В условиях образования единого Русского государства, развития аппарата власти и международных отношений, роста влияния Русской Церкви и дальнейшего развития ремесла и торговли потребность в грамотных и знающих людях значительно возросла. В общегосударственном масштабе образование по-прежнему было начальным, носило церковный характер, и было доступно лишь избранным. Грамотность была распространена, прежде всего, среди землевладельческой аристократии, духовенства и купечества. Центрами просвещения на Руси были монастыри.

Об организации школьного образования в XVI веке сохранилось весьма мало сведений. На Стоглавом соборе было принято постановление об устройстве училищ во всех городах. Учителями в них должны были стать священники и дьяконы. Посещали их в основном дети посадского населения. Знать предпочитала обучать своих отпрысков дома. Для этого к ним нанимали специальных учителей и воспитателей, носивших название дядек, светские «мастера грамоты» встречались крайне редко. В домашних условиях и в частных школах учились обычно люди духовного сословия. По косвенным данным, можно сделать вывод о том, что для некоторых категорий служилых людей и духовенства существовали особые училища. Дьяков и подьячих обучали непосредственно при приказах. От них требовалась грамотность, счет, умение хорошо писать. Служащие Посольского приказа обязаны были знать языки, историю своей страны и соседних государств, географию. Для работы в Поместном приказе следовало разбираться в землемерии, в Разрядном приказе – в родословиях знати. Менее специальное образование давали училища при монастырях и церквях. В них детей обучали грамоте по азбуковникам, часословам и Псалтыри. В церковных школах обязательно обучали пению. Учившиеся были непременными членами церковных хоров.

Основу любого учебного процесса составляли богословские дисциплины. Как правило, обучали также чтению и письму, началам арифметики. В качестве «учебных пособий» использовали обычно богослужебные книги. Во второй половине XVI века появились первые учебные пособия, в частности: «Беседа об учении грамоте, что есть грамота и ея строение, и чего ради составлено таково учение, и что от нея приобретение, и что, прежде всего, учиться подобает»; «Сказание грамотичным степенем, до колика степеней азбучный слог доходит»; «Книга рекома по-гречески Арифметика, а по-немецки Алгоризма, а по-русски цифирная счетная мудрость» и другие.

Для изучения истории использовались хронографы, летописи, всевозможные исторические сочинения. Особо пытливые ученики могли получить представление об античной литературе и философии по переводным памятникам: «Мудрость Менандра», сборнику афоризмов «Пчела», трудам Иоанна Дамаскина, Василия Великого, Иоанна Богослова и др. В 1574 году во Львове первопечатник Иван Фёдоров напечатал первую славянскую «Азбуку», в котором были тексты для чтения и правила грамматики. Для обучения счету был создан учебник, названный «Цифирной счетной мудростью», в которой содержались простейшие задачи.

Кроме грамотности и счета, знатные мальчики должны были овладевать воинским искусством: скакать на лошади, владеть различными видами оружия. Об образовании девочек заботились много меньше. Вряд ли многих из них обучали грамотности. Главным было рукоделие и умение вести дом и хозяйство.

В вопросах воспитания руководством служило сочинение Иоанна Златоуста «О воспитании детей». В нем подчеркивалась особая роль в процессе воспитания отцов, их ответственность за судьбу детей. Отмечалось, что главная задача родителей состояла в прививании детям хороших качеств: скромности, честности, приветливости, милосердия, нищелюбия, бескорыстности, трудолюбия. Они обязаны были дать детям образование, научить рукоделию и домашним навыкам. Одним из средств воспитания считались телесные наказания, но при этом нельзя было проявлять гнев и жестокость. Требования к детям следовало предъявлять в зависимости от их возраста и способностей.

115.2. Становление научного знания

В XVI веке зарождаются первые естественнонаучные представления о природе, давшие толчок дальнейшему развитию химии, математики, астрономии, минералогии, географии и геодезии, биологии и медицины. Отличительной чертой научного поиска того времени являлось теологическое восприятие мира.

Для рассматриваемого периода характерно сохранение значительных псевдонаучных напластований во многих областях практических научных знаний: астрономия вполне мирно соседствовала с астрологией, химия с алхимией, а география с космографией. Тем не менее, успехи в освоении научных знаний были налицо.

