Колыбельная для моей звездочки

Волшебное слово

В одном тридевятом царстве-государстве жила-была Машенька с папой, отставным солдатом. Эх, братцы, и дружно же они жили! Самостоятельно! Даже больше скажу – смотреть глазам больно, как славно они жили!

Но, доложу я вам, если б так они и жили, сказки б этой мы тут не сложили! А так – случилось! Тучи злые солнышко закрыли, громы загремели военные. Всякие тревожные молнии засверкали! Следовательно – собирайся, солдат, в поход.

Делать нечего. Сложил Машенькин папа свой нехитрый солдатский скарб в вещмешок, взнуздал лошадку и прибыл вместе с Машей в расположение усадьбы одной зажиточной женщины, неподалёку проживающей.

– Присмотри, соседушка, за Машенькой. А уж она тебе отработает.

– Ну, коли отработает… – скривилася Соседка.

– Благодарствую вас чрезвычайно! Выручили! – откозырял солдат, снял с себя мундир, накинул Машеньке на плечи, поцеловал на прощание – и ускакал тучи тревожные разгонять…

А Машенька стала жить у Соседки! И до чего же, братцы, милопорядочной женщиной та оказалась! Ни в чём Машеньке отказу нету. Хошь квашню замесить? Будьте любезны стараться! В доме прибраться? Сделайте одолжение, доставьте себе удовольствие. Завтрак приготовить мечтаете? Завсегда будем вам очень рады! Но Машенька своего счастья не понимает! Всё норовит благодетельнице досадить. Обеспокоить. То с вечера заснуть не даёт: заполночь плошками-горшками в печи гремит. А то утром разбудит: веником по полу шаркает, прибирается в доме…

– Не ленись! – бывало, кричит Соседка. – Косорукая!

А то сядут обедать. Один сухарик Машенька сгрызёт, а на втором Соседка в панику:

– Положь взад, зараза! Ишь, взяла моду дармоедничать! Сухарей на неё не напасёшься!

Плакать, братцы, Машеньке хочется от обиды, только слезами горю разве поможешь? Вот и терпит Машенька, не противословит. А когда Соседка её не видит, мундир папин волшебный Машеньку утешает: пожалуется она ему на свою жизнь сиротскую – и как-то легче на душе ей. А ночью он Машеньке вместо одеяла.

Накроется она мундиром, прошепчет:

– Ангел-хранитель, отринь папенькину напрасную смерть в бою, в строю, при сне, при воде, при огне, при всяком деле. Ангел с папенькой, а враг в стороне. Аминь.

Прошепчет и засыпает. И тогда снится Машеньке, будто сидят они с папой, свесив ноги с облака, как с высокого берега, и удят рыбу в радуге. Ну или ещё что-то хорошее снится.

Так, братцы, и тянулось время, пока однажды, в самый обыкновенный полдень, не глянула Соседка в окно. Значит, глянула она в это своё окно – и что же видит? В огороде птички ягоды с грядок клюют. Одну ягоду склевали и к другой хищными клювами тянутся.

Соседка по привычке в панику:

– Разорение хозяйству! Караул! Что делать?!

Огляделась… И надо ж такому случиться: попался ей на глаза Машенькиного папы мундир!

«Так вот кто от разорения спасёт!» – немедленно догадалась Соседка. И к тому же вещь не своя, чужая.

– Был мундиром, побудешь пугалкой! Не убудет от тебя!

Схватила Соседка солдатское обмундирование и на шест его водрузила. И воткнула шест на грядках. Бросилась Машенька защищать папино наследство, да только уж больно силы неравны! Соседкины силы совершенно превосходящими оказались.

– Цыть, малявка! – показала Соседка кулак Машеньке. – А то саму пугалом наряжу и на грядки поставлю. Караул нести и хищников отгонять будешь! Ты лучше вон ягоды собери с грядок, пока птицы всю клубнику не обклевали! И до единого чтоб экземпляра!

Сунула Соседка Машеньке лукошко, повернулась и, насвистывая, будто она не солидная женщина, а хулиганка, промаршировала к себе в дом. Смахнула Машенька слезу, вздохнула горько и принялась собирать клубнику. А клубники у зажиточной Соседки видимо-невидимо. Может, даже целых сто квадратных метров.

Одно лукошко набрала девочка. Другое. Десятое. Сотое… Устала Машенька преодолевать по пересечённой местности пространство огорода. Спина ноет, руки тоже болят, а солнце головушку печёт.

– Сделаю-ка я привал, – решила девочка и спряталась в тенёк, отбрасываемый Пугалкой. Да и не заметила, как забылась.

