Терра 2.0

– Надо с этим что-то делать. Мы привлекаем слишком много внимания, – с беспокойством сказал Рой.

Рой и доктор Грачев тоже не остались без внимания.

– Док, что происходит? – нервно спросила Брук.

Док неуверенно вздернул плечами и тихо произнес:

– Я не знаю.

Рой старался посмотреть со стороны, разобраться, чем Брук так выделяется из остальных, доктор Грачев проделал ту же работу, но все без результата. Рой говорил, что Брук нужно вести себя бодрей, веселей, но после этого стало еще хуже: прохожие, наоборот, стали смотреть на неё как-то недобро, с каким-то осуждением.

Всё оказалось как всегда банально просто. Тарцы из-за спешки не подшили низ хитона, а у минойцев это признак траура, утраты очень близкого человека.

Весь первый день провели в лавке торговца Автолика. Двадцать лет назад ослепленный рассказами о богатейшем городе Крита молодой Автолик с отцом прибыли на торговом судне, до отказа забитом шерстью, тканями, обувью, тесьмой, бронзовыми заколками и всякой мелочовкой для шитья платья, в надежде на удачную торговлю и быстрое возвращение домой уже богатыми людьми. Но судьба распорядилась по-иному: Автолик женился, растит двух прекрасных дочерей четырнадцати и семнадцати лет, Гекату и Лию, и уже никогда не увидит берега родной Греции.

Хозяйка лавки Нифоя, жена Автолика, быстро сняла мерки сначала с мужчин, потом с Брук.

– Я никогда не видела такой прекрасной ткани, – Нифоя с восхищением провела рукой по скользящей как шелк тарской ткани. – Где вы шили свою одежду? – спросила хозяйка Брук.

– В Китае, – вмешался Рой.

– В Китае… – удивленно повторила незнакомое слово Нифоя, потом что-то шепнула на ухо младшей дочери, и та тотчас унеслась вглубь дома.

Доктор Грачев оделся как почтенный гражданин, выбрал себе хитон пурпурного цвета, цвета аристократии. Рой выбрал хламиду – это кусок ткани, который скреплялся бронзовой фибулой на правом плече, а левое плечо и рука оказывались полностью накрыты тканью, тем самым Рой мог спрятать свою металлическую руку. Только он не знал, что это одежда путников, но эта оплошность его неоднократно выручала. Рой выдавал себя за путника, тем самым ни у кого не возникало вопросов, почему он так плохо говорит на местном наречье. Брук выбрала, как и Грачев, хитон. В красном был доктор, зеленый, голубой, коричневый и серый она не захотела, поэтому выбрала чисто белый с меандровым узором. С белым цветом Брук переплюнула даже доктора Грачева: такого цвета одежду могли себе позволить исключительно богатейшие представители полиса. А ещё при переодевании выяснилось, что у Брук накрашены ногти на ногах, они были алого цвета, и как она ни старалась стереть лак, ей это не удалось. Этот культурный шок вызвал разные реакции у минойцев: старики сдержанно осуждали, женщины среднего возраста фыркали, а мужчины и молоденькие девушки были в восторге. Если учесть, что Брук ко всему прочему была очень красива, несложно себе представить, как сильно она привлекала внимание местных мужчин: они переходили улицу, чтобы рассмотреть Брук поближе, но заговорить никто не решался, может, потому, что с ней было двое мужчин – один облачен в одеяния аристократа, а другой в хламиду, у которой было три значения: либо он путник, либо собрался в военный поход, либо будет участвовать в спортивных соревнованиях.

Одежду получили бесплатно, взамен старой. Автолика интересовали их платья, вернее, не сами платья, а ткань. Он долго выпытывал у Роя, где ткут такую чудесную ткань. И ко всему прочему запомнили слово Китай, и через месяц у всех друзей Автолика на устах было это слово.

За следующий день существенной информации добыть не смогли. Услышали совсем немного – в основном разные слухи о строительстве царского дворца. Судя по разговорам, это был огромный комплекс с многоэтажными зданиями, плодовыми садами, мощеными площадями и огромным театром.

