Глава 4
Пиратский корабль Черный ветер походил на исполинского кракена с заостренным железным клювом-тараном на носу. Щупальцами ему служили толстые абордажные канаты, заканчивающиеся строенными крюками, которыми он и вцепился в свою жертву – канареечно-желтый круизный трехпалубник Серебряный Альбатрос. Суда уже сошлись бортами почти вплотную, и морские разбойники сноровисто перекидывали мостки, по которым грязные, взлохмаченные, размахивающие кривыми саблями, похожие на чертей пираты горохом сыпались на выдраенную лоснящуюся палубу круизника. Выскочившая из бара Изабелла, увидев всю эту картину, от растерянности разжала стальную хватку изящных пальцев, удерживавшую запястье Карла. Мысленно выругав недалекого матроса, столь поздно догадавшегося сообщить об атаке на судно, волшебница попыталась найти глазами среди всего этого бедлама свою помощницу. Вот солдат в великолепном зеленом мундире с золотыми эполетами из последних сил отмахивается палашом от тройки наседающих на него пиратов. И подобные, а то и более безнадежные схватки были здесь повсюду – охрана Серебряного Альбатроса слишком сильно уступала числом нападавшим. И что только могло понадобиться этим морским крысам на пассажирском судне! На плечо Изабеллы легла чья-то рука и, резко обернувшись, она встретилась глазами с обеспокоенной Гертрудой. Ее подруга, будучи некромантом, была почти бессильна в море – родной стихией темных магов была земля, желательно сырая и рыхлая, а в идеале рядом с каким-нибудь местом погребения. Уже начавшая входить в боевой раж Изабелла отдала короткую команду:
– Бери этого мужлана и прячься! Я попробую разобраться тут.
Гертруда поняла все с полуслова, небрежно махнула рукой и, начавший уже было бочком двигаться к борту Карл, послушно последовал за ней в сторону лесенки, ведущей на верхние, пока безопасные палубы. Изабелла же, ни на что более не отвлекаясь, принялась делать свою работу.
Когда два синих полупрозрачных диска с низким визгом вспороли ткань пространства, на волшебницу знакомо дохнуло жаром, разметав ее шикарные серебряные волосы. Даже не оборачиваясь, она отлично знала, что верный лук Фростенблитз уже послушно повис у нее за спиной. Говорят, что в призываемом оружии материалистов живут загадочные духи из каких-то иных далеких миров. Изабелла, как никто другой, верила в это. Да и как не поверить, когда в пылу сражения Фростенблитз говорил с ней тоненьким голосом на странном незнакомом языке. А очень редко, в минуты особого расположения, призрачный лук даже начинал петь. «Сегодня я снова попробую услышать эту песнь» – подумала волшебница, указывая орудию первую цель. Волшебные стрелы разили пиратов одного за другим, сея панику среди них, срезали абордажные канаты и разносили в щепки мостки. В считанные минуты Серебряный Альбатрос оказался свободен от пут Черного ветра и начал неспешно расходиться с ним. Изабелла мстительно отправила два магических снаряда в корпус пиратского корабля, ниже ватерлинии, проделав в видавшем виды покрытом налетом соли и ракушками борту две внушительных дыры с обгорелыми краями. Также она попыталась срубить мачту Черного ветра, но стрела ушла чуть в сторону, лишь слегка задев цель и выбив из нее фонтанчик щепы. Однако уже слишком много пиратов успело перебраться на палубу Альбатроса, и схватка неумолимо приближалась к увлекшейся стрельбой волшебнице.
