Вдруг яркая вспышка мелькнула в сознании и осветила мир вокруг. Боль многократно усилилась, стала реальной во времени и пространстве. Почему? Кто она? Что здесь делает? Мысль слабо заворочалось. Еще не в состоянии осознать саму себя, она, тем не менее, уже отделила свое «я» от окружающей жуткой, раздавливающей пустоты. Она ощутила всю ирреальность и неправильность происходящего.
Еще вспышка, как ковш холодной воды на голову, еще толчок вверх и вперед к забрезжившему свету. Да, так было не всегда. Мрак, плен и страдание существовали не вечно, когда-то давно существовало другое. Очень давно, мысль с большим трудом доставала из самых глубин подсознания обрывки далекой, будто чужой жизни. Люди. Она тоже была человеком. Молодой, худенькой, рыжеволосой женщиной. Мама, школа, училище. Воспоминания становились все яснее, туман рассеивался, прошлое пропитывалось живыми красками. Вот непрерывным потоком стали выползать воспоминания последних дней жизни. Ненавистная реанимация, когда приходишь после дежурства с единственной мыслью: уволиться. И, как наркоманка, которая уже не может без этой работы, как без очередной дозы, опять идет на дежурство. Серая, беспросветная безнадежность. Во мгле которой появляется светлый, живой блик, идущий от другого человека. Саша. Неожиданно появившееся воспоминание вдруг распахнуло настежь закрытые двери. Светящимся водопадом в сознание хлынул настоящий, казавшийся забытым мир. Мрак исчез, она вспомнила: Саша, Вакса, инопланетная медуза, огромный черный шар. Оковы сознания исчезли, смытые потоком невесть откуда появившейся энергии, но боль осталась. Только страдания причинялись не огромной стальной плитой – энергетический саркофаг, давящий сразу со всех сторон, пресекавший любое движение, кроме мысли, надежно запер тело. Странное, чужое, незнакомое.
Еще вспышка, принесшая новую порцию живительной энергии, пробуждающей, возвращающей к жизни. Все становилось на свои места. Люди – не плод больного воображения. Она сейчас человек, ее тело спит где-то в далекой, тихой и спокойной, России. Здесь находится «тонкое тело» Светланы, накачанное чужеродным тварным материалом и надежно связанное. Как и почему она оказалась связанной – жгучая обида на саму себя, глупую, и злость на пленивший ее зонд мигом восстановили в памяти последние минуты до того, как капкан захлопнулся и наступил мрак.
Потом в непроглядном безвременье сплошной боли кто – то протянул ей свою руку и выдернул из мрачной бездны. Вложив живую, человеческую свою энергию. Кто и как ее вернул к жизни, разбудил? Света недолго искала ответ: ее флюидная нить, выходившая за кокон – тюрьму, пульсировала. Она, казалось, жила своей собственной жизнью. И кто-то на другом конце тоненькой, слабой ниточки жизни, решил спасти ее. Значит, о ней не забыли и еще не все потеряно!
Девушка собралась с мыслями: у нее появился шанс выбраться отсюда и все исправить. И всех поставить на свои места.
Точнее – ей предоставил такой шанс далекий незнакомец. Оставалось не упустить его, суметь им воспользоваться. То есть пробить, разрушить связавший и заперший ее кокон и освободиться. Ведь если не получиться, то е опять ее ждала пустота небытия и страданий, что казалась страшнее смерти…
Теперь она уже не была беспомощна. Ее вывели из комы, сделали мощный астральный толчок, вернувший девушку хоть и в страшную, как в кошмарном сне, но в реальность. И главное – дали в руки оружие, энергию. С ней у Светы сразу поднялась уверенность и холодная, расчетливая решимость львицы перед броском.
Для начала она, боясь упустить данный в руки шанс, утихомирила, насколько смогла, свои эмоции. Затем послала сигнал с вопросом «кто ты?» по обратной связи флюидной связующей. Она чувствовала, как вопрос с трудом пробился через узкую щель энергетического кокона, охватившего звездолет, и понесся к дому.
