– Классический нокаут, – вырвалось у меня. – Поляк тот, наверное, боксом занимался?
– Не знаю я, чем он занимался, но когда мне удалось наконец-то подняться на ноги, я увидел, как он опять держит Риту за хвост и тащит дальше от моря. А она уже практически не сопротивляется, только шипит и пытается ухватиться руками за песок, оставляя в нём глубокие борозды. Видать, устала… бедняжка! По воде-то ей по-любому легче передвигаться, чем по суше… Я сплюнул кровавый сгусток себе под ноги, сжал кулаки и направился к поляку. А он действительно силён был… Пока я приходил в себя, он умудрился Риту дотащить до того места, где я, если выражаться терминологией Павла, в нокауте был. Он пятился, волоча по песку русалку, пыхтел, как паровоз, но ни разу не остановился. Его оранжевая футболка с надписью «Polska» потемнела от пота. Я подошёл к нему, похлопал по плечу. Он отпустил хвост Риты, распрямился, посмотрел на меня своими маленькими злыми глазёнками. Рита стала тихонько отползать к морю, и в этот момент я заехал ему в кадык. Поляк согнулся пополам, схватившись за горло… И тут я выплеснул на него всю свою злость. Я дубасил его руками и ногами. Я рычал, как зверь… Но этот пшек тоже не лыком шит был. Он умудрился перехватить мою ногу, когда я хотел его пнуть, сделал мне подсечку и стал убегать, всё еще держась рукой за горло. Я вскочил на ноги, прокричал ему вслед всё, что думаю о нём…
Не помню, как наша компания ещё что-то заказывала, но к нам опять подошла официантка. Она выставила на стол бокалы с пенящимся пивом и тарелки с салатами.
– Спасибо, – машинально сказала ей Юля и перевела взгляд на Дмитрия. – Ты думаешь, он понял тебя?
– Конечно, понял! – Дима сделал глоток пива, слизнул с губ пену. – Я ведь кричал исключительно матом. А мат, как вы поняли, есть и в русском языке, и в польском… Отряхнув одежду от песка, я посмотрел в сторону моря. Рита оставила на песке длинный глубокий след, обрамлённый следами рук по бокам. Я дошёл по этому следу до моря, посмотрел, как большие чёрные волны накатывают на берег. Риты нигде не было видно. Значит, она уплыла. «Слава Богу! – подумал тогда я. – Лишь бы с ней всё было нормально!». Я смотрел на ночное море, дышал прохладным соленым ветром, и мне вдруг стало страшно. Это днём, при солнечном свете, море очень красиво, а ночью… Я тогда подумал, что я не знаю, какие ещё твари могут обитать в этой тёмной воде. Вдруг сейчас из воды выскочат какие-нибудь существа, которые страшнее русалок и утащат меня в эту чёрную пучину? Это могут быть другие русалки, не такие дружелюбные, как моя Рита. Я сразу же вспомнил тех русалок, которых видел в кухне. Это же самые настоящие звери! Меня пробрала дрожь. Сразу же появилось чувство, что за мной кто-то следит. Я услышал всплеск воды, увидел прямо перед собой, как что-то большое поднимается из воды… Знаете, у меня не было желания рассматривать, что это было. Развернувшись, я побежал к отелю. На «рессепшене» все по-прежнему спали. На мягком диване в холле спала турчанка из обслуги. Она спала сидя. С её пухлой нижней губы на накрахмаленную рубашку капала слюна… Видел бы их всех управляющий отеля – сразу бы уволил! Я тихонько, на цыпочках, прошёл мимо всего этого безобразия. Дверь на кухню была закрыта. За дверью было тихо. Никто не гремел посудой, никто не копошился. Я прошёл по коридору, стал подниматься на третий этаж. За закрытыми дверями номеров была кладбищенская тишина. Все, кроме меня, спали. Мокрых следов на полу не было. «Ну и Слава Богу!», – подумал я, входя в номер. Лена безмятежно спала, мерно посапывая, сбросив на пол одеяло. Её длинные волосы веером разметались по подушке, на ней были только стринги… В любой другой день я бы этим воспользовался, но не тогда. Я был слишком потрясен всем, что со мной произошло. Понятное дело, ни о каком сексе речи быть не могло. Я ходил по номеру, пытаясь найти хоть что-то, что свидетельствовало бы о пребывании там Риты. Я нашёл лишь несколько мелких чешуек в ванной. Я аккуратно взял их и положил в пустой спичечный коробок. Вот, посмотрите…
Дима достал из кармана спичечный коробок со старым автомобилем на этикетке, приоткрыл его и показал нам.
