыша, он всё же дошёл до них, рухнул на диван, тряхнул головой и тихо выругался.
– Зачем головой в ледяную воду-то, а? – с обидой, но совсем не зло проревел хозяин дома, обхватив поникшую голову руками.
Соломон взял стул, поставил напротив дивана, сел.
– И давно ты пьёшь? По лицу твоему вижу не вчера начал.
– Давно, – с горестным видом отмахнулся хозяин дома.
Яркая вспышка и в руке ведьмака появился стакан с прозрачным напитком.
– Вот выпей полегчает. Не надо мне головой мотать, пей это приказ.
Хозяин нехотя одним глотком осушил стакан, закашлял и поднял свои глаза на Павла. Взгляд простой и искрений как у собаки. Он открыл рот, собираясь что-то сказать, но тут в комнату с топотом возвратился Оклус с охапкой дров, и всё внимание мужчины переключилось на него. Хозяин, вытаращив глаза, недоверчиво моргнул пару раз, убедился, что ему не мерещиться и сразу улыбнулся в изумлении. Он ещё долго разглядывал лепрекона, пока тот не соизволил посмотреть в ответ.
– Ну, привет! Зовусь я Оклусом, а ты как я слыхал, называешься Кормаком? – лепрекон протянул чародею руку.
– Хе… так и есть. Ну, тогда, привет Оклус. Рад знакомству, – весело, не повышая голоса, пробормотал чародей, и они сразу обменялись рукопожатиями.
– У тебя дома настоящий свинарник, ты в курсе?
– Да ты чё? Ой, слушай, а я и не заметил, – сарказм заискрил в воздухе, оба собеседника одобрительно оскалились в знак симпатии. – А это что за малец-та?
Мальчик шевельнулся, поняв, что речь идёт о нём.
– Павел мой ученик и наследник, – пояснил ведьмак.
– Павел? Ну, тогда приятно познакомиться, я Кормак. Можно сразу на ты, я не обижусь, – сказал чародей, протягивая Павлу руку. Стоило мальчику подойти, как изо рта мужчины вырвался ужасающий запах алкоголя.
Пожав хозяину руку, мальчик сел на свободный стул у окна.
– Рассказывай, что случилось в башне? – не церемонясь, спросил Соломон. – Кто прозвонил в колокол?
– Понятия не имею, кто там звонил… – мрачно ответил хозяин, – сам со страху, ещё больше поседел, когда звон услыхал. Тут Соломон такая хрень твориться в последнее время, ты себе даже представить не можешь.
– Рассказывай, только будь осторожней в выражениях при ребёнке.
– Фу-ух… была ночь… я домой только вернулся, пожрать решил сделать, чтобы не ложиться на голодный желудок, не помню, сколько время было. Пока с чайником возился, ничего не слышал, а когда с огня его снял, тогда и услыхал посторонний шум за окном. Внутри всё оборвалось, когда понял, что это за звуки.
– Сколько раз колокол прозвонил? – поинтересовался ведьмак.
– Я насчитал одиннадцать, но говорю, не сразу спохватился.
– Что было дальше? – после недолгой паузы спросил Соломон.
– Дальше… дальше, я едва успел понять с какой стороны звон, ну и бросился туда. Бежал во весь дух, пока до башни не добрался, а там уж окончательно убедился, откуда звенело. До последнего не верилось. Жизнь прожил, не думал, что на моём веку подобное случиться. Сам понимаешь, что это всё предвещает.
Павел не понял о чём идёт разговор, но осознал всю серьёзность темы. В первую очередь благодаря предельно-серьёзному выражению на лице Оклуса.
– И тогда ты сразу мне позвонил? – уточнил Соломон.
– Только опосля, когда всё проверил, – Кормак зашмыгал носом. Вода редкими каплями, всё ещё стекает с его бороды. – Надеялся по горячим следам найти этого Звонаря, но ничего не нашёл.
– Я хочу сам всё осмотреть. Ты ничего там не затоптал?
– Я же в саму башню не заходил. И сразу барьеры вокруг неё возвёл.
– Следов или запахов не заметил, не учуял?
– Запах был, но резко обрывался. Больше мне сказать нечего.