И тут же, немедленно, братцы, ей снится сон. И в том сне папа с Пугалкой на облаке стоят и вместе неводом черпают с неба громы и молнии…

Окликнула папу Машенька и пожаловалась ему на свою жизнь тяжёлую.

Посокрушался папа да и говорит:

– Ну-ка, Пугало, слушать мой приказ!

Пугалка по стойке смирно вытянулось.

– Приступить к выручанию Машеньки!

– Есть приступить к выручанию Машеньки! – бодро рапортует Пугалка. – Приказывай, Маша!

Обрадовалась девочка такому повороту.

– Пугало-другало, батюшкин помощник, помоги мне ягодки убрать! – скомандовала Машенька.

– Ну а если совсем тебе худо станет, если так худо станет, что и терпеть сил не будет боле, тогда произнеси волшебное слово! – добавил папа.

– Какое такое слово? – решила Машенька уточнить.

– Какое? Да то самое, волшебное! И ты это слово прекрасно знаешь, так замечательно, что и напоминать не требуется… – вымолвил папенька, вскочил на коня и был таков.

Проснулась Машенька и только хотела огорчиться, что сон такой удивительный закончился и что слова волшебного она не узнала, как вдруг видит – и глазам не верит: Пугало, братцы, действительно ожило и, подхватив лукошко, принялось, маршируя солдатским шагом, ягоды с грядок убирать!

Да ещё и припевает при этом:

Ать-два, ать-два,

Удалая голова!

Мы работы не боимся,

Мы ребята хоть куда!..

Значит, сон её действительно волшебным был?

Но недолго удивлялась Машенька волшебству – подхватила другое лукошко и давай Пугалке помогать. Помогает, а сама недоумевает: что это за слово такое волшебное, которое она знает, но вспомнить не может? И пока недоумевала – и сама не заметила, как они в четыре руки с Пугалом все ягоды собрали…

Пугало тут же вернулось маршевым шагом к месту дислокации на середине огорода и замерло по всей форме «смирно».

Вышла из дому Соседка – и уставилась на корзинки с убранными ягодами, поверить не может, что Машенька с заданием управилась. А потом и говорит:

– Не вижу по тебе, чтобы ты утомилася. На вот тебе серповище, да выжни-ка поскорее луговище! И до единого колоска штоб!

Сунула Соседка Машеньке серп, забрала лукошки с ягодами и удалилась в дом урожай поштучно пересчитывать: вдруг какую одну ягоду Машенька съела.

Делать нечего. Взяла Машенька серп, глянула на луговище – вовек не управиться – и к Пугалке:

– Пугало-другало, батюшкин помощник, помоги луговище сжать!

Вновь ожило Пугало. Промаршировав браво к амбару, взяло косу – и ну луговище косить.

Косит и припевает:

Ать-два, ать-два,

Удалая голова!

Мы работы не боимся,

Мы ребята хоть куда!

Ать-два, ать-два,

Удалая голова!

Нас работой испужаешь?

Это, братцы, чёрта с два!

Потому как нас тут двое,

А работа здесь одна!

А Машенька серпом жнёт – Пугалке помогает. И волшебное слово вспоминает. Да только ничего вспомнить не может. Может, пошутил папа? Но не такой он человек, чтоб понапрасну шутить…

В общем, когда Соседка все до единой ягоды пересчитала и вышла из дому, весь лужок был скошен, Пугало стояло там, где ему положено стоять по диспозиции, а Машенька грабельками сено ворошила.

Опешила Соседка. Схватила Машеньку и давай её трясти, будто это не девочка, а груша, с которой должно упасть яблоко.

Трясёт и приговаривает:

– Всякому овощу свой фрукт! В жисть не поверю, что ты одна луг скосила! Признавайся, как дело было, кто помогал, а то душу выну и фитюлькой завяжу вместо бантика!

Испугалась Машенька и призналась, что ей Пугало помогает по хозяйству, так как оно волшебное.

Эх! Как уж тут обрадовалась Соседка такой оказии! Стремительно метнулась в избу – и уже назад мчится, с табуретом и бумажкой. Плюхнулась на табурет рядом с Пугалкой и давай шёпотом, чтоб соседи не услышали и не позавидовали её счастью, зачитывать по бумажке список из сокровенного.

– Ну-ка, замечательное Пугало, сбегай куда-нибудь и предъяви мне, возвратясь, сервиз из ложок, так как в ложках серебра не в пример больше, чем в вилках, и штоб, любезный, золотые подстаканники, и можно без стаканов…

– Я, мамаша, под командой Машеньки состою, а про вас мне ничего приказано не было. Так что отправьте ваш рапорт в установленном порядке в штаб, если у вас претензия на этот счёт возникла, – нахально заявляет на это Пугало.

