Проект Марена

Он пристально посмотрел тому в глаза и положил в карман его халата еще одну пачку денег вместе с визиткой клиники.

– Спасибо Вам заранее!

Они попрощались и двинулись к выходу, уже не видя, как доктор проводил их взглядом до дверей, потрогал потяжелевшие карманы халата и, покачав головой, направился по своим делам.

Глава 4

Василий Ефимович встал со стула и расправил плечи, разминая суставы и мышцы. Допрос продолжался уже пару часов, и он почувствовал усталость. Подойдя на затекших ногах к выходу, он распахнул двери, чтобы проветрить накуренное помещение.

Наблюдая за действиями следователя, Тополев ждал, пока тот вернется на место и продолжит допрос.

– А почему Вы подумали, что она Вам изменяет? – спросил Городков.

– А что бы Вы подумали?

Василий Ефимович достал платок и высморкался.

– Ну, например, что она по ночам подрабатывает, – предположил он, – вам же нужны были деньги?

Тополев нахмурился и покачал головой.

– Не до такой же степени, чтобы втайне от меня ходить на ночные заработки. Да и кем можно подрабатывать ночью?

Городков вернулся к столу и, достав сигарету, поднес ее к лицу и втянул носом запах табака. Почиркав зажигалкой, он запалил сигарету и выпустил сизое облако.

– Ночной сиделкой, например. Или уборщицей, – невозмутимо сказал Василий Ефимович, – вот у меня был такой случай в практике. Муж ревновал жену, а она на заводе в ночную смену в столовой работала.

Городков не стал рассказывать, что муж потом ее и зарезал, а сам «сел» на восемь лет. Думая над рассказом Тополева, он не находил в нем ничего необычного, по крайней мере, пока.

Быт, семья, неурядицы на работе. Все как у всех. Жена сменила имидж, стала пропадать по вечерам. Тоже знакомо. Впрочем, зачем ему во всем этом разбираться. Есть уголовное дело, есть доказательства, есть подозреваемый. Быстрее составить все бумаги, и дело в суд. Сколько их таких было? Сколько еще будет? Городков потушил сигарету и нажал на рычажок пепельницы, сбросив окурок внутрь.

– Давайте прервемся! Хватит на сегодня.

Он сложил документы в папку и, выглянув в коридор, позвал дежурного. Тополева увели в камеру, а Василий Ефимович, махнув на прощанье сотруднику, сидевшему за стеклом, вышел из отдела.

Он мог бы попросить «дежурку» чтобы доехать до метро, однако решил пройтись. Ветра почти не было, но температура заметно понизилась, ознаменовав начало первых осенних заморозков. Изредка пролетавшие крупинки снега пока еще таяли на не успевшем остыть асфальте, между тем становилось понятно, что скоро в Москву придет настоящая зима.

На станции он обнаружил не более десятка человек, видимо, тоже задержавшихся где-то, может, как и он, на работе. Звук приближающегося поезда нарастал, пока не превратился в невыносимый режущий слух грохот. Почти в пустом вагоне он обратил внимание на сидящих вместе уже немолодых мужчину и женщину, державшихся за руки. Он что-то говорил ей, а она кивала, потом говорила она. Время от времени он поправлял ей волосы, а она заглядывала ему в глаза. Василий Ефимович поймал себя на том, что, не отрываясь, наблюдает за этой парой с блаженной улыбкой на лице. Спохватившись, он перевел взгляд на висевшую напротив карту метрополитена. Вскоре мужчина и женщина вышли, и остаток пути Городков ехал в вагоне один.

Подходя к дому, Василий Ефимович поднял глаза на темные окна своей квартиры и, вздохнув, поплелся к подъезду. Поужинав двумя бутербродами с колбасой, он лег спать, однако долго не мог заснуть, переворачиваясь с бока на бок, пока усталость не взяла свое.

Утром он, действуя на автомате, умылся, принял душ, надел домашние трико с футболкой и включил телевизор, висевший на кухне. Долистав каналы до новостей, он открыл холодильник, углубившись в изучение небогатого набора продуктов, решая, чем себя накормить.

