К чему приводит интерес

Присев рядом, Анабэлла Берковская улыбнулась электронно-механическому компьютерному существу, сидящему в белом бронекостюме, и проговорила на русском, развивая языковую практику, повышая уровень и сложность построения фраз. – Как думаешь, Прометей, сойдёт она для подмены?

Робот Прометей, вот уже как пять дней находящийся на яхте, и двое суток в компании Анабэллы Берковской, ответил ровной и уверенной интонацией, стараясь подкрасить её позитивным настроем. – Судя по фотографиям оригинала, которые вы сделали вчера в музее – одна к одному. Совершенная копия.

Анабэлла одарила электронное существо блистательно обаятельной улыбкой, и, склонив голову, посмотрела на открытое лицо робота и его технологические черты из полимерного сплава, похожие на людские, и добавила, – Прометей. Я же просила обращаться на «ты». Не первый день знакомы. А за точную сравнительную оценку спасибо. Я, честно говоря, думала, что ошибусь с предварительным изготовлением. Эмм, в плане реальных размеров, внешнего объёма и процента внешней ветхости. Пришлось изрядно постараться.

– Отличная реплика, Бэль. Достойная она того, чтоб на неё смотрели толпы пришлых иностранцев… – кивнул робот своей слегка овальной головой.

Перед ними стоял прямоугольный стеклянный журнальный столик. Под ударопрочным стеклом был насыпан чистейший белый песок, и окаменелые морские звёзды лежали на нём. На столике стояла античная на вид ваза высотой около семидесяти сантиметров с ровной поверхностью. На ней абстрактно раскинулись изрезанные на лоскутки разные геометрические формы с царапинами, на первый взгляд совершенно незнакомые, и не имеющие сходства друг с другом и какой-либо логики или закономерности. Местами на поверхности древней керамики имелись наросты, служившие указанием на то, что ваза долго пролежала под водой.

Рядом с высокой и дутой в объёме вазой лежал раскрытый ноутбук и отображал фотографии реальной вазы, сделанные в государственном музее Анабэллой вчера вечером, перед самым закрытием.

Берковская удачно вписалась в массу колоритных туристов и любителей истории, которая вопреки запретам щёлкала фотоаппаратами, стараясь запечатлеть крупицы ушедшей истории филиппинцев. И Бэль сделала удачные снимки, засняв вазу с разных сторон десятками кадров с высоким разрешением.

Благодаря им Прометей собрал трёхмерную фотографию в своём цифровом сознании и вывел её проекцию. Десятки проекторов, стилизованных и спрятанных в потолке гостиной так, что и не заметишь, вывели голограмму настоящей вазы рядом с искусной подделкой.

Бэль приятно поразилась тому, насколько реалистично проекторы могли строить голограммы, отображать в заданной точке пространства любые статичные или динамичные формы и палитру.

Берковская довольно кивнула. Она потратила время не зря.

– Почему археологи при музее не пропустили вазу через рентгеновский аппарат? – задался вопросом Прометей, смотря на современную реплику ветхого стиля и на проецируемую голограмму рядом с идеальной копией. – Тогда бы они обнаружили внутреннее содержимое, и не экспонировали находку.

– Возможности не те, и оборудования высокоточного им не хватает… – ответила Бэль, и пока ходила по музею и рассматривала всё подряд с целью изучения помещений, внутренне удивилась низкому уровню активной и пассивной системы безопасности и тому, что вазу поставили на задворки экспозиции в раздел предметов быта древних филиппинцев.

Вздохнув, Берковская продолжила, – знали бы музейщики её реальную ценность, затрубили бы на весь мир. На самом деле удивительно, что её в принципе выставили на обозрение, и написали об этой находке в интернете, на сайте музея. Как показывает практика, после обнаружения археологических экспонатов, риск ухода в частную коллекцию близится к девяносто процентам. Подпольная купля–продажа антиквариата аккурат довольно успешно развивается и занимает собственную нишу, уступая лишь торговле наркотикам, оружием, людьми и органами.

