Лавровый венок

2

Она открыла глаза за секунду до сигнала будильника. Организм, натренированный годами, уже приучен вставать в одно и тоже время, в один и тот же момент. Голо-стена озарила светом помещение. Протяжный сигнал наполнил комнату, а свет начал плавно менять интенсивность в такт сигналу. Диана резко села на кровати. Сон еще не покинул ее голову, организм испытывал стресс, но она знала, что встать лучше сразу.

– Будильник, стоп, – она покрутила головой, размяла шею. Движения сопровождал приятный хруст. Со вздохом развела руки в стороны, покрутила кисти, подняла вверх. Опустив руки покрутила плечами вновь ощущая приятный хруст. – Включить радио.

«… довольно занятный трек, – говорил диктор. – Но давайте разбавим это утро классикой. Была тристо лет назад маленькая группа под названием „Далекий сигнал,“ всего один альбом. Сейчас мало кто их узнает. Но вам повезло: с вами я, ваш верный друг Солл, неизменный ведущий вашего любимого радио. И каждое утро понедельника я спешу поделиться с вами выдающимися вещами, которые смог создать человек. Так что вы ничего не пропустите, если будете оставаться с нами. А теперь песня, которая, я уверен, заставит вас заинтересоваться творчеством этой маленькой, но очень талантливой группы.»

Диана подошла к окну и открыла широкие жалюзи. Снаружи было темно. Из окна своей угловой квартиры она видела край соседнего блока. Редкие огоньки на его стене указывали на квартиры, в которых уже не спали. Или еще не ложились спать. Блок напротив, как и ее блок, был крайним в районе. Они граничили с огромным полотном внизу, состоящим из низких построек, маленьких домов, в несколько этажей и даже в один. Трущобы, как его называли все. Этот район уходил далеко за горизонт. Даже из ее окна не было видно края. Она жила в среднем корпусе блока. И была горда этим, что может позволить себе этот уровень. На нижних этажах было дешевое жилье – с меньшей площадью и лишено некоторых достоинств среднего и верхнего корпусов. В верхнем же корпусе – дорогие квартиры с большими комнатами, и даже не с одной. Диана жила по-середине. Но и этот уровень находился достаточно высоко, чтобы люди внизу выглядели лишь точками. Каждое утро она смотрела на эти дома внизу. Этот вид мотивировал ее.

Она родилась там, у горизонта. А теперь смотрела с другой стороны. И каждый день возвращалась. Но уже не как местный житель.

Потянув за рычаг Диана открыла стенную вытяжку. На нее, с гулом, обрушился поток холодного воздуха. Она направилась в угол к самостоятельно установленной перекладине. Подтягивания, приседания, отжимания. Заканчивая каждое упражнение на последних силах, она делала остановку, и начинала следующее. Сделав последнее отжимание от пола, она легла на спину и отдышалась. Ей хотелось пить. Подойдя к стойке у крана она обнаружила, что бутыль для покупной фильтрованной воды пуст. Вчера она выпила всё. На очистных станциях, которые уже еле работали, можно было не надеяться на качественную очистку. Скорее всего там стоят фильтры, которые не меняли уже пару сотен лет. Злобно фыркнув она взяла браслет лежавший на тумбочке, пустой бутыль, надела свои тяжелые ботинки и не шнуруя вышла в коридор.

Поток воздуха ударил в спину. Сквозняк прошел по ее квартире. Она дошла до торговых аппаратов в центре жилой площадки. Они стояли плотной группой на каждом этаже, и любой, выйдя из квартир, расположенных по периметру, мог просто пройти прямо и купить себе воды на разлив, порционно, или свежий кусок Переработки.

Диана активировала браслет, поднесла его к аппарату для продажи воды на разлив, запросила два литра, дождалась списания, о чем сообщил браслет, и подставила бутыль под кран. Когда он наполнился она не сходя с места сделала несколько больших глотков. Утолив жажду, вернулась в квартиру, в которой буйствовал сквозняк.