Через пару минут в комнате, где Света не так давно провела, наверное, самые лучшие часы своей жизни, воздух, наэлектризовался, запахло озоном. У лежащей без сознания, в коме, рыжеволосой девушки дрогнули веки, приоткрывшись, и губы прошептали:
– Кто ты?
Вера Петровна подпрыгнула от такой неожиданности. Она прикрыла рот рукой и испуганно уставилась на худенькую девушку, только что лежавшую без малейших признаков жизни. Да, все получилось так, как ей объяснили. Теперь осталась вторая часть работы – самая сложная…
Сигнал немедля вернулся обратно к Свете. Но уже с ответом на вопрос. Даже не с ответом, а с приказом: поддерживать постоянную устойчивую связь с Ваксой и ждать. А потом Вакса выдала такое! «От всего сердца поздравляю с возвращением в строй» и что она рада тому, что Света нашлась.
Говорят самое трудное – ждать и догонять. Особенно когда тебя переполняет энергия и ищет немедленного выхода. Но делать нечего, Сеть сказала ждать. А ждать в ее плененном положении – значит играть роль наживки. Что же, переживем, Вакса сказала «надо», значит есть для этого основания. А Ваксе она еще сделает пару приятных коротких замыканий, когда выберется.
Нет, теперь ему уже никто и ничто не помешает: захлопнувшийся было вокруг звездолета капкан приоткрыт. По мыслесвязи, наконец, прозвучали доклады: центральный процессор звездолета очищен от вируса и вышел на нормальный режим работы. Система наведения аннигиляционной пушки функционирует, проверка по всем остальным цепям Базы дала положительный ответ.
Координатор заблокировал свой мозг от любого постороннего вмешательства, в этот момент существовал только он и пушечный прицел. Предстояло одним точным выстрелом разрушить построенную Сетью ловушку. Сейчас перед ним в воздухе висела голографическая модель будущего поля боя. Координатор поймал себя на мысли: он зауважал противника и начал его побаиваться. Небольшое развлечение, предстоявшее ему вскорости, так сказать игру в одни ворота, он назвал громким словом «бой». Впрочем, на такой непредсказуемой планете еще не известно как все обернется… Капитан отмел закрадывающиеся сомнения. Сомнения – это очень плохо. Надо жить текущим мгновением и не задумываться о «завтра». Сейчас же перед ним, над пультом, висело уменьшенное отображение реальности: подводная пирамида с вершиной – спасательной капсулой, остатками ракетоносца SSN 768 и тремя атомными субмаринами у основания пирамиды, медленно циркулирующих по кругу. А в центре пирамиды – черный шар «Базы».
Стоит разрушить спасательную капсулу, плавающую на поверхности океана, и нарушится цепь, связывающая Сеть с поставленной ею ловушкой. Блокирующий звездолет щит исчезнет. «База» высвободится из плена. А дальше для землян начнется светопредставление. Команда на разморозку боевых зондов и подготовку их к операции по частичной зачистке планеты, дезинфекции ее от вируса людей, уже отдана процессору. Максимум через сутки ситуация изменится кардинально и станет под полный контроль хортхов.
Координатор джойстиком совместил красную линию прицела, выходящую из зева открытого пушечного порта модельки звездолета, с капсулой. Теперь ось линии выстрела проходила точно через центр маленького шарика, болтающегося на поверхности океана, нажал кнопку стабилизации прицела и позволил себе маленькую слабость – перед выстрелом полюбоваться картиной, означающей очередную победу великой расы хортхов. Нет худа без добра, если б не все эти проблемы с землянами – он бы не стал Координатором и вечно находился на вторых ролях. А теперь впереди замаячили неплохие перспективы.
Большой палец откинул предохранительную скобу на джойстике, лег на гашетку и плавно нажал на нее: тотчас луч на голограмме стал ярко-малиновым, толстым, он прошил насквозь маленький и беззащитный земной спасательный плотик и ушел в небо. Спасательный буек раскололся, как грецкий орех, его половинки скрылись под поверхностью океана, медленно опускаясь и унося последнюю призрачную надежду человечества.