Вспомнив простодушное лицо филиппинца, который её обнаружил, Берковская с лёгкой усмешкой дополнила, – рыбак и вправду простодушный.

– Несведущий в истории человек, отнёс находку внука в музей. Поступил должным образом, – поддерживал Прометей диалог. – Мне кажется несвязанным то, как его внук вообще нашёл этот предмет возле коралловых рифов, собирая ракушки для туристов в сувенирную лавку. Поле стольких лет наслоение песка должно было погрузить артефакт на многие метры, и процент вероятности обнаружения…

– …возможно, раньше ваза была глубже, чем сейчас, – припомнила историю Прометею Анабэлла. – Или это была чистая случайность. Подводное течение вымыло часть донных отложений, приблизив вазу к верхнему песчаному слою и точке обнаружения. Ману Тэй случайно зацепил её и вытащил из песка, когда шарил в поисках причудливых ракушек…

Тогда Берковская первым делом по прибытию на борт Странника спустила на волнующиеся воды из ангара яхты гидроцикл. Она быстро унеслась по волнам к песчаному берегу к хижине рыбака, утопающей в роще среди кокосовых пальм и других разноцветных сочных растений, щекочущих нос своими запахами. Найдя там жилистого и высушенного на солнце старика, и юркого мальчишку, Берковская начала выпытывать из них все подробности о ценной находке и месте её обнаружения.

Её ухищрения дали нужный результат, и сейчас белоснежная огромная яхта дрейфовала в близкой доступности к области обнаружения артефакта.

Посмотрев на Прометея хитрым взором тёмно-синих глаз и поиграв тёмными слегка изогнутыми бровями, стройная красотка добавила загадочным тоном, – и я намерена там тщательно осмотреться, дружок. Мало ли, что ещё зарылось в песке…

– Я могу тебе в этом помочь, – дополнил Прометей, – на борту имеется управляемый подводный мини-робот для проведения сложных и точных работ. К нему можно подсоединить два водомёта. Аквабот поможет в раздуве песка и ила, сбора тяжёлых предметов. Ты установишь на дно пространственный локатор. Он определит структуру донного отложения в радиусе пятнадцати метров, и заглянет в глубину на двадцать-тридцать метров.

Прометей, ранее предварительно ознакомившись с местность куда лёг в дрейф Странник, продолжил, – от поверхности воды до дна в интересующем тебя районе глубина составляет не более двенадцати метров. Ты вполне справишься собственными лёгкими, однако можно использовать ребризер замкнутой системы, или из-за относительно малой глубины систему прямой подачи воздуха. Кабеля хватит с лихвой.

– Ты знаешь, думаю, я воспользуюсь ребризером. Мысль о том, что у меня за спиной болтается шланг с жизненно необходимым воздухом, уходящим на поверхность, всё же понижает мою манёвренность под водой. И морально напрягает, – заключила Анабэлла, и, встав с кремового кожаного дивана, потянувшись руками к песочному потолку с выключенной иллюминацией, окинула просторный холл.

Берковская побывала на разных яхтах разного класса, будучи контролируя судостроительную компанию отца, выполняющую частные заказы по постройке уникальных яхт для мультимиллионеров, но Странник впечатлил её своей технологической начинкой, сквозящей в каждом элементе и роскошью, которой позавидовал бы любой шейх, сидящей на нефтяной вышке. Редкие породы тёмного и светлого дерева, мягкая и грубая кожа, алькантары, дорогие ткани, изысканные детали интерьера, многое из которого носило историческую ценность.

Довольно улыбнувшись высокотехнологичному разумному роботу, сидящему на широком диване в белом гидроизоляционном бронекостюме, юная Берковская, красуясь перед электронным существом в одном купальнике, тихо проговорила под нос, прежде чем взять со столика коммуникатор и вызвать интересующий её контакт, – что-то они запаздывают…

Не так далеко.

