Домашняя (кустарная) промышленность – форма организации производства,при которой предприниматель-скупщик раздавал работу крестьянам-надомникам. Позже этих работников стали собирать под одну крышу, где они трудились на основе технико-экономического разделения труда. Таким образом, постепенно накапливались капиталы, готовились квалифицированные кадры для будущих крупных промышленных предприятий. Домашняя промышленность, т.е. обработка сырья, произведенного в своем хозяйстве, была более характерна для крестьянского хозяйства, – льнопрядение, обработка шерсти, валяние сукна оставались типичными занятиями и мужчин и женщин в русских деревнях. Свою значимость домашняя промышленность сохраняла вплоть до середины XIX века даже в наиболее развитых центральных экономически районах страны.

Постепенно население многих деревень и промысловых округов полностью отказывалось от земледельческого труда и целиком переключалось на промышленную деятельность. Известны такие села, как Иваново-Вознесенск и Тейково во Владимирской губернии, Павлово – в Нижегородской, Кимры – в Тверской, превратившиеся в центры текстильной, металлообрабатывающей и кожевенной промышленности.

В организации российского мелкого товарного производства в XVI–XVII веков была особенность, не встречавшаяся на Западе. Этой особенностью была значительная роль в мелкотоварном производстве торговцев и купцов. При редкости населения, значительных расстояниях между населенными пунктами, и ничтожном количестве городов в Московской Руси торговец являлся необходимым посредником между производителем (в огромном большинстве случаев деревенским кустарем) и потребителем. Торговец не мог не быть крупной фигурой в общественной и экономической жизни России старого времени. Уже в XVII веке кустарь был в руках торговца, владевшего рынком. Ничего не может быть ошибочнее представления о Московской Руси как о государстве исключительно земледельческом, почти не имевшем торговли. Наоборот, всех иностранцев, приезжавших в XVII веке в Москву, поражало развитие торговли в этом городе, и вообще склонность русских к торговле. Появилась новая фигура – скупщик, т.е. торговый посредник между ремесленниками и рынком. Скупщики из числа разбогатевших крестьян, ремесленников и купцов распределяли заказы по домам производителей, при этом предъявляли определенные количественные и качественные требования к продукции. Заказчики-скупщики снабжали изготовителей сырьем, орудиями труда, нередко в долг, под будущие изделия. Тем самым скупщики постепенно отрезали производителей и от рынка сбыта, и от рынка сырья. Этот вид домашней промышленности просуществовал в России до конца XIX века, особенно вокруг крупных городов, где формировался постоянно высокий спрос на изделия повседневного быта: кожаную и валяную обувь, деревянные ложки и посуду, кадушки, глиняную посуду и др.

Основой для традиционных крестьянских промыслов и ремесленных занятий горожан стали сравнительно небольшие, сосредоточенные не только в северо-западной части России, но и во многих районах центра страны, «гнездоватые» и болотные железорудные месторождения. На их основе развивалось кузнечное и плавильное дело, которое было сосредоточено в ряде промысловых сел: Ворсма, Павлово, Норская слобода и др., и в городах: Устюжна Железопольская, Тихвин, Белоозеро, Галич, Серпухов, Дедилов, Тула, Елец, Липецк. Крестьяне Карелии, Тульско-Каширского, Муромского и других районов выплавляли кричное железо из болотных железных руд и мастерили косы, топоры, ножи, серпы и другую металлическую утварь. Нижегородские села Павлово, Безводное, Ворема и другие стали известны своими изделиями из металла (замки, ножи, кольца, крестики и т.д.).

Одним из важнейших центров кустарной промышленности была Московская губерния, в некоторых уездах которой крестьяне были почти исключительно ремесленниками (кустарями) или промышленниками. В деревнях одного Московского уезда насчитывалось более 300 ткацких станов для тканья шелковых и бумажных материй, несколько сот станов для тканья лент и пр. Кустарное шелковое ткачество, возникшее не раньше половины ХVIII века, к концу этого века достигло уже такого развития, что коломенские шелковые фабриканты не могли делать легкой шелковой тафты и платков из-за конкуренции кустарей. Жители западных районов Московской губернии, обильной лесами, занимались заготовкой леса для строительства изб, амбаров и прочего. Здесь делали и телеги, и сани, и бочки, и дуги, и колеса, и деревянную посуду. Все это шло на продажу. В Дмитровском уезде получил развитие гребенный промысел (расчески и гребни из коровьих рогов). В Гжельской волости и окрестных селениях почти все жители занимались изготовлением глиняной и фарфоровой посуды.

