Между Сциллой и Харибдой. Последний выбор Цивилизации

Я, признаться, слегка приврал, когда сказал, будто никто системой Бёрта в Англии тогда не возмущался. Возмущались, конечно. Но в те годы даже леваки не были столь упертыми, как в наше время, поэтому их бесил не сам принцип разделения детей по уму, а тот факт, что в «умных» классах оказывались в основном дети из приличных семей, а не из рабочей слободки.

Иными словами, марксистов до крайности раздражало, что дети богатых оказывались более умными, а дети рабочих – более тупыми. Это как же понимать? Что самый передовой, по Марксу, класс – пролетарии – самые глупые?.. Это что же получается? Что дети из бедных семей будут лишены наиболее качественного образования и возможности поступить в высшие учебные заведения? Тем самым вы консервируете бедность, дети рабочих будут вынуждены идти на завод! Где же социальная справедливость? А может, им в министры охота!..

В ответ на эти обвинения Бёрт только хмыкнул и провел крупное исследование взрослых из разных слоев общества, которое показало, что интеллект профессиональной элиты общества действительно превосходит интеллект рабочих. Больше того – и среди рабочих тоже обнаружилось расслоение! Высококвалифицированные рабочие (синие воротнички) оказались умнее разнорабочих.

Какой удар по морде Марксу!

Какой удар по всему левому движению!

Да можно ли такое простить?!

По этому буржуазному Бёрту получается, что в обществе каждый естественным образом занимает то место, какое заслуживает! Это же несправедливо!

У леваков оставался последний шанс реабилитироваться. И их следующий ход нам известен: они заявили, что дети рабочих воспитываются в худших условиях, поэтому вырастают тупее. Иначе отчего дети бедных тупее детей богатых?

На это Бёрт ответил: а оттого, что интеллект как функция физического устройства мозга передается вместе с генами. Нет ничего странного, что зебры рождают зебр, а тупые люди – тупых людей.

– Нет-нет! – возразили левые. – Вы докажите, что это не из-за худших условий воспитания и кормления! Если интеллект, как многие человеческие свойства, можно развивать, значит, есть шанс, что при правильном развитии дети рабочих догонят детей богачей и сравняются с ними по уму! Докажите, что это не так!..

И тогда Бёрт провел тот самый знаменитый эксперимент, покрывший его неувядаемой научной славой. Он решил обследовать однояйцевых близнецов, которые воспитывались в разных условиях. Близнецы – генетические копии. Вот и посмотрим на их примере, каков вклад воспитания в интеллект.

Близнецы, воспитанные в разных семьях, – большая редкость, как вы понимаете. Однако такие пары найти удалось. Результаты тестирования показали, что Бёрт почти не ошибся: хоть и не 100 % интеллекта передается генами, но тоже немало – интеллект на 80 % определяется генетикой и только на 20 % – тренингом.

Когда в 1966 году Бёрт провел этот эксперимент, социалистам крыть было нечем. Но кому-то пришла в голову спасительная идея: если нельзя доказать, что Бёрт неправ, давайте докажем, что он подлец! На Бёрта обрушилась масса обвинений в фальсификации материалов, в том, что он в своих работах выражал признательность никогда не существовавшим ассистентам (зачем бы ему это понадобилось, интересно?). Только через много лет все эти обвинения рассыпались – нашлись и ассистенты, и источники.

Последующие эксперименты, проведенные Томасом Баучардом в университете Миннесоты (исследовано 8000 пар близнецов), подтвердили выводы Бёрта. В том же университете были проведены и исследования Ричарда Уайнберга и Сандры Скарр, которые изучали соотношения IQ у неродных детей и их приемных родителей, а также соотношение IQ родных детей и их биологических родителей. То есть исследовался фактор воспитания – насколько он перебивает генетику. И тут выводы Бёрта подтвердились – родные дети были похожи на биологических родителей не только рожицами, но и коэффициентом интеллекта. А неродные не были похожи на приемных родителей значением IQ, здесь разброс значений был больше, и никакое воспитание не могло подтянуть IQ детдомовского заморыша до уровня его благородных воспитателей.