В сфере математических научных знаний наши предки прекрасно знали, как вычислять площади квадрата, прямоугольника, треугольника, трапеции и параллелограмма, умели определять «евклидовскую» сферу, решать задачи равенства треугольников и вычислять сумму их углов, проектировать фортификационные сооружения и т.д. Все эти крайне важные для практического применения сведения содержались в различных источниках, в том числе в дошедшем до нас пособии «О земном же верстании, как земля верстать».

В сфере физических научных знаний особый интерес был проявлен к механике, изучающей самые простые и наглядные физические явления, законы которой активно использовали при сооружении «высотных» культовых зданий и в практической баллистике, например, при применении мортир при осаде крепостей и городов.

С распространением огнестрельного оружия научные знания в области химии приобрели первостепенное практическое значение. Так называемые «муроли зелейного дела» отлично разбирались в вопросах производства, добычи и свойств селитры, горючей серы, древесного угля, смолы, конопляного масла, сернистой сурьмы, сулемы и других компонентов, необходимых для изготовления пороха, шумовых эффектов и удушающих газов. Познания в области практической химии широко использовались при изготовлении чернил, туши, различных красителей и красок. Например, киноварь, которую раньше получали из растительного вещества «крутика», теперь стали получать путем соединения сульфида ртути с серой, и т.д.

В сфере географии были достигнуты значительные успехи не только в описании различных территорий, но и в составлении географических и геодезических карт, которые на Руси традиционно называли «чертежами». Например, сохранились подлинные известия о существовании «Дорожника» или «Указателя пути в Печеру, Юргу и к реке Оби», «Карты Московии», составителем которой был московский посол в Риме Дмитрий Герасимов (Митя Малый), беломорской лоции «Плавание по Ледовитому морю» и «Чертежа земли по реке Солонице», древнейшей русской карты, созданной в 1530 году.

В сфере биологии и медицины успехи были достигнуты в фармацевтике, где наряду с традиционными знахарскими средствами, основанными на применении различных лекарственных трав, стали использоваться последние достижения европейской медицины. В 1566 году в Москве появляются первые европейские фармацевты – голландец Арендт Клаузендт и англичанин Томас Корвер. В 1581 году была открыта первая аптека, создателем которой стал англичанин Джеймс Френч. В этой аптеке помимо традиционных лекарственных снадобий стали создаваться лекарства из камфары, мускуса и ревеня. В 1595 году при царском дворе появляется собственный Аптекарский приказ, главой которого стал дьяк Иван Карпов.

ГЛАВА 116. Процессы и тенденции динамики художественного творчества в XVI столетии

116.1. Общие тенденции

Культурное развитие Руси в XVI веке определялось общими для всех европейских народов факторами: оформление национальных государств, языковая и этническая консолидация, формирование единых общенациональных стилей в искусстве. Духовную жизнь общества по-прежнему определяло христианское мировоззрение.

Формирование единого национального государства и усиление процессов централизации явились мощным стимулом для развития культуры. Необходимость укрепления внутреннего и внешнеполитического положения государства обусловила невиданный прежде рост государственных потребностей в развитии самых различных областей материальной и духовной культуры. Образование единого государства, языковая и этническая консолидация не привели к уничтожению культурной самобытности многочисленных народностей Руси. В этот период активизировался процесс объединения местных культурных традиций и становления на основе их синтеза единой национальной русской культуры. Синтез культур разных народов органично сочетался с сохранением многих особенностей местной материальной и духовной культуры. Культура нового государства носила явно выраженный многонациональный характер.

XVI век для Руси – переломный период в ее судьбе, когда решается вопрос о дальнейшем ее существовании: плавный эволюционный процесс культурного развития был прерван Ливонской войной, смутой, иностранной интервенцией, установлением опричнины и крепостного права. XVI век – один из самых сложных периодов в русском церковном искусстве. С одной стороны, век этот, особенно в первой своей половине, остается одним из самых блестящих, сохраняя в основном направлении духовную насыщенность, простоту, строгость и монументальность образа. С другой стороны, уже в середине века намечается сдвиг, определивший в дальнейшем направленность процесса развития русской культуры. Формирующийся тренд окончательно кристаллизуется в XVII веке и постепенно приведет к разрыву с традицией. Сдвиг этот обусловлен рядом внешних и внутренних причин, имеющих корни в предыдущей эпохе. Как мы уже отмечали, в послерублевский период начинает частично утрачиваться духовно-смысловая основа образа. Ослабевает исихастская напряженность, спадает духовный подъем. Происходит нечто подобное тому, что было в Византии, где со времени официального торжества исихастов и канонизации Паламы, исповедание его учения стало иногда чисто «казенным», без подлинного духовного и творческого усвоения его сущности.