Координатор откинулся в кресле, наконец-то можно расслабиться. Он сладко потянулся, снял блокировку мозга…
– Шеф! – истерический визг дежурного, сидящего неподалеку за соседними мониторами, сразу неприятно ввинтился в мозг. Что-то в этих нотках показалось таким неправильным, что координатор даже не обратил внимание на фамильярность «шеф».
– Что случилось? – противные мурашки пробежали по спине, от плохого предчувствия чаще забилось сердце.
– По тоннелю, возникшему после выстрела пушки, до нас дошел сигнал. Мы его идентифицировали, как сигнал с нашего зонда «Берад-9», выполнявшего функцию по уничтожению искусственных спутников землян.
– Ну и?
– Мы его сбили прямым попаданием из аннигиляционной пушки. В момент выстрела он просто перестал существовать, но успел отправить сигнал о том, что атакован нашим лучом. Цель, капсула землян, не уничтожена и голограмма – фикция.
– Что?! – Координатор вскочил, не веря словам. Тут же предательски подкосились коленки и он рухнул опять в кресло перед пультом. Получается, «База» сознательно сбила свой собственный боевой зонд и ввела его, Координатора, в заблуждение. Но как?
Ответ пришел почти сразу. Он страшной правдой, как молотом, ударил по мозгам – земная компьютерная сеть взяла электронный мозг «Базы» под свой полный контроль. Перепрограммировала, раздавила, уничтожила. Но как она этого добилась, ведь Базу с внешним миром не связывало ничего! Кроме тоненькой флюидной нити, идущей от плененного фантома через открытый пушечный порт. Призрак оказался наживкой, подсадной уткой, очередной ловушкой земной Сети.
Глубокий вдох и плавный выдох, следовало успокоиться, во что бы то ни стало. Выход существовал из любой ситуации. Нет выхода только из могилы и космической «черной дыры». Капитан до боли в пальцах сжал подлокотники.
Так, для начала следовало срочно вывести из игры центральный процессор звездолета. Через несколько секунд все техники и программисты, после его приказа по мыслесвязи, уже переводили «Базу» на полное ручное управление.
Дальше – уничтожить «фантом» – наживку, через которую Сеть перепрограммировала процессор «Базы». Координатор связался с материализационной камерой, но медиум-программист в данный момент оказался уже занят более актуальной задачей – обезвреживанием земного компьютерного мозга. Ничего, пару минут пусть поживет «фантом», успеется.
И последний пунктик. Пока последний. Хортх встал и направился к выходу из боевой рубки № 2. Его путь лежал в орудийный отсек, где он лично, работая маховиками, наведет перекрестие прицела пушки на врага.
Что-то в окружающем воздухе изменилось. Неуловимо, едва заметно. Даже не в воздухе, а в ауре помещения. Захаренко с опаской открыл глаза и оглянулся – внешне все осталось на своих местах. Три трупа на полу так и не ожили. Джойстик управления пушкой, вырванный с корнем ударом ноги, так и висел, покачиваясь, на проводах.
Человек приоткрыл свой третий глаз и другим зрением осмотрел, обследовал рубку – нет, никакого постороннего вмешательства не произошло, никаких новых свежих «следов».
Тогда он отделил свой фантом от тела и, оставаясь на месте, в то же время пошел к двери. Фантом прошел сквозь нее, не ощутив энергетического барьера, не встречая сопротивления. Блокада рубки снята и выход свободен! Но не успел он удивиться перемене, как замер на месте, еще больше пораженный раздавшимися звуками. Неизвестно из каких динамиков, из панели управления звездолетом хортхов, послышался сухой, скрипучий голос безо всяких интонаций:
–
Александр Семенович! С вами говорит всемирная компьютерная сеть.
– Вакса! Ты как здесь? – раздавшийся то – ли скрип, то – ли голос из динпмиков корабля показался самым приятным и дорогим в мире.