Попросились на ночлег к Автолику. За скромную плату хозяева предоставили три комнаты – одну для Брук, другую, маленькую, для Грачева, а самую лучшую занял Рой, так как именно он сказал Нифое о Китае, и с этого момента к нему было особое внимание.

Следующий, следующий и следующий день тоже не принес ничего полезного, все было скрыто за «семью печатями». Поэтому земляне наконец взяли тайм-аут для размышления.

Доктор напрягся, когда увидел худощавого мальчишку лет десяти с тяжеленным ведром и тряпкой в руках. Он смотрел на Брук, не моргая, потому что никогда еще не видел людей с цветом волос золотой пшеницы. Блондинок на острове вообще не было.

– Мальчишка раб? – спросил док как-то недобро у Автолика.

–Да, – спокойно ответил хозяин.

– Сколько он стоит?

Брук положила руку на плечо Грачева, чтобы тот немного остыл.

– Помните, зачем мы здесь? – тихо прошептала Брук.

– Стоит? – удивленно переспросил Автолик. – Мы же не дикие пуштуны, чтобы покупать или продавать людей.

– Тогда как он стал рабом?

– Пару лет назад приплыл из Афин с отцом. Потом ко мне с письмом от брата. Алексис просил пристроить на работу и позаботиться о мальчишке.

– Позаботиться? – удивленно переспросил док. – В чем заключается забота?

– С утра школа, обязательные два часа для всех детей полиса, без разницы, раб ты или нет. После обеда помогает дочерям с уборкой в доме. Перейдет в третий класс – будет отвечать за закупки на рынке.

Док посмотрел на Брук, потом на Роя и в недоумении покачал головой.

– Я вообще ничего не понимаю. Что значит быть рабом?

Теперь уже Автолик недоверчиво посмотрел на своих гостей.

– Раб – это человек, не имеющий собственного дома или не имеющий средств к существованию. Он приходит к состоятельному гражданину полиса и нанимается на работу, временную или пожизненную, а взамен получает кров, пищу и достойную старость, не переживая, что, будучи слабым или больным, он останется один, и о нем некому будет позаботиться.

– То есть, он может уйти, когда захочет?

– Конечно. Когда отец накопит достаточно денег, чтобы снимать жилье и заботиться о мальчике, они уйдут, и тогда не будут рабами.

Вечером Рой в очередной раз пришел, изрядно набравшись вина. Автолик со своими друзьями уже третий день по вечерам водили Роя в разные питейные заведения в надежде развязать язык и наконец выяснить, где точно находится Китай с его волшебными тканями.

– Господа, – Рой обратился к сидящим в гостиной за столом Брук и доктору Грачеву, – у меня родилась отличная идея.

Док сделал вид, что не замечает Роя.

– Брук, передайте пожалуйста соль.

Брук передал деревянную солонку размером с небольшую кружку с крупно нарубленной солью внутри.

– Доктор, вы не в курсе, что имела в виду Нифоя, говоря о Критских играх?

– Это подобие наших Олимпийских игр. Начнутся через тридцать дней. На площади Дедала сегодня уже не протолкнуться. Со всех городов съезжаются участники и зрители. Сегодня пришвартовались два финикийских, один египетский, один ассирийский и два вавилонских корабля. Через тридцать дней здесь будет такая неразбериха – самое время действовать.

– Друзья, – Рой был в приподнятом настроении, и сейчас его ничто не могло испортить. – У меня блестящая идея.

Док и Брук снисходительно посмотрели на Роя.

– Ладно, выкладывай.

– Мы сегодня вечером с Автоликом были, кстати, на площади Дедала. Да, да, док, там, где и вы сегодня, – Рой присел рядом с доктором и закинул руку ему на плечо. – Кстати, подают превосходное вино, правда, заразы, разбавляют. Втроем или вчетвером выпили целый кратер.

– Это видно сразу, – ерничала Брук.

– Так вот, – продолжил Рой, даже не заметив укол, – это почтеннейшее заведение продается.

– И зачем оно нам? – поинтересовалась Брук.

– Во-первых, мы не будем разбавлять вино.

– Хорошая идея, – усмехнулся доктор Грачев.

– Ты не понял, док. Это ради дела. Я за два часа узнал больше, чем мы вместе за четыре дня. Вино развяжет язык любому.

– Неплохо, – заинтересовался док. – Дальше.