Если в XV веке уже достаточно заметно расхождение в эволюции двух художественных миров, западноевропейского и «византийского», то в XVI веке это расхождение превращается в огромный разрыв, причем не только конфессиональный, но и художественный. Приверженность традиции обусловила консервативность православной иконы, она стала хранительницей культурного наследия, залогом преемственности развития национальной культуры. Несмотря на сохранение господствующих позиций Церкви, с XVI века в русской культуре ощутимее, чем прежде, начинают проявляться светские и демократические элементы. Формирование отечественной культуры в условиях борьбы с иноземными завоевателями предопределило высокую степень патриотизма, преобладание героической тематики.

116.2. Зодчество

Развитие зодчества в этот период отразило возрастание международного авторитета Русского государства. Наступал новый этап, как в храмовом, так и в гражданском строительстве, характеризовавшийся органичным сочетанием национальных традиций и новейших достижений отечественного и европейского зодчества. Многие памятники конца XV–XVI веков являются выдающимися достижениями не только русской, но и мировой архитектуры.

В этот период было завершено сооружение ансамбля Московского Кремля, сложился архитектурный ансамбль Соборной площади, что явилось важной вехой, как в истории русской архитектуры, так и в истории Русского государства. Московский Кремль стал символом величия и могущества столицы централизованного Русского государства. В создании ансамбля Московского Кремля приняли участие не только лучшие отечественные, но и итальянские мастера: Пьетро Антонио Солари, Аристотель Фиораванти, Марк Фрязин (Руффо), Алевиз Новый. В Московском Кремле возводились также и светские здания. В их числе Княжеский дворец, состоявший из нескольких связанных между собой строений. От этого дворца сохранилась Грановитая палата (1487–1491), построенная Пьетро Антонио Солари и Марком Фрязиным.

Классическим образцом монументального храмового зодчества XVI века явился Успенский собор в Московском Кремле, который был перестроен в 1475–1478 годы. Приглашенный из Италии зодчий Аристотель Фиорованти должен был взять за образец Успенский собор во Владимире, значительно больший по размеру. Но он подошел к заданию творчески – Московский кафедральный собор лишь внешне повторяет образец: пятиглавие, колончатый пояс, позакомарное покрытие. В целом его формы строго геометричны, поэтому внутреннее пространство шире и светлее. Исчезли хоры, на которых раньше стояла великокняжеская семья, своды стали выше и тоньше. Современники отмечали, что Успенский собор больше похож на светские палаты, чем на храм. Им нравилось его величественность, светлость и звонкость.

В 1505–1509 годы архитектором Алевизом Новым был построен Архангельский собор, до начала XVIII века являвшийся усыпальницей московских князей и царей. Собор соединил традиционную крестово-купольную конструкцию пятиглавого шестистолпного храма с богатым архитектурным декором итальянского Ренессанса. В архитектуру храма были внесены новые светские элементы. Внешне он был украшен наподобие двухэтажного «палаццо» в духе Ренессанса. Закомары заполнены пышным орнаментом с раковинами, пилястры расчленены на два яруса, нижний этаж оформлен аркадами, резьбой, расписан красками с позолотой. Столь радостное и светлое сооружение не совсем соответствовало своему назначению быть усыпальницей великих князей.

Характерным явлением в русском зодчестве XVI века стало развитие «вертикализма», начало которому положила колокольня Ивана Великого в Кремле. Архитектурным центром кремлевского ансамбля стал храм-колокольня, более известный как столп Ивана Великого, воздвигнутый в 1505–1508 годы Боном Фрязином между Успенским и Архангельским соборами. Два его верхних яруса были надстроены уже в годуновское время, в 1600 году. Колокольня Ивана Великого давно знакомый на Руси тип колокольни из поставленных один на другой восьмериков с арками-проемами для колоколов, с объемами, как бы естественно вырастающими один из другого. Именно в таком «столпообразном», или «шатровом» стиле в 1520–1540-х годах было построено несколько десятков замечательных культовых зданий. В частности храм Святого Георгия в Хутынском монастыре под Новгородом, церковь-колокольня Болдина монастыря под Дорогобужем, Георгиевская церковь в селе Коломенском под Москвой, церковь Иоанна Предтечи в селе Дьяково под Москвой, кафедральные храмы Покровского и Спасо-Евфимьего монастырей в Суздале и знаменитая церковь Преображения Господня в селе Острове под Москвой.