Закрыв заслонку направилась в душ. Маленькое квадратное помещение за стеной позади кровати. Прохладная вода намочила короткие русые волосы и заставила содрогнуться тело. Все это было ради экономии. Она достаточно зарабатывала чтобы принимать теплый, и даже иногда горячий душ, но считала это бессмысленной тратой. Экономия денег помогает реализовывать ее потребности в других товарах и услугах. Ограничитель горячей воды был выгодным приобретением. Он всегда выдавал воду определенной температуры, не позволяя горячей тратиться впустую и останавливал тебя, когда ты в порыве захочешь сделать потеплее. Прохладная же не давала расслабиться и провести лишнее время в душе, потратив излишне воду. Тут же почистила зубы.

Выйдя из душевой кабинки, наспех вытерлась полотенцем и не одеваясь пошла в кухню. Одной из задач голо-стены было деление небольших жилых комнат-квартир на сектора, чтобы создать иллюзию комфорта. Кухня – всего-лишь небольшой кусок комнаты, отрезанный голо-стеной.

Подрагивая от холода Диана достала с полки коробку и насыпала из нее порошок в стакан. Залила это фильтрованной водой и размешала. Дрожь отступала, тело почти высохло. Посмотрев на субстанцию в стакане она с нежеланием выпила ее. Порошок, что был основой пищевой «Переработки» – великолепная вещь по соотношению питательности и цены. А также полезности. Но вкус отвратный.

Взяв в комоде трусы, носки и майку, быстро оделась, надев последнюю на голый торс с не сформированной, из-за голодного детства, грудью. Рядом на стуле лежали черные штаны из плотной ткани. Заправила кровать, надела на руку браслет. Он опоясывал запястье, на лицевой стороне был широкий экран. Взглянув на него Диана не увидела новых сообщений за ночь.

«Время шесть утра, – прокричал диктор. – Город просыпайся. А у нас утренние новости. Сначала к главному: вчера во внешнем районе случилось происшествие, которое поставило на уши полицию района…»

Это привлекло ее внимание, и она замерла.

«… совершенно ничего не известно, кроме того, что на место прибыли сам мэр и старший полицейский Прикк, – продолжал диктор. – Наши источники в полиции бессильны сообщить нам что-либо.»

– Ну и хорошо, – сказала сама себе Диана и направилась к выходу.

«Но мы же репортеры, – радостный голос диктора заставил ее немного понервничать. – И любим докапываться до правды и разгадывать тайны. Поэтому мы связались с заместителем главы городской полиции и взяли у него интервью.»

Услышав сказанное Диана встала на месте и внимательно прислушалась. Пятнадцать минут она слушала стандартные отговорки о том, что «если бы что-то было достоверно известно, то это бы донесли до общественности, поэтому журналисты, как обычно, преувеличивают.» Что ничего страшного не случилось. И то, что произошло вчера, это лишь отработка новой методики полиции, которая может улучшить качество ее работы.

После всей этой пустой болтовни Диана задумалась, а какова бы была реакция горожан, узнай они правду. Даже не пытаясь ответить на этот вопрос она надела тяжелые полицейские ботинки, какие носят патрульные, распрямилась и любовалась ими. Ей нравились эти ботинки. Нога чувствовала себя комфортно. И выглядят отлично. Ей было очень сложно выпросить их у начальства.

Легкая темная куртка с капюшоном. Тоже удобная. Но ее она купила лично. Случайно увидела в магазине холла одного блока, в котором вела расследование. Отдала большие деньги. Но куртка стоила этого. Сидит плотно, как-будто кто-то тебя обнимает. В ней ни жарко, ни холодно. И кобуру с пистолетом на поясе способна скрыть.

Диана была готова к выходу. Взяла пистолет с тумбочки у двери, поместила его в кобуру. Там же лежал полицейский значок. Повесила его на грудь, аккуратно и гордо. Протерла ладонью. Глянув на маленькое зеркало быстрыми движениями расчесала короткие волосы, что прилипли ко лбу. Они спадали на лоб и начали уже виться от длины. Пора бы подстричься, подумала она.

– Отключить стену.