– Обычная рыбья чешуя, – Юля протянула руку. – Можно ближе рассмотреть?
– Нет, руками не трогать! – Дмитрий закрыл коробок и быстро убрал его в карман. – Я ношу эту чешую с собой, как талисман, как напоминание о ней… Не знаю почему, но иногда мне не верится, что это было со мной. Открываю коробок и понимаю, что это был не сон. Это было на самом деле. И на следующее утро, после той злополучной ночи, мне не верилось, что то, что я видел и пережил, было на самом деле. Ощутив боль в челюсти, увидев на лице большой синяк, я понял, что мне действительно это не приснилось. А ещё у меня были разбиты кулаки. Когда мы с Леной шли на завтрак, я смотрел на других отдыхающих. Все они были дружелюбны, приветствовали друг друга. Жизнь в отеле «Баттерфляй» шла своим чередом. Русские, немцы, поляки, прибалты, украинцы… Они даже не представляют, что здесь творится по ночам! Хотелось крикнуть: «Люди, а вы знаете, что турки здесь русалок прикармливают?» Но я не сделал этого. Я просто набрал полный поднос пищи и стал с аппетитом поглощать её. Лена смотрела на меня, открыв рот от удивления, потом спросила: «Милый, а что с тобой происходит? Почему ты жрёшь, как слон? Откуда у тебя ссадины на лице и на руках?» Я не стал ей ничего объяснять. Я просто сказал, что не знаю, что пьяный вчера был! «А я знаю! Ты завел себе любовницу… Ты был с ней всю ночь, пока я спала… Вот, почему ты голоден. Синяк на лице, на кулаках кожа содрана… Её муж вас застукал, и вы подрались!» – Ленка встала из-за стола, нависла надо мной. Я рассмеялся ей в лицо, сказал, что она дура. Тогда она плеснула мне в лицо соком и убежала. Весь день мы не разговаривали. И потом какое-то время она дулась на меня. А я тогда закончил с завтраком и пошел… к морю. Нет, я не слышал голос Риты, просто я хотел побыть у моря, вдохнуть его солёный запах, посмотреть на волны. Купаться мне не хотелось. Я занял лежак, осмотрел песок. Следы Риты были затоптаны отпечатками босых ног отдыхающих. Погревшись в лучах утреннего, еще нежаркого солнца, я всё же решился подойти к воде и помочить ноги. Подойдя к кромке воды, я увидел красную рваную тряпку. У меня создалось такое впечатление, что эту тряпку кто-то изрезал ножницами. Присмотревшись, я понял, что это был красный от крови обрывок некогда оранжевой футболки поляка. Вместо надписи «Polsка» там осталось только «ols». Прибой лениво играл этой футболкой, то выбрасывая её на песок, то забирая назад. Меня как водой из ушата окатили. Значит, поляк поплатился за свой интерес к русалкам! Но я до конца не верил, что русалки способны искромсать человека. Нет, нет! Они не могут быть такими кровожадными. Нападение акул я сразу отмёл, так как поляк никогда не входил в воду, да и акул там нет. Поляк всегда сидел на берегу, под зонтиком. Я пробежался по пляжу, но его нигде не было. Хоть мы с ним подрались из-за Риты, но я не желал ему смерти, а тем более такой. Мне сразу вспомнились зубы и когти русалок, а ещё я вспомнил, как они умеют быстро плавать и прятаться, ложась на дно. Определённо, они прирождённые хищники. Благодаря их природной силе и ловкости им ничего не стоит убить человека, разорвать его на куски. Меня терзали внутренние противоречия. Разум мне подсказывал, что поляка убили русалки, а сердце моё отказывалось в это верить. Я всё ещё надеялся, что поляк жив и здоров, что русалки добрые и не причинят зла человеку. Я добежал до отеля, пробежался по ресторану, но там тоже не было, и никто из русскоязычных туристов его не видел. На «рессепшене» его тоже не видели. Турчанка из обслуги, немного говорящая по-русски, за пять долларов по секрету рассказала мне, что господин Новак должен был уехать из отеля через неделю, но никак не сегодня. Выходящим из отеля его тоже не видели. И я понял, что русалки всё-таки наказали его. Я сомневался, что это сделала Рита. Скорее всего, это было