Соорудив яичницу с колбасой и порезав хлеб с сыром, Василий Ефимович приступил к завтраку. Увидев на экране очередной репортаж, он отыскал пульт, оказавшийся, как всегда на самом видном месте, и прибавил громкость. Журналист рассказывал, как жители одного из многоквартирных домов выступают против строительства рядом с их домом высотки на двадцать пять этажей. К мнению протестующих присоединились различные общественные деятели, тоже выступившие с обличительными речами в адрес мэрии и разрешительных органов. Одним из выступающих был депутат городской Думы Ампилов Б. С., именно так гласила информационная строка.

****

Перед ним сидел молодой паренек со смышленым взглядом. Халидов посмотрел на фото, потом на гостя и удовлетворенно кивнул.

– Неплохо. Теперь Вы Коваленко Вячеслав Александрович.

Рашид Алимович пододвинул к нему связанную веревкой картонную папку и откинулся на спинку кресла, наблюдая за новым жителем этого города.

– Здесь все материалы. Думаю, часа два у Вас есть. Изучите все внимательно! Постарайтесь запомнить! Больше эту папку Вы не увидите, – предупредил он.

Юноша подтянул к себе папку и начал развязывать узел.

– А что будет через два часа?

Халидов сложил руки в замок на груди.

– Ваша мама всех на уши поднимет. Вы ведь часа четыре как дома должны быть, – он посмотрел на висящий на стене циферблат.

– Ясно.

«Вячеслав» раскрыл корочки и вынул несколько листков и фотографий.

– Где я могу это изучить?

– Лучше всего – здесь, – ответил Халидов.

Встав с кресла, он подошел к окну и посмотрел на белесое небо и туман мелкой измороси.

– Когда ко мне присоединится мой напарник? – спросил юноша.

Рашид Алимович не сразу ответил, наслаждаясь видом осенней сырости. Повернувшись, он приосанился и сказал:

– Прототип уехал из города. Потребуется время.

– Понятно, – тот, словно такого ответа и ожидал.

Халидов подумал, что гость не так прост, как хочет казаться и прибыл явно с определенной целью. Свыкнувшись с ролью технического функционала по приему гостей, Рашид Алимович не претендовал на посвящение в секреты службы безопасности. Однако все же порой его угнетало положение пешки в сложной и опасной игре, поскольку этой фигурой обычно жертвуют в первую очередь.

«Вячеслав» достал из своей сумки свернутый листочек бумаги и положил на стол.

– Это список людей, на которых скоро придет заказ, – пояснил он, – Вам нужно будет в кратчайшие сроки навести справки по накатанному алгоритму и передать мне все материалы.

Халидов удивленно поднял брови, не ожидая того, что приказы ему будет отдавать «желторотый» пацан, однако постарался не выдать свое раздражение.

– Хорошо, – согласился он, – только больных среди них наверняка будет не более пяти процентов.

– Не беспокойтесь!

Юноша оторвался от документов и взглянул на собеседника так, словно намеревался прочесть его мысли.

– Скоро все изменится, – сообщил он и снова погрузился в изучение материалов.

В дверь постучали, а потом вошел Ринат.

– Рашид Алимович! Можно Вас?

– Подожди в коридоре! Сейчас выйду, – пообещал тот, – я Вас оставлю, – обратился он к гостю.

– Да, да, конечно.

Выйдя из кабинета, Халидов подозвал Рината.

– Что у тебя?

– Я доложить. С Кузнецовым договор подписали. Ампилов пока думает, но скорее всего, тоже согласится.

Рашид Алимович с каменным лицом выслушал информацию.

– Еще что-то? – спросил он, видя, что тот еще не закончил.

– По второму списку пока не успели. Сегодня пришел еще один. Мы засыпаемся, Рашид Алимович! Нам бы людей.

Халидов поиграл желваками. Не сомневаясь, что Ринат прав, он не мог себе позволить единолично решить вопрос о расширении персонала.

– Я разберусь, – сказал он, давая понять, что беседа окончена, – иди работай!

Вернувшись в кабинет, он сел в кресло и сделал пометку в ежедневнике. Юноша закрыл папку и отодвинул ее на середину стола. Набросив на плечо сумку, он собрался было покинуть кабинет, однако Халидов остановил его.

