Жизненный цикл Евроазиатской цивилизации – России. Том 2

58.2. Спор тверских и московских князей за великокняжеский престол

Северо-Восточная Русь, хотя и пострадала от татаро-монгольского нападения ничуть не меньше, сумела оправиться от него гораздо скорее. Одним из важных последствий татарского нашествия стало быстрое дробление прежде единого Владимиро-Суздальского княжества, в результате чего на его территории к началу XIV века существовало уже несколько десятков мелких уделов, в каждом из которых утвердилась своя княжеская династия. К концу XIII – началу XIV века о себе заявляют, как о новой политической силе западные и центральные русские земли в междуречье Оки и Волги.

На северо-востоке на место Владимира особенно претендуют княжества Тверское и Московское, которым было суждено сыграть исключительно важную роль в истории средневековой Руси. Московское и Тверское удельные княжества, возникли и начали развиваться уже после опустошительного татаро-монгольского нашествия. Первоначально возникло Тверское удельное княжество, первым князем которого стал младший брат Александра Невского, Ярослав Ярославич (1230–1271). Периодом его основания считается 1247 год, когда тогдашний владимирский князь Святослав даровал племяннику Тверское княжество в удел. Московское удельное княжество возникло в 1263 году, его первым князем стал самый младший сын Александра Невского Даниил Александрович (1261–1303). С XIII века московские князья и Русская Церковь начинают осуществлять широкую колонизацию заволжских территорий, покоряя и ассимилируя местное население, там образуются новые монастыри, крепости и города.

Тверское и Московское княжества становятся центрами притяжения народных сил. Они хорошо использовали особенности своего местоположения на перекрестках сухопутных и водных торговых путей. Сюда реже доходили ордынские отряды, которые часто грабили владимирские, суздальские, рязанские и нижегородские земли. И точно так же, как прежде на юге вся политическая борьба вращалась вокруг права обладать киевским столом, так и теперь она развернулась за право получить ханский ярлык и именоваться великим князем владимирским. Особенно ожесточённой сделалась борьба в начале XIV века, когда началась многолетняя война между двумя линиями потомков Всеволода Большое Гнездо – князьями тверскими и московскими.

Тверской князь Михаил отправился в Литву к Ольгерду и побудил его идти на Москву. Раздраживши Михаила, москвичи не сообразили, что он может навести на Москву опасного врага, и не приняли никаких мер для обороны города. В Москве узнали о нашествии Ольгерда только тогда, когда литовский князь с разными литовскими князьями, смоленской ратью и Михаилом тверским уже приближался с войском к границе Московского княжества.

«Ольгерд поспешил прямо к Москве. Великий князь Димитрий, князь Владимир Андреевич, митрополит, бояре со множеством народа заперлись в Кремле, который был только что перед тем укреплен каменною стеною. Москвичи сами сожгли посад около Кремля. Ольгерд три дня и три ночи простоял под стенами Кремля. Взять его приступом было трудно, а морить осажденных голодом Ольгерд не решался, так как зимою стоять долгое время в открытом поле было бы слишком тяжело для осаждающих; притом же на выручку Москве могли подоспеть рати подручных князей. Ольгерд приказал сжечь кругом Москвы все, что еще не было сожжено самими русскими. Тогда, кроме посада, обнесенного дубовою стеною, за пределами этого посада было поселение, носившее название Загородье, а за Москвой-рекой другое, называемое Заречье. Литовцы сожгли все, не щадя ни церквей, ни монастырей; возвращаясь назад, они разоряли Московскую волость, жгли строения, грабили имущества, забирали скот, убивали или гнали в плен тех людей, которые не успевали спастись от них в леса. По известию современника, Москва потерпела от Ольгерда такое бедствие, какого не испытывала со времени нашествия Батыя. Таковы были последствия неловкой московской политики: хотя москвичи и действовали в духе, указанном Калитою, но способами до крайности неудачными; думая сломить силу опасного тверского князя, они сделали его еще опаснее для себя и легкомысленно навлекли на свою землю беду от нового врага, который, до этого времени постоянно занятый другими войнами и делами собственной страны, не делал никаких покушений на московскую землю». [Костомаров Н.И.: Том 1, С. 283–284. История России, С. 24453–24454].