Ее отражение пропало в темноте. Диана протянула руку к подсвеченной дверной ручке.

Приоткрыв дверь она услышала в щель звук открывающегося лифта и шаги. Кто-то прошел мимо ее квартиры, которая была ближайшей к лифту, и удалялся по коридору. Странно, подумала Диана. Обычно в это время она никого не встречает. Шаги затихли. Тот, кто их издавал, остановился через пару квартир от нее.

Она вышла в коридор и первым делом посмотрела налево, куда следовали шаги. Через три квартиры, склонившись над дисплеем входной двери стоял мужчина лет пятидесяти и негодовал. В этом худощавом человеке с густыми усами Диана узнала местного сантехника Гришша. Вздохнув, она закрыла дверь, проведя браслетом по дисплею и пошла к лифту. Но встав перед кабинкой она захотела еще раз выпить воды. Развернувшись и подойдя к порционному торговому аппарату она оплатила один стакан. В нише появился маленький конус из плотной бумаги и наполнился водой. Пока все это происходило Диана наблюдала за копошащимся мужчиной. Двумя маленькими глотками осушила стакан, выбросила в специальную урну и направилась к Гришшу.

Сантехник услышал ее шаги и повернулся к ней, выпрямившись. Рядом с ним стоял его обшарпанный ящик с инструментами. А когда Диана подошла, он сделал искусственную улыбку на уставшем, морщинистом и сонном лице. Сняв грязную и дырявую шапку он тихо сказал:

– Доброе утро, – он знал кто перед ним. Даже если бы на ней не было значка.

– Что ты здесь делаешь? – словно на допросе спросила Диана и положила правую руку на ремень, просунув большой палец за пазуху. Так она приняла типичную угрожающую позу, говорящую, что готова моментально вынуть пистолет.

– Офицер, – Гришш заметил положение ее руки, – это квартира доктора Андриана, знаете?

– И? – она посмотрела на дисплей.

– Точнее его рабочий кабинет, – искусственная улыбка спадала с его лица, пока он пытался объяснить свои действия. – Сам он живет в верхнем корпусе. А здесь купил квартиру, чтобы далеко не ходить на работу, знаете?

Лицо Дианы не выражало никаких эмоций.

– Так вот, – продолжал мужчина, – доктор Андриан платит мне, чтобы каждый понедельник, с утра, я проверял трубы и сантехнику. Он переоборудовал квартиру в медицинский кабинет. Вдруг за выходные старые трубы, сами знаете, дали течь? А так же пропустить горячую воду. Утром горячая вода содержит грязь, что за ночь отстоялась, сами знаете.

– Не знаю. У меня стоит ограничитель. – Диане стало скучно, но виду она не подала.

– Ах, да, ограничители, они с сеткой… Но сегодня, сейчас я не могу попасть в квартиру, – Гришш показал рукой с шапкой на дисплей.

Он затих. Диана сверлила его глазами.

– А может вы мне поможите? – он опять создал искусственную улыбку. – У вас, полицейских, есть способы попасть в закрытые квартиры, сами знаете.

Диана на момент задумалась. Посмотрела на дисплей и снова на Гришша.

– Нет. – она начала уставать от разговора. – Нет «у нас» таких методов. Знайте теперь, – передразнила его Диана, сделав ударение на первое слово. – Каждый понедельник, говоришь? Почему же ты мне раньше не попадался на глаза в это время?

– Да, офицер. Каждый понедельник уже несколько месяцев. Всегда в одно и тоже время.

Она посмотрела на часы в браслете и поняла, что сегодня вышла позже. Вспомнив, что минут пятнадцать слушала пустую болтовню по радио, она кивнула головой.

– Да, возможно, – задумчиво произнесла Диана. – Сегодня я вышла позже обычного. Значит доктор Андриан подтвердит твои слова? – ей уже хотелось закончить этот разговор.

– Конечно, офицер. Можете не сомневаться.

– Тогда пошли к нему?

– Но…

– Что «но»?

– Рано еще. Он спит, – заволновался Гришш.