– А эта сумка – оттуда? – поинтересовался он, уже зная ответ.

– А что с ней не так?

Рашид Алимович, усмехнувшись про себя по поводу неопытности и самоуверенности парня, пояснил.

– Вы забыли о правилах. Ничего не должно попасть сюда оттуда. Никаких предметов.

Смутившись, «Вячеслав» поставил сумку на стол и начал доставать из нее какие-то полиэтиленовые упаковки в виде брикетов.

– У Вас есть какая-нибудь сумка?

Халидов достал из ящика стола пакет и бросил на стол.

– Подойдет?

– Вполне.

Парень медленно сложил брикеты в пакет и поблагодарил хозяина кабинета за гостеприимство. Уже было собравшись сделать замечание про брикеты, Халидов все же не решился.

– Постарайтесь выйти из клиники незамеченным! Карту и наличные Вам передали?

– Да, все в порядке.

– Удачи.

Когда юноша вышел, Халидов позвал Амина и, кивнув на папку и сумку, приказал все это сжечь.

Выйдя из клиники, новоиспеченный Коваленко огляделся, с удивлением обнаружив, что постройки вокруг в точности повторяли те, что были на той стороне, разве что отличались свежевыкрашенными фасадами, да освещенными окнами. Как поразительно, думал он, полной грудью вдыхая сырой прохладный воздух. Решив, что привлекает к себе ненужное внимание, Коваленко набросил на голову капюшон и направился к воротам, столкнувшись на выходе с угрюмым охранником. Не задав никаких вопросов, тот толкнул перед ним боковую калитку, громыхнувшую о стенку пристройки.

Будучи знаком с местностью, Вячеслав быстро нашел адрес, и уже на подходе к дому дверь подъезда распахнулась, выпуская растрепанную женщину. Он узнал «собственную мать», и приготовился сыграть роль сына, не ночевавшего дома. Женщина бросилась к нему, из ее глаз брызнули слезы.

– Ты где..? Что случилось? – всхлипнула она, хватая его за плечи, – Я тут чуть с ума не сошла!

Невольно пряча взгляд, Вячеслав неловко обнял ее и потянул в сторону подъезда.

– Мам! Все в порядке. Небольшая проблемка была. Но сейчас все хорошо.

– Какая проблемка?

Она вцепилась ему в рукав, пытаясь заглянуть в глаза.

– Что за проблемка? – повторила женщина.

– Пойдем! На нас смотрят, – смутился он.

– Да пусть смотрят! Ты рассказывай давай!

Вячеслав понял, что уговорить ее подняться в квартиру не получится. Пришлось выкладывать заготовленную легенду прямо тут на улице.

– Человеку стало плохо. Я почти до дома дошел. Пришлось оказывать помощь. Никого вокруг.

Женщина насторожилась, но ненадолго, видимо, окончательно поддавшись чувству облегчения от того, что ее сын жив и здоров. Радость притупила подозрительность и логику, что играло на руку самозванцу. Уже когда они поднимались по лестнице, она все же спросила:

– Что с этим несчастным?

Вячеслав без зазрения совести врал дальше.

– Представляешь? Ни в какую не соглашался ехать в больницу. Пришлось вызвать такси и сопроводить его до дома.

– А позвонить ты не мог?

– Батарея села.

Она покачала головой, вероятно, все-таки заподозрив его во лжи, но сил допытываться до правды у нее уже не осталось. Зайдя в квартиру, женщина сняла пальто и домашние тапочки, оказавшиеся на ней в тот момент, когда она увидела сына в окно.

– Мне на работу через час. Там на столе еда. Разберешься?

Вячеслав кивнул, сжимая в руке пакет и не решаясь пройти в комнату.

Уходя, мать, остановившись в прихожей с задумчивым лицом, словно, что-то собираясь сказать, в конце концов, махнула рукой и попрощалась короткой фразой:

– Обо всем вечером поговорим!