Пользуясь своими средствами и расчетливой политикой, московские князья младшие, но богатые, в XIV веке постепенно вышли из положения бесправных удельных князей, и вступили в смелую борьбу со старшими родичами за великокняжеский стол. Главными их соперниками были князья тверские, старшие их родичи. Князь Юрий Московский был также силен, если еще не сильнее Михаила Тверского, а потому считал себя вправе быть ему соперником. Теперь родовые споры между князьями за великокняжеский стол шли не по праву старшинства в роде, а по праву сильнейшего. Действуя силой, а не по праву, московские князья долго не имели успеха. Князь Юрий Московский оспаривал великое княжение у своего двоюродного дяди Михаила Тверского. В этой борьбе он погубил в Орде своего соперника, но потом и сам сложил там свою голову, убитый сыном князя Михаила. Однако окончательное торжество осталось за Москвой, потому что средства боровшихся сторон были неравны.

Ожесточенная борьба между Тверью и Москвой за преобладание сопровождалась такой же борьбой за митрополичий престол. Спор между Москвой и Тверью за преобладание был решен в пользу Москвы уже тогда, когда преемник Петра, митрополит Феогност, родом грек, окончательно утвердил в ней свое местопребывание. И Москва с этого времени сделалась гражданской и церковной столицей Руси. Утверждение митрополичьего престола в Москве было ударом по тверским князьям, претендовавшим на первенствующую роль среди русских князей. Дело было не только в одних льготах для митрополичьего дома с его многочисленными боярами и слугами, а в том, что московские князья обладали достаточной реальной силой, чтобы поддержать угодных для них кандидатов на митрополичий престол. Немалое значение имело центральное положение Москвы и относительное удобство сношений с Константинополем. Наконец, одним из мотивов переноса кафедры митрополитов именно в Москву являлось отсутствие в ней своих епископов. Митрополит «всея Руси» не задевал в Москве ничьих церковных интересов. Так, маленький Кремль Калиты уже вместил в себя зародыш другого, более позднего «царствующего града Москва».

В.О. Ключевский так характеризовал соперничество московских и тверских князей: «На стороне тверских князей были право старшинства и личные доблести, средства юридические и нравственные; на стороне московских были деньги и уменье пользоваться обстоятельствами, средства материальные и практические, а тогда, Русь переживала время, когда последние средства были действительнее первых» [Ключевский В.О.: Том 2. , S. 21414].

Князья тверские никак не могли понять истинного положения дел и в начале XIV века все еще считали возможной борьбу с татарами. Другой сын Михаила тверского, Александр, призывал свою братию, русских князей, «друг за друга и брат за брата стоять, а татарам не выдавать и всем вместе противиться им, оборонять Русскую землю и всех православных христиан». Так отвечал он на увещание русских князей покориться татарам, когда изгнанником укрывался в Пскове после того, как в 1327 году, не вытерпев татарских насилий, он со всем городом Тверью поднялся на татар и истребил находившееся тогда в Твери татарское посольство. Московские князья иначе смотрели на положение дел. Они пока вовсе не думали о борьбе с татарами; видя, что на Орду гораздо выгоднее действовать «смиренной мудростью», т. е. угодничеством и деньгами, чем оружием, они усердно ухаживали за ханом и сделали его орудием своих замыслов. Московский князь Иван I Данилович Калита добился права собирать «выход» со всех русских княжеств. Никто из князей чаще Калиты не ездил на поклон к хану, и там он был всегда желанным гостем, потому что приезжал туда не с пустыми руками. В Орде привыкли уже думать, что, когда приедет московский князь, будет «многое злато и серебро» и у великого хана-царя, и у его ханш, и у всех именитых мурз Золотой Орды. Благодаря тому московский князь, по генеалогии младший среди своей братии, добился старшего великокняжеского стола. Хан поручил Калите наказать тверского князя за восстание. Тот исправно исполнил поручение: под его предводительством татары разорили Тверское княжество «и просто рещи, – добавляет летопись, – всю землю Русскую положиша пусту», не тронув, конечно, Москвы. В награду за это Калита в 1328 году получил великокняжеский стол, который с тех пор уже не выходил из-под московского князя. Но не смирилась Тверь. За годы борьбы Литвы и Москвы тверской князь дважды добивался в Орде ярлыка на великое княжение.