– Тебе все-равно надо сообщить ему, что кабинет не открывается и взять его ключ.

– Это хороший вариант, – согласился он.

Они уставились друг на друга. Она ждала его действий. Он же решил, что она не всерьез. Паузу нарушила Диана:

– Значит так: сейчас ты поднимешься к нему. Я буду ждать здесь. Если ты вернешься с доктором, или хотя бы вторым ключом – я полагаю с его личным браслетом – я буду удостоверена, что твои слова правдивы. Иди. Быстро.

– Да, офицер, – Гришш был слегка шокирован, что она не шутила.

Надев шапку и совершив рывок за ее спину, он направился быстром шагом к лифту, за дверями которого и скрылся. Через пару минут Диана пошла в другую кабинку.

Лифт как обычно приглушенно гудел и медленно поднимал ее на крышу. Она стояла в пустой кабине, переминалась с ноги на ногу и смотрела в невысокое, но во всю ширину лифта, окно. В блоке напротив редкими вкраплениями пробегали светящиеся окна тех, кто не спал. Диана всегда пыталась разглядеть в них что-нибудь в эти моменты. Но ей никогда это не удавалось.

Поднявшись на крышу она подошла к одному из двух ховеров, что здесь были.

Ховеры – служебный транспорт. Только городские службы имеют право их использовать. Но не редко гражданские, за огромные взятки приобретают себе это право. Диана могла бы конечно изъять у владельца и право на управление, и сам аппарат, но уже через пару часов он вернет себе все. Она знала это, поэтому не среагировала на припаркованную на крыше вторую машину.

– Ховер, открыть, – скомандовала она аппарату.

– Охрана снята, – донеслось от него и передняя дверь открылась.

Диана вынула пистолет из кобуры и села, положив оружие на полку под приборной панелью.

– Запуск, – она протянулась к ручке громкости радио, чтобы успеть заглушить его. Эта развалюха почему-то включала его, когда двигатель запускался. Притом на максимальной громкости. Механики лишь развели руками и рекомендовали Диане вручную отключать радио после запуска. Или убрать его вовсе.

Из ховера начали доноситься звуки борьбы двигателя и пускового механизма. Пока аппарат просыпался, в ней заиграло любопытство и она повернула голову в сторону соседнего ховера. Тусклый свет от салона ее машины и слабого освещения крыши отражался в изгибах этого новенького аппарата в виде светлых полос.

Любопытство взяло вверх и Диана пошла к нему. Обойдя новенький ховер по кругу она не заметила ни единой царапины, ни малейшей вмятины, ржавчины или потертости. Ховер сделали недавно. Вероятно это самый свежий аппарат.

Она положила руку на крышу и нагнулась чтобы посмотреть салон.

– Эй, в чем дело? – донеслось со стороны лифтов.

Сквозь окна Диана увидела с другой стороны ховера невысокого мужчину вышедшего из лифта, и шедшего спешным шагом к ней. Пухленький, одетый в чистый рабочий комбинезон, сразу заявлял своим видом, что он из касты руководителей производств.

– В чем дело? – он вновь повторил, приблизившись к ховеру в волнении, но увидев с другой стороны полицейский значок, вроде как успокоился. – А, офицер…

– Диана Скадд. А вы?

– Юрик Хрюн, – он полез во внутренний карман. – У меня все документы в порядке, – мямлил хозяин ховера под нос, доставая из кармана бумаги и разглядывая их. – И право на управление, и на владение…

– Не сомневаюсь, – он обошла аппарат и приблизилась к пузатому. – Где вы работаете?

Мужчина приподнял подбородок и не без гордости произнес:

– Я начальник восточного цеха Переработки №2. Наша Переработка хоть и не самая питательная, но наименее мерзкая на вкус, – проговорил он множество раз повторяемый текст. – В следующий раз, когда будете покупать Переработку – покупайте только от восточного цеха №2.

