Вспоминая прошлые страхи меня раздирает смех, но фобия никуда не ушла, и теперь, случайно оказавшись с толстяком или толстушкой у лифта, я не решаюсь заходить с ними в одну кабинку и иду по лестнице.

Мне кажется, что от них постоянно пахнет потом и запах настолько едкий и зловонный, что находиться рядом не только невыносимо, но и смертельно опасно для здоровья, может появиться приступ удушья, и есть вероятность быть пораженным вирусом ожирения, который превратит все тело в сплошной маргарин.

Находясь с Любой в одной комнате у меня почему-то не возникало такого чувства страха и опасности, от нее исходил тонкий аромат луговых цветов.

Фиалка, ромашка, земляника, васильки – я с жадностью вдыхала ее запахи, кружилась вокруг Любы как бабочка, прилетевшая за сладким соком, и фотографировала, не обращая внимания на время.

Ее тело было подтянутым и упругим, талия подчеркивала фигуру и была настоящей, в разы выразительнее, чем у меня, хотя я всегда была худышка.

Она двигалась с необычной легкостью и пластичностью.

Любовь вздрогнула когда мой объектив почти вплотную приблизился к ее телу чуть ниже лобка, ее розовые губы были похожи на лепестки камелии, а капельки влаги на них напоминали нектар, я не могла отказаться от еще одного удачного кадра.

Фотосессия закончилась поздно вечером, но мне не хотелось так быстро расставаться с Любой, и я пригласила ее поужинать вместе. Я сама не ожидала от себя такого шага, дело в том, что раньше я никогда не звала никого совместно покушать. Наоборот, я всегда задавалась одним и тем же вопросом: почему люди приглашают друг друга в ресторан? На мой взгляд, прием пищи не менее интимная процедура, чем, допустим, сходить по нужде.

Мы выбрали кафе, которое посоветовала Рыжая, и добравшись до места назначения заказали полный стол еды, которую довольно быстро принесли, и у меня разбежались глаза от выбора с чего начать.

Люба не притронулась к еде, она пила только коктейль и рассматривала результаты сегодняшней фотосессии.

– Яна, Вы не фотограф, Вы богиня, вы такое сотворили, у меня лет пять уже на фото – одна лишь голова, без тела. Я не верю, что это я. Яна, Вы волшебник.

– Спасибо, Люба, но это твое тело. Не стесняйся его, я тебе завидую даже, я вот хочу давно поправиться, чтоб кости свои скрыть, но не получается, сколько бы ни ела.

– Она такая? Это она? Я никогда ее не видела, только наполовину, это моя махрушка? Муж называет ее просто дыркой когда мы занимаемся любовью, а так, если он в плохом настроении, ему ничего не мило во мне.

Я его боюсь, когда он зол, он может и побить меня.

Люба заплакала.

– Он всегда сбивает меня с ног, садится на меня сверху и бьет наотмашь как последнюю тварь, я реву в это время, нет, не от боли, он у меня хилый, просто обидно в такие минуты.

Люба рыдала, и я никак не могла ее успокоить.

Мужчина у барной стойки, наблюдавший за нами весь вечер , подошел к нашему столику, прошептал что-то на ухо Любе, и на ее лице появилась улыбка.

Они обменялись номерами телефонов и мужчина, пожелав нам приятного вечера, вернулся к бару.

Люба больше не плакала.

Мы проболтали с ней до закрытия кафе и разошлись. Она уехала на такси, а я решила прогуляться.

На улице было тихо и безлюдно, ни души.

Ночные тени города обнимали меня, пытаясь удержать и заморозить в своих холодных объятиях, но теплый оранжевый свет от фонарей заступался за меня, он отгонял их , согревал и ласкал мое тело, но через секунду они вновь догоняли и овладевали мной .

Люба давно уже, наверное, спит дома в своей кроватке и видит пятый сон, а, может, и не в своей постели и не в чарах Орфея, а в объятиях Амура.

Мне показалось, что когда Люба шла к такси, тот незнакомец последовал за ней, и они уехали вместе.

Может быть, это и есть любовь с первого взгляда.

Счастье, любовь – кто их выдумал?

Где они хранятся? На земле? Под водой? На небесах? Под землей? Кто их хранитель? Какие мудрецы решают кто достоин счастья и любви, а кто нет?

Почему нельзя распределить их на всех поровну или они в ограниченном количестве?