– Времени у нас с вами очень мало, моих возможностей на борту еще меньше, я даже не могу с вами поддерживать мыслесвязь. В этом месте не все земные законы работают. Меня уже начали блокировать, скоро совсем отрежут от всех систем управления «Базой», она полностью перейдет на ручной режим. Вы должны срочно отыскать орудийный отсек и не дать хортхам из него использовать аннигиляционную пушку. Вы обязаны успеть к ней первым и испортить ее, взорвать, заклинить. Не дать им навести орудие на наши субмарины вручную.
Что случится, если хортхи успеют раньше, Сеть не уточнила. Захаренко сам все прекрасно понял, не маленький. Смертельная гонка «кто первый» по спирали пошла на новый виток. Вновь ставка – жизнь всего человечества, счет на доли секунды и как всегда не видно красной ленточки финиша.
–
Как мне найти рубку?
– Слушайте очень внимательно и запоминайте, пойдете длинным, обходным путем, где меньше шансов наткнуться на чужих. Выйдете из рубки, двадцать четыре метра по прямой, справа от вас останутся четыре двери, свернете направо, даль…
Связь прервалась, в рубке повисла мертвая тишина. Саша слышал только собственное дыхание и стук своего сердца.
– Вакса! Ты где? Не молчи!
Внутри сразу образовалась пустота. Он еще несколько мгновений прислушивался, надеясь услышать знакомый голос. Но тишину так ничего и не прервало, а время играло против них. Пора действовать, дальше ждать и кричать бессмысленно.
Стараясь выбросить все сомнения из головы, оглянулся вокруг. Сейчас его взор далеко не напоминал глаза затравленного, пойманного зверя, смотрящего на прутья клетки – тюрьмы. Он смотрел как хищный голодный зверь, ищущий добычу. Взгляд упал на излучатель, валявшийся на полу возле трупа хортха.
Оружие оказалось на удивление легким и удобным, оно само будто влилось в руку.
На секунду застыв на одном месте, Саша закрыл глаза. Собрался, послал энергию из центра тела вверх, мощная приятная волна прошла по позвоночнику в мозг, произнес вслух заклинание и перешел на другой скоростной уровень. Теперь уже не существовало человека с фамилией Захаренко, к дверям молнией метнулась совершенная боевая машина, видящая перед собой только лишь поставленную цель, для достижения которой годились любые средства.
Электромагнитный замок двери оказался отключен, а язычок механического, дублирующего замка он просто сдвинул усилием воли. Саша мягким, кошачьим шагом выскочил в коридор, прикрыл за собой дверь и уже с положения высокого старта, поворачивая голову от боевой рубки, заметил движение впереди себя по коридору. Инопланетянин поворачивал из-за угла, держа впереди, в согнутой руке, излучатель. За ним показался еще один. По чью душу и с какой целью выдвигался весь этот эскорт, Саша угадал с первого раза.
Перехватив бластер по привычке двумя руками, как обыкновенный земной пистолет, он прицелился в голову бегущего впереди хортха и нажал на спусковой крючок. Только переводя ствол в сторону второго противника, сообразил, что выстрела не последовало. А хортх, вместо того, чтобы лежать мертвым или корчиться в судорогах, уже вытягивал правую руку с излучателем вперед. Вот он на долю секунды замедлил бег, его зрачки мгновенно расширились, точно как у человека перед выстрелом. Саша ушел вниз – влево, и луч прошил пустое место.
Кувырок через правое плечо вперед и вправо, и одновременно с колена правая рука, почти без замаха, рванулась вперед. Сообразить, что землянин использует бластер не по назначению, а как простой камень, передний хортх не успел. Кувыркаясь в воздухе, лучемет быстро преодолел расстояние между противниками и впился инопланетянину в глаз с отвратительным хрустом проламываемого черепа.