Тем не менее в силу разных обстоятельств судьба Бёрта сложилась не очень удачно. Он испытал в своей жизни много сильных ударов – неудача в семейной жизни, тяжелая болезнь, гибель во время войны его научного архива… Но самым сильным ударом был, конечно же, отказ общества от его системы обучения, воспитывавшей настоящую элиту, и замена ее уравнительными помоями в корыте. Что еще более усугубило деинтеллектуализацию западных элит.

Бёрт мечтал о том времени, когда лучшие, элитные люди будут блистать на верхах общества, а психология станет настоящей наукой, основанной на точных методах измерения (сам Бёрт прекрасно владел математикой) и стоящей на прочном статистическом фундаменте. Но, увы…

Выброшенный потоком жизни на пенсионные берега, Бёрт тихо доживал свою жизнь, изредка подрабатывая написанием рецензий на новые книги по психологии. Причем делал это с такой тщательностью и глубиной проработки материала, что заказчики зачастую выплачивали ему двойной против договоренности гонорар. Умер Бёрт в 1971 году, и с ним ушла целая эпоха – великая и прорывная, дерзновенная и нерефлексивная, восторженная и решительная эпоха долгого XIX века. Последним инерционным результатом этой эпохи был выход человека в космос.

Настало затхлое время малых дел. Рефлексирующее, проливающее тонны слез над достоевской слезинкой ребенка-дауна, не отличающее гуманизма от маразма… Западный мир охватила эпидемия политкорректности и аффирмации.

Аффирмация в данном контексте – это предоставление преимущественных прав интеллектуально отсталым группам населения (неграм, женщинам). Мы знаем, что в современной Америке легче порой получить работу или поступить в вуз негру, потому что он черный, или женщине, потому что она… не мужчина. В СССР тоже была такая практика при поступлении в вузы, только у нас роль негров играли парни, отслужившие в армии и отупевшие там донельзя, разные рабфаковцы – для них проходной балл был ниже.

К чему приводит подобная политика?.. Она разрушает мир, как алкоголь печень.

Вся прошлая тысячелетняя эволюция человечества была естественным отбором на лучших – преимущества получали люди с хорошей соображалкой. Они и строили цивилизацию. Именно в эту сторону хотели толкать человечество изобретатели тестов на интеллект. А получилось все наоборот…

На IQ-тесты западные шариковы и швондеры прочно налепили ярлык расизма и шовинизма. Плохие результаты IQ-теста сегодня на Западе не могут служить основанием отказа в приеме на работу, даже если наниматься придет полный идиот. Во многих странах при приеме на работу тесты проводить вообще запрещено. Не учитываются они и при приеме в университеты и колледжи. Напротив, часто преимущество при поступлении дается глупым, а не умным. Это значит, что вместо естественного отбора на лучших западные либерал-социалисты включили в обществе противоестественный отбор на худших. Отбор не на выживание, а на вымирание.

И вот результат… В неполиткорректном 1973 году, всего через пять лет после убийства знаменитого борца за права негров Мартина Лютера Кинга, зарплата белых и черных выпускников колледжа практически не различалась – белые выпускники получали лишь на 3,7 % больше. А вот в насквозь пропитанном политкорректностью 1989 году, когда за дискриминацию в полпинка можно было угодить под суд, зарплата белых выпускников превысила зарплату черных аж на 15,5 %! Отчего же это черным, несмотря на все преференции, так и не удается зарабатывать хотя бы вровень с белыми, отчего их доходы падают?.. А как раз из-за преференций! Потому что навыпускали дерьмовых специалистов, принятых в колледж только за цвет кожи. Работодатели знают цену таким специалистам и не хотят им платить.

Следующий шаг со стороны либерал-маниловых – обуздать рынок, сделать его плановым и направлять специалистов на работу по разнарядке – например, по месту прописки…

Глава 2
«Гомо» – значит «человек». А «секс» – это секс

Итак, интеллект по большей части зависит от генов. А что еще зависит от них? И не бесполезна ли наша – умных людей – борьба с дураками за их поумнение, если дураки – стихийное порождение человеческой природы?

Доктор биологических наук и автор ряда работ об эволюции и эволюционной психологии Александр Марков считает, что наш характер, вкусовые пристрастия, доброта или злость, религиозность, чувство эмпатии, супружеская верность и крепость супружеских уз, интеллект и даже политические взгляды зависят от заложенного в нас набора генов.