Она сидела в поскрипывающим и протёртом в некоторых местах кресле рядом с молчаливым пилотом, управляющим гидропланом марки Сессна, с выцветшей желтой поверхностью фюзеляжа и белыми поплавками, служившими летающему и видавшему виды транспортному средству водным шасси.

Несмотря на состояние аппарата, рождающего много вопросов к его технической составляющей, а также от сильного тарахтение от вращающегося центрального винта на носу, полёт протекал в штатном режиме.

Кристина Бино поправила вьющиеся тёмные локоны, падающие на плечи, сокрытые серенькой футболкой. Короткие джинсовые шорты серого цвета облегчали климатическую участь, ведь даже в кабине ощущалась жара и влажность.

То тут-то там, через маленькие, и на первый взгляд невидимые щели сквозил воздух, и это придавало хоть какой-то свежести, прогоняя неприятный запах масла и керосина, которые периодически били в нос.

Посмотрев в правую сторону за стекло в дверце, бодренькая на вид и ранее выспавшаяся в поездке на авто брюнетка увидела проплывающую пальмовую гущу на холмистой местности, и бирюзовые воды Филиппинского моря вдалеке на горизонте.

Внизу под крылом гидросамолёта проплывали мелкие деревушки, грунтовые дороги, пастбища для выгула скота и ровные участки для земледелия.

Повернувшись в кресле и посмотрев на заднее сиденье, Кристина мило улыбнулась на одну сторону лица. На заднем кресле, образованном из соединённых сидений, свернулся в позе зародыша Александр Сокольский, подоткнув под голову небольшой тёмно-синий рюкзак, который он таскал с собой по всему свету.

На юноше были яркие шорты и белая футболка с причудливыми рисунками пальм и побережья. Его загорелая кожа, спортивные часы на левой руке со всеми измерительными функциями, и лёгкая двухдневная щетина на уже зажившем от недавних событий спящем лице, все эти черты явно выражали одну из его сущностей.

Тряхнув головой, Кристина шепнула по-итальянски, – турист…

За посапывающим Сокольским были установлены и закреплены три чемодана, которые он и Кристина взяли с собой в этот отпуск.

Долгий перелёт из душной и изнывающей от дымящих торфяников Москвы на большом самолёте в Объединённые Арабские Эмираты. Мягкая посадка в Дубаи, несколько часов ожидания в комфортных залах и исследование гигантской зоны беспошлинной торговли. Потом длительный полёт до влажной тропической Манилы в самый разгар сезона дождей, и везде – обыденный и местами нудный таможенный контроль, досмотр содержимого ручной клади, и томные часы ожидания своего рейса.

Далее от шумной и не спящей столицы Филиппин молодая пара двинулась в путь на арендованном автотранспорте по шоссе и петляющим через горы дорогам, омываемые проливным дождём. Незабываемое зрелище.

Пара несколько часов добиралась до изрезанной линии песчаного побережья с пенными волнами, и далее мчала по автостраде вдоль линии морской до пролива Лусон. Там, в небольшом городке, выбранном заблаговременно, Кристина и Александр нашли нужную им авиабазу с несколькими гидросамолётами, катающими и добрасывающими туристов к разным островам. И вылетели к Страннику.

Весь долгий перелёт на больших самолётах и в томных пересадках Сокольский работал на лэптопе, подзаряжая его урывками. В лэптоп юноша записывал мысли и идеи для их реализации в новой структуре агентства. Доступное Освоение Космоса. Сейчас же юноша предался беззаботной дрёме и ему был недоступен живописный вид, простирающийся за иллюминаторами.

Сама же Кристина наслаждалась отпуском и штудировала путеводитель, посвящённый Филиппинам. Причём справочник был издан агентством для внутреннего пользования для всех сотрудников на восьми языках, перемешанных так, что один абзац был на одном языке, следующий на ином, а последующий на третьем. Подобная схема написанного текста тренировала знание языка и умение быстро переключаться с одной лингвистической структуры на другую. Новым языком, который взялась изучать Кристина, был китайский. Её восьмой язык.