Несмотря на достигнутое с капитаном Биллом черное ухо соглашение, особого доверия у него Мария так и не приобрела. Именно по этому, а может быть, чтобы скрыть зверочеловека от любопытных глаз команды, Билл разместил девушку в одной из тесных кают Черного ветра, не забыв при этом запереть дверь массивным засовом. Из мебели в помещении был только потрепанный гамак, деревянное ведерко в углу да подвешенный к низкому потолку масляный светильник. В качестве жеста доброй воли капитан оставил Марии бутылку какого-то изысканного вина из своих личных запасов, которому она с гораздо большим удовольствием предпочла бы молоко. Вдоволь насмотревшись в потолок и немного пригубив напитка, девушка умудрилась задремать в монотонно раскачивающемся гамаке. Из беспокойного сна ее вырвал сильный толчок, породивший дрожь во всем корпусе корабля. Обостренный кошачий слух уловил возбужденные крики абордажной команды, готовящейся к бою. Мария мысленно проговорила себе – «Пора!», выпустила коготки, подошла к двери и принялась терпеливо с диким скрежетом стачивать дерево. Гниловатые доски ранили подушечки пальцев, вонзали в них занозы, но девушка продолжала работать, не обращая внимания на боль.
Билл, изобретая на ходу все новые и новые ругательства, тяжелой поступью приближался к каюте девушки-кошки. Его прекрасный корабль, гроза морей, великолепный Черный ветер был на грани затопления. Судно уже приобрело заметный крен на правый борт, несмотря на все усилия матросов, в панике откачивающих из трюмов морскую воду. И все из-за этой проклятой, чтобы ее черти взяли, сапфировой Изабеллы. О присутствии мага ТАКОГО класса на борту Альбатроса стоило бы упомянуть. Но дьявол с ним с магом – добравшиеся до трюмов круизника пираты откровенными жестами показали своему капитану, что никакого золота на борту нет. Эта Мария провела Билли черное ухо, словно какого-то мальчугана, и теперь разъяренный капитан готов был карать. В его кипящем от возмущения мозгу родилась идея выволочь зверочеловека на палубу, привлечь внимание бешеной магички белым флагом, и попытаться сдать эту драную кошку в обмен на возвращение абордажной команды. Бред! Маги не простят нападения, они возьмут все, что им нужно силой. Дойдя до двери заветной каюты, Билли обнаружил, что хлипкие доски, словно пропилены ножовкой, засов отодвинут, а помещение опустело. Задрав голову, моряк в бессильной злобе протяжно и громко заревел, будто дикий зверь.
Мария услышала этот рев уже стоя на самом краю палубы Черного ветра и содрогнулась. Ей не хотелось даже думать о том, что случится, попади она в руки к пирату. Но плевать, сейчас спасение Карла было важнее. Расстояние, разделявшее два корабля, было уже достаточно велико, но девушка все же преодолела его одним прыжком, болезненно приземлившись на израненные руки. На борту Альбатроса все еще кипел бой, пираты расправлялись с последними очагами сопротивления, где-то на носу корабля с тихим звоном вспыхивали волшебные стрелы, но маг, порождавший их, был уже окружен. Мария принюхалась, и ее нос приятно защекотал знакомый запах милого солдата. Карл находился где-то недалеко, прямо над головой девушки. Пренебрегая лестницей, в несколько стремительных прыжков Мария оказалась на самой верхней палубе. А вот и ее возлюбленный рыжий медведь, понурый, осунувшийся, всем своим видом излучающий какую-то обреченность. Рядом с ним, держа солдата за руку, стояла смутно знакомая Марии высокая нескладная девушка с роскошной копной плохо расчесанных угольно-черных волос на голове. Ее большой рот расплылся в улыбке, а неприятный скрипучий голос произнес:
– О-о-о, ты пришла за своим мужчиной, как романтично, – издав короткий смешок, она достала из заплечной сумки внушительный бледно светящийся белый шар и продолжила – это жизнь твоего Карла, и я предлагаю сделку. Ты добровольно идешь с нами, а я отпускаю этого мужлана на все четыре стороны.
Мария в нерешительности остановилась, с недоверием и ненавистью глядя на колдунью, а та ехидно добавила:
– Ну что же ты, решайся, или его жизнь для тебя ничего не значит?
Карл сдавленно простонал:
– Зря ты пришла сюда. Беги!