С усилением Московского княжества татаро-монгольское иго постепенно ослабевает. С середины XIV века распоряжения ханов Золотой Орды, не подкрепленные реальной военной силой, русскими князьями уже не выполнялись. Москва уже перестала считаться с Ордой: Дмитрий Иванович вовсе не собирался уступать первенство. В 1375 году он организовал поход на Тверь двадцати князей Северо-Восточной Руси. Объединенное войско опустошило Тверскую землю и осадило Тверь. Тверской князь подписал продиктованные ему условия: он навечно отказывался от посягательств на титул великого владимирского князя, признавал себя молодшим братом московского князя, а также обязался быть союзником Москвы в борьбе с Литвой и Ордой.

Приобретение великокняжеского стола московским князем сопровождалось двумя важными последствиями для Руси, из коих одно можно назвать нравственным, другое – политическим. Нравственное состояло в том, что московский удельный владелец, став великим князем, первым начал выводить русское население из того уныния и оцепенения, в какое повергли его внешние несчастия. Образцовый устроитель своего удела, умевший водворить в нем общественную безопасность и тишину, московский князь, получив звание великого, дал почувствовать выгоды своей политики и другим частям Северо-Восточной Руси. Этим он подготовил себе широкую популярность, и почву для дальнейших успехов. В этот период начинается общий подъем Северо-Восточной Руси, несмотря на суровость климата и все еще не благоприятную политическую ситуацию. Борьба Москвы и Твери за лидерство над Северной Русью проходила на фоне усиления Литовского княжества.

58.3. Литовская Русь в споре за геополитическое лидерство

Усиление позиций Литвы в XIV веке повлекло возрастание напряженности ее отношений с Ордой и Московией. Миндовг (Миндаугас), создавший сильное государство и притворно принявший католичество ради королевского титула, дарованного папой, начал захват соседних русских земель. И вскоре большинству городов Белой и Черной Руси пришлось признать власть Миндовга Литовского и войти в состав его державы. После того, как Миндовг погиб в междоусобице, в Литве вновь началась борьба за власть между князьями, и процесс захвата русских земель Литвой на время замедлился. Но в начале XIV века натиск литовцев на Русь продолжился после того, как в 1315 году Гедемин стал великим князем и вновь объединил Литву в мощное единое государство. Начались новые завоевательные походы. Сначала Гедимин захватил Волынь, и в Луцке стал княжить сын Гедиминаса Любарт. В 1321 году Гедиминас взял приступом Киев. За время его правления (1315–1341) Белая Русь и большая часть Юго-Западной (или иначе – Малой) Руси вошли в состав Литовской державы.

В середине XIV века литовский князь Ольгерд Гедиминович решил объединить под своей властью земли не только Западной, Центральной, но и Северо-Восточной Руси. Это стало возможным вследствие крайнего ослабления Галицко-Волынского княжества и запустения центральных районов Руси, наиболее страдавших от набегов татар. Мелкие князьки из дома Рюриковичей, сидевшие в некоторых городах Западной и Центральной Руси (в том числе некий князь Станислав в Киеве), не могли защитить от ордынцев свои уделы. В условиях монгольского ига население Западной и Центральной Руси предпочло признать над собой власть более сильных Литовских князей. Тем более что очень скоро держава Гедиминаса и Ольгерда стала состоять на три четверти из русских земель. Государственным языком стал русский. Само Литовское государство все более приобретало русский характер. Подобно Владимирскому княжеству на Северо-Востоке, Литва на Западе представлялась русскому населению очагом возрождения русской государственности. То есть с выходом на политическую арену Литовской державы полностью меняется ситуация в бывших землях Киевской Руси. Отныне к противостоянию Руси и Орды присоединяется борьба между Русью Северо-Восточной и Русью Литовской за право консолидации всех русских земель, за наследие Киевской Руси.

В 1350–1360-е годы Ольгерд усилил натиск на Брянское и Смоленское княжества, захватил исконно русские города Ржев и Торопец. Княжества Полоцкое, Смоленское и др., которые не подверглись монголо-татарскому нашествию, и избежали последующих карательных экспедиций, были свободны от ордынского ига.

В 1363 году Ольгерд разгромил монгольское войско в битве у реки Синие Воды, левого притока Южного Буга. Это была первая крупная победа со времен Батыева нашествия над силами завоевателей. Разгромленного противника литовско-русские войска погнали на восток. Вся территория между Днепром и Днестром была освобождена из-под ордынской власти и оказалась в руках князя Ольгерда. Победа подняла престиж Литовско-Русского государства и заставила задуматься московских правителей о своих взаимоотношениях с Ордой.