– Что ещё тут приключилось? – безрадостно спросил ведьмак, встав со стула.
– Недавно тут ведьма объявилась, настоящая Соломон, тёмная. Я её тварь уже месяц выследить пытаюсь вот только всё без толку. И эти духи атакуют, и трупы простолюдинов недалеко отсюда находить начали.
– Давай по порядку, что за ведьма? – Соломон встал у окна.
– Тут недалеко есть несколько махоньких городков, населения там немного потому всякое неладное быстро на поверхность всплывает.
– И что это значит? – без эмоций спросил Соломон.
– А значит это, что сначала девочка двенадцати лет за одну ночь постарела! – начал серчать Кормак. – Не выросла, постарела! А через неделю мальчик восьми лет тоже ссохся… тело маленькое, ребёнок же, а сам на древнюю мумию похож.
– Порча? – нахмурился ведьмак.
– Ну, а что ещё-то? Но самое страшное потом произошло, – Кормак поднял глаза на ведьмака, на лице его читается отчаянье. – Младенец три месяца отроду, пропал из своей колыбели. Как это случилось, никто не видел. Я сам пытался след взять, но ничего не нашёл. Ни каких следов, совсем ничего.
– И что подтолкнуло тебя к мысли, что за этими случаями стоит некая ведьма?
– Один дух мне наводку дал, мол спроси водителя вон того автобуса он тебе кое-что расскажет. Ты же знаешь духи на прямую ничего не скажут. Ну, я и спросил водителя, не видел ли он чего необычного, людей незнакомых, например. Он и рассказал, что три недели назад сюда незнакомка пожилая приехала, явно неместная. Лица её он не видел, но указал, где её высадил.
– Где?
– В лесу. Да, я вот так же удивился. Он не смог объяснить, почему подчинился её просьбе, говорил, мол, она ему что-то сказала и он не единой секунды не сомневался. Ну, ты и сам знаешь заклинание-то простое.
– По билету пробовал её отследить, вдруг есть след?
– Пробовал. Нет никакого следа.
– А местные чародейки тёмной магией занимаются?
– Местные? Тут только приходящие чародейки. Они обо мне знают, потому ведут себя очень тихо. Никто из них на такое не отважился бы, духи мне бы доложили. Да и давненько их тут не появлялось. Хотя поселилась тут недавно одна ведунья, молоденькая, на вид лет девятнадцать. Рыжая, тонкая. Но это не она делает.
– Что она здесь забыла? – заинтересовался Соломон.
– Она с местными духами общается, страсть, как ими интересуются, – Кормак посмотрел на Оклуса. – Она бы наверно за такую встречу многое отдала.
– Почему ты думаешь, что это не она? Откуда такая благосклонность?
– Не откуда. Просто я в людях понимаю. Нелюдимая она, чурается с людьми якшаться – наверно у неё обида какая-то, на людей затаена. Она конечно и сама не подарок, характер вспыльчивый. Мы с ней раза три-четыре виделись, особо милой она мне не показалась, но она бы такие обряды проводить не стала – не злая она.
– С чего такая уверенность?
– С того, что я не первый день на свете живу. Не причём тут она и точка. Ведьму ту я выслеживал, и кое-что нашёл – место, где она колдовала, увидишь, сам всё поймёшь. Быть может она ещё где-то здесь, я не знаю. Но тут ещё как назло, недалеко стали нападения на простолюдинов происходить, монстр какой-то не иначе.
– Что за монстр? – став ещё мрачнее спросил ведьмак.
– Не знаю, вот совсем ничего не знаю. Трупы находят растерзанные. Ну, знаешь как будто их зверь, какой подрал, вот только на зверя это не похоже, да и на духов местных тоже. Не знаю, что за лихо людей рвёт, вон, – Кормак кивнул на стопки книг, – искать начал, но пока ничего не нашёл. Ой, сейчас от жажды помру.
Соломон подошёл к нему, провёл рукой над пустым стаканом и тот сразу наполнился водой.