– И это только первое. Второе, мы сможем перетащить всю команду в город без малейшего подозрения. Заведению понадобятся повара, уборщики, грузчики, а с учетом начала игр, на нас вообще никто не будет обращать внимания.

– Мне нравится, – улыбнулась Брук.

Начеканенных тарцами золотых и серебряных монет с трудом хватило на покупку питейного помещения. Точнее, даже не хватило, пришлось бороться с конкурентами. Рой хотел уладить все мирно, но по-хорошему в сторону братья Вазилисы отойти не захотели, при том, что Рой угрожал наслать на них минотавра. В ответ они презренно плюнули под ноги и гордо удалились.

– Ладно, хорошо, пусть будет по-вашему, – взбешенно сказал Рой.

– Будет, – самодовольно ответил один из братьев.

Ночью в «час волка», время с трех до пяти часов ночи, когда горожане спят крепче всего, а в полисе орудуют воры и любители легкой наживы, Тирос явился в дом к спящим братьям. Могучий великан разыграл такое представление, что утром они пали Рою в ноги, чтобы тот поскорей отослал минотавра прочь. Тирос для пущего эффекта даже укусил одного, а другой со страха так долбанулся лбом о стену, что до утра так и валялся без сознания.

На следующий день поставили кухню, собрали столы и стулья из плетеного можжевельника. Дизайнером выступила Брук: сделали античный ресторан в его классическом виде. С фасада красовалась вывеска «Мы открылись», вместо цветных шаров вход украшала плетеная арка из свежих цветов. Брук ввела скидочные карты, сделанные из куска древесины, бесплатную дегустацию вин, по всему залу стояли разного объема кратеры с вином. Брук применяла все уловки продаж двадцать первого века в античном мире.

В выходные, когда пить вино не только не запрещалось, но даже и рекомендовалось, столы со стульями выносились на улицы и вино подавалось с легкими закусками из морепродуктов, овощей и сыра, а внутри устраивались симпосии для самых богатых и почетных граждан Кносса.

На симпосии любители буйного веселья превращались в болтливых баб. Обслугу почетные горожане воспринимали как предмет быта, поэтому в присутствии уборщика посуды, коим был лейтенант Джек Смит, что-то скрывать не представлялось нужным. По правилам других заведений, вино в кратере было принято разбавлять водой один к одному. Но здесь для пользы дела вино подавали чистое, неразведённое.

Грандиозная стройка подходила к концу. Темп строительства вырос вдвое, с утра до ночи звенели молотки камнетесов, телеги, запряженные лошадьми, беспрерывно подвозили материал ко дворцу. Каменщики возводили последние этажи дворца. Канализация и водопровод уже действовали. Шли последние приготовления – устанавливали искусственное освещение, мостили дороги. Оставались считаные дни до начала игр.

Чтобы иметь беспрепятственный проход на стройку, доктор Грачев как хозяин заведения подключил все возможные связи и получил подряд на поставку питания на стройплощадку. Но пока Грачев утрясал последние согласования, Рой, по вечерам прогуливаясь по окрестностям стройки, все снимал и записывал на камеру. Скрывать не было нужды, горожане все равно не понимали, что Рой делает, и для чего вообще этот предмет служит.

Но в один из таких вечеров навстречу Рою из-за прохода резко выскочил высокий худощавый молодой человек с лицом жулика. Разминуться мирно никак не удавалось, худой всякий раз преграждал дорогу Рою.

– Так, ладно, – Рой уже понял, к чему дело идет. – И что тебе нужно?

– Тебе лучше отдать мне эту вещь, – худой указал на предмет, лежащий в ладони Роя. – Иначе….

– Иначе что? – перебил Рой грабителя, оттолкнув его в сторону.

– Иначе тебе несдобровать.

К Рою сзади подкрались двое крепких мужчин.

– Ты хоть знаешь, что это? – спросил Рой.

– Нет, но ты с ней повсюду. Значит, ценная вещица. Отдай по-хорошему.

– Еще чего… – не успел Рой договорить, как сзади грабители схватили его за руки. Рой вывернулся, прихватив одного за запястье. Послышался глухой треск ломающихся костей. Грабитель завопил от боли и резко вытащил кинжал.

