Когда они преодолели последний овраг, впереди появились величественно возвышающиеся горы. Главный хребет находился в нескольких десятках километров на восток, на его вершинах лежал снег.
– Слышишь? – спросила Велизара.
Слава кивнул. В воздухе звучал шум падающей воды. Когда они обогнули сопку, то увидели невероятно красивое чудо природы. С обрывистого скалистого склона сопки, с высоты нескольких десятков метров, падала вода. Водопадов было несколько. И каждый был неповторим. Центральный – самый высокий, был как будто бы двухъярусный, посредине обрыва вода падала на небольшую приступку, откуда выливался вниз будто бы уже совсем другой водопад. Тот, что находился справа от центрального – был высотой не более пяти метров, ключ бил прямо из скалы, а что слева – был почти незаметен, там ничтожный поток воды протекал по огромным валунам.
– Не думаю, что всю эту красоту можно разглядеть ночью, – призналась Велизара.
Они долго молча смотрели на неповторимый пейзаж, словно попав в состояние гипноза, будто их околдовал дух этого места.
– Я, конечно, бегал по лесу с друзьями в детстве, – нарушил тишину Слава, – но это было по ночам.
– Ты бывал в лесу в детстве? Я могла о таком только мечтать…
– Такое странное чувство, – признался Слава, – я совсем тебя не знаю, но готов рассказать все свои секреты сейчас.
– И я…
Велизара улыбнулась и кокетливо, как показалось Славе, посмотрела на него. А он разглядывал её, словно изображение искусства. Она была очень красива, и нужно было заставить себя, чтобы оторвать от неё взгляд. Её зелёно-карие глаза будто околдовывали своим очарованием.
– Хватит! Прекрати! – по-доброму рассмеялась Велизара.
– Ты о чём? – Слава не отрываясь, смотрел ей в глаза.
Девушка резко отвернулась, а когда обернулась, её лицо было закрыто руками.
– Я тебе не экспонат на выставке, прекрати меня разглядывать, а то придётся ходить вот так.
– Ой, прости…
Слава почувствовал, как кровь прилила к щекам, и понял, что покраснел.
– Почему я раньше не видел тебя в университете?
– Наверное, потому что я на первом курсе и учусь в другом корпусе.
– В другом корпусе учатся врачи. Ты учишься на врача?!
– Неужели я выгляжу глупо, раз это вызывает такое удивление?
– Чтобы туда попасть, нужен такой проходной балл…
– Или денежные родители.
Слава кивнул головой, и почувствовал, как настроение изменилось в худшую сторону.
– Несправедливо устроен этот мир, – сказала Велизара и подошла к речке, что образовывалась при слиянии трёх водопадов. Вода в ней была холодная и кристально чистая. В ней можно было увидеть своё отражение.
– Когда я со старшими товарищами бегал в лес, меня часто пугали страшными историями о тех, кто случайно заблудился. О том, что с ними происходило днём, – сказал Слава, – неужели это всё выдумки?
– Не знаю, – Велизара пожала плечами. – Я чувствую здесь такой прилив сил! – снова улыбнулась она. – Мне так хотелось поделиться с кем-нибудь тем новым миром, который внезапно открылся! Последние ночи меня переполняли эмоции, мне приходилось сдерживаться, чтобы не разболтаться.
– Как ты оказалась тут впервые?
Велизара промолчала. Девушка сникла и кинула камешек в речку.
– Ты – первый.
– Хорошо, – вздохнул Слава. – Слышала о дочери Надзирателя?
Велизара кивнула.
– Мы дружили, не в смысле, там… а просто были друзьями. Она заболела безумной болезнью и попала в лечебницу. А оттуда никого не выписывают.
– Я знаю, что с ней случилось, – дрожащим голосом произнесла Велизара.
– А потом я случайно услышал слова сумасшедшего по прозвищу Проповедник.
Слава рассказал о том, что пришёл к нему в тюрьму, и как оказался в лесу днём.
– Его должны были уже казнить, а моя жизнь разделилась на две части: до встречи с ним и после.
– Мне очень жаль твою подругу…
Велизара отвернулась и вытерла слёзы. Она всхлипывала и не поворачивалась.
