Первое, что ощутила Душа Кутон Акимыча, очутившись за дверью, – это белый переливающийся радужными нитями Свет. Свет исходил ниоткуда, он спускался млечным искрящимся туманом, и его загадочность была полна необъяснимого блаженства. Многоцветные блестки, истекая из недоступного пониманию пространства, искрились и переливались подобно триллионам самоцветов. Колыхнулся едва ощутимо ветерок, тронув дышащий ароматом неземной чистоты воздух. Солнце и Луна выплыли на небосвод и стали рядом двумя мягкими светлячками из детского сна, излучая тепло и блаженство покоя. Послышалась тихая музыка, украшенная щебетанием птиц, и чей-то тихий таинственный голос заговорил на непонятном языке странные слова, от звучания которых Душа Кутон Акимыча сладостно затрепетала…
И вдруг все пропало! В навалившейся темноте чиркнула спичка и чей-то раздраженный голос властно сказал:
– Ну вот! Даже здесь ничего не можете сделать по-человечески! То, бишь, по-божески! Кто сегодня ответственный за спецэффекты? Андрей? Оформить ему командировку на трое суток в ад! Пусть там поучится спецэффектам, а заодно и пиротехнике!
После этих слов ярко вспыхнула лампа аварийного освещения, и Душа Кутон Акимыча увидела Бога. Бог почему-то был в очках. Он восседал за огромным судейским столом. На передней части стола вместо герба красовалась икона с его собственным изображением, но без очков. По бокам от него за другими столами сидели апостолы.
– Кутон Акимыч? – важно спросил Бог, заглянув поверх очков в бумаги.
– Й-а… то есть она самый… мой Душа…, – едва пролепетала Душа Кутон
Акимыча.
– Ну что ж! Поздравляю вас с прибытием на тот свет!
– С-спасибо, в-весьма благодарны за заботу, х-хотя…к чему такие тр-руды… я бы и так с-с божьей п-помощью…
– Итак, сын мой Кутон Акимыч, – сказал важно Бог, – призвал я тебя на мой
собственный Божий Суд! – Кстати, я сам эту штуку придумал, – чтобы, значит, подвести итоги твоей жизни земной и определить твое дальнейшее социально-общественное положение. А если выражаться точно и одновременно прямо, то сейчас я решу, куда тебя отправить – в Рай или в Ад!
При слове «Ад» Душа Кутон Акимыча завибрировала на манер пылесоса «Урал-2» 1962 года выпуска.
– Прошу вести себя достойно! – Бог грохнул судейским молотком! – мы тут
отсебятину не порем! Работаем по закону! – и Бог показал Душе Кутон Акимыча потрепанную брошюру с надписью «Закон Божий». – Кстати, – я сам его придумал! Ну, конечно парни мне помогали, – небрежно кивнул Бог на Апостолов, – чуть-чуть…
В рядах апостолов пробежал тихий ропот. Душа же мгновенно прекратила вибрации.
В то же время пожилой апостол ( Душа Кутон Акимыча тотчас признала в нем бывшего Члена политбюро ЦК КПСС товарища Панибратько ) положил перед Богом папку с надписью «Дело Кутон Акимыча» и застыл, выражая крайнее смущение.
Бог открыл папку, и очки у него сами по себе полезли на лоб!
Душа Кутон Акимыча покрылась ледяной корочкой!
– Это что? – спросил Бог товарища Панибратько.
– Папка Кутон Акимыча-с.
– А где материал ?
– Н-нет-с…
– Как «н-нет-с» ?
– Совсем н-нет-с, извините…
– Ни одного листочка?
– Д-да-с…
– Ни одной записи?
– Видите ли, Босс, – дрожащим голосом залепетал Панибратько-Апостол, – в
течение жизни Кутон Акимыч делал только четыре дела: ел, спал, сидел службу на вахте в общежитии и изредка пинал чумилихиного Кота. Это когда Чумилиха подсыпала ему яду…А в Вашем законе, извините, наказания либо поощрения по трем первым статьям не предусмотрены. Четвертым пунктом идет Кот-с… Тридцать шесть пинков-с…. Тут напрашивается статья 4713 8432910047 пункт 94371529, но в противовес ей те же 36 отравлений 36 разными ядами хозяйкой Кота гражданкой Чумилихой, которой, к слову сказать, уже забронировано место №85904302875210998564379674637690265