– Стой! – крикнул главарь. Но было уже поздно, вор и убийца с размаха ударил Роя в грудь.

Раздался металлический звон, и клинок тотчас отскочил от груди. Потрясенный убийца попятился назад, оступился и рухнул вниз головой с четвертого этажа недостроенного здания. Другой отпустил руку, наклонился и отступил со словами:

– Простите, господин, ошибся, сатир попутал.

– Тебя тоже сатир попутал? – Грозно спросил Рой главаря.

Худой молча оглядывался назад.

– Тебя как зовут?

– Мидас, – испуганно ответил главарь.

– Слушай меня, Мидас, выполнишь одно поручение – и я забуду это недоразумение.

– Слушаю.

– Ты хорошо знаешь город?

– Да.

– Найдёшь безопасный проход во дворец, в обход охраны?

– В обход не получится, – замялся Мидас, – но за пару золотых можно попробовать.

– Когда?

– Деньги вперед, – главарь протянул руку ладонью вверх. – Я обо всем договорюсь.

Рой без лишних вопросов отсчитал шесть золотых монет.

– Обманешь – сам знаешь, что будет.

– Дай два дня.

Рой отошел в сторону, указывая Мидасу на беспрепятственный проход.

Мидас бесшумно проскользнул мимо Роя и не оглядываясь нырнул в темноту.

– Два дня, – крикнул Рой вслед хитрому вору.

***

– Игры начнутся уже через два дня, – без вдохновения произнес Рой. – А Мидаса нет!

– Займись уже делом, – сказала Брук, протягивая метлу.

Рой взял и неохотно поволок ее к выходу.

– Этот проныра обвел вокруг пальца самого Роя, – злорадно сказал Джек. – Плакали наши денежки.

Не успел Джек договорить, как в дверь быстро зашли три человека с кучей свитков в руках.

Джек сурово крикнул, что заведение еще закрыто, а Рой расплылся в улыбке.

– Мидас, гаденыш! – Рой подошел вплотную и обнял его, да так, что хрустнуло в спине. – Я рад тебя видеть!

Мидас, кряхтя от боли, отошел от Роя и стал между двумя пожилыми мужчинами.

– Это элланодики, судьи из Греции, – объяснил Мидас Рою.

– Как записывать будем?

– Аттила, атлет восточных племен, – выпалил Джек, не подумав.

– В каких дисциплинах намерены выступать? – спросил деловито один старик, разворачивая свитки.

Рой молчал, стоял как вкопанный истукан, не понимая, как себя правильно повести.

Старик, не дождавшись ответа, спросил у Мидаса:

– Он что, глухой? Глухим выступать никак нельзя, – колко сказал элланодик и начал не спеша сворачивать свитки обратно.

– Нет, он не глухой, – ответил Мидас. – Он просто с глухих мест, немного туповат. Вот видите, видите, как на меня смотрит, глаза выпучил? Но, хочу заметить, спортсмен отменный.

– Ладно, – снисходительно сказал старик и хотел было уже выписывать грамоту, но другой толкнул его в бок. – А, да, забыл! Если тупой, с ними возни много. Нужно приставить специального человека, чтобы сопровождал его повсюду.

– Не нужно человека. Я буду его везде водить.

– С ними возни много, – нервно повторил старик, потирая три перста и намекая на взятку.

Мидас повернулся к Рою и тихо произнес:

– Давай.

– Сколько?

– Три.

– Три? – возмущенно переспросил Рой. – Их двое, двух хватит.

– Три. – настаивал Мидас.

– Ладно, – согласился Рой, увидев, что два старых коррупционера уже чем-то недовольны, вытащил три монеты.

Мидас тут же ловким движением вложил старику в ладонь переданное.

– В каких дисциплинах будете участвовать? – спросил довольный старик.

– Борьба, бег, метание копья, – быстро, не думая, выпалил Мидас, – пожалуй, еще метание диска, стрельба из лука и прыжки в длину.

Старики ловко в две руки выписали шесть грамот, на выходе у Брук выпросили бесплатно две чарки лучшего вина и в прекрасном настроении удалились по своим делам.

– Что это было? – Рой грозно спросил у Мидаса.