– Мой отец – состоятельный человек, – Велизара с трудом выдавливала из себя каждое слово.
– Если это так тяжело, не говори, – сказал Слава и положил руку ей на плечо.
Велизара дёрнулась, скинув его руку, и повернулась к нему лицом.
– Я должна. Мой отец – состоятельный человек. Его лучший друг тоже. Иван – сын его лучшего друга. Наши родители хотят, чтобы мы поженились. Точнее, они уже всё решили.
Сейчас Слава понял, почему видел Велизару рядом с Иваном, почему она говорила о нём… Славе стало дурно.
– Иван – подлый и гадкий, терпеть не могу и его, и его семейку. Лучше умереть, чем выйти замуж за такого, как он. Поэтому я взяла машину матери и отправилась сюда. Днём я пришла в лес, чтобы Дальняя Звезда убила меня! А она оставила меня в живых и лишила всякой надежды…
– Да, дела, – произнёс ошарашенный Слава.
Велизара заплакала. Она была в отчаянии. Слава приобнял её, и она положила голову на его плечо.
– Из любой ситуации есть выход, уж поверь мне, – пытался успокоить девушку Слава.
– Ты не знаешь моих родителей… А отец Ивана – страшный человек…
глава десятая
Проснувшись, Нурия в панике стала оглядываться вокруг. Она забыла, где находится, и ей понадобилось время, чтобы опомниться. Это была уже знакомая комната – спальня дочери Надзирателя. Здесь было очень уютно, с мягкой постели совсем не хотелось подниматься, а одеяло походило на одно большое перо, которое согревало, но почти не ощущалось. В стенах резиденции ощущалось умиротворение, это место становилось своим для каждого, кто бы в нём не оказался. Наверное, таким должен быть дом, в котором любят и ждут, которого никогда не было у Нурии.
Нурия расслабилась и потянулась. Она взглянула на время и поняла, что дремала целый час. Уже вторую ночь она была вынуждена сидеть взаперти в этой комнате и не показываться никому на глаза, нельзя было даже открыть окно, чтобы впустить свежий воздух.
Накануне состоялся её разговор с Надзирателем. Девушка извинилась за то, что напала на него, и он простил её. Надзиратель сообщил о том, что на Большой Континент должен был приехать верховный правитель, в его планах не входило посещение резиденции, тем не менее рисковать не стоило. Поэтому Нурия и просидела две ночи, не выходя из комнаты. Лишь Василиса Васильевна иногда заходила, чтобы принести еды.
Нурия встала с кровати, сунула ноги в белые махровые тапочки и подошла к трюмо, стоящему в углу комнаты. Девушка начала внимательно себя разглядывать. Она уже давно разлюбила смотреть на себя в зеркало. Находясь на Малом Континенте, Нурия стала ощущать ненависть к самой себе, пока приходилось прислуживать хозяевам, когда она чувствовала себя настоящей рабыней. Но сейчас что-то изменилось. Девушка вспомнила слова Василисы Васильевны о том, что «она сгорела в крематории», и теперь началась новая жизнь. Нурия улыбнулась. «Неужели и вправду?» – спросила она себя.
Девушка присела на табурет с мягкой подстилкой. Ей стало очень любопытно посмотреть, что хранила дочка Надзирателя в ящичках под зеркалом. Нурия выдвинула верхний ящичек и увидела записную книжку. Она была достаточно большой, с красивой позолоченной обложкой, закрывавшейся на замочек, чтобы кто-нибудь посторонний вдруг не прочитал содержимое. «Дневник?» – подумала Нурия.
В дверь постучали. Нурия вздрогнула от испуга, резко задвинула ящик и повернулась к входу в комнату.
– Можно? – раздался голос Надзирателя.
– Да, конечно, – ответила Нурия, встала с табурета и подошла к запертому окну.
В спальню зашёл Надзиратель. Он замер, увидев Нурию в дневном платье для сна, принадлежавшем его дочери. Девушка почувствовала себя неловко и покраснела.