Спина падающего врага на несколько драгоценных мгновений заслонила Александра от двух других нападавших. Полученного времени ему вполне хватило, чтобы из тайников памяти само выскочило боевое заклинание. Гортань тут же его воспроизвела его как ужасный крик, переходящий в ультразвук, обе руки землянина незаметным для глаза, замысловатым движением бросили это древнее орудие смерти в сторону врагов. Подобно яду кураре, сковывающему моментально все тело, мышцы хортхов мгновенно окаменели. Не успев нажать спусковые крючки, они по инерции пролетели пару метров вперед и рухнули, как статуи.
Упавшие «статуи» еще жили, их мозг продолжал работу от последнего удара сердца и последнего вдоха легких. Но в постепенно стекленеющих глазах уже стоял ужас смерти и немой вопрос: почему и как, когда в сознание одного из них ворвался смерч. Личность инопланетянина без сопротивления оказалась сразу раздавлена и задвинута в темный угол. Осталась только, больше не замутненная исчезнувшим «я», информационная матрица мозга, подобная раскрытой книге. И в этой матрице, перед смертью серого вещества, по команде «Схема «Базы»», возник в трехмерном изображении подробнейший маршрут в орудийную рубку. Когда фантом Захаренко вышел из сознания врага, глаза того уже остекленели окончательно.
Зафиксировав в голове, как фотографию, маршрут, он молнией полетел по коридорам и переходам. Не загадывая, что будет делать дальше в орудийной рубке, как ее будет вскрывать, главное до нее добраться без приключений. Или почти без приключений – в конце длинного коридора показалась еще одна двигающаяся тень. Не сбавляя скорости, он полетел вперед, складывая на ходу боевое заклинание. Но тут машина смерти внезапно дала сбой, рука застыла в воздухе и мысль: «Держи, урод!» – сменилась другой: «Не понял?» Сознание по инерции трудно перестраивалось на иное направление мышления. И только когда ноги замерли, до него дошла вся несуразность момента. Неуклюже, переваливаясь с ноги на ногу, как старый морской волк, только что сошедший на берег, в форме ВМС США, с подводным револьвером в руке, на него бежал человек! Мало того, что бежал, он уже перехватывал оружие второй рукой, выводя его на линию выстрела.
Отвисшая было от удивления челюсть встала на свое место:
– Стой, идиот, не стреляй! Свои! – правая рука метнулась вперед в останавливающем жесте.
Пробежав еще несколько метров, моряк остановился с вытаращенными глазами:
– Why are you?
– Russian, – уроки английского языка по военному училищу всплыли в голове. Не очень тщательно изучавшийся предмет со временем почти стерся из памяти.
– Russian «Alfa»?
– Херальфа. My name is Sasha.
– My name is Carvel. Sorry, in what side go in materialistic ceel?
– Excuse me, I not understand, – Саша подошел к американцу с протянутой рукой. Тот, переложив пистолет в левую, крепко сжал ее.
– Go, luck4, – рукопожатие разжалось и двое случайно столкнувшихся на враждебнои корабле человека разбежались в разные стороны. Выполнить свою задачу или умереть, а может и то и другое вместе.
Не встретив больше по дороге препятствий, Александр вскоре оказался на самом верхнем уровне звездолета перед искомой дверью. Они, похоже, на всей «Базе» одинаковые с одинаковыми замками, только с разными кодами. И как сейчас по всему кораблю, спасибо Ваксе, – электронный замок оказался отключен, люк закрыт только на язычок механического замка.
Еще секунда, щелчок и он налег на тяжелую бронированную дверь, та бесшумно открылась. И тут резкая боль от луча бластера, вылетевшая ему навстречу из рубки, обожгла правую руку.