Но замолчал, будто в рот ему запихали кляп. Нужно было что-то решать, и Мария даже готова была пожертвовать собой, но никаких причин доверять магам Консулата у нее не было. Ситуацию разрешил грязный лысый бородатый пират, ловко перескочивший через низкие перильца верхней палубы. По каким-то одному ему ведомым причинам он выбрал своей целью именно колдунью и, замахнувшись саблей, бросился на нее, беспрестанно и грязно ругаясь. Дальнейшие события разворачивались очень быстро. Черноволосая девушка, защищаясь от удара саблей, выставила перед собой злополучный белесый шар. Клинок высек из матовой поверхности сноп ярких искр, отрубил от сферы неровный кусок, но, тем не менее, ушел в строну, немного разминувшись с головой девушки. Та, в свою очередь, саданула пирата коленом под дых и спихнула согнувшегося пополам мужчину куда-то за борт. Но еще до того, как внизу раздался всплеск от падающего тела, Карл успел одной рукой схватить отколотую половинку шара, другой окровавленную ладошку Марии, и вместе они бросились к краю палубы.
– Стоять! – прорычала Гертруда, вытянув руку в сторону солдата, но останавливаться тот даже и не думал и через мгновение скрылся за ограждением, а еще спустя пару ударов сердца, ласковые воды моря приняли их с Марией в свои объятия.
Фростенблитз нагрелся, из лазурного став красным. Его несмолкающая песня отчетливо звучала у Изабеллы в ушах. «Насколько же красиво, так бы и слушала вечно» – подумала волшебница, охлаждая магической стрелой пыл очередного зарвавшегося пирата. Если призрачный лук был и вправду живым, то сегодня он должен быть благодарен своей хозяйке за устроенное пиршество. Однако сражение подходило к концу – гурьба морских разбойников загнала Изабеллу на самый нос корабля, и отступать дальше было некуда. Что же, жаль, конечно, что знаменитая сапфировая Изабелла закончит свой жизненный путь столь бесславно. Но вариантов не остается, и пора устроить прощальный фейерверк.
– Стоять, грязные крысы! – звонко воскликнула волшебница, восстанавливая в памяти формулу призыва демонической осадной машины Фламменндрейк. Сейчас здесь будет гореть все, даже морская вода, даже сам воздух. Но помпезные планы Изабеллы бесцеремонно нарушила обломившаяся наконец мачта Черного ветра. Тяжеленное бревно рассекло палубу Альбатроса прямо у ног волшебницы, обдав ту роем щепок и милосердно выкинув за борт.
Карл крепко держал своей огромной лапищей изворачивающуюся и шипящую Марию за ворот. Грести одной рукой было неудобно, но солдат отлично понимал отношения своей ненаглядной с водой. Осколок белесой сферы, предусмотрительно запихнутый Карлом за пазуху, приятно согревал кожу и ощущался, словно продолжением тела. Расторопный вояка плыл не просто подальше от злополучного корабля, его целью было внушительное бревно, когда-то являвшееся мачтой Черного ветра. Догребя до пункта назначения, солдат мощным рывком выдернул Марию из воды и закинул на спасительную деревянную поверхность. Девушка обняла скользкое бревно руками и ногами, для надежности выпустив когти, как-то совсем по-кошачьи отряхнулась и снова обрела дар речи. Поморщившись, она недовольно проговорила:
– Как же меня пугает эта холодная мокрая дрянь! Только окунешься в нее и уже не понятно, где верх, а где низ.
Запыхавшийся Карл, слабо улыбнувшись, успокоил девушку:
– Не бойся, дорогая, теперь я снова с тобой.
Тут его внимание привлекло какое-то яркое голубое пятно, отлично различимое на сине-зеленой поверхности воды. Подплыв к нему в пару мощных гребков, солдат обнаружил, что это не что иное, как прелестное платье его давешней пленительницы – сапфировой Изабеллы. Собственно даже не только платье, но и вся его хозяйка. Бережно взвалив волшебницу на плечи, Карл обратил внимание на кровь, перепачкавшую прекрасное лицо. Изумительные серебряные волосы Изабеллы также с одной стороны приобрели красноватый оттенок. Но пока солдат возвращался к бревну, он вполне отчетливо слышал слабое дыхание волшебницы и ощущал биение ее сердца. Когда Карл взвалил свою ношу на мачту, рядом с Марией, та сразу выказала свое недовольство:
– Ты же понимаешь, что притащил сюда главу Имперской сыскной службы? Это именно она охотилась за мной, загоняла как дичь на охоте! Да что там, ты же и сам совсем недавно был ее заложником!
