Как только палатка была поставлена, Вероника с Павлом без лишних разговоров уединились в ней.
– Пруд и вправду для купания не предназначен, – Люба поморщилась, стоя по колени в воде. – Иван Кузьмич не врал. Будто по говну хожу… Фу!
– И купаться ты не будешь? – с улыбкой спросил Александр.
– Конечно, нет! Я ещё не настолько пьяная, хотя вечером… Всё может быть!
– Ну, а мы чем займёмся? – спросил Дима, глядя то на Любу, то на Александра.
– Я не знаю, чем займётесь вы, – Люба смерила насмешливым взглядом Диму, а я планирую прочесать пруд и поснимать тут немного. Санёк мне в этом поможет, да, милый!
– О, да! – Александр улыбнулся. – Помогу.
– Тогда подай мне контейнер с приманкой, возьми фотоаппарат и камеру. А Дима поможет нам лодку в воду столкнуть, да?
– Да, – Дима кивнул головой. – Только мне бы тоже хотелось поплавать в лодке.
– Поплаваешь, но только после нас! – Александр засмеялся.
– И пивка пару бутылок закинь в лодку, – Люба одарила Диму лучезарной улыбкой.
Закинув пиво в лодку, оттолкнув её от берега, Дима поставил в тени под деревьями шезлонг, разделся до плавок и продолжил читать Стивена Кинга. Иногда он поглядывал на плавающую по пруду лодку и видел, как Люба достаёт что-то из синего пластикового контейнера и кидает в воду. Всплески воды сопровождались её хихиканьем. Александр периодически оставлял вёсла, фотографировал и снимал на камеру Любу и всё вокруг. Читать роман короля ужасов в таких условиях было невозможно. Дима всё время отвлекался. Звуки возни в палатке сменились стонами Вероники и шумным дыханием Павла.
– С ума сойти можно, – пробормотал Дима, убирая мобильный телефон в карман брюк. Откинувшись в шезлонге, он закрыл глаза, надвинул на глаза панаму и попытался заснуть, но ничего не получилось. Вздохи и стоны, доносящиеся из палатки, рисовали в голове неприличные картины. В какой-то момент Дима понял, что не может здесь больше оставаться. Он здесь лишний. И тут он вспомнил свою Ирину. Встав с шезлонга, побренчав в кармане ключами от машины, он направился к насыпи. Когда Дима проходил мимо палатки, стоны Вероники стихли. «Молния», закрывающая вход в палатку, расстегнулась, и показалась взъерошенная голова Павла.
– Ты куда, Димон.
– Поеду в Цирибушево.
– Может, всё-таки с нами останешься? – Павел пригладил рукой волосы. – Порыбачим вечером…
– А до вечера мне что делать? Если не приеду вечером, вы всё равно дождитесь меня, ладно?
– Ладно! – Павел скрылся в темноте палатки, «молния» наглухо застегнулась.
Дима сел в машину. «Форд» взревел двигателем и, пыля, помчался в сторону Цирибушева.
– Ну, сфотографировали сома? – спросила Вероника Любу, когда лодка подплыла к берегу.
– Нихрена тут нет! – Люба поморщилась. – Получается, что я зря сюда эту мороженую рыбу тащила. Да ещё льдом её обкладывала… дура!
– Зато столько снимков классных получилось! – Александр присвистнул. – В интернете выложим…
– Да не переживай ты так! – Павел подал Любе руку, помог ей выбраться на берег. – Может, ночью что-нибудь увидим?
Люба вытащила из воды сетку с пивом, вытащила из неё две бутылки.
– Что-то мне подсказывает, что не увидим, – упавшим голосом бросила она, направляясь к палатке. – Саня, ты идёшь?
– Конечно, моя королева! – Александр выудил из воды ещё две бутылки пива и побежал за Любой.
– А теперь наша очередь плавать! – Павел подмигнул Веронике.
– А их – летать! – Вероника засмеялась, забираясь в лодку.
– Поехали! – Павел оттолкнул лодку от берега, взялся за вёсла.
Павел с Вероникой на всякий случай взяли с собой фотоаппарат и несколько бутылок пива, чтобы не было скучно. Они плавали по пруду вдоль и поперёк, фотографировали друг друга, смеялись. Павел острил и рассказывал анекдоты.