По образцу московского Успенского собора в XVI веке были построены пятиглавые крестово-купольные храмы практически во всех русских монастырях, и главные соборы ряда крупных русских городов. Наиболее известны Успенский собор в Троице-Сергиевом монастыре, Смоленский собор Новодевичьего монастыря, Софийский собор в Вологде, соборы в Туле, Суздале, Дмитрове и других городах. Псковские мастера построили девятиглавый Благовещенский собор (1484–1489) – домовый храм русских великих князей и царей; и церковь Ризоположения (1484–1486) – домовый храм русских митрополитов.

Происходило усиление символической стороны русского зодчества. XVI век приносит с собой новый стиль – шатровую архитектуру, наиболее ярко выражавшую религиозное содержание храмового строительства. Шатровое строительство основано на национальных традициях деревянного зодчества, резьбы, вышивки, росписи. В отличие от крестово-купольных шатровые храмы не имеют внутри столбов, и вся масса здания держится только на фундаменте. Шатровые храмы были возведены в Москве, Суздале, Загорске и других городах. Новый период в развитии русского зодчества связан со строительством изумительного по своей органике и красоте храма Вознесения в селе Коломенском под Москвой. Храм был возведен при Василии III в 1532 году в честь рождения наследника Ивана, будущего царя Ивана Грозного. Этот величественный храм, устремленный своим «шпилем» в небо, всеми своими элементами подчеркивает идею вознесения, неудержимого роста храма из недр земли. Это сооружение имеет удивительную форму: верхний восьмигранный шатер покоился и органически сливался с четырехугольным зданием самого храма («восьмерик на четверике»). Современники считали эту постройку «вельми чудным высотою, красотою и светлостью».

Но самым известным памятником русского шатрового зодчества XVI века стал девятикупольный собор Покрова на Рву. Более известный как храм Василия Блаженного, названный по имени московского юродивого, погребенного под одним из его приделов. Этот величественный храм был воздвигнут на «лбу» Красной площади в честь взятия русскими войсками Казани. Покровский собор был сооружен в 1555–1561 годы русскими зодчими Бармой и Постником Яковлевым. Современники называли храм Покрова на рву Новым Иерусалимом, чем сравнивали его с образом идеальной, божественной красоты.

Во второй половине XVI века большое распространение получили так называемые «комбинированные» храмы, в которых органично были соединены элементы крестово-купольной и шатровой архитектур. Таковыми храмами стали Богоявленский собор Авраамиева монастыря в Ростове, построенный Андреем Малым в 1550-х годах, Троицкая (Преображенская) церковь в селе Вязёмы, сооруженная в 1570-х годах, и Рождественский собор Пафнутьево-Боровского монастыря, воздвигнутый в 1570–1580-х годах.

116.3. Изобразительное искусство

Изобразительное искусство развивалось в русле общего культурного процесса и характеризуется двумя основными тенденциями: стиранием границ местных школ и заметным усилением светских элементов. С конца XV и в XVI веке изобразительное искусство характеризовалось возрастающим интересом к реальным историческим лицам и событиям, расширением круга тем живописи.

Крупнейшим представителем московской школы живописи конца XV века был Дионисий (1440–1502). Он не был монахом и работал на заказ вместе с сыновьями Владимиром и Феодосием. Далеко не все его работы дошли до нас. Судить о его мастерстве можно по фрескам в церкви Рождества Богородицы в Ферапонтовом монастыре. Изображенные на них фигуры святых поражают хрупкостью, утонченностью, возвышенной одухотворенностью. Особую красоту придает им декоративность и богатый орнамент. В Третьяковской галерее и Успенском соборе Кремля хранятся несколько икон письма Дионисия.