Когда хлопнула дверь, он обошел квартиру, привыкая к пространству, где ему придется теперь жить. Заглянув в каждый угол и шкаф, Вячеслав запер дверь на внутренний замок и выложил на стол брикеты, после чего надорвал один из них и вытянул блистер с темно-синими капсулами. Поглядев в окно на проходящих через двор людей, он сунул блистер в карман, а остальное спрятал в одном из ящиков комода в спальне.

****

Звук шагов гулко отражался от стен подвала, освещенного люминесцентными лампами. Халидов направлялся в бункер, построенный лет сто назад и оборудованный теперь под лабораторию.

Тяжелая железная дверь, замаскированная под кирпичную кладку, отошла после того, как он приложил свою персональную карту к валидатору. Внутри гудела вентиляция, в двух местах горела подсветка. Все здешние обитатели разошлись по домам. На случай непредвиденных обстоятельств в здании оставался дежурный лаборант, наверное, видевший уже не один сон в своей каморке.

Рашид Алимович потрогал консоль главной панели. Перешедший сегодня парень не давал ему покоя. Он уже наверняка знал, что что-то затевается, но что именно, оставалось только гадать. Самое скверное во всем этом было то, что его не посвятили в планы. Сосунка этого посвятили, а его, опытного и преданного оперативника, не посчитали нужным. Либо от недоверия, либо его просто хотят использовать «втемную». И первый, и второй вариант ни к чему хорошему не приведут.

Поскольку подсовывать голову под топор он не собирался, предстояло решить, куда и когда именно «срываться». Пару тайных местечек Халидов себе приготовил еще два года назад, предполагая, чем может закончиться контракт. Сев в кресло, он смотрел в темный экран. Время от времени у Рашида Алимовича возникали смелые мысли о возвращении, чтобы разобраться с тем, от кого может исходить угроза. Однако пойти против целой системы казалось, по меньшей мере, безумием.

Поднявшись, Халидов покинул бункер и вызвал машину. За всю дорогу он не проронил ни слова. Впрочем, он редко бывал разговорчив, и водитель это знал и чтил молчаливость начальства, спросив лишь время, когда завтра нужно подъехать. Загруженный мыслями, Халидов не спеша поднялся на лестничную площадку.

В квартире стоял мрак. Включив светильник в прихожей, он обратил внимание на то, что сапоги жены стояли на месте. Подумав, что она спит, Рашид Алимович, стараясь не шуметь, снял верхнюю одежду и обувь, после чего пошел в гардеробную.

Заметив незадернутые шторы в гостиной, он удивился, зная, что Светлана всегда вечером их задвигает. В свете уличного фонаря Халидов увидел, что она лежит на диване, свесившись с края, да еще и без пледа, несмотря на то, что в доме еще не запустили отопление. Подойдя ближе, он шарахнулся, а потом, нащупав выключатель, зажег свет. На полу у дивана валялся шприц, а под рукой женщины жгут. Посиневшие исколотые вены на локтевом сгибе говорили о нескольких попытках попасть в них иглой. На столике он нашел вскрытую ампулу без надписи. Прикоснувшись к ее окоченевшей шее, Рашид Алимович понял, что уже ничего нельзя сделать и опустился на стул.

Глядя на бледное лицо с посиневшими губами, он думал, что сокрыть труп не получится, да и звонок в полицию, не сулит ничего хорошего. Обязательно начнут выяснять причины. Докопаются до их ссор и размолвок, что может вызвать ненужный интерес к его персоне. Собираясь принять решение утром, Халидов вдруг подумал, что не сможет объяснить, почему не вызвал «скорую» сразу, обнаружив бездыханное тело жены.

Набрав номер, он, как мог, правдоподобно изобразил шоковое состояние мужа, нашедшего жену, вколовшую себе какую-то дрянь. Положив трубку, спохватился и обыскал квартиру на предмет предсмертной записки. Ничего не найдя, Халидов подумал, что может, она и впрямь не собиралась кончать с жизнью. Может быть, банальная передозировка?

Приехавшая бригада скорой помощи констатировала смерть. Вскоре появилась оперативная группа во главе со следователем. Осмотрев место и изъяв шприц и ампулу, группа тоже уехала, оставив участкового дождаться труповозку. После того, как тело увезли, Рашид Алимович решил немного поспать, планируя появиться на работе к обеду. К тому же утром он должен был заехать в следственный отдел дать подробное объяснение по поводу случившегося.