– Я не хотел тебя смущать, – опомнился Надзиратель, подошёл к окну и нажал на кнопку, чтобы запустить механизм и открыть ставни. – Скоро наступит утро, хоть подышишь немного. – Надзиратель сделал небольшую паузу. – Я вернулся с хорошими новостями, как только взойдёт Дальняя Звезда, закроемся и утроим праздник. Можешь надеть что-нибудь красивое. Есть хороший повод.
Надзиратель загадочно улыбнулся и вышел из спальни. Нурия распахнула окно и с жадностью стала дышать свежим воздухом, от которого чуть не закружилась голова. Из комнаты Агнии открывался потрясающий вид на озеро. Над поверхностью воды стелился туман и медленно приближался к берегу. Со стороны озера потянул слабенький ветерок, и вскоре туман окружил резиденцию Надзирателя. Нурия смотрела на это белое молоко, которое густело, и его становилось всё больше. Таинственная неизвестность будущего пугала девушку, и в данный момент она особо остро это ощутила.
Нурия поскорее отошла от окна и открыла шкаф с вещами. Тут было из чего выбрать. У девушки разбегались глаза. «Действительно началась новая жизнь?» – ещё раз спросила себя Нурия.
Она спустилась в столовую в длинном сером достаточно строгом платье, чем-то средним между праздничным и домашним нарядом, но при этом подчёркивающим её красивую фигуру. Внизу её уже ожидали Надзиратель, Горыня, приглашённый в гости, и накрытый множеством блюд стол, от которого по всей комнате распространялся приятный, пробуждающий аппетит аромат. Последний раз Нурия видела столько еды в доме хозяина на Малом Континенте.
– Василиса! – крикнул Надзиратель. – Присоединяйся!
Нурия окончательно поняла, что хранительница очага была практически членом семьи, что она посвящалась во все здешние тайны.
Стол выглядел так, будто намечался пир. На нём были и запечённый в углях печи картофель, и фаршированная яблоками утка, и отбивная из свинины, слегка обжаренная на сковороде, большое хрустальное блюдо с красной икрой и несколько салатов, заправленных оливковым маслом.
– Вы собираетесь всё это съесть? – вырвалось у Нурии.
– Не волнуйся, – ответил Горыня, – ничего из недоеденного не пропадёт.
Когда подошла Василиса Васильевна, и все сели за стол, Надзиратель поднялся и взял в руки бокал с шампанским и сказал:
– Прошли две знаменательные ночи, которые знаменуют начало новой эпохи.
Он стал рассказывать о визите верховного правителя на Большой Континент. Драгавит прибыл с группой учёных, и вместе с Надзирателем они посетили два примечательных места на юге. Это был полуостров Каменный и побережье Акульего залива. Надзиратель говорил с небывалым энтузиазмом, у него горели глаза! Драгавит объявил о начале пилотных проектов по осушению моря. Выбранные места с небольшой глубиной до нескольких километров от побережья лучше всего для этого подходили. Благодаря новым проектам должны появиться тысячи новых рабочих мест, которые могут получить жители безымянных городов.
– Поднимем же наши бокалы за то, чтобы эти грандиозные планы воплотились в жизнь! – завершил свою речь Надзиратель.
Нурии хотелось попробовать всего и сразу. Она никогда в жизни не ела таких вкусностей и удержаться, чтобы вести себя в рамках приличия, было непросто. Однако девушка старалась гасить свои эмоции, внешне выглядя спокойно, когда внутри всё колыхалось.
Они ели, пили, разговаривали. Настроение поднялось у всех. Нурия, наконец, раскрепостилась, и, прочувствовав царящую дружескую атмосферу, ощутила себя в компании близких, родных людей.
– Есть разговор, Надзиратель, – сказал Горыня, – нам бы отойти.
Надзиратель отрицательно покачал головой.
– У меня нет секретов от тех, кто собрался за столом, – ответил он.
– Вы уверены?
– Мне уйти? – спросила Нурия, догадываясь, что Горыня не доверяет именно ей.
– Никто никуда не уйдёт, – строго сказал Надзиратель.
– Хорошо, – недовольно пробасил Горыня, – есть один заключённый, приговорённый к казни. Его прозвище Проповедник.
