Прошла неделя. У парня было всё, что он мог себе пожелать и о чём мечтал. Он свободно ходил там, где это было запрещено, стрелял из любого оружия, из какого хотел, пил любое спиртное, какое хотел, ходил в кино и сидел в пустом зале, словно император, и всё такое прочее. Он просто с ума сходил от счастья, по крайней мере, он так думал. И вот, настал день, когда он почувствовал, что чего-то не хватает. Он стал искать это «что-то», пока не понял, что в его жизни недостаёт одного важного элемента – простого человеческого общения. От этого чувства ему стало не по себе. Но ещё страшнее стало от того, что вокруг не было никого, кто мог бы поговорить с ним о том, что случилось. Он мог разговаривать только с самим собой. Наступило осознание полного одиночества. Кроме Михаила не было никого, с кем можно было бы поделиться тем, что его мучило.

Прошла ещё одна неделя. Михаил начал нервничать. Ему вдруг стало казаться, что кто-то стоит у него за спиной. Он стал оборачиваться, и с каждым разом это ощущение становилось всё сильнее. Наконец, в один день он решил пройтись, как обычно, по бульвару, где он гулял эти две недели. Выйдя во двор, он бросил мимолётный взгляд на его застывших “соседей”. К его удивлению, сидящие бабушки изменили своё положение. Теперь они смотрели не друг на друга, а прямо на него. Михаил, проверил, не обман зрения ли это. Старушки продолжали смотреть на него, не отводя глаз. Отвернувшись от них, мужчина увидел, что теперь и прохожий коситься на него, и девочка, с повернутой к нему головой. Понимая, что весь двор смотрит на него, Михаил пошёл вперёд. Он сразу же почувствовал, что за ним следят, и пошёл быстрее. Парень перешёл на бег. С каждым шагом наваждение становилось всё сильнее. Он чувствовал на себе взгляды, а в ушах нарастал гул. Михаил уже почти ничего не видел и не слышал вокруг. Выбежав со двора, он увидел, что все застывшие и сгнившие люди смотрят на него. Кричать было бесполезно – была абсолютная тишина. И именно это придавало происходящему особой жути. Его охв