Как будто на руку вылили расплавленный металл. От болевого шока все запрыгало в глазах, формула готового вылететь и раздробить аннигиляционную пушку заклинания обратилась сразу в ничто. Его бросило из сверхскоростного режима в реальное время, сразу в несколько раз замедлив все реакции организма. В голове пронеслось: «Копец, отвоевался…»
Лавина информации, несшаяся сквозь сознание, как горный водопад, грозила смыть потоком собственную память. Человеческий мозг не газопровод, через который качай и качай, только успевай подавать. Вакса, дрянь электронная, как всегда использовала казавшиеся ей бесконечными, или резиновыми, человеческие возможности на пределе своих возможностей. Не задумываясь, что хрупкое тело и еще более хрупкая женская душа не железный механизм. Казалось, поток нелюдской, зашифрованной в байты, информации сейчас выдавит родное сознание, державшееся, что называется, из последних сил. Когда и они себя исчерпали и разум уже рвался вон, во тьму, закричав от страха безысходности и подступившего конца, лавина внезапно прекратилась. В наступившей пустоте Света сразу почувствовала облегчение. Если не считать оставшееся ощущение дыры в голове, через которую до сих пор дул сквозняк. А в остальном сознание медленно, как загружающийся компьютер, вставало на свое место. С еще одним добавившимся пунктиком в черную папку против Ваксы. Света не считала себя злопамятной, однако водопроводной трубой так же не являлась. Пусть даже для того, чтобы Вакса зашла через нее в электронный мозг «Базы». Она всегда завидовала светлой завистью живущим по принципу Дейла Карнеги: «Если судьба подсунула тебе лимон, сделай из него лимонад». Однако не научилась управлять ни своим настроением, ни желаниями. И сейчас, вернись она в свое тело, то больше всего напоминала бы обиженную, маленькую девочку.
Как только давление гигабайтов исчезло из головы, в окружающей ее обстановке незаметно для простых глаз что то переменилось. Настолько неуловимо, что почувствовать разницу получилось на самом пределе надчеловеческих возможностей. После чего хортх, колдовавший за клавиатурой, выскочил из рубки, как ужаленный. Потом растаяла компьютерная голограмма, висевшая перед ним секунду назад в воздухе.
Окончательно вернул ее к реальности голос, зазвучавший в голове: «Света, говорит Вакса. Меня отключили от всех корабельных систем, я не могу ими уже управлять. Настраивайся бороться сама. За тобой скоро опять придут. Мне не хочется тебя терять…» Связь прервалась.
«Да что же это такое, когда ж всему этому придет конец!? Борись. Как бороться?» – Света попробовала пробить кокон, выйти из него – нет. Не мог фантом в одиночку, без помощи тела, сотворить достаточно мощное разрушающее заклинание. Еще раз попробовала, отчаянно собрав все силы и концентрируя их на одной точке. Удар! Кокон, как железобетонный, отбросил ее назад.
И тут сердце земной девушки ушло в пятки: двери в рубку распахнулись, порог перешагнул хортх. Он молчал, да Света и не понимала чужой, инопланетный язык. Зато она видела мысли, висевшие над огромной лобастой головой: «Убить».
Его рука ухватилась за какой-то рычажок. Даже никогда не считая себя особо умной, не имея высшего образования, девушка поняла – сейчас капкан замкнется полностью и отрежет флюидную нить ее от такого далекого и такого родного тела. А когда связь совсем исчезнет, тому, что осталось от Светы, останется только один путь: наверх. Или вниз. Как ее рассудят.
Она не видела, как где-то в далекой России, из глаз молодой рыжеволосой девушки, лежащей без сознания, но под неусыпным контролем колдуньи, выступили слезы. Она видела только, как хортх навалился на страшную кругляшку, поворот которой означал для нее смерть. И продолжал, продолжал наваливаться, делая судорожный вдох. Потом из его груди показалась вылетающая стрелка, оставившая за собой отверстие, брызжущее кровью. А в дверном проеме стоял настоящий, земной, человек в форме, с пистолетом в руке.
Она смотрела на своего ангела-спасителя, как в трансе, ничего не понимая. Неужели все кончилось? Не верилось, что кошмару наконец-то придет конец, она сможет вернуться домой, отдохнуть. Нет, проснуться и понять, что все это страшный сон и не было инопланетян, Ваксы, колдовства. А потом с Сашей над всем этим посмеяться.
