Управленец

Гром же всю дорогу пребывал в тяжких раздумьях. Структура наследившего в лачуге заклинания что-то напоминала, будучи в то же время незнакомой. Во времена обучения, магам дают возможность ознакомиться со всеми видами магических конструкций, чтобы те могли их распознавать и при необходимости взламывать. Однако, творившееся там, распознать не удавалось. Во многом из-за большого количества прошедшего времени. Но также это могло означать, что действие, повлекшее за собой возмущение самой природы, имело запрещённую в магических кругах природу и поэтому не была знакома стольному чародею. Так или иначе дать однозначный ответ было нельзя.

Вскоре двое уже стояли посреди зала заседания совета правления, наспех набитого представителями высшей областной власти. Возглавлял сборище недовольных срочной тревогой чиновников сам глава области. В отличие от тех же графов, передававших свою власть по наследству, главы были избираемыми правителями регионов, коим была дарована автономия, а потому восседавший на троне правитель был выходцем из простого народа. Если так можно было сказать о потомственном госслужащем со страшными связями и практически неограниченной властью.

– Если причина, по которой ты собрал нас, не будет достаточно существенной, ты об этом пожалеешь, Астор, – раздался звучный голос тучного главы. – Что у тебя?

– На твоей земле орудует маг исключительной силы, уже ставший причиной многих бед… – раздался уверенный, отдающий эхом в просторном зале, голос пятисотника.

– Мы уже получили письмо от тебя и нашего стольного мага, – вступил первый советник, прервав речь военного. – Оценив уровень опасности, совет удовлетворяет твоё прошение о расширении полномочий. Чего ты ещё хочешь?

– Заявленный уровень угрозы более недействителен. Он намного выше. Как выяснилось, преступник более опасен, чем мы предполагали, а потому я требую объявления в области особого положения!

Воздух заполнил шум возмущённого бормотания.

– О чём ты говоришь? – снова подал голос глава совета. – Насколько вы оцениваете степень опасности?

– Страшно представить, на что способен преступник, если сама погода реагирует на проявление его силы бурями, наподобие той, что была несколько дней назад.

Бормотание и гул усилились.

– Тихо! – рявкнул правитель. – Стольный маг, вы подтверждаете это?

– Да, господин, истинно так и есть, – ответил Гром. – Если вы выражаете недоверие к моей персоне, мы можем обратиться к королевской коллегии магов. Уверен, они полностью согласятся с…

– Нет уж, не надо, – раздражённо прервал его глава. – Мы не можем объявлять особое положение. Действуйте в пределах переданных вам полномочий.

– Их будет недостаточно, господин глава, – напирающим тоном говорил кулак. – Для устранения врага потребуется приложение всех мощей региона. В противном случае мы потерпим поражение и за дело возьмётся уже не королевская служба порядка, а белый орден.

«Ничего себе! Астор из самой королевской службы порядка?» – подумал Гром, повернувшись в сторону стоящего рядом офицера.

Вмешательство сил белого ордена означало признание полной несостоятельности местных властей. Кроме того, это повлечёт чудовищные разрушения. Стоящие над королевской властью и привыкшие решать дело радикально, члены ордена перевернули бы область, уничтожая каждого подозреваемого со всем, что будет вокруг. Недавняя схватка ордена с языческим богом в одном из соседних регионов показательно свидетельствовала о том.

– Ты преувеличиваешь! – сидящий на троне стоял на своём. – Неужели поймать мага-поджигателя столь сложно для тебя, пятисотник? Пусть даже он и вызывает возмущения небес. Неужто хвалёная монаршья служба порядка не в состоянии побороть такой пустяк?

– Вы ошибаетесь, господин, – вступился стольный маг. – Заклинание, послужившее причиной недавней бури, было не просто проявлением силы. У меня есть основания полагать, что это была магия воскрешения. Её использование запрещено общемировым законом и требует особого мастерства. Наш враг знаком с тайными техниками и просто исключительно опасен. Я бы настоял на обращении к белому ордену незамедлительно.