– Паш, а тебе не кажется странным, что здесь совсем нет птиц? – вдруг спросила Вероника.
– Нет, – ответил Павел, отхлёбывая пенную жидкость из гола и громко рыгая. – Может, они от жары попрятались? Хотя мне вообще пофиг. Ты рядом со мной, и мне хорошо. А что ещё надо?
– Что ещё? – Вероника отвела глаза в сторону, не зная, что сказать. Она давно уже думала о том, что неплохо бы узаконить отношения с Павлом. Тогда можно будет думать о детях. До чего же она завидовала женщинам, у которых есть дети! А Паша к детям был равнодушен. Иногда он даже морщился, когда рядом кричали дети. Похоже, он не любил детей. Не исключено, что это потому, что своих детей у него нет. Вероника не сомневалась, что он бы смог быть идеальным отцом её детей. Но надо бы намекнуть ему, что пора поставить точку в их отношениях. Или они поженятся, или… К тому же, сейчас самый удачный момент: природа, свежий воздух, кругом вода… Вода! Веронике вдруг показалось, что в воде что-то есть. Большая тёмная тень приближалась к лодке со стороны берега, на котором раньше был дом помещика Ноздрёва. – Павел! Там что-то есть!
– Где! – Павел поперхнулся пивом, стал кашлять.
Тень быстро настигла лодку и оказалась под ней.
– Там, ты что, не ви…
От мощного удара снизу лодка подлетела и перевернулась, накрыв Веронику с Павлом. Оказавшись в воде, Вероника почувствовала, как её закрутило в водовороте и потянуло вниз. Сквозь желтоватую муть воды она видела тени, кружащиеся вокруг неё. Ноги задели что-то твёрдое, упругое. В следующее мгновение Павел схватил её за запястье и потащил вверх. Когда они всплыли, лодка плавала, перевернутая вверх дном, лицо Павла было бледным от испуга.
– Что это было? – спросила Вероника, сплёвывая воду.
– Не знаю. Сомневаюсь, что это был сом. Держись за лодку, чтобы не утонуть…
Вода вокруг перевёрнутой лодки забурлила. Павел вскрикнул и скрылся под водой. Вода в том месте, где только что был он, окрасилась в красный цвет. Вероника вскрикнула. Тут же из воды показалась огромная морда сома с толстыми усами и чёрными глазами по краям.
– Вероника! – кричала с берега Люба, – Плыви к берегу!
– Вероника! – слышался голос Саши.
Эти голоса неслись откуда-то издалека, будто из другого мира, приглушённые низким гуденьем, которое раздавалось в голове Вероники. На фоне гудения отчётливо слышалось быстрое биение сердца.
Сом приближался, высунув голову из воды. Закричав во всю мощь лёгких, Вероника поплыла к берегу, изо всех сил работая и руками, и ногами.
– Вероника, быстрее! – кричала Люба, обхватив голову руками. – Он догоняет!
Саша заскочил было в воду, но остановился, войдя по пояс, а потом повернул назад. Вероника гребла, чувствуя, как силы покидают её. Страх не прибавлял их, а отнимал с каждой секундой всё больше и больше. Справа пошла волна, накрывшая Веронику с головой. Поясницу взорвала непереносимая боль. Вероника закричала, но никто её уже не слышал, вода хлынула в рот и в нос. Какая-то сила быстро тянула Веронику назад и вниз.
– Вероника, Пашка! – голосила Люба на берегу. – Саша, что ты стоишь? Спаси их.
– Ага! – Александр выскочил из воды, глядя на то, как бурлящая волна приближается к берегу. – Щас!
Вода разошлась в разные стороны. Из неё показалась тёмно-зеленая приплюснутая голова сома с длинными шевелящимися усами. Приоткрылась пасть, полная острых треугольных зубов. Потом из воды показалась шея, вслед за шеей стало подниматься большое тёмно-зелёное тело, покрытое чёрными пятнами, блестящее на солнце. Гребень, проходящий от головы до кончика хвоста, встал дыбом.
– Это…
Голова – единственное, что делало это странное животное похожим на сома. В остальном это существо сильно напоминало тритона.
