Глава 8
Обед, а для Кости завтрак, был съеден почти за час. Может Костя и не ел несколько дней, но этот странный человек разрушил весь аппетит журналиста. Ему приходилось заставлять себя не думать о том разговоре, чтобы полностью сконцентрироваться на пище. В конце концов Костя даже не стал доедать остатки мяса, вместо этого откинувшись на спинку стула в задумчивости.
– С вами все в порядке? – неожиданно спросил официант. Только сейчас Костя заметил, что на его фартуке выведено имя: «ИГОРЬ». Оно показалось Косте очень знакомым.
– Да, – ответил он, перелистывая страницы блокнота, в поисках показаний Софии Накуплевой. – В полном.
Игорь уже хотел было уйти заниматься своими делами, но Костя его остановил:
– Игорь. – Теперь Костя знал кто это. – Вы случайно не Игорь Накуплев – владелец этого кафе?
– Да, это я, – ответил тот самый Игорь вполоборота. – Вы чего-то хотели?
– Да, хотел, – кивнул Костя. – у меня есть к вам большая просьба.
Через пару минут оба сидели друг напротив друга. Костя кратко объяснил цель своего визита в этот поселок и свою надобность в показании от местных жителей. Во время рассказа Игорь Александрович смотрел на Костю отупевшим взглядом. Причем в его глазах было трудно понять, о чем он сейчас думает. Каждая секунда словно прожигала в голове журналиста очередную пару дыр, но, по крайней мере, взгляд Игоря не имел столь испепеляющего воздействия, в отличие от человека в черном.
– Хорошо, – согласился Игорь своим грубым голосом. – Задавайте свои вопросы.
Костя обрадовался подобному ответу и, разложив свои принадлежности, в которые входили блокнот с ручкой и диктофон в телефоне, на стол, он был готов делать свое дело, уже потянувшись к кнопке включения устройства.
– Вы записывать будете? – спросил немного взволнованный Игорь.
– Ну да, – ответил Костя. – Если вы, конечно, не против.
– Ладно, не против.
Нажав на кнопку записи и открыв блокнот на пустой странице, Костя начал интервью:
– Итак, можете мне сказать, как вас зовут, вашу профессию и дату рождения. – начал Костя. – Это нужно для достоверности информации.
– Хм, – Игорь будто бы глубоко задумался, а затем нагнулся прямо над диктофоном и громко проговорил: – Меня зовут Игорь Александрович Накуплев! Работаю в кафе, в поселке Громова. Я владелец и официант, и повар. 1978-го года рождения.
Костя посчитал сколько этому владельцу-официанту-повару лет и удивился. Ведь на вид ему было не больше тридцати. Рассмотрев лицо собеседника более детально, Костя действительно смог просчитать возраст Игоря.
– Так, давайте начнем с этого: – продолжил Костя, когда Игорь закончил разговаривать с диктофоном. – Что вы знаете о том инциденте в шахтах Громова?
– А что я знаю? – Развел Накуплев руками. – Да то же самое, что и все. В один прекрасный день произошел обвал. Умерло много людей. Одним из них был мой отец.
– Значит вы потеряли родственника при тех событиях?
Игорь без лишних слов кивнул.
– Вы хорошо помните тот случай, вы ведь тогда были совсем маленьким?
– Да так, не особо, – ответил Игорь. – Помню вот истерики мамаши моей, когда все произошло. Папка мой почил же там, я уже вам сказал об этом. Стали мы тогда бедняками. Начали просить у родственников о помощи.
– Погодите, – перебил Костя Игоря. – А разве государство не оплатило вам пособие? Я читал документы, которые подтверждали, что всем потерпевшим выплатили компенсацию.
– Ну, – Игорь почесал подбородок, глядя в потолок в задумчивости. – Я уж честно не помню, да даже если платили, то мало. В любом случае мне пришлось устроиться на работу, как только мне исполнилось лет четырнадцать, а к шестнадцати, она умерла.
– Прошу прощения, – снова перебил его Костя, – кто умер?