В 1360-е – начале 1370-х годов Литва в союзе с Тверью нанесла ряд сильных ударов по Москве. Ольгерда поддерживала Тверь, откуда родом была его жена. Его сын Андрей, русский по матери, неоднократно водил полоцкие полки на восток, против Москвы. В 1368 году Ольгерд повел на Москву сильную литовско-русскую рать, в составе которой были и полоцкие полки. Он разгромил наспех собранное московское войско и осадил Москву, где укрылся Дмитрий Иванович. Новый каменный Кремль выдержал осаду неприятеля, и раздосадованный литовский князь разгромил и пожег московский посад. В ответ князь Дмитрий вместе с другими русскими князьями нанес удары по литовским союзникам – Брянскому, Смоленскому и Тверскому княжествам. Калуга и Мценск перешли к Москве, Тверь вынуждена была разорвать союз с Литвой.

В конце 1370 года князь Ольгерд снова предпринял поход на Москву. На сей раз Дмитрий Иванович тщательно подготовился к боевым действиям, и московские рати оказали Ольгерду отчаянное сопротивление. Зимой многочисленное литовско-русское войско снова подступило к Москве, восемь дней держало город в осаде, но вынуждено было отступить. Через год литовский князь вместе с тверским князем повторил рейд и вновь потерпел поражение. Это был критический момент в отношениях Вильно и Москвы. Литва уступила новой, поднимающейся русской силе. По заключенному перемирию Ольгерд признал за Дмитрием Ивановичем титул великого князя. После смерти Ольгерда его сын и преемник Ягайло пошел на сближение с католической Польшей. В Литве к власти пришли сторонники так называемой литовской партии, которые не допускали к власти русскую знать. В Литве начались гонения на православных, принижение русского большинства населения. Литва собирала антирусские силы, Ягайло все более склонялся к союзу с Ордой. Русские земли в составе Литовско-Русского государства с этих пор видели в Москве свою избавительницу от литовского, а после унии Литвы с Польшей – и от польского засилья, а также от давления католичества. Этот исторический поворот надолго определил политику многих государств Восточной Европы. С тех пор началась при содействии польско-литовского правительства католическая пропаганда в Западной Руси. Пропаганда эта особенно усилилась во второй половине XV века, когда Литвой правил сын Ягелло Казимир IV. Православное русское общество оказывало стойкое противодействие католическим миссионерам. В Западной Руси начиналось сильное брожение, «замятия великая» между католиками и православными. «Все наше православное христианство хотят окрестить, – писали оттуда, – за это наша Русь вельми ся с Литвою не любят». Увлекаемые этим религиозным движением, и православные князья Западной Руси, еще не утратившие прежней самостоятельности в своих владениях под легкою властью великого князя литовского, начали один за другим приставать к Москве как к своему религиозному центру [Ключевский В.О.: Том 2, С. 146. История России, С. 21539].

С.М. Соловьев отмечает, что в XIV–XV веках происходило изменение соотношения сил между Русью Литовской и Русью Московской: «В то время как Русь Северо-Восточная – государство Московское увеличивалось областями, соединение которых было прочно по единоплеменности и единоверию народонаселения, на западе, по недостатку нравственных и физических сил к сопротивлению на востоке, в то время владетели Руси Юго-Западной, великие князья литовские и короли польские, ослабляемые внутреннею борьбою между составными частями своих владений, не препятствовали образованию на востоке могущественного и враждебного владения, которого государь уже принял титул государя всея Руси и прямо объявил, что Русская земля, находящаяся за Литвою и Польшею искони его отчина и что он хочет ее добывать». [Соловьев С.М.: Книга III, С. 236–237. История России, С. 8122–8123].

С.М. Соловьев указывает, что авторитарная власть московских великих князей сыграла важную роль в соперничестве с Литвой и Польшей, где власть опиралась на некие демократические принципы. «В то время как великий князь московский, становясь единовластителем обширной страны, становился вместе с тем и самовластителем ее, власть великого князя литовского и короля польского никла все более и более; в то время как московский государь самовластно располагал средствами своей страны, соперник его при исполнении своих намерений нуждался в помощи и согласии сеймов, у которых должен был выкупать эту помощь и согласие уступками, должен был постоянно опасаться и гордого прелата, который не преминет в торжественном собрании укорить короля за какую-нибудь меру, невыгодную для материального благосостояния духовенства и могущественного вельможи, который не преминет поднять знамя восстания при первом неудовольствии, и, наконец, собственного войска, которое своевольством своим не преминет испортить поход». [Соловьев С.М.: Книга III, С. 237–238. История России, С. 8122–8123]⁷.

