Часть шестая
Пролог
Какое-то время Сергей с нескрываемым удивлением рассматривал полуразрушенную крепость и никак не мог понять, как он здесь очутился. Разбросанное оружие – мечи, копья, щиты. Торчащие из всех деревянных поверхностей стрелы, опрокинутые повозки и несколько поломанных катапульт, заряженных круглыми камнями, напоминающими футбольные мячи.
Огромный разорванный в клочья флаг развевался над воротами, указывая на то, что защитники не только смогли отразить нападение, но и обратить неприятеля в бегство.
Несколько догорающих башен, витающие в воздухе сажа и пыль от большого пролома в каменной стене говорили о том, что битва закончилась не так давно. Сергей, аккуратно переступая через груду камней и оглядываясь по сторонам в надежде увидеть кого-нибудь из защитников, быстро перелез через пролом на другую сторону стены.
Неожиданно на холме недалеко от крепости Сергей заметил фигуру рыцаря. Тот, не шевелясь, стоял спиной к парню и крепко держал в правой руке меч: вернее, то, что от него осталось. Лезвие в пылу боя было переломано ровно пополам, а, судя по тому, как оно было измазано кровью, по-прежнему являлось грозным оружием.
Подойдя ближе к незнакомцу, парень заметил, что кровь у рыцаря капает не только с меча, но и течёт у него по спине и ногам, образуя на земле небольшую лужицу голубоватого цвета.
Две глубокие раны на лопатках и торчащее из них некое подобие сломанных ребер указывали на тяжёлые увечья, полученные рыцарем во время битвы. Но незнакомец, несмотря на это, продолжал неподвижно стоять, словно эти раны вообще его никак не беспокоили. Сергей подошел к воину вплотную и, заглянув в лицо, невольно вскрикнул.
– Михаил? Этого не может быть!
У рыцаря было лицо матроса с корабля «Архангелъ Михаилъ». Но мужчина никак не отреагировал на вопль: он даже не повернул голову в сторону Сергея. Казалось, он вообще его не видит и не слышит. Лицо выражало глубокую скорбь и озабоченность. Слёзы стекали по нему, капая на песок и превращаясь в небольшие цветы, распускающиеся буквально на глазах.
– Михаил? Вы меня слышите?
Сергей попытался привлечь к себе внимание раненого рыцаря и слегка коснулся его руки. Рука Сергея прошла сквозь фигуру воина.
– Ничего не понимаю, – прошептал парень, удивленно рассматривая то свою руку, то руку рыцаря.
В этот момент Михаил приподнял голову и произнес несколько слов: «В следующий раз я найду способ вас остановить! Я знаю, что мне нужно сделать! Больше четыре всадника апокалипсиса никогда никому не навредят».
Сергей внимательно прислушивался к каждому слову воина и проговаривал их про себя в надежде хоть немного понять смысл. Внезапно Михаил повернул голову в сторону Сергея и уже совершенно с другой интонацией добавил: «Совсем скоро мне понадобится твоя помощь. Ты откроешь врата, и тогда мы вместе…»
Но договорить Михаил не успел. Раздался резкий громкий звук, и в то место, где он стоял, ударила молния. Михаил исчез, а Сергея ударной волной на несколько метров отбросило в сторону. Парень от боли схватился за голову и что было силы закричал.
– Сергей, Сергей! Проснись! Ты опять кричишь во сне, – Татьяна поцеловала любимого в щеку.
– Опять? Да? – Сергей отдышался и присел на край кровати. – Не понимаю, что со мной творится последнее время. То «жнецы» атакуют, то крысы, то огонь с неба мне на голову падает.
– Это нервы, Серёжа, нервы. Ложись, сейчас я тебя обниму, и больше до утра никто на тебя не нападёт…
Татьяна обняла Сергея, и тот медленно опустился на подушку, уставился немигающим взглядом в потолок, разглядывая странную тень от люстры, которая своим видом сильно напоминала матросскую бескозырку и две ленты, развевающиеся от неё по бокам.