Карл все отлично понимал, но и бросить волшебницу умирать никак не мог. Устало прикрыв глаза, он спокойным тоном попытался все объяснить своей возлюбленной:
– Умереть в сражении это честь для солдата, а она такой же солдат, как и мы – я видел ее в деле. Но позволить вот так вот утонуть беззащитному человеку, я не могу…
– БЕЗЗАЩИТНОМУ?! Да едва очнувшись, она достанет свой лук и расстреляет нас, как зайцев! Она…Она была там в тот день, когда меня превращали в…, – девушка замялась – в это!
– Извини, милая, но любого человека бросать в беде грешно, – Карл выудил из-за пазухи осколок своей жизни – к тому же она может нам пригодиться, например, подсказав, как приладить это на место.
Солдат взялся за обрывок веревки, видимо бывший раньше растяжкой для паруса, и начал привязывать волшебницу к мачте. Серебряный Альбатрос, с нижней палубы которого валил густой черный дым, и все больше кренящийся на правый борт Черный Ветер неспешно удалялись от мерно покачивающегося на волнах бревна.
Мария застыла на мачте в неудобной позе, сидя на корточках, будто статуя, и только живые желтые глаза девушки напряженно всматривались в морскую гладь. Резкий выпад, и в когтистых ручках затрепыхалось блестящее тельце какой-то мелкой рыбешки. Она протянула добычу Карлу, но у того лишь одна мысль об обеде из сырой рыбы вызывала рвотный спазм. Тогда девушка сама с аппетитом принялась за трапезу. Изабелла все не приходила в себя, солдат пожертвовал рукавом своей рубахи, чтобы перевязать ее раненную голову, и теперь прелестные серебряные волосы волшебницы венчала повязка из грязной тряпки. Неожиданно Мария перестала жевать и шумно втянула воздух носом. С набитым ртом девушка проговорила:
– Шемля, я шуствую шапах шемли, – и показала рукой куда-то вдаль.
Воодушевленный Карл отломал он мачты кусок поперечины и начал энергично грести в сторону, указанную его любимой.
На нижней палубе захваченного пиратами Серебряного Альбатроса начинал заниматься пожар. Морские разбойники добрались до корабельного бара и теперь пытались извлечь хоть какую-то выгоду из этого убыточного по всем статьям предприятия. Гертруда Розенкранц ничком лежала у лестницы, ровно там, где ее застиг неожиданный удар гардой пиратской сабли в висок. Обнаружив при девушке жетон дознавателя Имперской сыскной службы, на обратной стороне которого была выгравирована увитая плющом берцовая кость, члены абордажной команды побоялись тронуть колдунью. Ведь каждому известно, что от некромантов лучше держаться подальше, дабы не остаться проклятым на всю жизнь. Через какое-то время, когда дыры в корпусе Черного ветра уже были кое-как залатаны, а абордажные канаты вновь надежно связали лишенный мачты пиратский корабль с Альбатросом, капитан Билли черное ухо триумфально вступил на так тяжело доставшийся ему трофей. Один из порядком налакавшихся элитного бренди пиратов с пьяным хохотом доложил своему командиру, что, дескать, на верхней палубе девка-некромант валяется. Конечно же, не взглянуть на такое диво капитан никак не мог. Однако, сопровожденный к цели Билл с удивлением обнаружил не бесчувственное тело, а вполне себе живую черноволосую нескладную девушку, сидящую на ступеньках и устало глядящую на пирата огромными бледно-зелеными глазищами. Этот взгляд будто бы обжигал душу, напоминая человеку о том, что все смертно. Большой рот колдуньи растянулся в ухмылке, и неприятный скрипучий голос произнес:
– Ну и что же такого тебе пообещала эта Мария, право, даже любопытно.
