Live-RPG. Эволюция – 6

Глава IV

Подойдя к пилоту, достаю телефон. Держа в руке, продолжающую звонить трубку, пытаюсь придумать, как выстроить разговор. Понимаю, что голову ничего не приходит. Как вариант – проигнорировать звонок. Но, как ни крути, это потенциальный источник информации. Решившись, подношу аппарат к уху и нажимаю на кнопку ответа. В телефоне раздаётся голос, говорящий на русском с диким акцентом.

– Куда ты провалился, идиот? Почему нет связи? Ты что, под землю забрался?

Интересно. То есть на определённой глубине он может и не достать кого-то из своих АОБов. Чуть подождав и поняв, что на том конце провода больше ничего говорить не собираются, отвечаю.

– А ты что ещё за хер с бугра? Шеф этого придурка из самолёта?

Мозг почему-то интуитивно решил закосить под тупого бандоса. А заодно и нарисовал пару разветвлений беседы. После короткого периода тишины, на той стороне задают вопрос.

– Ты кто такой? Что с самолётом? Какого ёбаного хуя у тебя эта трубка?

Вот материться этот немец умеет. Хоть и коряво. Формулирую ответ и сразу же его озвучиваю.

– Самолётик твой тут, рядышком. И пилот вон валяется. Сейчас ногу ему ещё отпилим и запоёт, как миленький – расскажет, откель пришёл и чего ему в наших краях надо.

Ещё несколько секунд молчания, после чего Освальд выдаёт порцию реплик.

– Ты знаешь, с кем вообще разговариваешь? Я могу прислать в Самару целый батальон отборных ублюдков, которые тебя нагнут и выебут! Дай мне поговорить с пилотом.

Радостно угукаю ему в трубку.

– Так вот значит куда твой мужичок отправлялся. А чего там такого в Самаре? Берлога ваша?

На это раз он отвечает почти сразу. В голосе, несмотря на акцент, слышится удивление.

– А вы где?

Выдаю издевательский смешок.

– Ну уж точно не в Самаре, ушлёпок.

Через секунду добавляю.

– Я тут знаешь, чего надумал. Давай ты нам выкуп за самолёт этот подгонишь, а? Мы тебе и пилота отдадим. Он не совсем целый, правда. Но это ничего – там зашьёте, тут приклеите и будет, как новенький.

Освальд пару секунд яростно дышит в трубку. И обрывает связь.

Опустив руку с телефоном, вижу, как на меня расширенными глазами смотрит наш новый стажёр. Который кстати, всё ещё в наручниках. Собираюсь распорядиться их снять, но он начинает говорить первым.

– Теперь он точно кого-то пошлёт. И отправит запрос на создание "сверха".

Догадываюсь о чём он, но конкретизирую.

– "Сверх" – это кто?

Мужик кривит губы в усмешке.

– АОБ, прошедший полный цикл модификаций. Во внешнем секторе есть своя клиника. С полным набором нужных улучшений. Части из которых нет в объектах ГЛОМС, доступных вам. Таких делают довольно редко. И как правило, постоянно держат под полным контролем всё время существования, уничтожая после выполнения задачи.

Заинтересованно смотрю на него. Клиника с полным набором модификаций, которые, как я понял, не требуют баллов. Возникает один логичный вопрос, который я сразу же задаю.

– То есть все жители убежища могут оказаться прокачанными по полной?

Машет головой.

– Нет. Все модификации, доступные в клинике они относят к внешнему миру. У них там своя какая-то программа изменений, доступная исключительно им. Которая не относится к боевым или любым другим, имеющимся в объектах ГЛОМС. Освальд как-то захотел почесать языком, после порции алкоголя и выложил. Те, кто живут внутри убежища – не бойцы. Но у них есть система ПВО, боевые дроны и хрен его знает, что ещё.

Озвучиваю следующий вопрос.

– Сколько по времени занимает процесс превращения в "сверха".

Сергей пожимает плечами.

– Сам я ни разу при таком не присутствовал. Но коллега, который видел, говорит, что около суток.

Задумчиво киваю ему, сам погружаясь в размышления. Возможно, прямо сейчас, я слегка запутал Освальда. Но если он на самом деле вышлет сюда своего "суперсолдата", то достаточно быстро разберётся что к чему. И раз "император" с его охраной из "адаптистов", которые были готовы в прямом смысле умереть за него, не смог разобраться с подобной целью, то и нам она не по зубам. Впрочем, немец в любом случае захотел бы проверить хранилище в Самаре после исчезновения своего человека. Разница только в том, что он мог кого-то прислать прямо в ночи. А теперь, думаю подождёт, пока закончится формирование этого супербойца.

Задав самому себе вопрос о том, что делать дальше, получаю на него неожиданно простой ответ. Который с одной стороны выглядит фантастичным, но с другой, иного выхода у нас всё равно нет. Собственно, его не было с самого начала, как только мы влезли в это хранилище, и стали ждать "инспектора".

Оглядываю всех остальных, находящихся в помещении, и невольно улыбаюсь, представив их лица. После чего озвучиваю свою мысль.

– Господа, кажется, мы летим в Швейцарию.

"Уран" переступает с ноги на ногу, Диана давится кофе, а Данил с Павлом просто застывают на месте, смотря на меня. Первым оживает Данил, задающий вопрос.

– Прямо сейчас? А как же город? Остальные наши? "Оборотни"? И "зомби" же ещё где-то в округе.

Похоже парню слегка не по себе от такого крутого поворота событий. Да и мне, собственно тоже. Но это с одной стороны. А с другой – хочется своими глазами увидеть эту базу и наконец, разобраться в происходящем. Внутри приходит понимание, что последними действиями, я сам загонял себя в ситуацию, когда иного выбора не будет. Хотя, если взглянуть под иным углом, без вооружения с этой базы мы бы никак не выстояли против "оборотней". И сейчас снова находились в пути, удирая от "волков".

Вижу устремлённые на меня взгляды всех присутствующих. Излагаю алгоритм наших действий.

– Сейчас связываемся с Жигулёвском. Они отправляют сюда ещё несколько человек в качестве подкрепления вместе с колонной. Когда те отбывают назад, мы вылетаем. Истребитель плюс транспортник. На полуострове остаются Руслан с Анной и остальные. Будут контролировать ситуацию до нашего возвращения.

Поворачиваю голову к Вихрову, который тоже смотрит на меня с ошалевшим видом. Спрашиваю.

– Ты мог управлять дроном из самолёта?

Ещё несколько секунд сидит с непонимающим лицом, потом отвечает.

– Да, мог. Но в него заложены и автоматические инструкции. Когда вы атаковали, я решил, что лучше не выдавать команды и он действовал самостоятельно, согласно алгоритмам.

Удовлетворённо киваю.

– Вот и хорошо. Когда взлетим, свяжешься с Освальдом и сообщишь, что у самолёта возникли технические неполадки из-за чего ты был вынужден приземлиться, не долетев до Самары. Хотя, стоп. Он может отслеживать самолёт? Или наблюдать сейчас со спутника?

Пилот выдыхает. Чуть пожимает плечами.

– Отслеживать – точно нет. Иначе бы он не выходил на связь, чтобы узнать, где я. А Освальд так делает регулярно. Вот насчёт спутников не уверен. У него есть доступ только к части системы наблюдения. Находимся мы сейчас в просматриваемом квадрате или в "мёртвой зоне" – сложно сказать.

Несколько секунд размышляю. Потом продолжаю излагать план.

– Тогда вылетаем ближе к утру. Как поднимемся в воздух, сообщаешь, что дрон по какой-то причине не активировался сразу. А когда заработал, ты освободился, после чего взял в плен часть нападавших. Добрался до Самары, взял тут транспортник, загрузил туда пленных и вылетел. На всякий случай добавишь, что боевая машина, которая тебя спасла, снова отключилась. И вообще с дроном творится что-то неладное. А пленных ты везёшь, чтобы их казнили. Люто и болезненно. В качестве мести за твои пытки.

Обращаю внимание, что наручники мы с него так и не сняли. Повернувшись к Данилу, озвучиваю.

– Освободи ему уже руки.

Через пару секунд пилот, растирая запястья, задаёт вопрос.

– А что дальше? Ну прилетим мы. Если не собьют. Выгрузимся. Он же нас сам встречать не выйдет. Отправит кого-то из АОБов или вообще пришлёт отряд дронов. Предположим, вы их перебьёте. Но неизвестно, какие ещё есть защитные механизмы. А если там полноценные военные роботы имеются? Или автоматизированные танки? Ещё какая-то неубиваемая дрянь?

Чуть подумав, отвечаю встречным вопросом.

– Ты их сам видел? Или слышал от коллег по цеху? В то, что там есть самолёты и военные дроны, я охотно верю. Это подтверждённый факт. А вот всё остальное – нет. Если бы там была тяжёлая техника, то думаю вы бы знали. Не могло же за всё это время не произойти ни единого инцидента с местным населением. Что против них использовали?

Пилот чуть опускает взгляд.

– Так нет там уже давно местного населения. Вырезали всех. Часть убили, часть отправили в убежище рабами.

Похоже его изрядно смущает факт собственного участия в данном процессе. Но сейчас вопрос совсем не в этом. Озвучиваю свою мысль.

– И ты видел там что-то помимо дронов? Какую-то технику? Танки может быть?

Отрицательно качает головой. Поняв, что отвечать голосом не планирует, продолжаю.

– Если бы у твоего Освальда были танки, думаешь этот немец со склонностью к убийствам, не пустил бы в ход технику? Да он бы протестировал всё, до чего дотянулись бы руки, под предлогом зачистки территории. Так что, думаю, нас встретят только дроны. К которым мы попробуем подготовиться.

Пилот какое-то время молчит. Потом надтреснутым голосом спрашивает.

– А дальше? Вы не видели их дверь – громадная мощная херовина. Её просто так не подорвать.

Собираюсь ответить, но в разговор неожиданно вступает "Уран". Робот опирается стальными кулаками на стол и громыхает динамиками.

– Нет такой двери, которую нельзя взорвать. Бывает мало взрывчатки. А у нас её много. И есть транспортник, чтобы забить его до отказа. Можем и ракету с собой взять. Долбанём прямо по входу – спорим, он рассыпется?

Такого напора со стороны роботехника, пилот явно не ожидал. Особенно, если учесть, что перед этим тот всё время молчал. Чуть напряжённо спрашивает.

– Извините, за постановку вопроса. Но вы….разумный?

Помещение наполняется звуком металлического скрежета, от которого наш стажёр дёргается. Отсмеявшись, "Уран" отвечает.

– Первый свободный робот планеты Земля. Иду куда хочу, убиваю кого хочу. Вот сейчас хочу убить жителей убежища номер три, что в Швейцарии. И задать им пару вопросов об устройстве мироздания.

Видя, что он собирается продолжать, поднимаю руку, обрывая поток слов. После того, как замолкает начинаю говорить.

– Итак, сейчас начинаем готовиться. Павел, "Уран" – подберите варианты проникновения и противодействия дронам. Данил – ты остаёшься здесь, за главного. Диана – со мной наверх, свяжемся с Жигулёвском.

Через минуту уже покидаем базу. Когда проходим первый этаж паркинга, девушка покосившись на меня, спрашивает.

– Думаешь это хорошая идея? Даже если там одни дроны, нас могут всех положить. А если вдруг победим, но вернуться не выйдет? Бросим всё и станем обживаться в Швейцарии?

Бросаю взгляд на бывшую стриптизёршу и хмыкнув, отвечаю.

– Полетят только добровольцы. Об этом я забыл упомянуть. А по поводу их защиты – сама подумай, будь там всё так серьёзно, стали бы они истреблять "ренегатов"? И пытаться повлиять на внешний мир? Если бы оборона была железобетонной, они бы даже не дёргались. Если совершают какие-то телодвижения, чтобы держать ситуацию под контролем – значит не всё так хорошо в Датском королевстве. При этом внутри может оказаться, что угодно. Да та же самая клиника, без ограничений и баллов, которая есть во внешнем секторе. Если получится её использовать, то нам одного такого бойца хватит, чтобы ухайдакать любую цель.

Девушка какое-то время молчит. Потом выдаёт ответ.

– Возможно и так. Но страшно. Лететь куда-то. В Швейцарию. Там на каком языке хоть разговаривают?

С трудом сдерживаю усмешку, которая так и норовит вырваться наружу. Не сказать, что мне не боязно лететь. Но думаю я точно не об языковой проблеме. Излагаю.

– Немецкий, французский, итальянский. Плюс их местный. Но не думаю, что это станет проблемой. С местными мы общаться не планируем, а жителей убежища собираемся перебить.

Она хмыкает, но в этот раз обходится без ответа. Поднявшись наверх, связываюсь с Жигулёвском. Отвечает часовой, который отправляется будить Руслана. Через минуту слышу его встревоженно-сонный голос, спрашивающий, что случилось. Объясняю ему, что планы изменились и колонну необходимо выслать ночью. Так, чтобы они прибыли перед рассветом. Отобрать группу добровольцев из числа новых бойцов. Всего пятерых. Все ветераны пусть остаются на месте.

Сон из голоса бывшего водителя быстро улетучивается. Он живо интересуется, куда мы собираемся отправиться и что вообще происходит. Отвечаю что изложу всю ситуацию завтра, когда прибудет колонна. Отдельно отмечаю, что добровольцам следует объяснить – шансы на выживание составляют около десяти процентов. Но и вероятность получить критичное преимущество в развитии, при нашем успехе, тоже имеется. Если пятерых среди наших не наберётся, то мне нужны хотя бы трое. Пусть даже из числа солдат. За главного, на всё время нашего отсутствия остаётся он. Сколько именно нас не будет – сказать сложно. Минимум – сутки. Максимум – до пяти-семи дней. Если по истечении этого времени не вернёмся, пусть считает всех, отправившихся для выполнения задачи мёртвыми и действует на своё усмотрение. Но на базу в Самаре при таком раскладе лучше не соваться. Хотя, одну из имеющихся ключ-карт, я на всякий случай передам Анне, когда та прибудет.

Парень, по-моему, слегка обескуражен таким раскладом, но подтверждает, что приказ понятен. Колонна выйдет ночью. Добровольцев подберёт. На прощание растерянно желает нам удачи, на чём мы и прекращаем сеанс связи.

Когда спускаемся вниз, Диана внезапно заявляет.

– Я полечу.

Покосившись на девушку, думаю что ответить. В итоге выдаю банальность в том же духе, что мол, хорошо. Ничего лучшего в голову не приходит. Не знаю, что повлияло на её настрой, но теперь она выглядит куда более решительно, чем по пути наверх.

Оказавшись внутри, перемещаюсь к "Урану" и Павлу, интересуясь, как у них обстоят дела. Эта парочка гордо демонстрирует мне целый погрузчик, заваленный ящиками со взрывчаткой. И ещё один – на который уложены две ракеты. Робот похоже совсем не шутил, говоря о намерении пробить вход при помощи ракетного удара. Хотя бы ядерное оружие не предлагают – уже хорошо.

Закончив с обзором средств уничтожения запертых дверей, отправляемся выбирать самолёт. Для этой задачи берём с собой пилота. Как выяснилось, несмотря на откат чипов, информация о том, как управляться с самолётами, в его голове осталась. Хотя в интерфейсе, который после манипуляций "ренегата" снова появился, соответствующие навыки отсутствуют.

В итоге останавливаем свой выбор на транспортном самолёте среднего размера. Борт хотя и военный, но предназначен для перевозки высших чинов. Не десантная модель. Багажное отделение достаточно большое, чтобы вместить всё, что нам нужно. Плюс, часть можно загрузить в салон. Дальности полёта тоже хватит. Единственный минус – нет возможности вертикального взлёта и посадки. Но этого нет ни у одного из транспортных самолётов. По слова Сергея, для посадки обычных самолётов, во внешнем секторе убежища есть посадочная полоса. И он надеется, что нам её откроют.

Дальше начинаем процедуру подготовки выбранного воздушного аппарата. Заливаем горючее, под которое на подземной базе выделен отдельный большой отсек, а пилот проверяет работоспособность бортовых систем. Когда подтверждает, что всё работает, собираю перед самолётом весь личный состав. Объясняю им задачу. Излагаю, что в полёт отправятся только добровольцы и прошу определиться.

Первым, лязгнув железом, вперёд шагает "Уран". За ним выходят Павел, Данил и Диана. Следом Василиса с Игорем. В итоге, единственным, кто не хочет с нами лететь, оказывается Слава. Говорит, что плохо переносит самолёты и после перелёта из него боец всё равно будет никакой. Успокаиваю парня, объясняя, что обиды за решение остаться, на него никто не держит. В этом, собственно и суть приглашения к отправке только добровольцев. Но ему всё равно явно некомфортно из-за того, что вызвались все кроме него.

Закончив с процедурой отбора, приступаем к погрузке в самолёт выбранного роботом и "ренегатом" вооружения. Последний, к слову, сильно приободрился, узнав, что мы выдвигаемся в Швейцарию. То ли рассчитывает отомстить за всех погибших "экологов", то ли хочет выяснить, чем на самом деле является проект "Эволюция".

Пока мы загружаем транспортник, наша пара "оружейников" подбирает варианты вооружения, для уничтожения дронов в замкнутом пространстве. Когда закончат – окончательно забьём багажный отсек с салоном, после чего останется только дождаться колонну во главе с Анной.

Глава V

Когда знакомлюсь с перечнем вооружения, выбранного "Ураном" и Павлом для уничтожения дронов, понимаю, что ничего нового они не открыли. Всё те же самые РПО. Осколочные и термобарические гранаты, реактивные гранатомёты. И само собой – "Единороги". Собственно, я не ожидал, что они найдут в нашем арсенале что-то неизвестное мне. Но в глубине души рассчитывал на какую-то хитрозадую комбинацию, которая будет в состоянии сильно облегчить нам жизнь.

Так или иначе, всё это тоже загружаем в самолёт. Помимо вооружения на своих бойцов, захватываю и приличный объём дополнительных "стволов". "Вихри" и "Ястребы", пулемёты, снайперские винтовки, "АС-15" – никто не знает, что нам может пригодиться и какая ситуация возникнет по прилёту.

Когда заканчиваем с этой партией вооружения, на погрузчике подъезжает "Уран", везущий громадную упакованную авиабомбу. Озвучивает фразу в духе "эта хреновина прошибёт любую другую хреновину, какой бы охрененной вторая не была". Переварив его слова, думаю посоветовать пробовать использовать меньше заимствований из речи окружающих, но в итоге решаю, что робот со временем и сам разберётся. В конце концов, чаще всего он говорит абсолютно нормально.

Помимо вооружения и боеприпасов, загружаем некоторый запас продовольствия, воды и медикаментов. Неизвестно, как там будут обстоять дела с клиниками ГЛОМС. А вот ранения присутствовать точно будут. Конечно, если мы останемся в живых. Подумав, добавляем ко всему этому ещё полсотни комплектов экипировки.

Закончив с загрузкой нашего "багажа", разбираемся с громадными воротами, через которые самолёты должны выкатываться на взлётную полосу. Там замок сразу с двумя вариантами открытия – "ключ-картой" и биометрией. К счастью, руки пилота хватает, чтобы их разблокировать. Протестировав саму возможность, пока закрываем их обратно. Всем остальным даю команду отбой, оставшись наедине с "Ураном".

Сам просматриваю свободные баллы у членов нашей небольшой экспедиции. Поняв, что ни у одного из нас, их не хватает для полноценного развития навыков управления самолётами, на ходу меняю концепцию. Мы все полетим на транспортнике. А истребитель Вихров обозначит, как проблемный. Мол, пришлось его бросить из-за неполадок с управлением.