– Ты хотел попасть во дворец? Я тебе устроил легальный проход на семь дней. А если победишь в играх, может быть, познакомишься с самим правителем Крита.

– Ладно, – согласился Рой. – Но ты всегда со мной.

– Как скажешь, Великий Аттила. – Мидас хитро улыбнулся, низко поклонился и протянул руку за очередной монетой.

– Обойдешься. Я видел, как ты одну монету большим пальцем ловко прижал. Так что аванс у тебя уже есть.

– Рой, мне интересно, как ты собрался выступать, когда То прекрасно знает тебя в лицо? И что делать с металлической рукой?

– С лицом проблем не будет, загримируем, – уверенно сказала Брук. – Руку замотаем бинтами, представим как травму.

На улице зашумел народ, детвора забегала, как тараканы при включённом свете. Все кричали, визжали в то время, как женщины с озабоченным видом разгоняли по домам малолетнее потомство. Мужчины сбивались в кучки на пять-шесть человек и что-то бурно обсуждали. Через улицу Автолик чуть ли не бегом, за руки вел своих дочерей домой.

– Я сейчас приду, – Рой накинул на голову капюшон и быстро растворился в толпе.

Жители центра после долгих и резких споров тихо начали перемещаться в сторону порта Амнис.

Спустя десять минут Рой вернулся, не понимая до конца, что происходит.

– Нужно идти в порт, сейчас туда прибывают корабли со странным грузом.

– И что там может быть?

– Автолик толком ничего сказать не может. Бормочет какую-то чепуху, – Рой обмотал руку белым куском ткани. – Я готов.

– Какую чепуху? – Доктор Грачев пытался вытянуть как можно больше информации.

– Сказал, что с материка прибудут наемники, германцы для охраны игр.

– Всё?

– Еще сказал, что на двух кораблях будут гиперборейцы.

– Это вымышленный народ, – усмехнулся Грачев.

– Оказывается, нет.

Через час Рой протискивался через толпу, пришедшую поглазеть на странный и дикий народ севера, о котором многие слышали в детстве от родителей в легендах и сказаниях, и потом сами же множество раз пересказывали, и с каждым разом одна и та же история обрастала новыми яркими событиями, герои становились все сильнее и сильнее, злодеи – злее и кровожаднее. В итоге германцы превратились для обывателей в самых кровожадных полулюдей, по ночам обращающихся в волков.

– Не отставайте, – деловито сказал Рой доктору Грачеву и Брук.

Народ загудел, толпа двинулась к причалу. Все завертелось, Брук толкали из стороны в сторону, через несколько секунд она уже не понимала, в какую сторону её несет толпа. Она выбросила руки вверх в надежде, что Рой или доктор ее заметят.

С моря раздался громкий возглас: «Сушить весла». Толпа снова заревела и двинулась назад.

Восемь бронированных боевых греческих триер разом причалили к пирсу. На кораблях загрохотал металл, мощный трап упал на причал. По несколько человек с боевым кличем войны выбегали на берег, строясь в боевые колонны.

Народ от восторга заахал. По меньшей мере четыре сотни отборных воинов, разбитые на три отряда, ждали приказ. Трое воинов шагнули вперед навстречу идущим к ним людям, облаченным с ног до головы в белые платья.

– Доргунианцы! – уверенно сказал Рой доктору.

– Лиц не видно, – ответил Грачев.

– Конечно, не видно! – усмехнулся Рой и посмотрел на Грачева. – Думаю, народ был бы в шоке от внешнего вида доргунианцев.

– Думаю, да. – согласился доктор. – Но на кой черт они притащили столько варваров?

– Может, по нашу душу? – предположил Рой.

– Не думаю, что им известно о нашем присутствии.

После короткого разговора с агрессивно настроенными германцами их увели.

Брук протискивалась вперед, и в один момент ее выбросило прямо в гущу идущих германцев. Один из воинов подхватил на руки Брук и вместе с ней зашел в строй. Воины заревели, подбадривая героя. Горожане затихли, наблюдая, чем закончится, только некоторые тихо шептались: «хозяйка Санторини, с Центральной площади».

Доктор резко пихнул Роя в бок.

– Смотри туда, – Грачев указал на Брук, которая тщетно пыталась вырваться из варварских лап германца.