58.4. Москва собирает Русь на борьбу с Ордой

Постепенно ослабевала разъедаемая междоусобицами главная угроза Руси – Золотая Орда. В 1359 году она распалась на две части, в результате сосуществовали два центра с двумя ханами (границей между этими двумя Ордами служила Волга). Фактическую независимость обрели еще несколько областей: Хорезм, бывшая Камская Булгария и другие. Были утрачены почти все территории к западу от Днепра. Оказалась подорванной вся система внутреннего управления Орды. В западной части Золотой Орды верх взял темник Мамай, который не был потомком Чингисхана, а потому не мог претендовать на ханский трон. Он действовал за спиной зависимых от него Чингизидов, которых менял одного за другим. В годы «великой замятны» в Орде за двадцать лет (1361–1381) на троне в Сарае сменилось более двух десятков ханов. Между двумя частями Золотой Орды шла постоянная борьба. К кому теперь обращаться, где выпрашивать ярлык, на кого ориентироваться – все эти вопросы сразу же встали перед московским князем.

В 1359 году на московский престол взошел девятилетний Дмитрий Иванович, будущий Дмитрий Донской. Но надо было еще получить признание от темника Мамая. В сопровождении бояр 9-летний Дмитрий Иванович отправился в Сарай, в ту пору он не мог рассчитывать на то, что его признают великим князем. Опасаясь усиления Москвы, хан отдал ярлык на владимирское великое княжение нижегородско-суздальскому князю Дмитрию Константиновичу. Между ним и группировкой московского боярства завязалась острая борьба. Потребовалась вторая поездка князя Дмитрия в Орду, потом третье посольство, прежде чем Москва добилась своего. Дмитрий Иванович и на всю жизнь запомнил пережитое в ставке Мамая унижение. И все-таки после подтверждения ярлыка у хана князь Дмитрий окончательно утвердился в положении великого князя, и тут же московское войско двинулось на нижегородско-суздальского соперника, который поспешил признать себя вассалом Москвы.

Великий князь Дмитрий Иванович продолжал политику укрепления Московского княжества. К этому времени Москва добилась больших успехов в объединении под своей рукой русских земель. К Москве отошли Владимир и Дмитров. Московскому княжеству принадлежала теперь половина всех земель Северо-Восточной Руси. С рядом княжеств Москву связывали союзные отношения. Лишь близкая к Литве Тверь, первой поднявшая знамя борьбы с Ордой, оставалась врагом Москвы.

В 1367 году был возведен белокаменный Московский Кремль. Строительство должно было продемонстрировать намерения и силу Москвы ее давним соперникам – тверским князьям. Военные действия против Твери начались в 1367 году. Война шла с переменным успехом. Когда при Димитрии возобновилась борьба Москвы с Тверью, тверской князь Михаил Александрович искал себе опоры в Литве и даже в Орде, чем погубил популярность, какой дотоле пользовались тверские князья у населения Северной Руси. Когда в 1375 году московский князь пошел на Тверь, к его полкам присоединилось 19 князей со своими дружинами. Многие из них, например, князь Ростовский, Белозерский, Стародубский – все потомки Всеволода III, были давнишними или недавними подручниками московского князя; но некоторые из них добровольно примкнули к нему из патриотического побуждения. Таковы были князья черниговской линии Святославичей: Брянский, Новосильский, Оболенский. Они сердились на тверского князя за то, что он неоднократно наводил на Русь Литву, столько зла наделавшую православным христианам, и соединился даже с поганым Мамаем. Князь Дмитрий осадил Тверь и принудил ее к миру. Князь Михаил Тверской подписал договор, в котором признавал себя «братом молодшим» московского князя.