***
Глубоко за полночь к зданию городского морга подошёл невысокий человек в шляпе. Он медленно поднялся по ступеням к входной двери и, положив руку на ручку, на мгновение задумался, слегка улыбнулся и без труда прошёл сквозь дверное полотно, словно того вообще не существовало.
В это время в зале патологоанатом Антон Леонардович Моретти, внешне напоминающий столетнего старика с почти выцветшим от времени бейджем на груди, насвистывал «Реквием» – последнее музыкальное произведение великого композитора Вольфганга Амадея Моцарта, которого он, как бы это ни казалось невероятным, не только видел живым, но и с удовольствием вместе с ним принимал участие в репетициях и выступлениях. Антон Леонардович закончил свистеть и, всё ещё находясь в плену музыки, продолжил дирижировать скальпелем невидимым человеческому глазу музыкантам, сидящим с музыкальными инструментами у противоположной стены.
– Запомнили? Больше повторять не буду! – с лёгким раздражением в голосе патологоанатом обратился к призракам.
Те испуганно начали кивать огромными напудренными париками на головах, но, как только музыканты попытались прикоснуться к своим фантомным инструментам и сыграть вступление, Антон Леонардович заткнул уши руками и от негодования затопал ногами:
– Ну кто так играет? Сколько можно повторять, сколько вас нужно учить? – Антон Леонардович на секунду замолчал, но потом, окинув взглядом свой импровизированный оркестр, снова запричитал. – А почему струнники опять не сидят парами? Пока один играет, второй переворачивает страницу с нотами. И вообще: кто вас так сегодня рассадил? Под «Реквием» нужно сидеть совершенно иначе, и здесь дата вашей смерти совершенно не играет никакого значения! Только мастерство!
Крайний призрак с большим барабаном вскочил с места и начал бубнить басом.
– Я полковой трубач! За каким чёртом мне всучили этот барабан? И вообще я больше не собираюсь плясать под твою дудку! Я своё давно уже отыграл, когда погиб в бою!
Призрак сорвал с головы парик и запустил им в патологоанатома, но тот лишь ухмыльнулся и направил руку со скальпелем в сторону трубача. Призрак в ту же секунду растворился в воздухе, а все остальные музыканты опустили в пол глаза и, не издавая ни одного звука, продолжили ждать своей участи.
– Сотру каждого, кто осмелится мне перечить!
Раздосадованный Антон Леонардович хлопнул в ладоши, и призраки музыкантов в ту же секунду растворились в воздухе.
– Как же я опрометчиво поступил с первым составом. Теперь приходится набирать в оркестр дилетантов, которые даже близко не понимают музыку…
Возле окна кто-то умышленно громко кашлянул, и у Антона Леонардовича от неожиданности из рук выпал скальпель.
– Развлекаешься? Ну-ну… Я, значит, его по всему миру ищу, а он здесь, у меня под носом… Репетирует, так сказать. Господин крайне недоволен твоим исчезновением! Крайне!
– Вы? Как вы меня нашли?
Патологоанатом поднял скальпель, и его глаза странно заблестели.
Неизвестный в шляпе сделал шаг навстречу к Антону Леонардовичу, и его тело разделилось на три фигуры, похожие друг на друга как две капли воды.
– Наконец мы вместе! – произнесла первая фигура.
– Четыре всадника! – кивнула ей вторая.
– Апокалипсиса… – засмеялась третья фигура, придерживая рукой шляпу.
Антон Леонардович скривил губы, показывая троице, что он единственный, кто совсем не рад встрече «старых друзей».
– Повторяю ещё раз, с меня достаточно! Мне хватило последней встречи с Архангелом!
Патологоанатом распахнул белый халат и повернулся к незваной троице боком. Из его тела между рёбер, остриём наружу, торчал огромный кусок сломанного меча, который несколько сотен лет приносил его носителю нестерпимые страдания.
– Это то, о чём мы думаем? – одновременно произнесла троица. – Меч Архангела Михаила?
Вместо ответа Антон Леонардович застегнул халат и, сделав на лице обиженное выражение, еле слышно пролепетал: «Вы бросили меня одного, я чуть было не погиб. А теперь заявились ко мне как ни в чём не бывало и смеете надеяться на мою поддержку?»