Скажем, супружеская верность зависит от генов, отвечающих за чувствительность мозга к вазопрессину – одному из гормонов. Оказалось, что наличие у мужчины одного из вариантов определенного гена в генетическом наборе делает его плохим семьянином, более склонным к изменам, менее склонным к созданию прочных отношений, менее добрым и уживчивым.

Однако человек – существо сложное. Поэтому на доброту и отзывчивость влияет не только вазопрессин, но и окситоцин, например. Показано, что назальное (закапыванием через нос) введение этого гормона повышает щедрость, благодарность и доверчивость. Но ведь производство в организме окситоцина и чувствительность к нему определяются строением самого организма, то есть генами!

И действительно, израильскими учеными после проведения серии остроумных экспериментов, в которых испытуемым предлагали делиться шекелями, было доказано, что именно аллели гена OXTR отвечают за склонность особи делиться ресурсами и всячески проявлять бескорыстность. А этот ген как раз и «командует» окситоциновыми рецепторами. Те люди, у которых отдельные участки гена OXTR имеют слегка иную конструкцию, чем у остальных, более склонны делиться с сородичами.

Наши характеры и судьбы формируют порой малюсенькие повороты молекул…

Но если с подобными примерами обычному человеку согласиться достаточно просто, то заявление о влиянии генов на политические пристрастия уже вызывает сильное недоверие. Ведь отношение к политике – это сложная система взглядов на мироустройство! Как его может определять один ген или даже комплекс генов?

Один ген, конечно, не может, тут скептики правы. Даже за доброту и альтруизм отвечает целый комплекс генов, включая вышеупомянутые «окситоционовые» и «вазопрессиновые» гены. То же самое и с политикой.

Почему одни люди патриоты, а другие космополиты? Почему одни ксенофобы, а другие открыты новому? Все наше реагирование на внешние сигналы зависит от устройства и функционирования нашего тела. А оно строится по завитым в спираль ДНК генетическим чертежам.

В 2004–2006 годах генетиками разных стран была обнаружена корреляция между, например, чувством брезгливости и патриотизмом, ксенофобией (страхом перед иностранцами) и боязнью заболеть. У консерваторов, не приемлющих ничего нового и склонных к неизменности поведения («отцы наши и деды без энтих штуковин жили, и мы небось проживем»), оказалось повышенным чувство страха, которое регулируется так называемыми миндалевидными телами, расположенными в подкорковой части мозга. Они у консерваторов более развиты, чем у либералов. Миндалевидные тела – древняя лимбическая система в структуре мозга, связанная не только со страхом, но и с агрессией.

Зато у либералов, то есть людей, стремящихся к новому, наблюдаются повышенное любопытство, озорство. А еще у них более развитая передняя поясная кора мозга, отвечающая за эмпатическое восприятие чужой боли. Я, например, либерал, и мне чужая боль не безразлична… А патриоты и консерваторы готовы гнать людей на бойню просто ради идей, сидящих в их головах.

Эксперименты с чувством страха, проведенные в США, показали жесткую взаимосвязь между пугливостью человека и его воззрениями на мир. В общем-то, зависимость политических взглядов от работы метаболической кухни организма должна быть понятна любому грамотному человеку без объяснений. Ведь политические взгляды как способ мировосприятия зависят от характера и внутренних предрасположенностей человека. А те, в свою очередь, – от функционирования желез внутренней секреции, гормонального фона и тысяч других внутрителесных проявлений, задаваемых индивидуальными особенностями в конструкции тела, то есть генами.

Генетики выяснили, что наличие аллели 7R у гена DRD4 с высокой вероятностью делает человека либералом, если сочетается с неизвестным пока науке геном, отвечающим за общительность. Взгляды такого человека на жизнь шире, чем у людей с другой комбинацией генов. Разумеется, аллель 7R сама по себе не есть «ген либерализма», она лишь определяет некоторые поведенческие особенности субъекта – слегка повышенную склонность к риску и поиску нового, любопытство, что на уровне политических воззрений имеет, как правило, либеральное воплощение – при наличии «гена общительности».

Так что свою доброту и принадлежность к либеральным взглядам вы, мой читатель, получили по наследству – от мамы или от папы. Так сказать, потомственный член партии.