– А вы знаете, Юрик, – она зашла мужчине за спину, – что в городе лишь один цех по сборке ховеров. И чтобы собрать один такой, – она хлопнула ладонью об крышу так, что мужчина вздрогнул и повернулся к ней, – необходимо несколько месяцев. А мне несколько лет назад выдали вот эту рухлядь, – она продолжала мягко говорить, указывая на свой ховер, который кряхтел, пытаясь запустить двигатель. Резким махом руки она выдернула из его рук документы так, что толстяк, в сравнении с ней, от неожиданности вжал голову в плечи.

– А я тут причем? – тихо, недоумевающе и со страхом произнес Хрюн.

Возможно, после этих слов, Диана бы выстрелила в него. Но она была рада, что сейчас пистолет в ховере, а не под рукой в кобуре.

– Зачем вам вообще понадобился спецтранспорт? – спросила Диана.

– Не из-за прихоти, а по работе, – оправдывался Хрюн. – Недавно мэр приказал увеличить производство Переработки. Пришлось раздуть смены почти на три часа. Не можем же мы из того, что у нас есть начать делать больше. Поэтому пришлось работать сверх плана. Конечно и качество товара упало, потому что мы снизили процент питательных составляющих. А благодаря этому ховеру я теперь могу поспать чуть подольше.

Диана молчала. Она не знала, что сказать, но этот человек ее злил.

– Может вам надо, ну… – он замялся, – денег?

Определенно хорошо, что пистолет не под рукой. Это почувствовал даже сам Хрюн, видя ее глаза. Их отвлекло радио, которое заорало на всю крышу. Двигатель проснулся.

«… и вот такое хорошее утро нас ждет, – задорно говорил диктор. – С хорошей музыкой мы начинаем новую неделю. Просыпайся город.»

Злость отпустила Диану и она, положив документы на крышу соседского ховера, направилась к своему. Ей хотелось бросить их на пол, но она подумала: ведь это действительно не его вина.

3

Выключив радио и расположившись в кресле своего ховера Диана обратилась по стационарной рации:

– Диспетчер, это 1701, диспетчер, это 1701.

Она сняла значок с груди и поднесла к скану под монитором в центральной части панели, открыла файл со своим именем и в появившемся меню нажала «Подтвердить». На мониторе высветилось: «Диана Скадд. Расследование убийств. Следователь.»

Она вольно расположилась в кресле водителя, и вытянув одну ногу посмотрела на лобовое стекло пустым взглядом. На нем появились несколько еле заметных капель.

– Ховер, погода.

В нижней части монитора появилась бегущая строка, а голос дублировал написанное: «На данный момент: температура 19 градусов, погода облачная, осадки отсутствуют. Возможное начало дождя через две минуты…»

– Говорит диспетчер девять, – голос прервал доклад о погоде, – 1701, это диспетчер девять.

– Здравствуй, Танни. Это Диана Скадд, 1701, приступаю к работе.

Она подняла ховер в воздух, потянув нижнюю часть руля на себя.

– Дин, как обычно раньше всех.

– Есть ночная сводка?

– Ничего серьезного. Драки в нижних корпусах, немного мелкого криминала во внешнем районе… не считая странного происшествия в трущобах, на который вчера вечером собрали несколько местных патрулей. Я слышала даже Прикк прилетал. Но никаких данных не поступало. Совсем никакой информации. Тебе что-нибудь известно? Это ведь твой район.

Диана молчала. Нельзя было рассказывать. Но происшествие было и его заметили.

– Да, – ответила она, – там было убийство. Нас с Чедом вызвали прямо под конец выходного.

– Убийство? Это на чей же труп собрали половину патрульных района? – прозвучал удивленный голос.

– Обычное убийство, – выкручивалась Диана. – Просто наш капитан решил помочь мне и попробовать новую тактику. Так сказать охватить по максимуму территорию, – по-ходу придумывала она, – быстрее опросить побольше людей, и всякое такое.