Внезапно плитка на стенах и полу покрылась булькающими спорами, похожими на мох, а сам Антон Леонардович на секунду разлетелся на тысячи мелких частиц, но осколок меча ярко засветился, и патологоанатом вновь обрёл свой прежний вид.
– Я не смогу больше сеять «чёрную смерть». Силы покинули меня, а этот проклятый клинок в теле гасит на корню все мои начинания! Как говорится, чума сейчас не в моде… Нынче другие болезни играют первую скрипку!
***
– Как тебя люди только не называли: и Антуан, и Энтони, и Антонио. А сейчас ты у нас кто? – один мужчина из троицы подошёл к патологоанатому как можно ближе, осторожно переступая остатки спор чумы в виде грязи на полу, и через пенсне посмотрел на бейдж. – Ан-тон! Что ж, в твоем положении Антон – неплохой вариант. Меньше вопросов будут задавать любопытствующие. Хотя отчество, должен тебе признаться, необычно звучит – Леонардович.
– А это в честь Да Винчи! Картина одна мне его нравится до жути. Талантливый был человечек. Людишки редко производят на свет гениев. К сожалению, в основном, это вопящая серая масса, жаждущая вина, хлеба и зрелищ. Уж поверьте мне, я за несколько веков, что прожил среди человеческих особей, здорово изучил все их повадки. Жадность, предательство, ложь, лицемерие. А смертоубийства! Уничтожение себе подобных они вообще выделили в отдельный культ, вид искусства. Одна половина человечества изготавливает орудия убийств, а другая ими профессионально пользуется.
Трое мужчин широко улыбнулись и чуть не захлопали в ладоши, словно всё это время только и ждали таких слов.
– Кстати, а своего-то настоящего имени у меня как не было, так и нет. Господин обещал, обещал, но так и не сказал. Он вам ничего не говорил, случайно, о том, как меня зовут?
Троица отрицательно покачала головами, и Антон Леонардович, странно пожав плечами, продолжил размышления:
– Чума для людишек ужасна, хотя как им понять замысел нашего господина, если они в него не верят? Не спорю, упоминают часто в разговорах слово «дьявол», но, как я понимаю, всё это лишь для усиления сказанного.
– Я бы не сказал, что не верят, – ответил мужчина в пенсне и, как бы между прочим, посмотрел на стол с обезглавленным телом. – Хватает сторонников как среди живых, так и среди мёртвых.
Патологоанатом обратил внимание, что троица очень пристально принялась рассматривает одно тело.
– А-а… Вот, значит, как вы меня нашли! Всё понятно. Мне теперь всё понятно. Когда увидел бессмертного, то мог и сам догадаться, что за ним придут. Годы, годы… Теряю хватку…
Они все вчетвером подошли к столу. Антон Леонардович взял лист бумаги, лежащий на теле, и прочитал фамилию несчастного:
– Кар-пен-ко… Карпенко! Кто это?
– Самый бесполезный агент, – ответил первый мужчина.
– Мы сожалеем, что подарили ему бессмертие, – кивнул второй.
– Почему бесполезный? – мужчина в пенсне отставил мизинец вверх, словно взял в руку невидимую чашечку кофе. – Это с его помощью мы узнали про обитель.
– Обитель? – от услышанного Антон Леонардович сделал шаг назад и нервно схватился за голову. – Обитель? В этом городе? Я не ослышался?
– Да, – одновременно ответила троица.
– Это значит, что её охраняет Архангел… Нужно срочно бежать! Срочно! Второй встречи с ним я не перенесу! Я, значит, тут сижу, думаю, как удачно затаился, спрятался, а оно – вот, значит, что! Целая обитель – и где?! У меня под носом!
Троица с недоумением переглянулась, удивлённо наблюдая за тем, как Антон Леонардович в приступе страха начал метаться по залу, исторгать проклятия и выворачивать из шкафов на пол их содержимое.