– Мать моя, – спокойно ответил Игорь.
Костя снова вернулся к блокноту, притворяясь, что делает записи, поскольку не хотел держать на себе этот затуманенный взор Накуплева, пока тот продолжал рассказ:
– Ну вот, а дальше меня родственники к себе забрали, как несовершеннолетнего. А у них, итак, в семье много людей было, вот они решили меня отправить в город. Тем более у матери какие-то сбережения остались, которые она всю жизнь копила и даже когда нам кушать хотелось, не притрагивалась к этим деньгам. Ведь они еще от папки нам остались. Ну, короче отвезли меня на эти деньги в город, там я до восемнадцати проработал, потом в армию загребли на два года и …
Дальше Накуплев вел долгий монолог о своей молодости. Костя решил не перебивать его рассказ, поскольку рассказ все-таки был интересен. В его истории промелькивали интересные события. К примеру, встреча Игоря с его женой, их свадьба, рождение дочери Софы, болезнь жены, ее смерть и возвращение Игоря в этот поселок уже с дочерью.
– Ну вот мы с Софой переехали обратно на родину мою, – продолжал Игорь. – В городе мне никогда не нравилось жить. Только жена меня вечно уговаривала, а я слушался. Поэтому, когда ее не стало, а на руках у меня осталась маленькая дочь, то ничего больше меня не останавливало. Так я и открыл это прекрасное заведение.
– Очень хорошо, – ответил Костя, вернувшись к расспросам, когда Игорь замолк. – Вы так откровенно рассказали о своей жизни, за это я вам благодарен, но давайте все же вернемся к нашей теме. Так вот, вы можете рассказать подробнее о том времени, когда произошел инцидент?
– Да, конечно, – ответил Игорь с неявственно приподнятым настроением. Видимо такой откровенный рассказ придал ему сил. – Простите, что ушел не в ту сторону, просто здесь практически не с кем разговаривать.
Костя понимающе кивнул, давая знак Игорю продолжать.
– Хорошо, так вот, когда это все произошло, начался прям кошмар какой-то. Будто все сошли с ума в один день. Мать вообще впала в ступор, постоянно говорила мне, что отец не умер, а просто в командировку укатал, хотя я уже тогда все знал. К нам со всей России начали приезжать люди на раскопки, чтобы хоть кого-то спасти. Хотя ни у кого надежды, честно говоря, уже не было. Все знали, насколько сильно шахта завалена. Туда ведь раньше на экскурсии ходили, поэтому все знали какие там бывают узкие проходы, что и один человек еле влезает. Проходили дни. Мать вроде начал приходить в себя, но вместе с этим начали всякие проблемы наваливаться. Тяжко нам было. пришлось ей на работу выйти и как придется подрабатывать на мелких заработках. Только вот с тех самых пор она меня заклинала не бывать на таких же предприятиях, как та самая шахта. Боялась той же ситуации, что было с отцом. Через какое-то время люди начали массово уезжать. Школа, театр и другие важные места поселка начали закрываться. А потом, когда мне исполнилось шестнадцать, мать моя померла. Честно говоря, не помню почему. То ли из-за психоза, не оправившись от смерти отца, то ли физическое здоровье ее подвело. Не помню. Но это не суть. А суть заключалась в том, что вот и я свалился на голову родственникам, которые, честно говоря, не особо меня любили. Если вы хотите знать в каком состоянии был поселок? Честно говоря, в не лучшем. В принципе, с того времени только погода ухудшилась, да еще больше людей разъехалось. Поэтому извиняюсь, если все, что я сказал вам не поможет. Просто я действительно провел здесь только свое детство, которое не особо помню и эти девять лет, когда переехал сюда с дочерью. Как-то так.
Костя внимательно выслушал Игоря, при этом проникшись к нему определенной долей симпатии.
– Хорошо, это все, что я хотел от вас узнать.
Он посчитал этот момент идеальным для конца записи, поэтому его рука потянулась к кнопке ВЫКЛ на диктофоне.
– Подождите, – сказал Игорь. – Я считаю вам нужно еще кое-что знать.