Московское великое княжество шаг за шагом подвигалось к противостоянию с Ордой. Отныне лидером в борьбе с ордынским игом выступил великий московский князь Дмитрий Иванович. Он изменил традицию отношений с Ордой и бросил ей открытый вызов. С 1361 года он прекратил выплату ненавистного ордынского выхода. Русские князья, поддержавшие Москву, перестали ездить в Орду за получением ярлыков на княжение. В 1374 году Дмитрий Иванович разорвал все отношения с Мамаем, который к этому времени стал фактическим правителем Золотой Орды. Через год, поставив Тверь на колени, он обезопасил свой тыл. Борьба русских земель, возглавляемых Москвой, против Мамая принимала все более ожесточенные формы. В Нижнем Новгороде был перебит полуторатысячный отряд ордынцев. Некоторое время спустя войско во главе с князем Дмитрием Боброком-Волынцем овладело городом Булгар и установило контроль Руси над торговым путем по Волге. Московский князь на этом не остановился, послал отряд на Казань и заставил этого вассала Золотой Орды в течение некоторого времени платить дань Москве. Со всех сторон московские рати обкладывали ордынские владения. По берегам Оки московские воеводы устроили сильную оборонительную линию с завалами на лесных дорогах, сторожевыми постами, с дежурившими на бродах отрядами.

Властный и сильный правитель, талантливый полководец, Мамай принял вызов Москвы. Он вновь заставил русских князей, в том числе и Дмитрия Ивановича, признать свою власть, предприняв ряд карательных экспедиций на Русь. Большая Мамаева рать прошла огнем и мечом по русским землям, союзным с Москвой. В 1377 году Мамай подготовил новый поход на Русь. Навстречу ордынскому войску вышли полки нижегородско-суздальских князей и Московского княжества. Однако воеводы не обнаружили ордынцев и успокоились, а степняки, проведенные по лесным тропам враждебными Руси мордовскими старейшинами, внезапно прорвались к русскому лагерю на реке Пьяне, притоке Оки. В это время воины во главе с воеводами бражничали; как сказано в летописи, они вели себя на Пиане, аки пиании. Разгром рати был полным. Преследуя ее остатки, ордынцы ворвались в Нижний Новгород и сожгли его. Они сурово покарали Нижний Новгород за гибель своего отряда, Нижегородское княжество было разорено. Это был горький урок для Руси. Стало ясно, что Орда – еще сильный и коварный враг, совладать с которым будет непросто.

Вскоре Дмитрий Иванович показал, что урок, преподанный Руси ордынцами, он хорошо усвоил. Когда в 1378 году в Москву пришли сведения о движении войска во главе с полководцем Мамая Бегичем на Русь, воеводы встретили его в полной готовности. Навстречу ордынцам вышла сильная московская рать. Сам князь возглавлял ее. 11 августа 1378 года на берегу реки Вожи, правого притока Оки, Дмитрий Иванович дал бой ордынскому войску. Русские выдержали напор монгольской конницы и нанесли по противнику мощные фланговые удары, смяв его ряды. Разгром был полным. Пятеро ордынских князей были убиты, погиб и Бегич.

Куликовская битва. Мамай желал, чтобы в нем видели продолжателя дела великих монгольских ханов. Он открыто провозгласил, что Орда сейчас так же могуча, как и во времена Батыя, когда перед Монгольской державой трепетал весь мир. Мамай надумал примерно наказать Русь и вернуть ее в лоно владычества Орды.

Два года он готовился к походу на Русь. Мамай договорился о союзе с литовским князем Ягайло, от которого он получил заверения, что тот придет на помощь со своим войском. Заручился Мамай и поддержкой рязанского князя Олега, запуганного ордынскими карательными набегами. Однако Олег, ненавидя ордынцев и остерегаясь Москвы, тайно оповещал Дмитрия Ивановича о планах ордынского владыки. В поход на Русь Мамай вел своих вассалов с Северного Кавказа (черкесов, осетин) и наемников – генуэзских панцирников. Общая численность его войска достигала 60 – 65 тыс. человек.

Дмитрий Иванович также готовился к противоборству. Он превратил борьбу с Мамаем в общерусское дело. Около 30 городов прислали своих воинов в войско Дмитрия Ивановича – Владимир, Суздаль, Ростов, Кострома, Ярославль, Серпухов, Звенигород, Коломна, Белоозеро, Муром, Углич и др. Поддержали Москву и братья Ягайло – полоцкий князь Андрей Ольгердович, и брянский князь Дмитрий Ольгердович, оставшиеся верными антиордынской политике. Древние источники говорят, что наряду с княжескими дружинниками в составе русского войска было много крестьян, ремесленников, купцов, представителей духовенства. Дух национального подъема охватил все слои населения. Вся Русь снаряжала войско московского князя. Московское княжество превратилось в народный лагерь, образовавшийся из боевой Великороссии Оки и верхней Волги. Оно родилось на Куликовом поле, но экономически эта победа была подготовлена в скопидомском сундуке Ивана Калиты.