После недолгого молчания глава молвил:

– Заседание прерывается для совещания.

Двое были вынуждены покинуть зал и ожидать снаружи.

– То, что ты сказал, это правда? – спросил Астор, желая знать действительно ли это так или Гром просто решил помочь ему припугнуть совет.

– Использованная там техника мне незнакома, потому что она из запрещённых, – отвечал маг. – На столе и полу хижины были пятна крови. Некромантия – самое вероятное, хотя, я в этом и не уверен. Мало кто способен вернуть человека с того света в таких условиях. Обычно для этого проводят целый ритуал. Нужна огромная мощь и специальные условия, ну или заключение контракта на душу, это помогает наладить прочную связь с умершим, но на это способны единицы. В основном этим промышляют различного рода божества или особо могущественные архимаги, или духи. Надеюсь обойдётся без них. Иначе, боюсь, мы можем не справиться.

– Да брось ты. Как только совет сдастся, я смогу обеспечить тебе всё, что будет нужно.

– Посмотрим. Вы говорили об особом положении, что это значит?

– Что для спасения народа и восстановления порядка высшая власть над провинцией передаётся в руки представителя короля. Все законы приостанавливают своё действие, пока не будет устранена угроза.

– Как это? – удивился Гром. – Представитель короля становится выше закона?

– Выше закона может быть только король, а так как у него достаточно более важных дел, чем разгребать проблемы какой-то области, то его полномочия передаются его официальному представителю.

– То есть Вам?

– Именно.

Астор оглянулся по сторонам и, убедившись, что стоящие у врат стражи достаточно далеко, чтобы ничего не услышать, наклонил собеседника к себе и с каким-то безумством в голосе сказал:

– Я разнесу этот гадюшник в щепки! Я вскрою все их схемы и комбинации. Я покараю каждого, кто хоть как-то замешан в коррупции и мошенничестве, – командир смотрел прямо в глаза Грома, заражая ненавистью к той гнили, что поразила этот пропитанный ложью и наглостью мир. – Я наведу здесь порядок и возглавлю его на долгие года, чтобы крестьянин мог не бояться, что его детям придётся голодать из-за очередных поборов, а простой солдат не корячился на полях своих командиров, чтобы эти жирные ублюдки могли позволить себе больше шлюх и выпивки.

Огромные врата зала открылись и показавшийся в них страж позвал ожидающих в коридоре войти. Двое снова оказались в окружении выстроенных по периметру кресел и сидящих в них бородачей.

– Ты клянёшься уничтожить преступника, не доводя дело до белого ордена?

– Слово офицера королевской службы порядка! – громогласно произнёс Астор, приложив левую руку к груди.

– В таком случае, – продолжал первый советник, поглядывая на потухшего главу области и прочих вельмож. – Совет правления удовлетворяет ваше требование об объявлении особого положения и передаёт высшую власть в ваши руки с этого дня и до того момента, когда данная вами клятва будет выполнена. Указ будет обнародован завтра, тогда же королю и будет направлено извещение. Заседание совета объявляю закрытым.

Не смотря на испытываемое удовлетворение, пятисотник был чем-то озадачен. Когда двое были уже далеко от зала заседания, Гром обратился к нему:

– Что-то не так?

– Могли бы сегодня со всем разобраться, – задумчиво отвечал тот. —Неспроста они время тянут.

Из дворца кулак направился в выделенный ему ранее кабинет, куда приказал созвать всех подвластных ему на данный момент начальников. Преимущественно из военных и стражей правопорядка, хотя оказались среди них и представители других направлений. Астор не стал ждать пока правление оповестит жителей о его новом статусе и повсюду разослал гонцов от своего имени. Получив доступ к архиву, он развернул процесс досконального изучения, посадив туда своих людей. Те должны были отыскать любые сведения, что могли бы помочь выявить взаимосвязь между произошедшими в области событиями. Кроме того, их негласной задачей было выявление коррупционных связей и изъятие свидетельствующих об этом документов. Лишь поздним вечером новый хозяин области смог удалиться в свои покои и отойти ко сну.