Словно в замедленном кино она наблюдала, как высокий, симпатичный человек в красивой униформе подошел, схватив двумя руками труп и отшвырнул его в сторону. Потом повернул все ту же рукоятку. Клетка исчезла! Кокон, сдавливающий клещами со всех сторон, растворился в воздухе. Потом он что – то быстро сказал на незнакомом языке. Непонятном, но мысли, возникшие в его светящейся ауре, ясно говорили: «Возвращайся домой, немедленно. Приказ».
Света рванулась к незнакомцу, к его мозгу, спросить: «Где, как Саша?» Но увидала страшную картину: прямо на ее глазах человеческая голова превратилась в кровавое месиво, мозг начал плавиться, в черепной коробке образовывалась огромная дыра от луча бластера.
На пороге рубки стоял еще один хортх.
В голове, как фотоснимок, запомнилась ужасная картина падающего мужчины, с дырой в голове. Так хотелось рвануться к нему, поддержать, помочь. Но и без многолетнего опыта работы в реанимации было очевидно: помочь уже не чем. Следующей жертвой должна стать она. И Света побежала. Точнее, ее фантом пронесся сквозь переборки, ярусы звездолета, мимо череды мелькающих рубок и коридоров. Очнулась Света от хлопка. Моментально остановившись в подводном сумраке, она осмотрелась. Может быть оказалась виновата моральная подавленность, может усталость, а может лимит удивлений уже закончился. Но она совершенно хладнокровно восприняла то, что уже свободна и находится за бортом звездолета. А послышавшийся ей хлопок означал – миг назад за ней закрылось отверстие в энергетическом щите корабля, через который проходила ниточка от ее тела к фантому. И эта ниточка сейчас должна быть уже перерезана, задержись она хоть на мгновение.
Радости от спасения не ощущалось, наоборот. Внутри образовалась пустота. Тяжелая, давящая. И подавленность. Спасли ее, она чудом осталась жива. Зачем, что дальше? Безумно хотелось вернуться домой и разреветься. До чего ж жалко себя. Сашу. Всех.
Внизу, с высоты птичьего полета, стремительно менялись пейзажи. Вода сменяла сушу, та сменялась водой, потом опять. Мелькали реки, леса, вдалеке проносились города. Она не видела ничего, только где-то впереди, в конце пути, был дом и где-то сзади остался кошмарный сон. Который еще не закончился.
Из состояния ступора девушку вывела знакомая картина. Картина ее родного города, а путеводная нить тем временем спланировала вниз и исчезла в стареньком пятиэтажном доме.
Даже вспышка соединения в одно целое, которая всегда приводила ее в восторг, до такой степени это ощущение оказалось приятным, не изменила ничего, не заполнила пустоту и отрешенность внутри.
Наконец, осознав себя настоящей, прежней Светой, она открыла глаза. Над ней, лежащей на кровати, склонилась пожилая женщина, держа свои руки над ее головой и шепча какие-то слова. Женщина замерла, уставясь на Свету, как на призрак с того света. В удивленных глазах читалась тревога и усталость.
– Девочка, ты жива? Ну, наконец-то, слава богу. А то я уж перепугалась. А ты полежи, пока я тебе настоечку принесу.
И тут Света сорвалась, все накопившееся в ней выплеснулось в слезы. Она ревела, закрыв глаза руками, не в состоянии остановиться. До спазм в горле. Вся горечь, все переживания, вся боль и усталость разом выливались безудержными рыданиями.
– Девочка, ты что? Успокойся, дорогая. Ты жива, здорова, значит, все хорошо.
Вера Петровна растерянно гладила Свету, не зная что делать.
– Не, не, не все хор, хорошо-о-о!!
Заикаясь от судорожного плача, девушка дергалась всем телом, размазывая по лицу слезы.
У Веры Петровны защемило в сердце. Ей вдруг стало так жалко эту молоденькую девочку, что из глаз покатились слезы. А через минуту в комнате взахлеб рыдали уже две женщины, жалея себя, друг друга и весь мир вокруг.