Сейчас пока не ясно, каков «весовой коэффициент» в формировании политической платформы у разных генов и их сочетаний, с одной стороны, и воспитания – с другой, поскольку мешанина генов и свойств в человеке колоссальна, и при пограничных предрасположенностях воспитание может сыграть решающую роль. Кроме того, воззрения человека могут дрейфовать (позже мы это увидим на живом примере американских неоконсерваторов, которые когда-то были троцкистами).

Работы по выяснению вклада воспитания и генов в политические пристрастия продолжаются. Так что, как остроумно заметил однажды упомянутый выше Александр Марков, возможно, вскоре политиков будут больше интересовать не столько предвыборные технологии, сколько результаты генетических исследований электората. Которые и будут с высокой точностью предсказывать результаты выборов. И, видимо, приведут к реструктурированию предвыборных технологий и лозунгов.

И вот тут самое время для вас задать мне вопрос: а как политические воззрения связаны с интеллектом, которому главным образом посвящена книга? Правильный вопрос вы задаете, товарищи! В самую, как говорится, точку. Берусь доказать, что либералы умнее консерваторов, их IQ выше.

Я в своих книгах иногда останавливался на гомофобии нашего общества, перманентных запретах в Москве и других городах гей-парадов и появлению в стране диковатых законов «О запрете пропаганды гомосексуализма». И меня, наверное, многие читатели в душе упрекают: зачем в книгах о цивилизации уделять время такой мелочи и ерунде, как гомосексуализм? Не соглашусь с упреками. Потому что отношение к гомосексуалистам – лакмусовая бумажка не только человека, но и общества. По ней сразу видно, с кем вы имеете дело – с дураком или с умным, с обществом более интеллектуальным или менее.

Я всегда знал, что люди, более терпимые к «инаковости», гораздо умнее, чем люди нетерпимые и зашоренные. Теперь же получил этому наиболее убедительное доказательство.

Живет в США наш бывший соотечественник по имени Александр Киреев. Он – географ. Но географ необычный. Его специальность – электоральная география. То есть выяснение, где какие люди живут и чем они друг от друга отличаются в своих политических и прочих предпочтениях. Поскольку в США реальная демократия и весьма конкурентная среда, там чрезвычайно развиты разного рода опросные службы, которые делают тысячи самых разных замеров американского народного тела, производя при этом горы цифр, свидетельствующих о предпочтениях американцев. Разгребая эту великую кучу, можно нарыть немало интересных жемчужных зерен. Вот Киреев и нарыл.

Он провел сопоставление IQ, вычисленного по быстрому тесту, с терпимостью по отношению к одной из самых ярких и вызывающих аномалий – гомосексуальным отношениям. И выяснил, что зависимость между толерантностью и умом прямо пропорциональная. Иначе говоря, чем больше в человеке гомофобии, чем более отрицательное у него отношение к геям, тем он глупее.

Посмотрите сами на картинку. Что мы на ней видим? Мы видим, как плавное падение ума сопровождается ростом нетерпимости к лицам нетрадиционной сексуальной ориентации.

Проводимые в Америке референдумы о допустимости однополых браков эту картину раз за разом подтверждают: люди с высоким образованием голосуют за допустимость таких браков, с низким – против. Богатые – за. Бедные – против. Город – за. Деревня – против. Свободомыслящие – за. Религиозные фундаменталисты – против.

Тот факт, что свободомыслящие люди умнее консерваторов, подтверждают не только статистические выкладки, но и научные эксперименты. Мы помним, что политические пристрастия во многом определяются генетическим базисом. Как и интеллект. И вот в университете Нью-Йорка была проведена серия любопытных опытов по сопоставлению всего этого. Доктор Дэвид Амодайо сначала протестировал испытуемых на приверженность к политическим воззрениям (оценивалась по 11-балльной шкале степень либерализма/консерватизма).

Взаимосвязь между интеллектом и толерантностью к гомосексуальности на основе данных GSS

После этой мировоззренческой сортировки испытуемых попросили пройти тест на быстроту реакции с учетом безошибочности (нужно было, увидев буквы «M» или «W», нажать правую или левую кнопку).

Простое задание? Но буквы мелькали очень быстро, времени на раздумья было мало, а ошибок соответственно много. Их делали и «либералы» и «консерваторы». Вот только в их поведении обнаружилась разница. Линия поведения либералов оказалась умнее, чем у консерваторов. Консерваторы в моменты сомнений думали меньше и просто действовали «по проверенному шаблону» – нажимали ту же букву, что раньше. А либералы оказались более склонны к размышлениям и критической оценке – они не торопились и предпочитали потерять время на обдумывание, то есть принять взвешенное (более точное) решение, а не полагались на прежний опыт.