Усмехаюсь, поняв, что в ином случае, вся затея с пленными была бы явно шита белыми нитками. Как бы он смог добраться до Самары на одном истребителе, прихватив с собой пачку пленников? К крыльям бы их привязал? Хорошо, что сейчас возникла проблема с баллами, иначе нас скорее всего, сбили бы на подлёте.

Когда встаю, чтобы сделать себе кофе, слышу звук телефонного звонка. Мелодия играет на спутниковом телефоне, бывшем у охранников этого места. Матерясь, бегу в жилой блок, где находится пленник. На то, чтобы разбудить его и коротко поставить задачу уходит секунду пятнадцать. Когда тот кивает, что мол, всё понял, отвечаю на звонок и прикладываю телефон к его уху. Сам внимательно слушаю. На той стороне сразу же начинают кричать.

– Вы двое дебилов! Что у вас там происходит? Почему сейчас открылись ворота ангара?

Бывший сторож базы, судя по его лицу, впечатлён экспрессивными воплями. Слегка дрожащим голосом отвечает.

– У нас проверяющий приехал. С пленниками. Готовится вылетать. Я могу спросить – а вы кто?

Две секунды молчания, после чего Освальд рявкает.

– Твоё высшее начальство, тупая обезьяна. Дай трубку вашему "проверяющему", пусть подтвердит.

Оглядываюсь на уже стоящего в дверях Вихрова и после того, как пленный угукает в телефон, перемещаюсь к нему с аппаратом в руках. Дальше следует короткий диалог, во время которого пилот излагает нашу версию. Уже обновлённую – пока они шли сюда из соседнего жилого блока, "Уран" успел парой фраз обрисовать внесённые в план изменения.

На мой взгляд всё проходит гладко. Да, немец матерится и костерит технику, а заодно и Сергея, который по нашей легенде, вообще ни в чём не виноват. Но вроде удовлетворяется ответом о том, что пилот ранен и поэтому связь при помощи чипа может не работать. Хотя, одновременные сбои в работе истребителя и дрона, скорее всего вызывают у него вопросы, Освальд это никак не показывает. Единственное отданное распоряжение – дать знать, когда самолёт будет в двадцати-тридцати километрах от базы в горах.

Пилот решает проявить инициативу и задаёт вопрос о системе ПВО, на что получает ещё одну матерную тираду. Между ругательствами, собеседник вклинивает фразы о том, что все самолёты на подземной базе, по умолчанию считаются "своими", пока этот статус не изменён. После чего снова сбрасывает звонок. Похоже, для Освальда это и есть нормальное завершение разговора.

Дальше остаётся только ждать. Остальные снова отправляются спать, а я варю себе кофе и сижу на кухне, дымя сигаретой. Прогоняю в голове наш план. Хотя это сложно назвать детализированным планом. Скорее общий концепт – прилететь, раздолбать всё, что вылезет наружу, подорвать вход и разнести в мясо всех, кто внутри. Ключевой момент – чтобы их "сверх" не оказался готов к моменту нашего прибытия. Иначе вся идея немедленно накроется и нас самих порвут на куски. Возможно, в буквальном смысле.

Анна выходит на связь где-то через час. За это время успеваем обсудить с "Ураном" теории о том, кто может командовать убежищами и какой была схема их создания. Как ни крути, скрыть факт строительства громадного бункера в горе, не выйдет. Особенно в Швейцарии, на горной территории, охраняемой международными организациями. Успеваем набросать с десяток предположений и здорово размять мозги. Но ни одна из теорий не проходит проверку фактами. Да и последних слишком мало, чтобы можно было на их основе что-то выстраивать. Так что, скорее мы просто проводим время за беседой, в ожидании нашей группы из Жигулёвска.

В процессе перед глазами появляется сообщение от "Центра Контроля".

Изменения в системе начисления социальных баллов

Социальные баллы более не будут начисляться за сам факт существования социальной группы. Теперь, вы сможете получать социальные баллы только за определённые достижения.

Либо появилось слишком много "социальщиков", по своим параметрам, сильно обогнавших всех остальных, либо появилось слишком много людей, злоупотребляющих возможностью получения социальных баллов. Как бы то ни было, возможность получения "легких" баллов, за счёт контроля над Жигулёвском, отпадает. Зато при решении очередного кризиса с полуостровом, мы получим сверху ещё и дополнительную порцию баллов.