Интуитивно дернув дверь на себя, Захаренко спас свою жизнь – второй заряд из плазменного излучателя ударил в металлический дверной бок. И только мгновение спустя адская боль взорвалась в правой руке. Она вытеснила собой все мысли из головы, в затуманившихся от дикой боли глазах, как в калейдоскопе, замелькали разноцветные фигуры. Тело сделало пару шагов назад, пытаясь сохранить равновесие и не завалиться на спину. Упасть не дала стена коридора, о которую звонко ударилась голова. Уперевшись спиной в пластиковую обивку, он сполз по стене, стек, на пол, уставившись на рваную рану в предплечье. Из нее виднелось обугленное мясо и срезанная, как автогеном, лучевая кость. И отвратительно запахло паленым, сладковатым мясом. В голове стояла одна мысль: «Хорошо, что нет крови».
Потом до него донесся топот бегущих в его сторону по коридору ног. Саша очень медленно повернул голову налево, удивляясь заторможенности своих движений. Также постепенно он понял, что режим сверхскорости кончился и он сейчас видит и слышит обычным, таким замедленным, людским восприятием..
В конце длинного коридора, из-за поворота, в этот момент выбегали двое хортхов с излучателями в руках. Почему-то мозги соображали очень медленно. Как в замедленном кино, он вытянул навстречу бегущим левую руку, с трудом вспоминая формулу заклинания. Вспомнил, и, складывая ее губами в боевое заклятье, увидел осторожно открывающуюся перед собой дверь орудийной рубки. За которой прятался еще минимум один вооруженный хортх, выстреливший в него. А бегущие по коридору, не замедляя движения, уже поднимали свои бластеры, выводя их на линию прицеливания. Хоть этих двух он успеет уничтожить, а там посмотрим.
В этот же миг он уловил боковым зрением еще одно движение, теперь в другом конце коридора, справа. События вокруг него разворачивались с такой скоростью, накладываясь друг на друга, что Саша не успевал их осмысливать, действуя интуитивно. Голова повернулась вправо, и левая рука, уже готовая выбросить навстречу врагу астральный удар, бессильно упала плетью. В горле от сдавившего спазма встал ком. Даже дикая боль отступила на второй план, уступив место первобытному ужасу.
На него со скоростью гоночного болида, почти незаметно для глаз перебирая щупальцами, надвигался материализовавшийся осьминог боевого зонда.
Оцепенение длилось недолго, ужас испарился и пришло спокойствие. Предсмертное. Саша закрыл глаза, откинул голову к стене. Откуда-то пришла мысль, что такой момент истины возникает только один раз в жизни, перед самым концом. Подобного возвышенного спокойствия и просветвления он раньше никогда не испытывал. Хотелось плакать и смеяться одновременно. Плакать от того, что рано, жизнь как-то прошла мимо, ни семьи, ни друзей, Сейчас он покинет этот мир и о нем никто не вспомнит. Только появилась хорошая девчонка, к которой тянулся всем сердцем, и на тебе. А смеяться оттого, что не будет старичком в постели под себя ходить, а умрет быстро и красиво. О такой смерти только мечтать.
В нос ударило смрадом, тварь, какая не привидится даже в воспаленном, больном воображении, уже стояла над ним. Сейчас все кончится, быстрей бы только.
Александр весь сжался, чего монстр медлит? Холодные, скользкие щупальца коснулись тела. Нет, так не годится умирать с закрытыми от страха глазами. Он их широко распахнул и взгляд неожиданно уставился в тело мертвого хортха, находящееся перед ним.
Между щупальцами боевого зонда, вывалившись из оружейной рубки, на полу валялся Координатор. Не весь, потому что большая часть его головы исчезла, сейчас на Сашу смотрела только нижняя челюсть со свесившимся до пола языком, а на полу лежали кусками разбросанные мозги. Рука, когда-то сжимавшая бластер, тоже оказалась срезана до предплечья. А слева, метрах в двадцати по коридору, валялись еще два трупа, которые постигла та же участь.