Придя в себя, опять во тьме кромешной
Пошёл Орфей к Аиду на поклон,
Но больше через реку, в мир умерших,
Не захотел вести его Харон.
Не смог уже растрогать он Харона
Ни музыкой, ни пением своим…
И возвратился юноша по склону
К себе домой – ни мёртвым, ни живым.
Четыре года жил он без супруги
Не замечая девушек других.
И стали разносить девицы слухи,
Что замкнутый певец не любит их.
Однажды, возвращаясь из гулянки,
Тимпанами звеня навеселе,
Заметили жестокие вакханки
Поющего Орфея на холме.
Со вскриком: «Вот он, женоненавистник!»
Одна из них метнула тирс в него,
Затем другая бросила булыжник…
И налетели все на одного.
Не смог у них он выпросить пощады
И в нестерпимых муках павший ниц,
Погиб Орфей от каменного града
Под дикий смех ликующих девиц.
Навечно в мир Аида отлетела
Душа его, а женщины – враги,
Порвали изувеченное тело
Кровавыми руками на куски;
И выбросив в поток реки ближайшей
Его кифару вместе с головой,
Пошли навеселе вакханки дальше
Довольные и гордые собой.
Там,– в мире слёз и ужасов великих,
Растерзанный вакханками Орфей
Прижал к груди родную Эвридику,
Вернувшись, в этот раз, навеки к ней.
Теперь дороги их не разойдутся.
Не суждено расстаться больше им.
И он без страха сможет обернуться
На тень жены идущей вслед за ним.
Часть 4
Один из подвигов Геракла
1
Предыстория
Когда-то жил и царствовал в Микенах
Благочестивый царь – Электрион.
Родную дочь – красавицу Алкмену,
Надумал как-то замуж выдать он.
Была она для всех на загляденье.
Сам Громовержец Зевс – верховный бог,
Испытывал влечение к царевне,
В мечтах переступить её порог.
Не ведала Алкмена в жизни счастья
С тех пор, когда воинственный народ
Убил у царской дочери всех братьев,
Похитив у отца её весь скот.
И вот, собрал однажды царь микенский,
Пред дочерью своею, во дворце,
Проверенных героев молодецких
И объявил со скорбью на лице:
«Воители! Для всех уже не тайна,
Что племя телебоев – дикарей,
Мои стада похитило недавно,
Убив моих любимых сыновей;
А посему, считаю, что по праву
Получит в жёны дочь мою лишь тот,
Кто, учинив кровавую расправу,
Стада мои на пастбища вернёт».
Случилось так, что некому герою
Знакомый царь Элиды – Поликсен,
Помог обычной хитростью, без боя,
Вернуть обратно скот царю Микен.
Не принесло случайное везенье
Особой славы воину тому,
Но, всё-таки, жениться на царевне
В ту пору посчастливилось ему.
На свадебном пиру неугомонном,
Где не стихал бокальный перезвон,
Поспорив из-за стад, Электриона
Убил в пылу жених Амфрибион.
Нельзя в дальнейшем было оставаться
Цареубийце в городе своём.
Была согласна с ним в бега податься
Алкмена, при условии одном:
«Уйду я за тобой дорогой дальней
Из города родного, так и быть,
Но перед этим дай мне обещанье
Врагам моим за братьев отомстить».
Поклялся ей герой и в город Фивы
Увёл свою любимую жену,
Где, призывая к мести справедливой,
Он устремился с войском на войну.
Отправив благоверного на битву,
В убежище фиванского царя
Ждала Алкмена, с верой и молитвой,
Рванувшегося в бой богатыря.
Тем временем, в период их разлуки,
Тучегонитель-Зевс явился к ней,
Который принял вид её супруга
Пока Амфрибион был на войне.
Не усмотрела бога в нём царевна…
И после встречи той, от двух отцов
Носила в животе своём Алкмена
Двух сыновей, – прекрасных близнецов.
В тот судьбоносный день небезызвестный,
Когда должна была она рожать,
Собрал у трона Зевс богов небесных
И поспешил им с радостью сказать:
«Возвеселитесь, боги-олимпийцы!
Сегодня – в переломный, сложный век,
Для величайших подвигов родится
Внебрачный сын мой – богочеловек!
Весь род, от поколения Персея,
Обязан будет слушаться его!
И в этот час, в преддверии веселья,
Я объявляю пир и торжество!».
Возликовали все! Вино без меры
У Зевса на гулянии лилось…
И лишь его жене – богине Гере,
На том пиру ни елось, ни пилось.
Не нужно ей, ни зрелища, ни хлеба…
Хотела одного она,– понять,
Как он посмел, её,– богиню неба,
На смертную девицу променять!
В обиде не хотелось ей, ни сколько,
Чтоб сыну Громовержца так везло.
Ещё на не рождённого ребёнка
Богиня затаила в сердце зло.
«Дай клятву мне – сказала мужу Гера
Охваченная хитростью большой,-
Что тот, кто в этот день родится первым,
Получит власть над всей его роднёй».
Опутала рассудок Зевса Ата –
Богиня лицемерия и лжи…
И под напором Геры дал он клятву,
Судьбу младенца на кон положив.
В тот час, к жене персейского потомка
Богиня снизошла и волшебством
Ускорила рождения ребёнка,
Чтоб он в роду Персей стал царём.
Без промедленья мужу сообщила
Ликующая Гера, что быстрей
Родился недоношенным и хилым
Наследник персеида – Эврисфей.
Не мог великий Зевс нарушить клятву
И в гневе необузданном своём,
За волосы схватив богиню Ату,
Низверг с Олимпа светлого её.
Договорился он с женой своею,
Что лишь двенадцать подвигов свершит
Его любимый сын для Эврисфея,
Которому она благоволит.
Тем вечером, на рабство обречённый,
У Громовержца Зевса, наконец,
Родился сын, Гераклом наречённый,
А вместе с ним, Ификл – брат близнец.
Однажды, продолжая строить козни,
В неугомонной ярости своей,
Послала в люльку Гера ночью поздней
К уснувшему младенцу пару змей.
С восходом солнца, в детской колыбели,
У сонного Геракла-малыша,
В руках полузадушенные змеи
Тихонько извивались, чуть дыша.
Вот так, герой, едва успев родиться,
Великой силой начал обладать.
Призвал Амфрибион тогда провидца,
Чтоб о судьбе младенца разузнать.
Предсказано ему, что после смерти
Душа его в аид не попадёт.
И что, к богам причисленный, бессмертье
Он на Олимпе светлом обретёт.
Но чтоб осуществилось предсказанье,
Пришлось Гераклу в доблести своей
Пройти через двенадцать испытаний,
Которые придумал Эврисфей.
В одном из них, по воле Эвриисфея,
Герой античной Греции – Геракл,
Отправился к Аиду в подземелье
За Кербером. А дело было так:
2
Геракл и Кербер
Как только не испытывал героя
Лукавый Эврисфей, назло ему
Всегда живым являлся он из боя,
Не уступая в силе никому.
Задумавшись над новым приказаньем,
Чтоб погубить Геракла в этот раз,
Отправил он его на растерзанье
К собаке адской, дав такой указ:
«Ступай в обитель мёртвых, где повсюду
Ужасные творятся чудеса
И приведи мне Кербера оттуда –
Трёхглавого, чудовищного пса».
Вдвоём с путеводителем Гермесом
Ушёл герой к Аиду в мир теней,
У чьих ворот, к большой скале отвесной,
Два друга приросли на много дней.