Самыми ранними росписями XVI века в Москве являются фрески Благовещенского собора, выполненные в 1508 году артелью живописцев во главе с сыном Дионисия Феодосием. В целом они посвящены Богородице, но есть в них и сюжеты, связанные с Апокалипсисом и с преданием происхождения великих князей от римских императоров.

К 1515 году относятся фрески Успенского собора в Кремле. Они выполнены в духе школы Дионисия, но система росписи уже более сложная и совершенная. Особый интерес представляют фрески Успенского собора в Свияжском монастыре (1561). В куполе изображено Отечество – вариант Троицы, в верхней части – сюжеты из ветхозаветной истории, в алтаре – портреты Ивана Грозного, митрополита Макария и настоятеля монастыря Германа.

Очень интересны росписи светских помещений. Так в Большой Золотой палате царского дворца на стенах и потолке были фрески, иллюстрирующие «Сказание о князьях Владимирских» и военные подвиги Ивана Грозного. До нас они, правда, не дошли, и известны лишь по описаниям Симона Ушакова. Малая Золотая палата, построенная для Ирины Годуновой, была расписана сценами из жизни знаменитых женщин: византийской императрицы Елены, легендарной царицы Динары, княгини Ольги.

После грандиозного пожара в Москву в 1547 году были приглашены псковские мастера. Они должны были восстановить фрески кремлевских соборов. После выполнения заказа они создали серию икон на библейские сюжеты, которые поразили современников своей необычностью, поскольку были выполнены в виде аллегорий. Например, Бог Саваоф был изображен лежащим внутри небесной сферы, Иисус Христос – в доспехах воина. Против новых изображений выступил посольский дьяк Иван Висковатый, считавший себя большим знатоком иконографии. По его настоянию был собран церковный собор в 1553–1554 году. Однако духовенство приняло сторону живописцев и осудило дьяка за вмешательство в чужие дела. Иконописцам же были позволены некоторые вольности при изображении библейских и исторических сюжетов. Строго регламентированными остались только евангельские сюжеты.

XVI век можно считать временем расцвета книжной миниатюры. Если раньше иллюстрированные рукописи были редки, то во 2-й половине века создаются сразу несколько многотомных иллюстрированных книг. Самым грандиозным трудом является «Лицевой летописный свод» (1560–70-е гг.). В нем помещено около 16000 рисунков-миниатюр. Изысканной красотой и изяществом отличались вышедшие из книгописной мастерской Годуновых богослужебные книги, в основном «Псалтыри». Они использовались для подарков в монастыри. В с развитием книгопечатания возник новый художественный жанр – гравюра. Образцом его являются иллюстрации Апостола, изданного Иваном Фёдоровым в 1564 году.

116.4. Иконопись

Развитие иконописи в XVI веке характеризуется следующими процессами. Обогащается иконография. Чаще, чем прежде, икона иллюстрирует тексты молитв, служб, песнопений, стремится доступно изобразить сложные богословские понятия. Вводится строгая регламентация иконописной деятельности.

В XVI веке возник вопрос о писании икон, потому что через Новгород и Псков в иконопись стало проникать западное влияние, появились иконы, писанные с латинских образцов и отличавшиеся множеством символических изображений. Согласно постановлениям Стоглавого собора от 1551 года, иконописцы обязаны были следовать иконописным подлинникам и древним образцам. Собор 1553–1554 года подчеркнул необходимость следовать «древним образцам», но, одновременно, разрешил изображать на иконах лица царей, князей, в том числе живых. Было разрешено и «бытийное письмо», т.е. исторические сюжеты.

Стоглав определил, чтобы иконописцы непременно держались древних образцов, чтобы архиереи по епархиям установили за иконописью строгий надзор и запрещали писать иконы от самоизмышления, не по старым образцам, и людям неискусным и худой нравственности. В образец для мастеров он рекомендовал известного инока, иконописца Андрея Рублева († 1430). Вскоре после Стоглава началось волнение из-за икон, поднятое дьяком Иваном Висковатым.

В своей работе мастера обращаются к давно известным иконографическим схемам, которые особо почитались благодаря их древности, и обогащают их новыми подробностями. Вместе с тем, во многих случаях иконография и композиция икон делаются настолько усложненными, что утрачивается цельность образа. Лики в иконах становятся строгими, хмурыми и непроницаемыми, – это изображения непреклонных наставников. С точки зрения догматики, русская икона XVI века сохраняет свое значение как отражение небесного первообраза, как средство общения молящегося с высшим миром. Однако художественные перемены настолько велики, что они во многих случаях снижают эту первейшую, важнейшую функцию православной иконы. Она часто становится лишь иллюстрацией догмы, лишь напоминанием о высшем мире, но не посредником в общении с ним.