Крестьяне многих сел Владимирской губернии (и среди них в первую очередь с. Иваново) издавна занимались ткацким промыслом. Жители многочисленных сел Ярославской, Костромской, Владимирской и других губерний пряли льняную пряжу и продавали ее владельцам ткацких промышленных заведений – мануфактур. Широко распространена была выделка домашних серых сукон, особенно в южнорусских и украинских регионах. В мелком производстве выделывали не только сермяжное (грубое) сукно, но и такие материалы из шерсти, как каразея, камлот, стамед и др. В Семеновском уезде Нижегородской губернии расцвел ложкарный промысел. В тверском селе Кимры и ближайших селах крестьяне занимались шитьем сапог.

Проявляя заботу о развитии крупной промышленности, Петр I своими указами неблагоприятно повлиял на кустарное ткачество Псковской губернии. Петр I нанес льняной промышленности значительные удары: при нем в 1702 году лен во всей России был отдан в монополию английскому консулу Карлу Гутфелю. Потом, желая создать С.-Петербургский порт, Петр запретил псковичам отправлять произведения своей области в Ригу, Ревель и Нарву. Вообще до времени Екатерины II льняная промышленность подвергалась большим стеснениям, особенно от крупных мануфактур.

Давление на городское ремесло сильнее всего ощущалось в текстильных промыслах. Стремясь резко увеличить экспорт холста и полотна, правительство в 1715 году запретило крестьянам ткать узкий холст (а широкий ткать они не могли из-за крайней тесноты в избе), но уже в 1718 году был сделан шаг навстречу крестьянским интересам и некоторые разновидности узких холстов были легализованы.

В екатерининские времена не только мануфактурная промышленность сделала некоторые успехи, но и в еще большей мере развилась крестьянская промышленность. Иностранных писателей, посещавших Россию в конце XVIII или начале XIX века, поражала необыкновенная распространенность всевозможного рода промыслов в русской деревне. Так, например, по словам Петри, «нигде не наблюдается такого крайнего смешения городских и сельских промыслов, как в России. В России крестьянин занимается не только земледелием, но по большей части также и другими промыслами; очень часто земледелие играет даже в крестьянском хозяйстве второстепенную роль, а промыслы – главную, так что встречаются целые села, состоящие из одних ремесленников»[34]. На то же указывает и Фрибе, по словам которого русский крестьянин чрезвычайно склонен к промышленной деятельности.

Уничтожение Мануфактур-коллегии в 1779 году прекратило исключительное положение фабрикантов в отношении подсудности. Привилегии фабрикантов были ограничены, но никаких положительных мер к развитию кустарного производства правительство не предприняло, несмотря на все свои изъявления сочувствия мелкой крестьянской промышленности. Дело ограничилось тем, что легальные стеснения развития крестьянских промыслов были устранены.

В первой половине XIX века основная часть промышленной продукции выпускалась не крупными предприятиями, а мелкими промыслами. Особенно это было характерно для обрабатывающей промышленности, производящей потребительские товары. В 1850-е годы на их долю приходилось до 80% общего объема выпускаемой продукции. Промыслы были наиболее распространены в центральных нечерноземных губерниях – Московской, Ярославской, Владимирской, Калужской и др.. В этих губерниях почти в каждом селении крестьяне одновременно занимались сельским хозяйством и каким-либо промыслом: ткачеством, изготовлением глиняной посуды и домашней утвари, шитьем обуви и одежды.