Капитан отчего-то решил быть откровенен, может быть потому, что возможность пустить некромантшу на корм рыбам у него вполне имелась:
– Наобещала-то она много, только вот получил я шиш с маслом!
Колдунья расхохоталась, и, давясь от смеха, проговорила:
– Что же, Магический Консулат может дать тебе куда больше, и я говорю не только о материальных благах. Помоги мне поймать зверочеловека.
Билли в задумчивости поскреб заросший трехдневной щетиной подбородок:
– Да гдеж ее сыщешь теперь?
– С этим-то как раз я могу помочь, – говоря это, некромантша поглаживала осколок белесого светящегося шара, лежащий у нее на коленях.
«Как только такую прекрасную вещицу не прихватили мои молодцы» – машинально подумал про себя капитан. А потом глаза колдуньи закатились, ни мало напугав морского волка.
Грести обломком доски было не слишком удобно, и скоро плечи и руки Карла налились свинцовой тяжестью. «Ничего-ничего, совсем уже близко» – уговаривал себя солдат. И вдруг в самом дальнем уголке сознания вояки возникло стойкое неприятное ощущение, что из его глаз смотрит на мир кто-то еще.
Глава 5
Приливная волна с силой швырнула на берег бревно, бывшее когда-то мачтой грозного пиратского корабля Черный ветер. Толстый ствол плотно завяз в песке, разогнав испуганных крабов и разорив несколько кладок черепашьих яиц. Изабелла открыла глаза, очнувшись от быстро забывающегося бредового кошмара. Кажется, во сне она куда-то плыла, и, вроде бы, рядом с ней был этот мужлан Карл и даже девушка-кошка, которую так настойчиво искал мастер Вонг. Голова просто раскалывалась, перед глазами мельтешили черные мошки, очень хотелось пить, но, облизнув сухие губы, Изабелла ощутила лишь вкус морской соли. Движения что-то сковывало, и волшебница начала опасаться, не поврежден ли ее хребет. Но тут, сквозь звон в ушах, девушка услышала приглушенный разговор:
– Собираешься развязать ее? Верно, ты спятил! Только ослабишь веревки и нам конец! – с визгливыми нотками говорил мягкий мурлыкающий голос.
– Это не монстр и не демон, милая. Для нас куда удобнее будет, если она пойдет сама. К тому же, в случае чего, мы всегда сможем связать ее обратно. Вдвоем-то с такой худышкой уж точно справимся, – беззаботно пробасили в ответ.
– Не недооценивай силу магии, дорогой! – прошипел первый голос.
Тем не менее, волшебница услышала приближающиеся шаги, затем кто-то немного повозился над ней, и Изабелла почувствовала, что ее подвижность больше ничем не ограничена. Резко вскочив на подкашивающиеся ноги, она попыталась выудить из путающихся мыслей формулу призыва призрачного лука Фростенблитз. Но что-то пошло неправильно, синеватый диск за спиной возник только один, да и вращался он с недостаточной скоростью, порождая не низкий визг, а протяжный жалобный вой. А затем этот огромный неотесанный Карл сбил ее с ног, повалив на землю и вдавив своим весом в рыхлый влажный песок. Изабелла гневно прокричала:
– А ну-ка слезь с меня, неотесанный ты мужлан!
– Тогда обещай, что мы обойдемся без этих твоих магических фокусов, – строго проговорил Карл.
Волшебница подумала, что, пожалуй, пока Фростенблитз призвать все равно не удастся и примирительно сказала:
– Ладно, ладно, наверное, я погорячилась.
Отпустив ее, солдат поднялся на ноги и обиженно проворчал:
– Между прочим, могла бы и поблагодарить за то, что не бросили тебя на съедение рыбам.
Изабелла, уже начавшая припоминать события минувшего дня, ощутила слабый укол совести и хмуро буркнула:
– Спасибо.
И тут в разговор вмешалась прежде незамеченная волшебницей девушка-зверочеловек – Мария:
– Не могу сказать тебе того же. Ты же помнишь меня? Помнишь, что ты и твой учитель сделали с нами?!