– Святой лик! – воскликнула Василиса Васильевна.
– Что-то слышал о нём, – задумался Надзиратель.
Нурия тоже поняла о ком идёт речь, но не подала виду.
– За публичные еретические выступления его разыскивали уже давно, поймали в нашей столице. Решение суда однозначное – смертная казнь. Но внезапно пришло письмо с Малого Континента: казнь отложить, держать приговорённого до особого распоряжения. Этой ночью оно пришло, его хотят казнить публично, на центральной площади через сожжение на костре.
– Такого не было уже лет сто, – удивился Надзиратель и посмотрел на Горыню, – думаешь, это может быть связано с нашими делами?
– Не знаю. Я всегда очень осторожен. Меня никто не мог поймать с поличным. Быть может, себя выдал кто-то из тех, кому мы уже устроили новую жизнь с другим именем, другими документами.
– Нет, они все надёжные люди. Это не обязательно должно быть связано с нами. Ты изучал дело Проповедника?
– Да, я привёз его вам.
Надзиратель взял папку и положил на стол.
– Он еретик. А таких всегда судили максимально строго. Они хотят показать людям, что подобные вещи жёстко караются, – решил Надзиратель, – не думаю, что нам стоит в это вмешиваться.
– Я не хочу его защищать, – сказал Горыня, – но эти перемены решений по его делу… Я такого не припомню.
– Вы что с ума посходили? – не выдержала Василиса Васильевна. – Спасать невиновных – это одно, а тут – такое!
– Никто не говорит, что мы хотим его спасать, – ответил Надзиратель, – я и сам не хочу связываться с еретиками.
Раздался звонок телефона, который использовался для спецсвязи с Малым Континентом. Аппарат висел на стене между кабинетом Надзирателя и переговорной комнатой.
Надзиратель вытер руки салфеткой, встал из-за стола, ответил на звонок и мигом побледнел.
– Когда это произошло? Где? А спасатели? Да, я понял. Как только наступят сумерки… Нет, я должен приехать. Это произошло на территории Большого Континента, я буду там вечером.
Надзиратель прервал связь и повесил телефонную трубку на место. Он не сразу смог повернуться лицом к сидевшим за столом. Надзиратель почувствовал резкую колющую боль в сердце и зажмурился.
– Вертолёт верховного правителя потерпел крушение, – с силой выдавил он.
Праздник был завершён.
– Что это значит? – спросила Нурия, не понимая всеобщей печали.
– Если он не выжил, – обречённо сказал Надзиратель, – то это означает, что до внеочередных выборов его место займёт Зимовит.
Надзиратель покинул столовую, Горыня взял папку с делом Проповедника и пошёл за ним. Нурия осталась наедине с Василисой Васильевной.
– Святой лик, – обратила свой взор к небесам хранительница очага, – спаси Драгавита! Иначе ждут нас тяжкие времена…
Нурия знала о Зимовите достаточно, чтобы согласиться с Василисой Васильевной – грядут действительно очень тяжёлые времена. Хранительница очага вышла из столовой, вернулась в фартуке и принялась убирать со стола.
– Я помогу, – сказала Нурия.
– Не нужно, деточка.
– Нет, я помогу.
Нурия взяла большое блюдо с уткой и понесла вслед за Василисой Васильевной.
– Кое-что оставим на завтра, а остальное заверну для Горыни, он отвезёт в деревню.
– К таким же ка я?
Василиса Васильевна кивнула.
Когда они закончили уборку стола, хранительница очага поблагодарила девушку и отправилась в свою комнату. Время приближалось к полудню, но Нурии совсем не хотелось спать. Слова о Проповеднике вызвали у неё жгучее любопытство, и ей, во чтобы-то ни стало, захотелось взглянуть на его дело.
Озираясь по сторонам, Нурия медленно подошла к кабинету Надзирателя, отодвинула дверь и заглянула внутрь. Там никого не было, а заветная папка с документами лежала на столе. Девушка прокралась в кабинет и стала просматривать бумаги. Фотография на первой странице принадлежала мужчине с редкими, длинными, местами поседевшими волосами, у него был очень сильный взгляд, и казалось, что даже со снимка он видел смотрящего на него человека насквозь. Ни имени, ни возраста указано не было, как и места рождения. Он был словно призрак, пришедший из какого-то другого мира. Лицо Проповедника показалось Нурии знакомым, но она никак не могла вспомнить, где видела его. Возможно, взбудораженное воображение придумало это, Нурия тут же засомневалась, что встречалась с ним когда-либо.