****

С утра зарядил дождь, и Тополев пожалел, что не взял зонт. Накинув капюшон и согнувшись, он устремился к метро. Дойдя до станции, Кирилл почувствовал, что куртка промокла насквозь. Вагоны были переполнены людьми, жавшимися к стенкам и поручням, уткнувшимися в свои гаджеты и не замечавшими ничего вокруг.

Поезд раскачивался из стороны в сторону, и Тополев закрыл глаза, прислушиваясь к стуку колес. Чуть не проехав остановку, он выскочил в последний момент. Людской поток вынес его на поверхность, где толпа поредела и растеклась по переходам и лестницам.

День проходил спокойно. Куницын его не дергал, подчиненные, как мышки, сидели на местах и стучали по клавиатуре. При виде его умолкали и работали еще усерднее. Атмосфера в отделе явно стала другой, только хорошо это или плохо, Тополев еще не разобрался. К обеду позвонил Игорь.

– Привет! – бодро начал он, – Как успехи?

Сообразив, что это ни чего не значащая фраза человека, звонившего на самом деле совсем по другому поводу, он так же бодро ответил.

– Отлично. Как у тебя?

– Тоже ничего, – усмехнулся тот, – хотел спросить у тебя, как ваша сделка?

Кирилл не сразу понял, что речь идет о квартире, гадая, что именно может интересовать товарища.

– Пока в стадии обсуждения.

– Не понял, – опешил Игорь, – Полина сказала, что вы уже задаток отдали.

Тополев насторожился, теряясь в догадках, почему сам он ничего ни о каком задатке не знает. Однако на всякий случай решил подыграть.

– А! Точно, один вариант подвернулся. Занимаемся.

– Здорово. Я деньги через Аленку передал.

– Какие деньги? – вырвалось у Кирилла.

– В смысле? Тебе жена, что, ничего не говорила?

Тополев умолк, соображая, что сказать. Выходило, что Полина втайне от него берет деньги у посторонних людей. Его бросило в жар.

– Наверное, запамятовал, – промямлил он, – видимо, мы обсуждали тему по деньгам, а Поля сама решила проявить инициативу.

– Да ты, старик, совсем заработался. Короче, деньги отдадите, как сможете. Только постарайтесь до лета. На отпуск откладывали, – попросил Игорь, – договорились?

– Да, конечно. Спасибо тебе!

Кирилл был готов провалиться от того, что его сделали идиотом. Что должен чувствовать человек, которого обманывает собственная жена? Столько лет прожить с женщиной, уверенным, что знаешь все ее мысли, реакции, что знаешь ее привычки и пристрастия, самые дальние уголки ее разума и души. А потом в один момент как гром среди ясного неба. Зачем ей деньги? Почему не сказала? Что с ней происходит?

Тополев не переставал прокручивать предстоящий диалог, переставляя слова и фразы. Как он должен поступить теперь? Устроить допрос или попытаться осторожно подтолкнуть ее к откровенности? У Полины явно что-то случилось. Не могла она поступить с ним вот так без веской причины. Только и делиться не хотела, возможно, потому что боялась его. Нет! Невозможно! Она никогда его не боялась.

В отношениях между ними он не допускал страха. Обида – да, ирония – сколько угодно, даже гнев и раздражение не обходили стороной их брак. Но страх… Никогда. Тогда что? Если ей что-то или кто-то угрожает, тогда она могла просто оберегать его от проблем. Однако и это казалось невероятным.

Полина не скрывала свои неприятности, порой даже загружала его какой-то мелочёвкой, казавшейся для нее жуткой проблемой. Вернее, Тополеву казалось, что она была такой. Теперь же он не был уверен, что вообще когда-либо знал ее.