Ховер висел в воздухе над блоками, на которых с каждой стороны загоралось все больше окон. Люди просыпались, готовились к новым будням. А Диана уже была готова работать. Несколько недель назад, без напарника, с раннего утра она приступала к делам. Но в последнее время необходимо было заехать за Чедом, которого недавно перевели к ним и навязали ей. Каждое утро он садился к ней в ховер, а у нее уже было выбрано дело, и имелись первые наработки, которыми она занималась, пока напарник просыпался и готовился к рабочему дню. Убийства в городе были редкостью, поэтому даже ее отдел занимался различными кражами и хулиганством. Она потянула руку к нижнему углу монитора, пролистала каталог и нашла сводку за последние шесть часов.

– 406 зарегистрированных случаев. И это только зарегистрированных, – она тяжело вздохнула в рацию. – А по новому убийству действительно никакой информации. Значит капитан и дальше пробует свой новый метод.

– Дин, сама знаешь: 406, 506 или 906. Это цифры. Обрабатывается лишь единицы. Так что, как я говорила – ничего серьезного. Мне внести твое новое дело в базу данных?

– Нет, Танни, – встрепенулась Диана. – Не стоит. Если капитан сам не внес его, значит так надо.

– Хорошо, – небольшая пауза. – Дин, почему ты не попросишь перевода в другой отдел? Ты отличный следователь. Я сейчас смотрю твой файл: ты закрываешь все дела и всегда оперативно. Почему не хочешь во внутренний район?

– Замолви за меня словечко, Танни, – Диана посмотрела в окно налево, где горели огни внешнего района. – Я из кожи вон лезу, единственная работаю в отделе. Всем остальным просто плевать. Дела в трущобах проходят у руководства мимо глаз. Закрыли дело или нет: всем все-равно. А я пытаюсь всё закрыть, за что берусь. Стараюсь, чтобы меня заметили. Это замкнутый круг. Тебя не повысят, если не работать лучше остальных. И не повысят, если работать как все. – Она вздохнула. – Лучше всех работаешь? Вот и работай. Отдел гордится тобой. С тобой у отдела есть раскрываемость.

– Печально слышать, – сожалел голос по рации.

– И кем я стала благодаря своим упорным усилиям и трудолюбию? Старшим следователем по расследованию убийств. Старшим. Из двоих. А второй – мой напарник.

Проследовала задумчивая пауза. Диспетчер молчала.

– Ничего, – продолжила Диана, – всё впереди. Я знаю. Буду и я на высоте. – Она взяла руль в руку, и направила ховер вдаль, к самой темной части города, к трущобам. – Итак, Танни, регистрируй меня. На мне сейчас не отмечено, что я веду расследование?

– Нет.

– Тогда, пока моего дела нет в базе, я возьму что-нибудь из списка, – рассуждала она. – Что-нибудь, что не требует срочности. Чтобы у меня не стоял пробел.

– Удачи, Диана. Тогда всё как обычно. Сводка у тебя, бери что понравится. 1701, регистрирую вас. Хорошей смены.

– Спасибо.

Связь прервалась. Имя собеседника с монитора пропало.

– Ховер, дать сводку по категориям.

Аппарат летел прямо, одну руку она держала на руле. Другая же сейчас лежала на бедре и стучала большим пальцем, проигрывая в голове услышанный утром музыкальный трек. Дождь усилился. На мониторе замелькали строчки и цифры.

– За время неактивности следователя 1701, – голос электронного диктора сухо и монотонно дублировал текст, – было заявлено: 197 грабежей и краж, 122 избиений, 38 нарушений общественного порядка, 49 иных мелких нарушений.

– А убийств?

– Убийств не заявлено.

– Проверь еще раз убийства, – настояла она.

– Убийств не заявлено, – так же настойчиво и монотонно повторил диктор.

Она пролетала над трущобами, размышляя о том, с чего стоит начать расследование. Внизу мелькали огоньки. Редко мелкие прожектора. Она направила ховер в обратную сторону, вглубь города, к возвышающимся на горизонте высоким зданиям, ближе к центральной части.

– Ховер, проложить путь к блоку 17.3.

– Проложен путь к блоку 17.3, Северный сектор.