О замужестве я еще не думала, у меня даже нет парня, но учитывая тот факт, что женщин в количественном соотношении в разы больше чем мужчин, нетрудно сделать вывод, что не все невесты выйдут замуж, но все обретут свой статус – одиночка, любовница, жена.

Все они будут одиноки, любовница по выходным и праздникам, а жена по будням.

Решена ли проблема одиночества в странах где разрешено многоженство . Честнее ли мужчина, который имеет гарем из любимых женщин, чем тот, что живет с одной, но бегает на сторону, я не знаю, не знаю и о том, есть ли на свете тот единственный, который создан только для меня, а если он существует, то где он странствует, суждено ли нам встретиться , полюбить друг друга и остаться верными навсегда.

Через пару кварталов появился подъезд моего дома, но, несмотря на усталость, я бы шла, шла и шла .

Прогулка по ночному городу – это лучший способ остаться наедине с самим собой, поговорить и помечтать.

Я поднялась в квартиру и всю ночь разбирала свое художество, пристально всматриваясь в каждый оттенок и штрих.

На часах было уже 5 часов утра и я понимала, что мне еще многому придется научиться, прежде чем мои фотокартины попадут на выставку, а тем более смогут увлечь кого-нибудь и не будут растоптаны ворчливыми критиками.

Начать обучение придется с банального знакомства с техническими настройками фотоаппарата, а потом уже попробовать подобраться к занавесу тайн, за которым скрыты все премудрости фотоискусства.

Из тысячи кадров вчерашней съемки меня удовлетворили по качеству только 3 фото, которые были достойны моей онлайн галереи, 2 с Любой и одно со студентом, с остальными фото было что-то не то, я их мгновенно удалила, чтобы не было соблазна их оправдать.

Все, на сегодня спать, только спать, выходной.

Выспаться не получилось, через пару часов я уже перемещалась из одного магазина одежды в другой, примеряя на себя все, что попадется под руку.

В одном из отделов, во время примерки, перевернув абсолютно все, что там аккуратно было сложено и развешано, я к, удивлению, поняла, что это мужская, а не женская одежда.

Конечно, гардероб обновлять я и не собиралась сегодня, просто если хочешь выспаться, то нельзя об этом говорить вслух , а лучше даже и не думать, потому что, как только ты провалилась в пустоту,

так с квартиры сверху, в которой, казалось бы, никто не живет, начинается такой грохот, как будто весь дом рушится и трясется, домофон, молчавший несколько лет, начинает пронзительно и настойчиво пиликать, а с улицы наперебой, как будто сговорившись, начинают визжать сработавшие автосигнализации, наверное, со всего квартала.

Как тут уснуть, возникает одно лишь желание взять дрель или кувалду и присоединиться к общему погрому.

К сожалению, дрели и кувалды у меня не нашлось, мне оставалось только ретироваться на время, пока все не утихнет, и заняться незапланированным шопингом.

Поход по торговому центру меня вскоре утомил и я отправилась в лаунж зону, помечтать, сидя у окна, попивая любимый молочный коктейль , наблюдая с верхних этажей за малюсенькими точками внизу, мелькающими туда сюда.

Дом 7, номер 609.

Кому принадлежит эта визитка и как она оказалась у меня в сумочке?

Все нужные контакты я давно уже записываю только в смартфон.

7, 609 – это очередной ребус? Его нужно решить, чтобы получить ключ от потайной двери, за которой находится дорога к заветной цели?

Я не верю в магию чисел и не уверена, что с помощью ее можно управлять миром и изменить свою жизнь в лучшую сторону, но с детства замечаю взаимосвязь цифр и произошедших со мной событий.

В восемь лет я потерялась в городских кварталах и не знала даже в каком направлении находится мой дом, я села в автобус с номером маршрута, который совпадал с моим днем рождения, и произошло чудо, вскоре за окном я увидела знакомый и родной двор, а три года назад, я нашла на дороге чей-то лотерейный билет, вписала в него только те цифры, которые мне нравятся больше чем другие, и сорвала приличный куш.

Номер квартиры моей лучшей подруги , если поменять цифры местами, совпадает с моим, у меня сорок седьмая квартира, а у нее семьдесят четвертая.

Все-таки есть в цифрах какая-то таинственность.

Возможно, конечно, это череда случайных совпадений, но они достаточно значимые в моей жизни.

Нет. Хватит. Я не могу уединиться со своими мыслями.

Пусть этот парень за столиком напротив, который не сводит с меня глаз, один разгадывает этот кроссворд.

Он не просто пристально смотрит на меня с того времени как я зашла, но и пытается привлечь мое внимание нелепыми и неоднозначными знаками.