Выйдя на улицу, Кирилл увидел налитое «свинцом» небо, нависшее над городом темной тяжелой массой, вот-вот грозящее прорваться ливнем. Погрузившиеся в ожидание сырого сумрака многоэтажки «ощетинились», упираясь углами крыш в давящий сверху буквально осязаемый свод. Машины, как ни в чем не бывало, проносились мимо, словно, и не было грузных туч, стремящихся поглотить городские улицы вместе с их обитателями. Даже ветер стих, как будто перед грядущей катастрофой. Опустившийся на город мрак, за считанные минуты превратил его в освещенный фонарями и витринами муравейник со своей особой ночной жизнью.

Он заворожено смотрел вверх, потеряв счет времени, пока на него не натолкнулся вышедший из здания мужчина. Извинившись, тот пошел дальше, несколько раз оглянувшись на стоявшего по-прежнему напротив выхода Тополева. Наверное, это было ненормально, торчать здесь, мешая прохожим, но Кирилл не обращал на это внимания. В какой-то момент ему стало трудно дышать, словно, его поместили под воду и привязали к ногам груз, чтобы не всплыл. С трудом Кирилл набрал в грудь воздух, пытаясь выровнять дыхание.

Казалось, он слишком болезненно воспринял ее обман. Ведь со всеми бывает. В любой семье случается неискренность. Только разум упорно не хотел принимать случившееся, продолжая «искрить» смесью обиды, страха и гнева. Еще утром Тополев даже не задумывался, что его понятная жизнь с простыми радостями и смыслами может закончиться в одночасье.

Поднимаясь по лестнице, он замедлялся на каждой ступени, переводя дух. Возле двери квартиры он остановился, обдумывая возникшую внезапно идею. Приняв решение, Кирилл повернул ключ.

Полины дома не было. На столе он нашел записку, что ребенок у соседки. Решив вести себя, как ни в чем не бывало, Тополев не стал звонить жене, а забрал сына и усадил его перед телевизором, включив его любимого «Бемби».

Без света, он сидел на кухне и смотрел на тусклую лампочку в прихожей. Потом прошелся по квартире, трогая стоявшие на настенных полках рамки с их совместными с Полиной фото. Вот она в парке, вот они вдвоем на море. Воспоминания о событиях оживили давние чувства и переживания. Стоя напротив шкафа с ее вещами, Кирилл прикасался к хранившим ее запах вещам, перебирая пальцами ткань платьев и блузок.

Полина пришла в десятом часу. Увидев его в спальне, она растерялась, не зная, как реагировать.

– Ты чего тут?

Тополев закрыл шкаф и отошел. Глядя на жену, он старался понять, нужно ли задавать ей вопросы, или сделать вид, что ничего не произошло. Наверняка она опять ничего ему не скажет, и эта мысль, словно, кузнечный пресс прижимала к земле.

– Как день прошел? – спросил он, чувствуя, как кровь пульсирует в висках.

Вероятно, ожидая напряженного диалога, а может, даже ссоры, Полина смутилась.

– Все хорошо.

Ее улыбка Кириллу показалась даже искренней.

– Точно?

Он удивлялся сам себе, не ожидая, что так спокойно будет реагировать на ее ложь, по крайней мере, внешне.

– Да, все нормально, – повторила она, – почему ты спрашиваешь?

Полина по-прежнему, стоя у шкафа, явно не решаясь переодеваться, хотя раньше его присутствие ей не мешало.

– Ты, что, меня стесняешься? – вдруг спросил он.

– С чего ты взял?

Женщина нарочито подняла подбородок, посмотрев на него свысока.

– Раньше ты вроде не обращала на меня внимания, когда переодевалась.

Покраснев, Полина дернулась и шагнула к шкафу.

– Не дождешься!

Она сбросила с себя жакет и брюки, затем блузку и бюстгальтер, кинув все это на кровать, после чего надела рубашку и обтягивающие бриджи.

– Теперь все нормально? – поинтересовалась Полина, разведя руки в стороны.

Вспомнив про деньги, взятые ею втайне от него, Кирилл переборол желание высказать ей все, что он сейчас думал, и вышел из комнаты.

– Дружок! Пойдем спать! – сказал Кирилл, видя как Димка «осоловелыми» глазами уставился в телевизор.