Кристина сейчас, держа на коленках большой цифровой зеркальный фотоаппарат со светосильным объективом, взяла его, включила, настроила нужный режим съёмки и щелкнула спящего юношу. Затем девушка извернулась в кресле и отщелкала кадры крыла самолёта и вид, распростертый за ним и под ним.

Идеальная фотография на рабочий стол.

Типичный подрумяненный солнцем филиппинец лет сорока, пилот с большим стажем, скользнув по загорелым стройным ногам и спортивной фигуре девушки, в очередной раз пошловато ухмыльнулся и вернулся к управлению воздушным средством.

Вдали на лазурной воде поигрывали лучи солнца, и к удивлению облака, разбежались после раннего дождя, который добавил влаги в воздух.

Кристина заметила внушительных размеров красавицу яхту и почувствовала вибрацию коммуникатора, закреплённого на поясе. Достав его, она заулыбалась и проголосила на русском, – привет!

– Привет-привет! Запаздываете… – раздался в динамике наигранно недовольный голос Анабэллы, затем смешок и продолжение, – как вам перелёты и пересадки современными общественными технологиями. Утомляют, не правда ли правда?

– И не говори, – недовольно протянула Кристина, вспоминая сверхзвуковой самолёт Шустрый или Межгалактический Странник общества Аиооиа, оглядываясь на Сокольского.

Тот услышав разговоры, вскрыл заспанные глаза и пробурчал спросонок, – нашим способом было бы быстрей. На порядки.

Кристина улыбнувшись, дополнила, – минут через двадцать будем на побережье, отслеживай нас. Вы как?

– Всё гуд. Размышляем, общаемся. Обед вас поджидает, – протараторила Анабэлла, разгуливая по кондиционированному холлу среди диванчиков, журнальных столиков и белого пианино. – Прометей готовит оборудование для подводных работ и технику для сканирования донных отложений. У меня закрадывается мысль, что находка мальчугана может быть не единственной. Вам нужно время на отдых?

Кристина, представив себе процесс погружения в многообразный, богатый красочными живыми организмами подводный мир, сразу выпалила игривым тоном, – нет. На пенсии отдохнём! Готовь ещё два комплекта.

– Тот-то же… – радостно кивнула Анабэлла и завершила, – ждём!

Берковская, быстро нацепив коротенькие тёмно-синие тряпичные шортики и однотонную футболку с коротким рукавом, вышла на открытую и просторную палубу третьего уровня яхты.

Прищурив зоркий взгляд от солнца, и увидев жужжащую в синем небе желтую точку, которая с каждой минутой приближалась, девушка, окружённая лёгкими порывами бриза и общим теплом, жизнерадостно улыбнулась.

Вскоре тарахтящий самолёт описал дугу над вытянутой стремительной яхтой, зашёл на посадку, чиркнул местами помятыми поплавками, и заскользил по волнам, рассекая и вспенивая воду.

Снижая ход с каждым метром, в итоге гидроплан уткнулся в берег с подступившими к песку высокими кокосовыми пальмами, едва заметно пошатывающимися от ветерка.

Пилот был удивлён тому, что их никто не встречал и то, что парочка туристов вообще забыла тут. На его родине были более впечатляющие места. Однако при заходе его поразила красавица яхта, стоящая на якоре в миле от острова.

Кристина, перекинувшись с пилотом парой фраз на английском, дала ему пятьдесят долларов сверх оговоренной суммы в качестве бонуса, пока Сокольский сгружал чемоданы на тёплый песок.

Мужчина в потёртых зеленых шортах, выцветшей серенькой футболке и просаленной красной кепке улыбнулся белым рядом целых зубов, прищурил и без того раскосые серые глаза и пожелал им удачи.

Вскоре гидроплан затарахтел двигателем, вырулил на воду, взял прямую глиссаду и через какое-то время скрылся с видимого горизонта, спеша на остров Лусон к следующему ничем не выдающемуся заказу.