Ночью

Часовой аккуратно осмотрелся по сторонам. Коридор был чист. Сунув руку за пазуху, он достал бурдюк с булькающим содержимым и пригубил напитка. Пить на посту было запрещено, но стоять половину ночи в полном одиночестве, да ещё и с пересохшей глоткой было невыносимо. Облизав губы, стражник снова прильнул к бурдюку и на сей раз не сдерживал себя, сделав несколько добрых глотков. Если бы он оглянулся и в этот раз, то заметил бы как из-за угла за ним наблюдала пара глаз. Спустя какое-то время, выпитое дало о себе знать, спустившись пониже желудка. До конца смены ещё несколько часов, а приспичило так, будто выпитый до суха сосуд был размером с бочку, не меньше. Переминавшийся с ноги на ногу, часовой посчитал, что его минутного отсутствия никто не заметит и побежал в направлении дворцового сортира. Наблюдавший из-за угла человек прошмыгнул в оставшуюся без охраны комнату Астора.

В настежь открытом окне виднелось ночное небо. Порывы прохладного ветра оббегали вдоль стен небольшой комнаты, обдувая, стоящую в углу кровать с балдахином. Обнаружив завешанное пологом ложе, вошедший медленно и беззвучно достал кинжал, блеснувший отражённым светом луны, и направился к нему. Протянув руку, убийца тихо взялся за ткань занавески и отдёрнул её, занеся оружие. Едва полог сдвинулся в сторону, из него протянулась крепкая нога, отправившая убийцу в стену. Удар был столь сильным, что при столкновении кинжал выпал из руки и оказался на застеленном коврами полу. Выскочивший из-за навеса Астор набросился на обезоруженного незнакомца, но вдруг в дверном проёме показался второй. Увидев, как тот тянет руку к поясу, пятисотник схватился за стоящего рядом мужчину и прикрылся им от полетевшего навстречу клинка. Убив напарника, неизвестный выскочил в коридор, а отпустив обмякшего и рухнувшего на пол незнакомца, Астор бросился в погоню крича:

– Стоять! Ловите его!

Увидев надвигающихся с одного конца коридора стражей, убийца бросился к другому. Судя по звукам, доносящимся сзади, количество преследователей увеличивалось с каждым поворотом. Завернув к лестнице, бегущий нарвался на стоящего там офицера, что сходу вонзил в него копьё, завалив на пол. Подоспевший кулак застал убийцу уже мертвым.

– Да чтоб тебя! – командир был в ярости. – Сказано же взять живым! ЖИВЫМ!!!

– Виноват, господин, я оборонялся, – оправдывался офицер.

Пятисотник подошёл к провинившемуся и замахнулся тяжёлой рукой, но остановил её, видя, как военный невозмутимо стоял на месте, ожидая заслуженного наказания. Перевернув стоящую на подставке вазу, Астор немного успокоился.

– Убрать здесь, тела в лазарет и отправьте туда стольного мага, может он чего сможет.

Лазарет

Дворцовые лекари с помощниками и несколькими магами-целителями стояли, поднятые по тревоге. Тяжёлые веки то и дело норовили опуститься. Только молодой маг был бодр, будучи привыкшим к бессонным ночам. Восполняя недостаток сна резервами своей магической мощи, Гром оставался на ногах круглые сутки, проводя время за книгами и поглощением воистину большого количества еды. Стоя среди врачей, маг сразу же почуял присутствие своих младших коллег по ремеслу. Чувствуя своё превосходство, он завёл с ними беседу о тонкостях школы исцеления, но вскоре в помещение занесли два тела. От одного из них глава лазарета отошёл, едва окинув взглядом, а ко второму прильнул ухом и принялся командовать:

– Быстро, поддерживающее!