– Жизнь рядом с людьми не пошла ему на пользу, – произнёс мужчина в пенсне.
– Он и раньше не обладал твёрдостью характера, – вторил ему второй.
– Ничего, скоро всё изменится, и тогда нам больше не придется скрываться от людей, – закончил третий и снял шляпу, под которой скрывались небольшие острые рога.
***
Пока Антон Леонардович после истерики приходил в себя, мужчины разбрелись по залу в поисках головы Карпенко, которую они практически сразу же нашли в холодильнике. Демоны приставили голову следователя к туловищу и, удерживая её только указательными пальцами, словно иглами, оживили.
– Я всё исправлю, клянусь! – это было первое, что произнесла голова. – Я сотру в порошок и «светлячка», и этого юродивого Сергея, и всех, кто у меня встанет на пути. Я…
– У тебя был шанс, – ответил один из мужчин, поправляя пенсне на носу.
Глаза Карпенко покосились в сторону патологоанатома, и на его лице появилась улыбка.
– Я могу ему помочь…
Троица молча переглянулась.
– Я могу достать часть меча, застрявшего у него в груди.
Взгляд троицы упал на левую руку следователя, на каждом пальце которой красовалось по три ржавых кольца с черепами. Мужчины одновременно закатили глаза, словно начали беззвучно совещаться, что им лучше всего дальше делать. Наконец тот, что был в пенсне, произнёс вслух принятое ими всеми решение.
– Антуан, у нас к вам предложение. Мы решаем вашу проблему с осколком, донимающим вас последние столетия, а вы…
Патологоанатом нервно захихикал, перебив на полуслове своего давнего товарища, а всё пространство вокруг него снова покрылось похожими на мох спорами чумы.
– Я вижу, вы забыли, с чем имеете дело. Это не просто кусок железа – это же часть меча самого Архангела! Неужели вы думаете, я не пытался его извлечь за все эти годы? Глупцы!
Антон Леонардович взял со столика медицинский инструмент, напоминающий клещи, раскрыл халат и прикоснулся им к кончику меча. Клещи моментально раскалились добела, плоть на руке зашипела и покрылась волдырями, а лицо патологоанатома перекосилось от жуткой боли. Он задрал голову высоко вверх и что есть силы завопил. Несколько стёкол в помещении лопнули от звуковой волны, которая прокатилась по залу. Они с характерным звоном посыпались на пол, а сам Антон Леонардович, театрально раскинув в стороны руки, без сил рухнул прямо под ноги в недоумении установившейся на него троице.
– А он хорош, – демон в пенсне начал аплодировать. – Я чуть не прослезился…
– Да, – вторил ему второй, – актерского мастерства не занимать: не зря он среди артистической богемы столько лет прожил.
– Не думаю, – ответил третий, присев на корточки рядом с телом и аккуратно открыв веко на глазу.
На него смотрел зрачок черного цвета, внутри которого пылал яркий огонёк.
***
– Делай, что должен, – трое мужчин, точно так же, как до этого оживили голову следователя, пробудили и его тело, прикоснувшись к нему руками.
Теперь, правда, используя все свои пальцы, которые вытянулись, словно щупальца осьминога, и быстро обвились вокруг обезглавленного туловища.
Ожившее тело дернулось, будто от разряда электрического тока. Хлопая по стальному столу и сбрасывая с него инструменты, нащупало руками свою голову, которая бешено крутила глазами и беззвучно открывала рот, бережно взяло её со стола и медленно опустило ноги на пол.
В ту же секунду безголовый следователь превратился в некое подобие огромного черного паука с огромным количеством крабоподобных лап с небольшими ржавыми серпами на концах.
Две лапы всё так же продолжали аккуратно держать голову Карпенко, а остальные, словно пушинку, подняли с пола Антона Леонардовича и положили на стол – на то место, где ещё совсем недавно лежал следователь, ожидая вскрытия.
– У нас мало времени, – сквозь зубы прошипел мужчина в пенсне.
Голова Карпенко недовольно выслушала претензию демона. Лапы, на которых она покоилась, высоко подняли её над телом патологоанатома, чтобы лучше всё видеть, и резко замерли в одном положении.