Г.К. Шторх (академик, вице-президент Петербургской АН), по словам М.И. Туган-Барановского, «тонкий наблюдатель русской жизни» конца XVIII и начала XIX века, следующим образом определил коренную особенность русского промышленного строя той эпохи и его основное отличие от западноевропейского: «Небрежность, с которой работают (русские) ремесленники, – говорит он, – отчасти зависит от крайне странного устройства, не наблюдающегося, быть может, в таком же роде ни в какой другой стране. Русские ремесленники, за исключением больших городов, ничего не принимают на заказ, но все изготовляют для продажи: башмаки, туфли, сапоги, кафтаны и другие предметы одеяния, шубы, постели, одеяла, столы, стулья – короче, всевозможные предметы. Все эти вещи ремесленники поставляют за определенную плату купцам, которые их и продают в своих магазинах. Внутри России очень редко можно что-нибудь сделать на заказ; в случае какой-нибудь надобности нужно идти в лавки или магазины, помещающиеся обыкновенно в одном месте. Но зато в этих лавках можно купить все, что угодно, и к тому же – на треть дешевле, чем у ремесленников, берущих работу на заказ»[35].

104.2. Этап становления мануфактурного производства конец XVII – начало XVIII столетия

Процессы специализации и кооперирования производства и производителей, развитие внутреннего спроса явились основой для становления иных формы организации производства, отличных от ремесла. Первые мануфактуры начали появляться в России в XVII веке, но они не играли в то время заметной роли в народном хозяйстве страны. Мануфактура – предприятие, основанное на ручном труде, на сочетании простой кооперации с технико-экономическим разделением труда. Мануфактурный техноэкономический уклад представляет собой переходную форму организации производственно-хозяйственной деятельности от ремесленного ручного инструментального способа производства к индустриальному технократическому способу производства. Этот технологический уклад существовал в России на протяжении XVIII и до середины XIX века, поскольку именно в этот период мануфактурная система стала преобладающей по сравнению с ремесленным производством. С XVII века мануфактуры в России стали называться по западному – «фабрика», хотя, как известно, фабрика основана на системе различных машин и вольнонаемном труде, которых в России в тот период почти не было. Мануфактура возникала двумя путями: во-первых, путем объединения собственником капитала в одной мастерской ремесленников разнородных специальностей, через руки которых должен пройти продукт вплоть до его окончательного изготовления, в основу положено технико-экономическое разделение труда. Во-вторых, путем объединения собственником капитала в общей мастерской ремесленников одной и той же специальности, каждый из которых выполняет непрерывно одну и ту же отдельную операцию, в основу положена простая кооперация. Некоторые процессы труда были механизированы при помощи водяных двигателей, поэтому эти мануфактуры, заводы обычно строились на реках, перегороженных плотинами.

Первая мануфактура была построена в 1631 году на Урале: Ницинский медеплавильный завод. Расширяли свое железоделательное, соледобывающее и другие производства в Предуралье промышленники братья Строгановы, получавшие от правительства большие льготы для освоения края. Заработали и старые русские промышленные производства в Туле, начали снова набирать мощности оружейный завод и оружейные мастерские. Новым для России стало появление первых предприятий, построенных на средства иностранцев. Это железоделательный, кожевенный заводы, предприятие по производству стекла. Около Тулы возникли металлургические заводы голландцев А. Виниуса, П. Марселиса, Ф. Акема и др. В Москве существовало несколько государственных (казенных) мануфактур, принадлежащих Дворцовому приказу: Монетный, Печатный, Хамовный (полотняный) дворы. Мануфактурное производство (заводы) развивалось в основном в металлургии (литье пушек, пушечных ядер, колоколов). К концу XVII века количество мануфактур было незначительным и не превышало двух десятков. Как правило, на этих предприятиях трудились работные люди, бывшие ремесленники, мастеровые, посадские люди, многие из которых находились в прямой материальной и личной зависимости от владельцев предприятий.

Политика модернизации экономики Петра I. Пётр был охвачен идеей преобразовать свою страну в такую же развитую, просвещённую и сильную державу, как увиденные им европейские государства. Модернизацию экономики страны он начал с создания тяжёлой промышленности – металлургии, горного дела, кораблестроения. Развитие текстильной, суконной, кожевенной, полотняно-парусной и других отраслей поначалу ориентировалось лишь на нужды армии и флота: солдатам необходимы были кафтаны, шинели, шляпы и обувь, кораблям – паруса и канаты.