Костя встретил обеспокоенный взгляд Игоря.
– Конечно, мне будет полезна любая информация.
– Ну, – Игорь призадумался, начав интенсивно потирать свои большие ручища, – от некоторых местных я слышал, что те, кто якобы уезжают отсюда, на самом деле никуда не переезжают.
Костя встретил эту информацию со скептицизмом.
– В каком смысле? – спросил он.
– Странно, да? – улыбнулся громила. – Говорили, мол, что уехали, а на самом деле никуда не уезжали.
– То есть семьи говорили про переезд, но сами оставались.
– Нет, они просто исчезали.
Журналист от такой информации чуть не поперхнулся слюной.
– То есть как? – удивленно спросил он. – Это вообще возможно?
– Ну не знаю, – продолжал Игорь в неуверенности. – Я же говорю, давно это было. А если вам любая информация понадобится, то решил все-таки вам рассказать.
– Хм, – Костя сделал пометку в блокноте, взяв себя в руки и раскрасневшись. – Если то, что вы говорите правда, то это действительно что-то стоящее.
Игорь обнажил свои гнилые зубы в подобие улыбки.
– Вот и славно.
Журналист уже готовился выходить, как вдруг входная дверь отворилась и внутрь вошел высокий человек в полицейской форме. Под мышкой у него была фуражка, которая, по идее, должна красоваться на его блондинистой голове. Первым делом, глаза вошедшего упал на Костю, который удивленно таращился на вошедшего.
– А! Максим! – радостно поприветствовал вошедшего Игорь. – Уже вернулся?
– Да, Игорь, – ответил Максим. – Дела улажены, поэтому решил приехать пораньше.
– Кстати, – Игорь показал на Котю, сидящего в ступоре. – А это журналист из Москвы! Приехал, чтобы статью написать, представляешь?
Полицейский бросил на Костю подозрительный взгляд, пока через секунду его лицо не расплылось в улыбке:
– Ну здравствуй, журналист из Москвы! – сказал он, подойдя к Косте и крепко схватил того за руку, сжав так, что Костя немного ахнул от боли, попытавшись отшутиться:
– У вас крепкое рукопожатие, – заметил он.
– А может быть еще крепче, – с улыбкой ответил Максим.
Теперь они оба присели за один стол. Максим сел на место, где раньше сидел Игорь, пока сам владелец этого заведения отлучился на кухню, получив заказ от вошедшего. Костя остался с ним наедине.
– Журналист значит, да? – спросил Максим с ухмылкой.
– Да, вы правы, кстати, мы ведь еще не познакомились, верно?
– Мне этого достаточно, – ответил резко полицейский. Он поменялся в лице, став более серьезным. – Зачем ты сюда приехал?
Костя не ожидавший такой смены тона разговора, на секунду сбился с толку.
– Чего молчим? – продолжал допытываться Максим, крутя в руках свою помятую фуражку.
– Ничего, – ответил Костя робко. – Просто я немного не привычно разговаривать так с полицейскими.
– А что? Ты с нами не общался что ли?
– Нет, просто не в таком тоне, как с вами.
Костя навиделся достаточное количество служителей правопорядка: и плохих, и хороших, и добрых, и злых и т.д., но вот настолько наглых еще никогда. Это был тот случай, когда за километр видно, что человек упивается своей властью, распоряжаясь с ней так, как захочет. Журналист сразу смекнул, что с таким собеседником нужно вести себя осторожнее.
Вдруг из-за дверей кухни вышел Игорь. Он поднес к столу несколько тарелок с горячей едой и положил на стол перед Максимом.
– Мм, – почувствовал запах тот. – Как всегда радуешь, Игорь.
– А ты, как всегда, нам помогаешь, – ответил тот. – Поэтому, не за что.
После небольших комплиментов, Игорь удалился, пока Максим не принялся за еду с жадностью дикого зверя, которого будто бы не кормили несколько дней.
– Так, че ты там говорил? – спрашивал Максим с забитым ртом. – Так зачем приехал?