Антон Леонардович внезапно пришел в себя и удивлённо посмотрел перед собой:
– Столько «жнецов» в одном теле! Уму непостижимо!
Но больше он ничего не успел произнести. Несколько свободных лап схватились за острый конец меча, торчащий из-под рёбер, и что было силы начали вытаскивать его. Патологоанатом вновь громко закричал, стены задрожали, и с них хаотично посыпалась на пол плитка, а лапы паука вспыхнули и начали гореть синим пламенем. Паукообразное тело Карпенко затряслось от боли, но он, жертвуя своими конечностями, продолжал тащить осколок меча.
Заменяя здоровыми сгоревшие и отваливающиеся в виде обгорелых костей лапы, человекоподобный паук всё-таки добился своей цели. Блестящий осколок упал ему под ноги, а он, потеряв при этом половину своих конечностей, громко заверещал от восторга.
– Отличная работа! – произнес один из демонов.
– Теперь ничто не помешает нам воссоединиться, – ответил второй.
Третий мужчина в пенсне молча подошел к безжизненному телу Антона Леонардовича и тут же в нём растворился. За ним последовали и остальные. В зале наступила тишина. Только лишь Карпенко, держащий свою голову, словно драгоценную амфору, хаотично дергая обрубками обгорелых лап, продолжал вопить от радости и в то же время корчиться от нестерпимой боли, которую ему принёс небольшой осколок меча Архангела Михаила.
***
Несколько десятков ламп на столбах вдоль дороги одновременно хаотично замигали, словно их внезапно переподключили к лазерному световому шоу, которое иногда происходило на городском стадионе. Некоторые, не выдержав скачка напряжения, взорвались, исторгнув из себя сноп искр и множество битого стекла. А те, что находились в непосредственной близости к моргу, сразу погасли, оставив и без того мрачное место в полной темноте.
В это же самое время на входной двери здания, нарушая тишину, слегка задёргалась старая дверная ручка. После нескольких неудачных попыток она всё-таки опустилась вниз и осталась в таком положении, словно ожидая неизвестного по ту сторону дверного полотна, который никак не отваживался выйти наружу. Наконец дверь с облупленной от времени краской, скрипя, отворилась настежь, и некое подобие тени, состоящей из сгустков тёмной материи, быстро выскользнуло из здания на улицу, остановившись прямо под фонарным столбом.
Там это тёмное пятно разделилось на четыре части и, зависнув на некоторое время в воздухе, превратилось в страшных с виду всадников с копьями и ржавыми мечами причудливой формы, восседающих на не менее уродливых, чем они сами, чёрных лошадях. Четверка адских наездников молча переглянулась между собой и направилась по дороге в город, но, проехав несколько метров, быстро растворилась в воздухе, не оставив после себя даже следов на земле. Только резкий запах серы, витающий в воздухе, говорил о том, что здесь были пришельцы из потустороннего мира.
Всадникам было невдомёк, что за всеми перемещениями, сначала троицы, а потом – и «квартета», внимательно следит Дорохов, поглядывая на руку с необычным кольцом, которое, словно индикатор, начинало светиться, когда возле него появлялось нечто невидимое человеческому глазу.
Вот и сейчас следователь, сидя в машине под кустом сирени у дороги, попивал крепкий кофе из термоса, стилизованного под подзорную трубу с эмблемой из скрещенных мечей, что-то записывал в блокнот и недовольно хмыкал, поглядывая на затухающее свечение кольца на пальце. Когда свечение полностью прекратилось, он вышел из машины и, посмотрев в темноту за моргом, слегка кивнул кому-то невидимому:
– Зашёл один, а вышло четверо. Нужно проверить, что они там забыли. А дальше… Дальше будем посмотреть.
***
Дорохов не глядя достал пистолет из кобуры, вставил магазин в основание рукоятки и автоматически дослал патрон в патронник:
– Так спокойнее будет и вашим, и нашим…
Умом мужчина понимал, что в сложившейся ситуации его оружие совершенно бесполезно, но привычка есть привычка, и следователь, взяв в левую руку фонарь и ещё раз взглянув на потухшее кольцо на пальце, быстро зашёл внутрь.