Сокольский, стоя под склонившейся к песку и раскинувшей сочную шелестящую листву пальмой рядом с тремя чёрными чемоданами, большим фоторюкзаком и сумкой для лэптопа, оглядел пустое песчаное побережье небольшой лагуны в форме полумесяца, посмотрел на сияющую радостью Кристину, щелкающую фотокадры.

Сев на один чемодан с прочным каркасом, юноша протянул вслух озорным тоном, – фух! Вот и приехали! Давненько я так долго не перемещался.

Вдали послышался шум двигателей и силуэт небольшого белого катера, мчащегося по малым волнам к берегу. Берковская аккуратно подрулила катер и уткнула его килем в песчаное дно.

– Алоха! – выкрикнула Бэль, приветственно махая одной рукой, а другую, держала на хромированном штурвале.

– Салют! – ответила итальянка Бино на родном языке.

– Шалом… – отозвался юноша, улыбаясь. Он сразу же схватил чемоданы и перенес их на борт.

Подмочив ноги, Александр и Кристина оказались на лодке.

Берковская тронулась с места, вывела катер на прямую линию к белоснежной плавной линиями и формами яхте и дала прибавила ход по волнам. Моторная лодка слегка подпрыгивала и вспенивала брызги, которые солёной прохладой прилипали к коже.

Кристина подставила загорелое лицо и развивающиеся волосы цвета тёмного шоколада под ветер и солнце, и крикнула, – кайф!

Сокольский, вдыхая влажный воздух океана и чувствуя энергетику великой стихии, крикнул, перебивая шум двигателей, – чёрт меня дери, как же я рад такому ритму жизни!

– Как вам Дубаи? – крикнула Бэль.

– Хороший аэропорт. Но дальше него мы не выходили, пока ждали пересадочный рейс. А так, песок и небоскрёбы… – ответила Кристина, хлопнув юношу по коленке. Оба сидели рядом друг с другом на креслах, а Бэль стояла за штурвалом.

Сокольский, озираясь по сторонам бирюзовой водной стихии, погладил себя по урчащему животу и крикнул, – всё бы хорошо, только кушать охота. Очень!

– Местные свежевыловленные лобстеры, поджаренные с дольками картошки, крабовый салат, тропические фрукты и охлаждённый свежевыжатый сок из манго утолят ваш общий аппетит? – окрикнула Берковская обоих с довольной улыбкой.

– Ха! Чтоб я так жил! – крикнул в ответ Сокольский и почувствовал, как слюнки завелись во рту, которой вот уже часов десять не пережевывал нормальной пищи.

Очутившись на яхте и перегрузив чемоданы с одеждой и прочими штучками, взятыми с материка, молодая пара скинула с себя вещи, и Сокольский сделал первым делом то, что хотел.

Встав на выдающийся вперёд край носа корабля, за которым внизу метрах в двенадцати волновались лазурные воды с песчаным дном и плавающими цветастыми рыбками, Сокольский глубоко вдохнул и выпрыгнул в воздух, успев крикнуть в недолгом полёте к воде «йо–хо–хо!».

Войдя как нож в масло, юноша, рассмотрел песчаное дно и живность, плавающую под килем яхты. Затем он как торпеда всплыл на поверхность и проплыл вокруг огромной посудины. Сделав круг, Сокольский забрался по веревочной лестнице, скинутой ранее с форштевня.

Кристина поступила менее экстравагантно и просто приняла душ с пресной водой, которую создавал автономный опреснитель и очистная станция, установленные на борту яхты.

Усевшись втроём за овальным столом в кухонной зоне на втором уровне яхты, обставленной светло-ореховой мебелью и освещённой мягким светом, молодые люди принялись поглощать еду.

Прохладный и сухой кондиционируемый воздух скрадывал жаркий и влажный климат, навязывающий расслабленное настроение за панорамными окнами. Там, за тонированным бронированным стеклом близ острова поигрывали волны бирюзовым цветом.

Сокольский дожевав порцию пожаренного с дольками картошки лобстера, откинулся на спинке кресла.