Это означало, что человек был ещё жив, но без поддерживающего жизненные силы вмешательства непременно умрёт. Штатные маги принялись делиться с ним энергией, а все остальные готовились извлечь торчащий из спины кинжал и залечить рану. Наблюдавший же за этим Гром получил другие инструкции и отправился проверять наличие каких-либо следов на трупе. Не потратив много времени стольный маг быстро определил, что ничего интересного нет и повернулся к столу, над которым проходила операция.

Ему тоже была знакома целительская магия, но на поверхностном уровне, позволяющем не умереть от кровопотери при ранении или не подхватить инфекцию, залечив свежую рану. Орудующие над тяжелораненым специалисты были более сведущими, за счёт того, что ничего кроме медицины не изучали и почти бесполезны в бою.

Время текло, а безопасно вытащить глубоко засевший клинок не получалось. Более того, рана была столь серьёзной, что организм уже почти сдался, а от смерти пациента отделяли лишь силы магов, что уже были на исходе. Вливая в него силы словно в дырявый кувшин, целители приближались к той точке, когда их не останется вовсе.

– Господин главный лекарь, – обратился один из магов-целителей. – Силы на исходе!

Держащие пациента за голову, маги начали бледнеть на глазах. Это означало, что запас мощи иссяк и в ход была пущена сама жизненная энергия. Заметив это, Гром подошёл к ним и положил руку на голову умирающего.

– Уходите, когда я начну…

– Я надеюсь вы владеете техникой поддерживания? – спросил глава лазарета, что возился вокруг торчащей из почти бездыханного тела железки.

– Обижаете, – ответил Гром и его глаза засияли.

Седовласый начальник кивнул, и истощённые чародеи отошли от стола, устало присев прямо на полу.

Не смотря на мощный поток уходящей в никуда энергии, стольный маг посчитал, что будет в состоянии поддерживать ещё долго и дал добро на удаление кинжала. Главный дворцовый маг даже заверил, что будет в состоянии помочь в исцелении раны, но ему сказали, что этого не потребуется. Прокол был так глубок, что глава лазарета лично взялся за дело. Рискнув и вытащив клинок, лекари вызвали кровотечение, усугубившее ситуацию. Теперь Гром не просто питал уязвлённую телесную оболочку, помогая той держать в себе жизнь, а целиком и полностью удерживал её самостоятельно. Если ранее кувшин имел лишь пробоину, то теперь у него не было дна. Главный лекарь принялся заживлять рассечённые ткани и сосуды…

Утром в кабинете Астора

Войдя к новому фактическому правителю области, уставший маг приметил подобную усталость на лице начальства. Без вопросов было ясно, что с покушения тот больше не спал. А вот бледнолицый Гром был истощён вовсе не бессонной ночью.

– Как успехи? Удалось что-нибудь? – спрашивал подскочивший с места командир.

– Тот, что чуть не убежал погиб сразу, а вот второй был ещё жив, – Гром приблизился к ближайшему стулу и не спрашивая разрешения сел, словно не в состоянии был стоять. – Всю ночь боролись за его жизнь… не вышло.

Большой деревянный стол с треском дал трещину от удара кулака. Стоявшая на столе чаша с фруктами покачнулась и из неё выпало яблоко. Наблюдая за недолгим путешествием плода по плоской поверхности, измученный чародей поймал его, вгляделся полузакрытыми утомлёнными глазами и начал есть.

– Ты что, совсем нюх потерял?! – под смачные звуки откусывания и жевания закричал Астор. – Ты сюда жрать пришёл?

– Извините, – отвечал тот с набитым ртом. – Спустил все свои силы на того убийцу, нужно восстанавливаться. Вы не дадите мне день-другой отдохнуть?

– Что значит спустил силы? Ты должен был осмотреть их и всё! Мы на войне! Только начали укреплять свои позиции, а ты собираешься лишить меня единственного способного бороться с врагом бойца?

– Простите, господин. Я думал, что смогу спасти его и допросить.