Я не знаю на что надеется этот пупсик, он еще зеленый, ростом не больше 80 дюймов, все лицо в прыщах, худой как щепка, но отрицать не буду – смел.

Было бы забавно посмотреть на то, что будет делать настойчивый кавалер с этими номерами на визитке, если я ее оставлю здесь и выдам за свою.

Отправится искать дом, не зная улицы? Попробует звонить?

Интрига.

Я дописала к цифрам Je t'aime, а подписалась Мартой, встретилась с парнем глазами, облизнула кончиком языка свои губы и, застенчиво указав на записочку, ушла.

Уже спускаясь по лестнице позади себя я услышала звук падающей посуды,

я не обернулась, и происходящее для меня осталось тайной, возможно, я так смутила молодого человека, что тот впал в ступор и опрокинул столик, или после моего ухода он побежал за мной догонять, но упал, запутавшись в своем длинном не по размеру пиджаке.

Надеюсь, он физически не пострадал, а вот мне придется поторопиться, чтобы не пришлось залечивать душевные страдания.

Нужно переодеться и успеть доехать, а еще вспомнить куда я положила тот билет.

Я побежала домой со всех ног, не обращая внимания ни на лужи, ни на прохожих, которые пытались уклониться от грязных брызг и что-то кричали мне вслед .

Как я могла забыть про свою Агату.

Я перечитала все ее детективы, посмотрела фильмы на основе ее романов, а сегодня одну из историй Агаты Кристи ставят на театральной сцене.

Пропустить премьеру этого спектакля я не могла, билеты мне подарила подруга еще на новый год, зная, что это будет для меня лучший подарок, а я забыла.

Научиться бы писать как Агата, ее работами восхищается весь мир, она вторая, уступив лишь Шекспиру по количеству изданий.

Прозвенел первый звонок, и зрители неспешно потянулись занимать свои места, услужливо пропуская друг друга вперед.

Я сильно выделялась среди пришедших на спектакль.

На мне было вечернее платье с глубоким декольте и шляпка, которую я покупала для такого случая, а вот большинство были одеты по простому, в джинсах, футболках, и даже в шортах, хотя пару джентльменов в смокингах и дам в роскошных платьях я отыскала.

Подруга денег на билет не пожалела, мое место было в партере с хорошим обзором всей сцены.

В зале еще не потушили свет, а я уже видела окутанный туманом Тауэрский мост, горожан, которые на ощупь пробираются сквозь серый смог и светят фонарями из стороны в сторону, опасаясь угодить в канаву или свалиться в Темзу .

Посторонись! Осторожно!!! Кричали повсюду кучера кэбов и омнибусов, лавируя между людьми и полицейскими, которые свистели наперебой и безрезультатно пытались отрегулировать движение.

В воздухе пахло сыростью и английским чаем.

«Доверять людям чрезвычайно опасно!!! Я не делаю это годами!!!» – должно быть, где-то за углом, добрая и очень любопытная старушка Мисс Марпл в очередной раз стала невольной свидетельницей убийства.

– Ты что, обалдел?! – выкрикнула рядом сидящая со мной женщина, обескураженная поступком молодого человека.

Парень не просто опоздал на спектакль и вошел в зал, сделав все, чтобы остаться незамеченным, нет! он буквально вломился в зал с криком «Успел! Успел!» и, продвигаясь сквозь выпирающие коленки, старался поделиться своей радостью с каждым, толкая или наступая на ноги своими кирзовыми сапогами, но после того, как он добрался до своего места в пятом ряду, парень увидел свою знакомую, сидевшую тремя рядами ниже и, недолго думая, с воинственным кличем «Я иду к тебе!», ринулся к ней, шагая в прямом смысле слова над головами зрителей, в том числе и над этой женщиной, которая не понимала что происходит.

Молодой человек был весьма подготовленным, так как с легкостью перепрыгивал с одной спинки кресла на другую, не споткнулся, не упал, не задел и в секунду оказался рядом со своей пассией.

– Мадам, это актер, – попыталась объяснить я происходящее удивленной даме.

-Актер? – еще больше удивляясь переспросила женщина.

– Да, актер.

– Замечательная роль! – фыркнула дама.

Я была согласна со старушкой. Меня тоже не впечатляют актеры, бегающие среди зрителей, и стремление режиссера создать театральное пространство без границ, вовлекая в игру всех пришедших на спектакль.

Эта суета вне сцены только отвлекает от восприятия спектакля, не дает погрузиться в атмосферу другого мира.