Огромную роль в воодушевлении русского воинства и ободрении его на ратный подвиг сыграли деятели Русской Православной Церкви. Существует предание, что на борьбу с врагом сам Сергий Радонежский, известный всей Руси святой, благословил князя Дмитрия и его воинство. Победа в Куликовской битве закрепила руководящее положение Московского великого княжества в русских землях. Дмитрий Донской передал титул на великое княжение своему сыну Василию, не спрашивая на то разрешения Сарая. Владимирскую землю он назвал в завещании своей отчиной. Сыну Василию он оставлял Московское княжество, которое вскоре стало ядром складывающегося единого Русского государства.

С конца XIV века в усилении Москвы становятся заметными мотивы высшего порядка. Толчком к такому перелому послужила знаменитая Куликовская битва. Москва приготовилась к защите, остальные «великие княжества» и «господин Великий Новгород» выжидали. Под «высокой рукой» Дмитрия Донского собрались только его служебные князья, да удельная мелкота с выезжими литовскими князьями… Битва, принятая русскими в дурных условиях, окончилась однако их победой. Татары и Литва ушли, и таким образом, Донской заслонил собой и спас не только Москву, но и всю Русь. С этих пор Дмитрий из князя Московского превратился в «царя Русского», как стали называть его в тогдашних литературных произведениях, а его княжество выросло в национальное «Московское государство»⁸.

В.О. Ключевским говорил, что государство Московское «родилось на Куликовом поле, а не в скопидомном сундуке Ивана Калиты».

Поход Тохтамыша на Москву. Для похода на Москву Тохтамыш собрал огромную армию, состоявшую из туменов, которые пришли с ним из Заволжья. Летом 1382 года он специально задержал в Орде всех находившихся там русских купцов, чтобы через них в Москву не дошла весть о готовящемся походе. Хан уже не осмелился, как ранее Мамай, идти в открытую против Москвы. И это свидетельствовало о силе Москвы и слабости Орды, хотя Орда была еще очень могущественна.

Появление в 1382 году близ Оки новой золотоордынской рати стало для Дмитрия Донского полной неожиданностью. Он выехал из Москвы на север для сбора рати. Тохтамыш беспрепятственно подошел к самому Кремлю и тут же предпринял первый штурм кремлевских стен. Москвичи отбились. Последовало еще два штурма, но каменная твердыня оставалась неприступной. И тогда Тохтамыш пошел на хитрость: он потребовал от москвичей совсем небольшой дани и попросил разрешения войти внутрь Кремля, якобы для того, чтобы с его стен осмотреть город. Хан поклялся, что после этого сразу же уйдет прочь. Поразмыслив, москвичи согласились и тут же понесли суровое наказание за излишнюю доверчивость. Едва тяжелые, кованные железом кремлевские ворота распахнулись, как ордынцы ворвались внутрь Кремля, порубили его защитников и принялись грабить княжеский дворец, дома бояр и храмы. Они захватили княжескую казну, сожгли древние книги. И пошли дальше по Русской земле. Однако едва сведения о приближении к Москве войска Дмитрия Донского и отряда Владимира Серпуховского достигли Тохтамыша, он быстро отошел прочь, разграбив по пути Рязанскую землю. Это также говорит о том, что удар, нанесенный Орде на Куликовом поле, не прошел для Сарая бесследно.

Тяжелым положением Москвы тут же попытался воспользоваться тверской князь. Он предъявил свои права на великое княжение, однако Орда поостереглась пойти на передел русских владений, хотя ненависть к Москве, к Дмитрию Донскому была там очень велика. Тохтамыш сознавал, что это приведет к новой большой войне с Русью, к чему он не был готов. Не готов был к очередному конфликту и Дмитрий Иванович. Вернувшись в Москву, Дмитрий Иванович с горечью увидел сожженный город, узнал, что тысячи москвичей были убиты ордынцами.