– Ты понимаешь, что найти заказчика убийства было не столь важно? Убить меня хочет половина совета правления и я всё равно рано или поздно до них дотянусь. Они это знают, поэтому и собирались меня убрать. А теперь, когда мы имеем все необходимые для борьбы ресурсы, ты выходишь из строя. Насколько всё плохо?

– Я пуст, господин, – сказал Гром, с трудом удерживаясь на стуле. – Даже телесно. Мне бы поесть… побольше…

– Ты мне нужен, Гром, нужен и прямо сейчас. Никто кроме тебя не выследит поджигателя. Как привести тебя в порядок поскорее? Есть способы?

– Есть один…

Через усвоение пищи маги обеспечивали благоприятные условия для восстановления внутренней мощи, однако одним из лучших способов восстановиться был особый сон, позволяющий черпать энергию прямо из окружающего пространства. Подобным приёмом пользовались и божественные хозяева этого мира, обуславливая ежегодное похолодание длиною в три месяца. Традиция, тянувшаяся с момента создания мира, заключалась в поглощении энергии из подвластной богам территории на протяжении трёх определённых месяцев. Фиксированная дата позволяла населению, а также живности и растительности провести необходимые для выживания приготовления. Во время стужи большинство богов не просили жертв или же старались хотя бы снизить порог требуемых даров. Делалось это для того, чтобы облегчить бремя простых жителей, вынужденных терпеть упадок сил и низкую температуру. Впрочем, на некоторых землях никаких похолоданий не было вовсе, а были и такие края, где снег лежал круглый год.

Воодушевившись примером богов, Гром решил прибегнуть к древней технике поглощения. Пользуясь покровительством Астора, маг вторгся в гильдию кузнецов и занял крупнейшую во всей центральной части королевства плавильню, подогнав её для своих нужд. Поставив металлический стол меж двумя печами, маг приказал поддерживать в них максимальный жар, а сам лёг, погрузившись в сон сродни медитации.

Спустя несколько часов в гильдии кузнецов

Главы купеческих кланов собрались за круглым столом. Остановив производство, дерзкий маг каждой минутой, проведённой среди работающих впустую печей, приносил жуткие убытки, причём не только владельцу предприятия. Смекнув, как подобный акт использования частной собственности скажется на всех прочих отраслях, предприимчивые умы решили собрать совет.

– Всё дело остановлено! – возмущался упитанный бородач, бывший держателем кузнечной отрасли во всём регионе. – Поставки сорваны! Мы не успеем выполнить заказ! Наша репутация похоронена!!!

– Это теперь цена на металл подскочит, – вступил седовласый купец, хозяин ряда мастерских, работавших по металлу и дереву. – Придётся стоимость продукции повышать, так это сбыт упадёт. Чего делать-то, господин Гурвас?

Сидящие за столом кинули взгляд на упомянутого вельможу. Господин Гурвас был представителем совета управления и должен был контролировать деятельность купеческих объединений, обеспечивая их сотрудничество с государством в его лице. Маленькие глаза тощего чиновника холодно смотрели в ответ. Казалось, дьявольский ум уже знал, как решить проблему, но не был уверен, что данный способ будет по нраву всем присутствующим. Господин Гурвас встал, явив весь свой внушительный рост.

– Настали тяжёлые времена, друзья мои. Королевский вояка захватил власть и, как говорят мои осведомители, роется в главном архиве, ища основания для грядущих расправ. Наш стольный маг, вскормленный нашими налогами, а теперь записавшийся в его верные псы, вторгается в частную собственность и нарушает работу годами отточенного механизма нашей экономики. А кто будет платить за это? Опять мы? – окидывая взглядом купцов, чиновник находил всё больше и больше понимающих и наполненных решимостью глаз. – Я думаю, вы понимаете, что подобный расклад не выгоден ни совету, ни вам. И никто кроме нас не решит эту проблему.

– Так что вы предлагаете? – раздался голос одного из толстяков.