– Я приехал сюда, чтобы узнать побольше про обвал в шахте Громова.
– А зачем тебе знать об обвале?
– Мне показалось интересным то, что тогда умерло много людей в тот день и…
– Слушай, – перебил его Максим и показал грязной вилкой куда-то в сторону. – Ты давай, лучше соберешь свой вещички и уедешь отсюда, лады?
У Кости чуть не отвисла челюсть от услышанного.
– В каком смысле? – спросил Костя все больше настораживаясь.
– В прямом, журналюга, здесь тебе не место для кормежки.
Теперь тон Максима имел исключительно враждебный характер. Костя пытался сохранять спокойствие, не идя на провокации.
– Простите, – начал говорить он. – Но я приехал сюда по работе и у вас не никакого права меня отсюда выгонять.
Максим вытер рот салфеткой и громко рыгнул.
– Может быть, может быть, – сказал тот. – Но здесь тебе не рады, поэтому если с тобой чего-нибудь случится, то помощи не проси, понял?
Костя не успел даже открыть рот, как Максим резко встал из-за стола, быстро надевая фуражку, и направился в сторону выхода, оставив Костю в полнейшем замешательстве, пока через пару минут не послышался гул удаляющегося мотора.
Данный разговор оставил журналиста в не самых приятных чувствах. Еще никогда он не видел подобной наглости и грубости полицейского по отношению к гражданскому лицу.
– Вы на него не злитесь, – послышался голос Игоря со стороны барной стойки. – Он вспыльчивый, но добрый малый. Просто ему не нравятся приезжие, вот и все. Вы с ним еще подружитесь, я уверен.
«А я надеюсь, что нет», – мысленно подытожил Костя.
Журналист вышел на улицу, не заплатив за обед ни рубля, поскольку Игорь Накуплев решил сделать жест доброй воли, заплатив за счет заведения. Костю все еще донимали мысли о том полицейском, особенно находясь у входа в кафе, где ему снова стало не по себе от этой странной погоды. В любом случае придется идти дальше, продолжая работу. В сегодняшний же план входило посещение второго очевидца инцидента. Перед выходом из кафе, журналист быстро взглянул на имя этого человека и адрес проживания. Сверив написанное с картой, он двинул в сторону нужного места.
Дом находился довольно-таки далеко, наверное, дальше всех остальных домов. Пришлось идти по главной дороге, затем, после очередного дома, повернуть направо и идти вдоль едва видневшейся тропинки в сторону леса. Проходя под этими большими деревьями, Костя понял, как же давно не блуждал по лесу. Он бы любовался этим видом, если бы не этот нескончаемый дождь, который теперь лил еще пуще, да и времени было в обрез. Проследовав вглубь леса, где даже света было чуть меньше, из-за множества высоких деревьев, вдалеке показался тот самый дом. Это была изба. Только вот кому понадобилось ставить ее так далеко от поселка, оставалось для Кости загадкой. Приблизившись ближе, стало понятно, что сам дом достаточно старый. Так еще вокруг царило общее запустение, практически ничем не уступавшее от остального поселка, поскольку у входа были разбросаны различные предметы: банки из-под консервов, бутылки, окурки и прочий мусор. Костя решил заглянуть в окна, может никого в доме и вовсе нет. Попробовав посмотреть через оконную раму, он ничего внутри не увидел. Тогда Костя решил постучать во входную дверь. Даже несколько тихих ударов показались невыносимо громкими, нарушающими природное спокойствие. Где-то вдалеке птицы взлетели в небо, пока ответом для Кости оставалась тишина. Он еще раз постучал – ответа снова не последовало.
– Эй, здесь кто-нибудь есть? – громко спросил он в дверь.
Тишина. Костя уже собирался уходить, но, сделав несколько шагов сторону от лужайки, услышал скрип за спиной. А как только он резко повернулся, то дверь быстро закрылась.
– Эй! Внутри кто-то есть!? Я вас слышал!
Тишина.
– Я только хочу поговорить!