Снятые и обработанные энцефалограммы подтвердили, что у либералов в моменты раздумий активнее работает та область мозга, которая отвечает за критическое мышление и помогает взламывать шаблоны и стереотипы. Собственно говоря, этот результат можно было бы предсказать и без эксперимента, теоретически: ура-патриот нетерпим, узколоб, мало восприимчив ко всему новому и старается жить старыми наработками; в культурном измерении – Традицией. Но всегда приятно, когда эксперимент подтверждает теоретические предсказания!

Не менее интересный эксперимент был проведен американскими учеными из института медицины Virginia Tech Carilion. Исследовательским коллективом руководил Рид Монтегю – директор лаборатории нейровизуализации. Используя новомодную магнитно-резонансную томографию (МРТ) для исследования головного мозга, он и его команда старались выяснить, как мозг человека обрабатывает информацию в индивидуальном порядке (в одиночестве) и в присутствии коллектива. И выяснилось, что в присутствии других людей человек глупеет! То есть влияние чужих мнений оказывает негативный характер на самостоятельность мышления. Ну, про то, что в толпе человек тупеет, мои читатели знали еще до опубликования результатов доктора Монтегю – из моих книг. Монтегю же просто применил новый метод – МРТ – для визуализации эффекта.

Опыт проходил так. Сначала подобрали людей с примерно одинаковым IQ, разбили их на несколько групп и заставили решать умственные задачки. При этом чем большим коллективистом (читай, социалистом) был человек, тем большее падение интеллекта он демонстрировал в группе. Кроме того, женщины оказались подвластны коллективному отуплению в большей степени, чем мужчины. МРТ же продемонстрировало, какие участки мозга тормозят у коллективистов сильнее всего.

…Умные и глупые. Не они ли теперь стали двумя «антагонистическими классами»?

Глава 3
Кто такой Джон Глэд

«Расистские теории, какова бы ни была их природа или обличье, должны быть объявлены вне закона. Их нечего обсуждать».

Это сказано о знаменитой научной работе Дженсена, демонстрирующей межрасовые различия в интеллекте, которую ученый провел в шестидесятые годы. Кто же автор приведенной цитаты? Быть может, красные пропагандисты из социалистического Советского Союза, гневно осудившие буржуазную лженауку, как ранее они осуждали генетику и кибернетику? Предположение небезосновательное, уж больно похоже на них по стилю. Но на самом деле это написал об исследованиях Дженсена левый американский либерал Джозеф Наэм. Продолжим цитирование:

«В своей длинной, изобилующей статистическими выкладками и техническими подробностями статье Дженсен дал простой ответ на этот вопрос. Ответ с точки зрения расиста. Он утверждал, что IQ и школьную успеваемость негритянских детей можно повысить очень незначительно, потому что их врожденные умственные способности ниже, чем у белых детей… Он посвятил 78 страниц своей статьи “доказательствам” того, что интеллект на 80 % обусловлен наследственностью и на 20 % – влиянием окружающей среды».

Такова логика левака: раз обнаружил статистически значимую разницу в параметрах IQ между белыми и черными, значит, расист!.. Как видите, мышление левых западных интеллектуалов ничем не отличается от мышления самых тупых и замшелых красных пропагандистов, сделанных из мореного советского дуба. Почему так? Разве могут умные люди (не зря же их называют интеллектуалами!) реагировать, как глупые? И в этом один из основных парадоксов нашего времени! Наука этот парадокс заметила.

Вернемся к тому же Кирееву. Он насобирал и привел любопытные данные, говорящие о том, что по некоторым вопросам интеллектуальная элита голосует «лучше», чем самая тупая часть населения, по другим – так же, как тупая, а вот по отдельным вопросам реакция интеллектуальной элиты Запада гораздо «глупее», чем здравое суждение простонародья. Какие же это вопросы?

Например, глупые люди меньше склонны думать о будущем и потому чаще поддерживают сентенции о том, что «жить надо сегодняшним днем» (только 11,7 % умных согласились с такой жизненной философией и 44,7 % глупых). Иными словами, прогностические способности людей с маленьким IQ ниже, чем у людей с высоким коэффициентом.

