Мы в машинах, ни мне ни тебе.
Старомодное чувство любовь,
Там за пазухой где-то хранится
Там полет и желанье напиться
Никогда не увидеться вновь.
На последние деньги цветы,
На кафе уже нет, только звезды.
И обоим плевать то, что поздно,
Мы идем и со мной рядом ты.
Зацвела.
А все же слива зацвела.
За нею понемногу вишня.
Пришла холодная весна
И все же все желает выжить.
Конечно это не метель,
Когда в тепле все зацветает.
Холодный просто был апрель
И мерзнут в куртках люди в мае.
И все же в кайф сидеть и ждать,
Когда спокойный тихий вечер
Даст нам спокойно помечтать
О будущем и теплом лете.
Я на крыльце, они в саду,
И небо в тучах нависает.
Да, будет дождь, они цветут.
И снег-цветы пока не тают.
Бумажный самолетик.
Он мне протягивает лист
И просит сделать самолетик.
Он ничего не говорит,
Смеется так, что не уйдете.
Он где-то там стоит внизу,
Я возвышаюсь великаном.
Он с мамой и не ждет грозу,
Что будет взрослым он обманут.
И тут великий инженер
Из белого листа бумаги,
По линиям на свой манер
Создал прекрасный белый лайнер.
Он пальцем тычет- запускай.
Рука привычно замахнулась,
Но вдруг у коридора край
И лайнер сел в него уткнувшись.
Смеется парень и несет
Опять мне в руки самолетик.
И снова лист идет в полет,
В пике срывается на взлете.
Из целой пачки лист один,
Счастливым в небо полетел.
Он не умрет на дне корзины
Так тот пацан не захотел.
Снегопад.
Обещают большой снегопад,
Все завалит, наверное, снегом.
Мне не хочется в осень назад,
Прыгнуть хочется в поезд с разбега.
И уехать туда где она,
Тоже пальцем рисует на стеклах.
Ждет кого-то принцесса весна,
На какое-то время умолкнув.
Это ты или может не ты?
Это есть или мне показалось?
Ты улыбкой, блуждающей сны
Запах снега вот все что осталось.
Я усну и забуду про все.
И под пледом тепла и уюта,
Время быстро меня унесет
К счастью в степени абсолюта.
Может быть.
Утро, на стекло ложатся капли.
Где-то там невидимая кисть.
Я смотрю хотя не знаю надо ль,
Начинать сегодняшнюю жизнь.
Может просто глядя на картину,
Где художник смазал все цвета,
Все дела сегодняшние кинуть
И прилечь, и тихо задремать?
Ладно знаю, если здесь в берлоге
Ждать покуда станет все цветным
Все останется таким же мрачно-строгим,
В лучшем случае размыто-серый дым.
Выйдя в мир дыханьем и улыбкой
Как баллоном с краской на стене
Ты досадно-мрачную ошибку
Может быть раскрасишь в мягкий цвет.
Вроде утро уже…
Вроде утро уже, осень вроде.
Я к окну нету солнца нигде.
Непонятное серое бродит,
Что-то вдруг по остывшей земле.
Вроде свет, а откуда неясно.
Под ногами лишь лужи и грязь
Убеждаю себя – все прекрасно
И не верю себе матерясь.
По дому бродит тишина.
По дому бродит тишина,
И кофе в это время слаще.
Придет на цыпочках она
И не допустит грубой фальши.
Она не скажет: «разбуди»,
По-старчески гремя на кухне,
Родных, любимых , погоди
Пусть замки сна у них не рухнут.
Пусть насладятся сладким сном
И утро пусть наступит позже.
Оставь работу на потом,
Лишь сон нас делает моложе.
Засохший цветок.
Цветок засохший орхидеи
Упал когда-то за диван.
И там лежал мечту лелея,
Что кто-то обнаружит там.
И вытащит опять на небо,
На подоконник поместив.
Единственно чего хотел бы,
Здесь не лежать один в пыли.
Заметили, о боже, счастье.
Достанут, он увидит синь.
Но мимо не засохших братьев
В помойное ведро. Аминь.