– Вот блин!

Рой рванул к Брук на выручку.

– Стой! – осек его доктор. – Мне жаль, но не сейчас, – с сожалением сказал Грачев. – Человек, закутанный во все белое, скорее всего То. Если он тебя увидит, все пропало.

– Что же делать? – забормотал Рой. Он опустил голову вниз и начал искать какой-нибудь булыжник или камень. «Ничего, как назло, зараза…» – подумал Рой. Металлической рукой из угла стены он выломал кусок известняка.

Брук высвободила руку, замахнулась на скалящегося варвара и резко опустила вниз. Сзади в шлем германца прилетел приличный кусок известняка и разлетелся в пыль. Солдат тут же упал. Над германцем стояла Брук с поднятой рукой. Варвары тут же остановились, и смех прекратился. Они были уверены, что эта хрупкая молодая женщина одним ударом завалила чуть ли не лучшего война.

– Брук! – закричал во все горло Грачев.

Брук, ни минуты не думая, нырнула в толпу.

Германец очнулся в полной растерянности, не понимая, что произошло. Последнее, что он помнил, – как тонкая женская ручка поднялась у него над головой, и вдруг удар, подобный молоту Тора – и свет погас.

На это мелкое недоразумение никто не обратил внимания, списали на торчащий камень на неровной брусчатке.

Весь народ находился в предвкушении и ждал, когда же будут сходить на берег гиперборейцы.

Доктор дергал за рукав Роя, не прекращая тарахтел, какое это важное событие и что, наконец, все споры в отношении гиперборейцев для него будут решены. Что он об этом мечтал с тех пор, когда еще мальчишкой случайно в каком-то альманахе прочел о фантастической северной стране Гиперборея.

Из последнего корабля спускались люди, всего их вышло не более двух десятков. Горожане были в замешательстве. Они были готовы увидеть сверхлюдей, чуть ли не богов, в красивых одеждах и сияющих доспехах, а увидели двадцать потрепанных воинов.

У их предводителя вместо левой ноги был прикреплен костыль, к культе правой руки приделан крюк, пол-лица снесено, глаз вытек, кожа была будто расплавлена адским пламенем. Это был великий Арнбьёрн, последний правитель Великой Гипербореи.

– Что происходит? – спросил Рой у доктора Грачева. – Я вообще ничего не понимаю!

Арнбьёрн крепко поздоровался и так же крепко обнял человека в белом.

– Все, кто остались живы! – сказал вождь. И без того обезображенное лицо Арнбьёрна перекосилось в горе. – Я думал, у нас получится. Думал, сможем, – у великого и бесстрашного мужа потекла по щеке слеза. – Я думал, сможем! – во все горло завопил Арнбьёрн. – Я глупец, не поверил тебе. Их всего-то было не больше тридцати.

Человек в белом обвел взглядом всех стоящих.

– Вы знаете, зачем вы все здесь? – Спросил человек в белом.

Гиперборейцы разом кивнули.

– Скольких вы убили?

– Всего шестерых.

– Они придут за вами, готовьтесь.

– На это и расчет! – зло сказал Арнбьёрн.

Рой развалился на кресле около окна, высматривая Мидаса, доктор Грачев нервно нарезал шаги из одного угла к другому. Брук и Джек спокойно сидели и ждали, что предложит Рой.

– Когда придет Мидас? – уже в третий раз спрашивал Грачев у Роя.

– Скоро, – сухо ответил Рой.

– Когда? – настаивал Грачев.

Рой вскочил с кресла и направился к выходу. В дверь без стука вошел Мидас.

– Посыльного за тобой отправил три часа назад, – с упреком произнес Рой.

– Я был занят твоими делами, – оправдывался Мидас. – Завтра открытие игр, твое первое выступление. Метание копья. Судя по тому, как ты бросаешь камни, будем надеяться на победу, – улыбнулся Мидас.

Рой подошел ближе к Мидасу и с прищуром посмотрел ему в глаза. Хотел нагнать жути.

– Ты что, за мной следишь? – сурово спросил Рой.

– Нет, – затрепетал Мидас. – Столько народу собралось, думал, что можно поживиться. Зевак вон сколько. Да и еще история с вашей Брук, там рты все раззявили.