Ответа не последовало. Костя, снова разочаровавшись, хотел было уходить, как вдруг до него не донеслось:
– О чём!?
Журналист резко остановился и неуверенно, но в то же время громко, ответил:
– О шахте Громова!
– Уходи отсюда! Меня не проведешь! – донеслось изнутри. – Если вы думаете меня одурачить, у вас этого не выйдет!
– О чем вы говорите!? – Костя подошел ближе к двери, чтобы лучше слышать голос. Судя по всему, он принадлежал старику.
– Уходите отсюда! Пока я за свою двустволку не схватился!
– Нет! – Здесь Костя уже действительно испугался, мало ли на что способна деревенщина, особенно в этом месте. – Я просто хочу поговорить, я…я журналист! Я хочу написать статью о вашем поселке! Прошу, как я понял, вы один из очевидцев тех самых событий! Вы сможете мне помочь!
Последовала, уже доставшая Костю, тишина, которая на сей раз была дольше чем в прошлые разы. Пока, наконец, ответ не последовал:
– Заходи!
Костя дотронулся до ручки двери, она с усилием, но поддалась. Первым делом, Костя почувствовал запах внутри хаты. Он, конечно, был не столь ужасным, но придавал определенный дискомфорт. Пахло сильным перегаром, причем достаточно устоявшимся. Вторая вещь, которая поразила Костю, была обстановка. Сама изба внутри выглядела как обычное жилище, если не считать множество бутылок, окурков и банок с черно-желтой жидкостью. Теперь понятно, почему здесь так пахнет. А посреди всего этого располагался человек. Это был бледный дедушка. Причем выглядел он более-менее опрятно – рубашка в клетку, домашние трико и… инвалидное кресло, на котором он сидел, а над его головой располагалась то самое, упомянутое ружье, висевшее на стене. Только вот неизвестно – сможет ли этот инвалид ее снять, ведь она находилась над окном, намного выше его самого. От этого всего Костя, словно язык проглотил.
– Чего тебе? – спросил старик в коляске.
– Меня зовут Константин, – сказал Костя. – Я хочу взять у вас интервью.
– Какое еще, нахер, интервью!? – возопил своим голосом старик. Уже по голосу Костя понял, что дед точно не в себе. На ум ему пришли слова мэра, про то, что оба этих очевидца не в себе.
– Это вы Григорий? – неуверенно спросил Костя.
– Да, я! И я хочу, чтоб ты убрался отсюда, к чертовой матери, с глаз моих! – продолжал кричать своим хриплым голосом Григорий.
– Подождите! Я не желаю вам зла! – оправдывался Костя, пытаясь найти выгодную позицию, на случай обороны. – Повторюсь, я хочу просто с вами поговорить, не более того.
– Поговорить? – уже более спокойно отреагировал Григорий.
– Да, только и всего.
Через какое-то время старик опустил свою лысую, похожую на череп костлявой смерти, голову в задумчивости.
– Хорошо! – громко ответил инвалид. – Садись!
Повелительные ноты в голосе Григория, заставили Костю следовать сказанному. Он решил не перечить этому «психу», решив поскорее устроиться где-нибудь и побыстрее «разделаться» с этим сумасшедшим. Но здесь всплыла другая проблема – вокруг не было места, куда можно было пристроиться. Только изголовье единственной в хате кровати, которая стояла слева от старика. Под взглядом этого человека, Костя пересилил себя, подошел и сел на самом ее крае.
Все погрузилось в молчание. Костя доставал свои обычные вещи для работы, пока его прожигал своим взором Григорий.
– Так, – сказал Костя, положив на кровать слева от себя диктофон. – Я сделаю запись голоса, если вы не против?
Старик не ответил.
– Ладно. – Далее Костя взял в руки блокнот с ручкой и приготовился к разговору.
– Так сегодня 22 июня 2020 года и со мной рядом находится, – быстро взглянув на Григория, Костя понял, что тот, скорее всего, не в настроении произносить свое имя и фамилию. Поэтому журналист произнес их сам. – Итак, сколько вы уже проживаете в поселке Громова?