Растянув улыбку на лице, юноша проговорил для сидящих дам и в частности для Анабэллы, держа в руке стакан с соком. – Бэль. Перед вылетом я завершил описание основных процессов и график со сроками относительно вашей просьбы и Восьмого острова, и передал руководству. Агентство всячески поможет вам переправить семью Киоао на остров, снабдит их всей необходимой строительной техникой и материалами, современной аппаратурой. Плюс на острове первое время будет присутствовать научная группа и команда безопасности агентства. Учёные обучат Аиооиа управлению современной техникой и изучат их технологии, установят визуальную, человеческую и информационную блокаду от внешнего мира так, чтобы никто ненароком не забрёл в этот райский уголок.

Сокольский на мгновение остановился, вспомнил древний род гигантов, прибывших на планету Земля сотню тысяч лет назад и философски ухмыльнувшись, продолжил, – не дело вашим предкам жить в убежище под землёй и не видеть красот и красок мира. Мы можем передвинуть начало проекта на более ранний срок. Процесс приготовления я запустил с момента нашего вылета к тебе. Вы можете включить свои пожелания в список. И кстати, это не единственный проект переселения.

Анабэлла сейчас обрадовалась всем сердцем тому, что её предки смогут наконец-таки увидеть свет, жить открыто, пусть и уединённо, обособленно от остального человечества. Теперь они смогут каждый день радоваться открытому пространству и устремлять свой тёмно-синий взор в космос, а не на сводчатый потолок построенного ими древнего секретного бункера в километрах под землёй.

Почтенно одарив юношу улыбкой, Анабэлла трепетно проговорила, которой не терпелось прямо сейчас сообщить новость отцу и связаться с Киоао. – Саша, твои поступки и желание помочь вернутся к тебе большим добром! Кого ещё вы намерены переселить? И куда?

Сокольский, хитро блеснув глазами, продолжил, попивая сок, – агентство планирует вывести в свет тот новый вид, с которым мы столкнулись в Индии, в отеле Сплэндор Витаэ, и в Эфиопии, на закрытом горнодобывающем предприятии.

Юноша оглянул всех участников недавних событий и добавил, – у Кристофа Андерссона есть ряд земельных территорий в собственности. В частности, у него имеется аж с десяток островов, разбросанных по океанам и морям в райских и уединённых уголках, в благоприятных для жизни климатических зонах. Я созванивался с ним недавно и предложил ему идею развития новой линии жизни, прогрессивного общества. Он же хотел построить новое после уничтожения вирусом большую половину Земли. Так вот, я добился разрешения на заселения новым видом людей острова в Тихом океане, который находится в пятистах километрах от Восьмого острова, куда переедет ваш древний род. Этот проект должен стартовать параллельно с вашим, в связи с чем ресурсов потребуется значительно меньше, если процессы пускать параллельно, а не по отдельности.

Кристина посмотрела на юношу кареглазым взором и проговорила, – ещё хорошо, что часть средств на материальные затраты пойдёт из фонда Кристофа. Максим кстати сейчас занимается этим вопросов, становлением отдела Экономического Сопряжения с Лигой Двадцати Двух. Орлов как раз находится вместе с господином Андерссоном, во Франции.

Кристина на мгновение прервалась, оглядела шикарно обставленную кухонную зону огромной яхты, посмотрела за стекло на бирюзовые воды и далёкий остров с сочным массивом из пальм, и, вернувшись к любимому и подруге, добавила, – да-а! Как круто изменилась наша жизнь. И как она стремительно меняется при работе в агентстве…

– Соглашусь, – протянула Анабэлла, утвердительно кивнув и тряхнув тёмными волосами. – Мне двадцать четыре, а если окунуться в память, ощущение как от прожитых пяти десятков лет…

Кристина Бино, пережив за свою юную жизнь множество моментов, и ещё больше повидав ситуаций после встречи с Александром, окрасив красивое лицо жизнерадостной улыбкой, дополнила, – таков закон притяжения. Вдумайтесь, по отдельности мы стремимся к единым целям, а вместе мы достигаем их. И ставим новые. А это значит, что нас неумолимо будет толкать на новые открытия и опасности, закаляя наше сознание и дух. И будет готовить к ещё более дерзким начинаниям и переосмыслению персональной и общей философии, концепции бытия.

Сокольский, сидящий подле Бино, поставил стакан на лакированный стол, посмотрел на Кристину. Просияв двусмысленной улыбкой, хитрой и доброй, он довершил, – таков один из законов. Красиво сказано, но нужно двигаться дальше…

И посмотрев на Анабэллу, Сокольский сменил тему, – Бэль, ты действительно думаешь, что мы можем найти частичку древней цивилизации на территории современных Филиппин?

Берковская, встав из-за стола и взяв тарелку без остатков пищи, положила её в большую разделенную на две секции композитную раковину, оформленную под мрамор.

Бэль ответила, включив кран, – если бы я не была в этом уверена, мы бы не были с вами сейчас здесь. Поясню. Около двадцати двух тысяч лет назад в районе Тихого океана случился природный катаклизм небывалых масштабов, и большая территория земли ушла под воду, где ныне покоится недосягаемое дно. Крах и разрушение поглотила толща воды, а за это время до дня нынешнего слой ила и донных отложений скрыл некогда былое величие одного из народов, населяющих планету в те далёкие года. Пересказы предков Аиооиа гласят, что исчезнувшее общество было таким же изолированным, как и Аминоáтики, и современное общество Зет на Антарктиде. Так вот, исчезнувшая цивилизация называла себя Мýру. Жили они на островах небывалой красоты с тропическими рощами. На одних островах были плодородные равнины, другие острова, соединённые перешейками, перетекали в гористую местность, на третьих простирались города из металла и прозрачного кварца, соединённого в величественном архитектурном стиле.

– Из железа и кварца? – перебила Кристина, встав и взяв свою тарелку-стекло и металл.

– В те года строили лучше, чем сейчас. Визуальная эстетика планировки, процесс градостроительства и архитектурного наполнения пространства были намного краше… – продолжила Анабэлла, пускаясь в те далёкие года детства, когда она, лёжа в своей кровати в пижаме накрытая пуховым одеялом слушала перед сном рассказы отца, Кристофера Берковского, сидящего подле неё и пересказывающего события ушедших тысячелетий. Тогда Бэль считала это выдуманными байками отца.

Вернувшись в реальность из прошлого и кротко улыбнувшись, Берковская продолжила, – там жили люди могучие волей, сознанием, духом. Они плавали по океану, изучали ближайшие территории, соседние со своими островами, посещали континенты, которые изведали вдоль и поперёк.

– Множество канувших цивилизаций подходит под это описание. Не та ли, которая перед исчезновением успела оставить часть своего наследия Аиооиа? – встрял Сокольский, вспомнив золотую статуэтку Посейдона на полке в своей комнате в родительском доме, которую он привёз с Восьмого острова. Встав и прихватив свою посуду, Александр понёс её к раковине.

– Нет, это другая история. О ней я вам поведаю, позже… – улыбнулась Анабэлла, без задней мысли моя тарелки за друзьями и ведя повествование под лёгкий и тихий фон скрипки и саксофона, навиваемый аудиосистемой. – Так вот, Мýру, подобно Аиооиа и Аминоáтикам жили на островах, накапливали знания о мироустройстве внутреннем и внешнем, о пространстве вокруг себя и за пределами атмосферы. Их общество на первый взгляд не было техногенным, как скажем цивилизация Аминоáтиков, или цивилизация моих предков, именуемая Аиооиа.

– Милое название выбрали твои предки… – улыбнулся Сокольский и вспомнил бывалые приключения вместе с Софией Никольской в затерянном каменном городе с кричащей симметрией в архитектуре и цифрах с преобладание значения восемь.