Внезапно дверь отворилась, и в кабинет вошли Надзиратель и Горыня. Они не ожидали увидеть кого-то внутри и были сильно удивлены.
– Вы до сих пор всем доверяете? – пробасил Горыня, обращаясь к Надзирателю.
– Я просто хотела…
Нурия испугалась и не знала, что сказать. Надзиратель был в замешательстве. Он был уверен, что от этой девушки не нужно ждать никакой подлости, и тут она пробралась в его кабинет…
– Я хочу знать, что ты тут делаешь? – спокойно спросил Надзиратель.
– Мне просто захотелось почитать о нём…
– Ну, не дури! – вмешался Горыня. – Выкладывай всё, как есть!
– Хорошо, – кивнула Нурия, и на её глазах проступили слёзы. – Тогда мне придётся рассказать мою историю с самого начала. Вы действительно вытащили с того света убийцу, – посмотрела она на Надзирателя. – Я убила того чиновника, но я защищалась! Меня довели до отчаяния… Поначалу на Малом Континенте я работала прислугой в его доме. Жизнь там была ужасной, со мной обращались как с рабыней, могли даже ударить… Мне было невыносимо находиться там. Я захотела сбежать. Я залезла в спальню хозяйки и взяла деньги, чтобы уехать, но меня поймали. Этот чиновник имел хорошие связи с Зимовитом и продал меня ему. Вскоре меня переселили в закрытое общежитие, которое напоминало тюрьму. Там были такие же девушки, как я. Нас кормили и охраняли, периодически вывозя к клиентам.
Надзиратель ощутил душевную боль, слушая этот рассказ. Он подозревал о подобном, так оно и оказалось.
Нурия продолжала:
– Постоянным клиентом для меня был тот чиновник. Меня привозили к нему, когда его жена уезжала на курорт. Он делал со мной, что хотел… Как-то он проговорился, что не боится дневного света, что есть место – курорт, где все они наслаждаются лучами Дальней Звезды и загорают. Тогда-то я и не выдержала…Когда я убила его и сбежала, у меня не хватило смелости испытать на себе дневной свет. Поэтому я здесь, мне стало любопытно и захотелось узнать о Проповеднике. Быть может, часть его слов – правда…
Надзиратель и Горыня переглянулись. Им понадобилось время, чтобы обдумать услышанное.
– Я готова проверить это сейчас! – воскликнула Нурия. – Я готова выйти на дневной свет.
– Нет! – запретил Надзиратель. – Мы не выйдем из резиденции днём! Это чепуха, – отмахнула он.
Надзиратель взялся за голову и присел в кресло. Ему стало нехорошо, в глазах потемнело.
– Василиса! – закричал Горыня. – Принеси воды!
– Что тут у вас за шум? – захлопотала хранительница очага.
Надзиратель сделал пару глотков и откинулся на спинку кресла.
– Есть документальные свидетельства того, как люди погибали днём, – сказал он, – как у них плавилась кожа, как они превращались в опасных для окружающих. Есть видеосъёмки, фотографии, подлинность которых подтверждена! Мой дальний родственник сгорел заживо… Мне нужно отдохнуть.
Надзиратель покинул кабинет и отправился в свою комнату. Он упал на кровать, сил не хватало даже для того, чтобы накрыться одеялом. Всё тело обмякло, ему стало очень плохо. Неужели и вправду там, на Малом Континенте, есть те, кто спокойно проводит день под лучами Дальней Звезды? У них есть лекарство, или же всё это чья-то чудовищная выдумка и глобальный обман? Слова Нурии не выходили у Надзирателя из головы. Мысль о том, что его дочь не была больна на самом деле, сильно мучала его, разрывало сердце и душу на части. Что если совершенно здоровая Агния по трагической случайности попала в лечебницу, откуда пока ещё никто не вышел здоровым? Или же беда случилась с Нурией… а если она начала заболевать? Она могла и просто соврать…До самого вечера Надзиратель так и не сомкнул глаз.