дело рук её соплеменников, которых было много, и большинство из них были не такими добрыми, как моя Рита. Рита, Рита, Ритуля… Больше я не подходил к морю, даже на пляж не было желания приходить. Я курсировал между баром и бассейном, загорал там же, на лежаке, ходил в «качалку», потом грелся в сауне, а после сауны нежился в джакузи. Я общался со своими друзьями – Юрой, Саней, Сергеем… К нам ещё присоединился Глеб из Челябинска. Вот с ними я и развлекался. Они, как и я, не хотели ездить на экскурсии, предпочитая тупо набухиваться в отеле. Хотя от моря я старался держаться подальше, я знал, что непременно возьму свой «бублик» и полезу в воду, как только услышу в голове голос, ЕЁ голос. Но голоса я не слышал ни в тот день, ни на следующий. Я уже начал волноваться. Где она? Что с ней? Почему она не приглашает меня поплавать? Я мучил себя этими вопросами и тосковал. Мне безумно хотелось вновь увидеть Риту. И мне было безразлично, как в дальнейшем сложатся наши отношения с Леной. Не хочет со мной разговаривать, ну и не надо. Хотя чутьё её не подвело. Только не любовница у меня была, а подруга. Не женщина, а русалка, сказочный персонаж, который существует в реальности. Я два дня пьянствовал, не просыхая. Внутри меня всё кипело и бурлило. Мне нужно было с кем-нибудь поговорить, выговориться, иначе моё сердце могло разорваться, или я бы повесился от тоски. Вы даже не представляете, как мне было тяжело носить ЭТО внутри себя, как мне было больно. Пусть меня разорвут другие русалки, но я должен увидеть её, должен! Я должен знать, что с ней всё в порядке, что у неё всё хорошо. До чего же я хотел просто увидеть её! Я молил Бога о ещё одной встрече. И пусть это будет последняя встреча… в моей жизни. Увидеть её и умереть, остальное – мелочи. Тогда я сам себе напоминал наркомана, у которого ломка. Только наркоману во время ломки нужен наркотик, а мне – Рита. Я мучился два дня. Потом, когда я пьянствовал поздно вечером в компании пьяных соотечественников, Саша из Костромы спросила, почему я такой грустный. Выпив одним глотком коктейль, я рассказал ей про Риту, а также о том, что моя русалочка уже два дня меня не зовёт. Разумеется, про убитого русалками поляка я ей не стал ничего рассказывать. Саша мне посочувствовала, сказала, что переживать мне не стоит, всё наладится, а сама отошла в сторонку и весь остаток вечера сторонилась меня. По-моему, она решила, что у меня «белочка». Рядом сидел бородатый мужик. Он слышал наш разговор с Сашей. Когда она ушла, он подсел ко мне и завёл разговор о русалках. Его звали Николай, он был из Самары. Николай тихим голосом стал рассказывать мне о том, что раньше на Руси отмечали Русалии, или Русальная неделя. Это был обрядовый праздник «проводов русалок». Русалии отмечались в канун Рождества Христова и Богоявления – зимние Русалии, на неделе после Троицы – русальная неделя или на Ивана Купалу. Праздник заключался в том, что в это время вся молодёжь села наряжалась в белые одежды, девки распускали волосы… Все ходили по селу, пели песни, водили хороводы… Считалось что накануне русалии опасно находиться вблизи водоемов. Когда я спросил его, почему нельзя находиться вблизи водоемов, он ответил, что русалки могут под воду утащить и утопить. Я кивнул головой, перед глазами сразу появилась окровавленная футболка поляка, плещущаяся в волнах. Николай рассказал мне, что как-то раз сам видел русалку. В Иванов день он с друзьями разбили палаточный городок на берегу Волги. Ну, выпили немного. Николай отошёл в кусты по нужде, услышал всплеск воды. Раздвигает кусты и видит: в воду входит обнаженная красавица. Коля быстро снял одежду и сам в воду полез. В том месте было неглубоко, по колено… Подходит Николай к той девушке сзади и видит: у неё есть хвост. Небольшой такой, сантиметров десять…
– У неё были ноги? – удивился я. – Так какая же это русалка?