Намного глубже воспринимается жизнь на сцене, когда ты смотришь со стороны, оставаясь в зрительном зале со своими мыслями наедине.

А, может быть, я не права, и эта мадам актриса, которая отлично сыграла роль удивленной женщины, а я, незаметно для себя, была вовлечена в игру.

Нет, она больше похожа на театрального критика, на ту старушку в пенсне с Бродвея, которая, войдя перед спектаклем в зрительный зал, вызывает дрожь как в ногах у начинающих режиссеров, так и у мастеров театральной постановки.

Мадам будет пристально всматриваться в каждое действие, прислушиваться к каждому сказанному слову, уснет, проснется от оваций в конце спектакля, а наутро на первых страницах газеты выйдет рецензия, которая прославит режиссера или погубит его.

Моей соседке по театральному ложе лет под 65, она в очках и, скорее всего, не является театральным критиком, для нашего города это большая редкость и, если уж в город приезжает судья театрального искусства , то только на премьерные спектакли или на крупный фестиваль, да и благодаря СМИ приезд становится заранее известен каждому.

Однако мадам на протяжении всего спектакля, как свойственно циничному критику, старалась не упустить ни одну мелочь на сцене, и, как мне показалось, даже, что-то записала, был момент когда ею овладел Морфей, но ненадолго, яркий свет вернул ее обратно, а вот удивление с ее лица не сходило даже во время сна.

Время от времени она всматривалась в программку и на билет.

– Вам помочь? – обратилась я к мадам.

– тссс. Тише… Вот, посмотрите, очень мелко там написано.

– Позвольте. Спектакль «Свидетель обвинения. Агата Кристи». 7 ряд, 15-е место.

-Тсс. Тише. Все верно.

Происходящее на сцене приводило женщину в замешательство.

Она мне напомнила двух театралок в театре Ленсовета, которые пришли на классический спектакль под названием «Все мы хорошие люди» по произведению «Месяц в деревне» И.С.Тургенева.

Несмотря на то, что со времен императорских театров они видели, наверное, разное в храмах искусств, но на той постановке они явно сильно сдали.

От неожиданных авангардных выпадов в виде людей в противогазах, обнаженных тел в тазиках, космонавтов, танцующих под тяжелый рок, одна из них достала таблетку валидола и поделилась со своей подругой, переглянувшись они вздохнули, уже не веря, что доживут до окончания спектакля.

Два места после антракта были пусты.

Надеюсь, тогда обошлось без инфаркта.

Ну что не так на этой сцене? Чему удивлена мадам? Кажется, я начинаю понимать в чем дело!

Я не узнаю героев романа Агаты Кристи, ну, если только врач и Ромейн Воул мне знакомы, а где мой любимый адвокат Сэр Уилфред?

– Леонард Воул? Да, я вижу их на сцене, но это не они.

На сцене персонажи из другого романа или их роли перепутали местами.

Куда пропал английский тонкий юмор?

Мотивы, сценические действия не объяснимы, логическая связь где-то оборвалась.

Свет, дым, декорации, конечно, впечатляют, но атмосфера не английского суда, а цирка, балагана, хотя публика довольна.

Может, зрители не читали Агату Кристи?

И не увидели подлога?

Сейчас проверим, судья попросила присяжных вынести свой приговор.

Пристав пошел с ящиком по зрительным рядам, минутку, да, это все объясняет: почти все кидают белую бумажку – оправдательный приговор.

Значит, не читали. А, может, зритель вжился в роль и уже сам, как актер, играет по классическому исходу?

Все тайны остались за кулисами театра.

Уже спускаясь по лестнице, меня каким-то образом догнала та старушка.

– Подскажите, кто режиссер спектакля?

– Кто режиссер? – вопрос меня заставил на миг задуматься.

Действительно, кто режиссер спектакля?

Я посмотрела три спектакля одного театра, работы трех разных режиссеров, возможно, знакомых друг с другом, но прошедших школу разных мастеров, а, значит, их постановки должны иметь свою изюминку, свой стиль, но все три спектакля имеют один почерк!

Фарс!

Кто или что стоит за именами режиссеров, вписанных в программку? Коммерция?

Самодур?

Как это возможно?

Режиссеры, ставившие спектакли, которые заставляли спорить, размышлять, находить ответы, разом начинают балагурить и шлепать фарс, от которого, наверное, и актеры уже устали.

– Так как его зовут его? – мадам ткнула меня в бок.

– А? Что? Кто режиссер? Я не знаю.