В начале ночи Надзиратель покинул резиденцию, не перемолвившись ни с кем ни словом. Он вызвал водителя и поехал в аэропорт. Надзиратель надеялся, что Драгавит остался жив. Всё время в пути он молил святой лик о спасении верховного правителя.
В аэропорту его ожидала неприятная весть – его служебный вертолёт оказался неисправен. Машина не смогла взлететь из-за проблем с двигателем.
Надзиратель вернулся к бронемашине и связался с Зимовитом по телефону спецсвязи.
– Здравствуйте, Надзиратель, – ответил тот, – пожелание здоровья сейчас звучит как нельзя кстати.
– Как у вас там дела?
– Вертолёт упал на скалы, долго искать обломки не пришлось. Тела уже доставляются на Малый Континент. Через час я объявлю о трёх траурных ночах по погибшим.
– И Драгавит?
– К великой печали… Мне придётся принимать присягу уже этой ночью, я бы хотел увидеть вас на Малом Континенте.
– Я бы уже летел, но мой вертолёт оказался неисправен. Если бы мне предоставили другой борт, любую возможность, чтобы попасть на место крушения…
– Драгавит был романтиком и большим мечтателем, он придумывал непосильные для бюджета проекты и давал чиновникам слишком много поводов и способов тратить государственные деньги. Жаль, что ваш вертолёт неисправен, но предоставить другой у нас нет возможности, это слишком большие лишние затраты. Будьте в резиденции, я сам скоро к вам приеду. Нам многое нужно обсудить о планах на ближайшее будущее. Вы нравились Драгавиту, он называл вас «великодушным», я хочу видеть вас Надзирателем Большого Континента и дальше. До встречи.
Зимовит прервал связь.
Надзиратель замахнулся, чтобы разбить телефон о машину, но остановился. «Говорит, как глава государства!» – подумал Надзиратель. Он скомандовал водителю везти его обратно в резиденцию. По дороге домой Надзиратель вспомнил, как погиб его троюродный брат. Это случилось много лет назад. У него случился приступ астмы, и он случайно открыл ставни посреди дня. Лучи Дальней Звезды превратили его тело в обугленную мумию. «Что же мне делать? – спросил себя Надзиратель. – Как поступить? Кому вообще сейчас можно верить? Нурия… только бы ты была здорова!»
Вернувшись в резиденцию, Надзиратель пришёл на кухню к Василисе Васильевне.
– Я всегда доверял тебе как самому близкому, самому родному человеку, – признался он, – скажи мне, что ты думаешь о Проповеднике?
Хранительница очага взяла старого друга за руку и присела рядом. Свой ответ она начала издалека:
– Агния уехала тогда в город, её остановили патрульные. Она показалась им подозрительной, не выспавшейся. Обследование в лечебнице выявило специфические антитела в крови. Это страшная потеря для вас и для меня. Мы должны принять это и попробовать отпустить, чтобы жить дальше. Мы обязаны не позволять ненормальным проходимцам морочить нам голову.
– Зимовит теперь верховный правитель. Думаю, выборов не будет. Он что-нибудь придумает, чтобы их отменить. О новых городах и осушении моря можно забыть. Он воплотит в жизнь все самые ужасные планы, что строил по отношению к моей Родине. И он не даст мне уйти. Я должен буду бороться с ним. Но как? Что я могу противопоставить? У меня нет ничего против власти верховного правителя. Решение о публичной казни Проповедника было принято на Малом Континенте, но если бы верховным правителем был Драгавит, я бы обсудил это с ним. Теперь же я не смогу отменить этого решения. Но я могу попытаться поломать планы властителей Малого Континента! Я не допущу, чтобы его казнили так, как хотят они. Я вытащу Проповедника и лично побеседую с ним. Если моё сердце подскажет, что он врёт, что он самозванец или умалишённый, я сам его убью.