– Тритон-переросток! – закричал Александр, когда чудовище стало выходить из воды на берег, широко ставя перепончатые лапы.
Раздался глухой треск. Это чудовище наступило на пиво, охлаждающееся в воде у кромки берега. Тритон взвыл, вода у его передней лапы покраснела. Вой твари напоминал шум пылесоса.
Хором закричав, Саша с Любой бросились к насыпи. Чудовище ринулось за ними, смяв палатку, оставляя на земле глубокие следы. Передняя лапа сильно кровоточила.
– Господи, спаси! – скороговоркой лепетал на бегу Александр. – Спаси, Господи! Спаси и сохрани…
Люба громко кричала. От её крика у Александра заложило уши, и внизу живота будто зашевелился комок змей, обдающий холодом всё тело.
Галька проскальзывала под ногами, Александра всё время стаскивало вниз, к широко раскрытой, приближающейся с неумолимой быстротой пасти чудовища. Да и Люба кричала сзади во всё горло, хватаясь то за плавки Александра, то за его бока, оставляя ногтями глубокие царапины на теле.
Оглянувшись назад, Александр увидел, что тритон уже близко и вот-вот схватит Любу за ногу. Собрав последние силы в кулак, Саша стал быстро перебирать ногами. Правой рукой он ухватился за корень, торчащий из земли, а левой – за пучок осоки. Сделав рывок руками, он наконец-то оказался наверху. Рухнув на колени, он схватил за руку Любу и дёрнул на себя. Снизу раздался лязг зубов. Всё ещё стоя на коленях, Саша смотрел в холодные, злые глаза тритона. Он вытягивал шею, перебирал лапами, но его сносило вниз, к пруду. Не сводя глаз с Александра и Любы, тритон взвыл, попятился, войдя в воду, а потом опять ринулся вперёд.
– Бежим! – закричал Саша, вскакивая на ноги.
Люба была уже у минивэна. Распахнув дверцу, она прыгнула на пассажирское сиденье. Александр оббежал машину с другой стороны, сел за руль. Рука потянулась к замку зажигания. Ключа не было.
– Твою мать! – вырвалось из груди Александра.
– Что? – закричала Люба.
– Ключей нет!
– Что?!
Тритон уже преодолел крутой подъём и оказался наверху. Повертев головой из стороны в сторону, он ринулся на «Рено», как бык на тореадора, нагнув голову. Мощный удар оставил глубокую вмятину на правом боку минивэна, рядом с пассажирской дверью. Машину качнуло. Люба вскрикнула, Александр больно ударился плечом об ручку двери.
– Уходим! – крикнул Александр, потянувшись рукой к ручке замка.
Внезапно послышался приближающийся рёв автомобильного двигателя. После короткого «бип» на минивэн обрушился такой удар, от которого Люба ударилась головой об приборную панель, водительская дверца распахнулась и Александр выпал из машины. Стёкла с правой стороны разлетелись тысячей осколков, лобовое стекло покрылось паутиной трещин. Оказавшись на земле, Александр ощутил острую вспышку боли в плече, перед глазами поплыли чёрные круги.
«Неужели это конец?», – подумал он, корчась от боли.
Послышался странный звук – смесь автомобильного гудка и воя пылесоса. Этот звук помог Саше немного прийти в себя и подняться на ноги.
Из минивэна выпрыгнула Люба. По её лицу текли струи крови, некогда чёрная чёлка стала красной.
Вой пылесоса стих, остался только режущий уши автомобильный сигнал «би-и-и-и-и-и».
– Что это? – спросила она Александра, но тот из-за шума не расслышал ни слова. Её вопрос он прочитал по губам.
– Не знаю! – зажав правой рукой пульсирующее болью плечо, он стал обходить «Рено». То, что он увидел, повергло его в шок. В минивэн упёрся «Форд» Димки. Передок «Форда» был смят в гармошку. Дмитрий сидел за рулём, уткнувшись головой в руль. Между «фордом» и «Рено» был зажат тритон. Его голова и хвост были на земле, середина тела была раздавлена в лепёшку, кровоточащая передняя лапа с растопыренными пальцами покоилась на искореженном капоте «Форда», из открытой зубастой пасти на землю ручьями текла кровь, образуя большую лужу, которая быстро впитывалась в песчаный грунт.