Скрестив ноги, Изабелла уселась на песок и взглянула на собеседницу. Ей сразу показались знакомыми эти глаза. Хоть теперь их цвет изменился, а зрачок стал вертикальным, она узнала сам взгляд, вспомнила, как когда-то давно он умолял еще неопытную молодую волшебницу о помощи. Понурив свою милую головку, Изабелла тихо проговорила:
– Извинениями здесь, конечно, уже не поможешь. В свое оправдание могу лишь сказать, что никогда не поддерживала эти опыты мэтра Вонга.
Мария вспылила и истерично прокричала:
– Мне плевать на твои оправдания! Все вы маги, весь ваш проклятый консулат одинаковые скоты! Ненавижу!
Карл обнял свою спутницу и погладил ее взъерошенные волосы, шепнув на ушко что-то успокаивающее. А потом уже громко заявил:
– Ссоры нам ничем сейчас не помогут. Предлагаю продолжить беседу в каком-нибудь более спокойном и обжитом месте.
Все же они успели отплыть от столицы на север весьма значительное расстояние. Об этом сообщала сама природа, конечно, если знать, куда смотреть. Изабелла подметила темно-зеленый бархатный налет мха, покрывавший камни и низовья деревьев. Да и в лесу все больше преобладали нехарактерные для столичного региона сосны и ели. Идти по душистому ковру из осыпавшихся иголок было приятно, тем более, что размокшие прекрасные замшевые сапожки совсем прохудились и волшебнице пришлось избавиться от них. Но одними сапогами потери Изабеллы не ограничивались, где-то на морском дне осталась лежать ее изящная серебряная диадема и маленькие заколки в форме бабочек, скреплявшие шикарные серебряные волосы в два хвоста. Безнадежно испорчено было и любимое голубое платье девушки, нынче перемазанное в грязи и приобретшее несколько прорех. Но, конечно же, жаловаться на подобные мелочи Изабелле даже не приходило в голову. Она чудесным образом осталась жива в этой безнадежной, казалось бы, схватке с ватагой пиратов. И благодарить за свое спасение стоило лишь только этого рыжего солдата. Даже не рассматривавшая раньше Карла, как человека, волшебница теперь взглянула на солдата по-новому. Да, возможно, вояка и простоват, но девушку стала в какой-то мере подкупать его непосредственность. Если бы ни эта стерва Мария, кто знает…
Взгляд Изабеллы зацепился за необычный валун, каменным перстом вздымавшийся над ковром мха. Присмотревшись, девушка различила в серой потрескавшейся поверхности человеческие черты лица. Неизвестный скульптор высек на этой седой глыбе суровый лик древнего старца с бородой до земли и нахмуренными густыми бровями. Спутников волшебницы так же заинтересовало необычное изваяние, и она сочла нужным пояснить:
– Похоже, здесь когда-то было святилище запретного клана – друидов. Они помечали подобными идолами границы своих владений, чтобы путники обходили эти места стороной.
– И чем же так опасны эти земли? – скептически поинтересовалась Мария.
– Молодняк друидов, уже умеющий принимать звероформу, не всегда в состоянии контролировать себя в ней. Так было даже, когда мастера запретного клана еще вели дела своей школы. Сейчас же, когда все их мэтры уничтожены, оставленные без присмотра, озверевшие, голодные ученики бродят по лесам, представляя настоящую угрозу, – задумчиво проговорила Изабелла.
– Что же, тогда разумно будет обойти их угодья стороной, – рассудительно заметил Карл.
– Не выйдет. В былые времена старейшины клана, кажется, их еще называли псарями, следили за тем, чтобы молодые щенки не покидали границ лагеря. Теперь стараниями Консулата всех псарей извели. Другими словами, если здесь и есть одичавшие перевертыши, то они разбрелись по всему лесу.
– Тогда нам ничего не остается, кроме как просто поторопиться, – пожал плечами солдат, и вся троица продолжила путь.