Двадцать минут спустя Диана открыла глаза услышав доклад: «Блок 17.3. Северный сектор. Окончание пути». Автопилот остановил машину у края крыши. Она взяла руль в обе руки и посадила аппарат недалеко от стоящего человека в капюшоне, который медленно направился в ее сторону Это был Чед. Диана открыла ему дверь, нажав на соответствующую кнопку. Тот сел, снял капюшон. От него доносился запах перегара, последствие веселой ночи.

– Здравствуй, начальник. То есть напарник, – он улыбаясь раскинулся на кресле, приоткрыл окно и тяжело выдохнул. – А дождя так и нет.

Через мгновение, вдруг вспомнив, Чед вынул из кармана значок и приложил к скану.

– Диспетчер, это 3598, – сказал он в стационарную рацию и открыл на мониторе свой файл.

Нажал «Подтвердить» и закрыл глаза наслаждаясь секундным моментом сна.

– Необходимо дважды назвать себя, – сделала ему выговор Диана.

Он повернул к ней голову, посмотрел снова на монитор.

– Диспетчер, это 3598. Диспетчер, это 3598. Зарегистрируйте меня, я начинаю работу.

– Сначала дождись ответа, потом рапортуй, – начала раздражаться Диана.

– Хорошо, хорошо. Дисп…

– Диспетчер четыре. 3598, это диспетчер четыре.

– Диспетчер. Это Чед Сунн, 3598. Приступаю к работе. Зарегистрируйте меня.

– Принято, 3598. Хорошей смены.

Связь оборвалась.

– Спасибо, и вам. – он вновь закрыл глаза.

– Что с тобой, Чед? – вспылила Диана. – Что за поведение?

– Со мной? – уставился он. – Что ты делаешь? Ты схватилась за то, с чем явно не справишься. И меня не спросила.

Диана молчала. Она понимала Чеда. Понимала его недовольство. От них будут требовать слишком многого. И постоянно давить.

– Я не откажусь от этого дела, – заявила она. – Это такое же обычное убийство, как и другие.

– Только вот судя по трупу, – его трясло, – это сделал не какой-нибудь пьяный прохожий или голодный наркоман-сосед. Тут все намного серьезнее. Ты даже не знаешь с чего начать.

– Транспорт, – после паузы сказала Диана, успокоившись и расслабившись. Увидев на лице Чеда непонимание она добавила: – Он же должен был как-то туда попасть? Около здания не было никакого транспорта. И в рапорте патрульные отметили это. Не пешком же он пришел?

– Действительно, – кивнул Чед.

– Поищем в округе ховер. Тут любой будет подозрителен. Но, думаю, придется подключить патрули.

Чед прислонился к окну. Он смотрел на город, проплывающий под ними. Этот вид наводил на него тоску. Отведя глаза его внимание привлек лежавший на полке под приборной панелью пистолет Дианы.

– Почему он у тебя постоянно здесь лежит? – спросил он беря в руки ее оружие.

Это была типичная полицейская модель, которая выдавалась совершенно всем сотрудникам. Чед любил пистолеты и посчитал долгом совести провести личный осмотр. Хотя ему просто хотелось чем то занять руки.

– Положи на место. – Диана попыталась выхватить оружие из рук Чеда. – Мне просто не комфортно сидеть в кресле когда он на поясе.

– Подожди-ка. Что-то он легче, чем обычно, – он достал обойму и посмотрел патроны.

Они все были на месте. Но заглянув в спец обойму под дулом он увидел свободное место, которое предназначалось для иных снарядов.

– У тебя «крикунов» нет. – заявил он. – Ты знала?

– Ты это по весу определил? – удивилась Диана.

– Да, я люблю оружие и хорошо в нем разбираюсь. В том числе и сколько должны весить наши пистолеты в полной готовности. Так что с газом то?

– Конечно знала, – она взяла пистолет у него из рук и положила между коленями. Затем обойму и вернула ее в пистолет, надавив сверху. – Я их сдала.

– Зачем? – не понимал Чед.

– Не хочу, чтобы эта гадость была рядом со мной.