Взяв вялого ребенка на руки, он отнес его в спальню и уложил в кроватку, переодев перед этим в пижаму. Полина чем-то гремела на кухне. Глядя, как посапывает Димка, уткнувшись в подушку, Тополев прилег на кровать. В свете уличных фонарей комната казалась странной, чужой. Вся квартира теперь выглядела наполненной причудливыми и холодными тенями, норовившими окружить, схватить и утащить в свой сумрак.

– —

Зайдя на следующее утро в офис, Кирилл заперся изнутри и включил компьютер. Перебрав несколько сайтов и объявлений, перечитав отзывы, он остановился на одном из кратких резюме, гласившем, что бывший опер оказывает услуги частного детектива.

Пока он изучал объявление, в дверь постучали, сначала нерешительно, но потом еще раз уже настойчивее. Тополев хотел было затаиться, но вспомнил, что пол-отдела видело, как он заходил в кабинет, и направился к двери.

На пороге стояли двое мужчин. Одному из них, скорее всего, уже было за пятьдесят, а второй еще совсем молодой с высоким лбом и длинными патлами волос.

– Добрый день, Кирилл Геннадьевич! – поприветствовал его тот, что постарше с поседевшими висками, – Моя фамилия – Осокин, зовут – Константин Борисович. Я – заместитель начальника управления безопасности компании.

Кирилл машинально оглянулся на свой стол, вспомнив, что не закрыл страницу Интернета.

– Чем могу помочь, Константин Борисович? – спросил он, разглядывая гостей.

За все время Тополев пару раз всего общался с сотрудниками этого управления, о чем сильно не переживал, зная, что их визиты обычно нечего хорошего не обещают.

– Давайте пройдем в кабинет! – предложил тот, заглянув ему за спину.

Кирилл посторонился, попуская посетителей. Пройдя к столу, он поинтересовался, не угостить ли их кофе.

– Пожалуй, не стоит, – отказался Осокин, – как-нибудь потом.

– Тогда к делу? – вопрос прозвучал как предложение, – Что вас привело к нам?

Константин Борисович достал из тонкой пластиковой папки листок бумаги.

– Это приказ генерального о проведении проверки в Вашем отделе, – он протянул документ.

Взглянув на него, Кирилл одарил Осокина недоуменным взглядом.

– Что же послужило причиной для проверки? – поинтересовался он.

– К нам поступила информация об утечке служебных данных.

Тополев не помнил, чтобы за годы его работы в компании проводили проверки по поводу утечки сведений, и визит контролеров говорил о том, что ситуация действительно серьезная.

– Мне надо беспокоиться? – спросил он.

Поверяющий открыл папку и аккуратно вернул туда приказ, после чего задумчиво посмотрел на Кирилла, словно, осознавая заданный им вопрос.

– Давайте начнем! – вместо ответа сказал Осокин, – Нам нужен доступ к Вашему компьютеру!

Пожав плечами, Тополев закрыл страницу объявлений и откатился в кресле, давая понять, что аппаратура в их распоряжении. Тот, что моложе переместился за его стол и начал просматривать протоколы и историю действий. Через несколько минут он выделил файл в списке и спросил:

– Почему этот файл на Вашем компьютере?

Разглядывающий до этого кабинет Осокин тоже придвинулся к экрану.

– Какой файл? – поинтересовался Кирилл, глядя на список.

– Это код последнего этапа программы «экс дабл ю семь», – пояснил молодой, – он по идее должен быть на защищенном компе разработчика. Ваша машина ведь с открытым выходом в Сеть?

Нахмурившись, Тополев судорожно пытался вспомнить, откуда у него на компьютере этот чертов файл.

– Я не знаю, откуда он здесь, – проговорил он, – возможно, мне его скинули по внутренней сетке.

– В протоколе есть запись о загрузке с внешнего источника.

– Что это значит?

Наблюдавший за его реакцией Осокин попросил открыть ящики стола. Каково же было удивление Кирилла, когда в одном из них обнаружилась «флешка» без пометок, увиденная им впервые, о чем он готов был поклясться всеми святыми. Впрочем, он уже начал догадываться, что происходит.

Установив флеш-накопитель в разъем, они нашли на ней единственный файл, тот самый, которого не должно было быть.

– Мы забираем Ваш компьютер! – заявил старший контролер, – Дима!