– Что?! – осерчала Соседка и как схватит грабли. – Ишь, моду взяли, на чужое добро рты разевать! Сейчас вот как тресну этой граблёй поперёк, так сразу полетят клочки по закоулочкам и все умные слова сложатся в одно недоумение!

– Сударыня! Вы задели честь моего мундира таким разговором! – неожиданно заявляет Пугалка. – Поэтому требую удовлетворения! К барьеру!

И Маше:

– Мадемуазель, назначаю вас секундантом!

Соседка опешила. Конечно, откуда ей было знать, что Пугало такое обидчивое. Но деваться уже некуда. Не осадишь Пугалку, так и другие бояться перестанут.

Размахнулась Соседка граблями, чтоб Пугалку одним ударом опрокинуть, да не тут-то было! Пугало отпрянуло и выставило навстречу граблям метлу.

– Madame! – заявило Пугало, встав в дуэльную позицию. – Veuillez respecter le code de duel! Sinon, je serai obligé de vous assiéger!

Что в приблизительном переводе с французского на русский язык означает: «Женщина! Вы не правы!»

Но женщина не прислушалась к совету Пугалки соблюдать дуэльный кодекс, и тут началось такое сражение, что ни пером описать, ни словами пересказать! Шум, треск, куры во все стороны через заборы летят, и вообще – спасайся кто может! Машенька за сражением наблюдает и не понимает, что ей предпринять, потому что она всё-таки секундант, лицо ответственное…

Но тут запыхавшаяся Соседка неожиданно опустила грабли и говорит:

– Так вот вы, значит, какие, обижать слабую женщину веником паршивым! Ну хорошо! Сейчас посмотрим, чья возьмёт!

Да как кинется в избу – и уже мчится назад с лучиной.

– Или сервиз тащите, или спалю! Немедленно исполнять! Я вам покажу дуэль!

Вот бы сейчас волшебное слово вспомнить Машеньке! Бросилась она Соседке наперерез, да куда там! Ткнула Соседка лучиной в Пугало – и то вспыхнуло, словно факел!

– Погибаю, но не сдаюсь! – доложило охваченное пламенем Пугало и вытянулось по стойке смирно. А ещё, как и положено солдату, приложило руку к тыкве. Или что там у Пугалки вместо головы?

Испугалась Машенька и, наверное, от испуга неожиданно вспомнила то самое таинственное волшебное слово, о котором ей во сне говорил папенька!

– Папа! – прокричала Машенька своё волшебное слово изо всех сил. – Папа!

И от этого её крика Пугало опоясалось волшебными огнями и искрами. И погасло. А само пламя снялось с Пугалки и полетело по ветру. И подожгло хату Соседки.

Но никто этого не заметил. Так как издали раздался голос Машиного папеньки:

– Я здесь, Машенька!

Соседка, как услышала этот голос, аж попятилась. А Машенька бросилась навстречу всаднику, показавшемуся из-за горизонта. А это и в самом деле был Машин папа – в новом мундире, вся грудь в наградах.

– Ну что, дочка, вспомнила волшебное слово? – Папа соскочил с коня и обнял Машеньку.

Соседка трогает Машиного папу пальчиком, всё поверить не может, что тот перед ней живой, а не привидение какое-то.

– Так вот вы какая бессердечная женщина! – отведя Соседкин пальчик, укоризненно заметил Машин папа.

Но тут Соседка перестала понимать укоризны. Так как наконец заметила свою полыхающую хату!

– Ваше сковородие! Горю! Спасите! – перепугалась Соседка.

– Прежде принесите извинение Маше!

– Никогда боле!.. – плюхнулась на колени перед Машенькой Соседка. – Это такой чудный ребёнок! Как я ранее только не замечала!

– Простим? – спросил Машу папенька.

– Простим, – согласилась Маша.

– Команда, слушай приказ! Пожар тушить!

Тут они все вместе – Маша, папа и Пугалка – помогли Соседке потушить её хату. А как же! Соседка, конечно, женщина вредная, но мы-то, братцы, люди добрые.

Так и стали Маша, папа и Пугалко вместе жить. Пока Маша в школе, а папа работу исполняет, преданное Пугалко дом стережёт, на крылечке из лозы корзинки плетёт. Скажете, такого не бывает? Приезжайте к нам, мы вас с нашим Пугалкой познакомим.

2015 г.