Умные люди по большей части в курсе научных изысканий и знают, что сексуальная ориентация определяется генами. Поэтому только 17 % умных согласны с утверждением, будто гомосексуализм – это личный выбор человека. Среди глупых же людей таковых набралось аж 49 %! Для глупых людей мнение о том, будто гомосексуализм – сознательный выбор, есть рационализация ненависти или форма самозащиты, ведь если признать, что гомосексуализм – природная предрасположенность, с которой ничего не поделаешь, то как тогда выступать против гомосексуалистов? Как тогда реализовать собственный консерватизм, выраженный в гомофобии? Нет уж! Будем считать это личным выбором и преследовать!..

Умные люди более склонны соглашаться с тем, что «астрология – не наука» (84,6 % против 71,3 %). Они чаще выступают за аборты…

Иными словами, там и тогда, где и когда надо думать о будущем, прогнозировать, делать выводы, противоречащие собственной животной нетерпимости, рулят умные.

Если вопрос несложен и в нем на равных участвуют разум и чувства, степень согласованности между умными и глупыми растет. Таков, например, вопрос об эвтаназии. Его, по данным Киреева, поддерживает практически одинаковое число умных и глупых (70,1 % и 71,4 %). Это значит, что в социальном смысле умные подтянули к своему миропониманию глупых, взломав их религиозные стереотипы в пользу здравого смысла и гуманизма. Это нормальный процесс. И это нам нужно запомнить: глупые поддаются перепрограммированию! Что естественно. Ведь как развивается мир? Сначала вершины науки и культуры берет очень небольшая часть человечества. Потом накопленные информационные ценности постепенно опускаются вниз, захватывая все более широкие слои. И неизбежно упрощаясь при этом. Происходит смысловая редукция. Идеи, которые поняты единицами наверху, внизу превращаются в разновидность веры. Кто понимает теорию относительности? Немногие. Остальные в нее просто верят, потому что им сказали: это верно. Кто видел микробы? Мало кто. Остальные в них верят под давлением авторитета науки.

Алмазная пыль рухнувшей Римской империи покрыла всю Европу. И Европа после крушения великой цивилизации начала подниматься уже не с нуля, а с некоторой подложечки. Потеряно было не все. Память о великом свете, который сиял над миром, осталась. Представления о римском праве остались. Римская культура в виде свитков, хранящихся в монастырях, осталась. Язык остался и превратился в язык науки.

Так и идет развитие цивилизации. Накопление небольшой частью людей – сброс на большую часть с неизбежной смысловой редукцией. C девальвацией сложности.

Сейчас, в эпоху очередной варваризации, когда на цивилизацию накатывают новые волны варваров из Третьего мира, а та уже не имеет сил сопротивляться, импотентно сдавая рубеж за рубежом, над миром снова поднимается тень Средневековья. Все процессы в современном мире ускорились, и потому, сколько продлится это новое Средневековье, никто не скажет точно – тыщу лет, как прежнее, или сто. Но наша задача – погибая, если это суждено, передать дикарям осколки сияния – обаяние современной цивилизации, которое неотразимо. Вот ведь ненавидят мусульмане западный развратный мир! А удержаться не могут, лезут и лезут в него, не желая жить в туземности своих кишлаков, стараясь прикоснуться телом к комфорту Запада, а в душе ненавидя разврат Запада.

А на самом Западе?.. На самом Западе есть вопросы, которые западные интеллектуалы решают уже хуже средней массы. Какие же это вопросы?

Это вопросы, связанные с идеологией. Например, с тезисом «положение негров в США улучшается» соглашается меньше умных людей (51,7 %), чем простых (64,5 %). Почему? Потому что простые что видят, то и говорят. Раньше они видели, как Солнце вращается вокруг Земли и прямо об этом заявляли. Потом их переучили. Теперь они видят, что положение негров реально улучшилось, и прямо говорят об этом. Переучить их еще не успели. А вот затуманенные неорелигией эгалитаризма и политкорректности мозги современных левых интеллектуалов не могут согласиться с реальностью, которая хуже придуманного ими идеала! И потому упрямо твердят: не улучшилось! В этом они напоминают просвещенных христиан, снисходительно смотрящих сверху вниз на полуязыческую народную толпу. Только им, просвещенным, ведома великая истина настоящей религии!