– Смотри. Узнаю – костыли вырву.

– Зачем звали? – спросил Мидас, протягивая тощую руку за монеткой.

– Убери лапу. Сделаешь дело, получишь втрое больше, – Рой положил столбиком двенадцать золотых монет.

– Две сразу, – нагло заявил молодой проныра, не зная даже, что придется делать. – На подготовку.

– Нет времени. Все нужно сделать сегодня.

– Что именно?

– Сегодня ночью мне нужно попасть внутрь дворца. У нас нет больше времени.

Мидас несколько минут ходил по просторному залу, трогая спинки стульев и размышляя.

– Ну? – не выдержал Джек.

– Я все устрою, но у меня одно условие.

– Какое? – Теперь уже спросила Брук.

– Я все устрою. Взамен на это заведение, – хитрый Мидас развел руками, указывая на зал.

– Ты вконец обнаглел, – нервно сказал Грачев.

– Сами посудите, – Мидас аккуратно сел в стул, – вам все это будет уже без надобности. После того как вас поймают, скорее всего, казнят. Я никогда не спрашивал, зачем вы так настойчиво пытаетесь попасть во дворец, но думаю, не с первым днем Игр поздравить правителя.

– Ты прав, – Рой посмотрел на Мидаса. – Он твой, если выполнишь все условия. За такой куш тебе придется постараться.

– Я внимательно слушаю, – с улыбкой до ушей Мидас потер руки в предвкушении самой выгодной сделки в своей жизни.

– Сегодня ночью меня и моих друзей ты проведешь во дворец, но не просто в здание, а конкретно в покои правителя. Справишься? – спросил Рой.

– Справлюсь. Но придется идти сейчас.

– Объясни?

– Сейчас я вас там спрячу, а ночью за вами вернусь. По-другому никак.

– Хорошо, – ответил Рой, – но ночью придут наши друзья.

– Куда придут?

– Сюда. Покажешь дорогу ко дворцу.

– Ну, это проще простого.

***

Посадить шаттл близко к городу так, чтобы окончательно не поднять весь город на ноги, не получилось. Полтора часа понадобилось, чтобы добраться на вездеходе до городских стен.

Полковник Вершинин пожелал Тиросу и Питеру удачи. Тирос накрылся черным плащом, Питер вытащил лист бумаги с начерченным карандашом планом города и с жирно выделенным местом встречи с Мидасом.

– Ты живой?

– Живой, – кряхтел Рой.

Мидас открыл дверь и растащил в стороны ящики.

– Пора.

– Я думал, что ты уже не вернешься, – Рой разминал шею и спину. – Тяжело мне дались шесть часов ожидания. Где Джек, Брук и док?

– Ждут в зале поклонения Афины.

– Это где?

– Это около покоев правителя.

Минос двигался по лабиринтам дворца с такой скоростью, что Рою с трудом удавалось не отставать. Худой проныра выскакивал то слева, то справа от Роя, указывая направление и постоянно подгоняя. Прошло по крайней мере двадцать минут бесцельных блужданий по коридорам как казалось тогда бесконечного дворца.

– Минос, сколько я находился в комнате с ящиками до твоего прихода? – Рой понял, что здесь что-то не чисто.

Минос остановился, зал заполнился светом, стены начали двигаться. Рой попытался выскользнуть между движущимися друг на друга каменными балками, но не успел. Резко обернулся, но и там проход захлопнулся. Западня.

– Рой, если ты успокоишься, я прикажу, чтобы тебя выпустили.

– То, дружище, это ты? – спросил Рой, пытаясь на скорую руку придумать план, как отсюда побыстрее смотаться.

– Это я, – ответил доргунианец.

– Выпусти меня – и поговорим. А то через стену не хочется орать.

– Дай слово, что перед тем как напасть на меня, ты выслушаешь всё до конца.

– То, зачем тебе мое слове, если у тебя есть четыре сотни германцев?

– Германцы здесь не из-за вас. У них другие цели.

– Какие?

– Слово.

Рой еще раз прощупал стены в надежде найти расщелину и попытался сдвинуть, прежде чем ответить.

– Ладно, пусть будет по-вашему. Даю слово.