Гурвас очень не хотел озвучивать предложение и к счастью один из бородачей избавил его от необходимости это делать, вскочив со словами:

– Да прибить их и дело с концом!

Всеобщее внимание переключилось на выскочку.

– Я слышал, что на того кулака, из королевских, ночью было нападение, – подал голос другой длиннобород. – Так он знал о нём, выставил охрану и вышел целёхонький. Говорят, теперь ещё злее стал! Думаете, он оставил своего сторонника без охраны после такого?

– Как-же! – снова заговорил хозяин оккупированной плавильни. – С полсотни воинов там стоит. Смену кочегаров загнали и никого больше не пускают. Даже меня. МЕНЯ!

– Вот видите!

Ощутив, как купцы уже успели свыкнуться с мыслью о том, что единственный выход – это убийство и, казалось, были с ней согласны, Гурвас сказал:

– Они же не заставят этих кочегаров работать весь день? Кроме того, они будут вынуждены пропустить повозки с углём для печей. Нужно использовать это.

– Алая руда… – произнёс один из купцов.

Жилы чудного цвета встречались во многих рудниках, но натыкаясь на алые жилы, шахтёры не спешили радоваться. Совершенно не поддающаяся обработке руда несла страшную опасность, так как взрывалась при нагревании. Первые попытки переплавить эту руду привели к страшным разрушениям, а потому, не найдя ей достойного применения, ремесленники стали просто избегать её.

– Да ты что! – закричал хозяин плавильни. – Печи мои знаешь сколько стоят? Да кроме того там всё здание на воздух взлетит, а пожарище по всему городу разойдётся.

– Я думаю, ты не совсем понимаешь, что на кону, – начал речь Гурвас. – Стоит Астору выйти на одного из наших, как тот сдаст всех, кого знает и уж поверьте в скором времени цепочка дойдёт и до вас. Нам просто необходимо устранить Астора. Убийство ближайшего сторонника выведет его из себя и тогда он станет уязвим для нового удара. А печи твои мы восстановим. Думаю, никто из здесь присутствующих не поскупится ради такого дела. Безопасность дороже.

– Вы обезумели, – возмущённый владелец предприятия встал и вышел из-за стола. – Уничтожение моей плавильни вызовет настоящий хаос. Да и неужели вы решили, что этот Астор и вправду будет вешать всех подряд?

– Ты его не знаешь, – многозначительно отвечал чиновник. – Я слышал о нём. Принципиальный ублюдок, объявил войну коррупции и помешан на правосудии. Этот ни перед чем не остановится.

– Это бред. Я не собираюсь в этом участвовать…

Сказав это, купец направился к двери. Участники собрания взволнованно переглянулись. Вдруг один из сидевших подскочил с места, догнал уходящего и накинул ему на шею заблаговременно снятый с себя пояс. Раздались тихие хрипы и звуки борьбы. Кто-то из купцов пристально смотрел, откинувшись на стуле и повернувшись в сторону выхода. Другие просто смотрели перед собой, стараясь не обращать внимание на натужные звучания задыхающегося, что вскоре прекратились. Гурвас снова окинул взглядом купеческую братию, убеждаясь, что несогласных не осталось.

– Вот и чудно…

Твердыня барона Шремского

Двигаясь глазами по свитку, барон хмурился всё больше и больше с каждой строчкой.

– Какое ещё особое положение? Что за вздор! – бросив послание из столицы на пол, Володор посмотрел на стоящего рядом слугу.

– Кажется, нам следует воздержаться от охоты, мой господин. Обстановка неспокойная, лучше отложить.

– Вот ещё! – отвечал разъярённый барон, готовящийся к ежегодному излюбленному мероприятию с особым наслаждением. – Плевал я на этого Астора и на его положение. Собирай своих, выезжаем!

Огромные врата замка открылись и из них повалила лавина всадников. Крепкий серый конь нёс внушительную фигуру барона, что до сих пор пребывал в недобром настроении, но предвкушение от грядущей охоты словно действие дурмана постепенно захватывало его сознание. Покинув крепость, отряд кавалеристов направился к соседним поместьям рыцарей, что присоединялись вместе со своими егерями, слугами и охотничьими псами. Так продолжалось до тех пор, пока сборище не стало похоже на небольшую армию.