Под ногами сразу же предательски громко заскрипело разбитое стекло, наполнив и без того мрачное помещение ужасными для слуха звуками.
Дорохов посветил на стены и пришел в лёгкое замешательство. И они, и потолок были покрыты субстанцией, больше похожей на высохшие грибы, готовые при малейшем к ним прикосновении лопнуть и разнести повсюду миллион своих ядовитых спор.
– Вот тебе и посмотрели, – прошептал следователь и, достав из кармана платок, приложил его к носу, чтобы как можно меньше вдыхать воздух, наполненный неизвестной субстанцией.
Внезапно фонарь выхватил из темноты существо, отдалённо напоминающее паука тарантула – с той лишь разницей, что тарантул был в длину сантиметров десять, а существо – несколько метров. От света существо дернулось и, заверещав, быстро убежало в коридор, переворачивая столы своими многочисленными лапами.
– А это ещё что такое?
Холодный пот проступил на спине следователя, а его дыхание окончательно сбилось.
– Вот мне для полного счастья только монстра не хватает!
И, только Дорохов собрался убрать платок от лица, чтобы как следует отдышаться, как на него из темноты прыгнуло то самое паукообразное чудовище, которое ещё секунду назад убегало от света. Несколько лап с острыми на концах когтями, напоминающими стальные острозаточенные крюки, насквозь пробили мужчине грудь и отбросили к стене, куда он отлетел с характерным звуком и громко упал на пол.
– А ты всё такой же, совсем не изменился, – прошипел «тарантул» знакомым голосом.
– Карпенко? – только и успел выдавить из себя Дорохов, как тут же снова был атакован чудовищем.
– Сегодня ты быстро не умрешь, я обещаю, – существо на вытянутых лапах поднесло уродливую голову, отдалённо напоминающую карпенковскую, поближе к Дорохову и как-то странно улыбнулось. – Всё кончено, грядет новая эпоха. Вы, людишки, теперь останетесь в прошлом, как и все ваши мечты.
Паук протянул лапу к шее следователя и пробил острым когтем пульсирующую под кожей вену.
– Прекрасное начало дня, не правда ли?
Паука затрясло от смеха, но вдруг он внезапно замолчал. Светящийся меч, появившийся из темноты, разрубил мостра на две части. Лапы выронили карпенкоподобную голову на пол, а на неё в ту же секунду наступила нога человека, облачённого в рыцарские доспехи, не давая голове больше произнести ни единого слова.
– Почему так долго? – произнес Дорохов, закрывая глаза.
– Я пока проверил остальные помещения, пока сюда дошёл… Не мог сразу меня позвать? Зачем было геройствовать? – недовольно произнес Виктор, спрятав меч Роланда в ножны. – И что мне теперь с тобой делать?
– А ничего, – вздохнул Дорохов. – Нужно немного подождать: кольцо само всё сделает. Только вытащи меня отсюда, пока я здесь чего-нибудь не подцепил. Столько заразы вокруг. А там будем посмотреть…
***
– Да, я поняла. Хорошо! – Татьяна положила в коридоре трубку телефона и, вытянув вперёд руки, чтобы не удариться о что-нибудь в темноте, зашла обратно в спальню.
– Что на этот раз? – не поворачиваясь к девушке, полушёпотом произнес Сергей.
– Я тебя разбудила? Прости, старалась не шуметь, а теперь…
– Не ты – звонок громкий у телефона. Иногда кажется, что его слышит весь подъезд, – Сергей прервал Татьяну на полуслове и присел к ней на край кровати, где она, уставившись в пол, уже о чём-то задумалась.
– Представляешь, морг сгорел. Пока пожарные приехали, от него ничего не осталось. Дотла!