– Ты слушай меня, не перебивай… Заметив этот хвостик, Коля что-то растерялся, стал пятиться. А девка та обернулась и стала превращаться в уродливую старуху. Её чёрные, как смоль, длинные волосы стали седеть, груди обвисли, тело покрылось складками и пятнами. Ещё у неё выросли ногти на руках. Старуха подскочила к Николаю, схватила его за руку, тут же начала топить… Вы не видели Колю. Он такой здоровый мужик, что тот поляк по сравнению с ним – просто мальчик… Каким бы сильным ни был Коля, старуха оказалась сильнее его. Она упорно тащила его на дно! В какой-то момент Николай умудрился освободиться из её цепких объятий, всплыть на поверхность и закричать. К счастью, среди его друзей были спортсмены. Они-то Николая и вытащили из воды. После этого он даже в бассейне боялся купаться… Так вот, он меня уверял, что русалки не такие, какой я описал вам Риту. Они выглядят, как люди, только с маленьким хвостиком, понимаете? А с рыбьим хвостом русалок не бывает. Это вымысел, фантазии поэтов и художников. И ещё он сказал, что русалка – это дух, а не живое существо. Я стал с ним спорить. Я говорил ему, что плавал в окружении русалок в море, видел, как они ловят рыбу. Также я рассказал ему, что сидел с Ритой ночью у моря, кормил шаурмой и поил вином. Зачем русалкам рыба, если они духи? Зачем духу пить вино и есть шаурму? Николай заржал, как конь и сказал, что мне пить меньше надо. И тут я не стерпел. Я встал с лежака и ударил его по лицу. Он тут же вскочил на ноги, схватил меня за грудки и стал трясти. Он тряс так сильно, что чуть душу из меня не вытряхнул. В тот момент я понял, что погорячился. Этот гигант убил бы меня, если бы нас не разняли…
Юля закурила. Выдохнув вверх струю дыма, она посмотрела в окно. Уже начинало темнеть, а ведь когда мы заходили в кафе, было светло, как днём. Усмехнувшись, Юля спросила Дмитрия:
– А потом Николай не пытался продолжить незаконченный разговор?
– Нет… Позднее, когда мы пересекались в отеле, он делал вид, что меня не замечает.
– Повезло же тебе, – сказал я, расправляясь с салатом и запивая его пивом.
– Как сказать… – Дима печально улыбнулся. – На следующий день я проснулся с жуткой головной болью. Лена по-прежнему со мной не разговаривала. Наспех перекусив в ресторане, я побежал к морю. Я не стал дожидаться, когда Рита меня позовёт. Желание увидеть её было сильнее страха. Больших волн в тот день не было, и я подумал, что мне это только на руку. Плюхнувшись пузом на «бублик», я стал грести прочь от берега. Когда музыка, игравшая на пляже, стала не слышна, а берег превратился в узкую, едва заметную полоску, я стал орать: «Рита! Я приплыл! Где ты, любовь моя? Покажись!» Я плавал, описывая круги, и кричал. Иногда опускал голову под воду и смотрел, нет ли поблизости русалок. Но их не было. Только глупые рыбёшки, снующие туда-сюда прямо подо мной… И тут я заметил тёмную тень, быстро приближающуюся сзади. Потом раздался всплеск. Я обернулся и увидел, как из-под воды поднимается чья-то голова с длинными, спутавшимися волосами. «Рита!» – обрадовано крикнул я. Но это была не Рита. Это была русалка мужского пола. Не знаю, как правильно – русал?
– Неважно, – Юля нетерпеливо замахала руками. – Продолжай!
– … У него была длинная тёмная борода. В плечах он был раза в два шире Николая. Русал был похож на Риту, но у него были более грубые, топорные черты лица. Его злые глаза были на расстоянии вытянутой руки от моего лица. Я испугался. Я никогда не видел других русалок так близко. К тому же, таких больших и явно недружелюбных… Зарычав, он ударил своей большой, когтистой рукой по моему кругу… Раздался хлопок, круг сдулся, превратившись в бесполезный кусок резины, и я оказался в воде. Я понимал, что живым русал меня не отпустит. Я грёб изо всех сил, но почувствовал железную хватку на своей лодыжке, и он потащил меня под воду. Мне хватило ума сделать глубокий вдох, иначе я бы не сидел тут с вами… Русал быстро тащил меня вниз, на дно, я же, как мог, дёргал ногами, бил его по руке, но он не ослаблял хватки. Мы опускались всё глубже и глубже. Вода давила мне на грудь… В какой-то момент я почувствовал, что кислород в лёгких заканчивается. Я запаниковал. От этого воздух кончался ещё быстрее. А русал тянул меня всё глубже и глубже, не обращая внимания на мое яростное сопротивление… Поняв, что брыкаться бесполезно, я попытался укусить его за руку. Перевернувшись в воде, я увидел, как к нам стремительно приближается ещё одна тень. Присмотревшись, я понял, что это была… Рита!. Она неслась со скоростью пули, работая вверх-вниз хвостовым плавником, выставив перед собой руки. Вы даже не представляете, как я обрадовался, увидев её. Не знаю откуда, но у меня появилось ощущение, что я не погибну… Рита быстро подплыла к русалу и вцепилась зубами в его плечо. Я услышал приглушённый писк, вода стала окрашиваться кровью. В следующее мгновение он отпустил меня. Рита тут же схватила меня за запястье и потянула вверх. Всплывали мы быстро, только не вертикально, а как-то наискосок…