Тем временем в таверне «Лесной очаг»

Смотря на своё отражение в маленьком зеркале, Горий трогал подбородок, на котором ещё недавно была хлипкая бородка. Сбрив растительность, тот стал будто моложе и вполне мог сойти за ищущего работу юношу. Однако боль от расставания с бережно отращиваемым атрибутом статуса заставляла лицо искажаться в еле заметной гримасе грусти.

– Новенький! – обратилась к нему жена хозяина таверны, возрастная и строгая женщина, а в данный момент его непосредственная начальница. – Ты чего стоишь как вкопанный? Бегом на кухню, у нас сегодня очень важный банкет!

Отойдя от полки с зеркалом, Горий сделал несколько шагов и почувствовал, как в кармане перекатывается бутылёк с ядом. Пригладив карман рукой, и, повернув его так, чтобы тот не издавал звуков, он принялся за работу. Раздающиеся на кухне ароматы были способны свести с ума голодного человека. Если бы не плотный завтрак в хижине у деда-егеря, то управленец мог бы поддаться соблазну и отламывать кусочки готовящихся блюд, как то делали его коллеги. Отвыкнув от подобной работы руками, мужчина мог бы получать удовольствие от простой, не требующей особой вдумчивости деятельности, если бы не тот факт, что накрывающийся стол был для его злейшего врага. Шли часы и, получая постоянные нагоняи от строгой начальницы, слуги уже начали выбиваться из сил, а приготовления к огромной пирушке ещё не были выполнены. Не мудрено почему хозяйка приняла нового работника с такой лёгкостью. Работы было столько, что если бы не предвкушение щедрого вознаграждения, то справиться с ней было бы очень трудно. Новенькому же держаться на ногах помогали мысли не об окладе, а о приближающейся с каждой минутой мести. Не выпуская эту мысль из головы, Горий наконец услышал звуки рога.

– Барон едет! Барон едет! – раздалось со всех сторон.

Взволнованная хозяйка принялась гонять работяг с пущей жёсткостью и вот вскоре они уже были выстроены встречать дорогого гостя.

Раздающийся с улицы хохот слышался всё чётче и вскоре его источник оказался в помещении, держа окровавленную голову оленя в руках.

– А-ха-ха! На, держи, – сунув голову ближайшему слуге, барон напролом двинулся дальше навстречу к гостеприимной хозяйке. – Голова тебе в подарок, а вот остальное, – в таверну заносят кровоточащую безголовую тушу, —приготовь мне по-быстрому, хочу отведать свою добычу.

– Конечно-конечно, господин, – сочетая слова с постоянными наклонами головы, отвечала женщина. – Проходите!

Группа воинов во главе с бароном вошла в просторный зал, где стояло несколько столов буквально заваленные всевозможными яствами. Начался пир, сопровождающийся громкими тостами и смехом. Так как Горий был из новичков, его не поставили прислуживать почтенным гостям, а оставили помогать поварам на кухне. Что было ему только на руку. Наблюдая за движением блюд и сосудов с выпивкой можно было рассчитать, куда следовало добавить содержимое заветного пузырька. Удобного момента не получалось, а время всё шло, гости напивались и теряли рассудок.

– Ты что, мне не веришь, щенок?! – раздался громкий голос, который сменился звоном разбитой посуды и чьим-то падением.

На кухню забегает слуга, прикрывая разбитый нос. Следом залетает хозяйка.

– Что такое? Ах ты ж! – осмотрев подчинённого, женщина стала оглядываться и вскоре задержала взгляд на новеньком. – Ты. Да, ты. Иди, будешь прислуживать барону. Иди же!