– Я не считал, – моментально ответил Григорий.
– Хотя бы предположительно.
– Ну, лет пятьдесят.
– Значит, приблизительно пол века, довольно долгий срок, не так ли?
Григорий не ответил, мрачно взирая на Костю.
– Хорошо, значит в молодости вы работали в шахте Громова?
– Да.
– А сколько вы там проработали?
– Лет десять.
– Ага. – Костя сделал пару пометок в блокноте.
– Что вы там пишите? – спросил Григорий, тем же жутким тоном.
– Важные пометки, чтобы было легче ориентироваться при написании статьи.
Старик лишь хмыкнул в ответ.
– Какая у вас была должность?
– Не помню.
– Вы проработали там десять лет и не помните кем работали за это время? – невольно спросил с улыбкой Костя.
– Нет, – немногословно ответил старик.
– Хорошо. – Костя вычеркнул пометку о профессии.
– Тогда давайте сразу перейдем к тому инциденту. Вы не против?
Григорий продолжал прожигать Костю взглядом, а тот пытался этого не замечать.
– Ладно, вы можете мне описать все, что произошло тогда от вашего лица?
Только на этом вопросе старик повернул голову в сторону окна, будто погружаясь в воспоминания.
– Работал, – начал Григорий. – Затем услышал шум, потом темнота. Очнулся в больнице, ничего не помнил, да и до сих пор не помню. Вот и все.
Журналист не удивился подобному ответу. Тем не менее он попытался все же использовать долю своего небольшого красноречия. Может удастся узнать от него больше информации.
– Вы все еще не помните те события? Может за все эти годы вы хоть что-то вспомнили бы?
– Нет, ничего не помню. Все самое интересное пропустил. – Если бы это звучало не от странного старика, закованного в инвалидное кресло, а из чужих уст, то это звучало бы куда смешнее.
– Тогда расскажите мне все, что было до обвала. То, что вы помните.
Григорий скривился:
– Был обычный рабочий день.
– Так, – Костя сделал запись в блокноте. – Продолжайте.
– А чем вы занимались в этот день?
– Работал! – Старик продолжал упорствовать как бык. – А чем же еще?
– Я понял, что вы работали, но в чем конкретно заключалось ваше занятие? Ведь если вы оказались ближе к выходу, то, возможно, чем-то не особо важным?
– Не особо важным!? – вспылил старик, окончательно потеряв самообладание. – Вот что я тебе скажу сынок! – В этот момент глаза Григория наполнились кровью, вены вздулись, а лицо покраснело. – Я десяток лет жизни отдал той шахте! Десять лет! А они поступили со мной вот так!
Костя не ожидал подобной реакции. С другой же стороны, сам ведь виноват.
– Пожалуйста, не кричите! Я не хотел, чтобы вы злились! – пытался успокоить его Костя.
– Ты меня бесишь уже своим присутствием, сопляк! Если бы не такие, как вы тогда бы этого не случилось.
– То есть? – с интересом спросил Костя.
– То есть, если бы не молодняк, то не было бы никакого взрыва!
– Значит взрыв произошел по ошибке?
– Ошибке!? – Старик начал вскипать еще сильнее. – Вся эта гребаная шахта была ошибкой. Если бы мы не начали там раскопки и не взорвали эту чертову пещеру, тогда всего этого не произошло, не умерло столько хороших людей и ради чего? – Старик прикрыл лицо рукой и, понизив голос, сказал: – Уйди с глаз моих.
Костя решил не спорить, даже чувствуя себя виноватым. Ведь он не знает через что прожил этот человек, поэтому лучше покориться судьбе и просто уйти. Выйдя за порог, он услышал все тот же, уже более окрепший голос старика:
– Уезжайте пока не поздно, – посоветовал он. – Вы сделаете только хуже. Я знаю. Я вижу по вашим глазам. Вы так просто не отступите.
Костя повернулся в сторону Григория.
– Я просто хочу узнать правду.
– Правда… – Григорий скривился. – Правда нас и погубила, молодой человек.