Берковская, стоя в лёгких тёмно-синих шортиках и футболке у кухонной гарнитуры с раковиной кивнула и продолжила, домывая тарелку Сокольского. – У цивилизации Аиооиа была склонность к абсолютной жизненной симметрии в любом её жизненном моменте, стремление к гармонии Вселенской и собственной энергии, нетленному стилю общения, который в современности похож на стихосложение. По преданиям Аиооиа, цивилизация Мýру в те года строила величественные сооружения, которые были видимы с линии горизонта за сотню миль, а их излюбленным металлом был тот, что сейчас стоит в периодической таблице под номером двадцать два.

– Титан? Погоди, откуда они взяли столь больше массы для строительства зданий? Добыча диоксида титана и его последующее очищение, скажем так, непросты технологически. Да и запасов титана, если взять по миру, не более восьми ста миллионов тонн. К слову железной руды, разведанной, только сто шестьдесят миллиардов тонн… – бросила удивлённо Кристина, снова сев за стол и налив из графина себе в стакан порцию свежевыжатого сока из манго.

– Откуда такие познания? – усмехнулся Сокольский, – ты же лингвист?

– Давеча переводила статью о добыче полезных ископаемых, в частности о минеральных руд, пополняла словарный запас так сказать, – подмигнула Кристина Александру и обратилась к Бэль. – Строительство зданий из титана требуем, эмм, приличного технологического развития. Точно из титана?

– Не только из него, – ухмыльнулась Бэль и продолжила, перейдя на тон ниже, будто бы на магический, на мгновение оглядев молодую пару, сидящую рядом друг с другом. – Мýру владели уникальной технологией работы с материей, но, к сожалению, больше дополнить не могу, в архивах Аиооиа более не имеется описания скрытых технологических достижений Мýру, знаний и достояния их канувшей в пучину океана цивилизации.

– Э-э, подожди, – насупился Сокольский, поёрзав на стуле, – ты же говорила, что Мýру не были техногенной цивилизаций?

– Я имела в виду то, что в последующей жизни на этой планете Мýру не были открыто связаны с космосом, и почему-то не стремились туда… – говорила Анабэлла, выдёргивая из бездонной памяти факты об исчезнувшей цивилизации. – Тем не менее, Мýру были высокоразвитыми существами, их практика и теория охватывала не только знания о данной планете, но и о космосе, о его структуре и потенциале, ближайших звёздных системах. Знаю, я сейчас говорю противоречиями, но и в архивах Аиооиа нет описания их явных космических кораблей, с помощью которых они бы летали по просторам Солнечной Системы и устанавливали контакт с разумными видами за её пределами, из других Галактик.

Берковская прервалась, выуживая из памяти обрывки информации, которую успели каталогизировать исследователи древнего рода, когда вступали в контакт с представителями разумных видов на планете Земля. – Опять же, остаётся вопросом их становление на исчезнувших островах? Как они появились на этой планете, с чего начался их исторический отсчёт времени на островах – загадка для тех времён, и моего рода, для других существ. По описаниям, Мýру сконцентрировали свои многомиллионные жизни на островах, по территории равные половине нынешней Японии. Что касается их монументально-архитектурных достижений, а именно храмов, памятников культуры и искусства, строений для жизни, все они достигали небывалых величин и красот, и были они вписаны в природную среду так, что создавалось впечатление неразделимого единства и гармонии.

Берковская снова прервалась, вспоминая факты, – в очерках Аиооиа имеется упоминание о Храме, который вобрал в себя все достижения их технологического и культурно–материального развития с учётом их особенностей, ведь даже моим предкам были многие вещи в новинку. Однако, Мýру не имели желания обмениваться опытом и технологическими достижениями в разных сферах деятельности. Мýру считали, что каждая народность и общество, жившее на этой планете, прибывшее на неё и её покинувшее должно пройти своё становление, свой путь развития интеллекта и общества, ведь в итоге все всегда приходили к одним и тем же результатам. Кто-то раньше, кто-то позже по времени. Кто-то с широким диапазоном возможностей, кто-то с крохотным, но потом, расширяя их, опережал своих союзников или противников.