– Морг? Ничего себе! – Сергей почесал затылок. – Там и гореть нечему. Ну, кроме как…
– Это Дорохов звонил, – Татьяна стала одеваться. – А ещё он сказал, чтобы мы с тобой ни при каких обстоятельствах никуда не выходили из дома. Нас хотят убить. Вернее, не нас, а тебя. Хотя, почему, он не объяснил. Но я тебя одного не оставлю: любой, кто сюда зайдет, об этом сильно пожалеет.
Сергей молча встал с кровати и, потягиваясь, подошёл к окну. Он внимательно посмотрел на дорогу перед домом и сразу заметил огромную тень матроса, которую тот отбрасывал, стоя под фонарём. Архангел Михаил одной рукой небрежно держал винтовку, а другой ежеминутно поправлял бескозырку, которая у него, казалось, жила своей жизнью: беспрерывно съезжала на затылок и при малейшей возможности норовила упасть на землю.
Со стороны это выглядело довольно комично. Но эта видимость была довольно обманчива. При малейшей опасности матрос двумя руками быстро хватался за оружие и уже через прицел всматривался в темноту, готовый остановить любого, кто попытается без его ведома приблизиться к дому.
А ещё Сергей заметил, что недалеко от матроса, можно сказать, почти у него за спиной, возле кустов сирени, неподвижно стояли около сотни призраков, которые, как оказалось, тоже принимали самое непосредственное участие в охране дома. Призраки, как и Архангел Михаил, внимательно всматривались в темноту и сразу же давали знать матросу о подозрительном шуме или промелькнувшей тени, которые, по их мнению, могли представлять опасность.
– Ничего не понимаю, – прошептал Сергей и поманил рукой девушку. – Таня, иди-ка сюда. Может, у тебя будут какие-нибудь идеи насчёт того, что здесь такое происходит?
***
За несколько минут до рассвета, когда, казалось, все неприятности этой ночи были уже позади, из-за угла дома, в котором жил Сергей, показался неряшливо одетый мужчина с красным лицом и глазами, налитыми кровью. На его плешивой голове красовались синяки, а изо рта торчал распухший язык, покрытый странным белым налётом. Его ржавая тележка из супермаркета, набитая доверху разным хламом, так уверенно двигалась к подъезду Сергея, что невольно создавалось впечатление, что этот бродяга специально вёз свой нехитрый скарб именно ему, правда, непонятно, с какой целью.
Колёсики на тележке предательски поскрипывали и хаотично дергались из стороны в сторону, словно никак не желали крутиться и тем более ехать туда, куда они не хотят. Но силы у этой импровизированной тачки и Прохора были неравны. И её колеса, перестав сопротивляться, но пытаясь хоть таким способом досадить своему противному владельцу, принялись издавать неприятный звук, который увеличивался по мере приближения тачки к подъезду.
– Это Прохор, я его знаю, – один из призраков подошёл к Архангелу Михаилу. – Он по жизни безобидный пьяница. Правда, сейчас выглядит как-то странно. Может, какую заразу подхватил?
Матрос быстро повесил ружье на плечо, поправил непослушную бескозырку и сделал несколько шагов навстречу Прохору. Когда тележка бродяги поравнялась с Архангелом, тот наступил одной ногой на колесо, тем самым резко прекратив и движение, и ужасный скрип колёс. Прохор от неожиданности стукнулся головой о деревянный ящик на тележке и упал на асфальт. Однако быстро вскочил на ноги и, упираясь изо всех сил, несколько раз ещё попытался пробить невидимый барьер, внезапно возникший у него на пути.
– Куда путь держим? – Архангел Михаил склонил голову набок, внимательно осматривая незваного гостя.
– Мне было велено привезти тележку сюда, мне за это обещали жизнь, – Прохор уставился на светящийся силуэт человека, который внезапно возник перед ним.
– А кто велел?
– Не знаю. Четыре незнакомца подошли ко мне, когда я спал возле мусорного бака. Один дотронулся до меня, и моё тело покрылось пузырями. А второй спросил, хочу ли я жить? А потом… Потом я понимаю, что мне нужно толкать свою тележку именно к этому дому. Я так устал, а она ещё не хочет катиться…
Прохор убрал руку с тележки и слегка потряс ею, словно что-то в рукаве не давало ему спокойно говорить. На мостовую вывалилась небольшая крыса, тоже полностью усеянная язвами. Крыса злобно запищала и, покрутившись на одном месте, внезапно прыгнула на Архангела Михаила, но тот, казалось, только этого и ждал.