– Они же безопасны, пока не выстрелишь ими, или не вынешь из рамки, – засмеялся Чед над необоснованной глупостью напарницы.

– Нет. Все-таки их оболочка хрупка. А если брак рамки или капсулы? Не хочу, чтобы эта штука сработала у меня дома, или тем более в ховере, на высоте, – оправдывалась она. – Ты хоть знаешь, почему их называют «Крикунами»?

– Да, объясняли: из-за криков тех, кто оказался в зоне действия газа, – ответил Чед. – Пользовалась когда-нибудь? Или видела в действии?

– Нет. Ни разу. И не хочу, чтобы облако сжатого кислотного газа было у меня на поясе. Как получила пистолет, то сразу сдала их.

Чед задумался и ухмыльнулся.

– А теперь представь, напарник, – он пытался рассказывать более красочно, при этом жестикулируя, – погоня. Плохие парни гонятся за тобой, чтобы убить. Отстреливаться? Не на бегу же. А может патронов и нет уже. А если плохишей больше, чем патронов? Но вот один выстрел этой малышкой им под ноги, и целая толпа забудет про тебя в туже секунду. А ты стоишь в стороне, пытаешься отдышаться и наслаждаешься их криками.

– Хватит, – остановила она его рассказ поднятой рукой.

Чед смотрел непонимающе и пытался сообразить, что у нее в голове.

– Я знаю тебя всего пару недель и не могу понять: что с тобой не так, Диана? Ты постоянно берешь по несколько дел. Не самых простых. Рискуешь жизнью в чертовых трущобах. Отказываешься от положенного, заметь, средства защиты. И вообще ведешь себя надменно. Никому руки не жмешь. Вся правильная из себя, гордая. Ладно. Пусть там, внизу, или перед начальством и другими. А передо мной то зачем?

Диана молчала. Она не показывала никаких эмоций. Спокойно держала руль одной рукой, другой отбивала ритм на бедре. Она считала, что не обязана отвечать на подобные вопросы.

– Почему ты не можешь как все, – продолжал Чед, – просто взять из этого списка пустяковое дело и мусолить его пару недель. А потом закрыть и взять новое такое же. И работать почти не надо. Ты и так старший следователь. Лучший в этом районе. Пусть хоть и трущоб. – Он выдержал паузу. – Ну вот зачем ты взяла это убийство?

– Тебе нравиться в трущобах, Чед? – спокойно спросила она смотря вперед.

– Нет. Поэтому и хочу меньше в них находится.

– Поэтому я работаю на максимум, – она посмотрела ему в глаза, – чтобы вырваться оттуда.

– О, да. Заметно, как у тебя это получается, – он злобно ухмыльнулся. – Считаешь, что раскроешь это дело и тебя на руках понесут в первый отдел? А я считаю, что это не наш уровень – мы опустим руки и с позором откажемся от него. Если его раньше не отберут.

Диана открыла карту и направила ховер к вчерашнему дому.

– А почему ты не купишь новый браслет-имплант? Он намного удобнее твоего, – Чед заметил на запястье Дианы браслет старого образца. – И не забудешь никогда. И не мешается. – Он покрутил запястьем, показывая свой. – Очень удобен.

– Мне и мой нравиться, – четко выговорила она. – Он работает. К тому же это подарок. А что касается имплантов – я противник этого. Пусть мое тело остается таким, какое оно есть. А еще, мало ли, занесут заразу во время операции.

Чед помотал головой. Карта показывала, что они подлетают к нужному сектору. Диана снизила высоту.

Прошел час, как рассвело, а напарники продолжали летать по округе в поисках неизвестного ховера.

Когда глаза Дианы начали уставать, а Чед в открытую засыпал, к ней на браслет поступило сообщение. Она прочитала его и нахмурилась.

– Что? Что-то не так? – взбодрился Чед.

– Ничего, – она повернула ховер и полетела в восточную часть трущоб.

– Что случилось то?

– Это личное. Сейчас пойдем в магазин, – она посмотрела на приборы. – Да и ховеру надо остыть.

– В магазин? Хорошо, – сказал он и протер глаза.