Вечер окутывал еловый лес сумерками, словно набрасывая на него серую шаль. Все вокруг приобретало налет какой-то сказочной загадочности, деревья превращались в кряжистых великанов, массивные валуны казались застывшими диковинными животными, а в уханье проснувшихся сов и жужжании мошкары угадывался чудной ритм. Дополняли картину маленькие бледно-желтые искорки светляков. Мария остановилась, тревожно поведя большими кошачьими ушами и с шумом втянув носом воздух:
– Мне кажется, что за нами кто-то идет. Странные шаги, едва различимые. А еще этот запах, здесь пахнет зверем.
И, будто бы отвечая на ее догадки, где-то за их спинами раздался протяжный и грустный волчий вой. Ему вторил другой, уже впереди, а затем эта жуткая какофония стала доноситься со всех сторон. Вот уже кто-то ломился к путникам, с хрустом топча подлесок и нисколько не таясь. Изабелла судорожно и сбивчиво принялась читать магическую формулу, за ее спиной возник знакомый синеватый диск. Снова один, но теперь было уже не до таких мелочей. Набрав нужную скорость, он натужно врезался в ткань пространства, на мгновения открывая внутреннему взору волшебницы бесконечную серую пустыню. Где-то здесь неспешно летают призрачные луки и до поры до времени дремлют демонические осадные машины. Но времени взывать к ним у Изабеллы совсем не было. Она едва успела выхватить из закрывающегося портала первый попавшийся предмет. Им оказался внушительного размера пиловидный полуторный меч, пылающий ярко-оранжевым пламенем. Изящные ручки волшебницы оказались неспособными даже оторвать чудовищное оружие от земли. А через мгновение появились волки. Огромные, ростом с теленка, с грязно-серой облезлой свалявшейся шкурой, длинными желтыми клыками, торчащими из пасти даже в закрытом ее состоянии и одинаковыми мутно-синими слабо светящимися глазами без намека на зрачки. Их было десятка два, а то и больше. Взяв путников в кольцо, звери, прижав уши, с угрожающим рычанием медленно подбирались к своим жертвам. Мария выпустила когти и зашипела. Теперь она тоже была зверем, таким же, как эти волки. Карл выхватил из рук Изабеллы бесполезную для нее корявую зазубренную горящую оглоблю и описал ей широкую дугу. Вырвавшийся вперед седоватый матерый волчара отпрыгнул и обиженно заскулил. Кажется, ему слегка подпалило шкуру. Солдат стал медленно, шаг за шагом двигаться вперед, продолжая размахивать пламенеющим мечом, за ним, буквально вжавшись в широкую спину вояки, неотступно следовала Изабелла. Замыкала процессию грозно шипящая Мария, которой приходилось пятиться спиной, дабы не пропустить нападения с тыла. Звери неохотно расступались, видимо, опасаясь огня. Вдруг один из них странно затявкал, поднялся на задние лапы, а затем волчья морда приобрела отдаленное сходство с человеческим лицом. Лающим голосом это существо проговорило:
– И сколько еще ты сможешь удерживать свой кусачий меч, ведьма? Мы все равно возьмем свое! Рано или поздно!
Волшебница презрительно бросила:
– Столько, сколько потребуется, грязная ты псина.
Но она лукавила. Что-то шло неправильно, голова Изабеллы раскалывалась, перед глазами плыли разноцветные круги, а по лицу вновь начала стекать кровь. Незнакомое оружие с каждой минутой выпивало все больше ее сил, и, будь у волшебницы выбор, она бы отпустила его прямо сейчас.
Трое путников медленно продвигались по темной лесной тропинке, сопровождаемые рычащим и воющим эскортом. И когда Изабелла уже готова была лишиться чувств, впереди забрезжили какие-то огоньки. Забыв об усталости, вся компания бросилась к спасительному свету. И к тому моменту, как зазубренный черный пылающий меч с тихим звоном растворился в воздухе, они как раз пересекли незримую границу, пролегающую между двумя высокими ревущими кострами. Уже отдаваясь теплым ласковым объятиям беспамятства, волшебница увидела широкий трехэтажный бревенчатый домик с резным крыльцом. Вывеска над ним гласила – «Беспечный барон Гриндейл». А потом наступила темнота, полная и спокойная.