глава одиннадцатая
Тимофей Лукич – староста деревни, провёл бессонный день и ранним вечером вышел из дома, чтобы босиком пройтись по ещё тёплой траве. В душе была необъяснимая тревога. Предчувствие чего-то нехорошего не давало ему покоя.
– Доброй ночи, Лукич! – поздоровался с ним Матвей, на котором были лишь широкие штаны с вытянувшимися коленями. – Хороша погодка!
– Да-а, – протянул староста и с прищуром осмотрелся вокруг.
Матвей принялся колоть дрова на дворе своего дома. Матвею было тридцать пять лет. На наружность он был бы самым обычным неприметным человеком, если бы не усы, которые соединялись с короткой бородой, и бакенбарды. Матвей считал, что этим привлекает к себе внимание противоположного пола и всегда, когда на него смотрела какая-нибудь женщина, он проводил по своей бородке рукой.
Проснулась Лександра. Никто, кроме Надзирателя и Горыни, не знал, сколько ей лет, и она никому не говорила о своём возрасте. Она была высокой и сильной, молчаливой и порой казалась суровой; кто-то мог дать ей тридцать лет, а кто-то и все сорок.
Лександра вышла из избы с двумя вёдрами в руках, чтобы набрать воды в единственном на поселении колодце.
– Доброго вечера! – поздоровался Матвей и провёл рукой по бороде.
Лександра кивнула в ответ и ухмыльнулась, ей казалась забавной эта его привычка.
– Погоди, помогу! – сказал Матвей и подбежал к ней.
– Ну, помоги, – ответила Лександра. Он давно оказывал по отношению к ней внимание. Лександра была женщиной физически крепкой, но никогда не отказывалась от мужской поддержки. Она знала, что небезразлична Матвею, но старалась близко к себе его не подпускать.
С севера стали слышны отдалённые раскаты грома.
– Ночная гроза – это не к добру, – высказал мысли вслух староста и спрятался в дом.
С Тимофеем Лукичом творилось что-то необъяснимое. От небывалой тоски внезапно защемило в районе сердца. Староста прилёг на кровать и пролежал достаточно долгое время. Разные мысли приходили в голову. Его отвлёк звук работающего автомобиля. Кто-то приехал. Тимофей Лукич взглянул на часы и не поверил глазам. Он пролежал на кровати больше двух часов.
Староста поднялся, подошёл к окну и увидел внедорожник Горыни. Вместе с ним приехал и Надзиратель. «Что-то зачастили», – с тревогой подумал Тимофей Лукич.
Вид у Надзирателя был озабоченный. На лице была тяжёлая гримаса. Горыня этой ночью тоже был молчалив.
– Тимофей Лукич, – обратился он к старосте, – собери ка всех у себя, да побыстрей.
Шесть мужчин и четыре женщины – все нынешние жители деревни сели за большой стол. В этот раз он не был накрыт, а Надзиратель выглядел суровым, значит, предстоял серьёзный разговор. В комнате воцарилась тревожная атмосфера.
– Начну с печальной новости, – наконец сказал Надзиратель, – верховный правитель погиб, новым главой государства стал Зимовит.
– Но здесь мы по другой причине, – выждав небольшую паузу, заявил Горыня.
– Очень скоро на центральной площади должна быть проведена публичная казнь одного человека. Я сразу скажу кто он. Возможно, кто-нибудь из вас слышал о нём раньше. Его прозвище Проповедник, настоящего имени не знает никто. Он выступал с еретическими речами в людных местах, за что был приговорён к казни.
– Вы хотите спасти еретика? – спросила Лександра.
– Знаю, – ответил Надзиратель, – что большинство населения презирает ересь. И я тоже. Так мы воспитаны. Это сложно объяснить, но я обязан не допустить осуществления прилюдной казни этого человека. Сейчас вы можете с непониманием отнестись к моим словам и действиям. Но я должен лично встретиться с ним и поговорить. Если я ошибся, если пойму, что он не тот за кого себя выдаёт, что все его слова – сплошная выдумка, я самостоятельно приведу приговор в исполнение.
– Вы жизнью обязаны Надзирателю, – сказал Горыня, медленно посмотрев на каждого, – но ни он, ни я не вправе требовать от вас помощи взамен в этом деле.