Когда колонна из Жигулёвска оказывается внутри, в глаза сразу бросаются напряжённые лица ветеранов. Да и новобранцы посматривают с ожиданием. Особенно много внимания привлекает самолёт с приставленным к нему трапом и стоящим рядом погрузчиком. Решаю, что в этот раз скрывать информацию от остальных никакого смысла нет. Собрав всех прибывших в одном месте, сжато описываю ситуацию. На лицах новичков – изумление смешанное с восхищением. А вот Анна выглядит хмуро. Когда все остальные расходятся, а мне представляют пятерых новобранцев, вызвавшихся отправиться с нами, лучница подходит ко мне и озвучивает свои мысли.

– Думаешь, вы справитесь? Если судить по тому, что мы знаем – у них есть хранилища с техникой, боевые роботы, возможность создания практически непобедимых бойцов. Я не против того, чтобы выпотрошить гнездо этих уродов. Но на мой взгляд, нужен куда более серьёзный отряд, чем отправляется с тобой. Как минимум, несколько десятков "адаптистов" высокого ранга.

В ответ пожимаю плечами, после чего объясняю свою точку зрения.

– У них есть техника и ресурсы. Но полностью отсутствует толковое управление. Не претендую на титул отличного стратега или даже тактика. В обоих случаях мои навыки ниже плинтуса. Но на их стороне специалист, который ничуть не лучше. Всё, на чём они выезжают – техническое превосходство и элемент внезапности. К тому же, Освальд скорее всего считает точно так же, как и ты. Что никакой угрозы сейчас нет, ввиду отсутствия мощных организованных групп. Так что на нас сейчас будет работать фактор неожиданности.

Девушка покачивает головой.

– Возможно. Но это авантюра чистой воды.

Заявление вызывает на моём лице усмешку.

– А что из наших затей не было авантюрой? Всё – от "захода" в Кстово с атакой Горановых, до штурма полуострова, это чистой воды экспромт. Который нам пока вполне неплохо удавался. Будем надеяться, что в этот раз тоже сработает.

Насколько я могу судить по её лицу, мои доводы сработали не слишком хорошо. Но больше спорить она не пытается.

На загрузку колонны уходит около тридцати минут. В процессе меня увлекает в сторону Кира, которая тоже напросилась в поездку с этой группой. Говорит, что хочет что-то сказать, ведя в пустующий жилой блок. Когда останавливаемся, ожидаю, что она действительно начнёт что-то рассказывать, но девушка внезапно опускается на колени, расстёгивая мой ремень. От неожиданности развития ситуации в таком ключе, чуть не останавливаю её. Но вовремя торможу себя. Пару минут наслаждаюсь ощущением её губ и языка на своём члене. Потом, поднявшись, стягивает штаны с бельём и становится раком на нижнем ярусе одной из кроватей. Перед этим сунув мне в руку, презерватив, который в наше время уже успел стать редкостью.

Учитывая длительное отсутствия секса и состояние лёгкого недосыпа, обостряющее ощущения, заканчиваю минут через десять. Одеваясь, девушка выдаёт весьма нелогичную фразу – "Не вернёшься, член оторву". И удаляется. Хм. Похоже "сто двадцать первая" успела ко мне действительно привязаться. Покачивая головой, застёгиваю ремень и тоже выдвигаюсь наружу. Ловлю на себе взгляды нескольких новобранцев. Если в глазах мужского пола проглядывает некоторая зависть, то у девушек больше задумчивости.

Когда приближаемся к колонне, "Уран" окидывает нас взглядом и скрежечет. Потом начинает говорить.

– Удовлетворить свои потребности перед полётом, это мудро, командир. Ничто не должно отвлекать.

Ловит меня на моменте, когда я как раз собираюсь начать говорить, так что закашливаюсь. А Кира неожиданно слегка краснеет. Вижу, как прикрыв рот, смеётся Анна. Откашлявшись, отвечаю.