Мария юркнула куда-то в темноту, а, придерживающий бесчувственную Изабеллу за талию, Карл трижды ударил широким бронзовым кольцом по толстым доскам двери постоялого двора. С ночного неба начинал накрапывать дождь, где-то за гранью света костров, окружающих человеческое жилье, обиженно выли оставшиеся без добычи волки. После продолжительной паузы, дверь распахнулась, открыв солдату вид на освещенную масляным фонарем прихожую. Как должно быть там тепло, уютно и безопасно. Однако вход путникам преграждал суровый подбоченившийся мужик. Настоящий северный мужик, какими их и представлял Карл. Невысокий, крепко-сбитый, бледнолицый ,с лысой головой, шикарными каштановыми усами и грубыми чертами лица. При виде его, вояка несколько смутился и сбивчиво протараторил:
– Мы с женой держали путь в Нордклиф. Но проклятые волки напали…загрызли лошадь, пришлось бросить повозку. Еле сами ноги унесли.
Нахмурив брови, трактирщик пробасил:
– У нас тут не богадельня, если денег нет, то и возвращайтесь к своим волкам.
Солдат порылся в кармане рубахи и нащупал там три монетки – медяки, оставшиеся после неполной смены в порту. Дрожащей рукой он вытащил их, показал суровому мужчине и промямлил:
– Может быть этого хватит, чтобы переночевать. Мы совсем не притязательны.
Трактирщик сразу заулыбался, и уже более добродушно ответил:
– Я не грабитель какой, а простой держатель постоялого двора. И лишнего мне не надо. Хотите комнату на ночь, гоните два медяка, а я вам еще пять чугунных шестерней сдам. А коли без сдачи, так попотчую вас закуской и выпивкой.
В столичном регионе денег меньше медяков просто не было. Карл лишь смутно припоминал, что раньше в качестве разменной монеты использовались чугунные кругляши с выгравированной на них шестерней – знаком клана алхимиков. Но своими глазами вояка их никогда не видал. Что же, выходит, что цены здесь куда приятнее, чем в Городе Шести Башен. Улыбнувшись, Карл высказал свои пожелания:
– Тогда выпивку давай двойную. А вот жена моя страсть, как молоко любит.
Повеселевший хозяин широким жестом пригласил пару проходить.
Комнатушка оказалась небольшой, но уютной, с одной широкой кроватью, постеленной на двоих. На нее солдат бережно уложил, все не приходившую в себя, Изабеллу. Когда за мальчишкой, принесшим еду и выпивку, закрылась дверь, Карл распахнул окно и впустил, успевшую уже промокнуть под усилившимся дождем, Марию. Протянув ей крынку с молоком, вояка отпил немного сине-черного напитка из небольшой оловянной кружки. Горло обожгло, а на языке остался приятный ягодный привкус. Черничная настойка, то, что нужно, чтобы согреться. В качестве закуски к ней шли две дымящиеся тарелки пшенной каши с брусникой и кусочками оленины. Но солдат поел лишь немного, решив, что волшебнице для восстановления сил потребуется хороший завтрак.
Серебряный Альбатрос бросил якорь в небольшой укромной скалистой бухте. Нос корабля был разворочен упавшей мачтой Черного ветра, но в остальном судно не пострадало и восстановлению подлежало вполне. Все еще недовольный потерей любимца, грозы морей, как он сам называл свой корабль, Билл черное ухо ступил на каменистый берег в сопровождении высокой нескладной девушки.
– Ну и что говорит твоя стекляшка? – спросил он, задумчиво уставившись в затянутое тучами ночное небо.
– Беспечный барон Гриндейл, знакомое название? – вопросом на вопрос ответила девушка.
– Нууууу, кто такой сам Гриндейл ,я знаю, мы как раз сейчас в его землях, а вот беспечным я бы его никак не назвал, – протянул пират.