Матрос молниеносно отреагировал на нападение: за долю секунды успел снять винтовку с плеча и в воздухе ловко нанизал крысу на штык. Тельце грызуна моментально вспыхнуло ярким пламенем, а Прохор от увиденного неожиданно упал на спину.
– Чумный доктор Антонио снова в деле. Это только его рук дело! – с сожалением произнес матрос. – Мне казалось, я его убил много лет назад. Интересно, как ему удалось выжить?
Внезапно Прохор засмеялся и тут же запнулся. Из его рта, одежды и вещей на тележке, как по команде, начали выпрыгивать сотни, если не тысячи, заражённых чумой крыс, пытающихся во что бы то ни стало укусить Архангела Михаила.
В ответ на это матрос высоко подпрыгнул, и уже в воздухе у него за спиной выросли два огромных металлических крыла. Архангел резко тряхнул ими, и из крыльев на землю полетели перья. Каждое перо представляло собой обоюдоострую металлическую пластину, которая, на огромной скорости отделяясь от крыла, метко протыкала крысу, не давая заражённому зверьку ни единого шанса убежать или скрыться где-нибудь под кустом.
***
Но чем больше заражённых крыс поражал Архангел, тем быстрее возобновлялась их численность. Злобные зверьки с душераздирающим писком вываливались из коробок, находящихся на тележке бездомного: казалось, им не будет ни конца ни края – настолько много их было.
Огромные ручьи копошащейся визжащей серой массы растеклись перед подъездом дома, и все усилия, что прилагал Архангел Михаил хоть как-то сдержать их напор, были безрезультатны.
Вскоре вся дорога и всё мало-мальски доступное пространство перед домом было устлано живым ковром. Казалось, что уже ничто не сможет остановить эту бесчисленную армию апокалипсиса, как вдруг взявшееся из ниоткуда покрывало из синего пламени плотно накрыло их под собой и за долю секунды превратило в пыль. Когда огонь исчез, взору Архангела Михаила предстала оплавленная тележка и горстка пепла на том месте, где только что находился Прохор.
– Извини, что задержался, – прозвучал знакомый голос «светлячка». – Пока сюда добрался, пришлось сжечь ещё несколько таких полян. Первый раз вижу столько крыс в одном месте. Откуда их так много взялось, ума не приложу.
Архангел несколько раз взмахнул крыльями и, сложив их за спиной, плавно опустился рядом с парнем, который нервно покручивал кольцо в виде языков пламени на среднем пальце.
– Так, говоришь, это не единственная стая?
– Да. Можно сказать, весь город кишит ими. Бросаются на людей, животных, сметают всё на своём пути. И, что самое странное, все держат путь именно сюда.
Архангел посмотрел на окно, из которого за ним всё это время внимательно следили Сергей и Татьяна:
– В этом нет ничего странного. Они хотят уничтожить и дом, и прибор, и человека, который им может управлять. И что самое важное – не дать открыть врата между нашими мирами, когда этого потребуют обстоятельства.
***
– Врата? – «светлячок» окинул взглядом старинный дом и слегка улыбнулся. – Это шутка такая? Я что-то в последнее время совсем шуток не понимаю.
– Когда придет время, поймешь, – ответил Архангел Михаил и посмотрел на противоположную сторону дороги, где припарковался только что подъехавший автомобиль.
Из него как ни в чем не бывало вышел человек, полностью облачённый в рыцарские доспехи. Рыцарь поправил меч, забросил за спину щит и, открыв пассажирскую дверь, начал помогать покинуть салон раненому мужчине, лежащему на заднем сиденье. – Похоже, мои люди потихоньку начинают собираться…
– Твои люди? Этого парня в доспехах я, конечно, не знаю, а вот с Дороховым и раньше приходилось пересекаться, – ухмыльнулся «светлячок».