– Железяка, у тебя контроллер поведения не полетел случаем? Или как там эта штука называется?

Робот несколько секунд молчит, водя по сторонам своими окулярами. Медленно произносит.

– Системы чуть барахлят, в ожидании полёта. Люди бы назвали это нервозностью. Не хотел вас смущать, публично объявляя о факте недавнего соития.

Повернув голову в сторону Анны, которая уже откровенно заходится в смехе, продолжает.

– Всё, на этом умолкаю. Больше ни слова о сексе.

Развернувшись в сторону колонны, застывает на месте, наблюдая за процессом погрузки. Кира стоит со смущённым видом, покачивая головой и бросая в сторону роботехника не самые добрые взгляды. Хочу подойти к ней, но думаю, сейчас не самый лучший момент. К тому же, если быть честным, я не слишком представляю, что ей сейчас можно сказать. Какое-нибудь ванильное дерьмо в духе – "я обязательно вернусь"? Или "не насаживайся на чужие члены, пока меня не будет"? Ничего более подходящего для ситуации у меня нет.

Минут через десять колонна заканчивает погрузку, и Анна командует рассаживаться по машинам. С ними отправляются Степан и охранник базы, вместе с телефоном. Судя по всему, Освальд не может отслеживать местонахождение аппаратов. Но на всякий случай, они вырубают второй спутниковый телефон, который забирают с собой. Впрочем, теперь у них есть номер трубки Вихрова, которая остаётся у нас. Как и наоборот – я фиксирую номер того телефона, что будет в Жигулёвске.

Когда на базе остаётся только состав отправляющегося отряда, ещё раз провожу инструктаж по реагированию на ту или иную ситуацию. Вырубаем на базе освещение. Энергетическую установку оставляем работать. Есть подозрение, что если её отключить, то деактивируются электронные замки. И попасть внутрь будет нельзя. Сергей одни за другими открывает громадные ворота, между которыми расстояние в добрую сотню метров и мы загружаемся в самолёт.

Весьма непривычное ощущение – оказаться в комфортном кресле небольшого лайнера, выглядывая наружу через стекло. Остаточный запах цивилизации. Если смотреть вперёд, то складывается ощущение, что ты на обычном пассажирском рейсе. Но вот если глянуть назад, где свободные кресла заполнены закреплёнными ящиками с оружием и боеприпасами, то это чувство сразу пропадает.

Вырулив на поверхность, пилоту приходится спускаться ещё раз. Кроме него, никто не может закрыть ворота. А оставлять вход на базу открытым – явно не самая хорошая мысль.

Именно по этой причине, внизу остался Игорь, научившийся управляться с трапом. Единственная заковырка – сам трап приходится оставить здесь же, на асфальте, отстыковав его с нашей стороны. Опасаюсь, что он может зацепиться, но Сергей ловко отводит технику в сторону. А через пару минут мы уже начинаем разгоняться. Вижу, как напрягается лицо Дианы, сидящей через проход от меня. Да и меня самого, от непривычки слегка корёжит. Понимание того, что внизу сейчас только воздух и в случае технических неполадок тебя размотает на мелкие куски, заставляет нервную систему испытывать серьёзный стресс.

После того, как набираем высоту и выравниваемся, становится спокойнее. Через несколько секунд в динамиках звучит голос пилота.

– Специальный рейс под названием "подпали задницы ублюдкам" начинается. Приветствую вас на борту, господа шизанутые психопаты.

То ли у Вихрова проснулось чувство юмора, то ли он так пытается сам себя подбодрить. Хотя, некоторые из стажёров улыбаются. Да и Данил, которого мне тоже видно со своего места, усмехается.

Минут через пятнадцать полёта становится относительно скучно. Единственное развлечение – разглядывать землю, которая виднеется далеко внизу. Раньше, при полёте ночью, внизу можно было рассмотреть светящиеся пятна городов. Теперь только кое-где видны отдельные точки света. Хотя, когда пролетаем около Белгорода, внизу обнаруживается настоящее зарево. Не знаю, что у них там происходит, но добрая половина города просто полыхает.