Крупное производство возникло в России под непосредственным покровительством правительства. До Петра в России почти не существовало крупных промышленных предприятий, а после него насчитывалось уже более 200 казенных и частных фабрик и заводов. В первой четверти XVIII века наблюдался заметный рост мануфактурного производства. И если в конце XVII века в стране насчитывалось около 20 мануфактур, то в середине 1720-х годов – уже 205 мануфактур и крупных предприятий ремесленного типа, среди которых 90 принадлежали казне и 115 частному капиталу. Особенно много было металлургических предприятий в черной металлургии – 52, в цветной – 17, которые в основном находились на Урале и в Туле.

За весь период правления Петра Iв России возникло около 180 сравнительно крупных мануфактур, половина из которых принадлежала казне. Те заводы и фабрики, которые Петр признавал особенно нужными – горные и оружейные заводы, суконные, полотняные и парусные фабрики, – устраивались самой казной и затем передавались частным лицам. В других случаях казна ссужала значительные капиталы без процентов, снабжала инструментами и рабочими частных лиц, устраивавших фабрики на свой собственный страх и риск. Для обустройства производства из-за границы выписывались искусные мастера, фабриканты получали значительные привилегии: как они сами, так и их дети и мастера освобождались от всякой государственной службы, были подсудны особому суду, избавлялись на некоторое время от податей и внутренних пошлин, получали право беспошлинного привоза из-за границы нужных им инструментов и материалов, дома их освобождались от постоя и пр.[36].

Правительство прилагало огромные усилия по строительству железоделательных мануфактур за счет казны на Урале и в Олонецком крае. Первое десятилетие XVIII века отмечено активным строительством «железных заводов», почти на каждом из которых делали пушки, ядра и т.п. В 1700 году основаны Невьянский и Каменский заводы, с 1702 года стал действовать Уктусский железный завод. В Карелии на берегу Онежского озера в 1703 году были сооружены Петровский и Повенецкий чугунолитейный и железоделательный заводы, положившие начало городу Петрозаводску. В 1704 году построен Алапаевский завод, а в далеком Нерчинске в этом же году был основан крупный завод по добыче серебра, что имело большое значение для развития монетного дела и экономики страны в целом. В 1702–1707 годы строятся Липецкие, Козминские и Боринские заводы. В 1704–1705 годы появился Кончезерский завод, а в Белозерском уезде – Тырпицкие заводы боеприпасов. Там же, на севере России, заведено было медеплавильное производство. В результате этого строительства была создана основа для оснащения армии и флота мощной артиллерией и другими видами оружия. Уже после окончания Северной войны в 1723–1725 годы была построена новая группа уральских заводов: Екатеринбургские заводы, Толмачевский и Аннинский железные заводы, что выдвинуло Россию в число крупнейших производителей черных металлов (третье место в Европе). Всего в первой трети XVIII века в пределах центральной России было сооружено свыше 28 частных и компанейских и 7 казенных железных заводов, один казенный и два компанейских медных завода. На Урале в это время возникло около полутора десятков медных казенных и частных заводов, около десятка частных и пять казенных железных заводов. В Петербурге, на Левобережной Украине и Подмосковье развилось довольно крупное производство пороха. Строительство железных заводов было дополнено созданием крупных верфей в Петербурге, Воронеже (Таврове), Москве, Архангельске, на Олонце и Сяси.

В первой четверти XVIII века в силу резкого увеличения численности армии и флота быстрыми темпами стала развиваться текстильная и особенно парусно-полотняная промышленность. В 1720-х годах число текстильных мануфактур достигло 40, из них 24 работало в Москве. Парусно-полотняное производство постепенно появлялось и в других регионах. Под влиянием войны и армейских нужд в первой четверти XVIII века зарождалось и суконное производство. В 1720-х годах на Московском суконном дворе работало свыше 1 тыс. человек. Крупное суконное производство возникло в Казани, Липецке и в Путивльском уезде.

Нужды крупного металлургического и текстильного производства, строительство крупнейших верфей в Петербурге, Воронежском крае, в Москве и т.д. вызвали к жизни целый ряд химических предприятий (небольшие серные, купоросные, скипидарные, стеклянные, красочных производств). В 1720-е годы существовало 18 лесопильных мануфактур, 17 пороховых, 15 суконных, 11 кожевенных, а также предприятия по производству стекла, фарфора, бумаги и др.