Стены разъехались. Перед ним стоял доргунианец, слева от него – предатель Мидас, справа – гипербореец Арнбьёрн, а за ним молодая девушка.

– Жалкое зрелище, – Рой смотрел на То. – Смотрю, средиземноморский воздух тебе на пользу не пошел.

Перед Роем стоял совсем не тот То, с которым он разговаривал буквально месяц назад. Теперь это был старик, который с трудом самостоятельно передвигался. То подошел поближе и внимательно рассмотрел лицо Роя.

– Я тебя с трудом узнаю, – с грустью сказал доргунианец. – С нашей последней встречи прошло сто двадцать лет.

– А вы уже давно здесь, – удивленно сказал Рой. – Думал, что вслед за вами прилетим.

– Да, давно. Как видишь, построили много городов. Создали не одно государство с развитым сельским хозяйством.

– Молодцы! А ты Мидасу не забыл рассказать, зачем вы прибыли на самом деле?

Старик замялся, подошел к Мидасу и положил руку на плечо.

– Ты обещал сначала выслушать до конца, а потом судить.

– Хорошо, только один вопрос к Мидасу.

– Спрашивай, – ответил То.

– Где сейчас мои друзья?

– Там, где всегда, дома. Я им дал напиток с маковой росой. Когда заснули, наши люди их перенесли. А вот с великаном возникла проблема, его не берет маковая роса.

– Где он?

– В соседнем зале, – ответил То.

– Перейдем в соседний зал.

– Как скажешь.

Могучий Тирос стоял с Атрием в руках, окруженный, по меньшей мере, сотней вооруженных до зубов германцев.

– Ты же говорил, что у германцев другая миссия! – Рой с упреком спросил у доргунианца.

То несколько раз крикнул на германцев, окруживших исполина.

– Я же ясно сказал, чтобы Тироса привели без охраны. Акцентировал внимание именно на слове охрана. Что из сказанного не понятно?

– Вы не предупредили, что там будет великан, – огрызнулся Мидас. – Я немного трухнул, приказал привести германцев

– Сотню? – с упреком спросил То.

– Нет, не сотню. Десяток, – виновато ответил Мидас. – Но когда в руке у великана из ниоткуда появился меч, командир послал за подкреплением.

То недовольно мотнул головой и тихо, по-стариковски тяжело произнес:

– Хорошо, что никто не пострадал.

– Шестерых германцев унесли, – опустив голову, сказал Мидас.

Германцы удалились, и То продолжил:

– Ты прав, Рой, – доргунианец обвел взглядом присутствующих, – при прилете наши намерения были другими. Но об этом после, если это будет на тот момент для кого-то важным.

То тяжело задышал, согнулся, указал рукой Мидасу на скамью.

– Спасибо, Мидас. И воды, если можно.

Рой смотрел на старика То уже не со злостью, а скорее с сожалением. Все. Точка. По человеческим меркам невероятно долгая жизнь промчалась, как гоночный болид.

– Моя история началась давно, не помню, сколько лет тому назад, старый стал, еще на Тау. Неприязнь к любой другой расе у доргунианцев, как оказалось, сформировалась вследствие предательства атлантов. Этот гнусный, гадкий народишка, к нашему несчастью, прибыл на нашу любимую Тау в надежде обрести там новый дом. Мы приняли их как равных, не попросив ничего взамен, поделились всем, чем владели. Со временем атланты слились с обществом доргунианцев, влились в политическую элиту, получили высокие посты, успешными оказались и в деловом мире. Когда прибыл адский корабль стервятников, именно атланты убедили доргунианский народ о необходимости сотрудничества, а когда они вырвали сердце нашей прекрасной Тау, эти трусы просто испарились на своих кораблях, бросив умирать всех нас.

Не знаю, есть ли сейчас смысл в моих словах, но я хочу просить прощения у тебя, Тирос, мы у вас много выпили крови.

– Хорошо, но как эта вся история связана с нами? – спросил Рой.

– Нам нужна ваша помощь, – тяжело сказал Арнбьёрн.

– Какая?

– Вся.

– Они здесь, – То поднялся со скамьи и подошел к Арнбьёрну. – Кто им пытается противостоять, они делают с ними такое.