Удары заколотившегося от страха сердца отдавались пульсацией в висках. Держа вручённый кувшин с вином, Горий вышел в банкетный зал. Изрядно пьяная компания не обратила на него никакого внимания, а тот направился к Володору, сидящему во главе стола. Смотря на него, управленец следил за его глазами, чтобы успеть вовремя отвернуться, однако барон копался в тарелке, не отводя взгляда и отвлёкся только когда слуга оказался рядом с ним. Подняв на него пустые глаза, барон сказал:

– О, новенького подали! Вино принёс? Хе-е-е-е-е, а у меня есть! – неподдельно радуясь наполненному кубку в руках, барон принялся его осушать.

«Не узнал! Вроде не узнал! – едва сдержав надвигавшуюся вместе со взглядом врага панику, думал Горий. – Ну конечно, он же пьяный в мясо…»

Немного успокоившись, державший кувшин принялся думать, как бы ему подлить яд. Кругом пьяные воины, те бы не заметили ничего, а вот стоящие всюду прислужники смотрели не только на своих клиентов, но также наблюдали за новеньким, готовясь давать советы, как обслуживать важного гостя. Сначала в голову забралась мысль отравить выпивку сразу после того как барон допьёт свой кубок, налить, заставить пьянющего выпить ещё один глоток, да и броситься бежать. Но управленец пересмотрел правильность сказанной им фразы «Нечего терять…» и подумал, что отправляться к Талльму не увидев смерти ненавистного ему Володора будет слишком грустно. На мгновенье он даже пожалел о том, что избавился от посланных ему помощниц.

Пустой кубок ударился о стол.

– Налива-а-а-й! – протянул барон и стал ждать, но кубок не наполнялся. – Ты чего, глухой?

Глядя на собравшиеся на нём взгляды пучеглазых коллег, указывающих на кубок, Горий всё же смирился и наполнил его. Крепкая, но дрожащая рука схватилась за него и поднесла к губам. Вдруг на другом конце стола раздался страшный грохот, заставивший всех обернуться. Володор поставил кубок и поднялся, чтобы лучше видеть, что произошло. Быстрым движением откупорив пузырёк, Горий вылил его содержимое в кубок и выронил пустой бутылёк на пол. Сердце снова замерло, но хозяин пира ничего не заметил. Он был слишком занят выяснением причины шума.

– Что там происходит?! – рявкнул он недовольно, с трудом концентрируя взгляд.

Выползшая со стороны пола, рука схватилась за стол и подтянула остальное туловище, что сказало:

– Упал…

Раздался всеобщий хохот.

Просмеявшись, барон вытер слезинку и вернулся к вину. Снова обхватив ножку кубка, он поднёс его ко рту и уже успел ощутить ароматный запах, как за окном что-то вспыхнуло. Яркая линия света окружила таверну, будто начерченная с двух сторон. Кто-то закричал:

– Пожар!

В миг начался хаос. Те, кто уже успели добежать до двери не смогли её открыть. Подбежавшие позднее рыцари принялись её выламывать, но та стояла будто была сделана не из дерева, а железа. В начавшейся панике, Горий ещё долго смотрел на отравленный кубок, после чего решил, что главная задача – не дать барону покинуть охваченную огнём таверну, но ввалившиеся клубы дыма быстро лишили возможности разумно мыслить. Пытаясь найти выход, управленец заметил, как слуги, старавшиеся выбить окно, ударялись об него словно о каменную стену не в состоянии причинить ему вред. Однако увиденное не заставило его отказаться от попытки разбить окно самому. Прикрывая нос рукавом, он подбежал к окну и с размаху влетел в него, оказавшись на улице в россыпи осколков. Пламя, что уже пробралось во внутрь постройки заставило кричащую толпу броситься к спасительному проёму. Вскоре почти все оказались на улице. Увидев огни пожара, сбежались стража и прочие участники охоты, не поместившиеся в этой таверне.

Когда кашель стал немного послабее и ясность ума вернулась, Горий оглядел стоящую толпу и увидел в ней наблюдавшего за тем, как горит здание, барона.