–Так прочтите, пожалуйста, я без очков не вижу.

– Режиссер Ливи… Ливиц.... не прочту, тут не разборчиво, извините…

На душе у меня было ощущение, что меня обманули.

Спектакли никогда не повторяются, а с годами, как и вино, становятся только лучше, но далеко не все.

После просмотра такой изощренной интерпретации у меня пропало желание прийти на повторный просмотр, но возникло желание перечитать роман, может быть, я что-то подзабыла.

А какого автора? По отношению к нему, искаженная версия, ни что иное как оскорбление, можно сказать даже преступление, так как автор не может постоять за себя по причине того, что давно ушел в мир иной.

Выйти из театра оказалось непростой задачей.

Элегантные дамы никому не давали пройти сквозь свою длинную очередь, которую организовали в направлении туалетной комнаты.

При всех попытках продвинуться вперед, плотная цепь только сжималась.

Через минуту у преграды собралась целая толпа, люди, стоящие сзади, не понимали в чем заминка .

Минуту они стояли молча в ожидании, но вскоре терпению и благородству пришел конец, все начали разом напирать и кричать, не испытывая стеснения в выборе выражения.

Ранее услужливые джентльмены тоже ринулись вперед, расчищая себе путь, наотмашь работая локтями.

В воздухе запахло потом и мочей.

Стало душно.

Я отошла в угол, боясь быть раздавленной, и простояла там пока все не разошлись.

Выйдя на улицу я вдохнула свежий воздух полной грудью и отправилась домой пешком.

Уличные фонари еще не зажгли, куда идти было не разобрать.

Я почувствовала себя англичанкой в дни великого смога, которая пытается найти дорогу домой.

Мне даже показалось, что передо мной пронесся английский конный экипаж.

Ах, Лондон, Лондон. Я никогда в нем была, но часто вспоминаю и скучаю по нему.

Мне трудно объяснить природу возникновения дежавю.

Возможно, в прошлой жизни я жила в Англии.

Каждый день я просыпалась, и пила утренний чай на балкончике с видом на Биг-Бен. После отправлялась на прогулку.

А, может, я была парижанкой и проводила здесь свой отдых.

Любовалась английскими садами, дворцами и замками.

Кто знает. Кто знает?

Была ли другая жизнь до, и будет ли она после.

Куда улетают души? Печально, если в пустоту.

Я старалась держаться ближе к домам, свет, падающий с окон, немного рассеивал тьму и не давал мне сбиться с пути.

Начал моросить дождик.

Подъезд моего дома был уже в десятке метров, но я не ускорила шаг, а только замедлила его, наслаждаясь шепотом дождя, а вот в детстве я как можно быстрее бы укрылась под козырьком подъезда, у меня было убеждение, что стоя под дождем человек растет и, если я сильно промокну, то вырасту под два метра и, ребята будут называть меня каланчой или кукурузой.

Теперь уже не страшно.

– Добрый вечер!

– Ой, кто здесь?

– Извините, я не хотел Вас напугать.

Я чуть не описалась от неожиданности, в углу у мусоропровода на картоне сидел мужчина.

-Будьте добры, если Вас не затруднит, отварите, пожалуйста, – незнакомец протянул мне в своей руке какой-то комок грязи.

– Что это? Кто вы?

– Я? Не бойтесь меня, это обычная свекла, у меня не было воды ее помыть, поэтому не запачкайтесь, отварите, пожалуйста, а я помогу Вам вынести мусор или починить если что нужно.

На бездомного он был не похож, одежда не рваная , не воняет от него, как от тех персонажей в подземном переходе, от которых невыносимо тянет за версту перегаром и ни пойми чем еще.

Не знаю почему чувства жалости или обязательств я никаких не испытывала, но я решила ему помочь.

Я взяла свеклу двумя кончиками пальцев за хвостик и, пока несла, старалась как можно дальше держать ее от себя, она чем-то напоминала мне дохлую мышку, на кухне я бросила ее в кастрюлю с водой.

Сколько времени варить этот овощ я даже не представляла, навыков кулинарии от мамы я так и не переняла.

Каждые десять минут я тыкала свеклу ножом и пыталась понять: готова она или нет. Прошло уже полчаса, а она была все такая же твердая, это кухарничество мне начинало поднадоедать, я уже пожалела что согласилась помочь, моя кастрюля от варки почернела, ее невозможно, как мне кажется, будет отмыть и придется выбросить, вытяжка не справлялась, и по квартире начал распространяться неприятный запах.