В Московской Руси, несмотря на развитие торговли, промышленность имела примитивный характер и сохранила бы его еще долгое время, если бы на сцену не выступил новый фактор – государство. В первые десятилетия XVIII века активизируется вмешательство государства в экономику, расширяется государственное предпринимательство. Петр, жертвуя интересами мелкой промышленности, насаждал, разными мерами поддерживая и поощряя, крупные промышленные предприятия, способные обеспечить нужды армии. Крупная промышленность в России формируется в этот период при непосредственном участии государства и под влиянием правительственной торгово-промышленной политики.

104.3. Этап роста мануфактурного производства XVIII столетие

Переход мануфактурного производства на новый этап происходил в 1720-е -1730-е годы. Что касается до экономической политики преемников Петра по отношению к фабрикам, то она первое время шла по петровской колее. Правительство поощряло устройство новых фабрик предоставлением фабрикантам разных привилегий, денежных ссуд (нередко беспроцентных), припиской к фабрикам казенных крестьян и мастеровых. По-прежнему казенные фабрики передавались частным лицам с обязательством ставить в казну известное количество выделываемых товаров или же без всякого обязательства.

Развитие мануфактурного производства в период правления Екатерины II. В период царствования Екатерины II было построено около 2 000 новых мануфактур (фабрик) и заводов. Их число увеличилось более чем в два раза против того числа, которое Екатерина застала при вступлении на престол. Вместе с тем развивается и крестьянская промышленность. Успехи фабричной промышленности во второй половине XVIII века объясняются тем, что к этому времени у нас уже успел образоваться контингент обученных фабричных рабочих. Первые фабрики явились как бы техническими школами для русского рабочего; на них поступал всякий сброд, не привыкший ни к какому, а тем более к фабричному делу.

Развитию торговли и расширению производства дал толчок манифест императрицы о свободе предпринимательства (1775). Количество мануфактур выросло с 663 в 1763 до 1200 в 1796 году. Уральский промышленный район вывел Россию на первое место в мире по выплавке чугуна (9 млн. пудов в 1790, на 60% больше, чем в Великобритании). Однако указы императрицы лишили крестьян последних остатков их прав, а рост сельскохозяйственного производства достигался, как и прежде, за счет освоения новых земель.

В половине XVIII века ситцепечатное производство было монополизировано крупными фабрикантами Чемберленом и Козенсом, англичанами, имевшими мануфактуру (фабрику) в Петербурге. Правительство не только не принимало мер к распространению новой отрасли промышленности, но даже задерживало монополией ее развитие. Тем не менее, эта промышленность быстро росла.

За 1762–1804 год число полотняных мануфактур возросло со 135 до 285, их число изменялось в соответсвии с динамикой экспорта русского полотна за границу. В течение XVIIIвека число полотняных мануфактур (фабрик) первоначально росло, а затем начало падать. Объясняется это тем, что экспорт за границу играл очень большую роль в нашем крупном полотняном производстве в конце XVIII – первой половине XIX века. Полотняные фабрики были единственными фабриками в России, изделия которых вследствие дешевизны сырого материала завоевали в конце XVIIIвека заграничный рынок. Особенно развилось у нас фабричное производство парусных полотен. Это производство концентрировалось, главным образом, в Калужской губернии и Серпуховском уезде Московской губернии, парусное полотно экспортировалось преимущественно в Америку, и одна русская фирма (Брюзгиных) приобрела такую репутацию на заграничном рынке, что клеймо ее нередко подделывалось английскими фабрикантами.

Важнейшей отраслью мануфактурной промышленности в конце царствования Екатерины, как и при Петре, было суконное производство, работавшее почти исключительно для казны. Точно так же горные заводы, железные, медные и др. преимущественно удовлетворяли спрос государства (многие из этих заводов и принадлежали казне). Большинство мануфактур и заводов в XVIII веке основалось при прямой или косвенной помощи правительства; рабочие руки отчасти доставлялись также правительством. Хотя в конце XVIII столетия правительственная опека над частной мануфактурой ослабевает, тем не менее, частная фабрика продолжает пользоваться поддержкой казны в форме денежных ссуд и разного рода льгот и привилегий. Причем ослабление правительственной опеки над промышленностью не только не задержало количественного роста последней, но скорее его усилило.