– Я не требую, только прошу. Мне нужны три добровольца, чтобы выкрасть Проповедника. Найдутся ли среди вас такие смельчаки?
«Не зря я переживал», – подумал староста, встал со стула и громко сказал:
– Я готов.
– Ты уже в возрасте, – посмотрел на него Горыня, – но, насколько мне известно, ты был хорошим водителем.
– Был и остаюсь им, хотя давненько не практиковался. Всё-таки двадцать пять лет стажа!
– Благодарю, Тимофей Лукич, – Надзиратель сделал поклон головой.
– Я буду вторым добровольцем, – встала со стула Лександра.
– Здесь есть мужчины, – Горыня не хотел брать её с собой.
– Например, я! – поднялся следом Матвей. – Женщинам в таком деле не место, согласен.
Лександра метнула резкий взгляд в сторону Матвея, будто молнию, подошла к нему и протянула руку.
– Я поборю тебя в два счёта, я сильнее всех вас, ну, кроме Горыни.
– Хочешь побороться? – засмеялся Матвей, но улыбка быстро исчезла с лица. Он вдруг испугался, что может проиграть женщине.
Горыня посмотрел на оставшихся мужчин. Они сидели, опустив голову, стыдясь показать глаза.
– Больше никто? – пробасил он и, выждав небольшую паузу, обратился к Лександре. – Поборешься со мной.
Горыня присел рядом. Они опёрли руки локтями о стол и крепко сомкнули ладони друг друга. Борьба началась. Лександра нахмурилась, она собрала все свои силы, но побороть Горыню казалось чем-то сверхъестественным.
– Хватит уже! – вступился за женщину Матвей.
Горыня поднапрягся и поборол Лександру, прижав её руку к столу.
– Сгодишься, – вынес вердикт он.
– Что ж, – подытожил Надзиратель, – спасибо всем. Надеюсь, не стоит говорить о секретности этого разговора. Теперь я попрошу уйти всех кроме добровольцев.
В просторной комнате осталось пять человек. Горыня достал из пакета карту столицы Большого Континента и развернул её на столе.
– Из тюрьмы вытащить его невозможно, – сказал он, – там серьёзная охрана, и шансов у нас нет. Уже в столице маршрут будет проложен через самые многолюдные улицы, и там наверняка будет достаточно стражей правопорядка и патрульных. Лучшим местом для нападения будет дорога через лес. Это пять с половиной километров между тюрьмой и южной границей города.
– У нас должно быть какое-то оружие, – сказал Матвей.
– Причинить вред конвою, – сразу предупредил Надзиратель, – это абсолютно исключено. Мы будем пользоваться миниатюрными дротиками со снотворным. Такое оружие используют стражи правопорядка для задержания преступников.
– Знакомое оружие, – припомнил Матвей.
– Скажи спасибо, что тебя не вырубали электрошокером! – сказала ему Лександра.
– Где мы их возьмём? – спросил Тимофей Лукич.
– Нужно было начать с этого, – ответил Надзиратель. – Стражи правопорядка Большого Континента получают снаряжение, обмундирование и оружие у компании-поставщика с Малого Континента. Перевозится всё это железнодорожными составами дважды в неделю.
– Между станциями под названием Первая и Вторая, – заговорил Горыня, – в двадцати пяти километрах от западной границы Большого Континента железная дорога проходит по ущелью и идёт в подъём. Там на участке длиной в семь километров локомотивы движутся с минимальной скоростью. На них можно запросто запрыгнуть. Участок очень сложный, и машинисты предельно осторожны. Это единственное место, где можно забраться в вагоны с оружием незамеченными.
Надзиратель взял Горыню за руку, чтобы тот замолчал. Необходима была пауза. Надзиратель медленно обвёл взглядом каждого.
– Это достаточно далеко, – сказал Матвей, разглядывая карту, – нам не вернуться оттуда до рассвета.
– Поэтому придётся переночевать в посёлке Вишнёвый. Там находится конечная остановка районного автобуса, есть небольшая гостиница.
– Никто не передумал? –спросил Надзиратель.