Он кивнул подчиненному, а сам достал лист бумаги из лотка принтера и пододвинул его к Тополеву.

– Пишите, Кирилл Геннадьевич!

– Что именно?

– Откуда у Вас на компьютере оказался этот служебный файл?

– Понятия не имею.

– Вот об этом и пишите!

****

Тополев уже совсем озяб, когда рядом притормозил серый «Рено». Через опустившееся окно выглянуло покрытое трехдневной щетиной лицо с воспаленными глазами. Из-под куртки выглядывал воротник несвежей рубашки.

– Кирилл Геннадьевич? – спросил мужчина сиплым голосом и, получив подтверждение, наклонил голову, приглашая его в машину.

Назвавшийся Олегом Бойко казался совсем непохожим на детектива, даже частного, по крайней мере, на то, что рисовал себе в воображении Тополев. Крупные черты лица, бритая голова на толстой шее, скорее, могли принадлежать спортсмену-тяжелоатлету, хотя запах перегара не совсем вписывался и в этот образ.

– А Вы, правда, служили в полиции? – поинтересовался Кирилл, уже жалея, что позвонил именно по этому объявлению.

– Не похож? – усмехнулся тот, – Не переживайте! Я просто сегодня немного не в форме. Еще ни один клиент не жаловался.

Остановившись на свободной парковке во дворе одного из домов, Бойко заглушил двигатель и достал потертый органайзер, на переплете которого виднелась эмблема МВД.

– Давайте лучше не обо мне, а о Вашей проблеме поговорим! – предложил он.

Тополев уже давно думал о том, как сформулировать эту свою проблему. Нанимать человека для слежки за женой – больше подходило для мелодрамы. Раньше ему и в голову не могло прийти такое. Однако он все же решился и позвонил, а перед этим перебрал все возможные варианты.

Следить самому ему не позволяла работа, а вечером – ребенок. Да и не укладывалось это в его кодекс дозволенного для мужчины поведения. А может, он боялся увидеть что-то ужасное и не совладать с собой. Другое дело – профессиональная слежка частного детектива. Кирилл хотел разобраться, что происходит, объективно и беспристрастно. Вопрос его личных эмоций должен уйти на второй план. По крайнее мере, он так для себя решил.

Сбивчиво обрисовав ситуацию, он замолчал, рассчитывая на дополнительные вопросы. Бойко на пару секунд задумался, глядя в лобовое окно, а потом сказал:

– Мне нужна ее фотография, адрес дома и время ее ухода, – он вопросительно посмотрел на Тополева, – да, еще, расскажите о ее привычках!

Фото Кирилл нашел у себя на телефоне и сбросил детективу.

– Я постараюсь застать ее дома и предупредить Вас о том, когда она выйдет, но не обещаю.

– Где она работает?

– В МГУ. Обычно заканчивает к семнадцати, но бывает по-разному.

Мужчина кивнул, а Тополев коротко рассказал все, что он знал о Полине, вернее, о том, что могло бы помочь в работе детектива.

Домой он пришел поздно. Жена читала книжку, сидя на диване, а Димка уже спал.

– Ужинать будешь? – спросила она.

– Я не голоден.

Кирилл отправился в комнату, где раздевшись, лег в постель, перебирая в памяти произошедшие с ним сегодня события.

****

Когда-то Олег имел репутацию перспективного сотрудника. После академии МВД он попал на службу в отдел одного из районов Московской области. Через три года его включили в кадровый резерв. Карьера развивалась стремительно. На пятый год службы он уже был начальником отдела в областном главке, а еще через два года стал заместителем начальника управления уголовного розыска. Пропадая на работе сутками, Олег не заметил, как его молодая жена нашла себе любовника.

В тот день, когда он окончательно порвал с ней, его вызвали на убийство. Жертву – маленькую девочку нашли в гаражах. Спустя два дня нашли преступника – дядю ребенка. Начальник отправил его в отгулы. Олег первым делом направился в кабак, где крепко выпил и подрался с какими-то мажорами, сломав одному из них челюсть. Потерпевший оказался не простым, и его по-тихому выперли из органов.