Мануфактурная промышленность в течение почти всего царствования Екатерины II не пользовалась покровительством высоких таможенных пошлин и, тем не менее, развивалась успешнее, чем раньше. Из этого ясно, что нельзя видеть важнейшую причину развития у нас мануфактурного производства только в мерах правительства или, еще уже, в таможенной политике. В течение XVIII века наше крупное производство сделало более всего успехов, в то время когда правительство официально заявляло о своем несочувствии этой форме промышленности и менее чем когда-либо поддерживало ее «искусственными» средствами.

104.4. Этап зрелости и вытеснения мануфактурного производства начало XIX столетия

Крупная промышленность начала XIX века представлена мануфактурами, которых было около 2 тысяч. Мануфактура работала, прежде всего, на высшие классы и казну. Мануфактура удовлетворяла спрос государства на железо, цветные металлы, пушки, ружья, снаряды, сукно, холст, парусное полотно, бумагу, канаты и веревки. Значительную часть продукции мануфактур потреблял город – шерсть, шелк, стекло, фаянс, фарфор, бумагу, сахар, соль, водку. Скромная часть мануфактурной продукции шла в деревню – соль, водка, платки и ленты, некоторые виды металлических изделий и металл в виде полуфабрикатов – для деревенских кузнецов.

Те немногие отрасли промышленности, в которых в предреформенную эпоху преобладал крепостной труд, пришли в упадок. Ярким примером в этом отношении была уральская металлургия, которая в первой половине XIX века находилась в состоянии полного застоя. Между тем промышленные отрасли, построенные на капиталистических началах, развивались исключительно быстро и интенсивно.

В первой четверти XIXвека наблюдался быстрый рост капиталистической мануфактуры, основанной на вольнонаемном труде, и прогрессировавший упадок крепостнической вотчинно-дворянской мануфактуры. Помещичьи предприятия, которые не в силах были конкурировать с более передовыми капиталистическими мануфактурами, закрывались одно за другим. Резко снизилась рентабельность помещичьих предприятий. Так, суконная фабрика декабриста М.С. Лунина в 1824–1825 году дала своему владельцу только 2% чистой прибыли и была закрыта. Судьба лунинской фабрики типична для дворянского предпринимательства того времени.

Распад основанной на крепостном труде вотчинно-дворянской и посессионной промышленности происходил особенно интенсивно во второй четверти XIX века. За период с 1825 по 1860 год число посессионных (прикрепленных к предприятиям) рабочих сократилось с 29 до 12 тыс., вотчинных – с 67 до 59 тыс. человек, в то время как количество вольнонаемных рабочих увеличилось более чем в четыре раза. Под давлением промышленников царское правительство в 1840 году издало закон, разрешавший фабрикантам отпускать своих посессионных рабочих на волю.

К 1860 году в обрабатывающей промышленности на вотчинных мануфактурах было занято лишь 11% рабочих. Разложение коснулось и посессионной мануфактуры. Численность посессионных работников постоянно падала. Особенно резко она сократилась в 1840–1850-е годы, когда правительство удовлетворило ходатайства владельцев заводов о разрешении увольнять посессионных работников. В то же время продолжался рост купеческих и крестьянских мануфактур, основанных на вольнонаемном труде. Особенно успешно вольнонаемный труд внедрялся в хлопчатобумажной промышленности, где по найму трудилось свыше 90% рабочих.

Мануфактуристам, открывавшим новые шелковые, стекольные, бумажные и другие предприятия, пришлось набирать рабочих по вольному найму. Вскоре оказалось, что наемные рабочие работают лучше, производительнее, а конкурентоспособность предприятий, применяющих наемный труд, выше. Вотчинные мануфактуры начали хиреть, не выдерживая конкуренции. Число же наемных рабочих выросло к концу века до 420 тыс. Наемными рабочими становились чаще всего крестьяне-отходники, зарабатывающие оброк. Русский рабочий был вольнонаемным лишь по отношению к заводчику, оставаясь подневольным по отношению к своему барину.