Те простые истины, которые видны простым людям простым невооруженным глазом и которые они не стесняются признавать, – что женщины и негры добиваются в жизни меньших высот, чем белые мужчины, из-за своих меньших же способностей, – интеллектуалы, исповедующие эгалитаризм, упорно признавать не хотят (разница в проценте согласных между умными и глупыми: 4,2 % против 12,9 % по неграм и 24 % против 37 % – по женщинам).

Так что мало иметь хорошие мозги. Нужно еще, чтобы они не были поражены плесенью религии или псевдорелигии.

Задача цивилизации – проскочить в игольное ушко здравого смысла – между простонародно-глупыми и элитарно-умными, но при этом пораженными энтропийными идеями эгалитаризма. Людей нужного пошиба – неглупых и при этом достаточно жестких – не так уж много. Мелочь в сравнении с массивом простонародья! Но именно они – потенциал будущего, как когда-то потенциалом будущего стали мелкие теплокровные, совершенно незаметные на фоне царивших на планете огромных ящеров.

Вот только какие шансы у умных и безрелигиозных? Не затопчут ли их тупые слонопотамы Традиции? Не заразят ли обезоруживающей импотентностью розовые либералы Постмодерна?

Есть такой американский фильм «Идиократия». Это комедия. Но рассказывает она о серьезной проблеме. Как видно из названия, фильм о мире, в котором правят идиоты. Смысловой фундамент, на котором строится действие ленты: у умных людей очень низкая рождаемость, а у дураков – крайне высокая. Вывод: перспективы цивилизации печальны, ее затопчут идиоты.

Ситуация и вправду не радует. Согласно гэллаповскому опросу, проведенному в 2000 году (это был год выборов президента США), 34 % американцев не смогли назвать кандидатов в президенты! Причем среди лиц с низким IQ (то есть лиц со средним образованием и низким заработком) это число вырастало до 55 %.

Вот еще пара фактов: 56 % американцев не смогли без калькулятора отнять 37 и 55 из 100. А 25 % американцев не смогли изобразить цифрами число «триста пятьдесят шесть тысяч девяносто семь». И 21 % американцев не знают, что Земля вращается вокруг Солнца.

Совсем плохая ситуация среди молодежи. Среди людей в возрасте от 18 до 24 лет трое американцев из десяти не могут найти на карте Тихий океан.

Я даже боюсь представить, сколько из них решили бы приведенный мной в начале книги небольшой тест…

Возможно, именно факт усиленного размножения тупых маргинальных слоев и послужил толчком для второго рождения евгеники. Как вы, наверное, знаете, евгеника – это людская селекция. Она возникла в конце XIX века и поставила своей целью улучшение человеческой породы. Однако, несмотря на то что евгеника преследовала вполне благородные цели, ее сначала взяли на вооружение злобные расисты, которые полагали некоторые расы более «правильными», потом подоспел Гитлер со своими страшными практиками, и на какое-то время интерес приличной публики к евгенике угас. Она стала считаться чем-то предосудительным, почти фашистским. Но через некоторое время, с появлением генной инженерии, этот интерес возник снова.

В Америке одним из пропагандистов возрожденной евгеники является профессор Мэрилендского университета Джон Глэд, которого «пугает мысль, что дисгеническая рождаемость, присущая современному обществу, создает популяцию с меньшими врожденными способностями, чем у предшествующей».

Профессор отмечает, что идиократия, над которой смеется Голливуд, уже наступает: женщины более умные получают образование и делают карьеру, соответственно рожают позже, и у них остается физически меньше времени на производство умного потомства. Тогда как глупые бабы из низов выскакивают замуж рано, на аборты у них денег нет, работы нет, пособия есть, вот они и плодят в изобилии низкоинтеллектуальный продукт. Который потом оседает на маргинальном дне и питается социальными пособиями, требуя хлеба и зрелищ.

Начался этот процесс не вчера: «В 1979 году средний процент абортов среди женщин двадцати лет и старше был: 44,3 для тех, кто окончил среднюю школу, и лишь 3,2 для тех, кто имел меньше восьми лет школьного образования». Иными словами, жертвуя первыми детьми ради образования, умные женщины сокращали поголовье умных людей. Впрочем, об абортах и их пользе для человечества мы еще поговорим, а пока дадим слово Глэду: