– Никогда-никогда? – переспрашивала Софи.
– Никогда-никогда, – отвечал Антон.
Глава 2. Космос
Антону снилась Софи. Она каждую ночь снится. Антон подходит и пытается заговорить – она молчит. Заглядывает ей в глаза – девушка смотрит будто бы сквозь него, не мигая. Антон берет ее за руку – ладонь холодная-холодная. Антон зовет: «Софи… Софи…» – она просто стоит и глядит перед собой как кукла.
Когда по корабельным часам прошел год с начала путешествия и звездолет приблизился к скорости света, сон изменился. Сначала все как обычно: Антон подходит, прикасается, зовет… но потом… потом Софи поворачивает голову к парню и впивается в него взглядом. Прежде пустые глаза обжигают презрением, ненавистью и гневом – Антон в ужасе пробуждается.
Раньше, просыпаясь в холодном поту, Антон мысленно обращался к Софи. Казалось, она отвечала: «Все хорошо, милый, я не сержусь. Девушка в твоих кошмарах – это не я». Становилось легче, но наступала ночь и все повторялось. Однажды Антон понял, что больше не к кому тянуться мыслями, чтобы утешиться спасительным «не сержусь». За год корабль почти достиг скорости света, поэтому время на борту сильно замедлилось, а на Земле минули тысячи лет. Средняя продолжительность жизни человека всего 250–300 лет, так что Софи давно нет в живых.
«Ее больше нет… больше нет… больше нет…», – разрывала душу страшная мысль. Антон хотел высказать мысль, чтобы отпустить ее, словно черную птицу, – фраза застревала в горле колючим комом, и Антон, задыхаясь и выпучивая глаза, безмолвно открывал рот, как выброшенная на берег рыба.
Глубоко дышит. Это помогает отразить паническую атаку. Вспоминает ночь, когда дал обещание: нет, Софи не могла его возненавидеть. Она так добра, так милосердна, так доверчива…
Мысли уносят в тот день, когда парень рассказал о переводе в основной отряд. Услышав новость, Софи вздрогнула. Антон помнит, как суетливо, с дрожью в голосе говорил, что уволится в тот же день, что никуда не полетит и никогда-никогда не оставит свою Софи. Антон помнит страх, который овладел им в ту минуту, – страх, что девушка примет жертву.
По щекам Софи текли ручейки слез. Она заглянула возлюбленному в глаза и все поняла… и сказала: «Все хорошо, это от счастья, милый. Я так за тебя рада. Ты должен лететь». До отъезда на предполетный карантин была неделя, чтобы проститься. Софи много улыбалась и повторяла, какой это успех для космонавта – стать частью межгалактической миссии. Но каждый вечер Антон слышал сдавленные рыдания из запертой ванной. Каждый вечер он убеждал себя, что просто показалось.