И в этот момент Иван, в попытках освободиться, уже готовый по-настоящему испугаться, проснулся. Сразу же ушло ощущение скованности и страха. Парень осмотрелся. Он всё ещё лежал в кровати. Вокруг была темнота, чуть разбавляемая лучом света уличного фонаря, выглядывающего из щелки занавесок. Ваня покосился на портрет. Тот висел на своём месте, без всяких страшных метаморфоз. Девушка также таращилась на парня своими широко раскрытыми глазами. Иван встал с кровати и подошёл к картине. От неё всё ещё исходила атмосфера негатива. Парень снял со стены портрет и поставил на пол, и перевернув передней стороной к стене. Вернувшись в кровать, Иван кое-как постарался заснуть. Но сон не шёл. Послышались шорохи, словно скребли по дереву. Парень сильней укутался в одеяло, и сквозь щёлку ткани стал следить за картиной. Та зашевелилась, и тут бледные, худые руки показались из-за неё, сначала одна, затем вторая, а вскоре показалась и голова. Волосы зашевелились на голове Вани. Сердце застучало в усиленном ритме. Девушка с портрета явно пыталась выбраться из своего "заточения". Сделав несколько усилий, ей это удалось. Встав на обе ноги, она осмотрела комнату. Иван был не жив, не мёртв под одеялом. Он продолжал внимательно следить за девушкой. Внезапно та замерла и повернула голову в сторону кровати парня. Его сердце ёкнуло так, что в груди заныло. Незнакомка медленно зашагала к нему. Дрожь полностью овладела Иваном, он не знал, что будет дальше, и ожидал чего угодно. Наконец она приблизилась. Свет уличного фонаря озарил её лицо – оно было иссиня бледно, как у трупа. Она стояла перед кроватью, глядя на него. Улыбка на её губах стала кривой и страшной. Руки потянулись к его лицу. Не выдержав такого напряжения, Иван закричал, и проснулся.
Испугавшись, вскочил с кровати и сел на край, липкий от холодного пота, с неистово бьющимся сердцем. Сделал несколько глубоких вдохов и успокоился. Вспоминая кошмар, он обернулся к портрету незнакомки, который всё так же висел на стене, будто ничего и не случилось несколько жутких минут назад. Парень сидел на кровати, боясь не только подойти к картине, но и смотреть на неё. Тут он услышал шёпот, становящийся всё громче и громче. Он обернулся в сторону звука и замер. Девушка с портрета, не сводя колючего взгляда, шептала ему такое, о чём он и мог подумать, корча при этом гримасу гнева. Голос её постепенно усиливался, и вот он уже перешёл в крик. Парень попытался заставить себя отвернуться, и с ужасом обнаружил, что он не может пошевелить конечностями, а комната между тем всё ближе и ближе придвигала его к портрету. Ваня не мог больше слушать то, что говорила ему эта девушка, но он был не в состоянии приподнять руку даже на сантиметр, а теперь и голову. Медленно, плавно, он приближался к картине, которая не переставала кричать.
– Да что тебе от меня надо?! – закричал Иван уже портрету, – Зачем ты это делаешь?! – и закрыл глаза. Открыв их, он увидел себя вновь лежащим в кровати. На дворе давно наступило утро. Несколько секунд он лежал неподвижно и думал о том, какую ужасную и мучительную серию кошмаров ему пришлось испытать. Он даже мимолётом сравнил себя с главным героем гоголевского "Портрета", про которого он читал на прошлой неделе. Похожая ситуация, однако. Осторожно поднявшись, парень направился в ванную, чтобы смыть с себя все воспоминания о недавних сновидениях. Девушка с портрета уже не пугала его, не строила злобные гримасы, а просто мило улыбалась, но Иван для себя понял, что уже не хочет видеть у себя эту картину. Более того, стала прокрадываться мысль о её сожжении, как Салемскую ведьму. Ведь не каждый человек просто возьмёт и забудет то, что он натерпелся. А ещё одну такую ночь он точно не переживёт. Нужно убрать этот портрет с глаз долой. Срочно! Сняв картину со стены, Иван перенёс её в соседнюю комнату и, положив в шкаф, запер её на ключ. Теперь она точно его не потревожит, не будет попадаться на глаза. Вздохнув полной грудью, парень пошёл на кухню, готовить завтрак.