При митрополичьем и царском дворах создаются живописные мастерские, куда собирают иконописцев со всей страны. Иконопись Москвы в XVI веке сохраняет и укрепляет свою ведущую роль в русском искусстве. Москва часто привлекает к выполнению заказов мастеров из других местных центров, в частности, из Новгорода и Пскова. В итоге именно столичное искусство становится образцовым и официальным. Особенности старых местных школ постепенно нивелируются, остаются лишь сравнительно небольшие стилистические различия. Правда, возникают и расцветают новые школы, в тех регионах, которые в XVI веке переживают хозяйственный и культурный расцвет, – в Поволжье и в нескольких областях Севера.

Выделяется несколько стилистических вариантов иконописи. На рубеже XVI–XVII веков в Москве сформировались два течения в живописи, условно называемые по фамилиям их ревностных сторонников «годуновским» и «строгановским». Первая из них годуновская школа, названа так потому, что большинство произведений было исполнено по заказу Бориса Годунова. Это художественное направление тяготело к строгому стилю икон и монументальной росписи XV–XVI веков, но обнаруживала так же типичную для мастеров XVI века любовь к царственной пышности. Художники этого направления стремились следовать монументальным образам Рублева и Дионисия. При иллюстрировании псалтырей эта школа возрождала старую традицию оформления рукописей рисунками на полях.

Строгановская школа иконописи, сложился в конце XVI века в среде иконописцев царского двора. Эта школа культивировала мелкое, щегольски-утонченное письмо, сочетая краски с золотом и серебром. Иконы писались для домашних молелен богатых прихожан, ценителей изощренного мастерства. Лучшие мастера были москвичами: Прокопий Чирин, Никита, Назарий, Фёдор и Истома семьи Савиных, Стефан Арефьев, Емельян Москвин и др. Работы данных мастеров отличались изощренностью и тонкостью письма, орнаментальностью и обилием золота. На иконах появляется много бытовых сценок и деталей, фоном служат красивые пейзажи. Все это свидетельствовало о проникновении светских мотивов в церковную живопись. Мастера выполняли преимущественно заказы богатых купцов и предпринимателей Строгановых, по фамилии которых этот стиль и получил свое название. Владения Строгановых были на северо-востоке, вблизи Урала, с центром в городе Сольвычегодске. Строгановы были меценатами и очень любили изысканное искусство царских иконописцев. Вместе с тем иконы, украшающие храмы в Сольвычегодске, исполнены в совсем ином, монументальном стиле, и лишь отдельные черты иконографии и композиций выдают желание местных провинциальных художников воспроизвести приемы столичного искусства.

Московские «строгановские» мастера отстаивали своим творчеством понимание иконы как изображения, которое должно настраивать верующего на молитвенный лад. Еще в конце XVI века они стали писать иконы-миниатюры, рассчитанные на любование представленным в них ирреальным и прекрасным миром. Это мир изящных бесплотных фигур, благоговейных поз, узорных одежд, фантастических пейзажей, чудесных событий. Для работ мастеров этой школы характерна несколько изнеженная красота и беззащитная слабость святых в расцвеченных одеждах, фон со сложным фантастическим пейзажем.

Но, в отличие от старых икон, например от произведений Андрея Рублева, «строгановские» произведения скорее лишь напоминают о небесном мире, чем его воспроизводят или отражают. Они побуждают не только к молению, но и к рассматриванию, восхищению своими золотыми контурами и мелкими искусными орнаментами. Их желтые и оливковые фоны словно закрывают от верующего небесный мир, сосредоточивают внимание на формальной красоте изображения. «Строгановские» иконы вызывают в памяти и памятники позднеготической европейской живописи, и восточную миниатюру, а отчасти и произведения итальянского треченто. Созданная скорее для коллекционеров, знатоков, любителей, икона «строгановской школы» осталась в русской иконописи как образец высокого профессионализма, артистичности, изощренности языка, но она свидетельствовала вместе с тем о постепенном умирании монументального моленного образа.