– А-а спасибо. Чё-то я сам не подумал, – мужчина жадно выпил воду. – Ах! Хорошо, что ты приехал, я тут один как белка в колесе. Всё вокруг трещит по швам, не знаю, за что браться. Башня ведьма монстр и эти чёртовы духи с источника. Само это место одна голимая проблема. Ничего здесь по-хорошему не будет.
Ведьмак смолчал, лишь внимательно посмотрел на мужчину.
– И что за история с духами? – спустя несколько секунд просил Соломон.
– Недавно до меня дошла молва, что здесь объявились несколько очень сильных теней из Междуцарствия, они якобы расковыряли источник и теперь питаются из него. Я понятно дело попытался разыскать их и выяснить, кто такие… ну и нарвался на одного из них. И едва я в тот вечер живым ушёл. Здоровый гад был и быстрый как пуля. Суть видишь в чём, печать как ты знаешь, слабеет, духовная сила конден… кон… блин, конденсируется под ней и если подгадать момент…
– Можно пробить печать, – Соломон сердито стиснул зубы, – проткнуть как раздувшийся пузырь, в месте, где скопление большее всего. Но нужно знать, куда бить, тут нужен опыт и чутьё.
– Ну, а я о чём толкую!
– Нужно установить их количество, отловить и уничтожить. После я наложу новую печать, поверх старой, – Соломон задумчиво глянул в окно.
– А со старой печатью, что не так? – шёпотом спросил Павел у стоящего рядом лепрекона.
– Все печати со временем слабеют, – тихо поведал Оклус.
– Рискну предположить, – начал Соломон, – что они здесь уже давно орудуют, но раньше пробить брешь в печати не могли, потому на время затаились и ждали.
– А теперь дождались? – вспыхнул Кормак. – Думаешь, если бы они готовились у меня под носом, я бы этого не заметил? Хотя… всё может быть.
– Скорее всего они поселились здесь ещё до того как ты сюда перебрался. Источник был запечатан, но не наглухо и из него всегда просачивалось немного силы, они могли этим довольствоваться многие десятилетия.
– Наверняка среди них есть дух-иерарх, – с серьёзным видом вклинился Оклус. – Будьте готовы к этому.
– Кормак ступай, приведи себя в порядок: умойся, переоденься.
Кормак ушёл. Соломон приблизился к столу порыскал в книгах, но ничего интересного не нашёл, затем кинул мрачный взгляд на мальчика, и усталое отражение радости скользнуло по его лицу. Паша улыбнулся в ответ. Тут взгляд ведьмака изменился, он вновь задумчиво посмотрел в окно и миг спустя вышел на улицу. Это побудило Павла так же заглянуть в пыльное окно.
Соломон снаружи прошёл несколько метров, остановился, поднял голову. Через считанные секунды со всех сторон раздались громкие крики множества воронов. Чёрные птицы заполонили ветви окрестных деревьев и все как один уставились на ведьмака. Спустя время, по внезапному взмаху руки Соломона, чёрная туча поднялась в небо и сразу разлетелась в разные стороны.
Павел вспомнил, что ведьмаки могут общаться с птицами. А быть может, и управлять ими могут? По крайней мере, именно так всё выглядит.
Кормак переоделся: сапоги неновые, но приличные; зелёный свитер; чистые штаны; распахнутая темно-серая стёганка. Конечно это не разительное преображение как по волшебству, но выглядит намного лучше, чем было раньше.
– Собирайтесь. Мы идём к руинам башни, – вернувшись, объявил Соломон.
Оклус остался в доме, а Соломон Павел и Кормак двинулись в путь. Путь оказался тернист и сложен. Дороги ведущей к месту назначения не нашлось, а тропы встречаются редко. Им пришлось пробираться сквозь заросли топи буреломы и овраги. В здешнем количестве грязи можно легко увязнуть, а в мутных лужах утонуть. А увидев яр, через который им потребовалось перебраться, Павел едва вконец не потерял присутствие духа. Куда не посмотри вокруг лишь вода грязь холод и сырость. То и дело из земли торчат обломки фигурных камней, а так же обломки грубо высеченных скульптур. Однажды им попались простые камни, но зачем-то выложенные по кругу. На ветвях иногда свисают пугающие плетённые из хвороста предметы. Всё это попахивает оккультизмом.